Шкабин Г.С. Уголовно-правовое обеспечение ОРД, теоретико-прикладные и законодательные аспекты

51

минируют так называемые дозволительные нормы, прежде всего касающиеся обстоятельств, исключающих преступность деяния (необходимая оборона,

причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, край-

няя необходимость и др.). В теории уголовного права их подчас правильно,

на наш взгляд, называют нормами, как стимулирующими предупреждение преступлений, так и регулирующими правомерное поведение вообще1. К та-

кого рода нормам следует отнести и достаточно многочисленные примечания к статьям, регламентирующие специальные виды освобождения от уголовной ответственности и наказания в случаях позитивного поведения виновного после совершения преступления2.

В свою очередь, в Особенной части УК РФ также содержится ряд ста-

тей, практически направленных на предупреждение не только описанных в них деяний, но и других преступлений. Это так называемые нормы двойной

превенции.	Например,	норма об ответственности взрослых (достигших
18 лет) за	вовлечение	несовершеннолетних в совершение преступления

(ст. 150 УК РФ) по своему социальному содержанию ориентирована и на предупреждение преступных посягательств со стороны самих лиц, достиг-

ших 14 лет. Норма об ответственности за незаконное изготовление оружия

(ст. 223 УК РФ) направлена в том числе и на предупреждение любых пре-

ступлений, которые могут совершаться с использованием предметов, кон-

структивно предназначенных для поражения живой или иной цели (в основ-

ном, конечно, людей). К таким социально-предупредительным нормам отно-

сятся и другие статьи УК РФ: вовлечение несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий (ст. 151 УК РФ); небрежное хранение огне-

стрельного оружия (ст. 224); ненадлежащее исполнение обязанностей по охране оружия или взрывчатых веществ (ст. 225) и т. д.

Предупреждение преступлений, то есть недопущение противоправного вреда в оперативно-разыскном законодательстве, как и в уголовном, также

1См.: Наумов А. В. Указ. соч. С. 21.

2См.: Ендольцева А. В. Институт освобождения от уголовной ответственности: проблемы и пути их решения. М., 2004.

52

относится к числу основных задач (ст. 2 Федерального закона «Об оператив-

но-розыскной деятельности»)1. Однако здесь имеется ряд особенностей, ко-

торые, на наш взгляд, требуют детального рассмотрения. Дело в том, что це-

ли оперативно-разыскной деятельности юридически гораздо меньше по объ-

ему, чем задачи уголовного законодательства. Это защита (в УК РФ – охрана) жизни, здоровья, прав и свобод человека и гражданина, собственно-

сти, обеспечения безопасности общества и государства от преступных пося-

гательств. В Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» отсутствует прямое указание на необходимость защиты общественного по-

рядка, общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя, а также на обеспечение мира и безопасности человечества. Однако, по существу, на наш взгляд, правовое положение от этого принципиально не меняется. Это обусловлено тем, что и в том и в другом законе фактически за-

креплена одна и та же структурированная трехзвенная система: защита

(охрана) личности, общества и государства. Таким образом, цели оператив-

но-разыскной деятельности и задачи уголовного закона по своему социаль-

ному смыслу совпадают, а словосочетание «предупреждение преступлений» и в том и в другом законе соотносятся как категории общего и частного2. Об этом свидетельствует и то положение, что, в отличие от уголовно-правового предупреждения, оперативно-разыскное может осуществляться только субъ-

ектами оперативно-разыскной деятельности3.

Вместе с тем следует сказать и о соподчинении целей и задач в самом Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности». По своему правовому содержанию эти понятия представляют собой иерархическую си-

1 О соотношении предупреждения преступлений в уголовном и оперативноразыскном законодательстве см. также: Галахов С. С. Проблемы применения норм Уголовного кодекса Российской Федерации в решении превентивных задач оперативнорозыскной деятельности // Междунар. пенитенциар. журн. 2016. № 4. С. 10–16.

2 См.: Шкабин Г. С. Цели и задачи предупреждения преступлений в уголовном и оперативно-разыскном законодательстве // Сибир. юрид. вестн. 2015. № 2. С. 74–81.

3 См.: Бодренков В. А. Проблемы оперативно-розыскного обеспечения предупреждения совершения преступлений / под ред. В. К. Зникина, А. Г. Халиулина, А. Ю. Шумилова. М., 2009. С. 46.

53

стему. Логически цель – это то, что необходимо достигнуть, а задача – это то,

что требует исполнения или решения для достижения все той же цели1. Со-

ответственно достижение целей оперативно-разыскной деятельности являет-

ся средством решения ее задач, способом выполнения основных функций.

И та и другая категории (цель и задачи), хотя и сохраняют свою самостоя-

тельность, находятся в такой структуре соподчинения, что решение задач бо-

лее низкого уровня может являться средством решения задач и достижения цели более высокого уровня. Следовательно, цели и задачи оперативно-

разыскной деятельности всегда взаимосвязаны и на различных уровнях спо-

собны меняться местами. Иными словами, то, что в стратегическом плане яв-

ляется целью, в тактическом – может стать задачей. Однако в любом случае

(стратегическом или тактическом) субъект оперативно-разыскной деятельно-

сти должен всегда стремиться к одному: не допустить вред общественным отношениям, избежать негативных изменений в социальной жизни, предот-

вратить преступный результат и т. п.

В Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» не выделяются цели и задачи конкретных оперативно-разыскных мероприятий.

Следовательно, можно утверждать, что они в полном объеме совпадают с общими положениями оперативно-разыскного законодательства. Из этого за-

ключения следует простой методологический вывод: целью всех оперативно-

разыскных мероприятий и каждого в отдельности является защита право-

охраняемых интересов от преступных посягательств, а задачей – их преду-

преждение. В конечном итоге оперативно-разыскное мероприятие по сфере своего предупредительного воздействия всегда охватывает преступное по-

ведение конкретного человека (группы лиц), что и является определяющим при установлении основания уголовной ответственности (ст. 8 УК РФ). Ра-

зумеется, это положение не имеет абсолютного характера. При реализации уголовно-правовой задачи по предупреждению преступлений в значитель-

ном числе случаев субъекты правоотношений вполне способны обойтись и

1 См.: Ожегов С. И. Указ. соч. С. 206.

54

без своего вспомогательного инструмента – оперативно-разыскных меро-

приятий.

В понятийном аппарате уголовного и оперативно-разыскного законо-

дательства, посвященного предупреждению преступлений, содержатся и другие определения и словосочетания, близкие по этимологическому смыс-

лу и социальному содержанию. Речь идет о таких терминах, как «выявле-

ние», «предотвращение», «пресечение», «раскрытие» и «установление», ко-

торые, по существу, представляют собой отдельные формы предупреждения преступлений и соответственно отдельные виды недопущения противо-

правного вреда.

Сразу оговоримся, что мы не анализируем специальные категории, ко-

торыми оперирует криминология. Так, вне нашего внимания в данном разде-

ле остаются, например, такие понятия, как «профилактика правонарушений1

и преступлений (общая и специальная)», ее формы, которые определяются как виды или уровни предупредительной деятельности, причины, условия совершения преступлений и меры по их устранению, и др.2 Это обусловлено тем, что ни в уголовном, ни в оперативно-разыскном законе подобные тер-

мины и словосочетания не используются.

Перейдем к анализу следующего понятия, которое используется в уголовном и оперативно-разыскном законодательстве, – «предотвраще-

ние преступлений». В русском языке предотвратить – значит «заблаго-

временно устранить, заранее отвратить»3. По сравнению с предупрежде-

нием о процессе предотвращения можно говорить как о более узком по содержанию.

1 Профилактика правонарушений – это совокупность мер социального, правового, организационного, информационного и иного характера, направленных на выявление и устранение причин и условий, способствующих совершению правонарушений, а также на оказание воспитательного воздействия на лиц в целях недопущения совершения правонарушений или антиобщественного поведения. См.: Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации : федер. закон от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ // Рос. газ. 2016. 28 июня.

2См.: Криминология / под ред. Н. Ф. Кузнецовой. М., 2007. С. 88–89.

3Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 3. С. 720.

55

В уголовном законе термин «предотвращение» используется двена-

дцать раз. В частности, об этом говорится при раскрытии содержания легко-

мыслия (ч. 2 ст. 26 УК РФ), двойной формы вины (ст. 27) и невиновного при-

чинения вреда (ст. 28); при описании условий правомерности крайней необ-

ходимости (ч. 2 ст. 39) и обоснованного риска (ч. 2 ст. 41); при закреплении условий освобождения от уголовной ответственности за государственную измену (примечание к ст. 275 УК РФ).

О предотвращении собственно преступлений говорится в следующих шести случаях: три раза при изложении признаков добровольного отказа от совершения преступления (ч. 5 ст. 31 УК РФ); при описании условий осво-

бождения от уголовной ответственности за участие в подготовке террористи-

ческого акта (примеч. к ст. 205), за содействие в террористической деятель-

ности (примеч. к ст. 205.1) и за финансирование экстремистской деятельно-

сти (примеч. к ст. 282.3 УК РФ).

Предотвращение преступлений с позиции уголовного права состоит в недопущении выполнения объективной стороны состава преступления. Оно возможно с момента начала реализации в объективной действительности преступного умысла до момента начала покушения на совершение преступ-

ления. Фактически из всех стадий совершения преступления оно может быть направлено только на приготовление1.

Вместе с тем в оперативно-разыскном законодательстве формально нет такой задачи, как предотвращение преступлений (нет такого термина). Одна-

ко это не значит, что подобной задачи нет в принципе. Дело в том, что в Фе-

деральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности» процесс предот-

вращения преступлений прописан детально, с использованием таких слово-

сочетаний, как «выявление преступлений» и «установление и выявление лиц,

их подготавливающих». Вполне понятно, что предотвратить преступление

(заблаговременно его устранить) невозможно, если перед этим не выявить

1 См.: Лазуткин Н. Н. Предупреждение преступлений на различных стадиях их совершения : дис. … канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2001. С. 116–134.

56

или не установить того, кто собирается его совершить, кто готовится причи-

нить неправомерный и конкретный вред.

Выявить преступление и/или выявить и установить такое лицо означает одновременно и процесс и результат по обнаружению и доказыванию факти-

ческих обстоятельств приготовления к преступному посягательству, то есть действий, которые превращают скрытое преступное поведение в явное, точно известное событие. Другими словами, усилия оперативно-разыскных подраз-

делений направлены на установление преступных намерений и принятие мер по недопущению их реализации и наступлению преступного вреда. Таким образом, перед нами не что иное, как предотвращение преступлений.

Вместе с тем «оперативно-разыскное предотвращение» – весьма объ-

емная категория, поскольку включает в себя и задачу по добыванию соци-

ально значимой информации. Без такой информации предотвратить ничего невозможно. Это сведения о событиях или действиях, создающих угрозу гос-

ударственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации. Базовым термином здесь является по-

нятие «угроза», то есть возможная опасность и вероятность наступления со-

циально значимого вреда.

Следует отметить определенную несогласованность буквального и систематического толкования данного понятия (угроза). Так, угрозу могут составлять не только деяния людей, но и различные события или явления,

порождаемые другими источниками опасности. Соответственно по фор-

мальным основаниям предотвращение угроз, вызванных природным или стихийным явлением, не соответствует законодательно определенным за-

дачам оперативно-разыскной деятельности, которые состоят в защите только от преступных посягательств (в недопущении вреда), то есть со-

вершенных человеком. Тем не менее, на наш взгляд, такое положение сле-

дует толковать в широком его значении. Ведь возникновение иных источ-

ников опасности может быть детерминировано противоправным и предше-

ствующим поведением все тех же людей, например, угрозы техногенной

57

катастрофы, экологического бедствия, распространение эпидемий или эпизоотий.

В Федеральном законе от 28 декабря 2010 г. № 390-ФЗ «О безопасности»1 нет ее самостоятельного определения. Ранее действовавший Закон РФ от 5 марта 1992 г. с таким же названием, определял безопасность как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз2. По нашему мнению, это правильно по существу.

Однако на сегодняшний день единственное легальное понятие этой категории используется только в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации3. Согласно данному документу, не имеющему силу закона, национальная безопасность – «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации (далее – граждане), достойные качество и уровень их жизни, суверенитет, независимость, государственная и территориальная целостность, устойчивое социально-экономическое развитие Российской Федерации». В этом определении более подробно перечислены объекты безопасности, однако центральным фактически осталось прежнее понятие – «состояние защищенности».

Следующая частная форма предупреждения преступлений – пресечение. Подобное деяние осуществляется в отношении преступных посягательств, совершение которых уже начато, то есть осуществляется в реальности. В Толковом словаре русского языка слово «пресечь» означает прекратить сразу, остановить резким вмешательством4. Как видим, смысл термина свидетельствует о том, что пресечение – это некий одномомент-

1См.: Российская газета. 2010. 29 дек.

2См.: Там же. 1992. 6 мая.

3См.: О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации : указ Президента Рос. Федерации от 31 декабря 2015 г. № 683 // СПС «КонсультантПлюс».

4См.: Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. Т. 3. С. 750.

58

ный, скоротечный и «жесткий» процесс предотвращения общественно опасного вреда.

В Уголовном кодексе Российской Федерации термин «пресечение» употребляется шесть раз. Из них один раз – относительно возможности со-

вершения новых преступлений, при описании условий правомерности при-

чинения вреда при задержании лица, совершившего преступление (ч. 1 ст. 38

УК РФ). Во всех остальных нормах УК РФ говорится о пресечении преступ-

лений в специальных случаях освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием: за содействие террористической деятельно-

сти (примечание к ст. 205.1 УК РФ); за организацию преступного сообщества

(примечание к ст. 210); за незаконный оборот наркотиков (примечания к ст. 228 и 228.3); за финансирование экстремистской деятельности (примеча-

ние к ст. 283.3, употребляется дважды); за посредничество во взяточничестве

(примечание к ст. 291.1 УК РФ).

В уголовном праве пресечение преступлений, на наш взгляд, представ-

ляет собой деятельность, связанную с незамедлительным прерыванием стадии покушения. Иными словами, это пресечение умышленных действий (бездей-

ствия), непосредственно направленных на причинение вреда объекту уголов-

но-правовой охраны. Об этом свидетельствует и составная часть оперативно-

разыскной задачи по установлению лиц, совершающих преступление, то есть фактически речь идет о деяниях, которые уже осуществляются «в данный мо-

мент», но еще не окончены. С. С. Галахов считает пресечение преступлений главной задачей оперативно-разыскной деятельности1. Однако однозначного определения этого понятия в оперативно-разыскной теории нет. Так, мы не можем согласиться с мнением О. А. Вагина, К. К. Горяинова, В. С. Овчинско-

го и А. В. Федорова, которые под рассматриваемой задачей понимают «при-

1 См.: Галахов С. С. Роль уголовного законодательства в решении превентивных задач оперативно-разыскной деятельности // Проблемы применения уголовного законодательства при осуществлении оперативно-разыскной деятельности : материалы межвед. круглого стола (Рязань, 14 апр. 2016 г.) / под ред. Г. В. Ищука, Е. Н. Билоуса, А. В. Ковалева, Г. С. Шкабина. С. 36.

59

менение таких оперативно-розыскных мер, при помощи которых прекращает-

ся начатая преступная деятельность лица или группы лиц на стадии неокон-

ченного преступления (покушения) либо оконченного, но непосредственно после его совершения»1. Полагаем, что в данном случае имеет место расшири-

тельное толкование нормы. На наш взгляд, пресечение – это прерывание про-

цесса непосредственного исполнения преступного посягательства, то есть не-

допущение еще большего вреда, на одном из ранних этапов и который, с по-

зиции уголовного права, еще не закончен. Пресекать преступление после его совершения в принципе невозможно, это логически неправильный вывод.

В свою очередь, пресечение преступлений как самостоятельная задача оперативно-разыскной деятельности тесно связана с процессом выявления и установления лиц, совершающих преступления. Соответственно пресечение преступного посягательства силами оперативно-разыскного подразделения представляет собой воздействие на конкретное лицо или группу лиц с целью лишить их реальной возможности завершить начатое преступление, довести его до конца, не допустить вредных последствий2. Способы ее решения могут быть самыми разными: начиная с причинения вреда при задержании лица,

совершившего преступление, и заканчивая возбуждением уголовного дела и применением уголовно-процессуальных мер принуждения.

В теории оперативно-разыскной деятельности получило распростране-

ние и расширительное толкование рассматриваемого термина. Так, А. Г. Ле-

карь считал, что «пресечение преступлений – это выявление лиц, подготавли-

вающих совершение преступления, и принятие к ним мер в целях недопуще-

ния перерастания приготовительных действий в покушение, а покушения – в оконченное преступление»3. В настоящее время аналогичной точки зрения

1 Вагин О. А., Горяинов К. К., Овчинский В. С., Федоров А. В. Задачи оперативнорозыскной деятельности // Теория оперативно-розыскной деятельности / под ред. К. К. Горяинова, В. С. Овчинского. М., 2018. С. 20.

2См.: Зеленская Т. В. Соотношение уголовно-процессуальной и оперативнорозыскной деятельности : дис. ... канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. С. 74.

3Лекарь А. Г. Профилактика преступлений. М., 1972. С. 3–4.

60

придерживаются и другие авторы, которые считают, что пресечение преступ-

лений необходимо именовать оперативно-разыскной профилактикой1.

В принципе у нас нет возражений по поводу этих криминологиче-

ских установлений. Однако есть ряд теоретических соображений уголовно-

правового характера, которые необходимо учитывать при осуществлении оперативно-разыскной деятельности по пресечению приготовительных действий.

Во-первых, никаких общих принципов перерастания приготовления в покушение, а покушения в оконченное преступление не существует, по-

скольку каждая стадия имеет самостоятельный характер. Выделение в теории уголовного права этапов развития преступления вовсе не означает, что каж-

дое преступное деяние в обязательном порядке проходит все три из них. Не-

редки случаи, когда приготовительных действий нет и преступное деяние осуществляется минуя их.

Во-вторых, в случаях, когда преступлению присущи все три стадии или даже две из них, самостоятельное значение приобретает последняя, посколь-

ку каждая последующая охватывает или поглощает предыдущую. О приго-

товлении, например, речи не идет вообще, когда установлено покушение и соответственно никакого «перерастания» не происходит.

В-третьих, приготовительные действия к тяжким и особо тяжким пре-

ступлениям, как показывает практика, иногда бывает весьма трудно доказать.

Нередко совершение приготовительных действий само по себе не свидетель-

ствует о преступных намерениях лица и может оцениваться как малозначи-

тельное. Подобная малозначительность может выражаться либо в неопреде-

ленно большом отдалении от последующего покушения, либо в незначитель-

ности самих приготовительных действий. Допустим, если лицо гипотетически планирует убийство и покупает для этого столовый нож, то

1 См., напр.: Галахов С. С., Ибрагимов Х. М. Проблемы и перспективы оперативнорозыскной профилактики // Научный портал МВД России. 2010. № 2. С. 82–88.