Примеры:

Парапсихология — область исследования форм восприятия, происходящего без участия органов чувств (телепатия, яснови­дение, лозоискательство), а также воздействия человека на внеш­ние физические явления и процессы без мускульных усилий (те­лекинез, парамедицина).

Хиромантия (от греч. cheir — рука и manteia — гадание) — система гаданий по линиям и бугоркам ладоней, предсказание будущего. Она всегда противостояла науке, и научная психо­логия ее неизменно отвергала, хотя в рамках дерматоглифи­ки — научной дисциплины, возникшей на основе изучения эмбрионального развития пальцевых узоров и их связи с на­следственностью, предложен ряд интересных гипотез о взаи­мосвязи кожного покрова ладоней, деятельности мозга и ген­ного набора родителей.

Астрология — учение о воздействии небесных светил на исто­рические события, судьбы людей и целых народов.

Едва ли не общая черта рассматриваемых околонаучных фе­номенов — неточность и неоднозначность их предсказаний, что исключает возможность проверки. Если гадалка пророчит сво­ему «объекту» далекий путь или казенный дом, то под такие предсказания подпадает неограниченно широкий круг событий, и было бы странно, если хотя бы некоторые из них не сверши­лись. Такой же неопределенный характер имеют и предсказания сегодняшних астрологов.

Из других свойств «околонаучной экзотики» следует отме­тить отсутствие стремления к объективности выводов и предска­заний, качественный, а не количественный их характер, чувст­венно-конкретную, а не абстрактно-теоретическую форму, их уникальность, единичность, незаинтересованность создателей в проверке на фальсифицируемость, опору на веру и убеждения, значительную роль авторитета «предсказателя» и др.

Для описания способов получения информации, выходящий за рамки науки, кроме термина «паранормальность» используется термин «внечувственное восприятие» — ВЧВ или «парачувствительность», «пси-феномены». Оно предполагает возможность по­лучать информацию или оказывать влияние, не прибегая к непос­редственным физическим способам. Наука пока еще не может объяснить задействованные в данном случае механизмы, как не может и игнорировать подобные феномены.

Схема:

Различают экстра­сенсорное восприятие (ЭСВ) и психокинез.

ЭСВразделяется на телепатию и ясновидение.

Телепатияпредполагает обмен инфор­мацией между двумя и более особями паранормальными спосо­бами.

Ясновидениеозначает способность получать информацию по некоторому неодушевленному предмету (ткань, кошелек, фо­тография и т.п.).

Психокинез— это способность воздействовать на внешние системы, находящиеся вне сферы нашей моторной деятельности, перемещать предметы нефизическим способом.

Заслуживает внимания то, что в настоящее время исследова­ния паранормальных эффектов ставятся на конвейер науки, кото­рая после серий различных экспериментов приходит к следую­щим выводам:

1) с помощью ЭСВ можно получить значимую информацию;

2)расстояние, разделяющее испытуемого и воспринимаемый объект, не влияет на точность восприятия;

3)использование электромагнитных экранов не снижает каче­ства и точности получаемой информации, и под сомнение мо­жет быть поставлена существовавшая ранее гипотеза об элек­тромагнитных каналах ЭСВ.

Можно предполагать наличие какого-то другого, например, психофизического канала, при­рода которого не ясна.

Вместе с тем сфера паранормального знания имеет особенно­сти, которые противоречат сугубо научному подходу:

• во-первых, результаты парапсихических исследований и эк­спериментов, как правило, не воспроизводимы повторно;

• во-вторых, их невозможно предсказать и прогнозировать. Современный философ науки К. Поппер достаточно высоко ценил псевдонауку, отмечая, что наука может ошибаться, а псев­донаука «может случайно натолкнуться на истину». У него есть и другой значимый вывод: если некоторая теория оказывается не­научной — это не значит, что она не важна.

****

До сих пор бытует мнение, что астрология, парапсихология и другие паранауки являются современным мифотворчеством, не имеющим никакого отношения к науке как таковой. Не возвращаясь к анализу мифа, отметим лишь, что и научное знание включает в себя мифы, и это тем не ме­нее не перечеркивает его огромной познавательной значимости. Разумеется, познавательные возможности паранаук на порядок ниже, диапазон их действия очень ограничен, и тем не менее такими возможностями они обладают.

Продемонстрировать сказанное из всех паранаук легче всего позволяет астрология, являющаяся ровесницей европейской науки. Астрология не только пользуется теми добротными сведениями о небе, которые дает ей астрономия, но и сама вне­сла в астрономию значительный вклад: она является коллектив­ным автором "Эфемерид"— таблиц звездного неба с указанием положения планет на каждый день и час. Наряду с астрономи­ческим знанием астрология обязательно включает в себя и ма­тематическое, прежде всего геометрическое, знание. Математи­чески уточняя взаимные расположения планет, астрологи доби­ваются более достоверных предсказаний. Астрология не на­страивает человека на фаталистический лад: она как бы "наводит" его на поступок, который позволил бы ему в одних случаях реализовать желательный для него прогноз, а в других — уйти от предрекаемой злой судьбы. Таким образом, астроло­гия участвует в осуществлении важнейшей — приспособитель­ной — функции культуры. В связи с этим астрология близка по своей функции к науке, а некоторыми исследователями вообще рассматривается как прикладная научная дисциплина, обла­дающая в своих выводах той мерой неопределенности, которая характерна для всех наук о человеке. О степени этой опреде­ленности/неопределенности свидетельствует одно из последних американских исследований. Изучение биографий всех амери­канских президентов (а их было свыше 50) обнаружило, что большинство из них — Скорпионы, а те, кто убивал их (таких тоже немало) — все Скорпионы. Напомним, что, согласно аст­рологии, Скорпионы характеризуются жаждой власти. Астро­логические наработки во многом используются нарождающейся сейчас новой наукой — космобиологией.

На примере другой паранауки — парапсихологии — можно продемонстрировать, как стыкуются и начинают бить в одну точку соответствующие паранаука и отрасль науки (в данном случае — психология и физиология). Речь идет о так называе­мых телепатических явлениях". К.Э. Циолковский писал: "Явления телепатии не могут подлежать сомнению. Не только накопилось огромное количество соответствующего фактиче­ского материала, но и чуть ли не каждый поживший семьянин не откажется сообщить о лично им испытанных телепатических явлениях. Почтенна попытка объяснить их с научной точки зрения". Проведены многочисленные эксперименты, которые, опровергая религиозно-идеалистическую интерпретацию теле­патической связи, позволяют вполне научно объяснить природу "мозгового радио": очевидно, передающим на расстояние обра­зы и чувства фактором является вид энергии, о природе кото­рого существует ряд гипотез (электромагнитная гипотеза, вы­двинутая около era лет назад, остается не доказанной экспери­ментально; проверяется гипотеза, связанная с километровыми радиоволнами; есть и третья гипотеза — о принципиально дру­гом энергетическом факторе, продуцируемом нашим мозгом). Очевидно и другое — у наших далеких предков телепатические способности были развиты несравненно лучше, чем у нас, но затем основательно атрофировались по мере создания все более совершенных технических средств передачи информации.

II

Протонауки- представляют собой первичные формы осмысле­ния реальности, возникающие в процессе становления кон­кретно-исторического типа научного знания при отсутствии необходимого эмпирического материала и нестабильности (или неразработанности) методов исследования и нормативов по­строения теории. Опираясь в равной степени как на сущест­вующие достоверные сведения, так и на субъективные пред­положения исследователя (неизбежно окрашенные духовной атмосферой эпохи), протонауки строятся как результат "иг­ры" творческого воображения с наличным эмпирическим ма­териалом. Протонаучное знание служит основанием построе­ния более достоверных теоретических моделей, "строитель­ными лесами" научной теории, исчезая с появлением последней. Характерный пример – судьба натурфилософского знания XVI-XVII вв.

К протонаучному знанию относятся так называемые строительные леса научной теории (СЛЕНТ). К. Маркс писал, что «в отличие от других архитекторов, наука не только рисует воздушные замки, но и возводит отдельные жи­лые этажи здания, прежде чем заложить его фундамент». Отсут­ствие фундамента ведет к тому, что первые выводы в науке, как правило, не носят строгого характера, вводимые понятия не все­гда верно интерпретируются, а многие гипотезы в дальнейшем отвергаются. Попытки использования в свое время идеи тепло­рода, поиски алхимиков или астрологов, усилия построить веч­ный двигатель нельзя рассматривать как проявления глупости наших предков или как антинауку. Очевидно, что без всего этого не было бы современных научных достижений. Хорошо известно, например, что теплородная теория позитивно воздействовала на прогресс в физике. В рамках этой теории были выявлены многие фундаментальные зависимости на молекулярном уровне строе­ния вещества. Без алхимии не было бы современной химии.

Вновь познаваемые сферы действительности не могут осваи­ваться иначе, как теми средствами, в тех понятиях, которые уже выработаны и имеются налицо. Такие средства и понятия могут оказаться неадекватными этим сферам. Возникают ошибочные представления. Однако они не продукт своеволия исследовате­лей, а результат действия законов познавательного процесса, и избежать их невозможно. Поэтому не существует методологи­ческих рекомендаций, позволяющих избегать ошибок.

Закономерность появления заблуждений в познании хорошо иллюстрирует история физики на рубеже XIX—XX столетий. Ко­гда ученые столкнулись с познанием внутриатомных объектов, они сделали попытку подвести их под определение тела, выра­ботанное в рамках классической механики. «В данном случае, — писал П. Ланжевен, — мы поступали так, как поступают физики во всех случаях, когда им приходится иметь дело с совершенно новым явлением: мы попытались объяснить неизвестное с по­мощью уже известного и использовать в данном случае пред­ставления, оказавшиеся пригодными для других явлений. Дру­гого пути не существует».

В связи с этим физики приписывали электронам и другим элементарным частицам те же характеристики, что и материаль­ным объектам макромира, в частности определенные в каждый момент времени положение в пространстве и скорость. Но это противоречило тому, что получалось на деле: опыты выявили невозможность точного определения координат и скорости эле­ментарной частицы в один и тот же момент.

Напомню, что второй этап развития научной новации называется этапом пролиферации новации. Термин "пролиферация" в биологическом значении означает разраста­ние ткани животного или растения путем новообразования кле­ток. В методологию термин "пролиферация" ввел Фейерабенд для обозначения процесса умножения (размножения) конкури­рующих теории. Мы употребляем этот термин дли обозначения процесса привития или произрастания научной новации на ста­ром теле науки. Суть пролиферации заключается в том, что базисная новация (так же как и модифицирующая) прививается на существующее тело науки, т.е. зарождается в рамках структурных образований старой науки. Иного пути у новации просто нет, она может войти в науку, лишь используя старые структуры, хотя бы временно.

Безусловно, что привитие базисной новации на старой структуре не может быть последовательным и полным именно потому, что а своих принципиальных основах она противоречит старым схемам, именно по отношению к существующей фундамен­тальной структуре эта новация оценивается как аномалия. Для того, чтобы сгладить эффект противостояния старого и ново­го, облегчить процесс внедрения в науку новой радикальной идеи, применяются различные обходные маневры.

1. В качестве обходного маневра для сглаживания возникше­го конфликта применяется комуфлирование новации под общепри­нятые стереотипы: новое подается под видом старого. Мы ви­дели, что этот прием использовал Коперник, чтобы снять об­винение в экстравагантности идеи гелиоцентризма. Полевые представления Фарадея и Максвелла долгое время облекались в старые одежды механических моделей, пока не наступило время для осознания принципиальной несовместимости последних с сущностью электромагнитных процессов. Камуфляж нового под старое - весьма распространенный прием пролиферации базис­ных новаций.

2. Другой маневр состоит в использовании статуса временного или искусственного приема, который допускается в науку не ограниченных правах с надеждой, что в будущем все вернется на "круги своя". Так вводилось в науку планковское пред­ставление о квантах энергии, этим же путем шло утверждение в науке вероятностно-статистических методов исследования. Наконец, распространенным приемом является использова­ние кентаврообразных моделей и образов, т.е. эклектичеси со­четающих элементы старого .и нового. Исторических свиде­тельств здесь достаточно много. Таковы примеры модели ато­мов Бора, в которой непрерывные стационарные движения элек­тронов по орбите сочетались с квантовыми излучениями, под­чиняющимися особым правилам; первоначальные представления о фотонах как волнах-частицах; шредингеровский физический об­раз —функции в виде волны, управляемой пилотом.

Все эти примеры обусловлены попыткой втиснуть новацию в прокрустово ложе старой традиции, перекинуть мостик от нового к старому. Подобные попытки, безусловно, "шиты белы­ми нитками", их искусственность и некорректность остро ощу­щается научным сообществом и зачастую оценивается как кри­зис в науке.

Концептуальные образования, необходимо сопровождающие становление теории и отбрасываемые на зрелой стадии ее разви­тия, носят название строительных лесов научной теории, или СЛЕНТа — в аббревиатуре, предложенной Э.М. Чудиновым. За­дача ученого состоит в том, чтобы своевременно отказаться от этих образований, не дать им перерасти в догмы, которые сдер­живали бы развитие познания.

III

Девиантные науки- в отличие от протонаучного знания, представляют собой самостоятельную область теоретического знания, которая, по оценкам научного сооб­щества, не соответствует наличным критериям научности. Основания для подобных оценок – разногласия мировоззрен­ческого, концептуального или политического плана между носителями "отклоняющегося" знания и ортодоксально на­строенным большинством. Таким образом, статус девиантной науки могут иметь как попытки истолковать историче­ский процесс в русле эзотерической традиции ("Роза мира" Даниила Андреева) или исследовать при помощи нетрадиционных методик феномены человеческой психики (парапсихология), так и собственно научные теории, противоречащие устоявшимся представлениям (гелиобиология Чижевского, теория пассионарности Гумилева).

Судьба новой идеи во многом зависит от того, как она воспри­нимается в научных кругах. История знает немало примеров, когда многие ценные научные достижения отвергались даже вы- дающимися учеными. Главная причина такого неприятия в том, что эти достижения не укладывались в господствующие пред­ставления о нормах и идеалах научности. Так получилось, на­пример, с геометрией Лобачевского.

Пятая аксиома геометрии Н.И. Лобачевского отрицает пя­тый постулат евклидовой геометрии, гласящий, что через точку, которая лежит на плоскости вне прямой, на этой плоскости можно провести не более одной прямой, не пересекающей дан­ную прямую. Аксиома Лобачевского была сформулирована так: «Через точку, лежащую на плоскости вне прямой, на этой плос­кости можно провести более одной прямой, не пересекающей данную прямую». Множество аксиом вместе с выведенными из них теоремами было названо Н.И. Лобачевским воображаемой геометрией.

Большинство математиков, современников Н.И. Лобачевско­го, не приняли его воображаемой геометрии не потому, что она содержала в себе какие-то ошибки или логические противоре­чия. Это была идеально строгая и точная система. Причины не­признания крылись в ее необычности для мышления тогдашних геометров. Никто из них ни психологически, ни методологиче­ски не был подготовлен к отрицанию пятого постулата евклидо­вой геометрии, история которой насчитывала многие столетия и которая оправдала себя в практических приложениях. Академик М.С. Остроградский опубликовал на работу Н.И. Лобачевского отрицательную рецензию, которая послужила зацепкой для насме­шек и издевательств над великим математиком и его геометрией. Журнал «Сын Отечества» поместил фельетон, где она характе­ризовалась как плод уродливой фантазии, согласно которой чер­ное представляется белым, круглое — четырехугольным и т.д. «Почему бы, — зубоскалили авторы, — вместо заглавия «О нача­лах геометрии» не написать, например, «Сатира на геометрию», «Карикатура на геометрию» и что-нибудь подобное? Тогда бы всякий с первого взгляда видел, что это за книга, и автор избе­жал бы множества невыгодных для него толков и суждений».

Признание пришло к великому математику лишь после его смерти — благодаря работам Е. Бельтрами и Ф. Клейна, которые нашли интерпретации первой неевклидовой геометрии и тем са­мым доказали ее истинность. «Вина» Н.И. Лобачевского заключалась в том, что он отклонился от общепринятой научной пара­дигмы и, фактически, бросил вызов сложившейся корпорации исследователей.

Случай с Н.И. Лобачевским не единичный. Еще раньше мно­гими игнорировались теория всемирного тяготения и оптика Ньютона. Даже он сам был серьезно озабочен тем, что его тео­рии не соответствуют господствующему в то время картезиан­скому образу научных знаний.

Как ненаучные рассматривались вначале результаты иссле­дований А.Л. Чижевского, создателя гелиобиологии — науки о воздействии космических процессов, в первую очередь сол­нечной активности, на массовые явления и процессы, которые протекают в земной биосфере, человеческом организме и обще­стве. Идеи Чижевского перекликались с утверждениями одной из самых почитаемых в наше время представительниц паранаучных знаний — астрологии, но тогда эти ассоциации оказались едва ли не главной причиной настороженности со стороны на­учной элиты или даже полного их отклонения.

Множественность подобных примеров дает основания выде­лить и сделать предметом специального методологического ана­лиза механизмы возникновения и существования плодотвор­ных, но «еретических» идей в науке. Совокупность их называют девиантной (лат. deviantio — отклонение) наукой. Ее представи­тели, как правило, люди с хорошей научной подготовкой и ост­рой интуицией, но по тем или иным причинам избравшие для исследования объекты, которые находятся на обочине господ­ствующих научных направлений, или принявшие методы, отли­чающиеся от общепринятых.

Разумеется, не все новые идеи, которые не признаются на­учным сообществом, оказываются ценными и плодотворными. Среди них немало нелепых. Но их отделение от тех, которые на самом деле имеют научную ценность, происходит не сразу. Сначала, как правило, они существуют в виде гипотетических утверждений и потому требуют времени для своей проверки и внедрения. Поэтому главное методологическое (и этическое) требование по отношению к девиантным знаниям — терпи­мость со стороны научного окружения. «Если кто-то идет не в ногу, значит, он слышит звуки иного марша», — в этих словах американского писателя и философа Генри Д. Торо кроется предостережение от действий, из-за которых существует опас­ность выплеснуть, как говорят, вместе с водой и ребенка.