IS_Ivanyan_Istoria_SShA

1974, ноябрь — Рабочая встреча Л.И. Брежнева и президента Дж. Форда во Владивостоке

1975, 30 апреля — Эвакуация американцев из столиц Южного Вьетнама и Камбоджи. Окончание войны во Вьетнаме

Формирование Американского государства

Аляска (3 апреля 1959) — 49-й штат США

Гавайи (21 августа 1959) — 50-й штат США

Первая администрация Д. Эйзенхауэра

В 1941 г. американский издатель Генри Люс выдвинул в развитие теории «предначертанной судьбы» концепцию «американского века» (American Century), объявляющую политическое, экономическое и культурное превосходство Соединенных Штатов решающим фактором в мировой политике. Дальнейшее развитие эта теория получила в условиях обостряющегося противостояния на мировой арене бывших союзников и созданных ими военно-политических союзов. Сложившиеся внешнеполитические и экономические реальности убеждали политическую и деловую элиту в необходимости более активного вмешательства США в международные события и более эффективного участия в формировании направлений и тенденций развития мирового сообщества. Американский капитал стал проникать в различные регионы, где неразвитый рынок, малоосвоенные природные ресурсы и дешевая рабочая сила сулили ему высокие прибыли.

Адепты концепции «американского века» во главе с Люсом сыграли ключевую роль в победе Дуайта Эйзенхауэра на выборах 1952 г., проходивших под внешнеполитическими лозунгами отречения от «всех обязательств, содержащихся в секретных соглашениях, подобных тем, которые были заключены в Ялте», и необходимости «продемонстрировать надежды Соединенных Штатов на восстановление подлинной независимости порабощенных народов».[228] Выходцы из этих же кругов составили ближайшее окружение президента после его победы на выборах. В их числе оказался и получивший в администрации Эйзенхауэра пост госсекретаря США Джон Фостер Даллес, автор республиканской внешнеполитической платформы и инициатор основных ее положений об освобождении порабощенных народов и необходимости оказания давления на СССР. Кабинет, сформированный президентом, был назван «кабинетом бизнесменов». Даже в Сенате США высказывались опасения, что новый кабинет будет особенно усердно стоять на страже интересов национальных финансово-монополистических группировок. Совет национальной безопасности практически полностью состоял из военных, пользовавшихся личным доверием Эйзенхауэра.

Кульминацией всей предвыборной кампании 1952 г. явилось обещание республиканского кандидата выехать в Корею с целью поиска путей скорейшего урегулирования военного конфликта. Это заявление Эйзенхауэра вызвало замешательство в рядах Демократической партии, но оказало решающее влияние на исход президентских выборов. В начале декабря 1952 г. (т. е. еще до официального вступления на пост президента) Эйзенхауэр в сопровождении группы ближайших советников выехал в Корею с тем, чтобы на месте разобраться в сложившейся обстановке и убедить южнокорейского президента Ли Сын Мана не пытаться объединить Корею военной силой. Эта поездка не принесла существенных результатов, но подтвердила намерение следующей администрации добиться окончания войны в Корее. После продолжавшихся еще более полугода сложных и неоднократно прерывавшихся боевыми действиями и бойкотами переговоров между США, КНР и КНДР перемирие было заключено в июле 1953 г. Опасения южнокорейского руководства перед новыми попытками Северной Кореи нарушить 38-ю параллель были устранены после заключения в октябре 1953 г. американо-южнокорейского договора о безопасности, по которому Соединенные Штаты обещали оказать Южной Корее помощь в случае нападения на нее извне. Учитывая, однако, возможность опасного развития событий в этом регионе, США сделали оговорку, что такая помощь будет оказана в пределах, санкционированных американской конституцией. Окончание войны в Корее не означало наступления мира в Азиатском регионе.

Провозглашенный Даллесом отказ от политики «сдерживания» предусматривал замену ее «более динамичной» политикой «освобождения порабощенных стран от коммунистического гнета». В расчете на поддержку США войска провозглашенной Чан Кайши Китайской республики предприняли попытку вторгнуться на территорию КНР, заняв острова Куэмой и Мацзу. Однако, не получив ожидаемой американской военной помощи, они были вынуждены в конечном счете их покинуть. В 1954 г. США заключили договор о взаимной помощи с националистическим Китаем, предусматривавший совместную оборону Тайваня и Пескадорских островов в случае нападения на них КНР. Чан Кайши согласился не предпринимать никаких боевых действий против КНР без согласия США.

Тем временем осложнялась обстановка в Индокитае. Франция столкнулась с набиравшим все большую силу освободительным движением во Вьетнаме, которое пользовалось поддержкой КНР. Весной 1954 г. Вьетнамская народная армия нанесла серьезное поражение французским войскам в уезде Дьенбьенфу. Президент Эйзенхауэр отказался от направления во Вьетнам американских войск, о чем просило правительство Франции, хотя до этого США оказывали французам крупномасштабную помощь оружием и военным снаряжением. После капитуляции французских войск и их вывода из Вьетнама США приняли участие в Женевских переговорах 1954 г., в результате которых Вьетнам был разделен на Северный и Южный по 17-й параллели. Но американские представители отказались от подписания соответствующего соглашения, считая его излишней уступкой вьетнамским и китайским коммунистам. Ответом на рост влияния и военной мощи коммунистов Азии стало создание Соединенными Штатами в сентябре 1954 г. военного блока СЕАТО[229] с участием Великобритании, Франции, Филиппин, Таиланда, Пакистана, Австралии и Новой Зеландии. Ареал оборонных интересов СЕАТО был распространен на Вьетнам, Лаос и Камбоджу — наиболее возможные объекты интересов СССР и КНР. Подписанное в мае 1954 г. между Пакистаном и США соглашение о взаимной безопасности и создание СЕАТО обострили американо-индийские отношения и способствовали советско-индийскому сближению.

Еще в ходе предвыборной кампании 1952 г., выступая перед членами Американского легиона, Эйзенхауэр призвал к «освобождению» мирным путем стран, подпавших под «коммунистическую тиранию». Несколько позднее, выступая в г. Буффало, Даллес, критикуя внешнюю политику администрации Трумэна, призвал к «освобождению порабощенных коммунистами народов», намеренно опустив фразу «мирным путем». Агрессивность провозглашенного госсекретарем внешнеполитического курса обеспокоила даже европейских союзников США, опасавшихся развязывания новой войны в Европе. Под давлением европейских правительств, требовавших разъяснения позиции Вашингтона по этому вопросу, Даллес был вынужден признать, что он проявил неосмотрительность в выборе выражений и что имел в виду «освобождение мирным путем». В течение шести лет Даллес был госсекретарем США, и за весь этот период ни у кого не возникало сомнений в том, кто же является истинным автором внешнеполитического курса Соединенных Штатов. Даллесу были предоставлены президентом все полномочия формулирования внешней политики страны, включая право проявления инициативы в этой области от имени американского правительства.

К началу 1954 г. госсекретарь сформулировал доктрину «массированного возмездия», которая была провозглашена в качестве нового слова в военно-стратегической политике США, исходившей из неизбежности атомной войны. Обосновывая расширенную программу гонки ядерных вооружений, и в частности программу создания мощной авиации, оснащенной ядерным оружием, Эйзенхауэр говорил о необходимости создания базы, позволяющей США нанести «мгновенное возмездие теми средствами и в тот момент, которые мы сочтем нужными». Даллес явился инициатором вьетнамской политики Соединенных Штатов, приведшей впоследствии страну к самой непопулярной войне в ее истории. В августе 1954 г. он заявил: «Отныне для нас наиболее важным является не оплакивать прошлое, а воспользоваться возможностью для предотвращения того, чтобы потеря Северного Вьетнама не привела в будущем к распространению коммунизма по всей Юго-Восточной Азии и юго-западной части Тихого океана». В ноябре 1954 г. в Южный Вьетнам были направлены американские военные советники под командованием генерала Дж. П. Коллинза, приступившие к обучению сайгонской армии. По инициативе Даллеса 7 апреля 1954 г. президент выступил с изложением новой военно-политической «теории домино», предостерегавшей другие страны от попыток нарушения статус-кво в каком-либо регионе мира. К концу первого срока своего пребывания в Белом доме Эйзенхауэр практически передал все внешнеполитические полномочия госсекретарю. Лишь однажды, в 1955 г., президент решился поступить вопреки настойчивой рекомендации своего госсекретаря не участвовать во встрече «в верхах» и не вести «переговоров с коммунистами». Но, выехав в Женеву в сопровождении Даллеса, Эйзенхауэр послушно следовал разработанному госсекретарем сценарию, который исключал возможность достижения договоренности с Советским Союзом.

Маккартизм

Еще в ходе предвыборной кампании президент, опасаясь потерять столь необходимые ему для победы голоса консерваторов, так и не решился осудить маккартизм и даже, напротив, заявлял, что он поддерживает усилия, предпринимаемые сенатором по «очистке правительства от коммунистов». Эйзенхауэр признавал, что между ним и Маккарти имеются расхождения в подходе к решению стоявших перед страной проблем, однако решительного разрыва генерала с реакционерами не произошло. Победа республиканцев на выборах в конгресс в 1952 г. обеспечила сенатору Маккарти необходимый для его антикоммунистического крестового похода форум. Нейтралитет будущего президента ободрил Маккарти в такой степени, что он решился посягнуть на авторитет известных в стране политических деятелей и государственных организаций. Среди лиц, обвиненных Маккарти и его сторонниками в «симпатиях к коммунизму», оказались госсекретарь США

Дин Ачесон, кандидат демократов Э. Стивенсон, бывший личный переводчик президентов Рузвельта и Трумэна Чарльз Болен, видный историк А. М. Шлезинджер-младший и др.

В период между выборами и официальным вступлением Эйзенхауэра на пост президента «охота на ведьм» развернулась по всей стране. Сенатская подкомиссия под председательством сенатора Маккарэна вынесла решение о необходимости увольнения из Секретариата ООН всех американцев, подозреваемых в «симпатиях к коммунизму». Руководство ООН, уступая давлению, уволило ряд сотрудников — американских граждан. Проверка лояльности охватывала не только поступавших на государственную службу лиц, но и тех, кто уже давно работал. Специальные комиссии регулярно проверяли личные дела государственных чиновников, тщательно анализировались не только родственные связи этих лиц, но и их дружеские контакты. Многие чиновники предпочитали увольняться с работы, не дожидаясь решений комиссии. Те же, кто избирал путь борьбы за свои права, оставались под подозрением в течение многих лет.

1953–1954 годы стали периодом безудержного разгула маккартизма, чему в значительной мере способствовала пассивность, а подчас и потворство ему со стороны республиканского правительства и самого президента. Это проявилось, в частности, в решении Эйзенхауэра привести в исполнение смертный приговор супругам Джулиусу и Этель Розенберг, обвиненным в 1953 г. американским судом в шпионаже в пользу СССР

и передаче Москве секретов производства атомной бомбы. С активизацией маккартистской кампании многие американцы возлагали надежды на то, что с приходом в Белый дом республиканский президент положит конец преследованиям, но этого не произошло. Завися от поддержки консервативных кругов страны, Эйзенхауэр не мог поступить иначе.

Маккартизм бросил тень на американскую демократию и осложнил отношения США с союзниками. Даже посольство Великобритании в своих депешах из Вашингтона усматривало в мак-картизме ростки «американского фашизма». Воспользовавшись успехом республиканцев на выборах в конгресс в 1952 г. и возглавив сенатский подкомитет по расследованиям, Маккарти попытался обвинить в подрывной деятельности министра обороны и руководство вооруженных сил США. Американское телевидение донесло до широкого круга телезрителей методы, применявшиеся Маккарти в развязанной им истерии. Его деятельность была, в свою очередь, подвергнута в 1954 г. расследованию, а сам он был обвинен коллегами-сенаторами в превышении полномочий и незаконных финансовых сделках. На этом политическая карьера Маккарти завершилась.

характеризовали первое президентство Эйзенхауэра как «период застоя» в области внутренней политики Соединенных Штатов. Они объясняли это тем обстоятельством, что среди представителей крупного промышленного и финансового капитала, введенных в его правительство, не оказалось людей, равных Даллесу по опыту, энергии и честолюбию. В результате, как отмечал Р. Тагуэлл, «в области экономики дела обстояли намного хуже. Продолжалась инфляция, и рабочие, организованные в профсоюзы, в попытке справиться с последствиями инфляции выдвигали соответствующие требования, что приводило время от времени к подрывавшим экономику забастовкам. Инфляция все больше снижала уровень жизни рабочих, не объединенных в профсоюзы. За восемь лет пребывания Эйзенхауэра у власти имели место три явных экономических спада, явившихся результатом не отвечавшей требованиям времени политики, проводимой в жизнь людьми, которых он поставил руководить ми-

Внутренняя политика первой администрации Д. Эйзенхауэра

Впоследствии американские историки характеризовали первое президентство Эйзенхауэра как «период застоя» в области внутренней политики Соединенных Штатов. Они объясняли это тем обстоятельством, что среди представителей крупного промышленного и финансового капитала, введенных в его правительство, не оказалось людей, равных Даллесу по опыту, энергии и честолюбию. В результате, как отмечал Р. Тагуэлл, «в области экономики дела обстояли намного хуже. Продолжалась инфляция, и рабочие, организованные в профсоюзы, в попытке справиться с последствиями инфляции выдвигали соответствующие требования, что приводило время от времени к подрывавшим экономику забастовкам. Инфляция все больше снижала уровень жизни рабочих, не объединенных в профсоюзы. За восемь лет пребывания Эйзенхауэра у власти имели место три явных экономических спада, явившихся результатом не отвечавшей требованиям времени политики, проводимой в жизнь людьми, которых он поставил руководить министерством финансов. Они добились успеха в бизнесе, и Эйзенхауэру казалось вполне обоснованным надеяться на то, что они должны кое-что знать и о финансах. Но они знали, что нужно было им самим, а не то, что было необходимо стране».

Мобилизация в армию в связи с войной в Корее ок. 1 млн человек и расширение военного производства не смогли предотвратить рост безработицы, вызванный свертыванием отраслей гражданского производства. В 1952 г., несмотря на рост военной экономики, в США насчитывалось не менее 3 млн полностью безработных,

не считая частично безработных. В 1953 г. чистый доход фермеров США по сравнению со среднегодовым доходом за 1946–1948 гг. сократился на 35 %.

Но макроэкономические показатели американского хозяйства выглядели более внушительными. Национальный доход, подстегиваемый беспрецедентной гонкой вооружений и увеличением федеральных ассигнований на военные нужды, рос быстрыми темпами — с 1950 по 1960 г. он увеличился с 300 млрд долл. до более чем 500 млрд. долл. Бурно развивалась автомобильная промышленность, росли объемы строительства и сеть современных федеральных автодорог. Высокими темпами расширялась сфера услуг, предоставляя работу сотням тысяч американцев. Одновременно шел процесс дальнейшей концентрации капитала, крупные монополии расширяли поле своей деятельности, охватывая и поглощая далекие от их исходных сфер интересов области промышленного производства и услуг. Возникали новые конгломераты, которые вкладывали с готовностью свои капиталы как в гражданские, так и в военные отрасли экономики, целеустремленно устанавливали и укрепляли деловые и личные контакты с представителями федеральных властей, включая близких к президенту членов администрации.

Сростом экономических возможностей общества обострялись его социальные проблемы. Крупные города

ипригороды уже не справлялись с огромным наплывом жителей сельских районов, которых привлекали более высокая заработная плата, более высокий уровень школьного образования и общей культуры быта, не говоря о других преимуществах городской жизни. Даже массовый переезд в пригороды прежних горожан не смог повлиять на решение проблем перенаселенных городов.[230] Администрация Эйзенхауэра по, одерживала необходимость расширения строительства школьных учреждений, но пыталась избежать увеличения ассигнований на эти цели, чтобы сохранить сбалансированный федеральный бюджет и не вызвать инфляцию. Ответом на возникавшие проблемы стало делегирование многих федеральных функций и обязанностей властям штатов, включая контроль за прибрежным нефтепромыслом и предоставление частному капиталу права на разработку источников энергии. На реализацию намерений федеральных властей требовалось время, тем более что в штатах с преимущественно сельским населением было множество собственных проблем, связанных прежде всего с падением доходов фермеров в результате образования всемогущих агропромышленных гигантов. Оказавшись не в состоянии конкурировать с ними, фермеры покидали свои земли и переселялись в города, увеличивая армию безработных и умножая проблемы урбанизации.

Процесс активной урбанизации коснулся в первую очередь Юга и Запада страны. Хьюстон (штат Техас), Майами (штат Флорида), Тусон и Финикс (штат Аризона) быстро превращались в крупные города, а Лос-Анджелес (штат Калифорния) обошел по численности населения Филадельфию (штат Пенсильвания), третий по количеству жителей город страны. Развитие в Калифорнии современных высокотехнологичных отраслей промышленности, ставших основой будущей «Силиконовой долины» (Silicon Valley), уже к 1963 г. позволило этому штату превзойти по численности населения штат Нью-Йорк.

Под давлением движения чернокожих американцев за гражданские права Верховный суд США в 1954 г. принял постановление об уничтожении сегрегации черного населения страны в области образования. Попытки администрации провести в жизнь это решение натолкнулись на серьезное сопротивление властей южных штатов. В 1955 г. в г. Монтгомери (штат Алабама) под руководством местного черного проповедника Мартина Лютера Кинга-младшего была предпринята попытка бойкота сегрегированного общественного транспорта.

Вторая администрация Д. Эйзенхауэра

Внутренние проблемы, с которыми столкнулась первая администрация Эйзенхауэра, приобрели дополнительную остроту в связи с приближением очередных президентских выборов. Разгул маккартизма, внешнеполитический курс страны «на грани войны», рост инфляции и забастовочного «американского века» (1953–1977) движения, ухудшение положения фермеров, разорение мелких предпринимателей, налоговые послабления и фаворитизм в отношении большого бизнеса, рост монополий и коррупция в государственном аппарате — все эти проблемы продемонстрировали ограниченность возможностей, а иногда и нежелание президента глубоко вникать в существо стоящих перед страной вопросов. Проблема будущего руководства страной осложнялась и состоянием здоровья самого президента: в сентябре 1955 г. Эйзенхауэр перенес первый инфаркт, а в июне 1956 г. президенту была срочно проведена полостная операция. Встал вопрос о способности Эйзенхауэра выполнять президентские обязанности, и начали активно муссироваться слухи о замене его более молодым, энергичным и здоровым Ричардом Никсоном. Но 29 февраля 1956 г. Эйзенхауэр объявил о своем намерении баллотироваться на второй срок.

В день выборов более 35 млн американцев проголосовали за кандидата от Республиканской партии, Стивенсону удалось собрать 26 млн голосов. Кандидаты остальных 15 партий, принявших участие в выборах,

добились лишь незначительной поддержки. Выборы продемонстрировали, что потеря популярности Республиканской партией (а она проиграла борьбу за конгресс) не отразилась наличной популярности Эйзенхауэра.

Происшедшие уже в 1957 г. события в самих Соединенных Штатах и в мире свидетельствовали о неблагополучии во внутренней и внешней политике страны. Экономика США испытала очередной спад, наиболее тяжелый со времен кризиса 1929–1933 гг. В период с 1955 по 1959 г. темпы экономического развития значительно снизились, дефицит платежного баланса достиг в 1958/59 фин. г. 12,5 млрд долл., валовой национальный продукт (ВНП)[231] увеличивался в среднем на 2 % в год. Цены на продукты питания выросли с марта 1956 по март 1958 г. на 7,5 %. Безработица достигла наивысшего после окончания Второй мировой войны уровня (8 % от общего числа занятых). Уровень жизни трудящихся падал, ширилось забастовочное движение, основным требованием которого было повышение заработной платы. По признанию американских историков, «одной из причин неудачи в деле ликвидации нищеты в стране было то, что этот вопрос никогда не ставился национальным руководством на первое место. Первое место было зарезервировано за национальной обороной. Нет сомнения в том, что «холодная война» явилась одной из наиболее тяжелых трагедий в американской истории, оказав большое влияние на весь ход экономического развития. Расходы на оборону способствовали усилению инфляции и продолжающемуся росту крупных корпораций».

В стране все чаще отмечались выступления в защиту гражданских прав. В 1957 г. в местечке Литтл-Рок (штат Арканзас) произошло первое столкновение чернокожих студентов с подразделениями местной Национальной гвардии, пытавшейся преградить им путь в учебное заведение. Принятый в 1957 г. Закон о гражданских правах (Civil Rights Act) впервые за последние 82 года уполномочил федеральные власти вмешиваться в случае нарушения прав чернокожего населения на участие в голосовании. В 1960 г. был принят еще один Закон о гражданских правах, который предусматривал строгие наказания за ограничение права голоса. Но даже этот закон не обязывал федеральных чиновников регистрировать чернокожих избирателей, изъявлявших желание принять участие в голосовании.

Осенью 1957 г. произошло событие, серьезно обеспокоившее правящие круги США, — Советский Союз успешно вывел на космическую орбиту первый искусственный спутник Земли. Республиканское правительство предприняло отчаянные попытки убедить мировую общественность в заурядности успеха СССР. Однако для большинства американцев, уверенных в том, что их страна является самой передовой в техническом отношении и наиболее сильной военной державой мира, успехи Советского Союза явились полной неожиданностью.

Политические круги страны все более убеждались в том, что внешняя политика Даллеса завела Соединенные Штаты в тупик. Взаимоотношения США даже с наиболее верными союзниками и партнерами в Западной Европе ухудшились. Для многих из них, как и для многих американских политических деятелей, сохранение Даллеса на посту госсекретаря США, а следовательно, в роли творца американской внешней политики означало заведомую обреченность любых попыток вступить в сколько-нибудь конструктивные переговоры с Советским Союзом.

О необходимости переговоров с СССР с целью уменьшения напряженности в мире заговорили даже их наиболее убежденные противники, включая Уинстона Черчилля. В июле 1955 г. в Женеве состоялась встреча глав четырех государств — США, СССР, Великобритании и Франции. Однако сторонам удалось лишь договориться об обсуждении вопроса об объединении Германии и предложенного Эйзенхауэром принципа «открытого неба» (Open Sky). Этот принцип предполагал неограниченную инспекцию и аэрофотосъемки территории СССР и США соответственно самолетами другой договаривающейся стороны с целью взаимного контроля за военным строительством и военными мероприятиями, а также предотвращения внезапных нападений друг на друга. Продолжение переговоров по этим вопросам на уровне министров иностранных дел оказалось безрезультатным, а принцип «отрытого неба» был отвергнут СССР под предлогом того, что его принятие означало бы санкционирование воздушного шпионажа. Широко разрекламированный в международных средствах массовой информации «дух Женевы» оказался несостоятельным.

Продолжала расти международная напряженность, подогреваемая развитием событий на Ближнем Востоке, все больший интерес к которому в последние годы стали проявлять и США и СССР. Великобритания и Франция все чаще оказывались неспособными справиться с арабо-израильским противостоянием. Энергичный египетский лидер Гамаль Абдель Насер, пришедший к власти в стране в 1954 г., открыто призывал «сбросить израильтян в море» и положить конец британскому и французскому контролю над Суэцким каналом. Особую озабоченность американской администрации вызвало сближение Египта с Советским Союзом и достижение договоренности между ними о строительстве Асуанской плотины, а также признание Египтом КНР.

Последовавшее вскоре решение египетского руководства о национализации Суэцкого канала (1956) вызвало неоднозначную реакцию на Западе и полную поддержку Советского Союза. Интересам США в гораздо большей степени отвечало установление международного контроля над этой важнейшей морской артерией (через которую на Запад шел огромный нефтепоток из стран Ближнего Востока), чем сохранение англо-французского контроля. В этих условиях вполне естественным был отказ США вмешаться на этом этапе

вурегулирование Суэцкого кризиса. В октябре 1956 г. Израиль осуществил вторжение в Египет, к которому не замедлили присоединиться Великобритания и Франция, изначально провоцировавшие этот конфликт. При поддержке ООН Соединенным Штатам удалось убедить страны-агрессоры в необходимости заключения перемирия.

Сучетом обстоятельств возникновения этого кризиса и осложнения обстановки в других арабских странах

вянваре 1957 г. президент Эйзенхауэр выступил перед Конгрессом США, испросив согласия законодателей на применение вооруженных сил США на Ближнем Востоке в случае необходимости защиты этого региона от коммунистической агрессии. Изложенное президентом обоснование новой ближневосточной политики США получило название «доктрины Эйзенхауэра» (Eisenhower Doctrine). А в марте того же года конгресс выделил 200 млн долл. на оказание экономической и военной помощи любой стране Ближнего Востока, обратившейся к США за поддержкой в отражении военной агрессии со стороны какой-либо страны, контролируемой международным коммунизмом. Тем же решением конгресса разрешалось направлять с аналогичной целью вооруженные силы США в указанный регион.

Не ослабевала международная напряженность и в Европе. Народные волнения в Венгрии и Берлине в 1956 г., вызванные не только внутриполитическими причинами, но и спровоцированные активной внешнеполитической пропагандой, которую вели все последние годы Соединенные Штаты, вновь придали новый импульс тезису о порабощенных народах. Однако одновременно развивавшийся Суэцкий кризис воспрепятствовал более активному вовлечению Запада, и прежде всего США, в события в Восточной Европе.

Постоянную озабоченность у администрации Эйзенхауэра вызывала обстановка в Латинской Америке. Международные события предшествующего десятилетия не могли не сказываться и на ситуации в этом регионе мира. Большинство латиноамериканских государств потрясали социальные волнения, народы этих стран требовали реформ, большей независимости от своего могущественного северного соседа, чьи военные и финансовые интересы безраздельно господствовали в политике и экономике. К 1954 г. в Гватемале произошли серьезные социальные изменения, носившие революционный характер. Правительство Ар-бенса Гусмана решительно выступило против американских монополий, доминировавших в сельскохозяйственном секторе национальной экономики. Во избежание ущерба интересам американской компании «Юнайтед фрут» при поддержке США в Гватемалу была осуществлена вооруженная интервенция с территории соседнего Гондураса, в результате чего к власти в стране пришло проамериканское правительство. В оправдание интервенции было выдвинуто утверждение о возникшей опасности захвата власти коммунистами, которых поддерживал Советский Союз.

В результате переворотов в 14 латиноамериканских государствах к власти пришли военные хунты, в большинстве случаев при поддержке Соединенных Штатов установившие в своих странах диктаторские режимы. Роль США в этих переворотах вызывала возмущение народов этих стран, которое довелось испытать на себе вице-президенту Никсону во время его визита в некоторые латиноамериканские республики в 1959 г. Массовая антиамериканская демонстрация протеста в столице Венесуэлы г. Каракасе, вызванная приездом Никсона, привела в состояние боевой готовности военно-воздушные и военно-морские силы США, дислоцировавшиеся в Карибском море. Сотни американских парашютистов и морских пехотинцев были готовы высадиться в городе, чтобы спасти Никсона от возмущенных демонстрантов. Военные хунты были свергнуты в Перу, Венесуэле и Аргентине. В 1959 г. был свергнут кубинский диктатор Ф. Батиста и к власти в стране пришел Ф. Кастро, заключивший в 1960 г. торговый договор с СССР. Одним из последних актов администрации Эйзенхауэра стало решение о разрыве дипломатических отношений между США и Кубой. В марте 1960 г. правительство Эйзенхауэра одобрило рекомендацию ЦРУ использовать против революционной Кубы отряды «контрас» — воинственно настроенных эмигрантов, бежавших с острова в США. На подготовку контрреволюционного вторжения на Кубу было ассигновано 13 млн долл. В секретном лагере, расположенном в джунглях Гватемалы, стали срочно обучаться военному делу те, кому американское правительство решило доверить осуществление этого вторжения.

Вскоре после смерти Даллеса в 1959 г. последовала серия заявлений президента Эйзенхауэра, содержавших призывы к проведению переговоров между Востоком и Западом по наиболее насущным вопросам современности. Появилась надежда на возможность прекращения гонки вооружений, устранения последствий острой инфляции и повышения жизненного уровня трудящихся масс США. Президент торжественно объявил о достижении договоренности об обмене визитами с руководителями Советского

Союза. Летом 1959 г. состоялся обмен выставками между СССР и США. По случаю открытия американской выставки в Сокольниках Москву посетил вице-президент США Р. Никсон. Визит состоялся спустя всего лишь несколько дней после подписания Эйзенхауэром Заявления 303 (Proclamation 303), объявлявшего учреждение «Недели порабощенных народов» и вызвавшего резкую реакцию советского руководства на намерение Соединенных Штатов придерживаться в отношениях с СССР жесткой линии.

Всвязи с началом работы в Нью-Йорке очередной сессии Генеральной ассамблеи ООН осенью 1959 г. США посетил Н. С. Хрущев. В ходе этого беспрецедентного для высших советских руководителей неофициального визита состоялась встреча Хрущева с Эйзенхауэром в летней президентской резиденции в Кэмп-Дэвиде.

Вновь появились надежды на ослабление конфронтации между СССР и США.

Вначале 1960 г. была достигнута договоренность о встрече на высшем уровне в Париже между главами правительств СССР, США, Англии и Франции. Но этой встрече не суждено было состояться из-за разразившегося весной 1960 г. скандала в связи с засылкой самолета-шпиона У-2 в советское воздушное пространство. Получив сообщение о том, что над территорией СССР сбит американский разведывательный самолет, правительство Эйзенхауэра поспешило официально заявить 5 мая, что он оказался в пределах советских воздушных границ в результате неисправности аэронавигационных приборов и что он выполнял задание по составлению метеорологических сводок. Одновременно с этим Государственный департамент США заверил советское правительство, что американские самолеты никогда намеренно не нарушали воздушные границы СССР Однако правительство США было вынуждено признать факт преднамеренного нарушения советской воздушной границы после того, как Советский Союз объявил о поимке летчика-шпиона Г. Пауэрса и об обладании документальными и вещественными доказательствами, подтверждающими шпионский характер полета У-2. Но даже в этих условиях Государственный департамент заявил, что руководство страны не давало санкции на осуществление подобных полетов. В преддверии президентских выборов это было очень неосторожным заявлением, так как оппозиция получала возможность доказать американским избирателям неподотчет-ность государственных ведомств президенту и отсутствие какого-либо контроля с его стороны над их деятельностью. 11 мая Эйзенхауэр признал свою личную ответственность за это конкретное и другие подобные ему нарушения советских воздушных границ американскими самолетами, совершаемые, как он заявил, в «жизненно важных» для США целях сбора секретной информации военного характера и в интересах национальной безопасности США. Принести извинения Советскому Союзу президент отказался. Планировавшийся через несколько месяцев визит Эйзенхауэра в СССР был отменен, что подорвало надежды на нормализацию международной обстановки и облегчение бремени военных расходов.

Внутреннее положение страны накануне президентских выборов мало чем отличалось от того, каким оно было унаследовано республиканской администрацией от Трумэна. Основой политики и экономики США продолжала оставаться концепция неизбежности атомной войны с СССР. К 1959 г. военный бюджет превысил 42 млрд долл. США провели серию успешных испытаний ракет среднего радиуса действия, а после советского заявления о создании межконтинентальной баллистической ракеты приступили к созданию своей собственной. Ответом на успехи СССР в освоении космического пространства стал принятый в 1958 г. Конгрессом США Закон об аэронавтике и исследовании космического пространства (National Aeronautics and Space Act). Он предусматривал выделение дополнительных ассигнований на развитие ракетной техники и создание Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА).[232] 1958 год стал для США годом успешного запуска первого искусственного спутника Земли «Эксплорер-1», а также успешного испытания и запуска межконтинентальной баллистической ракеты «Атлас».

В январе 1961 г. Эйзенхауэру исполнилось 70 лет. Он оказался самым старым в истории страны и к тому же последним президентом США, родившимся в XIX в. Америка ждала появления на политической арене более молодых и активных руководителей. Выдвинутый демократами лозунг «Новое поколение предлагает лидера» импонировал многим американцам. Эти настроения были характерны для республиканцев, тем более что принятая в феврале 1947 г. XXII поправка к Конституции США, законодательно ограничившая пребывание президента в Белом доме двумя четырехлетиями, исключала даже предположения о возможности третьего срока для Эйзенхауэра.

Администрация Дж. Кеннеди

На выборах обеими ведущими партиями ставка была сделана на молодых — Демократическая партия назвала своим кандидатом сенатора Джона Ф. Кеннеди, а Республиканская — вице-президента Ричарда М. Никсона. В июне 1960 г., за месяц до созыва национального съезда Демократической партии, Кеннеди, выступая в сенате, наметил в общих чертах основные положения будущей доктрины «гибкого реагирования», которой предстояло стать основой внешнеполитического курса Соединенных Штатов. Кеннеди подчеркнул

необходимость «разработать и держать наготове более гибкие и отвечающие требованиям реальности инструменты для использования в Восточной Европе». «Политика «освобождения», гордо провозглашенная восемь лет назад, заявил он, — оказалась ловушкой и заблуждением». Признав провал даллесовского курса США, Кеннеди, однако, не отказывался от его антисоветской направленности, ставя под сомнение лишь его отдельные аспекты и тактические положения. Основные положения «холодной войны» и присущая ей терминология были сохранены без изменений: «Нам следует сейчас начать работать медленно и осторожно с целью осуществления программ, призванных отнять у советских хозяев любых подчиненных, проявляющих признаки недовольства, взращивать семена свободы в любых трещинах в железном занавесе, сокращая экономическую и идеологическую зависимость (этих стран. — Авт.) от России».

Основное содержание публичных выступлений Кеннеди составляли обещания, их главной темой стал призыв к действию. По-прежнему не называя Эйзенхауэра по имени, он убеждал слушателей, что стране необходим «энергичный защитник национальных интересов, а не пассивный маклер, действующий от имени соперничающих между собой частных интересов». Предвыборные выступления Кеннеди изобиловали призывами к возрождению идеи об исторической миссии Соединенных Штатов вести за собой весь остальной мир. Грозя американцам неминуемой катастрофой, Кеннеди призывал к перевооружению Западной Европы, к наращиванию ракетной мощи США. В предвыборной кампании 1960 г. он впервые выдвинул тезис об отставании США от Советского Союза по числу находящихся на вооружении ядерных ракет (missile gap) и впоследствии, уже став президентом, неоднократно его использовал. В числе внешнеполитических проблем, чаще всего фигурировавших в выступлениях кандидатов обеих ведущих партий, был вопрос об отношении США к революционной Кубе.

По мере приближения выборов в выступлениях Кеннеди стали подниматься и вопросы внутренней политики, экономики и социальных преобразований. Неизменно повторялись обещания провести в случае избрания серьезные социальные реформы, включая медицинское страхование престарелых, оказание федеральной помощи учителям, повышение минимума заработной платы американским рабочим, либерализацию и расширение программ социального обеспечения. Провозгласив политику «новых рубежей», с которой впоследствии стало ассоциироваться его имя, Кеннеди требовал жертв во имя достижения целей этой политики.[233] Никсон обещал американцам те же блага, но добавлял, что провозглашаемая его партией программа обойдется американским налогоплательщикам на 15 млрд долл. дешевле. Главными темами политической платформы Республиканской партии были «коммунистический империализм» и необходимость избрания на пост президента США ответственного и опытного государственного деятеля, способного ему противостоять. Формулировка программы республиканцев в области гражданских прав носила более общий характер по сравнению с программой Демократической партии, но сама программа намечала в основном те же реформы, которые обещали стране демократы.

В результате ноябрьских выборов кандидат от демократов одержал верх над кандидатом от республиканцев с незначительным преимуществом, в 120 тыс. голосов рядовых избирателей (из общего количества 68,8 млн принявших участие в голосовании). Решающую роль в обеспечении победы Кеннеди сыграли, по утверждению прессы, не политическая платформа его партии и не ожидания «энергичного руководства» и обещанной Кеннеди политики «гибкого реагирования» на вызовы внешнего мира, а то, как он выглядел на телевизионном экране. Кеннеди предстояло стать первым в истории страны президентом-католиком.

Перед тем как покинуть Белый дом в январе 1961 г., Эйзенхауэр обратился к американскому народу с прощальным посланием, в котором отметил усиление власти в стране военно-промышленного комплекса, т. е. влиятельной группировки представителей монополистического капитала, контролировавшей производство продукции военного назначения, и связанных с ними политических и военных кругов США. Косвенным признанием действительного наличия в стране такого альянса стал состав назначенного новым президентом кабинета министров.

В правительство вошли в основном люди, располагавшие широкими и влиятельными связями в финансово-монополистических кругах США, либо же преуспевшие на политическом или научном поприще. Министром обороны был назначен бывший президент «Форд мотор компани» Р. Макнамара, министром финансов — представитель банкирского дома Диллонов миллионер Д. Диллон, госсекретарем — бывший президент Фонда Рокфеллера Д. Раск, министром торговли — крупный бизнесмен Л. Ходжес, министром труда

— юрист А. Гольдберг, располагавший широкими связями среди лидеров американских профсоюзов. Пост министра юстиции получил родной брат президента Р. Кеннеди. Средний возраст членов кабинета министров и ближайших советников нового президента составлял ок. 38 лет, что соответствовало словам, произнесенным им в день инаугурации: «Факел передан новому поколению американцев».

Первые внешнеполитические шаги Кеннеди были призваны продемонстрировать его намерение безотлагательно взяться за решение наиболее сложных проблем, с которыми сталкивалась страна в последние несколько лет. Уже через три месяца после вступления на пост президента Кеннеди принял решение «покончить с коммунистической Кубой» (к тому времени он знал о существовании в Гватемале лагеря, занимавшегося подготовкой вооруженного вторжения на Кубу). Дальнейшее развитие событий показало, что Кеннеди, подобно Эйзенхауэру, также склонен был рассматривать вторжение на Кубу в качестве единственно возможного решения «кубинской проблемы».

16 апреля 1961 г. президент дал санкцию на начало «операции Сапата». Высадка 1500 специально обученных и вооруженных кубинских иммигрантов-контрреволюционеров на Плайя-Хирон в заливе Кочинос завершилась провалом: они были разгромлены кубинской армией, а значительная их часть была захвачена в плен. Вашингтон не решился санкционировать поддержку вторжения силами американской авиации и военно-морского флота, поскольку в этом случае было бы сложнее скрыть истинную роль Соединенных Штатов от латиноамериканских и европейских государств, возражавших против чьего-либо вмешательство в дела Кубы.

Впопытке оправдать авантюристическое решение правительства в американской прессе были инспирированы разъяснения, перекладывавшие всю ответственность за «кубинское фиаско» на ЦРУ и его директора Аллена Даллеса, которые ввели в заблуждение президента разведывательными данными о слабости правительства Фиделя Кастро и неизбежности народного восстания на Кубе. Подобно Эйзенхауэру в случае с самолетом У-2, Кеннеди был вынужден признать свою личную ответственность за провал вторжения «контрас» на Кубу. В отставку были отправлены директор ЦРУ Даллес и еще два ответственных сотрудника, на которых была возложена вина за провал «ответственной операции». Во избежание повторения «кубинской ситуации» в потенциально взрывоопасном латиноамериканском регионе администрация Соединенных Штатов приняла решение о выделении ассигнований на оказание экономической помощи всем странам региона (кроме Кубы). В августе 1961 г. был создан Союз ради прогресса (Alliance for Progress), перед которым была поставлена задача содействия экономическому развитию стран Латинской Америки (основная часть выделенных американским конгрессом на эту цель ассигнований оказалась на швейцарских счетах представителей латиноамериканской элиты).

Всентябре 1961 г. по инициативе президента и согласно решению конгресса был создан Корпус мира (Peace Corps), перед которым была поставлена задача оказания помощи населению развивающихся государств в получении элементарных технических знаний и трудовых навыков. Латинская Америка стала основным объектом деятельности этой организации, имевшей, однако, ограниченные цели и не располагавшей теми средствами, в которых в первую очередь нуждались развивающиеся страны. Уже в начале 60-х гг. в Гватемале, Эквадоре, Гондурасе и Доминиканской Республике произошли государственные перевороты. К власти пришли военные хунты и диктаторы, которые лишь осложнили существовавшие в этих странах экономические проблемы и вызвали еще большую настороженность США в отношении их южных соседей.

Кеннеди больше не был намерен рисковать, явно опасаясь серьезных политических последствий для его администрации и для него лично в случае повторения подобного провала. С 1955 г., т. е. со времени поражения Франции при Дьенбьенфу, США стали готовиться к осложнению ситуации в Юго-Восточной Азии. «Кубинское фиаско» явилось убедительной демонстрацией того, что может произойти в еще большем масштабе в случае очередного поражения в борьбе с коммунизмом. Пересмотру и новому осмыслению подлежала и тактика претворения в жизнь внешнеполитических интересов американского государства. По решению президента особое внимание стало уделяться психологической войне с коммунизмом и его опасной идеологией.

Лаос и Западный Берлин стали очередными этапами большой стратегии Кеннеди, в ходе которых вырабатывалась тактика «гибкого реагирования». В специальном послании конгрессу 25 мая 1961 г. Кеннеди объявил «великим полем битвы за защиту и распространение свободы в наши дни… Азию, Латинскую Америку, Африку и Ближний и Средний Восток, земли поднимающихся народов». В этом послании была изложена также программа мер на случай атомного нападения на США, содержащая призыв к американцам строить убежища, способные защитить их от радиоактивного излучения. В течение целого года американцы оборудовали убежища в многоэтажных домах и небольших коттеджах, в административных зданиях, больницах и школах, запасались водой и консервами. По свидетельству журнала «Тайм», к августу 1961 г. 12 млн американских семей были готовы к самому худшему.

В июне 1961 г. в Вене состоялась встреча между советским руководителем Н. С. Хрущевым и президентом США, в ходе которой обсуждались вопросы разоружения, ситуация в Лаосе и статус Берлина. Согласно

документальным источникам и воспоминаниям участников ее подготовки, советская сторона решила проверить реакцию молодого американского президента на оказываемое на него давление. Хрущев в ультимативной форме поставил вопрос об изменении статуса Берлина, так как, с точки зрения советского лидера, ситуация оставалась «нетерпимой», хотя с момента окончания Второй мировой войны прошло 16 лет. Хрущев заявил, что после подписания мирного договора с ГДР права США в Западном Берлине будут пересмотрены, и напомнил, что и Соединенные Штаты подписали в свое время сепаратный мирный договор с Японией. Кеннеди заявил в ответ, что Берлин представляет жизненный интерес для США и, если они позволят себе быть изгнанными оттуда, все их обязательства и обещания превратятся в «пустые бумажки». Как подчеркнул американский президент, уход США из Берлина будет означать уход из Западной Европы. В неофициальной личной беседе с Хрущевым Кеннеди сказал, что в интересах советско-американских отношений не следовало бы ставить Соединенные Штаты перед лицом кризиса, в котором затрагивались бы их столь серьезные жизненные интересы.

Венская встреча завершилась безрезультатно — попытка вести переговоры «с позиции силы» не удалась ни той ни другой стороне. Оба лидера возвратились в свои столицы, не питая надежд на возможность договориться о чем-либо существенном в обозримом будущем.

25 июля 1961 г. президент США выступил по радио и телевидению, заявив, что подписание Советским Союзом мирного договора с ГДР грозит возникновением новой войны. Это заявление Кеннеди было расценено советским руководством как ультиматум, и Хрущев заявил 7 августа 1961 г., что СССР вызов президента США принимает и мирный договор все-таки подпишет. «Но если США начнут против нас войну, — добавил он, — то, видимо, Кеннеди будет последним американским президентом». Коммюнике стран — участниц Варшавского договора, опубликованное 13 августа 1961 г., призвало правительство ГДР принять необходимые «временные меры» с целью «защиты и контроля» границы между Западным и Восточным Берлином, чтобы пресечь антисоветский шпионаж. Сооружение Берлинской стены положило начало новому этапу конфронтации, известному как «кризис Берлинской стены». Ответом США на сооружение стены стало увеличение численности американских вооруженных сил в Западном Берлине с 5 до 6,5 тыс. человек. СССР

соответственно увеличил численность своих вооруженных сил в ГДР. 10 октября 1962 г. конгресс принял резолюцию, в которой подтверждались права западных держав на оккупационные зоны в Берлине и подчеркивалось, что Соединенные Штаты полны решимости предотвратить «любыми средствами, включая применение оружия, любое нарушение этих прав непосредственно Советским Союзом или с привлечением других государств».

Конгресс выделил дополнительные ассигнования на военные нужды, а решением президента на активную военную службу были призваны резервные части и Национальная гвардия США. Мир оказался на пороге третьей мировой войны, но ни одна из конфликтующих сторон не была заинтересована в ней. Кеннеди мягко «спустил на тормозах», молча согласившись с существованием Берлинской стены, хотя в официальных заявлениях американского руководства ее осуждение никогда не прекращалось. Вопрос о заключении договора между Советским Союзом и ГДР, в котором мог быть пересмотрен статус Западного Берлина, был временно снят с повестки дня советским руководством, что также способствовало некоторому ослаблению напряженности в Европе.

В 1962 г. участникам международной конференции по Лаосу удалось договориться об условиях прекращения в этой стране гражданской войны и ее нейтралитете. Созданное в результате переговоров представителей 14 стран правительство национального единства стало компромиссным решением, временно удовлетворившим в первую очередь США и СССР. Но их готовность к компромиссам не распространялась на весь Индокитай. К уступкам не было готово и руководство КНР, которое проявляло нескрываемый интерес к распространению своего влияния в этом регионе.

Первые проявления «ограниченного вмешательства» США в Южном Вьетнаме датируются 1950 г., когда президент Трумэн согласился оказывать финансовую помощь Франции в ее войне в Индокитае и направил во Вьетнам 35 военных советников для консультирования французской армии. Теоретическая база такого вмешательства была заложена в годы президентства Эйзенхауэра, к концу пребывания которого в Белом доме число американских военных советников во Вьетнаме достигло 900 человек. При Кеннеди это вмешательство получило дальнейшее развитие. Вице-президент Л. Джонсон по поручению Кеннеди посетил Южный Вьетнам. По возвращении в США он призвал правительство «принять основополагающее решение… либо мы готовы противостоять сейчас коммунистической экспансии в Юго-Восточной Азии… либо безоговорочно признать свое полное поражение». В секретной беседе с обозревателем Дж. Рестоном, состоявшейся в Вене в июне 1961 г., Кеннеди заявил, что Россию необходимо убедить в мощи США и решимости американского правительства отстоять свои интересы в любой части земного шара — «наша задача заключается в том, чтобы попытаться доказать, что мы сильны. И Вьетнам, по-моему, самое