учебный год 2023 / RSHCHP-2-2018-11 Д Иванова Лизинг

166

Лизингополучатель досрочно выкупил предмет лизинга. Почему он должен оплатить лишь фактическое время пользования финансированием

Дарья Иванова,

Юридическая компания «Юрист-Защитник», магистр РШЧП'2010

Имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении и последующем возврате денежных средств с прибылью. Встречная обязанность лизингополучателя – вернуть финансирование, полученное от лизингодателя, а также плату за фактический срок пользования этим финансированием, включая штрафные санкции (пени) и убытки при их наличии.

Исполнение данной обязанности лизингополучателем является надлежащим исполнением по смыслу п. 1 ст. 408 ГК РФ, а потому влечет прекращение договора лизинга с прекращением обеспечительной собственности лизингодателя. У лизингополучателя право собственности на предмет лизинга возникает автоматически.

При досрочном выкупе предмета лизинга, как и при расторжении договора в связи с просрочкой в оплате, данная обязанность должна рассчитываться аналогично – с использованием сальдового метода. В нем заложен принцип расчета платы за предоставленное финансирование исходя из фактического срока пользования таким финансированием. Однако суды в ряде случаев считают иначе.

Суды разделяют последствия прекращения договора вследствие просрочки и досрочный выкуп предмета лизинга

Постановление Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» (далее – Постановление № 17 «О выкупном лизинге», ПП ВАС № 17) действует уже более четырех лет, и складывающаяся судебная практика позволяет констатировать, что суды в целом понимают и применяют при расчете сальдо основную заложенную в нем правовую идею, отражающую взгляд на лизинг как форму кредитования или финансирования лизингодателем лизингополучателя.

167

На сегодняшний день у судов, за редким исключением, практически не возникает сомнений, что в случае досрочного расторжения договора в результате просрочки в оплате лизинговых платежей с изъятием предмета лизинга нельзя взыскивать с лизингополучателя платежи за весь срок действия договора в полном объеме. Это связано с тем, что в таком случае будет взыскан процент за пользование кредитом (плата за пользование финансированием), когда финансирование лизингодателю уже возвращено, в том числе в виде денежных средств, полученных от реализации изъятого предмета лизинга. В данном вопросе судебная практика все более устойчива, и суды отказывают лизинговым компаниям во взыскании процентов на будущее время после возврата предоставленного финансирования, в том числе под видом упущенной выгоды.

Однако совершенно иной подход на сегодняшний день наблюдается в судебной практике при досрочном выкупе предмета лизинга лизингополучателем. По совершенно непонятным причинам суды при досрочном выкупе предмета лизинга смотрят на лизинг как на аренду с правом выкупа со всеми вытекающими отсюда последствиями расчета завершающей итоговой обязанности лизингополучателя или выкупного платежа по договору лизинга. При этом часто суды подходят формально, указывая на то, что Постановление № 17 «О выкупном лизинге» применяется только в случае расторжения договора лизинга; в ситуации же досрочного выкупа основанием прекращения договора является надлежащее исполнение обязательства (п. 1 ст. 408 ГК РФ), а потому при досрочном выкупе применимыми, по мнению суда, являются нормы о договоре аренды1.

Рассмотрим доводы судов при досрочном выкупе предмета лизинга на примере конкретного дела2.

Суть дела. Лизингополучатель допустил просрочку в оплате лизинговых платежей, в связи с чем договор лизинга был расторгнут лизинговой компанией с предложением лизингополучателю досрочно выкупить предмет лизинга, уплатив всю сумму оставшихся платежей по графику.

Лизингополучатель, оплатив начисленные пени за просрочку в оплате и погасив иные штрафные санкции, начисленные в соответствии с договором лизинга на дату его расторжения, произвел расчет итогового выкупного платежа сальдовым методом, изложенным в Постановлении № 17 «О выкупном лизинге». Размер итогового выкупного платежа был рассчитан лизингополучателем с учетом досрочного возврата суммы предоставленного финансирования, который включает согласованные проценты за фактическое время пользования кредитом. Проценты на будущее время, т.е. за период, когда лизингополучатель уже возвратил предоставленный ему на приобретение предмета лизинга кредит, из расчета были исключены в связи с досрочным возвратом финансирования. После оплаты итогового платежа лизингополучатель обратился в суд с иском о признании права собственности на предмет лизинга в связи с его досрочным выкупом.

1  Постановление 9ААС от 24.03.2016 по делу № А40-190862/2015.

2  Решение Арбитражного суда г. Москвы от 24.08.2018 по делу № А40-135833/2018.

168

Суд в иске отказал, указав следующее:

«На правоотношения, вытекающие из договоров финансовой аренды (лизинга) распространяются общие положения об аренде (пар. 1 гл. 34 ГК РФ), а также положения пар. 6 гл. 34 ГК РФ, регулирующие финансовую аренду (лизинг) и Федерального закона от 29.10.1998 № 164-ФЗ «О финансовой аренде (лизинге)»...

<…> Из представленных доказательств не усматривается, что стороны заключили

сделку, в результате исполнения которой право собственности на предмет лизинга перешло к истцу.

Условие п. 6.1 общих условий лизинга о переходе права собственности на предмет лизинга к лизингополучателю по окончании срока лизинга, при условии полной оплаты всех предусмотренных договором платежей, не наступило. Досрочный выкуп по п. 1.7 общих условий лизинга также не состоялся.

<…> Таким образом, право собственности на предмет лизинга к истцу не перешло,

оснований для его признания не имеется.

Оплата денежной суммы в размере, определенном истцом, не свидетельствует о достижении между сторонами соглашения, направленного на переход права собственности.

Разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 года № 17, устанавливают порядок соотнесения взаимных предоставлений сторон и определения завершающей обязанности, однако исполнение завершающей обязанности лизингополучателем не влечет перехода к нему права собственности на предмет лизинга» (решение Арбитражного суда г. Москвы от 24.08.2018 по делу № А40-135833/2018)

Аналогичная мотивировка при отказе в исках о признании права собственности на досрочно выкупленный предмет лизинга после исполнения лизингополучателем завершающей обязанности по возврату предоставленного финансирования и платы за него, рассчитанной сальдовым методом, встречается и в других делах3.

А теперь проанализируем ошибки, допущенные, на наш взгляд, судом в результате неверного определения правовой природы лизинговой сделки.

Лизинг – это разновидность финансирования

В юридической периодике достаточно статей, разбирающих финансовую или кре- дитно-залоговую концепцию выкупного лизинга4. И, казалось бы, исходя из количества публикаций, совершенно очевидно правовое содержание лизинга как формы кредитования.

3  Постановления ФАС Московского округа от 12.04.2017 по делу № А40-114178/2016, от 02.08.2016 А40-176383/2015; решение Арбитражного суда г. Москвы от 12.12.2016 по делу № А40-184977/16 (оставлено без изменения постановлением ФАС Московского округа от 09.08.2017).

4  Егоров А.В. Лизинг: аренда или финансирование? // Вестник ВАС РФ. 2012. № 3. С. 36–60; Громов С.А. Коренной поворот в практике применения законодательства о лизинговой деятельности // Вестник ВАС РФ. 2011. № 11. С. 85; Никитин А. Четыре вида требований из выкупного лизинга: как их квалифицировать // Арбитражная практика для юристов. 2018. № 4. С. 42–43.

169

На законодательном уровне эта правовая идея закреплена в п. 2 ПП ВАС №17, где Пленум ВАС подчеркнул, что в договоре выкупного лизинга имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении и последующем возврате с прибылью денежных средств.

Тем самым ВАС РФ недвусмысленно квалифицировал лизинг в качестве формы финансирования, отдав предпочтение экономическому содержанию, а не его юридической форме (аренда). Именно через призму того, что лизинг – финансирование лизингодателем лизингополучателя, рассматриваются все остальные проблемы лизинга в ПП ВАС №17. И только с учетом данной определяющей правовой идеи могут разрешаться иные вопросы, не нашедшие прямого решения в ПП ВАС № 17. Таким образом, лизинговая сделка – это сделка по кредитованию / финансированию лизингодателем лизингополучателя, а не договор аренды.

Основы данного подхода заложены Конституционным Судом РФ, охарактеризовавшим лизинговую деятельность как один из видов инвестиционной деятельности, в которой лизингодатель, приобретая имущество в свою собственность при помощи финансовых средств (в том числе бюджетных) и передавая его во владение и пользование лизингополучателю, оказывает лизингополучателю своего рода финансовую услугу, возмещая при этом стоимость данного имущества за счет поступающих от лизингополучателя периодических лизинговых платежей, которые образуют его доход от такой инвестиционной деятельности5.

Таким образом, после принятия ПП ВАС № 17 довольно сложно сослаться в обоснование тех или иных правовых выводов непосредственно на специальные нормы ГК РФ о лизинге, поскольку в них закреплена арендная теория, которой чужда теория сальдо. Это означает, что выводы следует основывать на положениях ПП ВАС № 17 и общих положениях ГК РФ об обязательствах6.

Суть финансовой теории заключается в том, что «лизингодатель кредитует лизингополучателя путем оплаты приобретаемого для него оборудования, которое служит обеспечением имущественных интересов кредитора (лизингодателя) на случай неисполнения должником (лизингополучателем) денежных обязательств»7. При этом «квалификация лизинговых платежей в качестве оплаты права владения и пользования имуществом не соответствует действительному экономическому смыслу лизинговой операции как формы кредитования на приобретение основных средств»8.

Таким образом, в результате неверного определения правовой природы договора лизинга и квалификации его как разновидности договора аренды судом первой инстанции в рассмотренном выше деле допущены все последующие ошибки: применены нормы закона об аренде, не подлежащие применению в вопросе перехода права собственности, и не применены нормы закона, регулирующие кредитование,

5  Постановление КС РФ от 20.07.2011 № 20-П.

6  Егоров А.В. Лизинг: текущие проблемы метода сальдо // Журнал РШЧП. 2018. № 1. С. 27–28.

7  Подробнее о различии указанных теорий см.: Егоров А.В. Лизинг: аренда или финансирование? // Вестник ВАС РФ. 2012. № 3. С. 36–60.

8  См.: Громов С.А. Коренной поворот в практике применения законодательства о лизинговой деятельности // Вестник ВАС РФ. 2011. № 11. С. 85.

170

а также положения ПП ВАС № 17, закрепляющие теорию сальдо, которые подлежат применению в данном случае.

Как только лизингополучатель вернул финансирование и плату за него, у него автоматически возникает право собственности на предмет

Для возникновения у лизингополучателя права собственности на предмет лизинга ему достаточно исполнить свои обязательства по договору лизинга: вернуть лизингодателю предоставленный кредит на приобретение предмета лизинга и проценты за пользование этим кредитом. При этом не требуется заключать никаких дополнительных сделок и соглашений, в результате исполнения которых право собственности переходит к лизингополучателю. Именно надлежащее исполнение лизингополучателем обязательства по возврату предоставленного финансирования и платы за него является основанием прекращения договора лизинга (п. 1 ст. 408 ГК РФ) и основанием возникновения права собственности на предмет лизинга.

Поскольку в договоре выкупного лизинга имущественный интерес лизингодателя заключается в размещении и последующем возврате с прибылью денежных средств, постольку встречной обязанностью лизингополучателя, как прямо указывает п. 3.1 ПП ВАС №17, является возврат финансирования, полученного от лизингодателя, и платы за финансирование. К ней может быть добавлена обязанность по возмещению причиненных лизингодателю убытков, а также санкций, установленных законом или договором, при их наличии.

Соответственно, как только обязанность лизингополучателя по возврату финансирования и платы за финансирование исполнена, обеспечивать уже нечего, и поэтому по смыслу ст. 329 ГК РФ обеспечение в виде собственности лизингодателя на предмет лизинга автоматически прекращается. И никаких дополнительных действий от лизингодателя для перехода к лизингополучателю права собственности не требуется, ибо собственность лизингодателя обеспечительная и служит для него исключительно гарантией возврата вложенного.

«Приобретение лизингодателем права собственности на предмет лизинга служит для него обеспечением обязательств лизингополучателя по уплате установленных договором платежей, а также гарантией возврата вложенного.

По смыслу статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации... упомянутое обеспечение прекращается при внесении лизингополучателем всех договорных платежей, в том числе в случаях, когда лизингодатель находится в процессе банкротства либо он уклоняется от оформления передаточного акта, договора купли-продажи и прочих документов» (п. 2 Постановления № 17 «О выкупном лизинге»)

Таким образом, как только лизингополучатель вернул предоставленное ему финансирование и плату за него, право собственности автоматически прекращается у лизингодателя и возникает у лизингополучателя по аналогии с залоговым правом кредитора на предмет залога, которое автоматически прекращается после возврата обеспечиваемого долга. При этом никаких дополнительных сделок и соглашений, на-

172

Этим лизинг не отличается от кредитования, где аналогичное ограничительное толкование «причитающихся процентов» дано в п. 5 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 № 147 «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о кредитном договоре»10.

Очевидно, что если мы рассматриваем лизинг как разновидность финансирования (т.е. кредитной операции), то мы должны применять к нему те же подходы и наработки, которые выработаны в судебной практике в отношении кредита. А в конструкции кредитного договора плата за пользование деньгами находится в каузальной связи с самим этим пользованием: нет пользования – не может быть и платы11.

Что касается лизингового платежа, то он состоит из двух основных частей: капитала и процентов. Соответственно, если договор лизинга расторгается досрочно в результате просрочки в оплате лизинговых платежей, с изъятием предмета лизинга нельзя взыскивать с лизингополучателя платежи за весь срок договора в полном объеме, поскольку в таком случае будет взыскан процент (плата за пользование финансированием), когда реально пользование капиталом уже прекращено12. В данном вопросе судебная практика сегодня все более устойчива: при расчете сальдо сторон расторгнутого договора лизинга, по которому предмет лизинга возвращен лизингодателю, суды отказывают лизинговым компаниям во взыскании процентов на будущее время после возврата предоставленного финансирования, в том числе под видом упущенной выгоды.

Но ведь совершенно очевидно, что точно так же должна разрешаться ситуация в случае досрочного возврата предоставленного финансирования при досрочном выкупе предмета лизинга лизингополучателем, если договором лизинга прямо не установлен запрет на досрочный выкуп13 или не установлен срок, не ранее истечения которого такой выкуп возможен. Например, договором лизинга может быть предусмотрено, что досрочный выкуп возможен не ранее чем через год после заключения договора.

Кредит может быть досрочно возвращен лизингодателю в виде денежных средств, полученных от реализации изъятого предмета лизинга, а может быть возвращен лизингополучателем напрямую в виде оплаты соответствующей денежной суммы на счет лизингодателя, как это имело место в рассматриваемом деле. И Постановление № 17 «О выкупном лизинге» не делает различий между данными ситуациями. Подход один: при расчете итоговой завершающей обязанности проценты за пользование кредитом начисляются только за фактическое время пользования кредитом.

Различие между данными ситуациями только в том, что в первом случае предмет лизинга продается лизингодателем, а во втором – остается у лизингополучателя.

10  Егоров А.В. Договор выкупного лизинга. Правила игры от ВАС РФ // Арбитражная практика для юристов. 2014. № 8.

11  Егоров А.В. Лизинг: текущие проблемы метода сальдо. С. 43. 12  Там же. С. 42.

13  Вопрос о законности и возможности признания незаконным пункта договора лизинга, устанавливающего запрет на досрочный выкуп предмета лизинга, заслуживает отдельного обсуждения и в данной статье не рассматривается.

173

При этом в случае возврата предмета лизинга его стоимость или денежные средства, вырученные от его реализации, идут в зачет завершающей обязанности лизингополучателя в сторону ее уменьшения. Если же предмет лизинга остается у лизингополучателя, то мы высчитываем ту часть кредита, которая осталась непогашенной на дату расторжения договора лизинга или выкупа предмета лизинга, и возвращаем ее лизингодателю. При этом проценты за пользование кредитом уплачиваются только за время пользования, ибо кауза в кредитном договоре, как указывалось выше, такова, что плата за пользование деньгами взимается только тогда, когда имеет место пользование деньгами.

Таким образом, совокупная и единственная (завершающая) обязанность лизингополучателя по договору лизинга, которая состоит в возврате лизингодателю предоставленного кредита, согласованных процентов за фактическое время пользования кредитом, а также убытков и штрафных санкций, предусмотренных законом или договором (при их наличии), рассчитывается одинаково: в расчет включаются проценты только за фактическое время пользования кредитом.

В противном случае различие в расчетах итоговой, завершающей обязанности лизингополучателя сальдовым методом при расторжении договора лизинга в результате просрочки в оплате лизинговых платежей и в случае прекращения договора лизинга в результате досрочного выкупа предмета лизинга приведет к получению лизингодателем в последнем случае таких благ, которые поставят его в лучшее имущественное положение, чем то, в котором он находился бы не только при выполнении лизингополучателем договора в соответствии с его условиями (п. 3 и 4 ст. 1 ГК РФ), но и в случае нарушения лизингополучателем своих обязательств по оплате лизинговых платежей. Получив при досрочном выкупе предмета лизинга возврат вложенного финансирования и проценты до конца срока действия договора, лизингодатель имеет возможность повторно разместить возвращенное ему финансирование в соответствии с основным видом своей деятельности и, таким образом, дважды получить доход от его размещения (первый раз – как следствие досрочного выкупа с уплатой процентов за весь срок договора лизинга, второй – как плату за повторное размещение). Такой подход будет нарушением принципа равенства, закрепленного не только в п. 1 ст. 1 ГК РФ, но и в ч. 1 ст. 19 Конституции РФ.

Между тем в договоре выкупного лизинга у лизингодателя может быть только один интерес – возврат предоставленного финансирования и платы за фактическое время пользования этим финансированием.

Таким образом, под внесением всех договорных платежей в п. 2 ПП ВАС № 17 имеется в виду ситуация, когда пользование кредитом продолжается на протяжении всего срока действия договора. В этом случае оплата последнего платежа по графику означает возврат предоставленного кредита и платы за пользование этим кредитом, которое имело место на протяжении всего срока договора лизинга, и влечет автоматическое возникновение права собственности у лизингополучателя.

Если же финансирование возвращается досрочно в связи с досрочным выкупом предмета лизинга, то право собственности также возникает автоматически после исполнения лизингополучателем обязанности по возврату финансирования и платы за него; при этом плата за предоставленное финансирование начисляется также

174

за фактический срок пользования финансированием. Именно потому в случае досрочного выкупа предмета лизинга выкупной платеж не может определяться простым сложением будущих лизинговых платежей по графику, поскольку в эти платежи заложен процент за пользование кредитом до конца срока действия договора.

Именно поэтому следующий вывод суда в рассматриваемом деле противоречит п. 2 и 3 ПП ВАС № 17.

«Разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума ВАС РФ от 14 марта 2014 года № 17, устанавливают порядок соотнесения взаимных предоставлений сторон и определения завершающей обязанности, однако исполнение завершающей обязанности лизингополучателем не влечет перехода к нему права собственности на предмет лизинга» (решение Арбитражного суда г. Москвы от 24.08.2018 г. по делу № А40-135833/2018)

Именно исполнение обязанности лизингополучателем, единственной и завершающей, по возврату финансирования и платы за фактический срок пользования этим финансированием, включая штрафные санкции (пени) и убытки при их наличии, является надлежащим исполнением обязательства и по смыслу п. 1 ст. 408 ГК РФ влечет прекращение договора лизинга с прекращением обеспечительной собственности и возникновением права собственности на предмет лизинга у лизингополучателя.

Расчет завершающей обязанности лизингополучателя производится одинаково, вне зависимости от факта возврата предмета лизинга

Как мы выяснили, встречной обязанностью лизингополучателя является возврат финансирования, полученного от лизингодателя, и платы за финансирование, а также возмещение убытков и договорных санкций при их наличии.

Однако в анализируемых судебных актах суды приходят к выводу, что расчет итоговой, завершающей обязанности лизингополучателя сальдовым методом применим только в ситуации расторжения договора лизинга с обязательным возвратом предмета лизинга. В ситуации же досрочного выкупа договор лизинга может быть не расторгнут лизингодателем и продолжает действовать, а потому сальдовый метод при досрочном выкупе, по мнению суда, неприменим. Такой вывод в корне не соответствует иным разъяснениям, изложенным в том же ПП ВАС № 17.

Совершенно очевидно, что предмет лизинга может быть вообще не возвращен лизингодателю, а договор лизинга – не быть расторгнутым и продолжать действовать, например, в результате гибели предмета лизинга, когда страховая компания не выплатила страховое возмещение или выплатила его не полностью, или предмет лизинга по каким-либо причинам не был застрахован. Причем гибель предмета лизинга может иметь место как после расторжения договора лизинга, но до его изъятия, так и в период действия договора.

Ситуация гибели (утраты) незастрахованного предмета лизинга прямо рассмотрена в Постановлении № 17 «О выкупном лизинге».

175

«В случае гибели (утраты) незастрахованного предмета лизинга лизингополучатель не освобождается от обязанности компенсировать лизингодателю затраты на приобретение предмета лизинга и плату за финансирование до момента фактического возмещения указанных затрат» (п. 8 Постановления № 17 «О выкупном лизинге»)

Таким образом, в п. 8 Постановления № 17 «О выкупном лизинге» прямо рассмотрена ситуация досрочного возврата предоставленного лизингодателем финансирования по действующему договору (договор лизинга продолжает действовать и лизингодателем в одностороннем порядке не расторгнут), когда предмет лизинга не возвращен. И Пленум ВАС РФ прямо указывает в п. 8 на то, что при досрочном возврате предоставленного финансирования плата за финансирование взимается за фактическое время пользования этим финансированием. Другими словами, завершающая обязанность лизингополучателя перед лизингодателем в случае гибели незастрахованного предмета лизинга также рассчитывается сальдовым методом.

Иной подход к начислению платы за финансирование в ситуации досрочного выкупа предмета лизинга лизингополучателем: отступление от правила о том, что плата за финансирование может взиматься только за период, когда имело место пользование этим финансированием, с возложением на лизингополучателя обязанности по уплате процентов на будущее время (за пользование кредитом после возврата кредита), поставит лизингодателя в лучшее имущественное положение, чем то, в котором он находился бы в случае гибели незастрахованного предмета лизинга или расторжения договора в одностороннем порядке в связи с просрочкой уплаты лизинговых платежей, не говоря уже о ситуации выполнения лизингополучателем договора в соответствии с его условиями.

Таким образом, обязанность по возврату финансирования и платы за пользование предоставленным финансированием сохраняется за лизингополучателем вне зависимости от расторжения договора лизинга, т.е. факт одностороннего отказа лизингодателя от договора лизинга не влияет на размер и не прекращает обязанность лизингополучателя вернуть предоставленный ему кредит и проценты за пользование. Следовательно, вывод судов о том, что сальдовый метод, в котором заложен принцип расчета платы за предоставленное финансирование исходя из фактического срока пользования финансированием, применяется только в ситуации расторжения договора лизинга и является ошибочным, а также противоречит п. 8 ПП ВАС № 17, где прямо прописана аналогичная обязанность по возврату финансирования и платы за фактическое время пользования финансированием в ситуации действующего (не расторгнутого лизингодателем) договора лизинга.

Стало быть, в ситуации, когда предмет лизинга не возвращен лизингодателю (после расторжения или при действующем договоре лизинга), сальдо точно так же рассчитается по предложенной Пленумом № 17 формуле – только в графе «стоимость возвращенного предмета лизинга» проставляется «0». Но обязанности лизингополучателя по договору лизинга, расторгнут он или продолжает действовать, всегда остаются неизменными: вернуть предоставленное финансирование, плату за фактическое время пользования этим финансирование, а также убытки и договорную неустойку при наличии.