ШЕЙПАК-2 часть

ловка часов сначала служила только для подвешивания, а заводили часы не головкой, а ключом.

Первые карманные часы были названы нюренбергскими яйцами, хотя на самом деле они имели форму не яйца, а круглой коробочки. Но очень скоро часам стали придавать самую разнообразную форму. Тут были и звезды, и бабочки, и книги, и сердца, и лилии, и желуди, и кресты, и мертвые головы. Часы эти были часто украшены миниатюрными картинами, эмалью, драгоценными камнями. Такие красивые игрушки жаль было прятать в карман, и поэтому их стали носить на шее, на груди и даже на животе. Некоторые щеголи носили двое часов — золотые и серебряные, чтобы все видели, как они богаты. Носить часы в кармане считалось неприличным.

Часовые мастера настолько виртуозно и искусно выполняли свою работу, что им удавалось делать совсем крошечные часики, которые носили в виде серег или вместо камня в перстне. У королевы датской, которая вышла замуж за английского короля Якова Первого, было кольцо со вделанными в него часиками. Эти часики отбивали время, но не с помощью колокольчика, а маленьким молоточком, который тихонько ударял по пальцу. Удивительно, какие чудесные вещи вылупились из грубых нюренбергских яиц! Сколько искусства нужно было, чтобы сделать такой перстень! Ведь в то время вся работа производилась руками.

Сейчас, когда часы изготовливают машинным способом, мастерам приходится только собирать отдельные части, изготовленные машинами. В их распоряжении всевозможные токарные станочки, машинки для нарезания зубцов и т. д. Не мудрено, что часы сейчас дешевы и доступны всем. Но 400-500 лет назад сделать часы более или менее хорошие было нелегко, и часы стоили очень дорого.

Карманные часы с боем были не всегда удобны. Они били каждые полчаса, и звон их, говорят, мешал разговору. Возможно, что именно поэтому они вышли из употребления. Позже двум английским часовщикам удалось сделать часы, которые били только тогда, когда нажимали головку.

Особенно ценились «часы с репетицией» работы знаменитого Бреге (Abraham Louis Breguet) родом из Швейцарии. При нажатии на головку, раздавался необыкновенно мелодичный звон. Маленькие молоточки отбивают сначала часы, потом четверти и, наконец, минуты. Невольно вам начинает казаться, что этот тихий, печальный звон доносится откуда-то из другой страны, с колоколен сказочного города, от которого вас отделяет только золотая крышка часов.

Луи Бреге (иногда пишут Брегет) (1747-1823 гг.), один из представителей знаменитой французской семьи, был выдающимся часовщиком. За свое мастерство и большие заслуги в усовершенствовании часовых механизмов он был избран членом Парижской Академии наук. Бреге создал

151

лучшие для своего времени хронометры и ряд точных физических приборов. Часы его работы описаны А.С. Пушкиным в «Евгении Онегине»

Онегин едет на бульвар И там гуляет на просторе, Пока недремлющий брегет Не прозвонит ему обед.

Современный механизм завода часов и перевода стрелок был изобретен только в 1835 г. парижским часовщиком Раймондом Берто.

4.6.4.3. Главные московские часы

В старой Москве тоже был свой Большой Том — часы на Спасской башне в Кремле. Первые московские часы были изготовлены монахом Лазарем Сербиным в 1404 г. по заказу князя Владимира Дмитриевича, сына Дмитрия Донского. Этот инок прибыл в Москву с Афона, где находилось несколько православных монастырей, распространявших взантийскую культуру среди славян. Они были установлены на одной из башенок белокаменного Кремля, недалеко от того места, где сейчас находится Благовещенский собор. Часы эти были устроены особенным образом. Обыкновенно в часах вращается стрелка, а циферблат остается неподвижным. Тут было наоборот: циферблат вращался, а неподвижной оставалась стрелка. Да и стрелка была диковинная: в виде маленького солнца с лучами, которое было укреплено на стене над циферблатом. В довершение всего, на циферблате было обозначено не двенадцать часов, как обычно, а целых семнадцать. Как же это москвичи считали время по таким странным часам?

Ответ на это мы находим в записках путешественников. Вот что пишет о часах Спасской башни путешественник Мейерберг :

«Они показывают часы дня от восхождения до заката солнечного...

Русские разделяют сутки на двадцать четыре часа, но считают часы по присутствию или отсутствию солнца, так что при восхождении оного часы бьют один, потом продолжают бить до самого заката. После этого начинают счет с первого ночного часа вплоть до наступления дня... Когда бывают самые долгие дни, часы показывают и бьют до семнадцати, и тогда ночь продолжается семь часов».

Вот какой сложный был тогда счет времени! Не мудрено, что за часами требовался постоянный присмотр. Когда часовщик, живший в башне, бывал навеселе, часы показывали неверное время, сбивая с толку купцов в торговых рядах и писарей в приказных канцеляриях. По ночам, когда на Спасской башне били часы, по всему городу начинался стук и трезвон.

«На всякой улице, — говорит Мейерберг, — поставлены сторожа, которые каждую ночь, узнавая время по бою часов, столько же раз колотят в сточные желоба или в доски, чтобы стук этот давал знать об их бдительности шатающимся по ночам негодяям».

152

Часы Лазаря Сербина долгое время были единственными не только в Москве, но и на всей Руси. В 1435 г. появились часы в Великом Новгороде. Несколько позже, в 1476 г. часы установили в Святогорском монастыре города Пскова. Самые древние из дошедших до нас часов - часы Соловецкого монастыря – изготовлены в 1539 г. новгородским мастером Семеном Часовиком. Механизм, сделанный Семеном Часовиком, был железный, кованый.

На Спасской башне (бывшей Фроловской) часы установили в 1625 г., когда английский мастер Христофор Головей надстроил ее шатром, внутри которого разместил часовой механизм. В работе принимали участие и русские мастера: поморские крестьяне Ждан, его сын Шумило Жданов и внук Алексей Шумилов.

В1702 г. Петр I закупил в Голландии трое башенных часов, одни из них доставили в Москву. В 1706 г. они были установлены на башне и пущены в ход кузнецом Никифором Яковлевым. Часы имели циферблат с 12часовым делением. Первоначально куранты играли мелодию гимна «Коль славен…». С 1706 по 1815 г. часы на Спасской башне неоднократно ремонтировались русскими мастерами Семеном Ивановым, Яковом Лебедевым и др.

В1851-1852 гг. износившийся механизм был разобран и вместо него фирма братьев Бутеноп установила новые часы. Появились четыре циферблата и минутные стрелки, механизм стал иметь четыре заводных вала. Часы благополучно проработали почти полтора в. и продолжают отмерять московское время. Диаметр циферблатов 6,2 м, длина минутных стрелок – 3,27 м, часовых – 2,97 м. Масса каждой стрелки около 60 кг, а масса всего механизма составляет 25 т. Раньше было 33 колокола, сейчас – 10.

Первый раз Кремлевские куранты прозвучали в эфире 20 февраля 1926 г. До этого в течение почти двух лет по радио звучали колокола часов

сбашни Вестминстерского аббатства в Лондоне.

И.П. Кулибин и его часы

Гениальный русский изобретатель и конструктор Иван Петрович Кулибин (1735-1818 гг.) смастерил часы в виде гусиного яйца, которые били часы, половины и четверти. Каждый час в середине яйца растворялись двери. В глубине появлялись маленькие фигурки. После представления играли куранты, и двери закрывались.

У Ивана Петровича Кулибина было много замечательных изобретений. Толпы народа стекались в Таврический сад в Петербурге посмотреть на выставленную там большую модель кулибинского одноарочного моста, который должен был одной громадной дугой соединить оба берега Невы. А кулибинский семафорный телеграф был наряду с телеграфом француза Шаппа одной из самых удачных попыток построить, как тогда говорили, «дальноизвещающую машину».

Его «машинное судно», которое шло против течения под действием силы самого течения, блестяще выдержало испытание и на Неве и на Волге. Ялик с

153

двумя гребцами едва поспевал за «машинным судном», которое везло груз в четыре тысячи пудов.

Единственное, что удалось Кулибину осуществить за всю его долгую жизнь, — это несколько игрушек да еще зеркальные фонари для карет и прибор для открывания окон в дворцовых коридорах.

Если бы Кулибин родился где-нибудь в Америке или в Англии, он был бы сейчас так же знаменит во всем мире, как Фультон и Аркрайт. Но Кулибин родился и вырос при крепостном строе.

4.6.4.5. Маятник и часы

Галилео Галилею (1564-1642 гг.) показалось, что качания лампады в соборе продолжаются всегда одинаковое время. Постепенно качания становились все меньше и меньше, пока лампада не успокоилась совсем, но и при меньшем размахе время качания было одно и то же. Время он определял по ударам пульса. Позже Галилей проверил свое наблюдение. Он заметил, что все маятники — грузики на нитке — совершают свои качания в одно и то же время, если длина нитки одна и та же. Чем короче была нитка, тем меньше времени продолжалось каждое качание. Можно сделать такой маятник, каждое качание которого — вправо и влево — будет продолжаться ровно секунду. Для этого нитка должна быть длиной около метра. В результате этих наблюдений (1583-1595 гг.) Галилей сделал вывод, что можно сделать точные часы. Нужно было бы приспособить маятник к часам, сделать так, чтобы маятник регулировал ход часов. Однако, построить такие часы не удалось ни Галилею, ни его старшему сыну.

Эту задачу удалось решить к 1656 г. другому знаменитому ученому— голландцу Христиану Гюйгенсу (1629-1695 гг.), механику, физику и математику. Сведения о работах Галилея и его сына он, по всей вероятности, получил от своего отца, Константина Гюйгенса, который был послом Голландии во Франции. В это же время в Париже находился сын Галилея.

Устройство стенных часов с маятником совсем не так сложно. В корпусе находятся гиря и барабан, на который намотана веревка. Вместе с барабаном вращается зубчатое колесо. Это первое колесо вращает маленькую шестеренку, а вместе с ней — часовое колесо, которое сидит на одной с ней оси. Называется это колесо часовым потому, что к нему прикреплена часовая стрелка. Часовое колесо вращает вторую шестеренку, а вместе с ней и ходовое колесо. Это устройство было известно еще до Галилея и Гюйгенса. Разница в том, что здесь нет вертушки и балансира, а вместо них имеется другое приспособление, которое задерживает ходовое колесо и не дает гире чересчур быстро опускаться. Наверху над ходовым колесом есть изогнутая пластинка, напоминающая якорь. Она и называется якорем. Якорь все время качается вместе с маятником, который подвешен позади механизма. Положим, что левый крючок якоря застрял между зубцами ходового колеса. На мгновение оно остановится. Но сейчас же гиря сделает свое дело и заставит ходовое колесо оттолкнуть от себя крючок, который

154

ему мешает. От этого толчка крючок поднимется и пропустит один зубец колеса. Но от этого же толчка маятник качнется влево, а правый крючок якоря опустится и опять застопорит ходовое колесо.

Так будет продолжаться и дальше. Маятник будет качаться вправо и влево, не позволяя колесику продвинуться при каждом размахе больше чем на один зубец.

Каждое качание маятника продолжается всегда одно и то же время. Поэтому ясно, что маятник заставляет весь механизм работать равномерно, а вместе с ним и часовая стрелка передвигается, всегда одинаковыми шажками.

В 1660 г. англичанин Гук предложил в качестве регулятора систему «баланс - плоская пружина». В 1665-1674 г. Гюйгенс применил в качестве регулятора в карманных часах систему «баланс-спиральная пружина» (спираль Архимеда).

4.6.4.6. Не менее 10000 ф.ст. (и не более 20000 ф. ст.

в зависимости от достигнутой точности) тому, кто найдет способ перевозить время

Так было объявлено английским парламентом в 1714 г. И множество людей принялось сразу за трудную работу. Если в XV в. достаточно было только одной часовой стрелки, то в XVIII в. это уже никого не устраивало. И вот в 1700 г. появляется минутная стрелка, а в 1760 г. - и секундная. Часы перестают быть игрушкой. Теперь, в XXI в., ни один корабль не уходит в море без точного хронометра, ни один поезд не отходит без расписания, ни одна фабрика не работает без точного распределения времени.

Все мы знаем, что морякам приходится в море определять широту и долготу места, чтобы не сбиться с пути. Широту определяют по высоте Полярной звезды: чем она выше, тем, значит, корабль севернее забрался. А долготу, то есть расстояние от первого меридиана, определяют иначе.

На разных меридианах время различное. Если в Москве только что взошло солнце, в Лондоне еще ночь, потому что Лондон западнее Москвы; Земля, вращаясь с запада на восток, не успела еще подставить Лондон под солнечные лучи. Если где-нибудь двенадцать часов дня, то к западу от этого места — на расстоянии 15° — будет не двенадцать часов, а только одиннадцать часов, на расстоянии 30° — будет десять часов и т. д. 15° долготы равны одному часу времени.

Выходит, что, для того чтобы знать в дороге долготу места, надо взять с собой часы и сравнивать их с местным временем. Если ваши часы ушли вперед на два часа по сравнению с местными часами, значит, вы уехали к западу на 30°.

В открытом море, где не у кого спросить, который час, часы проверяют по солнцу или по звездам. Просто, не правда ли? Кажется, чего легче: взяли с собой часы, и готово. За что же было премию платить? Просто, да не совсем. Часы, как мы знаем, — машина капризная. Толчков они не лю-

155

бят и на корабле неминуемо заболевают морской болезнью — отстают, уходят вперед, так что доверять им больше нельзя. Ведь если часы отстанут на одну минуту, ошибка в определении долготы будет четверть градуса, а это очень много. Этак можно и с дороги сбиться и на риф наскочить.

Поэтому в море берут с собой не простые, а особенно точные часы — хронометр. Крупными достижениями было создание в 1670 г. анкерного спуска Клемента и его разновидности, созданной Грэхемом в 1715 г. Самой трудной задачей являлась температурная компенсация, т.е. обеспечение постоянства хода часов при изменении температуры. Больше ста лет трудились часовщики всего мира над изобретением хронометра, пока наконец это не удалось сделать независимо друг от друга и практически одновременно англичанину Гаррисону, французу Ле Рою и швейцарцу Бертруду. Хронометр Джона Гаррисона (1759 г.) с честью выдержал плавание из Портсмута на Ямайку на корабле «Deptford» в 1762 г. Испытания проводил его сын Вильям. А вскоре после этого вышел в море французский фрегат «Аврора» с еще лучшим хронометром работы Ле Роя. За 46 дней пути этот хронометр отстал только на 7 сек. Дальнейшие разработки проводились на основе его хронометра, сделанного в 1766 г.

Гаррисон получил только часть обещанной премии, и то после долгих хлопот, за три года до своей смерти.

Приблизительно в 1780-1790 г. были разработаны надежные хронометры, открывшие безопасную эру в навигации.

4.6.4.7. Швейцария и часовое производство

Швейцария остается страной, производящей лучшие наручные часы. Ее доля в мировом производстве составляет примерно 40%, причем не менее 97% всей продукции поставляется на экспорт.

Интересна история развития часового дела в Швейцарии. Она начинается с эмиграции французских гугенотов в Женевскую республику, с ее господствующим в то время протестантизмом Кальвина. Ведь вплоть до начала XVIII в. именно Женева, славившаяся великолепно налаженными коммерческими предприятиями и искусными мастерами, была центром производства швейцарских часов. Часовое дело процветало. Тысячи мас- теров-ремесленников трудились, сидя на своих скамьях в маленьких мастерских, получая заказы от коммерсантов, которые, будучи прекрасно осведомлены обо всех изменениях спроса на мировом рынке, занимались сбытом готовой продукции. Женевские часы славились необычайным разнообразием: они собирались в форме различных фруктов, пистолетов, музыкальных шкатулок и даже воспроизводили бытовые сценки, в которых фигурки приводились в движение маховым колесом.

Пастбища и поля Верхней Юры никогда не отличались плодородием. Производство часов явилось прекрасным подспорьем для жителей, обеспечивая в течение долгих снежных зим всех членов семьи работой. Большие и малые зубчатые колеса, платины, оси, циферблаты и корпуса — все

156

это изготавливалось вручную в домашних условиях при строгом разделении труда. Считалось, что до начала XIX в. в изготовление каждого экземпляра часов вносили свой вклад около 150 человек. (Лэндс [35], однако, называет более реальную цифру — 40).

Вокрестностях Невшателя, «несмотря на суровый климат, повсюду можно видеть живописные селения с добротными домами и довольно значительным числом жителей, если и не очень зажиточных, то, во всяком случае, ведущих счастливую и независимую жизнь», — так писал в 1836 г. английский обозреватель в докладе парламенту. Жители Юры, разводившие скот, могли лучше выполнять тонкую работу: их руки не были такими загрубевшими и покрытыми мозолями, как руки пахарей. Почти каждый из них мог заняться изготовлением часов (за исключением тех, у кого потели ладони и кто поэтому оставлял пятна на металле). Даже люди со слабым зрением могли работать, вооружившись лупами и другими оптическими приспособлениями. Помимо всего прочего, жители Юры были протестантами. Большое значение имело не только воспитанное у них с детства трудолюбие (как объяснил бы это Макс Вебер), но и то, что среди протестантов был выше процент грамотности. Каждый ребенок здесь умел читать и считать и мог легко научиться проводить необходимые измерения. Среди этих людей были особенно одаренные и изобретательные, подлинные мастера своего дела, способные собрать и отрегулировать часы. Таким образом, бурное развитие часового дела в этом районе явилось коллективным достижением и в такой же мере объясняется культурными традициями и социальными особенностями, как и экономическими условиями.

До Швейцарии первенство по производству часов некоторое время удерживала Англия (конкуренция этих двух стран в искусстве изготовления хронометров хорошо известна). В Англии в это время даже вырос целый городок, протянувшийся на 8 миль между Прескотом и Ливерпулем, «населенный мастерами, изготовлявшими часовые пружины, шестерни, цепочки, корпуса и циферблаты». Каждый специализировался в производстве одной какой-нибудь детали, и такое разделение труда вызвало бы восхищение Адама Смита. Прекрасно отлаженное производство привело за столетие к снижению цен на часы в 20 раз при постоянно растущем их качестве.

ВБритании XVIII в. часы пользовались спросом не только среди представителей обеспеченных классов. Их покупали также рабочие, в частности текстильной промышленности, чье время принадлежало теперь владельцу фабрики. Подозревая, что хозяин заставляет их работать лишнее время, они самостоятельно или вскладчину покупали недорогие серебряные карманные часы, чтобы контролировать свой рабочий день. Спрос на часы непрерывно возрастал.

ВШвейцарии кроме научно-исследовательских центров и заводов по производству часов функционирует много музеев часов. Самым известным является музей истории часов в городе Фо де Шон.

157

4.6.4.8. Электрические и электронные часы [38]

Первые механические маятниковые часы, работающие от электрического привода, были созданы А. Беном в 1840 г. в Англии. Швейцарская фирма Фиварже в 1860 г. стала выпускать подобные часы после ряда усовершенствований, осуществленных Гиппом. В 1890-1900 гг. создаются балансовые электрические часы. В России аналогичные часы были предложены изобретателем Купцовым в 1900 г. В 1950-1955 гг. были созданы электрические балансовые наручные часы с контактной группой (Франция, фирма «Лип»), а в 1960 г. бесконтактные наручные балансовые часы (США, фирма «Булов»). В СССР камертонные наручные часы были созданы в 1963 г. и до 1970 г. выпускались 2-м Московским часовым заводом.

Вконце 30-х годов были разработаны часы, в которых вместо механического осциллятора был применен высокочастотный генератор электрических импульсов, стабилизированный кварцевым резонатором. Эти часы назвали кварцевыми. Сначала они были довольно громоздкими, так как использовали большое число радиоламп, требующих специального питания. Бурное развитие радиоэлектроники и, особенно, полупроводниковой техники позволило создать к концу 60началу 70 г. наручные кварцевые часы. Дальнейшее развитие этого типа часов связано с созданием интегральных схем. Крупные электронные фирмы США, занимающиеся разработкой и изготовлением электронных приборов для военной и космической техники, создали наручные часы с цифровой индикацией на жидких кристаллах. В Японии и Швейцарии в это же время были созданы кварцевые часы с шаговым двигателем. В СССР первые кварцевые часы были созданы в 1972 г. с камертонным двигателем (НИИЧаспром), а в 1973 г. – с шаговым двигателем. Через год они выпускались на основных часовых заводах страны.

Человечество вступило в эпоху электронных измерителей времени, снабженных интегральными микросхемами и кварцевыми резонаторами. Производство электронных часов очень быстро перешагнуло национальные границы. Первоклассные электронные наручные часы могут собираться где-нибудь в Малайзии из деталей, поставляемых из Калифорнии, Швейцарии или Японии. Недаром Государственный совет Швейцарии отменил в 1968 г. проводившийся более ста лет в Невшателе ежегодный конкурс на лучшие в мире наручные часы. Тем самым швейцарцы «решили исключить саму возможность поражения на своей собственной территории». Швейцария по-прежнему не уступает Японии по объему выпуска часов (значительная их часть — электронные) и деталей к ним. Однако первенство в этой области, более ста лет удерживавшееся ею, утеряно безвозвратно.

4.6.5.АНДРОИДЫ

ВЗападной Европе во второй половине XVIII в. всеобщее удивление вызывали механические люди, созданные швейцарским часовщиком Пье- ром-Жаке Дро и его сыном Анри. О них много говорили и писали. Чтобы

158

посмотреть на них, целые толпы прибывали в Шо де Фон, швейцарскую деревню на границе с Францией, где жили Дро. (Сейчас эта деревня превратилась в прекрасный город с знаменитым музеем часов и известным клубом эсперантистов). Путешествовать в те времена можно было только пешком или на лошадях по скверным, грязным дорогам. Но желание посмотреть на чудесных механических людей заставляло преодолевать все препятствия.

За 15 лет до великой французской революции, в 1774 г., Пьер Дро показывал своих механических людей в Париже на выставке. Кроме писца и рисовальщика, здесь была еще и музыкантша. Многочисленные зрители шумно выражали свой восторг.

Писец был ростом с пятилетнего ребенка; он сидел на скамейке перед столиком. В правой руке маленького механического человека было гусиное перо (в то время стальных еще не знали). Писец макал перо в стоящую перед ним чернильницу и писал разные слова и даже фразы без всякого участия человека. Буквы были крупные, красивые, с нажимами и располагались в ровные строчки. Между словами он оставлял промежутки.

При писании механический человек двигал головой и, казалось, следил за тем, что пишет. Окончив работу, писец посыпал лист бумаги песком для высушивания чернил, а потом стряхивал его.

Другой механический человек, таких же размеров, как и первый, держал в руке карандаш и рисовал разные фигурки. Рисовал не сразу, а с остановками, как бы размышляя. Иногда дул на лист, чтобы удалить соринки. Рисунки получались удачные.

Музыкантша, таких же размеров, как и два ее «брата», играла на фисгармонии, ударяя пальцами по клавишам. Четко и легко удавались ей трели и быстрые пассажи. Она поворачивала также голову и глаза, как бы следя за положением рук. Ее грудь поднималась и опускалась, как будто она дышала. Окончив игру, механическая женщина наклоняла голову, благодаря слушателей за одобрение.

Движения всех трех механических людей были так естественны, что многие из зрителей готовы были считать их живыми. И только когда Дро открывал на спине своих созданий сложный механизм, зрители начинали верить, что перед ними находятся действительно произведения техники, а не живые существа.

Механические люди Пьера и Анри Дро получили название андроидов. Это слово греческое. По-русски оно означает: человекообразный, человекоподобный.

Подчиняясь желанию родителей, Пьер Дро поступил в духовное училище. Окончив его, он вернулся в свою родную деревню Шо де Фон с намерением стать священником.

Тиканье маятников, медленное вращение зубчатых колесиков, бег секундных стрелок — весь этот блестящий точный мирок механизмов, умещающийся на ладони или в маленькой коробке на стене, так очаровал Пье-

159

ра Дро, что он и думать забыл о духовной карьере, занявшись часовым ремеслом.

Успехи Пьера Дро в часовом деле были так велики, что обычные часы скоро перестали удовлетворять его, и он, по примеру других искусных мастеров, начинает изобретать и пристраивать к часам разные дополнительные механизмы — всякие самодвижущиеся фигурки.

Одно из первых своих изделий — замечательные маятниковые часы с пастушком и собачкой Дро повез в столицу Испании—Мадрид к королю Фердинанду VI. В присутствии придворной знати Дро стал показывать королю свое произведение. Когда часовая стрелка подходила к какому-либо часу, пастушок подносил ко рту флейту и свистел столько раз, сколько должно было пробить часов.

У ног пастушка лежала собачка, охраняя корзину с яблоками. Дро попросил одну из придворных дам взять яблоко из корзинки. Механическая собачка тотчас залаяла, и так естественно, что залаяла и вертевшаяся у ног собака этой дамы. Когда яблоко было положено на место, собачка на часах умолкла. Кое-кто из придворных испугался этих часов, приняв тонкую механику за колдовство. Опасаясь тяжелых последствий, осторожный Дро попросил короля пригласить главу инквизиторов для ознакомления с часами. Это была удачная мысль. Дро показал инквизитору внутреннее устройство часов, и тот объявил, что в них колдовства нет. Король купил часы.

В 1770 г., весной, появился на свет первый механический человек. Это был писец. За работой над писцом наблюдал шестнадцатилетний сын Пьера Дро — Анри. Мальчик унаследовал от отца исключительную способность к механике и через три года сам принялся за сборку нового механического человека, который должен был рисовать. Эта работа пошла быстрее. Помогал опыт, полученный при изготовлении писца. Рисовальщик был закончен в течение года. Потом оба механика — отец и сын — занялись вместе изобретением и сборкой музыкантши.

Молодой Дро устроил в Мадриде выставку своих механических людей, вызывавшую большой интерес у жителей города. Удивлению и восхищению зрителей не было конца. Успех и крупная выручка Дро пришлись, однако, не по вкусу служителям церкви. На другой же день после открытия выставки «святейшая» инквизиция арестовывает Анри Дро, обвинив его в колдовстве. Никакие объяснения, никакие мольбы не помогли. Анри Дро был посажен в тюрьму. Механических же людей инквизиторы отобрали, спрятав подальше от человеческих взоров. Анри пробыл в тюрьме несколько лет. Пьер Дро, не получая никаких известий от сына, думал, что тот погиб, и очень горевал.

Наконец, Анри удалось вырваться из тюрьмы и бежать на родину. Но здесь его постигает новый удар: он узнает, что его отец скончался месяц назад. От всего пережитого Анри тяжело заболевает. В 1791 г. он умирает в возрасте 38 лет.

160