новая папка 2 / 45791

Явлениечетвертое

Мамаева и Глумова.

Глумова. Довольны, так и славаБогу! Уж никтотакнеумеетбытьблагодарным, как мойЖорж.

Мамаева. Оченьприятнослышать.

Глумова. Онне то чтоблагодарнымбыть, онможетобожатьсвоихблагодетелей.

Мамаева. Обожать? Ужэто слишком.

Глумова. Нет, не слишком. Такой характер, душа такая. Разумеется, матери много хвалить сына не годится, да и оннелюбит, чтобы япронего рассказывала.

Мамаева. Ах, сделайтеодолжение! яему ничегонепередам.

Глумова. Он даже ослеплен своими благодетелями, уж для него лучше их на свете нет. По уму, говорит, Нилу Федосеичу равных нет в Москве, а уж что про вашу красоту говорит, так печатать, право печатать надо.

Мамаева. Скажитепожалуйста!

Глумова. Какиесравнениянаходит!

Мамаева. Неужели?

Глумова. Даон васгде-нибудьпреждевидал?

Мамаева. Не знаю. Яего видела втеатре.

Глумова. Нет, должнобыть, видал.

Мамаева. Почемуже?

Глумова. Дакакже? Он такнедавно васзнает, и вдругтакое…

Мамаева. Ну, ну! Чтоже?

Глумова. И вдругтакоеродственноерасположениепочувствовал.

Мамаева. Ах, милыймальчик!

Глумова. Даже непонятно. Дядюшка, говорит, такой умный, такой умный, а тетушка, говорит, ангел, ангел, да…

Мамаева. Пожалуйста, пожалуйста, говорите! Я, право, оченьлюбопытна.

Глумова. Давыне рассердитесь замоюглупуюоткровенность?

Мамаева. Нет, нет.

Глумова. Ангел, говорит, ангел; дакомнена грудь, да в слезы…

Мамаева. Да, вот что… Какжеэто? Странно.

Глумова(переменивтон). Ужоченьон рад, чтоего, сироту, обласкали; от благодарностиплачет.

Мамаева. Да, да, ссердцеммальчик, ссердцем!

Глумова. Дауж чтоговорить! Натуракипяток.

Мамаева. Это вего возрастепонятно и… извинительно.

Глумова. Уж извините, извинитеего. Молодеще.

Мамаева. Да вчемжемнеего извинить? Чемонпередомноювиноват?

Глумова. Ну, знаетели, ведь, можетбыть, впервый раз в жизни видиттакую красавицу женщину; где жему было! Она к нему ласкова, снисходительна… конечно, по-родственному… Голова-то горячая, поневоле с умасойдешь.

Мамаева(задумчиво). Оноченьмил, оченьмил.

Глумова. Оно, конечно, его расположение родственное… А ведь как хотите… близость-то такой очаровательнойженщины вмолодыеего года… ведьночине спит, придетот вас, мечется, мечется…

Мамаева. Он к вамдоверчив, он от вассвоихчувствне скрывает?

Глумова. Грехбыемубыло. Даведь и чувства-тоегодетские.

Мамаева. Ну, конечно, детские… Ему еще во всем нужны руководители. Под руководством умной женщиныон современем… да, он может…

Глумова. Поруководитеего! Емуэто дляжизниоченьнужнобудет. Вытакаядобрая…

Мамаева(смеется). Да, да, добрая. Новедьэто, вызнаете, ведьэто опасно; можно и самой… увлечься.

Глумова. Вы, право, такаядобрая.

Мамаева. Вы, я вижу, оченьеголюбите.

Глумова. Один, какнелюбить!

Мамаева(томно). Такдавайтееголюбитьвместе.

Глумова. Вы меня заставите завидовать сыну. Да, именно, он себе счастье нашел в вашем семействе. Однако мне и домой пора. Не сердитесь на меня за мою болтовню… А беда, если сын узнает, уж вы меня не выдайте. Иногда и стыдно ему, что у меня ума-то мало, иногда бы и надо ему сказать: какие вы, маменька, глупости делаете, а ведь не скажет. Он этого слова избегает из почтения к родительнице. А уж я быемупростила, толькобывпередотглупостейостерегал. Прощайте, КлеопатраЛьвовна!

Мамаева(обнимает ее). Прощайте, душа моя, Глафира Климовна! На днях я к вам, мы с вами еще потолкуем оЖорже. (Провожаетее додвери.)

Явлениепятое

Мамаева, потомГлумов.

Мамаева. Какая болтушка! Ну, если б услыхал ее сын, не сказал бы ей спасибо. Он так горд, подходит ко мне с такой холодной почтительностью, а дома вон что делает. Значит, я могу еще внушить молодому

человеку истинную страсть. Так и должно быть. В последнее время, конечно, очень был чувствителен недостаток в обожателях; но ведь это оттого, что окружающие меня люди отжили и износились. Ну, вот, наконец-то. А, мой милый! Теперь я буду смотреть за тобой. Как он ни робок, но истинная страсть должна жепрорываться. Этооченьинтереснонаблюдать, когдавпередзнаешь, чточеловеквлюблен втебя.

ВходитГлумов, кланяется и останавливается впочтительнойпозе.

Подите, подитесюда.

Глумовробкоподходит.

Чтоже выстоите? Развеплемянникиведутсебятак?

Глумов(целуетейруку). Здравствуйте, КлеопатраЛьвовна, сдобрымутром.

Мамаева. Браво! Какэто выосмелилисьнаконец, я удивляюсь!

Глумов. Яоченьробок.

Мамаева. Будьте развязнее! Чего вы боитесь? Я такой же человек, как и все. Будьте доверчивее, откровенней со мной, поверяйтемне своисердечныетайны! Не забывайте, что я вашатетка.

Глумов. Ябылбыоткровеннее свами, еслибы…

Мамаева. Если б что?

Глумов. Если б выбылистаруха.

Мамаева. Что завздортакой! Ясовсемнехочу бытьстарухой.

Глумов. И я тоже не желаю. Дай вам Бог цвести как можно долее. Я говорю только, что мне тогда было бы нетакробко, мнебылобысвободнее.

Мамаева. Отчего же? Садитесь сейчас ко мне ближе и рассказывайте все откровенно, отчего вам было бы свободнее, если б ябыластарухой.

Глумов(берет стул и садится подле нее). У молодой женщины есть свои дела, свои интересы; когда же ей заботиться обедныхродственниках! А у старухитолько идела.

Мамаева. Отчего жмолодаянеможетзаботиться ородных?

Глумов. Может, но ее совестно просить об этом; совестно надоедать. У ней на уме веселье, забавы, развлечения, а тут скучное лицо племянника, просьбы, вечное нытье. А для старухи это было бы даже удовольствием; она бы ездила по Москве, хлопотала. Это было бы для нее и занятие от скуки, и доброе дело, которымонапослемоглабыпохвастаться.

Мамаева. Ну, если б ябыластаруха, очем бы выменяпопросили?

Глумов. Да, если б выбыли; аведьвынестаруха, а, напротив, оченьмолодаяженщина. Выменяловите.

Мамаева. Всеравно, всеравно, говорите!

Глумов. Нет, не все равно. Вот, например, я знаю, что вам стоит сказать только одно слово Ивану Иванычу, иу менябудеточеньхорошееместо.

Мамаева. Да, я думаю, что довольнобудетодногомоегослова.

Глумов. Но я все-такине будубеспокоить васэтой просьбой.

Мамаева. Почемуже?

Глумов. Потому, чтоэтобылобынасилие. Он так вамиочарован.

Мамаева. Выдумаете?

Глумов. Язнаюнаверное.

Мамаева. Какойвывсеведущий. Ну, а я?

Глумов. Ужэтовашедело.

Мамаева(просебя). Оннеревнив, это странно.

Глумов. Он не смеет отказать вам ни в чем. Потом, ему ваша просьба будет очень приятна; заставить вас просить – всеравночто датьему взятку.

Мамаева. Всеэто вздор, фантазии! Таквынежелаете, чтоб я за васпросила?

Глумов. Решительно не желаю. Кроме того, мне не хочется быть у вас в долгу. Чем же я могу заплатить вам?

Мамаева. А старухечем вызаплатите?

Глумов. Постоянным угождением: я бы ей носил собачку, подвигал под ноги скамейку, целовал постоянно руки, поздравлял со всеми праздниками и со всем, с чем только можно поздравить. Все это только для старухиимеетцену.

Мамаева. Да, конечно.

Глумов. Потом, еслистарухадействительнодобрая, я могбы привязаться кней, полюбитьее.

Мамаева. А молодуюразвенельзяполюбить?

Глумов. Можно, ноне должносметь.

Мамаева(просебя). Наконец-то!

Глумов. И кчемуже быэтоповело? Тольколишниестрадания.

Входитчеловек.

Человек. ИванИванычГородулин-с.

Глумов. Япойду к дядюшке вкабинет, у меняестьработа-с. (Кланяетсяоченьпочтительно.)

Мамаева(человеку). Проси!

Человекуходит, входитГородулин.

Явлениешестое

Мамаева и Городулин.

Городулин. Имею честьпредставиться.

Мамаева(супреком). Хорош, хорош! Садитесь. Какимветром, какойбурейзанесло васкомне?

Городулин(садится). Ветром, которыйу меня вголове, ибурейстрасти, котораябушует вмоемсердце.

Мамаева. Благодарю. Оченьмило свашейстороны, что выне забылименя, брошенную, покинутую.

Городулин. Где он? Где тот несчастный, который вас покинул? Укажите мне его! Я нынче в особенно воинственномрасположениидуха.

Мамаева. Выпервый, вас-то и надобноубить, иличто-нибудьдругое.

Городулин. Ужлучшечто-нибудьдругое.

Мамаева. Яуж придумалавамнаказание.

Городулин. Позвольте узнать. Объявите решение, без того не казнят. Если вы решили задушить меня в своихобъятиях, яапеллироватьне буду.

Мамаева. Нет, яхочу явиться к вампросителем.

Городулин. Тоестьпоменяться со мнойролями?

Мамаева. Развевыпроситель? высамитамгде-точутьлине судья.

Городулин. Так, так-с. Нопереддамами я всегда…

Мамаева. Полновамболтать-то! Уменясерьезноедело.

Городулин. Слушаю-с.

Мамаева. Моемуплемянникунужно…

Городулин. Чтоже нужновашемуплемяннику? Курточку, панталончики?

Мамаева. Вы мне надоели. Слушайте и не перебивайте! Мой племянник совсем не ребенок, он очень милыймолодойчеловек, оченьхорошсобой, умен, образован.

Городулин. Темлучшедлянего ихужедляменя.

Мамаева. Емунужноместо.

Городулин. Какоеприкажете?

Мамаева. Разумеется, хорошее! Унегоотличныеспособности.

Городулин. Отличные способности? Жаль! С отличными способностями теперь некуда деться; он остается лишний. Такиевсеместазаняты: одноБисмарком, другоеБейстом.

Мамаева. Послушайте, вы меня выведете из терпения, мы с вами поссоримся. Говорите, есть ли у вас в видуместо?