Казарян введение в фил.1к

61

не могут быть распространены на всю историю диалектики. Так ставшее почти что традиционным деление диалектики на субъективную и объективную, проведенное с редкой тщательностью и полнотой Гегелем, неразрывно связано с новоевропейской концепцией сознания, и не может быть перенесено на античную или современную диалектику, без соответствующих коррективов и дополнений, принятие которых делает использование терминов «субъект» и «объект» лишенными их исконного смысла. Деление диалектики на отрицательную и положительную в качестве познания предмета мысли посредством отрицаний или утверждений, выражает скорее техническую и формальную сторону диалектического процесса мышления, нежели содержательную.

Представляет определенную проблему и вопрос о природе диалектики в ее отношении к диалогу и монологу. Не подвергая сомнению, историческое происхождение диалектики при общем согласии исследователей относительно диалога как наиболее вероятного источника античной Д., нельзя не иметь в виду то обстоятельство, что последующая история философии указывает на существование как диалогической, так и монологической формы диалектики; это дало повод утверждать М.М. Бахтину - что «диалектика абстрактный продукт диалога» (1961 г. Заметки. С. 351.) и противопоставлять ей свою диалогику как подлинный диалог. Проблематичным оказывается и широко распространенное, и, по своей сути, правильное представление о диалектике как учение о тождестве и различии противоположностей, которое, однако в случае, когда оно положено в качестве единственного основания классификации диалектики превращает всю историю философии в историю Д.

Необходимо принять во внимание, что термин «диалектика». претерпел изменения уже в античной философии; учение о диалектике, было наиболее глубоко разработано в философии Платона, который рассматривал диалектику как знание истины, науку об истинно-сущем бытии, умопостигаемом мире; в философии Аристотеля диалектика получает значение вероятностного знания, занимает место между знанием достоверным и ложным, и связана с грамматикой и риторикой; начиная с Ксенократа, ученика Платона, возглавившего Академию 339 г. до н.э., автора недошедшего соч. «Изучение диалектики» (Diog. L. IV. 13), философия подразделяется на физику, этику и диалектику, и это разделение становится характерным для стоицизма и некоторых др. учений, отождествляющих Д. с логикой и принципами познания; в среднем платонизме у Алкиноя диалектика связана с усмотрением сущности вещи и ее свойств - «Диалектика рассматривает то, чем является всякая вещь, сверху вниз - путем разделения и снизу вверх - путем анализа; принадлежащие сущности свойства она рассматривает, идя от менее общего - путем индукции и от более общего - путем силлогизма. Поэтому части диалектики суть разделение, определение, анализ, а также индукция и силлогизм» (Учебник платоновской философии // Платон. Соч. Т.4. С.625-663); судьба термина «диалектика», используемого, то в своем исконном платоновском значении,

62

то в расширительно аристотелевском значении как теория знания и формальная логика, встречается в огромном большинстве учений и свидетельствует о разнообразии смыслов, усваиваемых этим терминов в связи с теми или иными философскими и богословскими предпочтениями и особенностями культурной эпохи.

Сложности, возникающие в связи с типологизацией диалектики, заставляют историков философии прибегать к описанию исторических форм Д., для того чтобы избежать ошибочного отождествления внешне похожих, но внутренне различных типов диалектического мышления.

Краткий обзор исторических форм диалектики. I. Античная диалектика. Не требующий специального обоснования вопрос, что европейские традиции диалектики восходят к античной философии, оказывается спорным, когда речь заходит об обстоятельствах и времени происхождении диалектики Аристотель, и Секст Эмпирик считали первым диалектиком Зенона Элейского; Диоген Лаэртский определял диалектику как «искусство доводов, служащее утверждению или опровержению в вопросах и ответах собеседников» (Diog. L. III.48) и полагал, что «изобретателем диалектики» был Зенон Элейский, и он же «впервые стал писать» диалоги; М.Т.Цицерон употреблял термин Д. в значении логического метода, связывал происхождение диалектики с философией софистов, Сократа и сократиков, называл мегарика Диодора Крона «сильным диалектиком»; И. Кант считал «тонким диалектиком» Зенона Элейского и относил возникновение диалектики к эпохе Сократа и софистов; Гегель основателем «подлинно объективной диалектики» считал – Зенона Элейского; свящ. П.Флоренский истоки античной философской терминологии усматривал в древнегреческих мистериях и называл величайшим диалектиком Гераклита; А.Ф. Лосев связывал возникновение диалектики с античной мифом, считал диалектику «душою античной философии», а первым философским выражением диалектики элейскую школу.

Несмотря на огромную историко-филологическую работу, проделанную современными исследователями античной философии, нынешнее состояние источников по «досократовской» философии и сложившиеся принципы их толкования делают чрезвычайно трудными какие-либо категорические суждения относительно раннего этапа античной диалектики. Если связывать возникновение диалектики с термином «диалектика», то следовало бы сказать, что до философии Платона никакой диалектики не было. Другой путь, который может отталкиваться от содержательного или технического определения диалектики, рассматривая диалектику в качестве специфического типа философского конструирования, так или иначе всегда будет иметь в виду диалоги Платона, запечатленную в них традицию античного философского спора, и его общее понимание диалектики, как учения о противоположностях и логико-метафизических отношениях между ними. С этой точки зрения, к истории доплатоновской диалектики могут быть отнесены: 1) Фрагменты Гераклита: о Логосе, едином и многом, - «…из всего - одно, из одного - все» ( …και έκ πάντων εν και εξ

63

ενος πάντα . DK. В10; ФРГФ. B25), «выслушав … Речь (Логос) должно признать, что мудрость в том, чтобы знать все как одно» (DK. В50; ФРГФ. B26); о противоположностях их связях, сопряжении и переходе друг в друга - «Одно и тоже в нас – живое и мертвое, бодрствующее и спящее, молодое и старое, ибо эти [противоположности], переменившись суть те, а те вновь переменившись, суть эти» (DK. В88; ФРГФ. B41; см. также – DK: В8, В49a, В51, В57, В59, В60, В62, В80, В88, В126 и др.); 2) метафизические аргументы Парменида в соч. «О природе», доказывающие существование бытия через противоположность – невозможность существования небытия (DK. B2), и отождествляющие это вневременное и внепространственное бытие (единое) с мышлением («одно и то же – мышление и то, о чем мысль …», -

пер.А.В.Лебедева; «ταυτον δ εστι νοειν τε και ουνεκεν εστι νόημα» DK. В8); 3) «аргументы» (апории) Зенона Элейского, имеющие характер антиномий, с одной стороны, единого и многого, конечного и бесконечного, делимости и неделимости пространства и времени, с другой, противоположности между движением как чувственно воспринимаемым фактом и невозможностью его логического (непротиворечивого) описания, между существованием множества воспринимаемых вещей и невозможностью доказать их существование логическим путем и др.; 4) логические исследования «сущего» и «не-сущего» в соч. «О не-сущем, или о природе» софиста Горгия Леонтинского (Adv. math., VII. I. 65-76), непознаваемости «сущего» (Там же. 77-82) и его «неизъяснимости» (Там же. 83-87).

Важнейшей для развитии античной диалектики и формирования навыков диалектического мышления стала эпоха «греческого Просвещения», связанная с именами Сократа и софистов, когда вместе с рождением в Афинах риторики как искусства построения художественно совершенной речи (Протагор, Горгий) и возникновением гимнасий, школ среднего уровня с преподаванием грамматики и риторики, обнаруживается, что различия, поначалу кажущиеся несущественными в понимании места, роли и цели диалектических построений в философии и риторике, оказываются принципиальными и ведут к их обособлению, а тем самым углубляют существующие противоречия между пониманием диалектики как а) метода познания истины в философии, b) средства убеждения в своей правоте в ораторском искусстве и c) метода преподавания философии. Критика ограниченного, софистического толкования назначения риторики представлена в диалоге Платона «Горгий», в котором диалектика Сократа, понимаемая как «искусство вести беседу» опирается на общезначимую истину (471d-472b). Хотя в настоящее время трудно однозначно утверждать, стали ли философы-софисты основателями риторики, потому что придерживались воззрений, что истина у каждого своя, и что «человек есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют (Протагор; DK. B1; пер. А.О.Маковельского), или же они стали софистами, потому что преподавали риторику и эристику, и превратили философию в профессию, в общественное дело, тем не менее, по отношению к диалектике можно констатировать, что отныне она существует

64

в двух формах - в виде монологичной ораторской речи (написанной или устной) и в качестве диалога, и это общая заслуга Сократа и софистов.

Прослывший «искусным диалектиком», спорщиком и мудрецом Сократ не написал ни одного сочинения; о его диалектическом искусстве ставить своим собеседникам вопросы, обнаруживать в ответах противоречия и, продвигаясь от одного определения к другому, вести исследование понятий, по преимуществу этического характера, известно, в первую очередь, по диалогам Платона и сократическим соч. Ксенофонта. Диалектический метод Сократа, заключающийся в правильном делении и соединении понятий, разделении на роды и виды, в использовании индуктивных умозаключений и определении общих понятий как цели всего логического исследования (см. Arist. Met. XIII, 1078b28-29), если и был близок с формальной стороны к методу, которым пользовались софисты (Протагор и Горгий), то принципиально отличался от него по своему содержанию. Эти различия были обусловлены: верой Сократа в существование незыблемой божественной истины; пониманием религиознонравственных задач, стоящих перед философией; внутренним единством между познанием и бытием, логикой и этикой; возможностью и необходимостью самосовершенствования как цели человеческой жизни. Понимая задачу пробуждения в людях нравственности посредством диалектического испытания, как свое служение богу, Сократ призывал людей заботиться о душе (Plat. Apol. 30 а-b; 31a-b), считал, что «от смерти уйти не трудно…, а вот что гораздо труднее – уйти от нравственной порчи, потому что она идет скорее, чем смерть» (Там же. 39 a-b).

Исключительное место диалектика занимает в философии Платона, в высокохудожественных диалогах которого она находит свое полное выражение и предстает как учение об идеях и вещах, Едином, Уме, Душе космоса и космосе (мире), философско-богословском познании и созерцании истины. Используя предшествующий опыт античного философствования, - учения пифагорейцев, Гераклита, Парменида, Сократа и софистов, - Платону удалось разработать такой тип диалектики, который в качестве одной из двух традиций, стал определяющим в европейской философии и встречается в многочисленных учениях, начиная от неоплатоников – до Гегеля и А.Ф.Лосева включительно. К главным чертам этого типа диалектики, который сознательно или бессознательно воспроизводился в истории философии в качестве некого архетипа, необходимо отнести: 1) неразрывную связь диалектики с учением об «идеях»; не случайно, именно у Платона впервые появляются термины «диалектика» и «идея», и получают толкование, которое и в настоящее время сохраняет свое значение; 2) понимание диалектики как познания истинно сущего бытия («идей», самой истины); учение об онтологической природе диалектики, единстве познания и бытия, тождестве мышления и бытия; предвосхищение учения о т.н. «субъективной» и «объективной» диалектике; 3) понимание диалектики в смысле восхождения души от земного мира к небесному (к миру идей), от условного к безусловному, от чувственно воспринимаемого к

65

умопостигаемому миру (τόρος νοητός); 4) понимание диалектики как богопознания и созерцания душой божественного (горнего) мира, полагающего предел мысленному восхождению человека; учение о непостижимости бога; понимание бога как блага, а нравственной цели человеческой жизни как уподоблении богу; 5) истолкование диалектики в качестве принципа самой божественной реальности, Единого, которое в отношении к себе и другому («иному) порождает всю иерархию (нисходящих) реальностей; 6) учение об идеях - «образцах» вещей и числах – «пределе» вещей в их отношении к вещам; 7) учение о пути вниз, от «идей» (бытия) к чувственно воспринимаемому миру, от созерцаемого и умопостигаемого мира к самим вещам; 8) учение о «воспоминании» идей - априорном принципе диалектического познания; 9) учение о доказательствах истины и опровержении лжи; 10) учение о логических и метафизических противоречиях; 11) метод дихотомического деления понятий (анализ) и их соединения посредством идеи (синтез), логического деления на роды и виды; 12) диалектический анализ учений о категориях единого и многого, бытия, небытия и становления, движения и покоя, тождественного и иного.

Платоновская концепция диалектики, имеющая непосредственное отношение к «идеям», менялась и усложнялась вместе с учением об идеях; изначально связанная с логикой, с законами тождества и противоречия, доказательством и опровержением, она вобрала в себя опыт мистического созерцания умопостигаемого как необходимую предпосылку для объяснения чувственно воспринимаемого мира. Этим обстоятельством обусловлено то многообразие определений диалектики, которые можно обнаружить в диалогах Платона: в «Кратиле» диалектик, тот, кто умеет ставить вопроcы и давать ответы (390с), в «Меноне» исследование истины посредством правильно поставленных вопросов наталкивается на антиномию («…Человек, знает он или не знает, все равно не может искать. Ни тот, кто знает, не станет искать: ведь он уже знает, и ему нет нужды искать; ни тот, кто не знает: ведь он не знает, чтό именно надо искать» 80d-e); эта антиномия, которая разрешается ссылкой на авторитет жрецов и жриц, Пиндара и «божественных поэтов», учивших о бессмертии души (хотя в «Федоне» приводятся доказательства ее бессмертия), ведет к определению диалектики как «припоминания»; если «душа бессмертна, часто рождается и видела все и здесь, и в Аиде, то нет ничего такого, чего бы она не познала; поэтому ничего удивительного нет в том, что и насчет добродетели, и насчет всего прочего она способна вспомнить то, что прежде ей было известно… ведь искать и познавать – это как раз и значит припоминать» (Там же. 81c-d).

Разрабатываемая Платоном концепция знания как «припоминания» или «воспоминания», которая в историко-философских исследованиях двух последних веков включала широкий спектр толкований от психологического до трансцендентального и феноменологического, в «Федре» раскрыта с важными пояснениями: во-первых, учение о предсуществовании души и созерцании умопостигаемого мира идей рассматривается как обязательное условие рождения человека, вселения души в тело и принятия человеческого

66

образа, во-вторых, подчеркивается религиозно-нравственная сторона диалектического познания, связанного в своих истоках с таинствами. Платон писал: «…душа никогда не видавшая истины, не примет такого образа, ведь человек должен постигать [ее] в соответствии с идеей, исходящей от многих чувственных восприятий, но сводимой рассудком воедино. А это есть припоминание, того, что некогда видела наша душа, когда она сопутствовала богу, свысока глядела на то, что мы теперь называем подлинным бытием. Поэтому по справедливости окрыляется только разум философа: у него всегда по мере его сил память обращена на то, чем божественен бог. Только человек, правильно пользующийся такими воспоминаниями, всегда посвящаемый в совершенные таинства, становится подлинно совершенным»

( 249b-с).

В«Федре» диалектика определяется как способность «возводить к единой идее, то что повсюду разрозненно, давая определение каждому, чтобы сделать ясным предмет поучения» (266d), а вместе с тем, как «способность разделять всё на виды, на естественные составные части» (266е); в «Софисте» диалектика присуща только «искренне и справедливо философствующему», а «диалектическое знание» это способность «различать все по родам, не принимать один и тот же вид за иной и иной за тот же самый» (253d); это способность, которая должна быть раскрыта путем двух видов очищений («из которых один касается души и отличен от того, который касается тела»; 227е); способность, которая как это с величайшим искусством демонстрирует Платон, опровергая ряд ошибочных тезисов о бытии, позволяет различать бытие и небытие, и последовательно выводить пять родов – бытие, покой, движение, тождественное и иное. В «Пармениде» Платона представлена поразительная по своей виртуозности диалектика единого и иного. Рассматривая тщательным образом положения, следующие из диалектического исследования тезиса - «если есть единое, то может это единое быть многим?» (137 с), а затем – из противоположного ему антитезиса - «каким будет иное, если единое не существует?» (164 b), Платон приходит к выводам, которые имеют отношение как к проблеме соотношения (одной) идеи и множества вещей, так и к не упоминаемому в этом диалоге метафизическому учению о Едином и ином.

В«Филебе» Платон определяет диалектику как способность «познания бытия подлинного и вечно тождественного по своей природе» (58 a) и подробно рассматривает диалектику бытия и становления (53 d - 65 е). В соч. «Государство», которое создавалось на протяжении многих лет, философия отождествляется с диалектикой, а философ с диалектиком – ему «доступно доказательство сущности каждой вещи» (VII 534b); задача стоящая перед диалектиком – это созерцание бытия и всего умопостигаемого (VI 511с);

постижение посредством мышления сущности блага как «вершины умопостигаемого» (VII 532 a-b).

Познание умопостигаемого, по Платону, связано с учением о ступенях диалектического пути (или разделах диалектического метода), которые включают: «первый раздел – познание, второй – размышление, третий – вера,

67

четвертый – уподобление. Оба последних вместе взятые составляют мнение, оба первых - мышление» (VII 533е-534 a). Это представление о диалектическом пути как предполагающем с одной стороны, деление на мышление и противоположное ему мнение, каждое из которых в свою очередь делится на ум и рассудок (VI 511d), веру и уподобление (мнение, представление, воображение), соответствует, с другой (метафизической) стороны, делению на небесный, умопостигаемый мир и земной, чувственно воспринимаемый, и далее – разделению каждого из них еще на две области. Две области умопостигаемого отличаются друг от друга как по своему статусу, так и по характеру их познания, если низшая постигается из «предположений» (гипотез - идей), имеющих в своей основе чувственный опыт, то высшая, по Платону, представляет собою постигаемое умом беспредпосылочное начало всего, познание которого позволяет понять мир идей, а через него и сам эмпирический мир (космос). Науками, содействующими диалектическому познанию «по предположениям» являются - арифметика, геометрия, астрономия, музыка, которые вместе с мусическим искусством и гимнастикой необходимы для воспитания и образования философа.

Философия как любовь к мудрости и диалектическое познание истинно сущего невозможна вне любви, поэтому одним из оснований Д. Платона, которое им же диалектически обосновывается, является учение о любви; в диалоге «Пир» любовь рассматривается как обязательное условие познания, восхождения от телесных вещей к бестелесным, от имеющих аналогии в чувственном мире к объясняемым только из самих себя.

У Аристотеля диалектика приобретает новое истолкование в связи разрабатываемой им наукой, получившей позднее название «логики», а также вследствие иной трактовки отношений между эйдосами («идеями») и вещами, и отличного, в сравнении с философией Платона, учения о умопостигаемом. Создаваемая Аристотелем логика была неразрывно связана его с метафизикой как учением о бытии и познании, и решала важнейшие теоретико-познавательные задачи. Аристотелю, который был хорошо знаком со всеми направлениями античной диалектики, удалось выделить основные логические формы мышления, дать описание законов логики, систематически разработать учения о дедукции и индукции, категорическом силлогизме, доказательствах и опровержении, и впервые применить для решения логических проблем средства формализации. В своем главном учении о доказательстве Аристотель отмечал, что «доказательство есть некоторого рода силлогизм, но не всякий силлогизм - доказательство» (Anal. prior. I. 25b29-30), имея в виду, что логическая правильность вывода из посылок не тождественна достоверности (истинности) вывода; проводил принципиальные различия между аподейктикой, диалектикой и эристикой и рассматривал: а) аподейктику как доказательное знание, связанное с такими силлогизмами, которые строятся на основании (истинных) посылок, обеспечивающих достоверное знание; b) диалектику (которая была преимущественно разработана в «Топике») как вероятностное знание,

68

связанное с «диалектическими силлогизмами», которые основываются на правдоподобных посылках, мнениях, принадлежащим «всем или большинству людей, или мудрым»; с) эристику как характерные для софистов силлогизмы, состоящие из посылок, кажущихся правдоподобными, но заключающих внутренние противоречия.

По учению Аристотеля, диалектика понимаемая в качестве вероятностного знания, выполняет пропедевтическую функцию, поскольку, с одной стороны, она представляет собой исследование («испытание» посредством вопросов) тех «общих начал» для всех наук, которые не могут толковаться в качестве достоверных и истинных высказываний, но вместе с тем не заключают в себе противоречия; поэтому общие начала «необходимо разбирать на основании правдоподобных положений в каждом отдельном случае, а это и есть [задача], свойственная диалектике как наиболее близкая ей. Ибо будучи способом исследования, она прокладывает путь к началам всех учений» (Top. 101а39-101b4); с другой, диалектика может установить ложность исходных высказываний, в частности софистических утверждений. Диалектическое исследование, отмечал Аристотель, «полезно для трех целей: для упражнения, для устных бесед, для философских знаний» (Там же.101а25-37); для последних «… оно полезно потому, что, когда возможно сомнение [в правильности] той или другой стороны, нам легче будет замечать в каждом отдельном случае истинное и ложное» (Там же. 101а2537). В «Топике» Аристотель различал два типа доказательств – диалектическое наведение (как способ восхождения «от единичного к общему») и силлогизм; весьма подробно разработал «топы» (общие места) для всех умозаключений и специальные логические средства (кн. VIII) для анализа правдоподобных умозаключений, однако тем самым не были упразднены различия, лишь кажущиеся несущественными, между «философом» и «диалектиком» (155 b 7-15), между знанием аподейктическим (истинным) и диалектическим (правдоподобным) при том, что и у Платона имелось специальное учение о «правдоподобном» (вероятностном) знании, к которому Платон прибегал, когда речь шла о вопросе, есть ли душа у бога, или «правдоподобном мифе» в космологии.

Стоики, по словам Диогена Лаэртского, делили логику на диалектику и риторику, понимали диалектику как «умение правильно спорить при помощи рассуждений в виде вопросов и ответов» (поэтому ее определяли также как науку об истинном, ложном и ни том, ни другом», адиафора), саму диалектику делили «на две области означаемое и звук», и начинали с учения о звуке, которое включало знание о природе звука, его отношении к слову, о составе слова и отношении к речи, о частях речи и ее достоинствах; «область означаемого» у стоиков делилась «на разделы о представлениях и о возникающих из них суждениях, о подлежащих и сказуемых, о прямых и обратных высказываниях, о родах и видах, о рассуждениях, свертываниях и умозаключениях и, наконец, о софизмах…» (Diog. VII 41-48). Наряду с вкладом развитие логики, к выдающимся достижениям стоиков в теории

69

познания следует отнести их учение о представлении (см. комментарий А.А.Столярова в кн. «Фрагменты ранних стоиков». Т.1. С. 25-35).

Скептики, отрицая возможность построения какого-либо положительного философского учения, разработали «тропы» (Энесидем, Агриппа), тщательно продуманные аргументы для опровержения учений догматиков, близкие по своему характеру к диалектическому исследованию противоположностей. Секст Эмпирик, завершающий традицию существующей с конца 4 в. д.н.э. скептической философии, в соч. «Три книги пирроновых положений», писал, что для догматиков «диалектика есть наука силлогистическая, индуктивная, определяющая и разделяющая» (Sext. Pyrrh. II. 213), а также та, которая с помощью «доказывающих рассуждений» различает истинное и ложное, и ни то, ни другое (адиафора) (Там же. II. 247).

М.Т.Цицерон, автор небольшого соч. «Топика», в котором в доступной форме обсуждались некоторые вопросы диалектики Аристотеля и стоиков; по словам Боэция, в этом соч. Цицерон рассматривал диалектику Аристотеля - «как искусство нахождения и искусство суждения» (Комментарий к Порфирию. С.8), и тем самым, объединял учение Аристотеля о «правдоподобном знании» с силлогистикой. В «Тускуланских беседах» Цицерон отмечал, что диалектика (или логика) это «третья часть, проницающая собою и все остальные части философии: она дает определения вещам, разделяет роды, связует последовательности, делает выводы, различает истинное и ложное - это наука о способах рассуждения»

(Cicero. Tusc. V. 25).

На закате римско-эллинистической философии и всего античного миросозерцания возрождается интерес к учениям Платона и Аристотеля, к подробному комментированию их трудов, в особенности связанных с логикой и диалектикой (Александр Афродисийский, Порфирий, Ямвлих, Прокл, Дамаский, Симпликий и др.); учение Платона о диалектике находит оригинальное отражение в самостоятельных построениях Плотина, Прокла, и др. неоплатоников. В трактате Плотина «О диалектике» (I 3) она рассматривается в соответствии с установленным уже у Платона образцом, предполагающим связь между диалектикой, идеями и умопостигаемым. Диалектика, по Плотину, это «способность давать в логосе [мысленное и словесное] определение каждой вещи…. отказавшись от блуждания в области чувственного, она утверждается в области умопостигаемого. Она пользуется Платоновым делением для различения идей, равно как и для определения смысловой единичности, пользуется им, далее, для [установления] первых родов [сущего], мысленно сочетая их, пока не пройдет всю область умопостигаемого, и снова расчленяя их пока не дойдет до первоначала» (Пер. А.Ф.Лосева; I 3, 4-5). Это определение диалектики Плотина аналогично построению самой философии, если двигаться «снизу вверх», от мира, к мировой душе, к идеям божественного Ума и далее к первосущности - Единому; вместе с тем оно соответствует обратному порядку, пути «сверху вниз», - эманации всего сущего из Единого (как «чистого единства») к Уму (как «единству во множестве» или идей), к

70

мировой душе, миру и отдельным вещам и людям. Другой крупнейший представитель неоплатонизма, Прокл в «Первоосновах теологии» диалектически разработал учения о Едином в его отношении ко многому, богах и числах, Уме и душе; в соч. «Платоновская теология» осуществил диалектическую реконструкцию теологии и философии мифологии Платона; написал на диалоги Платона «Тимей» и «Парменид» и др. обширные комментарии, основу которых составила диалектика во всем многообразии ее содержания и богатстве функций.

Учения о диалектики проникают в труды энциклопедического характера и приобретают общекультурный характер: М Т. Варрон в не дошедшем соч. «О девяти науках» (Disciplinarum libri IX) противопоставлял свободные искусства (artes liberales), которые, вместе с диалектикой, составляли традиционные семь наук, а также архитектуру и музыку, - несвободным искусствам (artes illiberales), занятиям несвободного человека, раба; Марциан Капелла (5 в.) в своей энциклопедии «О браке Филологии и Меркурия» (de nuptis Philologiae et Mercurii) излагал (в порядке еще принятом Платоном в «Государстве») содержание «семи свободных искусств» (кн. IIIIX), включающих Д. (кн. IV), которую он .склонен был толковать как учение о языке и речи; Ф.М.А.Кассиодор написал «Институции» (Наставление в науках божественных и светских), во 2-ой части - «О свободных искусствах и дисциплинах» рассматривалась Д.; Исидор Севильский, автор «Этимологии» (или Origines; Начала) труд, 2-ая кн. которого называлась «О риторике и диалектике»; из нее последующие века черпали представление об античной Д.

Важное значение для развития философии и богословия на Западе, в особенности в средние в связи со спорами об универсалиях, имели переводы Викторина и Боэция на лат. яз. логических соч. Аристотеля и соч. Порфирия «Введение к «Категориям» Аристотеля , а также комментарии, написанные к переведенным соч. - к «Введению…» и др.; Викторин перевел «Категории», «Об истолковании», некоторые соч. Плотина и Прокла, написал De sillogismis hypotheticis (О гипотетических силлогизмах); Боэций перевел основной корпус логических сочинений Аристотеля (среди прочих - «Топику»), написал ряд логических соч., в том числе De differentis topicis (О топических различиях), в котором обсуждались вопросы, имеющие отношение к Д., понимаемой по Аристотелю в его «Топике».

Вопрос о степени влияния античной логики и диалектики на христианское богословие западной и восточной Церкви в их историческом развитии остается предметом научных дискуссий. К числу упрощенных решений этой проблемы следует отнести распространенные представления о логике Аристотеля как всецело сформировавшей мысль и культуру Запада, и диалектике Платона и неоплатонизма, определивших христианское богословие Востока, а также взгляд на характер богословия периода Вселенских соборов как сложившегося исключительно под непосредственным влиянием греческого умозрения. В этой связи необходимо иметь в виду, что папы Иннокентий III и Григорий IX запрещали изучение