1141-mks
.pdfкультуры относятся еще к неолиту и датируются первой половиной и серединой IV тыс. до н.э. В последующих слоях, конец IV тыс. до н.э. и первая половина III тыс. до н.э. виден уже переход к медному веку. Поселения уже более благоустроены и состоят из сырцовых кирпичных зданий с каменным фундаментом. Найдены зубы домашней лошади, но какова ее роль неизвестна. Но эти поселения не стали важным земледельческим центром, якобы для этого было много препятствий. Освоение самой речной долины Инда началось в первой половине III тыс. д.н.э. В середине III тыс. (2500 г. до н.э.) здесь возникает праиндийская цивилизация Хараппы.
В северной области Средней Азии и Сибири неолитические культуры известны в двух центрах: в Приаралье – кельтеминарская культура, в Минусинской котловине – афанасьевские курганы. Со среднеазиатским югом, с поселениями типа Анау, у племен Приаралья были лишь отдельные связи. Более прочные связи прослеживаются у них с районами западной Сибири и Казахстана (см. III, раздел 2). В Минусинской котловине обитали племена, оставившие большое количество курганов. Эти племена уже разводили скот, образ жизни у них был полуоседлый, пастушеский и резко отличался от охотничьего быта племен, населявших северную тайгу и горнотаежные местности Саяно-Атлтая, Кузнецкого Алатау. О наличии обмена свидетельствуют привозные вещи, полученные из Приаралья, а также росписи на сосудах из Анау. Изучение керамики и ряда других предметов обнаруживает большое сходство их с инвентарем, так называемых катакомбных курганов южнорусских степей. Очевидно, это сходство основано на определенных связях племен, живших в ту пору на Алтае с западом (см. V, VI, раздел 1).
Крупный центр медного производства находился в указанный период на Кавказе. Это центр был связан с передовыми странами тогдашнего мира – с рабовладельческими племенами Передней Азии. Материалы древнейших поселений типа Шенгавит (Армения) говорят о наличии там еще вначале III тыс. до н.э. земледельческой культуры. Поселения такого типа находят и на Северном Кавказе (Каякентский могильник и поселения около Дербента). Замечательные курганы у Майкопа и станицы Новосвободной говорят о культурном подъеме и связях с древневосточными центрами. Есть определенные сходства с культурой древнего города Двуречья – Лагоша, с памятниками других древних городов Ура, Кише, Мохенджо Даро. Это свидетельствует, что курганы Северного Кавказа относятся приблизительно к середине III тыс. до н.э. Другой крупный памятник – Нальчинский могильник и селище относятся к самому началу энеолита. Некоторые находки говорят о связях с Закавказьем и Двуречьем. С Шумерскими артефактами сходны пластина-кулон и каменная сверленая булава.
Совершенно другую картину представляет население в Долинском (близ Нальчика), где найдены мотыги и зернотерки, свидетельствующие о развитии мотыжного земледелия. Там развивалось и скотоводство. О большом развитии гончарного дела говорит посуда, аналогичная найденной в Майкопском кургане. В Майкопском и Новосвободненском курганах найдено большое количество медных орудий – таких форм, которые характерны для Двуречья и для культур острова Крит 26 – 22 веков д.н.э. В середине III тыс. до н.э. Кавказ по темпам развития, безусловно, далеко обогнал другие области материковой Европы.
121
Раскопки в Грузии, в курганах Армении и Азербайджана раскрывают историю древних материальных общин, основой хозяйства которых были земледелие и скотоводство, возникшие в Закавказье в неолитический период и получившие развитие в III тыс. до н.э. При этом памятники медного века в Закавказье сходны с памятниками того же времени в Передней Азии. Закавказье служило основным центром добычи обсидиана, из которого в первой половине III тыс. до н.э. выделывали орудия в различных областях Двуречья и в Эламе.
Другой энеолитический центр возник в Средней и Южной Европе. В плодородных местностях Нижнего Дуная и Поднестровья еще в конце IV тыс. до н.э. и в первой половине III тыс. до н.э. племена наряду с охотой занимались домашним скотоводством и примитивным земледелием. Земледельцы жили уже в прочных зимних жилищах (а в не разбросанных временных стоянках). Это население столетиями оставалось на одном и том же месте. На Нижнем Дунае, в средней части Болгарии, в Венгрии, в северо-восточной части Югославии, в Румынии и Молдавии от этих поселений остались мощные напластования, мало чем отличающиеся от тех холмов Передней Азии, которые хранили остатки начала медного века (см. IV, раздел 1, II, раздел 3). Яркие примеры – «жилые холмы» нижнедунайской культуры Болгарии, население Винча в Югославии, поселок Турдош в Южной Венгрии. Во второй половине III тыс. до н.э. здесь очень высокого уровня достигает производство медных изделий.
Особенно детально изучена трипольская культура этого типа по поселениям Украины, Северной Румынии, Молдавии, в частности близ села Кукутени в Северной Молдавии и поселениям на Украине по Днестру и другим, в которых люди жили длительное время. Первые дома там были построены в начале III тыс. до н.э. и в ряде поселений жизнь продолжалась примерно до 17 века до н.э. (см. III, раздел 2). Трипольская культура занимала первоначально ограниченную территорию в Восточном и Юго-восточном Прикарпатье. Древнейшие поселения не распространяются восточнее Южного Буга. Достигнутый уровень культуры позволил местному населению во второй половине III тыс. до н.э. освоить территории правобережной Украины вплоть до Днепра, продвинуться на юг до Дуная и строить свои поселения на западе в Трансильвании до реки Олт. На севере граница была по реке Тетерев. В Польше аналогичные поселения встречаются в районе Кракова. В 18 - 17 веках до н.э. у трипольских племен усиливается значение скотоводства, возрастает роль мужчины, и появляются особенности в погребальных обрядах – возникновение патриархата.
В горах Средней Европы, особенно в рудных, уже в III тыс. до н.э. стала разрабатываться медь, что послужило рудной базой для всей Европы. Племена к северу от Дуная жили в больших поселках – поселения Верхней Австрии, Чехии и Словакии, Северной Венгрии, Южной Германии и Швейцарии. Население областей Франции, особенно в первой половине III тыс. до н.э., отличались более низким уровнем развития. В районах Германии между Эльбой и Одером только во второй половине III тыс. до н.э. усиливается роль земледелия и скотоводства. Во второй половине III тыс. до н.э. заметнее развивается культура по верхнему и среднему течению Рейна. В этой части Германии и Франции наряду с открытыми поселениями возникают укрепленные убежища. Особая культура развивалась в северных областях Франции и Германии. Наиболее характерный
122
пример – район Нормандии и Бретани, где в период энеолита наибольшего развития достигла мегалитическая культура (сооружения из огромных камней).
Пиренейский полуостров в период энеолита является едва ли не самым значительным центром меднорудного производства в Западной Европе. Отсюда медь шла во Францию, в Северную Европу, на Аппенины, в Грецию. Эти же связи ярко показывают распространение во многие области Западной и Северной Европы и на острова Средиземного моря так называемых «колоколовидных сосудов» из первоначального центра их изготовления – южных и восточных районов Испании (см. III, раздел 2). Пример жизни в энеолитический период в Европе – свайные поселения в Швейцарии, древнейшие постройки которых относятся к III тыс. до н.э. Остальные существовали вначале II тыс. до н.э., когда уже в большей части Европы происходит переход к бронзовому веку.
Южнорусские степи между реками Днепр и Урал в первую половину III тыс. до н.э. были заселены племенами, которые занимались охотой и рыболовством и оставили нам курганы по Волге и Дону, в левобережной Украине. Под курганами находят погребения в простых грунтовых ямах (ямная культура). В причерноморской зоне в то время еще целиком сохраняется неолитический быт. Это отразил Мариупольский могильник, в котором местные охотники сохранили в своем быту, в одежде те же черты неолита, которые мы отмечаем на Северном Кавказе по материалам Нальчинского могильника. Архаизм здесь еще глубже – в приморской зоне еще не было освоено производство глиняной посуды. Только во второй половине III тыс. до н.э. в связи с подъемом экономики Северного Кавказа начинает быстрее развиваться население азовскочерноморских, прикубанских и прикаспийских степей. Этот новый этап в истории племен, живших на нашем юге в неолит, представлен так называемой катакомбной культурой, курганами в степях между Волгой и Днепром. Здесь жили племена тесно связанные с Северным Кавказом. Они переняли достижение кавказских племен в металлургии меди, в земледелии, в скотоводстве.
Создается впечатление, что племена, оставившие нам катакомбные погребения, распространялись с востока на запад в течение 23 века и в следующих столетиях (см. V, X раздел 1). На западе они в столкновениях с трипольскими племенами оттеснили последних со среднего Днепра и проникли в Польшу (там керамика, характерная для курганов Северного Кавказа). Причина такого широкого расселения катакомбных племен кроется в характере их хозяйства. Начинался процесс развития скотоводства, племена становились более подвижными, земледелие у них играло меньшую роль. Потребность кочевого скотоводства вызывает переселение на больших пространствах. В конце неолита Европа переживала глубокие изменения, вызванные проникновением на запад племен из Восточных степей. В Средней Европе и на Рейне пришедшие с востока племена смешивались с западными, которые шли, по видимому, из Испании, так называемые племена «колоколовидных кубков» (см. III, раздел 2).
Аналогичный процесс происходил вначале II тыс. до н.э. и в лесостепной зоне Восточной Европы. Сюда также проникли южные племена, связанные с днепровскодеснинской группой (см. II, IV раздел 1). Их продвижение отмечено ранними памятниками фатьяновской культуры, открытая сначала в Брянской, а затем и в
123
Московской области. Позднее эта культура распространилась по всему Волго-окскому междуречью, развивая у неолитического населения скотоводство, металлургию и керамическое мастерство. Однако южные племена не смогли успешно применить свои формы хозяйствования и были поглощены местным неолитическим населением. Только наиболее восточная их часть, заселившая территорию Чувашии и Прикамья, продолжали существовать впоследствии.
Новокаменный век начинается в лесной полосе Азии и Европы в V - IV тыс. до н.э., но достигает полного расцвета лишь в конце IV и в III тыс. до н.э., когда в долинах великих рек субтропиков уже используется ирригационное земледелие, возникают государства. У лесных племен Прибалтики и Южной Сибири только в III тыс. до н.э. можно заметить известные изменения в культуре. Но старый неолитический быт и уклад жизни охотников и рыболовов продолжает существовать, медленно меняясь. Там были суровые климатические условия, которые позволили создать наиболее совершенную в условиях каменного века материальную культуру, хорошо приспособленную к жизни в тех местах от Енисея до Тихого океана и от степей Забайкалья до тундры. Древнее население Урала III - II тыс. до н.э. оставило нам стоянки по берегам озер. Много находок имеется на Шигирском торфянике, давшем имя этой поздненеолитической культуре.
Центр расселения неолитических племен в лесах Восточной Европы был в Волгоокском районе. Применительно к III тыс. до н.э. здесь можно с уверенностью говорить о неолите. Ранний памятник неолита – Льяловская стоянка на берегах Клязьмы. В Волгоокском районе зарождается характерная ямочно-зубчатая орнаментация, в поздненеолитическое время распространившаяся на обширных пространствах лесной полосы Восточной Европы. После Льяловской культуры была создана своеобразная поздненеолитическая Волосовская культура. В указанном междуречье местные неолитические культуры III – II тыс. до н.э. во многом непосредственно продолжают традиции предыдущего времени – льяловского. Но археологи выявляют ряд местных культур на Оке условно называемые клязьминская, белевская, рязанская, волосовская, балахнинская. Каждая из культур имеет свои отличительные особенности главным образом в мелких деталях орнаментики сосудов. Такая общность культур обеспечивается общностью происхождения этих племен. Волосовская культура, как пример, представляет собой мощное племенное объединение, игравшее видную роль среди других окских племен в III – II тыс. до н.э. Они обладали мастерством шлифования каменных орудий, виртуозно изготавливали глиняные посуды большого размера. Основой их жизни были охота и рыбная ловля.
Неолитическое население Карелии и соседней Финляндии принадлежали племенам, достигшим относительно высокого уровня культуры. Они выделывали шлифованные орудия из камня, пользовались стрелами с наконечниками неолитического типа, имели глиняные сосуды. Это все появилось у них к середине III тыс. до н.э. Оленкостровский могильник на Онежском озере относится к более раннему времени. Там находятся архаичные по форме кремниевые наконечники стрел, костяные вкладышевые кинжалы. Эти вещи указывают на связи с племенами Северной Азии и древним населением Северной Европы (см. X, раздел 1). В конце III и особенно во II тыс. до н.э. в Карелию проникают новые племена. Это подтверждается распространением здесь новых
124
видов орнаментов сосудов. Это были племена, заселявшие до того Волго-окский район. С их приходом в Карелии и в Прибалтике появляется характерная «ямочно-гребенчатая» орнаментация и окончательно складывается неолитическая культура, чьи черты свидетельствуют о тесных культурных связях между родственными племенами в огромной лесной зоне Восточной Европы между Балтийским морем и Уралом.
Выше был изложен академический взгляд на археологию племен Европы и Азии для представления общей картины выявленных археологических культур. Далее хотелось бы остановиться на вопросах взаимодействия этих культур, что дополнит общую картину расселения и миграции племен. Начнем немного издалека, с эпохи мезолита. При этом мы будем прослеживать не только археологию, но и делать акценты на антропологические характеристики населения культур. За основу нами взята работа В.Ларионова «Исток русского племени».
В работе обоснованно отмечается, что в археологических культурах мезолита Волго-окского междуречья прослеживаются древние арии, еще не разделившиеся на индоиранцев и балто-славян. Говорится о бутковской и пришедшей с запада с верховьев Днепра и Подесенья иеневской культур. Элементы бутковской культуры просматриваются до Сухоны и Новгородской области. Предками бутовцев были носители финальной стадии полеолитической свидерской культуры, имевшей местных предшественников в междуречье. Бутковская культура перетекает в верхневолжскую с центром в верхнем Поволжье. Антропологическая принадлежность носителей этой культуры и развитая керамика позволяет говорить о ее тесных связях с Днепро-донецким регионом, где известно самое высокорослое население человечества, которое связывают с древнейшими индоевропейцами.
Верхневолжскую культуру сменяет льяловская. По антропологии льяловцы европеоиды. Формирование культуры шло в северной полосе европейской части России – в Тверской, Ярославской, Костромской областях, в Вологодском края, в Архангельской области, Карелии (см. I, раздел 3). В дальнейшем с III тыс. до н.э. почти на всей территории от Прибалтики до Камы, где прежде была культура ямочно-гребенчатой керамики, начинает жить волосовская культура энеолита. Волосовцы формировались на базе верхневолжской культуры, они ее потомки. Однако льяловцы также влились в новую культуру. Орнамент волосовских сосудов – ямки, отпечатки гребня, кружковый узор.
На рубеже III и II тыс. до н.э. в составе населения Восточной Европы произошли значительные изменения. В толщу волосовцев пришли скотоводы и земледельцы – носители культуры шнуровой керамики – фатьяновцы. Синтез фатьяновской культуры и волосовцев положил начало культуре сетчатой керамики, на основе которой в свою очередь сложилась дьяковская культура. Открытия в Тверской области позволили проследить эволюцию дьяковцев вплоть до древнерусского периода! Фины в качестве претендентов на дьяковскую культуру отпали.
В IV тыс. до н.э. почти вся Правобережная Украина была занята трипольскими племенами. Керамика, поселения, антропологический тип, все указывает на то, что трипольцы пришли на территорию нынешней Молдавии и Украины из Балканского региона. Севернее трипольцев обитали племена днепро-донецкой археологической
125
общности. Эти племена жили охотой и рыболовством. Население этой культуры было очень высоким. В целом все мезолитическое население Восточной Европы характеризуется долихокранией, узким и высоким лицом. Этот доминирующий тип постепенно будет мигрировать далее на восток. В эпоху неолита наблюдается близкое антропологическое родство населения сегодняшней Украины, Европейской России, Прибалтики, Западной Сибири и Алтая (видимо одно племя на огромном пространстве).
В III тыс. до н.э. племена культуры шнуровой керамики распространяются от Волги до Рейна и от Финляндии до среднего течения Днепра. Ритуал захоронения указывает на их родство с днепро-донецкой культурой. Из южнорусских степей переселяются рослые долихокефалы с боевыми топорами и курганными погребениями. Эпохальные изменения активно прослеживаются во всей Европе с середины II тыс. до н.э. Это выражается в укорочение головы, уменьшение величины головной коробки. Этому подвержены все славянские группы, из чего можно сделать вывод об автохтонном образовании восточных славян в целом. Они существуют на севере со времен неолита и бронзы до современности и выявляют локализацию тех же типов в тех же регионах. По антропологии славяне ниоткуда не переселялись, и никто их не ассимилировал на Русской равнине. А жили они там с древнейших времен.
В настоящее время доказан факт антропологической близости облика населения Северной Африки, Бретани, Дании, Днепровского Нагорья и Приазовья эпохи мезолита. Это относится к кроманьонскому типу, который известен с верхнего палеолита – 20 – 25 тыс. до н.э (см. II, раздел 3). В эпоху мезолита и неолита индоевропейское население было представлено несколькими антропологическими группами. В целом для этнической истории Европы значение имеют культурные области шнуровой керамики и боевых топоров, ленточной керамики, мегалитических сооружений, приальпийской культуры.
Культура шнуровой керамики окончательно оформляется в Центральной Европе к III тыс. до н.э. Ее часто рассматривают как исходную индоевропейскую или как одну из индоевропейских. В поздний неолит культура локализуется на больших пространствах от северо-западного побережья Прибалтики через Надпорожье до Приазовья. В центральной Европе она входит в соприкосновение с культурой ленточной керамики. Во II тыс. до н.э. одно из ответвлений культуры распространяется на Верхнюю Волгу, преобразуясь в фатьяновскую. Фатьяновская культура затем погибает под натиском с востока угрофинских племен.
Культура мегалитов охватывает огромное пространство от Кавказа до Скандинавии, распространяясь в поздненеолитическую эпоху через Средиземное море на дальний северо-запад Европы. Культура существовала с 700 до 220 гг. до н.э. С ней тесно связан этногенез кельтской культуры. Около 1800 г. до н.э. с юго-запада Испании стремительно распространяется культура колоколовидных кубков. Представители этой культуры вместе с более древним местным населением участвовало в сложении среднеевропейского антропологического типа, который вошел в качестве компонента в состав кельтов и славян (см. III, раздел 2).
С конца IV тыс. до н.э. на значительной территории долины Дуная и Рейна распространяется неолитическая культура ленточной керамики. Трипольская культура
126
между реками Прут и Днепр как бы разрезала возникшую позднее культуру шнуровой керамики. Обе культуры почти 2000 лет сохраняли свои специфические черты (см. III, раздел 2). Около 1450 г. до н.э. в центре Европы складывается тшинецкая культура от реки Варты до Днепра.
В эпоху бронзы на территории Причерноморья и в Нижнем Поднепровье складываются в последствии ямная и катакомбная культуры, а позже срубная. В этих культурах в разных вариантах и пропорциях смешиваются местные и пришлые с востока, юго-востока и юго-запада племена. Непосредственно из среднестоговской вырастает ямная культура, которая занимает до середины II тыс. до н.э. обширные степные пространства до Волги. С конца III тыс. по конец II тыс. до н.э. существует катакомбная культура совместно с поздней ямной на территории от Причерноморья и Приазовья до Курска, Воронежа, Нижней Волги. Со второй половины II тыс. до н.э. на этой же территории с продвижением далее к Днестру распространяется срубная культура. Взаимоотношения ямной, катакомбной и срубной культур составляет основное содержание этногенеза племен на огромном пространстве от Дуная до Волги и Кавказа.
К вышеизложенному хочется добавить несколько слов о так называемой индоевропейской прародине. В этом вопросе ссылаемся на известного специалиста М.Гумбитас. В соответствие с ее позицией, прародина индоевропейцев размещается в низовьях Волги и к западу от Каспия. Оттуда в 2300 -2200 годах до н.э. проявились признаки экспансии новой культуры степной зоны Северного Причерноморья. Концепция М.Гумбитас сохранила свою актуальность, но с небольшими корректировками. Многие исследователи принимают теорию отождествления носителей ямной культуры в степях с ранними протоиндоевропейцами (3500 – 2500 гг. до н.э.), считая, что на базе восточных групп носителей ямной культуры в районе нижней Волги складывались новые индоевропейские общности, которые продвигались на Южный Урал и далее в Индию, где эти носители назвали себя ариями.
Изложенный материал позволяет сделать некоторые выводы, которые, по нашему мнению, помогают осмыслить в целом ситуацию на Русской равнине в доисторические времена.
По антропологии славяне ниоткуда не переселялись, и никто их не ассимилировал на Русской равнине. Они жили в этой местности с древнейших времен, что подтверждают стоянки древних людей в Костенках под Воронежом и Сунгирях под Владимиром (см. II, раздел 3). Это говорит о возможности считать восточных славян автохтонами на Русской равнине. А так как сейчас в Восточной Европе проживаем мы русские, то вышеизложенное свидетельствует о древности пребывания наших предков здесь, т.е. мы коренные жители Русской равнины.
Большое значение в формировании русского племени на равнине играли миграционные потоки различных племен, в том числе как с запада с Балкан на Русскую равнину, так и с востока с Кавказа и Средней Азии. А эти указанные регионы – Балканы и Кавказ в свою очередь прослеживают тесную культурную связь и с такими историческими центрами как Передняя Азия и Шумер соответственно, что подтверждает выдвигаемое некоторыми исследователями мнение о путях расселения народов от их прародины с
127
Ближнего Востока и из Малой Азии в Европу как через Балканы и Кавказ, так и в Среднюю Азию через иранское нагорье (см. III, раздел 2, II, раздел 3).
В IV тыс. до н.э. почти вся Правобережная Украина была занята трипольскими племенами, которые пришли на территорию нынешней Молдавии и Украины из Балканского региона. Севернее трипольцев обитали племена днепро-донецкой архелогической общности. Ритуал захоронения указывает на родство днепро-донецкой культуры с культурой шнуровой керамики, которая в III тыс. до н.э. распространяется от Волги до Рейна и от Финляндии до среднего течения Днепра. Из южнорусских степей переселяются рослые долихокефалы с боевыми топорами и курганными погребениями. Во II тыс. до н.э. одно из ответвлений культуры шнуровой керамики распространяется на Верхнюю Волгу, преобразуясь в фатьяновскую культуру.
Как представляется, миграционные пути племен на Русскую равнину могли проходить и через Кавказ, влияние которого на Причерноморье широко отмечается в археологических материалах. В III тыс. до н.э. в связи с подъемом экономики Северного Кавказа начинает быстрее развиваться население азовско-черноморских, прикубанских и прикаспийских степей. Этот новый этап в истории племен, живших на нашем юге в неолит, представлен так называемой катакомбной культурой, курганами в степях между Волгой и Днепром. Эти племена переняли достижение кавказских племен в металлургии меди, в земледелии, в скотоводстве. Племена, оставившие нам катакомбные погребения, распространялись с востока на запад в течение 23 века и в следующих столетиях. На западе они в столкновениях с трипольскими племенами оттеснили последних со среднего Днепра и проникли в Европу.
В эпоху бронзы на территории Причерноморья и в Нижнем Поднепровье складываются в последствии ямная и катакомбная культуры, а позже срубная, в которых смешиваются местные и пришлые с востока, юго-востока и юго-запада племена. Непосредственно из среднестоговской вырастает ямная культура, которая занимает до середины II тыс. до н.э. обширные степные пространства до Волги.
К III тыс. до н.э. центр расселения неолитических племен в лесах Восточной Европы был в Волго-окском районе. В археологических культурах мезолита Волгоокского междуречья прослеживаются элементы бутковской культуры, предками которой были носители финальной стадии полеолитической свидерской культуры, имевшей местных предшественников в междуречье. Бутковская культура перетекает в верхневолжскую с центром в верхнем Поволжье. Археологические данные позволяют говорить о ее тесных связях с Днепро-донецким регионом. Верхневолжскую культуру сменяет Льяловская. После Льяловской культуры была создана своеобразная поздненеолитическая Волосовская культура, которая представляла собой мощное племенное объединение, игравшее видную роль среди других окских племен в III – II тыс. до н.э.
На рубеже III и II тыс. до н.э. в составе населения Восточной Европы произошли значительные изменения. В лесостепную зону Восточной Европы проникли южные племена, связанные с днепровско-деснинской группой. Их продвижение отмечено ранними памятниками фатьяновской культуры, которая распространилась по всему
128
Волго-окскому междуречью. В толщу волосовцев пришли скотоводы и земледельцы – носители культуры шнуровой керамики. Синтез фатьяновской культуры и волосовцев положил начало культуре сетчатой керамики, на основе которой в свою очередь сложилась дьяковская культура. Открытия в Тверской области позволили проследить эволюцию дьяковцев вплоть до древнерусского периода.
В конце III и особенно во II тыс. до н.э. в Карелию проникают новые племена, заселявшие до того Волго-окский район. С их приходом в Карелии и в Прибалтике появляется характерная «ямочно-гребенчатая» орнаментация и окончательно складывается неолитическая культура, чьи черты свидетельствуют о тесных культурных связях между родственными племенами в огромной лесной зоне Восточной Европы между Балтийским морем и Уралом.
Археологические данные свидетельствуют о постоянном и тесном взаимодействии различных «культур» на огромном пространстве от Прибалтики до Урала еще с древнейших времен. В частности, влияние свидерской культуры простиралось от Прибалтики до Волги и Оки, и культура имела постоянные связи с населением, простирающимся до Урала. Влияние льяловской культуры имело место на всю лесную зону Восточной Европы. Племена Карелии имели связи, как с северной Азией, так и с северной Европой.
Во времена племен охотников и рыболовов однозначно отмечается, что формы различных изделий, которыми они пользовались, были настолько сходны, что это не вызывает сомнений в наличии связей между племенами на всем пространстве ойкумены от Атлантики до Тихого океана. Из этого следует, что эти связи носили в первую очередь родственный характер (скорее всего одноплеменной), который со своей стороны дал толчок всемирному распространению характерных изделий (см. II, раздел 3).
Мы видим, что археология, не апеллируя названиями племен, достаточно убедительно показывает пути расселения древнейшего населения планеты и наличие одной общности населения на огромной территории Евразийского континента с древнейших времен. По отмеченным данным также видно об опережающем заселении и культурном развитии населения Русской равнины и Южной Сибири по отношению к населению Западной Европы (см. Х, раздел 1). По антропологическим данным население Русской равнины с доисторических времен находилось на этой территории, и никто это население не ассимилировал на всем этом пространстве.
Археологические данные однозначно подтверждают пути расселения народов, которые мы привели в первом разделе нашего исследования. Славяне-русы пришли на Русскую равнину двумя путями. Под именем славян по маршруту Ближний Восток, Сирия, Пафлагония, Малая Азия, Балканы, Причерноморье. Под именем скифов-сарматов по маршруту Ближний Восток, Сирия, Колхида, Кавказ, Волго-Дон, Причерноморье, одновременно с перемещением родственных племен из Азиатского центра в Приаралье и из Юной Сибири через проход между Уральскими горами и Каспием. Придя и освоив Причерноморье и Русскую равнину, это население никуда оттуда больше не уходило.
129
II
Г.ГРИНЕВИЧ
ПРАСЛАВЯНСКАЯ ПИСЬМЕННОСТЬ
В поисках исторической истины нельзя обойти вопрос о лингвистике. Представляем результаты работы известного российского лингвиста Г.Гриневича, которые связаны с дешифровкой праславянской письменности, которую находили в различных частях Европы и датируемую древнейшими временами. Этой письменностью выполнены древнейшие на Земле письменные памятники — Тэртерийские надписи, древние жители Тэртерии, писавшие в V тысячелетии до н. э. знаками, похожими на шумерские, когда еще и не существовал Шумер, а также протоиндийские надписи (XXV—XXVIII вв. до н. э.); критские надписи (XX—XIII вв. до н. э.), в их числе надписи, исполненные «линейным письмом А», «линейным письмом Б» и Фестский диск; этрусские надписи (VIII—II вв. до н. э.) и надписи, найденные на территории современного расселения славян и исполненные так называемым письмом типа «черт и резов» (IV-X вв. н. э.). По мнению специалистов Белградского университета (профессор Р.Мароевич) и Института языковедения АН Украины (академик В.Русаковский), результаты дешифровки праславянской письменности, полученные автором книги, являются открытием нашего века. Они позволяют прочесть неизвестные ранее страницы древнейшей истории славян и по-иному осветить древнейшую историю мировой цивилизации. В книге Г.Гриневича приведено большое число древних надписей, даются их чтение и переводы. Данная работа – фактический результат, который не требует дополнительных объяснений.
Г.Гриневичу принадлежит фундаментальный труд, основополагающий во всех отношениях, результатом которого является открытие древнейшей письменности славян. Нам, его современникам, еще только предстоит понять и осознать значение этого открытия для нас и для развития материала исторической науки о древнейших цивилизациях. Никто древним славянским письмом до Г.Гриневича на территории современного расселения славян не занимался, никто эти надписи и не собирал! Так получилось, что он первый собрал надписи, о которых упоминали Е.Классен, Лицеевский, граф Потоцкий и другие. Собрав, он их расшифровал, считая, что эти надписи выполнены "чертами и резами" (их еще иногда называют славянскими рунами). Что же было до него? А был один профессором в Московском университете, читал в течение 10 лет курс о славянской письменности, очень много рассказывал о Кирилле и Мефодии. Он утверждал, что до Кирилла и Мефодия не было и не могло существовать у славян никакой письменности. Этот человек преподавал в университете, его слушали огромное количество студентов, которые потом входили в жизнь, не уставая повторять то же самое вслед за своим учителем. Просто никто не хотел заниматься праславянской письменностью, очень уж это скользкая тема.
Книга Г.Гриневича о проделанной работе, методах и проблемах дешифровки, о полученных результатах. По приведенным в книге таблицам результаты эти могут быть проверены, и проведены контрольные дешифровки других текстов. Автор впервые
130