В Уголовном кодексе Российской Федерации содержатся че

УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА СОВЕРШЕНИЕ КОРРУПЦИОННЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ

Уголовная ответственность за совершение коррупционных преступлений

Коррупционные правонарушения, в отличие от аморальных коррупционных проступков, запрещены нормами права и влекут юридическую ответственность. Юридическая ответственность – это государственное принуждение к исполнению требований правовых норм, в том числе обязанность виновного отвечать за содеянное, претерпевать соответствующие правоограничения.

Различают четыре вида юридической ответственности: гражданско-правовую, дисциплинарную, административную, уголовную.

Соответственно выделяются четыре вида основных коррупционных правонарушений:

1) гражданско-правовые деликты;

2) дисциплинарные проступки;

3) административные правонарушения;

4) преступления.

Вполне естественно, что коррупционные преступления воспринимаются как наиболее опасные проявления коррупции, за которые предусмотрена уголовная ответственность. Уголовная ответственность – самый строгий вид юридической ответственности, заключающийся в обязанности лица, совершившего преступление, понести предусмотренные уголовным законом наказание или иную меру уголовной ответственности (например, конфискацию имущества) и претерпеть связанные с ним последствия в виде судимости, иных правоограничений.

Федеральный закон «О противодействии коррупции» в ст. 1 дает собирательное определение понятия коррупции как совокупности коррупционных преступлений в виде злоупотребления служебным положением, дачи взятки, получения взятки, злоупотребления полномочиями, коммерческого подкупа, а также иных правонарушений, круг которых не раскрывается.

В настоящее время УК РФ предусматривает уголовную отвественность за более чем 50 видов коррупционных преступлений, которые принято разделять на публичные и непубличные, связанные с подкупом и не связанные с подкупом.

Так, к основным публичным коррупционным преступлениям, посягающим на авторитет государственной власти, интересы государственной службы и службы в органах местного самоуправления, относятся преследуемые по статьям гл. 30 УК РФ: злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285), взяточничество – получение взятки (ст. 290), дача взятки (ст. 291) и посредничество во взяточничестве (ст. 291.1), мелкое взяточничество (ст. 291.2).

К непубличным коррупционным преступлениям, посягающим на интересы службы в коммерческих и иных организациях, относятся преступления, ответственность за которые наступает по следующим статьям гл. 23 УК РФ: злоупотребление полномочиями (ст. 201), коммерческий подкуп (ст. 204), посредничество в коммерческом подкупе (ст. 204.1), мелкий коммерческий подкуп (ст.204.2).

Федеральным законом от 29 декабря 2017 г. No 469-ФЗ в УК РФ введены новые составы коррупционных преступлений: ст. 201.1 «Злоупотребление полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа» в гл. 23, ст. 285.4 «Злоупотребление должностными полномочиями при выполнении государственного оборонного заказа» в гл. 30.

Данные изменения актуализируют потребность уточнения определения «коррупция» в ст. 1 Федерального закона «О противодействии коррупции».

Критериями для разграничения сходных антикоррупционных запретов, закрепленных в гл. 30 и 23 УК РФ, служат не только признаки объекта преступления (т. е. той социальной ценности, на которую посягает преступление), но и субъекта преступления.

Публичные и непубличные коррупционные преступления, перечисленные в том числе в ст. 1 Федерального закона «О противодействии коррупции», уголовная ответственность за которые установлена ст. 285, 285.4, 290 гл. 30 УК РФ и ст. 201, 201.1, ч. 5–8 ст. 204, ст. 204.2 (в форме незаконного получения предмета мелкого подкупа) гл. 23 УК РФ могут быть совершены только специальным субъектом: в первом случае – должностным лицом, во втором – лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческих и иных организациях.

Для наглядности сопоставим круг лиц, относимых уголовным законом к должностным, с кругом лиц, выполняющих управленческие

функции в коммерческих и иных организациях (табл. 2).

Таблица 2

Должностные лица (п. 1 примечаний к ст. 285 УК РФ)

Лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях (п. 1 примечаний к ст. 201 УК РФ)

Лица, постоянно, временно или по специальному полномочию выполняющие (осуществляющие) организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции: в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, государственных корпорациях, государственных компаниях, государственных и муниципальных унитарных предприятиях, акционерных обществах, контрольный пакет акций которых принадлежит РФ, субъектам РФ или муниципальным образованиям, в Вооруженных Силах РФ, других войсках и воинских формированиях РФ в коммерческой или иной организации, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением

Лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти

Лица, выполняющие функции единоличного исполнительного органа, члена совета директоров или иного коллегиального исполнительного органа, не являющегося государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением

Заметим, что далеко не любой штатный работник коммерческой или некоммерческой организации автоматически должен быть отнесен к лицам, выполняющим управленческие функции в данных организациях, и нести ответственность за злоупотребление полномочиями и незаконное получение предмета коммерческого подкупа. Это могут быть прежде всего директор, генеральный директор, член правления акционерного общества, председатель производственного или потребительского кооператива, руководитель общественного объединения, религиозной организации.

Точно так же не любой сотрудник органа власти, государственного учреждения, муниципального унитарного предприятия может быть отнесен к числу должностных лиц и может привлекаться к ответственности за получение взятки, другие злоупотребления должностными полномочиями. В их число включают руководителей министерств, ведомств, территориальных органов исполнительной власти, начальников управлений, отделов, их заместителей.

Вопрос о содержании организационно-распорядительных и административно-хозяйственных обязанностей как разновидностей управленческих функций, выполняемых субъектом служебных преступлений в коммерческих и иных организациях, и должностных преступлений, составы которых объединены в гл. 30 УК РФ, разъясняется в п. 4 и 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. No 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» (применительно к должностным преступлениям). По нему сформировалась и стабильная судебная практика.

Так, организационно-распорядительные функции включают в себя руководство коллективом, расстановку и подбор кадров, организацию труда или службы подчиненных, поддержание дисциплины, применение мер поощрения и наложение дисциплинарных взысканий.

К административно-хозяйственным функциям могут быть, в частности, отнесены полномочия по управлению и распоряжению имуществом и денежными средствами, находящимися на балансе и банковских счетах организаций, учреждений, а также совершение иных действий (принятие решений о начислении заработной платы, премий и т.п.).

Особой категорией должностных лиц – субъектов публичных коррупционных преступлений, как это следует из приведенной таблицы 2 (и из текста закона), являются представители власти. В свое время профессор А. Н. Трайнин подчеркивал, что всякий представитель власти есть вместе с тем должностное лицо, но не наоборот – не всякое должностное лицо является представителем власти. Одним из основных признаков представителя власти является наделение его функциями властвования, присвоение ему права совершения по службе действий, порождающих обязательные для значительного, не подчиненного по службе круга лиц, а иногда и для всех граждан последствия (примечание к ст. 318 УК РФ).

К представителям власти следует относить, например, депутатов (членов) представительных (законодательных) органов власти всех уровней (Государственной Думы и Совета Федерации Федерального Собрания РФ, законодательных органов государственной власти субъектов РФ, представительных органов власти муниципального уровня); членов Правительства РФ и органов исполнительной власти субъектов РФ; судей; наделенных соответствующими полномочиями работников прокуратуры, налоговых, таможенных органов, органов МВД России и ФСБ России; состоящих на государственной службе аудиторов; государственных инспекторов и контролеров; военнослужащих, несущих обязанности по охране общественного порядка.

Высшая судебная инстанция не приводит полного перечня должностных лиц указанной категории. В п. 3 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. No 19 к представителям власти отнесены лица, наделенные правами и обязанностями по осуществлению функций органов законодательной, исполнительной или судебной власти, а также иные лица правоохранительных или контролирующих органов, наделенные распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости, либо правом принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, организациями, учреждениями независимо от их ведомственной принадлежности и форм собственности.

В следственной и судебной практике не сложилось единообразного понимания круга субъектов должностных преступлений.

Долгое время дискуссионным оставался вопрос об отнесении к должностным лицам такой категории работников, как врачи, преподаватели государственных и муниципальных учреждений.

Согласно тому же постановлению Пленума Верховного Суда РФ к организационно-распорядительным функциям относятся полномочия лиц по принятию решений, имеющих юридическое значение и влекущих определенные юридические последствия (например, по выдаче медицинским работником листка временной нетрудоспособности, установлению работником учреждения медико-социальной экспертизы факта наличия у гражданина инвалидности, приему экзаменов и выставлению оценок членом государственной экзаменационной (аттестационной) комиссии).

Исходя из материалов судебной практики преподаватели государственного учебного заведения и ранее признавались субъектом должностного преступления.

Так, Курганским областным судом 5 ноября 1998 г. М. был осужден по ч. 2 ст. 173, ст. 175 УК РСФСР, п. «б» ч. 4 ст. 290 и ст. 292 УК РФ за неоднократное получение взяток от студентов заочного факультета Курганского государственного университета, совершение должностных и служебных подлогов в 1996–1997 гг.

Кассационные жалобы с просьбой об отмене приговора и о прекращении производства по делу в связи с тем, что преподаватель университета якобы не является должностным лицом – субъектом должностного преступления, Судебная коллегия Верховного Суда РФ по уголовным делам в решении от 11 марта 1999 г. не удовлетворила исходя из того, что М., работая доцентом кафедры, как преподаватель был наделен правом принятия экзаменов у студентов. Несдача студентом экзамена, т. е. получение неудовлетворительной оценки, влекла определенные правовые последствия: он не допускался к следующей сессии, не переводился на следующий курс, не получал официального вызова на сессию и мог быть отчислен из вуза. Поскольку М. выполнял свои обязанности в государственном учебном заведении, он являлся должностным лицом, наделенным организационно-распорядительными функциями, а значит, и тем субъектом должностных преступлений, которые указаны в перечне, содержащемся в п. 1 примечаний к ст. 285 УК РФ и в примечании к ст. 170 УК РСФСР (УК РСФСР 1960 г. действовал до 31.12.1996). Таким образом, М. был обоснованно признан субъектом должностного преступления.

Другой пример касается признания должностным лицом медицинского работника.

Так, Ставропольским краевым судом Ш. был осужден по п. «б» ч. 4 ст. 290 УК РФ за то, что, являясь врачом-терапевтом городской поликлиники и по совместительству заместителем заведующего горздравотдела администрации г. Невинномысска Ставропольского края, назначенным на должность председателя медицинской водительской комиссии при поликлинике, и злоупотребляя своим служебным положением, из корыстных побуждений в течение 1997—1998 гг. при приеме граждан, проходящих медицинскую комиссию, получал взятки за выдачу медицинских справок о профессиональной пригодности.

Общим основанием для признания тех или иных лиц должностными должен быть характер выполняемых ими функций. Одни и те же категории работников по характеру и содержанию своей деятельности могут выполнять и функции, связанные с административно-хозяйственными либо организационно-распорядительными обязанностями, и функции профессиональные. Поэтому решающим в этих случаях будет установление того, выполняло ли данное лицо в конкретном случае должностные или профессиональные функции. Этот критерий применим ко всем названным и другим категориям работников.

Проводимый анализ уголовных дел подтверждает сложность установления в процессе квалификации органами прокуратуры и суда определенного круга должностных лиц, и в том числе такого, как главы органов местного самоуправления.

В определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 7 апреля 2008 г. No 46-О08-19 нашло подтверждение положение о том, что глава администрации поселения муниципального района субъекта РФ является главой органа местного самоуправления, а не просто должностным лицом.

Пленум Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 г. No 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» при раскрытии изучаемого понятия в п. 10 постановления существенно сузил последнее, взяв за основу единственный критерий – правовой статус главы муниципального образования. Между тем буквальное толкование термина «глава органа местного самоуправления» означает, что таковым может быть признано любое лицо, которое возглавляет любой из органов, входящих в структуру органов местного самоуправления, и правовой статус которого регламентирован Федеральным законом от 16 сентября 2003 г. No 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». В ст. 34 данного Закона отмечается, что структуру органов местного самоуправления составляют представительный орган муниципального образования, глава муниципального образования, местная администрация, предусмотренные уставом муниципального образования. Поэтому в конкретном муниципальном образовании главой органа местного самоуправления могут признаваться только два лица: либо глава муниципального образования, возглавляющий местную администрацию, и председатель представительного органа, либо глава муниципального образования, одновременно являющийся председателем представительного органа, и лицо, назначаемое на должность главы администрации по контракту.

Согласно определению Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 29 мая 2008 г. No 35-О08-15СП «депутат представительного органа местного самоуправления, наделенный властными полномочиями и осуществляющий законодательную власть, является должностным лицом и обоснованно признан субъектом преступления, предусмотренного п. “а” ч. 4 ст. 290 УК РФ». В п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. No 6 «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе» к представителям власти были отнесены, в частности, лица, осуществляющие законодательную власть. Высшая судебная инстанция не приводила полного перечня должностных лиц указанной категории, лишь относя к ним в качестве примера и депутатов Государственной Думы, и депутатов законодательных органов государственной власти субъектов РФ.

Примерный перечень представителей власти, наличие в нем представителей власти как федерального, так и иного уровней (федеральные и мировые судьи), указание о наделении соответствующими распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости работников правоохранительных органов,

налоговых, таможенных органов без упоминания о федеральном, региональном или местном уровне также приводит к выводу об отнесении депутатов представительного органа местного самоуправления к должностным лицам.

Пленум Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. дал судебное толкование новой категории должностных лиц: иностранное должностное лицо и должностное лицо публичной международной организации.

К иностранным должностным лицам и должностным лицам публичной международной организации в ст. 290, 291 и 291.1 УК РФ,

по мнению высшей судебной инстанции, относятся лица, признаваемые таковыми международными договорами РФ в области противодействия коррупции. Под иностранным должностным лицом, как указывает Пленум Верховного Суда РФ, следует понимать любое назначаемое или избираемое лицо, занимающее какую-либо должность в законодательном, исполнительном, административном или судебном органе иностранного государства, и любое лицо, выполняющее какую-либо публичную функцию для иностранного государства, в том числе для публичного ведомства или публичного предприятия (например, министр, мэр, судья, прокурор). С точки зрения Пленума Верховного Суда РФ к должностным лицам публичной международной организации относятся, в частности, члены парламентских собраний международных организаций, участником которых является Российская Федерация, лица, занимающие судебные должности любого международного суда, юрисдикция которого признана Российской Федерацией.

Отметим, что не всегда органы предварительного расследования обращают внимание на особенности правового статуса субъекта, привлекаемого к уголовной ответственности.

Так, 21 августа 2017 г. Советским районным судом Кировской области уголовное дело в отношении Ф., обвинявшегося по ч. 1 ст. 292 УК РФ (7 преступлений), возвращено прокурору на основании ст. 237 УПК РФ, поскольку в ходе предварительного расследования были нарушены требования гл. 52 УПК РФ, предусматривающей особенности производства по уголовным делам в отношении отдельных категорий лиц.

В судебном заседании было установлено, что, несмотря на то что Ф. является депутатом Среднеивкинской сельской Думы Верхошижемского района, то есть членом выборного органа местного самоуправления, вопреки требованиям п. 11 ч. 1 ст. 448 УПК РФ уголовные дела в отношении него были возбуждены не руководителем следственного органа Следственного комитета России по субъекту РФ, а следователем межрайонного следственного отдела, то есть ненадлежащим должностным лицом, что является существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Согласно данным государственной статистической отчетности по форме 1 -КОРР, около трети привлеченных в 2017 г. к уголовной ответственности за коррупционные преступления обвинялись в совершении квалифицированного мошенничества (24,5%) либо в присвоении или растрате чужого имущества (17,1%). Непосредственно взяточничество и коммерческий подкуп составили обвинение почти половины лиц, дела которых направлены в суд (48%). Почти 5% обвиняемых в коррупционных преступлениях – это лица, злоупотребившие своими должностными полномочиями либо превысившие их с корыстным мотивом.

Сущность большинства видов коррупции заключается в подкупе – продажности чиновников или управленцев коммерческих организаций. Формами ее проявления выступают возмездные сделки.

Юридическая природа как взяточничества, так и коммерческого подкупа проявляется в единстве активной и пассивной форм: дача взятки неразрывно связана с ее получением. Получение взятки не может состояться, если не будет дачи взятки. Точно так же обстоит дело и с коммерческим подкупом: если есть подкупающая сторона – обязательно есть и подкупаемый. И те, и другие – преступники, но не потерпевшие. Трудности в противостоянии данному злу, в выявлении и разоблачении виновных обусловлены именно данным обстоятельством.

Поэтому нормы об ответственности за коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ) во многом сходны с нормами, закрепленными в ст. 290, 291 УК РФ, которые устанавливают ответственность за дачу взятки должностному лицу и получение им взятки соответственно. Неслучайно в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. No 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» единообразно толкуются характеристики предмета соответствующих преступлений и момента

их окончания.

Согласно п. 9 названного постановления предметом взятки либо коммерческого подкупа наряду с деньгами, ценными бумагами, иным имуществом могут быть незаконно оказываемые услуги имущественного характера и предоставленные имущественные права (например, предоставление кредита с заниженной процентной ставкой, ремонт квартиры, прощение долга, исполнение обязательств перед другими лицами и др.). Получение должностным лицом различного рода услуг нематериального характера взяточничеством не признается.

Проблемой, возникающей при оценке содеянного, является вопрос о разграничении обычного подарка (ст. 575 ГК РФ) и взятки. Запрет на получение подарков, закрепленный в ГК РФ, распространяется на работников образовательных, медицинских, социальных организаций со стороны граждан, находящихся у них на лечении, содержании или воспитании; на лиц, проходящих государственную или муниципальную службу в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей, на коммерческие организации.

Исключение составляет обычный подарок для указанных категорий субъектов, стоимость которого не превышает 3000 руб. Тем не менее основное отличие гражданско-правового деликта от преступления заключается не в стоимости подарка. Независимо от размера вознаграждения должностного лица за выполнение им действия (бездействие) с использованием служебного положения, по мнению Б. В. Волженкина, это вознаграждение должно расцениваться как незаконное и, соответственно, как взятка в следующих случаях:

1) если имело место вымогательство этого вознаграждения;

2) если вознаграждение (или соглашение о нем) имело характер подкупа, обусловливало соответствующее, в том числе и правомерное, служебное поведение должностного лица;

3) если вознаграждение передавалось должностному лицу за незаконные действия (бездействие).

И только в том случае, когда имущественное вознаграждение без какой-либо предварительной договоренности об этом было передано должностному лицу за его правомерное действие (бездействие) по службе, размер этого вознаграждения будет иметь значение для разграничения деликта и преступления.

Объективная сторона коммерческого подкупа значительно отличается от взяточничества.

Незаконное вознаграждение передается (ч. 1 ст. 204 УК РФ) или получается (ч. 5 ст. 204 УК РФ) только за совершение конкретного действия (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, служебным положением, но не за общее благорасположение, покровительство или попустительство по службе, как это дополнительно предусмотрено в сходном составе получения взятки (ст. 290 УК РФ). Подобного рода взяточничество характерно при получении систематических вознаграждений (подношений) от подчиненных или подконтрольных должностному лицу работников, поскольку должностное лицо постоянно решает вопросы, затрагивающие их интересы, и последние заинтересованы в благоприятном к ним отношении взяткополучателя.

Невыяснение конкретных обстоятельств осуществления поддержки может повлечь за собой принятие судом решения о возвращении дела прокурору в порядке, предусмотренном ст. 237 УПК РФ.

Так, Засвияжским районным судом г. Ульяновска 31 июля 2017 г. уголовное дело в отношении Д. по обвинению в совершении преступлений, предусмотренных п. «в» ч. 5 ст. 290 УК РФ (2 преступления) и ч. 2 ст. 290 УК РФ (3 преступления), возвращено прокурору. В обоснование данного решения суд указал, что в обвинительном заключении не конкретизировано, в чем выразилось общее покровительство по службе в отношении работников, давших взятку обвиняемой. Кроме того, не указано, какой размер взятки передавался каждым из подчиненных Д. сотрудников.

При этом вовсе не обязательно, чтобы взяткополучатель-покровитель находился на более высокой ступени служебной лестницы, нежели чем взяткодатель-протеже. Например, председатель контрольно-счетной палаты Е. 24 марта 2017 г. был осужден по ч. 6 ст. 290 УК РФ за то, что получил от первого заместителя главы Республики Коми взятку в размере 7,8 млн руб. за общее покровительство и совершение действий в пользу взяткодателя.

В отличие от взяточничества иная юридическая природа деяния, предусмотренного ст. 204 УК РФ, заключается и в том, что предмет подкупа передается до совершения действий в интересах дающего. Взятка же может быть передана как до, так и после совершения действий по службе, без предварительной договоренности об этом.

Предмет коммерческого подкупа или взятки передается (получается) как за те действия, которые служащий имеет право и (или) должен был совершить, так и за те, которые он может совершить в нарушение закона либо своих служебных обязанностей, но с использованием последних. Вне зависимости от намерения управленца или должностного лица совершить указанные действия (бездействие) содеянное следует оценивать, как коммерческий подкуп либо получение взятки. Получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, или должностным лицом ценностей якобы за совершение действия (бездействие), которое он не может осуществить из-за отсутствия служебных полномочий и невозможности использовать свое служебное положение, следует квалифицировать при наличии умысла на приобретение ценностей как мошенничество.

Достаточно сложным является вопрос о моменте окончания взяточничества и коммерческого подкупа. Исходя из п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. No 24, преступления, предусмотренные ст. 290 и 204 УК РФ, считаются оконченными с момента принятия получателем хотя бы части передаваемых ценностей.

При этом не имеет значения, получило ли оно реальную возможность пользоваться или распоряжаться переданными ему ценностями по своему усмотрению. Это означает, что коммерческий подкуп, так же как и состав «получение взятки», относится к категории так называемых формальных составов.