!!Экзамен зачет 2023 год / Братусь М.Б. Вещно-правовые способы защиты права собственности и владения. Автореферат

Рассмотрены особенности гражданско-правовых последствий посягательств на права, составляющие бездокументарные ценные бумаги. Известно мнение, что бездокументарные ценные бумаги, исходя из особенностей их правовой природы, в частности, отсутствия материального

17

объекта, не могут быть предметом виндикации. Вместе с тем, учитывая богатый опыт зарубежных стран, автор полагает возможным применение по аналогии принципов вещно-правовой абсолютной защиты права собственности в отношении данных объектов. Отмечается, что специфические особенности денег и ценных бумаг, могущих существовать как в «телесной» так и «бестелесной» формах, не всегда позволяют однозначно решить вопрос об их вещной или обязательственной природе. В то же время обращается внимание на тождество функций, или, как пишет В.В. Витрянский, «тождество сущности» документарной и бездокументарной форм данных объектов.[2] В этом плане целесообразно также, по мнению автора, выделить безналичные деньги и бездокументарные ценные бумаги, учитывая их возрастающее значение в гражданском обороте, в особый вид (особую форму) гражданско-правовых отношений.

Параграф четвертый называется «Вопрос о соотношении виндикационного иска и иска о применении недействительности сделки в виде истребования имущества». Рассмотрение соотношения названных правовых институтов обусловлено наличием как сходных признаков, так и различий. Оба института являются средствами защиты имущественных прав, имеют аналогичный результат. Разграничение виндикации и реституции проводится через различия целей и правовой направленности исков, их процессуальных особенностей. Эти особенности подробно исследованы в диссертации, на основании чего автор делает следующие выводы. Реституция и виндикация - разнородные способы защиты гражданских прав. Реституция осуществляется в рамках обязательственного правоотношения, в то время как виндикационное требование носит сугубо вещно-правовой характер. Кроме того, указывается, что реституция имеет в российском законодательстве статус охранительной меры, что достигается, во-первых, предоставлением

18

суду права применять последствия недействительности ничтожной сделки по своему усмотрению (п. 2 ст. 166 ГК РФ), во-вторых, установлением повышенного срока исковой давности, (п. 1 ст. 181 ГК РФ). Проблема соотношения данных институтов, во многом обозначенная и подкорректированная на сегодняшний день судебной практикой, стояла достаточно остро, поскольку применение правил, посвященных недействительности сделок, позволяло преодолеть установленный законом барьер, защищающий добросовестного приобретателя от притязаний истца по виндикационному иску. Указывается, что коллизии этих достаточно разнородных явлений способствует целый ряд неразрешенных вопросов, скажем, таких как вопрос о юридической судьбе движимого имущества после отказа в виндикации, вопрос о теоретической возможности у любого заинтересованного лица применить иск в отношении ничтожной сделки (п. 2. ст. 166ГКРФ).

Третья глава «Иные вещно-правовые способы защиты права собственности» посвящена исследованию таких традиционных способов вещно-правовой защиты как негаторный иск, иск о признании и владельческий иск.

Первый параграф «Владельческая защита» посвящен исследованию теории владения и основаниям его защиты. Показывается эволюция данного института на примере истории римского, европейского и российского дореволюционного права. Автором прежде всего отмечается, что значение института владения состоит в его вспомогательной роли по отношению к праву собственности: это институт скорее процессуального, чем материального характера, дополняющий и облегчающий его защиту.

Владение выступает в различных ипостасях: во-первых, как отдельное правомочие в рамках отношений собственности, во-вторых, как самостоятельное явление правовой действительности и подлежит защите в

19

обоих случаях. Именно эти формы владения в основном рассматриваются в данной главе.

Отмечается, что такое правовое качество владения как возможность специальной защиты, присущее европейским правовым системам (как в свое время и дореволюционному русскому праву), позволяет говорить о владении как о самостоятельном институте. Можно констатировать, что владение по современному гражданскому законодательству России не является особым, имеющим самостоятельное значение правовым институтом, оно выступает лишь как составной элемент, одно из правомочий носителя определенного права, и в первую очередь, права собственности. Показаны, в частности, трудности, связанные с выявлением содержания, которое законодатель вкладывает в правомочие владения, а также в вопросе, кого можно считать владельцем, продолжает ли собственник оставаться владельцем вещи при сдаче ее внаем, или же владельцем вещи на период найма признается наниматель. Исходя из этого в диссертации делается рекомендация для устранения подобной неопределенности закрепить в российском гражданском праве «вертикальную» структуру владения, аналогичную германскому институту двойного владения, с признанием тем самым существования одновременно владения собственника и владения фактического владельца. Проводя вышеуказанное разграничение, можно разрешить проблему коллизии двух исков, направленных на защиту владения, неразрешимую при нынешней редакции ст. 305 ГК РФ. Проблема может быть решена, если при стечении исков о защите владения установить приоритет этих исков в зависимости от градации права владения на две или более категории. Критерием для выделения подобных категорий могут служить:

Во-первых, источник возникновения права владения, например, право владения, возникшее естественным путем из права собственности могло бы иметь более высокий приоритет, чем право владения, возникшее на

20

основе возмездного договора, которое в свою очередь будет приоритетнее, чем владение, возникшее из договора безвозмездно.

Во-вторых, тип владения - фактическое ли это (непосредственное) или опосредованное владение.

В-третьих, хронологический порядок возникновения владения в рамках принятых для данных случаев сроков давности.

На взгляд автора имеются предпосылки для легального (нормативного) определения владения как «фактического состояния» с приданием ему упрощенной защиты, независимо от правовой основы. Представляется ценным в этом отношении опыт законодательства других стран, в частности Франции и Германии, где установлена презумпция, что владелец движимой вещи является ее собственником (ст. 2279 ФГК, § 1006 ГГУ), ибо в качестве владельцев в большинстве случаев выступают собственники имущества или лица осуществляющие владение в интересах собственников (хранители, перевозчики, подрядчики, владельцы найденных вещей и т.д.).

Обращается внимание, что в Гражданском Кодексе России имеется частный случай защиты владения - владения в рамках приобретательной давности (п. 2 ст. 234 ГК РФ). Но несмотря на появление в современном российском гражданском праве этого института (и наличие исковой защиты), владельческой защиты в подлинном значении не возникает. Владение по приобретательной давности не подлежит защите против собственника и титульного владельца, следовательно в процессе такой зашиты возможно рассмотрение вопроса о праве, таким образом такая защита приобретает уже петиторный характер. Далее, в основе защиты владения для давности лежит не сколько сам факт владения и его произвольного нарушения, как при интердиктной, посессорной защите, сколько наличие совокупности условий владения. В то же время обращается внимание на то, что защита давностного владельца, как следует из смысла п. 2 ст. 234 ГК РФ, может охватывать и

21

случаи незаконного владения (М.Г. Масевич). Как указывается в разъяснении Пленума ВАС от 25 февраля 1998 г. № 8 «О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности», право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено как на бесхозяйное имущество, так и на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу.

В этом плане, поскольку правила о защите давностного владения касаются, непосредственно порядка осуществления защиты фактического (в том числе иногда и беститульного) владения, представляется целесообразным поместить соответствующие нормы о защите владения без привязки к условиям приобретательной давности в главу 20 ГК РФ «О защите права собственности и других вещных прав» после норм ст. 305 ГК РФ, направленных на защиту титульного владения.

В данном разделе рассмотрен ряд владельческих ситуаций, а также некоторые проблемные вопросы, связанные с возможностью приобретения права собственности на земельные участки в силу владения по приобретательной давности. При этом подчеркивается, что действующее земельное законодательство не содержит прямых запретов для применения норм о приобретательной давности к земельным участкам. Определенные ограничения существуют в связи с тем, что институт приобретательной давности может действовать только в отношении участков, находящихся в частной собственности и не может применяться по отношению к землям общего пользования, заповедников и т.п.

Негаторный иск рассматривается во втором параграфе главы. Он начинается с краткой характеристики негаторного иска в римском праве. Приводятся также примеры легальных определений данного средства защиты в зарубежном законодательстве. Отмечается первоначальное историческое значение негаторного иска как иска, направленного на отражение сервитута на спорное имущество, что до сих пор достаточно четко проводится в

22

европейском законодательстве. Цель регулирования сервитутных отношений заключена в предупреждении возможных разногласий и споров между собственниками соседних участков. В сходном ракурсе и рассматривается негаторный иск.

Поскольку ст. 304 ГК РФ говорит о всяких нарушениях права собственности, имеется в виду не только устранение помех в осуществлении правомочия пользования, но и иных посягательств на право собственности, в том числе затрагивающих свободу распоряжения вещью. Автор обращает внимание на то, что если оставить в стороне требование об исключении имущества из описи, то все прочие негаторные требования практически мыслимы лишь как иски об устранении препятствий, чинимых собственнику в осуществлении принадлежащего ему права пользования имуществом. Учитывая, что иски об исключении имущества из описи являются разновидностью исков о признании, (поскольку они направлены на устранение неопределенности в отношении статуса имущества) представляется возможным рассматривать негаторный иск в классическом понимании как иск собственника об устранении помех в пользовании имуществом. Встречающийся в литературе взгляд, согласно которому иск об исключении имущества из описи относится к негаторным. поскольку лицо, чье имущество было ошибочно включено в опись, лишается права распоряжения и пользования, представляется не совсем убедительным, поскольку, следуя логике подобного суждения, можно прийти к тому, что и виндикационный иск косвенным образом защищает возможность пользования и распоряжения (хотя принято за аксиому, что данный иск-направлен на защиту правомочия владения).

Классическое восприятие негаторного иска как средства, охраняющего сферу суверенной власти собственника, подразумевает защиту от всех возможных, юридически значимых исков, которые оказывают влияние на ценностный аспект собственности. В связи с этим автором

23

формулируется предложение по закреплению в законе права собственника требовать предотвращения еще не наступившего, но реально возможного нарушения его права собственности.

Третий параграф - «Иск о признании права собственности» -посвящен теоретическим и практическим вопросам применения иска о признании права собственности. Гражданский Кодекс РФ не содержит самостоятельной нормы, посвященной указанному средству защиты права собственности, что объясняется во многом весьма неоднозначной доктринальной трактовкой правовой природы иска о признании в системе средств защиты права собственности. Достаточно распространено мнение, что данный иск входит составной частью как одно из притязаний в состав виндикационного или негаторного иска. Именно в таком значении иск о признании часто воспринимается судебной практикой.

Иск о признании обладает определенной спецификой. Он заявляется часто при необходимости судебного признания права на вещь в случаях, когда необходима формализация этого права, в том числе при отсутствии спора в классическом понимании и, следовательно, конкретного ответчика. По сути такой иск направлен на защиту осуществления права собственности в целом. Решение по иску о признании призвано служить базой, основой для осуществления конкретных правомочий собственника, поскольку отсутствие правоустанавливающих документов фактически делает для собственника невозможным нормальное распоряжение имуществом. Рассматриваемый иск определяется как внедоговорное требование обладателя субъективного права о констатации перед третьими лицами принадлежности ему данного права в отношении определенного имущества, не соединенное с требованиями о возврате имущества или устранения иных препятствий в осуществлении права. Притязания на совершение ответчиком определенных действий могут возникнуть в дальнейшем только как следствие удовлетворения требования о признании; соответственно в зависимости от характера возникающих

24

требований они уже классифицируются как виндикационные или негаторные. Высказанные положения подкрепляются в диссертации примерами из судебной практики.

Определение правовой природы иска о признании имеет существенное значение в решении процессуальных вопросов применения сроков исковой давности, исчисления государственной пошлины и др. В связи с этим видится необходимым более четкое законодательное решение классификации средств вещно-правовых способов зашиты права собственности, в частности, путем группирования всех средств защиты в одном разделе Гражданского Кодекса Российской Федерации.

В заключении автором формулируются основные выводы диссертационного исследования и обобщаются предложения по совершенствованию действующего законодательства.

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Братусь М.Б. Владение как правомочие собственника // Проблемы реализации закона. Материалы научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и соискателей, М.. 2004 (0,4 п. л.).

2. Братусь М.Б. О соотношении (конкуренции) вещно-правовых и обязательственно-правовых способов защиты права собственности // Журнал российского права, 2005, № 6 (0,5 п. л.).

3. Братусь М.Б. Соотношение права и факта во владельческой защите // Законодательство и экономика, М., 2005, №6(1 п. л.).

25

[1] Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 1. М. 1997. С. 227

[2] Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга 3. Договоры о выполнении работ и оказании услуг. М. 2002. С. 873