Psychological_Dictionary_mur_fine

Одним из важнейших признаков психотического характера является склонность пациентов к регрессии и утрате границ между собой и объектами внешнего мира. При этом обнаруживается способность к полному восстановлению поврежденных функций. Объектные отношения индивида с психотическим характером устанавливаются на более инфантильном уровне по сравнению со здоровыми людьми и лицами с невротическим характером. В отличие от психотических расстройств, нарушения по типу невротического характера не сопровождаются полными расстройствами чувства, проверки и отношения к реаль­ности.

Термин психотический характер не следует использовать для обозначения переходных фаз на пути к формированию истинного психоза. Этот термин применим лишь по отношению к тем индивидам, которые обнаруживают специфические признаки, являющиеся составной частью целостной структуры характера.

См. пограничные личностные расстройства, психоз, функции Я, характер.

РАБОЧЕЕ Я

(WORK EGO)

См. теория Винникотта.

РАБОЧИЙ АЛЬЯНС

(WORKING ALLIANCE)

См. терапевтический союз.

РАЗВИТИЕ

(DEVELOPMENT)

Поступательный процесс, при котором структуры и функции, определяющие личность человека, постепенно эволюционируют от биологического созревания индивида к его взаимодействию со средой. Такое взаимодействие осуществляется на основе генетически обусловленных последовательных этапов развития и реализации врожденных возможностей, а также при содействии внешних влияний и приобретенного индивидуального опыта. В психоаналитической терминологии применяется для специального обозначения процессов роста и созревания, непосредственно связанных с взаимодействием с внешним миром и способствующих формированию основных психических структур — Оно, Я и Сверх-Я. При этом термин созревание относится к процессам физического и психического роста, основанным на врожденных генетических возможностях организма и независимым от влияний внешней среды. В последнее время, однако, этот термин утратил свою четкость, поскольку доказано, что взаимодействие со средой играет важную роль как в развитии, так и в созревании.

В психоанализе понятие развития изучалось с различных точек зрения, в частности, с позиций моделей развития, предложенных отдельными авторами. Пожалуй, одной из наиболее известных остается психосексуальная модель Фрейда (1905). Согласно предложенной им схеме, развитие ребенка проходит через ряд последовательных стадий (оральную, анальную и фаллическую) формирования либидинозных влечений; становление каждой из этих стадий связано с определенными областями тела и соответствующим чувственным вознаграждением органов, принадлежащих этим областям. С позиций классического психоанализа наиболее важным для развития является объект. Однако многие из исследователей этой проблемы опираются на другие феномены, рассматривая стадии развития с точки зрения реакций ребенка на стабильность психологического образа матери, развития Я и Сверх-Я. Основными из этих функций являются: индикаторная и организующая (Шпиц), сепарации-индивидуации (Малер) и линий развития (А. Фрейд). Сходные попытки предпринимаются в направлении изучения стадий развития Самости, половой принадлежности и чувства реальности. Эти попытки, однако, недостаточно четко обоснованы, а потому не получили всеобщего признания.

Общей для всех схем является идея предсказуемой последовательности процесса развития. Отдельные этапы такого процесса определяются как стадии или фазы. Концепцию психосексуального, или либидинозного, развития и схему сепарации-индивидуации принято описывать с помощью фаз, хотя четких разграничений между понятиями стадия и фаза в упомянутых концепциях, в сущности, нет. Оба понятия соотносимы с периодами нормального развития, каждый из которых характеризуется специфическими структурами, санкциями и определенными наборами поведенческих проявлений. Элементы каждой стадии неразрывно связаны и дополняют собой аналогичные элементы предыдущей стадии, при переходе в следующую фазу реорганизуются и объединяются с “вышележащими”. Хотя первую схему развития Фрейд предложил в терминах либидо, в 1938 году он выразил сомнение в четкой последовательности стадий развития либидо. Он был вынужден признать, что стадии могут перекрывать друг друга, а поведение, характеризующее одну стадию, может наблюдаться и в другой. Современные исследования поставили под вопрос правомерность не только модели в целом, но и отнесенности к стадиям отдельных личностных проявлений (Pine, 1985; Stern, 1985).

Стадии развития либидо, объектных отношений, личностного смысла и основных структур необходимо отличать от стадий жизненного цикла, то есть наиболее общих сочетаний физических и психических свойств, распределенных в различные периоды времени по разным точкам спектра, состоящего из зависимости/независимости и адаптации к основным жизненным задачам и обязанностям. Стадии подразделяются на младенческую (0—3 года), раннедетскую (3—6 лет), латентную (6—12 лет), подростковую (12—18 лет) и зрелую. Перечисленные стадии имеют свои градации, а термином младенческий в литературе часто объединяют возраст от первого до пятого года жизни.

Среди моделей и теорий развития следует выделить концепцию линий развития, разработанную А. Фрейд (это словосочетание особенно часто употреблял З. Фрейд). С ее точки зрения, для оценки личности ребенка требуется гораздо больше того, что дают изолированные подходы, такие, как развитие либидо или интеллекта. Для полного понимания комплексного процесса, каковым является развитие, А. Фрейд предложила метафорическое описание отдельных поведенческих сочетаний (кластеров) в виде структурных единиц и их “линейных” траекторий. С этих позиций ей удалось представить развитие в терминах отдельных предсказуемых, сцепленных и взаимосвязанных, перекрещивающихся и развертывающихся линейных рядов. При этом определяющие личность поведенческие кластеры представляют собой комплексы сцепленных психических структур — Оно, Я и Сверх-Я — с динамическими, адаптивными и генетическими факторами. С точки зрения А. Фрейд, подобное взаимодействие влечений, Я и Сверх-Я со средой отражается в отдельных последовательностях некоторых частей детской личности. В совокупности эти последовательности раскрывают картину успехов или неудач на пути развития человека. Типичными линиями, к примеру, являются: “от зависимости через эмоциональную уверенность в себе к объектным отношениям”, “от безответственности к ответственному управлению собственным телом”, “от тела к игрушке, от игры к труду”.

Поскольку линии развития рассматриваются как врожденные способности, существующие вне Я и Оно, их общую согласованность и взаимодействие пришлось вводить в качестве постулата. Вместе с тем А. Фрейд подчеркивала, что развитие линий не всегда является равномерным, а потому в структуре личности можно выявить скрытые нарушения и несоответствия. Подобные нарушения являются результатом взаимодействий внутри сложнейшего клубка внешнесредовых, конфликтных, защитных и регрессивных факторов, а также зависят от степени зрелости индивида.

См. метапсихология, объект, психосексуальное развитие, структурная теория, теория либидо.

[231, 233, 256, 324, 814, 845]

РАЗВИТИЕ Я

(EGO DEVELOPMENT)

В соответствии с современными теоретическими представлениями психический аппарат при рождении индивида находится в недифференцированном состоянии, а возможности развития Я и Оно детерминируются наследственными и конституциональными факторами. В значительной степени развитие зависит также от взаимодействия ребенка и окружения. Определенные события отражают развитие Я и проявляются не только во внешнем поведении, но и в психических состояниях.

На ребенка устремляется поток внешних стимулов, которые, если не задерживаются стимульным барьером, могут быть для него невыносимыми. В физиологическом отношении младенец менее чувствителен к боли и другим стимулам, чем взрослый индивид. Примитивное состояние Я также помогает ребенку оградить себя от осознания неприятных стимулов, возникающих как изнутри, так и снаружи. Способность отграничивать приятное от неприятного существует чуть ли не с момента рождения, и этот опыт откладывается в следах памяти. Постепенно на основе соединения этих следов строится образ тела. Источником для этого построения служат отчасти физиологические процессы, отчасти — поддержка со стороны первого эмоционально заряженного объекта, матери. Психические репрезентации других людей поначалу фрагментарны: грудь, лицо, руки и тепло тела репрезентируют мать. Репрезентации Самости и объекта плохо дифференцированы; даже в зрелом возрасте они остаются несколько расплывчатыми и взаимозаменяемыми.

Удовлетворение матерью физиологических потребностей младенца приводит к появлению соответствующих следов памяти, которые реактивируются в представлении об исполнении желаний, когда мать, как это неизбежно бывает, не способна немедленно удовлетворить потребности. Этот прогресс от восприятия потребности до психического состояния удовлетворения, даже если потребность на самом деле не была удовлетворена (например, при галлюцинаторном исполнении желаний), имеет антиципирующее качество условного рефлекса, но также является первой формой фантазии и мышления. Мать вступает в контакт со своим ребенком, распознавая значение его двигательной активности и эмоций; такое ее понимание и реакции на эти довербальные сигналы создают примитивную аффективно-моторную форму коммуникации между ними. Степень удовлетворения в этом взаимообмене способствует развитию способности к эмпатии в дальнейшей жизни, а также других черт характера. Ребенок улыбается в ответ на улыбку матери, и такая имитация является предшественником последующих процессов идентификации, основой дальнейшего развития Я.

Ребенок ассоциирует повторяющиеся переживания удовольствия и боли с человеческим существом, прежде всего с матерью. Он начинает воспринимать мать как отдельного индивида в конце первого года жизни. Вначале ее отсутствие вызывает ощущение дискомфорта, сопровождающееся страхом сепарации, а присутствие посторонних людей пугает ребенка (страх незнакомца). Эти феномены знаменуют важные стадии развития Я. Начинают появляться объекты; воспоминания отделяются от текущего восприятия; развиваются предшественники защиты от болезненной стимуляции. В своем примитивном функционировании Я следует модели телесных функций: психика интроецирует (то есть “вбирает в себя”, как при кормлении) все, что приятно и удовлетворяет потребности, и стремится избежать или оградить себя от осознания того, что является вредным и неприятным, или отвергает, удаляет или экстернализирует впечатления, которые неизбежно воспринимаются.

Со второй половины первого года жизни и до трехлетнего возраста ребенок проходит стадию, описанную Малер как сепарация-индивидуация. Вырабатывается психическое понимание Самости, существующей отдельно от объекта. На протяжении второго года жизни у ребенка развивается способность оставаться в одиночестве. С этих пор он не нуждается в постоянном присутствии матери, поскольку она, так сказать, становится частью его личности: константность объекта получает свое представительство в психике ребенка. Константность объекта и взаимные удовлетворительные объектные отношения оказывают значительное влияние на развитие Я, и наоборот. Однако пресыщение по-прежнему приводит к слиянию репрезентантов Самости и объекта и к возврату к психическому состоянию, сходному с ранним единением с матерью. С другой стороны, депривация усиливает ощущение сепарации. Если мать не обеспечивает ребенка оптимальным уровнем удовлетворения влечений и фрустрации потребностей и не подкрепляет развитие его психики, то индивидуация и развитие чувства Самости и идентичности нарушаются. То есть сама идентичность индивида отчасти детерминируется уровнем удовлетворения влечений другими людьми, особенно матерью и отцом. Конфликты, связанные с подобного рода удовлетворением, могут препятствовать или облегчать идентификацию с родителем того же пола. Все люди обладают смешанными мужскими и женскими качествами, проистекающими из идентификации с обоими родителями.

В ранней жизни ребенок не может знать, насколько он беспомощен; его потребности удовлетворяются словно по волшебству и еще не отделены от него самого; все происходит так, будто ребенок всесилен. Позже, когда появляется осознание собственной обособленности и беспомощности, ребенок наделяет всесилием своих родителей и идеализирует их. Когда же ребенок понимает степень своей зависимости от других, он начинает стремиться к тому, чтобы его любили, и ради этого готов отказаться от удовлетворения некоторых своих желаний — предшественник способности давать и принимать любовь. Это знаменует начало перехода от пассивности к активности, чему способствует развитие моторных навыков, благодаря которым ребенок получает возможность овладевать окружающим миром.

Развитие речи в середине второго года и ее становление на третьем—пятом годах жизни сопровождается большим прогрессом процессов мышления. Первичный процесс мышления замещается вторичным; последний, однако, еще долгое время остается довольно хрупким. Во многих ситуациях свое влияние по-прежнему оказывает магическое и всемогущее мышление. Благодаря психическим репрезентантам интроецированных объектов достигается определенный контроль над побуждениями. Однако ребенок по-прежнему продолжает действовать скорее из страха перед наказанием и желания заслужить любовь, чем под влиянием чувства вины или исходя из собственного мнения. То и другое возникают лишь постепенно, достигая максимума своего развития тогда, когда происходит отказ от эдиповых желаний и у ребенка развивается идентификация с отцом (у мальчика Сверх-Я формируется в результате разрешения эдипова комплекса).

После эдипова периода и формирования Сверх-Я возникает стадия ослабления сексуальных проявлений, длящаяся примерно с шестого года жизни до пубертата (латентный период). Реорганизация защитной структуры Я, достигаемая отчасти благодаря развитию Сверх-Я, ставит инстинктивные влечения под более надежный контроль; они становятся менее деструктивными для Я, выполняющего задачу стабилизации аффектов. Психика все более ориентируется вовне; учителя и наставники становятся объектами для эдиповых смещений и идентификаций. Мышление становится менее эгоцентричным, менее персонализированным и более конкретным; рациональное мышление и фантазии все более отделяются друг от друга. Благодаря воздействию культуры и воспитания создается возможность для сублимации и интеллектуального роста, поведение становится более устойчивым, а привычные способы реагирования превращаются в черты характера.

В процессе развития функций Я дифференциация Самости и мира объектов обеспечивается константностью объектов и, наконец, в подростковом возрасте — способностью к объектной любви. Объектная любовь требует отказа от инфантильных объектов и чрезмерной любви к себе (нарциссизма). Если окружение является достаточно благоприятным, то индивид овладевает реальностью, учится объективно мыслить, становится все более автономным и способным эффективно регулировать влечения. Совершенствование специфических функций Я продолжается и в зрелом возрасте, когда способности индивида любить, работать и адаптироваться к окружающему внешнему миру достигают максимума.

См. адаптация, активность/пассивность, защита, психический аппарат, психосексуальное развитие, развитие, реальность, функции Я, характер, Я.

РАППОРТ

(RAPPORT)

Состояние сознательного, гармоничного контакта, основывающегося на симпатии и взаимности между двумя (или более) людьми. Слово “раппорт” заимствовано Месмером из современной ему физики. В своих опытах Антон Месмер пытался построить цепь касающихся друг друга людей, передающих электрические заряды, вырабатываемые динамо-машиной. Используя термин раппорт, Месмер пытался описать процесс “настройки” на “волну” пациента, на его “животный магнетизм”.

Понятие раппорта расширено П. Жане (1924); им приводятся наблюдения загипнотизированного пациента, долгое время находящегося под постоянным суггестивным влиянием гипнотизера. Словом “раппорт” Фрейд (1905) обозначал состояния, при которых загипнотизированный пациент исключает все, что исходит из внешнего мира, сохраняя контакт лишь с гипнотизером (с. 295). При этом отмечаются встречные сексуальные тенденции, возникающие между гипнотизером и пациентом. В 1914 году Фрейд описывал раппорт как прототип переноса (с. 12) и советовал терапевтам устанавливать с больными истинный раппорт лишь “после образования эффективного переноса” (1913, с. 139). Найт (1972) описывал раппорт в качестве оптимального уровня переноса, необходимого для продуктивной терапевтической работы.

См. контрперенос, перенос.

[179, 255, 275, 281, 302, 459, 510, 575, 603]

РАССТРОЙСТВА

ПОБУЖДЕНИЙ

(IMPULS DISORDERS)

Более точным является термин расстройства контроля над побуждениями, определяющий разнородную группу состояний, представляющих собой нарушение нормальной психической деятельности, при котором происходит ослабление сдерживающих механизмов, контролирующих проявления примитивных побуждений. При относительном (частичном) ослаблении контроля вытесненные примитивные побуждения проявляются в виде минимальных нарушений вследствие отыгрывания.

Способность к контролю над побуждениями может нарушаться как психическими, так и органическими факторами. Неорганические расстройства побуждений делятся на две группы: симптоматические и характерологические. К первой группе относятся клинические проявления специфических импульсивных, относительно изолированных и часто повторяющихся действий: простые импульсивные действия, невроз побуждений, сексуальные расстройства (перверсии), катетимные кризы, а также преходящее эксплозивное (возбудимое) поведение. Характерологические расстройства побуждений, “одержимый побуждениями характер”, определяются как “пропитывание” личности всевозможными побуждениями, приводящими к неорганизованному импульсивному поведению.

Общими для большинства нарушений контроля над побуждениями являются: некоторое искажение самих побуждений, синтонность Я (то есть созвучность, приемлемость Я) и компонент удовольствия. Поскольку при этом типе нарушений сексуальные и агрессивные желания накапливаются в меньшей степени, чем при классической невротической симптоматике, импульсивные проявления и действия менее понятны как для самого пациента, так и для наблюдателя. Примером этого могут служить вычурность и навязчивость истерических проявлений.

Если импульсивное поведение используется в качестве защиты, оно (в силу незначительного искажения аффектов) не способно существенно изменить сами побуждения: так, злобность и раздражительность преобразуется в созвучное состояние агрессии, сексуальный “голод” — в половой акт и т.д. Более того, в момент совершения действий индивид может воспринимать побуждение как гармоничное с его сознательным состоянием и целями, хотя позже он же будет критиковать себя за “сиюминутную слабость” или “сиюминутное удовольствие”. Иначе обстоит дело у лиц, страдающих навязчивостями, в этом случае принудительный характер осуществления побуждений не имеет ничего общего с удовольствием.

В целом можно сказать, что лица, страдающие расстройствами контроля над побуждениями (исключая органическую природу болезни), фиксированы на догенитальной и довербальной стадии развития, а недостаточная способность выносить фрустрацию влечений является, как правило, результатом идентификации с родительскими объектами, не сумевшими обеспечить ребенка адекватными моделями развития контроля Я и нормами и запретами Сверх-Я. И если расстройства контроля над побуждениями охватывают всю личность, могут возникнуть выраженные характерологические нарушения. Лица с такими нарушениями, как правило, инфантильны, незрелы и подвержены разного рода проявлениям напряженности и тревоги. Они не выносят фрустрацию, не способны оценить неадекватность собственного поведения и склонны реагировать возбуждением в ситуации депривации.

Хотя расстройства контроля над побуждениями и отыгрывания сходны в своих поведенческих проявлениях, их необходимо различать — прежде всего в терапевтических целях. Первый тип нарушений связан исключительно с недостаточностью самого контролирующего аппарата. В отличие от него, отыгрывание представляет собой более высокий уровень развития, при котором действия связаны с организованными и четкими фантазиями, содержание которых отбрасывается и не осознается. При лечении лиц с расстройствами контроля над побуждениями необходимо учитывать прежде всего их недостаточное умение сдерживать ответную реакцию на побуждение. При отыгрывании требуется более активный подход, использующий выяснение побуждений, их противопоставление и интерпретацию.

См. инстинктивные влечения, отыгрывание, фиксация.

[330, 366, 619, 654, 739]

РАССТРОЙСТВА ПОЛОВОЙ

ИДЕНТИЧНОСТИ

(GENDER IDENTITY

DISORDER)

См. транссексуализм.

РАСЩЕПЛЕНИЕ

(SPLITTING)

Термин, обозначающий разъединение психологических представлений в соответствии с их противоположными качествами. В процесс расщепления вовлекаются прежде всего представления, связанные с переживаниями, составляющими основу восприятия себя и объектов. Этот гипотетический процесс приписывается сфере Я и может быть как адаптивным, связанным с развитием индивида, так и патологическим.

Расщепление принято рассматривать как процесс, играющий важную роль в нормальном развитии и организации психической жизни. Предполагается, что в период младенчества и раннего детства, когда психологический опыт находится еще в недостаточно (или абсолютно) недифференцированном состоянии, а проявления напряжения не столь постоянны, расщепление облегчает дальнейшую их дифференциацию в соответствии с уровнем напряженности. В этом отношении расщепление осуществляет примитивные регуляторные функции стабилизации равновесия и формирования барьера стимулов. В более позднем возрасте, когда состояния напряженности усиливаются фрустрацией, расщепление — теперь уже в качестве активного, но по-прежнему автоматического процесса — способствует разграничению основных переживаний, связанных со способами удовлетворения потребностей ребенка. В результате укрепляются связи между представлениями и вырабатываются идеационные категории себя и объекта. И наконец, когда целостные структуры личности и объектов выходят за рамки простого удовлетворения потребностей, расщепление приходит на помощь защитным механизмам; становясь активным и избирательным, оно способствует теперь дифференциации отдельных переживаний “вдоль заложенных линий разграничения” и проявлений тревоги, сопровождающих процессы синтеза.

В ходе развития значение расщепления, ранее облегчавшего организацию психической жизни, становится все более ограниченным, а само расщепление сочетается с такими процессами, как вытеснение. Теперь оно проявляется в структуре патологических состояний либо состояний адаптации к стрессу.

Защитные аспекты расщепления выступают на передний план при патологической регрессии; эти проявления расщепления описаны при различных состояниях — психопатических, пограничных, нарциссической организации личности, перверсиях, фетишизме и др. При этом значение термина расщепление, используемое разными авторами, не всегда совпадает, что приводит к недостаточной четкости и однозначности его употребления (Abend, Porder & Willick, 1983).

Вертикальное расщепление — термин, отражающий сосуществование бессознательных переживаний при их одновременном разделении. Горизонтальное расщепление подразумевает поочередное или постоянное размещение раздельных переживаний вне сферы сознания, осуществляемое при помощи вытеснения.

В качестве адаптивного процесса расщепление, проявляясь в структуре специфического психического контекста, поддерживает организующие механизмы роста и созревания. Так, например, в период развития самонаблюдения и рефлексии возникающие при самоанализе попытки прослеживания и изживания отдельных функций Я могут быть временно расщеплены.

См. адаптация, защита, теория Кляйн: расщепление; развитие, функции Я, Я.

[3, 325, 489, 559, 577]

РАЦИОНАЛИЗАЦИЯ

(RATIONALIZATION)

Термин, обозначающий процесс построения субъективно-рассудочных, сознательных объяснений отдельных собственных действий или установок, в основе которых лежат бессознательные, скрытые, неприемлемые для данного индивида мотивы. Хотя рационализация и не относится к какому-либо четко фиксированному механизму защиты, ее принято рассматривать в аспекте защит. Рационализация, как правило, усиливает механизмы вытеснения. От интеллектуализации (то есть изоляции аффекта, при которой к сознанию допускается лишь потенциально объективируемое, осмысленное содержание) рационализация отличается отсутствием эмоциональных побуждений.

См. защита, интеллектуализация.

[203, 461]

РЕАКТИВНАЯ ДЕПРЕССИЯ

(REACTIVE DEPRESSION)

См. депрессивный невроз.

РЕАКТИВНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

(REACTIVE FORMATION)

См. защита.

РЕАКЦИЯ УЛЫБКИ

(SMILING RESPONSE)

Специфический аффективный ответ младенца, появляющийся между вторым-третьим месяцами жизни. Этот термин использован Шпицем (1959) для обозначения первой стадии развития объектных отношений и Я. В отличие от эндогенной улыбки, существующей от рождения, реакция улыбки, или социальная улыбка, является ответом на внешнюю стимуляцию. Она отражает сдвиг к экзогенному функционированию, социальному взаимодействию и активному интенциональному поведению. Вначале эта аффективная реакция вызывается восприятием любого человеческого лица, то есть специфическим гештальтом, представляющим собой движущуюся конфигурацию из двух глаз, носа и лба (Spitz & Wolf).

Шпиц подчеркивал, что вначале реакция улыбки не является индикатором установления объектных отношений; скорее она представляет собой ограниченную во времени ступень на пути к распознаванию человеческого лица и относится к истинному либидинозному объекту. Согласно Шпицу, реакция улыбки свидетельствует о начинающемся процессе организации Я и появлении у младенца способности к внутренней регуляции.