!!Экзамен зачет 2023 год / Вилкин. Автореферат

представление предложения; 2) голосование по представленному предложению (процесс принятия решения (образования воли юридического лица) в узком смысле слова). Завершающим элементом и результатом процесса становится решение, заключающееся в принятии или отклонении предложения. Процесс принятия решения в коллегиальном органе может включать в себя и другие стадии, например обсуждение представленного предложения, стадии, связанные с формулированием предложения и с созывом членов органа для принятия решения и т.п. Однако данные стадии могут быть необязательными или иметь второстепенное значение.

Параграф первый главы второй работы «Представление предложения».

Предложение является формулировкой правила поведения, представляемой членам коллегиального органа, которая может быть оценена ими с позиций «да» или «нет». Использование юридической конструкции предложения при приятии решения коллегиальным органом обусловлено стремлением обеспечить формулирование членами коллегиального органа правила поведения наиболее простым способом. Схема «предложение» → «принятие/отклонение» позволяет избежать длительных дискуссий по установлению как цели, так и средства ее достижения, способствуя тем не менее единству мнения коллектива и выработке правила поведения (образованию воли юридического лица) соответственно в виде принятия или отклонения представленного предложения. Автором указывается на существование возможности принятия решения в ходе непосредственных обсуждений вопросов без представления предложения, однако такая возможность прямо не предусматривается законом.

В работе исследуются возможное содержание и форма предложения, субъектный состав лиц, имеющих право на его представление, а также юридическое значение предложения для образования фактического состава волевого акта коллегиального органа.

Параграф второй главы второй «Голосование».

21

Голосование представляет собой процесс, охватывающий подачи голосов (голоса) участвующих в принятии решения членов органа. Стадия голосования в процессе принятия решения и волеобразования является определяющей. Именно в рамках настоящей стадии члены органа осуществляют предоставленные им полномочия по принятию решения и формированию воли юридического лица. Голосование – это принятие решения в собственном (узком) смысле этого слова.

Подача голоса (голос) является выражением отдельным членом органа своего мнения относительно представленного предложения, которое заключается в его положительной (позитивный голос) или отрицательной (негативный голос) оценке. Воздержание не является подачей голоса и представляет собой отказ от выражения мнения относительно представленного предложения.

Голосование завершается стадией установления результата голосования, в рамках которой выраженные относительно предложения голоса участвующих в принятии решения членов органа в зависимости от их содержания подразделяются на две группы, подсчитываются и оцениваются с точки зрения их действительности. Полученное таким образом количественное отношение голосов составляет результат голосования, на основании которого определяется содержание принятого решения, заключающееся в одобрении (позитивное решение) или в отклонении (негативное решение) представленного предложения. Воздержание при установлении результата голосования учитываться не должно.

Необходимость помимо подсчета голосов их оценки с точки зрения действительности обусловлена тем, что только такие голоса могут оказывать влияние на содержание будущего решения. Недействительные голоса не могут реализовывать полномочия членов органа по принятию решения и волеобразованию и не должны подсчитываться.

В работе исследуются субъектный состав лиц, имеющих право участвовать в голосовании; форма, в которой может проводиться голосование;

22

принципы голосования; критерии определения большинства; критерии, по которым определяется требуемое количество голосов.

Глава третья работы «Юридическая природа волевого акта (решения) органа юридического лица» включает три параграфа.

Параграф первый главы третьей работы «Нормативная теория»

содержит анализ разновидностей теории, согласно которой волевой акт органа юридического лица представляет собой не юридический факт или по меньшей мере не просто юридический факт, но источник объективного права. В параграфе рассматриваются следующие разновидности нормативной теории. Во-первых, анализируется нормативная теория, в основе которой лежит расширенное по содержанию понятие автономии в частном праве, в соответствии с которым автономия не исчерпывается способностью лиц определять в пределах объективного правопорядка их конкретные взаимоотношения, но при определенных условиях выражается в полномочии самостоятельно, независимо от государства создавать объективное право. Сторонниками данной концепции являются, в частности, О.ф.Гирке, а также представители социологической школы права; в России концепция поддерживалась Л.С.Талем. Во-вторых, нормативная теория получает обоснование в рамках нормативистской школы права, сторонники которой исходят из единства государственного правопорядка, имеющего ступенчатую структуру, при котором полномочие по правовому регулированию передается на основе делегации вплоть до судебного решения, административного акта и сделки, понимаемой в результате как фактический состав по правотворчеству. В-третьих, подлежит исследованию теория локального нормативного акта, зародившаяся в доктрине советского права и господствующая до сих пор в современной российской юридической науке.

Автор приходит к заключению, что нормативной теории решения органа юридического лица присущ ряд недостатков, как свойственных теории в целом, так и обнаруживаемых главным образом в современной российской доктрине. В последнем случае нормативная теория (теория локального

23

нормативного акта) прежде всего вступает в противоречие с господствующей сегодня в российской юридической науке позитивистской концепцией права, согласно которой нормотворческой властью обладает исключительно государство, а норма права соответственно необходимо носит государственный характер и выражает государственную волю. По мнению автора, существование санкционированного нормотворчества негосударственных организаций в советский период объясняется прежде всего огосударствленным характером советской правовой системы, когда общественные организации, наделяемые нормотворческими полномочиями, фактически включались в структуру государственного управления. В условиях современной правовой системы с принципами деления права на публичное и частное, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо, прежде всего государства, в частные дела и неприкосновенности частной собственности такой подход уже невозможен. По этой же причине автором критикуется позиция некоторых сторонников предпринимательского (хозяйственного) права, квалифицирующих волевые акты органов юридического лица в качестве локальных нормативных актов. Кроме этого, автор присоединяется к аргументации Н.В.Козловой и Е.А.Суханова о том, что ГК РФ не содержит нормы, которая бы санкционировала нормотворческую власть частных лиц.

Излагая общие недостатки нормативной теории, автор анализирует критерии, которые обычно используются в российской доктрине, а также во многом представителями социологической школы права для отделения нормы права (в том числе «локальной» или «частной») от индивидуального правила поведения. Данные признаки либо не могут однозначно применяться к решению органа юридического лица и оказываются ненадежными, либо вообще не выполняют приписываемой им отличительной функции. Так, признак адресации нормы права неопределенному кругу лиц для решения является спорным по причине того, что действие волевого акта органа юридического лица ограничивается теми лицами, которые состоят с юридическим лицом в относительных правоотношениях, которые в свою

24

очередь характеризуются определенностью субъектного состава. Такой признак правовой нормы, как абстрактный характер формулирования ее содержания, свойственен не только отдельным решениям органа юридического лица, но, например, некоторым организационным договорам, рассчитанным на неоднократное применение к повторяющимся отношениям, которые, однако, признаются сделками.

Вработе критикуется аргумент, приводимый в пользу нормативной теории решения органа юридического лица, согласно которому нормативный характер решения обусловливается существующими в юридическом лице отношениями власти и подчинения. Подчинение одних лиц воле других встречается в частном праве везде, где речь идет о полномочиях секундарного характера, средством реализации которых являются сделки (классический пример – выбор кредитором или должником способа исполнения альтернативного обязательства, которому неизбежно подчиняется контрагент).

Вработе указывается на то, что согласно концепциям, не получившим широкое признания в российской юридической науке, а именно нормативизму

иотчасти социологической школе права, нормативный характер акта еще не отрицает его сделочной природы. Такая позиция (сочетание в правовом явлении признака нормативного акта и сделки) также служит аргументом в пользу обращения к сделочной теории решения органа юридического лица, хотя, очевидно, и противоречит традиционным подходам, сложившимся в российской доктрине.

Впараграфе втором главы третьей работы «Сделочная теория»

автором обосновывается сделочная природа волевого акта органа юридического лица и тем самым поддерживается точка зрения, которая пока не получила широкого распространения в российской цивилистике (среди ее сторонников можно назвать Б.П.Архипова, Н.В.Козлову, Е.А.Суханова), однако является абсолютно господствующей в германской доктрине (к числу ее сторонников относятся, в частности, И.Бальтцер, Г.Бартоломейчик, М.Бон,

25

Г.Видеманн, Г.Краузе, К.Ларенц, А.ф.Тур, П.Ульмер, В.Флуме, В.Цёлльнер, К.Шмидт и др.).

Сделочная природа решения органа юридического лица обусловливается тем, что оно достигает определенного правового результата и содержит направленный на этот результат волю частных лиц. Специфика решения как сделки заключается в возможности ее совершения против воли части лиц, участвующих в принятии решения, например при принятии решения большинством голосов. Эта специфика не противоречит сущности сделки, поскольку требование полного совпадения воль всех лиц, участвующих в сделке, для образования ее фактического состава является признаком не сделки как таковой, а только отдельных ее разновидностей, в частности договора.

Анализируя виды сделок, к которым может быть отнесено решение органа юридического лица, автор приходит к выводу, что решение является односторонней сделкой (данная точка зрения разделяется Б.П.Архиповым; в германской доктрине ее поддерживают, в частности, Г.Бартоломейчик, Г.Вайк и др.). Односторонний характер решения как сделки обусловливается следующими причинами. Во-первых, фактический состав решения образуют сонаправленные волеизъявления, подаваемые физическими лицами, наделенными компетенцией (правами и обязанностями) органа юридического лица и образующими тем самым одну сторону; во-вторых, в силу особой юридической техники субъектом сделки через орган становится само юридическое лицо. Тем самым автор отказывается от квалификации решения в качестве договора (представителями этой точки зрения являются, в частности, Г.Краузе, А.Манигк, Р.Хенле), а также в качестве специфической многосторонней сделки (представителем этой точки зрения является Н.В.Козлова; данную квалификацию решения поддерживает господствующее в германской доктрине мнение, в частности такие ученые, как И.Бальтцер, М.Бон, К.Ларенц, А.ф.Тур, В.Флуме, В.Цёлльнер, К.Шмидт и др.).

В работе рассматриваются отдельные виды правовых последствий, которые может порождать решение органа юридического лица, а также

26

выделяются соответствующие виды решений. Так, исследуются решения, создающие правило поведения, составляющее волю юридического лица (волеобразующие решения); решения, изменяющие организационное устройство юридического лица; решения, с помощью которых создаются, изменяются или прекращаются отношения членства или отношения с лицами, осуществляющими функции контрольных и исполнительных органов; решения, направленные на возникновение прав требования и корреспондирующих им обязанностей (например, решение о выплате дивидендов); решения, направленные на разрешение вопросов процедурного характера (так называемые процессуальные решения) и др.

Сучетом выполняемых функций волеобразования юридического лица

иподчинения в смысле возможности оказывать воздействие на правовую сферу лиц независимо от их воли решение органа юридического лица может характеризоваться как корпоративная сделка. Данный термин находит применение в современной российской доктрине, в частности в трудах Н.В.Козловой и Е.А.Суханова.

Автор доказывает, что негативное решение органа юридического лица также имеет сделочный характер, так как, во-первых, достигает определенного правового результата (заключающегося в воспрепятствовании наступлению определенного правового последствия и в образовании воли юридического лица в виде правила поведения, содержанием которого является воздержание юридического лица от определенного действия) и, во-вторых, содержит направленную на этот правовой результат волю. Будучи полноценным решением органа юридического лица, негативное решение может быть признано недействительным.

Автор приходит к выводу, что признание решения органа юридического лица сделкой позволяет применять положения гражданского законодательства о сделках, в частности нормы ГК РФ, устанавливающие основания недействительности сделок по причине пороков воли. Так,

например, если решение было принято под влиянием насилия или угрозы, то

27

оно может быть оспорено лицом, в отношении которого были совершены акты насилия или угрозы, по общим правилам ст.179 ГК РФ. Нормы специального корпоративного законодательства, в частности Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» и Федерального закона от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», не позволяют защитить права и интересы указанного лица, поскольку предоставляют право оспаривания только лицам, голосовавшим против принятого решения либо не участвовавшим в принятии решения вообще, и только при условии доказывания ими факта нарушения положений закона или устава юридического лица, а также их прав или законных интересов.

Автором обосновывается то положение, что отдельная подача голоса (голос) представляет собой волеизъявление члена органа, участвующего в принятии решения. При этом под волеизъявлением в диссертационном исследовании понимается юридическое действие, содержащее волю, направленную на правовое последствие, однако в отличие от сделки не характеризующееся необходимо признаком достижения желаемого правового результата. Будучи юридическим действием, волеизъявление необходимо влечет за собой определенные правовые последствия, которые, однако, наступают независимо от желания совершающего волеизъявление лица. Такими правовыми последствиями для подачи голоса являются прекращение конкретного права голоса и связанность голосующего подачей голоса.

Использование термина «волеизъявление» в указанном выше смысле основывается на исследовании цивилистических работ российских ученых, которые, как правило, отказывают отдельным актам, образующим сделку (например, актам оферты и акцепта), в качестве самостоятельных сделок и признают (действительной) сделкой только такой юридический факт, который порождает желаемые субъектом сделки правовые последствия. Кроме того, в работе учитывается германский опыт построения конструкции сделки. Классическим примером соотношения понятий сделки и волеизъявления в германской доктрине является соотношение договора и оферты (акцепта).

28

Фактический состав договора как двусторонней сделки, которая порождает желаемое сторонами договорное правоотношение, образуют оферта и акцепт, являющиеся волеизъявлениями сторон договора, способными по отдельности без взаимодействия друг с другом породить только такие правовые последствия, которые наступают независимо от воли лиц, их совершающих (например, связанность оферента офертой).

Автор приходит к выводу, что негативный голос является волеизъявлением, поскольку содержит волю, направленную на определенный правовой результат (заключающийся в воспрепятствовании наступлению определенного правового последствия и образовании воли юридического лица в виде правила поведения, содержанием которого является воздержание юридического лица от определенного действия). Вместе с тем данный желаемый правовой результат достигается негативным голосом, как правило, только через взаимодействие с другими голосами. Правовое последствие, необходимо достигаемое отдельным негативным голосом (прекращение конкретного права голоса и связанность голосующего негативным голосом), наступает независимо от желания голосующего.

В параграфе третьем главы третьей «Теория юридического факта sui generis» излагается распространенная в современной российской доктрине теория, согласно которой решение органа юридического лица не является сделкой, но представляет собой особую разновидность юридического факта. В параграфе приводится анализ и критическая оценка аргументов сторонников данной концепции (в частности, среди российских авторов – А.Б.Бабаева, Р.С.Бевзенко, В.С.Ема, Д.В.Ломакина, среди немецких авторов – Э.Бродманна, О.ф.Гирке, Ю.ф.Гирке, М.Рудлоффа, Рута, Г.Хоррвитца) как в пользу специфической юридической природы решения органа юридического лица, так и против теории сделки.

Проведенный в параграфе анализ теории юридического факта sui generis позволил автору сделать вывод о том, указанная теория, несмотря на ее

29

значение в развитии и установлении особенностей юридической конструкции решения органа юридического лица, является недостаточно обоснованной.

Опубликованные работы по теме диссертации:

1.Вилкин С.С. О нормативной теории решения органа юридического лица // Вестник гражданского права. Т.8. 2008. № 2. С.43-67. 1 п.л.

2.Вилкин С.С. К проблеме негативных решений коллегиального органа юридического лица // Законодательство. 2009. № 2. С.33-37. 0,4 п.л.

30