Т.К. Щеглова Ярмарки юга Запад Сибири

1. Нижегородская ярмарка

201

Нижний Новгород. Старая Сибирская пристань. 1840-е гг.

ные деревянные помещения, которые после окончания ярмарки разбирались. Большинство сибирских купцов торговали на Сибирской пристани прямо из складов, временных лавок, балаганов.

Анализ поименного списка торгующих подтверждает отмеченное рядом исследователей преобладание на Нижегородской ярмарке восточносибирских торговцев. Это было исторически обусловлено рядом причин. Среди них первое место занимала связь Нижегородской ярмарки с кяхтинской торговлей чаем, «развязка» которой, по словам современников и историков, происходила на Нижегородской ярмарке, где существовали специальные ряды по торговле чаем. Их называли Китайскими. В них арендовали лавки иркутские купцы А. Трапезников (имел 3 лавки), М. Пономарев, В. Е. Останин, М. Михеев, П. Лаврентьев, кяхтинский купец И. Новиков, нерчинский купец М. Кликов и др. Второй причиной являлась торговля меховым товаром. С перемещением пушного промысла в Восточную Сибирь на Нижегородской ярмарке вторую по численности группу среди сибиряков составляли торговцы пушниной, арендующие лавки в Пушном ряду. Однако пушниной наряду с купцами из Восточной Сибири успешно торговали и западносибирские купцы. Например, большую пушную торговлю на Нижегородской ярмарке 1870 г. вели иркутский купец И. Я. Аксенов и тобольский купец В. Смирнов [14].

Причины географического разделения торговли между Нижегородской (Восточная Сибирь) и Ирбитской (Западная Сибирь) яр-

202	Ã ë à â à 3

марками исследователи XIX в. (Г. Н. Потанин, Н. М. Ядринцев) видели в специализации торговли на ведущих ярмарках России. Восточносибирская торговля специализировалась на сбыте дорогостоящих мехов и чая, в западносибирской преобладали товары сельского хозяйства и бортничества. Г. Н. Потанин писал: «Купцы Западной Сибири со своими тяжелыми, громоздкими жировыми товарами и произведениями земледелия ездили на Ирбитскую ярмарку, где покупали для своей половины Сибири продукты московской мануфактуры, купцы же восточной половины Сибири приезжали со своими легкими для провоза, но дорогими мехами

èчаями до Нижегородской ярмарки (с 15 июля по 10 сентября) и здесь закупали фабрикаты» [15].

Повлияло на специализацию и установление тесных связей между Западной Сибирью как сельскохозяйственным производителем и горнозаводским Уралом со значительной долей населения, занятого промышленным трудом и являвшегося потребителем хлеба, меда, мяса. За Урал уходили в основном пушнина, кедровые орехи, мед. Для Европейской России поставщиками сельскохозяйственного сырья являлись центрально-черноземные и поволжские губернии России. Поэтому западносибирские купцы, в том числе

èТомской губернии, ориентировались на Ирбитскую ярмарку, на которой сбывали сельскохозяйственный товар и закупали фабрич- но-заводской. Восточносибирским купцам было сподручнее приобретать промышленные товары на Нижегородской ярмарке в обмен на привезенные меха и чай, которые пользовались большим спросом в Европейской России. В первой половине XIX в., до изменения маршрутов доставки чая, основная его часть поступала в Россию с Кяхты. Секретарь Тобольского статистического комитета Смоленский писал: «Мануфактура русская идет для Восточной Сибири из Нижегородской ярмарки, для Западной Сибири — с Ирбитской» [16]. Такое разделение отражало специализацию в торговле сибирскими товарами.

Участие купцов Томской губернии в торговле на Нижегородской ярмарке со своими товарами повышало значение ярмарки как оценочного рынка, на котором формировались годовые цены, являвшиеся отправной точкой при назначении цен в ярмарочной сети России, определялся спрос на товары, оглашалась информация о благонадежности торговых фирм и т. д. Этому способствова-

1. Нижегородская ярмарка

203

ло проведение международных выставок с присуждением медалей за качество товаров. Нижегородская выставка стояла в одном ряду с Парижской и Лондонской. Поэтому торговцы стремились принять участие в ярмарке, чтобы заявить о своих товарах, создать им рекламу и получить информацию о состоянии дел на рынках России. На Всероссийской мануфактурной выставке 1870 г., проводившейся на ярмарке, из товаров Томской губернии высокую оценку получили седла, шоры и сбруя предприятия В. Г. Аношкина из Барнаула, которые шли по качеству и спросу третьими после продукции известной фабрики К. И. Брейтингола и Лопатина и русско-американской фабрики упряжи Х. И. Левенгрена в Петербурге [17]. Однако большинство купцов Томской губернии терялось в общей массе покупателей вследствие незначительности капиталов и торговых оборотов. Но количество их, судя по косвенным данным, было большим. «В прошлом году на Нижегородскую ярмарку, — описывал один из случаев, произошедших с бийскими купцами, корреспондент Ирбитского ярмарочного листка, — приехал из Бийска агент одного «маркитанта» для скупки векселей бийских купцов, но благодаря участию и вниманию кредиторов и содействию г. губернатора спекуляция эта им не удалась, и даже агент, чтобы избежать преследования, бежал с ярмарки на пароходе в 12 часов ночи. В нынешнюю Ирбитскую ярмарку этот же спе- кулянт-маркитант послал опять доверенного для покупки векселей: не знаю, чем кончится эта проделка, но едва ли доведется воспользоваться им легкой наживой. Кредиторы, вероятно, так же отнесутся к своим должникам, как и в Нижегородскую ярмарку, и дадут время поправить им свои дела. Спекуляторам же легкой наживы едва ли не придется возвращаться домой и посоветовать доверителю заниматься своим делом — маркитантством» [18].

Ведущую роль на Нижегородской ярмарке среди купцов Томской губернии стали играть владельцы транспортных контор. Они обычно начинали свою деятельность с доставки товаров на Ирбитскую ярмарку, одновременно принимали участие в оптовой торговле и, составив крупные партии скупленных товаров, имея транспортные средства и значительные капиталы, отправлялись на Нижегородскую ярмарку, попутно выполняя контракты на перевозку из Ирбита в Нижний. С конца 80-х гг. XIX в. господствующее положение занимали владельцы транспортных контор в Томске Федор

204 Ã ë à â à 3

Харлампович Пушников и Евграф Николаевич Кухтерин. В 1890 г. они «занимали места в ряду чайных балаганов на Сибирской пристани, в лугах, у Мещерских озер» [19].

Самостоятельным участником торговли на Нижегородской ярмарке как покупатель и как продавец являлось Алтайское горное правление. В 1831 г. для покупки товаров на Нижегородскую ярмарку был командирован советник Горного правления по первому отделению бергмейстер Черницын. Для сопровождения каравана с товарами ему был выделен офицер с командой на 7 лошадях. Список заказов на Нижегородскую ярмарку включал самые различные товары — от урыльников до зеленого сукна — для Горного правления, лазарета, рисовального класса, обмундирования казаков. Последний заказчик внес в список саженцы — 100 яблонь, 50 вишен, а также 3 экземпляра ландшафтной азбуки, 6 французских карандашей с глянцем на 30 руб., итальянских карандашей на 44 руб., 3 железных рейсфедера на 15 руб., 10 штук рисовальной бумаги большой руки на 180 руб. 20 коп. и 10 штук малой руки на 115 руб. [20]. Из заказов на сумму 68 702 руб. 04 коп. Черницыну удалось купить товаров на 37 485 руб. 5012 коп. Казенный караван с товарами составлял 70 возов, или 811 пуд. На провоз товаров было израсходовано 8 110 руб. (по 10 руб. за пуд) и на оплату охранной команде (из расчета по 5 коп. за версту) выплачено 469 руб. 65 коп. [21].

И. Черницын, следуя § 1 «Правил для чиновника», командированного на ярмарку, должен был «материалы и вещи для заводов купить лучшей доброты… покупку производить из первых рук». По возвращении он представил длинный список купцов, у которых приобрел товары. Сукно в основном было куплено у московских купцов, среди них С. М. Ковров, И. А. Беляев, О. Иванова и др.; саженцы яблонь, груш, вишен, сливы, всего 16 штук на 56 руб., — у помещика Крюкова. Семь стенных часов на 280 руб. Черницын купил у норвежского купца Дейдера, москательный товар (камедь, купорос, квасцы, сургуч) на 7 145 руб. — у московского купца Н. И. Усачева, 52 сабли на 468 руб. и 48 английских маховых пил на 1 872 руб. — у тульского фабриканта И. И. Лялина и т. д.

§ 2 требовал от чиновника «по покупке все по росписям припасы разобрать порядочно и посортно и закупить потребное число телег… ехать обратно с надлежащей от повреждения и потраты осмотрительностью, распоряжаясь, чтобы в Барнаул возвратиться

1. Нижегородская ярмарка

205

по настоящему летнему пути до распутья… конвойным следовать на тех же возках, на которых будет расположена кладь, во время пути наблюдать, чтобы возы шли нераздельно один от другого». Но, несмотря на строгую регламентацию, уберечь караваны от потерь не удавалось. Караван во главе с тем же Черницыным на пути от Тюмени до Барнаула был ограблен на 1 264 руб.

Основной формой торговли горнозаводского правления на Нижегородской ярмарке являлось совмещение организации казенных караванов на ярмарку для продажи меди Сузунского завода с закупкой товаров в обратную дорогу на Алтай. Для Горного правления Нижегородская ярмарка была рынком сбыта продукции медеплавильного производства. Так, в 1846 г. для провоза меди и закупки товаров Горное правление подрядило на ярмарку торгующего вязниковского крестьянина С. С. Софронова, являвшегося доверенным купца Полякова, с поручением закупить в обратную дорогу припасы на 1 588 руб. 70 коп. [22]. Наиболее регулярный характер поездки на Нижегородскую ярмарку приобрели с 1849 г., после закрытия Сузунского монетного двора, на котором до этого медь перерабатывалась в сибирскую монету. В 1849 г. караван с медью сопровождал маркшейдер 9-го класса Попов. В обратную дорогу он закупил большое количество карандашей.

Стоимость доставки товаров до Нижнего Новгорода в середине XIX в. была самой значительной: если средняя стоимость пути до Ирбита составляла 2 руб. 35 коп., до Санкт-Петербурга — 3 руб. 50 коп., то до Нижнего Новгорода — 10 руб. (включая все расходы на организацию поездки). Поэтому Нижегородская ярмарка служила дополнительным источником закупки товаров для Алтайского горного правления, которые не удалось приобрести на ближайшей всероссийской Ирбитской ярмарке, а ежегодный сбыт меди позволял закупать товары и отправлять их с попутным транспортом обратно. К этому располагали и сроки проведения двух ярмарок: на зимней Ирбитской ярмарке закупалось основное количество товаров, а те товары, которых в текущем году не было в привозе, заказывали известным промышленникам, имевшим в Ирбите свои представительства, для поставки на летнюю Нижегородскую ярмарку этого же года. И наоборот, на Нижегородской ярмарке можно было сделать конкретный заказ с выполнением его на Ирбитской ярмарке. Примером являлась та же командировка Черни-

206 Ã ë à â à 3

цына в 1831 г., когда он не сумел выполнить на Нижегородской ярмарке заказы на 16 тыс. руб. В объяснительной записке он писал: «Оловянной посуды для лазаретов Колывано-Воскресенских заводов мною не куплено, поскольку в привозе оной в Нижегородской ярмарке не было потребного количества и надлежащей доброты и формы, а потому на приготовления оной и на доставление оной в Ирбитскую ярмарку следующего 1832 г. подряжены тульский оружейник Лялин». Поставщику был выдан аванс в сумме свыше 10 000 руб. [23]. С другой стороны, сроки торговли Ирбитской ярмарки в начале года (15 января — 15 февраля, 1–28 февраля) позволяли в случае отсутствия на ярмарке в Ирбите нужных товаров приобрести их на Нижегородской ярмарке, которая проходила в середине года. Тому же Черницыну предписывалось купить товары на Нижегородской ярмарке на 68 702 руб. так как «Горное правление считает необходимым укомплектовать лазарет и одеждами и другими вещами, обмундировать разъездных казаков и снабдить заводы теми припасами, которые нельзя было искупить в Ирбитской ярмарке».

Часть товаров Горное правление закупало непосредственно в Москве и особенно в Петербурге у промышленников. Такая система обеспечения горнозаводского хозяйства необходимыми товарами сложилась еще в XVIII в. Ежегодно, начиная с середины XVIII в., Алтайское горное правление отправляло казенные караваны с золотом и серебром в Санкт-Петербург. В обратный путь их загружали промышленным товаром. Так, в 1833 г. из 177 наименований, зачисленных в регистр материалов и припасов, заготовляемых по распоряжению начальника алтайских заводов, 33 вида товаров было куплено в Санкт-Петербурге, 55 видов для казенных и 88 для партикулярных (на личные нужды) целей — на Ирбитской ярмарке, на 2 287 руб. — в Москве. В 1834 г. на Нижегородской ярмарке было куплено товаров на 37 485 руб. 50 коп., в СанктПетербурге — на 412 руб. 05 коп., на Ирбитской ярмарке — на 20 722 руб. 88 коп. [24].

Причиной закрепления торговых связей между горнозаводским Алтаем и Нижегородской ярмаркой являлась узость рынка сбыта меди в Сибири. Как известно, целью горнозаводского производства в Алтайском горном округе была выплавка драгоценных металлов (золота и серебра). Медь же, по словам З. Г. Карпенко,

1. Нижегородская ярмарка

207

«добывалась постольку, поскольку она входила наряду с серебром в состав полиметаллических руд и получалась она как побочный продукт производства» [25]. Один из способов получения доходов от меди был найден в чеканке известной сибирской монеты с 1766 по 1848 г. на Сузунском монетном дворе. Этой монетой Горное правление расплачивалось с мастеровыми, крестьянами, купцами, что и оправдывало, по мнению историков, расходы на ее производство и приносило доходы. После закрытия Сузунского монетного двора в 1848 г. Кабинет организовал сбыт меди на Екатеринбургский и Петербургский казенные монетные дворы — либо напрямую, либо через Нижегородскую ярмарку. На Нижегородской ярмарке перевозка сузунской меди на монетные дворы Санкт-Пе- тербурга и Екатеринбурга отдавалась в подряд с торгов. В 1859 г. из 29 000 пуд. меди, перевезенной на Нижегородскую ярмарку, 22 040 пуд. было «продано» во время ярмарочных торгов московскому купцу 1-й гильдии Монену, который, по-видимому, являлся казенным подрядчиком, так как медь была «куплена по Высочайшему повелению для Екатеринбургского монетного двора» [26]. В 1860 г. медь в количестве 31 тыс. пуд. была продана для «переделки в монету на Екатеринбургском монетном дворе, с уплатой за нее Кабинету по 11 руб. 32 38 коп. за пуд» [27]. Медь сбывалась казенным монетным дворам по внерыночным, фактически назна- ченным ценам. Кабинет использовал свое влияние в решении вопроса о сбыте сузунской меди, которая не отличалась высоким ка- чеством, а с учетом расходов по ее доставке до Нижегородской ярмарки не являлась доходным товаром.

Количество меди, отпускаемой на Сузунский двор для переплавки ее в сибирскую монету до 1848 г. и отправляемой для продажи на Нижегородскую ярмарку после 1848 г., было одинаковым. Это говорит о том, что практически вся медь, производимая в округе, вывозилась на Нижегородскую ярмарку. По данным З. Г. Карпенко, с 1849 по 1860 г. на Сузунском заводе выплавлялось ежегодно до 30 тыс. пуд. меди на сумму 300 тыс. руб. На Нижегородскую ярмарку в 1853 г. отправлено и продано 16 956 пуд., в 1855 г. — 16 994 пуд., в 1859 г. отправлено 29 000 пуд., а продано 22 040 пуд., в 1860 г. — 31 000 пуд., в 1861 г. — 29 000 пуд. [28]. Таким образом, после закрытия Сузунского завода торговля на Нижегородской ярмарке являлась новым способом получения доходов от меди ста-

208 Ã ë à â à 3

рыми методами. Большая часть привозимой на ярмарку меди не сбывалась на вольном торге по рыночным ярмарочным ценам, а перераспределялась между государственными учреждениями (кабинетскими и казенными) путем заранее договоренного и гарантированного обмена товара на деньги. В частности, медь, стоившая заводам 3 руб. 3714 коп. за пуд (1853 г.), продавалась в эти же годы на ярмарке по 11 руб. 50 коп., по 11 руб. 3238 коп. Сбыт меди че- рез Нижегородскую ярмарку приносил доходы.

Горное правление пыталось организовать вольную продажу меди оптом и в розницу. Об этом говорят попытки рекламы через выпускаемую ежедневно в период торговли на ярмарке газету «Нижегородский ярмарочный листок». В объявлениях о продаже меди давалось подробное описание ее химического анализа и содержания в ней других веществ, в том числе драгоценных металлов [29]. Но во второй половине XIX в. в реализации меди на ярмарке появились значительные трудности. В отчете о результатах всероссийской мануфактурной выставки 1870 г. главной причиной было названо падение спроса на российскую медь на международном рынке: «То время, когда русская медь, подобно шерсти, салу, щетине, играла первую роль на всемирном рынке… прошло безвозвратно… заграничные рынки наводнены хорошей и дешевой медью из Чили, Австралии и США… Что касается центров производства меди России, то лучшей медью не только в России, но и на всемирном рынке была названа медь заводов гг. Пашковых… нижнетагильских заводов П. П. Демидова». Про алтайскую медь Сузунского завода было сказано, что она «считается последней в России и все-таки лучше многих сортов заграничных» [30]. Поэтому на ярмарке быстрее расходилась уральская медь. Ее регулярно завозили только с тагильских заводов, принадлежавших наследникам П. П. Демидова, князя Сан-Донато. Причем штыковой меди ими

привозилось почти столько		же, сколько с сузунского завода.
В 1888 г. на ярмарку	èìè	было привезено штыковой меди
31 814 пуд., листовой —	2 438	пуд., сортовой — 100 пуд. и меди в

обрезках — 185 пуд. [31]. Вольная продажа сузунской меди составляла незначительную долю всего привоза, остальная шла через Нижегородскую ярмарку на монетные дворы, лишь в редких слу- чаях минуя ее, как это было в 1860 г., когда медь сразу отправили на Екатеринбургский монетный двор.

1. Нижегородская ярмарка

209

Реализация меди через Нижегородскую ярмарку на казенные монетные дворы в Екатеринбурге и Петербурге требовала дополнительных финансовых расходов, связанных с организацией доставки груза в Нижний Новгород. Расстояние от Барнаула до Нижнего Новгорода по сухопутным дорогам составляло 3 136 верст. Караван шел следующим маршрутом: Барнаул—Каинск — 540 верст, Каинск—Ишим — 664,5 верст, Ишим — станица Сопинская — 328 верст, Сопинская—Шадринск — 65 верст, Шадринск— Екате- ринбург—Ачатская — 208,5 верст, Ачатская—Кунгур — 93,5 верст, Кунгур—Пермь — 87 верст, Пермь—Казань — 580 верст, Ка- зань—Нижний Новгород — 391 верста. Если маршрут продлевался до Москвы, то прибавлялось еще 445 верст. Тогда общий путь нас- читывал 3581 верст. Перевозка десятков тысяч пудов меди гужевыми путями сопровождалась значительными накладными расходами и резко повышала продажную стоимость меди. Поэтому со второй четверти XIX в. караваны с медью отправляли с Алтая водой до Тюмени. От Тюмени до Уткинской пристани на реке Чусовой медь перевозили гужом, затем водой по Чусовой, Каме и Волге на сибирскую пристань Нижегородской ярмарки.

В 1859 г. на Нижегородскую ярмарку был командирован с 29 000 пуд. меди коллежский секретарь Аргунов, которому предписывалось отправиться вначале «в путь на барках подрядчика до Тюмени водою, а оттуда до Уткинской пристани сухопутно», далее «на Уткинской пристани медь складывается в кучи на берегу реки Чусовой, где может выгружаться до открытия навигации, частию вовсе без укупорки», и затем «медь следует от Уткинской пристани до Нижнего Новгорода, хоть на казенном железном караване Уральских заводов» [32].

Водный участок от Уткинской пристани на Чусовой до Сибирской пристани на Волге был разработан уральскими заводчиками, которые ежегодно вывозили для продажи на Нижегородскую ярмарку железо. На Нижегородской ярмарке велась большая торговля металлом и изделиями из него. В общей сумме торговых оборотов, по данным 1860 г., она занимала 2-е место и составляла 11% (на 11,6 млн). Основное количество поступало с Урала, часть — из Сибири. До открытия движения по Сибирской железной дороге железо, медь и другие металлические изделия из Сибири и с Урала доставлялись караванами по рекам сначала Обской, а затем

210		Ã ë à â à		3
	Ò à á ë è ö à			1 8
	Роспись расходов по организации продажи меди
	на Нижегородской ярмарке в 1853 г. [33]
¹	Статья расходов	Сумма
		ðóá.	êîï.
1	За перевоз меди при приеме от урядника Вахрушева и	34	00
	при отпуске покупателям
2	За караул меди	12	00
3	Прогон от Барнаула до Нижнего Новгорода и обратно	522	87	1
	(6276 верст)z			2
4	Билет за место для постройки балагана	70	00
5	Постройка балагана (мещанину Бабушкину)	300	00
6	Перевозка меди с пристани к балаганам	55	50
7	Татарам за перевозку меди при приемке от Вахрушева	34	00
8	Содержание весов и гирь для перевески меди	24	00
9	Покупка телеги под проезд нижних чинов из Нижнего	43	30
	Новгорода до Барнаула
10	Починка телеги во время пути	8	80
11	Жалование, кормовые и провиант уряднику Вахрушеву	300	00
12	За лечение и погребение в Нижнем Новгороде урядника	12	00
	Збигнева
13	Жалование и провиант Збигневу до 1 августа	57	65	1
				2
14	Жалование бергмейстеру Зубареву	520	00
15	Квартирные Зубареву	100	00
16	Всего было расходовано	1 422	55	1
				2
17	Всего было выдано на расход	1 500	00
18	Всего было продано меди (16 994 пуд.)	154 651	99	3
				4
19	За потерю 5 пуд. 11 фунтов вычтено с подрядчика По-	50	1114
	клевского

Волжской водной системы — Чусовой, Белой, Вятке, Каме и Оке, между ними перевозились гужом и на ярмарке размещались на Оке, в так называемой железной линии. Во второй половине XIX в. алтайские казенные караваны с сузунской медью обычно присоединялись на время следования к металлическому каравану уральских заводов по реке Чусовой.

При отправлении караванов с Алтая учитывались особенности навигации на реках Чусовой, Белой, Вятке и Каме. Эти реки осво-