Семинары по философии4 / Семинар
.doc1. Ценностей теория, аксиология, философское учение о природе ценностей (см. Ценность), их месте в реальности и о структуре ценностного мира, т. е. о связи различных ценностей между собой, социальными и культурными факторами и структурой личности.
Для аксиологического трансцендентализма, развитого баденской школой неокантианства (В. Виндельбанд, Г. Риккерт), ценность - это идеальное бытие, бытие нормы, соотносящееся не с эмпирическим, а с "чистым", трансцендентальным, или "нормальным", сознанием. Будучи идеальными предметами, ценности не зависят от человеческих потребностей и желаний; возникает проблема онтологическойприроды "нормативного сознания". Идеальное бытие должно опираться на реальность; но тут возможны два варианта: либо вернуться к субъективному эмпирическому сознанию, идеализирующей абстракцией от которого и выступает чистая нормативность, либо встать на позиции чистого спиритуализма, постулирующего сверхчеловеческий "логос". Это последнее решение избирает персоналистический онтологизм, наиболее видным представителем которого был М. Шелер. Реальность ценностного мира, согласно Шелеру, гарантирована "вневременной аксиологической серией в боге", несовершенным отображением которой служит структура человеческой личности. Тип личности определяется свойственной ей иерархией ценностей, которая и образует онтологическую основу личности. Н. Гартман попытался освободить аксиологию от религиозных предпосылок, но это снова поставило его перед проблемой независимого существования сферы ценностей.
Для культурно-исторического релятивизма, у истоков которого стоял В. Дильтей, характерна идея аксиологического плюрализма, т. е. множественности равноправных ценностных систем, опознаваемых с помощью исторического метода. По существу, это означало критику самой программы общей Ц. т. как абстрагирования от культурно-исторического контекста и произвольного увековечивания какой-либо одной "подлинной" системы ценностей. При этом для многих последователей Дильтея был характерен интуитивистский подход к истолкованию ценностного смысла культур (например, у О. Шпенглера, А. Тойнби, П. Сорокина и ДР.). М. Вебер в своей "понимающей социологии" воспринял у неокантианцев представление о ценности как норме, способом бытия которой является значимость для субъекта, и применил его к интерпретации социального действия и социального знания. В дальнейшем у Ф. Знанецкого и особенно в школе структурно-функционального анализа Т. Парсонса понятие ценности приобрело обобщённо методологический смысл как средство выявления социальных связей и функционирования социальных институтов: социальная система любого масштаба предполагает существование неких разделяемых всеми общих ценностей. При этом не учитываются общественные противоречия и преувеличивается роль ценностных механизмов в регуляции человеческой деятельности.
2.Под ценностью понимается нравственное значение личности или коллектива, определенных поступков и ценностные представления (нормы, принципы, понятия добра и зла, справедливости). В оценивающем сознании одни ценности могут исчезать, а другие появиться. То, что было нравственным в прошлом, в современной жизни может оказаться аморальным. В жизни человека бывают такие ситуации, когда нужно сделать моральный выбор, выбор между многими ценностями. Речь идет о свободе выбора, при этом свобода понимается в смысле независимости личности от безнравственных желаний, ущемляющих интересы других людей.
Ценность-факт культуры, и она социальна по своей сути. Огромный пласт из этих культурных ценностей и вообще существенную форму их выражения составляет система символов. Стержень культурных ценностей - понятие нравственности. Там, где есть человек, его деятельность, отношения между людьми, там имеется и культура.
Проблема ценностей в предельно широком значении неизбежно возникала в эпохи обесценивания культурной традиции и дискредитации идеологических устоев общества. Кризис афинской демократии заставил Сократа впервые поставить вопрос: «Что есть благо?». Это — основной вопрос общей Ц. т. В античной и средневековой философии ценностные (этико-эстетические и религиозные) характеристики включались в само понятие реальности, истинного бытия. Вся традиция идеалистического рационализма от Платона до Гегеля и Б. Кроче отличается нерасчленённостью онтологии и аксиологии, бытия и ценности. Аксиология как самостоятельная область философского исследования возникает тогда, когда понятие бытия расщепляется на два элемента: реальность и ценность как объект разнообразных человеческих желаний и устремлений. Главная задача аксиологии — показать, как возможна ценность в общей структуре бытия и каково её отношение к «фактам» реальности. В подходе к аксиологической проблеме можно выделить следующие типы Ц. т.: натуралистический психологизм, трансцендентализм, персоналистический онтологизм, культурно-исторический релятивизм и социологизм.
К первому типу учений о ценности относятся взгляды А. Мейнонга, Р. Б. Перри, Дж. Дьюи и К. И. Льюиса. Общим для них являются утверждения о том, что источник ценностей — в биопсихологически интерпретированных потребностях человека, а сами ценности могут быть эмпирически фиксированы как специфические факты наблюдаемой реальности. Так, С. Александер рассматривал ценности как некие «третичные качества» (наряду с первичными и вторичными качествами). Значительную роль в аксиологическом психологизме играет понятие стандартизации ценностей на основе весьма неопределенно понимаемой «полезности», или «инструментальности». С др. стороны, интерпретация ценности как эмпирически констатируемого феномена означает, в сущности, сведение ценности к факту, т. е. смешение ценности с предметной реальностью.
Для аксиологического трансцендентализма, развитого баденской школой неокантианства (В. Виндельбанд, Г. Риккерт), ценность — это идеальное бытие, бытие нормы, соотносящееся не с эмпирическим, а с «чистым», трансцендентальным, или «нормальным», сознанием. Будучи идеальными предметами, ценности не зависят от человеческих потребностей и желаний; возникает проблема онтологическойприроды «нормативного сознания». Идеальное бытие должно опираться на реальность; но тут возможны два варианта: либо вернуться к субъективному эмпирическому сознанию, идеализирующей абстракцией от которого и выступает чистая нормативность, либо встать на позиции чистого спиритуализма, постулирующего сверхчеловеческий «логос». Это последнее решение избирает персоналистический онтологизм, наиболее видным представителем которого был М. Шелер. Реальность ценностного мира, согласно Шелеру, гарантирована «вневременной аксиологической серией в боге», несовершенным отображением которой служит структура человеческой личности. Тип личности определяется свойственной ей иерархией ценностей, которая и образует онтологическую основу личности. Н. Гартман попытался освободить аксиологию от религиозных предпосылок, но это снова поставило его перед проблемой независимого существования сферы ценностей.
Для культурно-исторического релятивизма, у истоков которого стоял В. Дильтей, характерна идея аксиологического плюрализма, т. е. множественности равноправных ценностных систем, опознаваемых с помощью исторического метода. По существу, это означало критику самой программы общей Ц. т. как абстрагирования от культурно-исторического контекста и произвольного увековечивания какой-либо одной «подлинной» системы ценностей. При этом для многих последователей Дильтея был характерен интуитивистский подход к истолкованию ценностного смысла культур (например, у О. Шпенглера, А. Тойнби, П. Сорокина и ДР.). М. Вебер в своей «понимающей социологии» воспринял у неокантианцев представление о ценности как норме, способом бытия которой является значимость для субъекта, и применил его к интерпретации социального действия и социального знания. В дальнейшем у Ф. Знанецкого и особенно в школе структурно-функционального анализа Т. Парсонса понятие ценности приобрело обобщённо методологический смысл как средство выявления социальных связей и функционирования социальных институтов: социальная система любого масштаба предполагает существование неких разделяемых всеми общих ценностей. При этом не учитываются общественные противоречия и преувеличивается роль ценностных механизмов в регуляции человеческой деятельности.
Исторический материализм рассматривает ценности в их социально-исторической, экономической и классовой обусловленности. Анализ ценностей широко используется марксистами при изучении истории культуры, науки, общественного сознания и личности.
3. Существует три вида ценностей: ценности творчества, ценности переживания, ценности отношения.
~~~Что мы можем сказать о разделительной линии между близкими к равновесию и далекими от равновесия условиями и о роли общественных ценностей? Для целей настоящего изложения мы можем выделить два вида ценностей: фундаментальные принципы, которых люди придерживаются независимо от последствий, и практическая целесообразность, когда люди полностью руководствуются ожидаемыми последствиями своих действий. Люди, верящие в фундаментальные ценности, часто полагают, что они происходят от другого источника, а не от их собственного мышления, тогда действенность ценностей не зависит от одобрения или неодобрения конкретного человека. Обычно фундаментальные ценности ассоциируются с религиозными верованиями, хотя эпоха Просвещения превратила разум и науку в два самостоятельных и высоко авторитетных источника. Практическая целесообразность не имеет поддержки со стороны внешнего авторитета; наоборот, она часто вступает в конфликт с господствующими в обществе правилами, поэтому в голове конкретного человека она может ассоциироваться с чувством неполноценности и даже вины. Те, кто действует из соображений практической целесообразности, постоянно ищут общественную поддержку. Если их действия не находят одобрения у тех, кто имеет для них важное значение, они вряд ли будут считаться практически целесообразными. (Крайний случай — никто не значим.) Когда ничем неограниченное стремление к удовлетворению личного интереса и своекорыстия находит широкое одобрение, тогда корысть становится практически целесообразной и оправданной.
Дихотомия фундаментальных принципов и практической целесообразности совершенно явно является искусственной, но именно это и делает ее полезной. Обе категории, очевидно, являются крайностями: между ними что-то должно быть. И на самом деле между этими двумя крайними точками — фундаментализмом и практической целесообразностью — лежат близкие к равновесию условия открытого общества, которые я пытаюсь определить и обрисовать. Нам нужны две разграничительные линии: одна отделяет состояние, близкое к равновесию, от состояния статического неравновесия; другая отделяет статическое неравновесие от динамического неравновесия. Первая линия имеет отношение к фундаментальным принципам, вторая — к практической целесообразности.
5. Центральное место в системе общечеловеческих ценностей занимает гуманистический идеал. Роль гуманистических ценностей в общественно-политической жизни поистине трудно переоценить. Гуманизм, создающий новую систему духовно-нравственных ценностей, является прежде всего политико-этическим, активным, преобразующим действительность на принципах любви, мира, доброты, милосердия и справедливости. Духовное рождение гуманистической политики возможно на основе нравственного выздоровления прежде всего правящей элиты. Причем сила духа и гуманистические принципы могут действовать и в том случае, если приверженцы этих принципов в среде элиты находятся в меньшинстве. Особые возможности скрыты в гуманистических основаниях политики, позволяющих преодолеть нравственный кризис и привести к духовному обновлению общества. Гуманистические основания политики имеют духовные истоки, лежащие в глубинных пластах жизни. Политике, основанной на насилии и неправде, в цивилизованном обществе должна быть противопоставлена политика, опирающаяся на человеколюбие, гуманизм, доброту. Освоение на практике гуманистических принципов реально будет означать возможность выработки истинной политики, направленной на духовно-нравственное оздоровление общества. Реальное воплощение принципов гуманизма на практике - это и есть политика, направленная на гуманизацию условий жизни людей, повышение их материального благополучия, уровня образования и культуры, на развитие самой личности и развитие способности ее самореализации. Все это требует адекватных экономических, социальных, политических преобразований. Именно при таком подходе к проблеме гуманизма можно говорить об "очеловечивании" среды обитания людей, где каждый человек становится полноценной личностью, нравственной, высокодуховной, добродетельной. Поэтому главное в проблеме реального гуманизма - это создание благоприятных условий для такого социального развития. Именно человеческая личность должна стоять в центре механизма определения стратегических ориентиров политики. Мощный позитивный потенциал гуманистических принципов обусловлен тем, что они закладывают духовный фундамент создания новой России, формируют нравственную опору власти. Гуманистический дух России должен явить свою созидательную силу и динамику. Для этого необходимо ценить и выдвигать людей с преобладанием духовных интересов, людей творческих, мыслящих и чувствующих. Важнейшая составная часть гуманистической политики - установление приоритетов при определении стратегических целей, принятии политических решений, выборе конкретных методов осуществления общественных преобразований. В случае отторжения концепции гуманистической морали от политической теории и практики проблема становления политики "с человеческим лицом" и "добрым сердцем" оказывается трудноразрешимой. Каждая из великих мировых культур будет решать по-своему общечеловеческую задачу создания для людей и их развития достойных социальных условий, обеспечения надежных политических, экономических и правовых гарантий. Но тенденция гуманизации набирает силу, что создает предпосылки для реальной гуманизации человечества. В современных политических программах и действиях более отчетливо и последовательно должны быть представлены принципы гуманистического реализма.