История русской литературной критики XX - начала XXI вв (110

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ВОРОНЕЖСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

В.Н. Гуреев

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ

XX – НАЧАЛА XXI вв.

Методическое пособие для иностранных студентов государственных университетов

Издательско-полиграфический центр Воронежского государственного университета

2011

ЛИТЕРАТУРНАЯ СИТУАЦИЯ И ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА

ВСОВЕТСКОЙ РОССИИ 1920-х гг.

В20-е годы ХХ в. картина литературной жизни в стране была очень противоречивой и нестабильной. Одной из главных отличительных особенностей этого периода стало возникновение многочисленных литературных группировок и объединений, между которыми развернулась ожесточённая борьба. В числе таких группировок могут быть названы, например, Пролеткульт, РАПП, ЛЕФ, «Серапионовы братья», ОБЭРИУ, «Перевал» и др.

Каждая из подобных группировок выступала со своей программой и отстаивала своё видение дальнейшего пути развития советской литературы. Именно с этих позиций каждая из групп давала критические оценки всем литературным явлениям.

Теоретиками Пролеткульта (так называлась сеть пролетарских куль- турно-просветительных организаций, которые начали повсеместно возникать в стране в период между Февральской и Октябрьской революциями) проводилась в жизнь идея создания «чистого пролетарского искусства». Под этим понималось то, что произведения должны создаваться выходцами преимущественно из пролетарской среды, быть адресованы пролетариату и изображать в основном жизнь пролетариев.

Лидеры Пролеткульта призывали к отказу от культурного наследия прошлых лет, поскольку вся эта культура создавалась другими классами и для пролетариата не приемлема.

Некоторые идеи Пролеткульта оказали сильное влияние на литературу первой половины 1920-х гг. и в какой-то степени были подхвачены Россий-

ской ассоциацией пролетарских писателей (РАПП). Рапповцы (иногда их ещё называли «напостовцами», поскольку они сплотились в основном вокруг журнала «На посту») выступили с жёсткими идеологическими требованиями

вподходе к искусству и повели ожесточённую борьбу за партийность лите-

ратуры (понимая под этим создание единой системы партийного руково-

дства всем литературным делом страны). В своих литературно-критических статьях рапповцы давали в первую очередь политическую оценку произведений и в агрессивной форме нападали на тех писателей, в творчестве которых ими усматривалось отклонение от коммунистической идеологии.

Активными оппонентами рапповцев были лефовцы – последователи футуристов, объединённые в группу Левый фронт искусства (ЛЕФ). Свою главную задачу лефовцы видели в создании новых художественных форм, с помощью которых искусство должно было выразить идею революционного преобразования жизни. При этом в своих теоретических работах лефовцы рассматривали только эстетический аспект проблемы, а вопросов политики не касались.

Большой интерес к формальной стороне произведения проявляла также группа имажинистов, которые, отстаивая верховенство образа, готовы были даже пренебрегать смыслом во имя образа.

3

Интересную позицию занимала в те годы литературная группа «Серапионовы братья», возникшая в Петрограде при издательстве «Всемирная литература». В этой группе не было стилевого единства, а допускалось сосуществование самых разных творческих манер и стилей. «Серапионы» (так называли участников этой группы) выступали против примитивизма, упрощённой плакатности, против восхваления малохудожественных произведений только за их идейное содержание. От писателей они требовали в первую очередь динамичного, увлекательного сюжета. При этом «серапионы» часто критиковались рапповцами за аполитичность и уход от актуальных проблем.

Но особенно резкой критике (как со стороны рапповцев, так и со стороны лефовцев) подвергалась литературная группировка «Перевал». Она возникла в Москве под руководством главного редактора журнала «Красная новь» Александра Константиновича Воронского. Самая главная заслуга этой группы была в том, что она объединила вокруг себя многих наиболее талантливых писателей, которые подвергались нападкам критики за их непролетарское происхождение (в таких писателях, именуемых «попутчиками», рапповцы видели потенциальных врагов советской литературы и советской власти).

Литературные критики «Перевала» высказывались в защиту русской классики, выступали за высокий художественный уровень литературы, а также за осторожное и внимательное отношение к творческой индивидуальности. «Перевальцы» важную роль в творчестве отводили интуиции художника, утверждая, что «главное в искусстве – искренность, а не преднамеренная установка, губящая писателя» (между тем как рапповцы и лефовцы в своём творчестве шли от уже готовой схемы, от «социального заказа»).

В целом в первое послереволюционное десятилетие сложились два подхода к литературному произведению. Один из них предполагал, что главное внимание критики должно быть направлено на анализ идейного содержания, другой в качестве более важного считал анализ формы художественного произведения. Представители этих двух подходов взаимно видели друг в друге непримиримых врагов.

С наибольшей агрессивностью действовала в те годы Российская ассоциация пролетарских писателей (РАПП). Постоянные рапповские нападки на писателей-«попутчиков» вызвали в конце концов появление Резолюции ЦК РКП(б) «О политике партии в области художественной литерату-

ры» (1925).

Резолюция предостерегала от того, чтобы всех писателей-«попут- чиков» считать представителями буржуазной литературы. Кроме того, партия выступила против администрирования в литературе и высказалась за свободное соревнование различных группировок и течений в области литературы. Было прямо указано, что ни одна из группировок не имеет права

4

высказываться от имени партии. По сути, партийная резолюция была направлена на то, чтобы сдержать претензии рапповцев на безраздельное руководство всем литературным делом страны.

В целом литературная критика 1920-х гг., воздействовавшая своими идеями не только на литературу, но и на общественное мнение, отличалась крайней резкостью своих высказываний, нередко агрессивностью. Все эти качества позволяли критике создавать в обществе ту атмосферу непримиримой ожесточённой борьбы, которая наилучшим образом способствовала единению людей, фанатичному сплочению их вокруг общей идеи.

Идеологические критерии в оценке произведений искусства преобладали над эстетическими. Достоинства книги измерялись степенью её актуальности, отношением автора к революции, занимательностью сюжета и доступностью языка. Пролетарский критик со своим обычным набором вульгарно-социологических характеристик мог рассчитывать на большее сочувствие читателей, чем автор эстетического разбора художественного произведения. Вырабатывался (восходящий к марксистской критике) подход к искусству слова, при котором оно становилось средством идеологического воспитания и образования. Литературный текст как бы приравнивался к тексту газетному, а литература становилась «частью общепролетарского дела» (В.И. Ленин).

Литературная критика 1920-г гг., сопровождавшаяся программными заявлениями и теоретическими работами представителей разных литературных группировок, постоянно нарушала устойчивость общественно-куль- турной ситуации. Как только заканчивалась одна литературная дискуссия, почти сразу разгоралась следующая. На место прежних лидеров выдвигались новые, и каждая литературная кампания объявлялась социально значимой.

Наиболее значительными были дискуссии по трём проблемам:

–традиций и новаторства (об отношении к классическому культурному наследию);

–так называемого «живого человека в литературе» (о схематизме и психологизме в изображении героев);

–«стихийного» и «сознательного» (о степени влияния сознательных участников революции на стихийные революционные действия масс).

Особенно острой оказалась дискуссия по первой проблеме. Это было вызвано тем, что в обществе начало распространяться нигилистическое отношение к предшествующему культурному наследию. Раздавались призывы полностью порвать с традициями прошлого и начать строительство новой культуры, никак не связанной с культурными завоеваниями предшествующих эпох. «О новом нужно говорить и новыми словами. Нужна новая форма искусства», – утверждал В. Маяковский, возглавлявший в те годы ЛЕФ.

5

Этим принципиальным стремлением к новаторству, стремлением говорить по-новому объясняются те непрерывные поиски новых средств художественно выразительности, которые были так распространены в литературе 1920-х гг.

Вконце концов нарком просвещения А. Луначарский (часто выступавший в те годы и как литературный критик) даже обратился ко всем писателям с призывными словами: «Назад, к Островскому!». Упоминанием имени великого русского драматурга он призывал современных писателей активно использовать в своём творчестве опыт классической русской литературы XIX в.

Вте же годы в статье «Искусство как познание жизни и современность» А.К. Воронский утверждал, что «пролетариату как классу в наибольшей степени полезно то искусство, которое наиболее полно и глубоко познаёт конкретно-историческую действительность». А как раз именно таким искусством и был русский критический реализм XIX в. И современным писателям ни в коем случае не стоит об этом забывать.

Если давать общую оценку литературному процессу этого периода, то следует признать, что в целом литература 1920-х гг. ещё не испытывала на себе жёсткого давления со стороны партийного руководства. Шёл в известной мере свободный поиск.

СОВЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА 1930–1950-х гг.

В конце 1920-х – начале 1930-х гг. общественно-политическая ситуация в стране стала постепенно изменяться. Началось формирование тоталитарного режима, который стремился жёстко подчинить идеологии все сферы общественной жизни. Если раньше основное влияние на литературную жизнь страны оказывала критика, то теперь эту роль всё больше начинает играть идеология. В связи с этим литература попадает в зону повышенного внимания партийного руководства.

Наличие многочисленных самостоятельных литературных группировок постепенно становится нежелательным. Встаёт задача создания единой писательской организации, находящейся под полным контролем власти. В связи с этим 23 апреля 1932 г. было принято постановление ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций». Данным постановлением распускались (закрывались) все существовавшие на тот момент литературные организации и создавался единый Союз советских писателей. Это известие было с радостью встречено большинством писателей, полагавших, что тем самым будет положен конец грубой и агрессивной деятельности РАПП.

Важным условием объединения всех писательских сил страны стало создание единого художественного метода советской литературы. Для его обозначения был введён термин «социалистический реализм» («соцреа-

6

лизм»). Основные принципы социалистического реализма были разработаны большой группой литераторов (в основном рапповцев) во главе с М. Горьким.

В 1934 г. состоялся Первый съезд советских писателей. На нём с большим докладом «О социалистическом реализме» выступил М. Горький, который впоследствии был избран Председателем правления Союза писателей СССР.

Осознавая себя организатором новой литературной политики, М. Горький активно участвовал в литературно-критическом процессе. В 1930-е гг. им было написано большое число статей на литературные темы. Наиболее значительные из них – «О литературе», «О художественном методе советской литературы» и «С кем вы, мастера культуры?».

Сам М. Горький, лишь недавно перед тем возвратившийся на родину после десятилетнего отсутствия, не смог увидеть начавшийся процесс подавления инакомыслия в советской стране и потому объективно своей деятельностью в эти годы способствовал усилению сталинского режима.

Сначала 1930-х и на протяжении последующих двадцати лет советская литературная критика была представлена в основном докладами, партийными резолюциями и постановлениями, а также речами ответственных партийных работников. (В их числе часто были И. Сталин, А. Жданов, А. Андреев и др.) Поэтому такая литературная критика с полным правом может быть названа партийной литературной критикой.

Для партийной литературной критики были характерны безапелляционность (крайняя категоричность) суждений, жёсткая однозначность и неприятие всякой иной точки зрения. Возможность каких-либо дискуссий была в принципе исключена.

В то же время наряду с партийной литературной критикой существовала ещё и писательская литературная критика, представленная выступлениями и статьями о литературном творчестве самих писателей. Наиболее значительными в эти годы оказались литературно-критические выступления А. Фадеева, А.Н. Толстого, А. Платонова.

Следуя установкам партийной литературной критики, писательская критика зачастую тоже вела речь о партийности литературы, о её общественной роли, об утверждении принципов социалистического реализма и др.

В профессиональной литературной критике этого периода наиболее заметными были выступления А.П. Селивановского, Д.П. Святополк-Мир- ского, В.В. Ермилова.

С1933 г. в стране начал выходить ежемесячный журнал «Литературный критик», призванный оживить работу профессиональной критики. Однако партийным постановлением от 2 декабря 1940 г. «О литературной критике и библиографии» издание этого единственного в своём роде журнала было прекращено.

7

Ещё более тяжёлым по своим последствиям оказалось для литературы постановление ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» (1946), после которого был закрыт журнал «Ленинград» и на долгие годы отстранены от современного литературного процесса писатель Михаил Зощенко и поэтесса Анна Ахматова.

Вцелом в 1930–1950-е гг. было издано большое количество партийных постановлений, в которых осуждались те или иные литературные явления. Партийный контроль фактически подменил собой литературную критику. В результате писатели полностью утратили ту свободу, которую они имели в 1920-х гг. К тому же 90% писателей, вступивших в Союз писателей

СССР в 1934 г., были репрессированы в 1937–1938 гг.

Вгоды Великой Отечественно войны партийное внимание к литературной критике несколько ослабло. Тем не менее никакого подъёма критики это не вызвало. В конце 1940-х – начале 1950-х гг. советская литературная критика переживала тяжелейший кризис.

СОВЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА СЕРЕДИНЫ 1950-х – 1960-х гг.

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЖУРНАЛА «НОВЫЙ МИР»

Хотя на Первом съезде советских писателей в 1934 г. было принято решение проводить писательские съезды через каждые четыре года, тем не менее Второй съезд писателей СССР состоялся только лишь в 1954 г.

На этом съезде с докладом «Об основных проблемах советской критики» выступил главный редактор «Литературной газеты» Б. Рюриков. В его выступлении прозвучала мысль, что критика должна рождаться в свободной борьбе мнений. Было также указано на важность эстетического подхода при анализе произведений и на необходимость исследования их художественной формы.

Кроме того, в докладе Б. Рюрикова и в других выступлениях на съезде говорилось о необходимости перемен, о преодолении теории бесконфликтности и привлечении новых литературных сил. Было сказано также о важности издания в стране литературно-критического журнала. (В результате вскоре в стране появились журналы «Вопросы литературы» и «Русская литература».)

Между тем начиная со второй половины 1950-х гг., особенно после XX съезда партии, обстановка в стране начинает меняться. Этот период был связан с попыткой восстановления демократических норм жизни и получил название «оттепель».

Заметную роль в эти годы сыграл тогдашний лидер партии и правительства Н.С. Хрущёв, который уделял большое внимание литературе и искусству. Однако действия Хрущёва были противоречивыми и непоследовательными.

8

С одной стороны, именно он дал разрешение на публикацию известного рассказа А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича». А с другой – хрущёвское руководство организовало изгнание из Союза писателей Б. Пастернака за публикацию в зарубежном издательстве его романа «Доктор Живаго».

Часто, не вникая в суть проблемы, Никита Сергеевич выступал с осуждением тех или иных литературных явлений (например, резко высказался против нового альманаха «Литературная Москва»). Хрущёв был убеждён, что партия и власть имеют право вмешиваться в вопросы культуры и поэтому часто выступал перед писателями и творческой интеллигенцией. При чем он всегда высказывался за простоту и доступность художественных произведений. Свои литературные вкусы Хрущёв считал эталоном и ругал представителей искусства за усложнённость формы, за элементы модернизма в их творчестве.

И всё-таки на рубеже 1950–1960-х гг. литературная жизнь в стране заметно оживилась. Появились новые литературно-художественные журналы «Дон», «Подъём», «Волга», «Север», в которых имелись отделы критики. Свои взгляды на литературу всё чаще стали высказывать сами писатели (в частности, К. Федин, Л. Леонов, К. Симонов и др.). Постепенно начала возвращать утраченные позиции и профессиональная литературная критика.

Особенно заметным явлением в этот период стали литературно-кри-

тические работы Александра Николаевича Макарова (1912–1967).

Стиль статей А. Макарова отличался мягкостью и доброжелательностью. Полемику он всегда вёл обстоятельно и спокойно, никогда не стремился «разгромить» автора неудачного произведения, задеть его обидным словом. При этом для критика было не важно, предназначалась данная статья для публикации или нет. А между тем значительная часть творческого наследия А. Макарова – это именно так называемые «внутренние рецензии» (написанные для издательств).

А. Макаров писал о самых разных авторах, обращался к широкому кругу произведений. Он первый заметил молодого сибирского автора В. Астафьева и предсказал ему большую писательскую судьбу. Напротив, в творчестве популярнейшего в те годы поэта Е. Евтушенко А. Макаров подметил тенденции, которые со временем способны были ослабить силу этой поэзии.

Другим интересным литературным критиком начального периода «оттепели» был молодой, к сожалению, рано умерший Марк Щеглов, который проработал в критике всего лишь около трёх лет, но сумел оставить заметный след своими работами. М. Щеглов писал и о классической русской литературе, и о современных произведениях. Причём из текущей литературы он намеренно выбирал самые малохудожественные и давал им жёсткую оценку (невзирая на личность автора произведения).

9

Для М. Щеглова было характерно сочетание широкой филологической эрудиции и острого чувства современности. Особый интерес у читателей вызвали его статьи «Есенин в наши дни» и «Корабли Александра Грина».

Влитературной жизни конца 1950–1960-х гг. исключительно важную роль сыграл журнал «Новый мир», особенно в те периоды, когда руководил журналом известный поэт Александр Трифонович Твардовский.

Редакция журнала «Новый мир» поставила своей целью последовательно проводить в жизнь принципы XX съезда партии, связанные с преодолением последствий культа личности и утверждением демократических норм жизни.

Многие публикации «Нового мира» подвергались нападкам в партийной печати. Особенно сильное недовольство вызвали статья М. Щеглова о романе Л. Леонова «Русский лес», статья Ф. Абрамова «Люди колхозной деревни в послевоенной прозе» и статья В. Померанцева «Об искренности в критике». Наибольшее возмущение у партийного руководства вызвала статья В. Померанцева, в которой увидели отказ от партийных критериев оценки литературных произведений.

Амежду тем вскоре после смещения Хрущёва с поста главы партии и правительства в стране медленно и поначалу незаметно начался процесс отхода назад от решений XX съезда партии. Широкая критика культа личности стала активно заглушаться. Процесс демократизации был пресечён.

Вэтих условиях журнал «Новый мир» продолжал по-прежнему следовать идеям XX съезда и поэтому скоро стал постоянным объектом критики партийных идеологов и близких к ним литературных кругов.

Вчастности, практически до конца 1960-х гг. ожесточённую полемику с «Новым миром» вёл журнал «Октябрь», возглавляемый В. Кочетовым. Являясь официальным партийно-литературным идеологом, В. Кочетов – как сам, так и с помощью критиков «Октября» В. Ермилова, Ю. Идашкина, А. Эльяшевича и др. – подвергал непрерывному осуждению все передовые идеи «Нового мира» и в первую очередь – позицию отдела критики.

Амежду тем именно отдел критики во многом определял лицо журнала «Новый мир», где А. Твардовскому удалось собрать действительно лучшие литературно-критические силы 1960-х гг. В качестве постоянных сотрудников в журнале в разное время работали такие талантливые критики, как В. Лакшин, Б. Сарнов, В. Кардин, И. Роднянская и др.

Интересную оценку состояния критики 1960-х гг. дал В. Лакшин в своей статье «Писатель, читатель, критик». Он заметил, что у нас стало уже почти привычным явлением, когда совершенно не совпадают мнения о книге у читателей и официальной критики (при этом явно имелся в виду низкий профессиональный уровень оценок произведений, присущий журналу «Октябрь» и ряду других изданий). В результате у читателя начал вырабатываться своеобразный новый подход к литературной критике: прочесть, оз-

10