КП Наумова Я. А. 213С (11)

Наумова Я. А. 213С

Задание  № 2 М-У

 

Постановление Конституционного Суда РФ 19.01.2017 №1-П По делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России" в связи с запросом Министерства юстиции Российской Федерации.

Поводом к рассмотрению дела явился запрос Министерства юстиции Российской Федерации. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России".

Конституционный Суд Российской Федерации установил:

1. Европейский Суд по правам человека в постановлении от 31 июля 2014 года по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России", вынесенном по вопросу о справедливой компенсации в дополнение к основному постановлению по данному делу от 20 сентября 2011 года, обязал Россию выплатить акционерам компании-заявительницы в возмещение материального ущерба, включая компенсацию понесенных ею инфляционных потерь, в том числе за нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, и за нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, выразившееся во взыскании в ходе исполнительного производства, возбужденного в отношении компании-заявительницы, сумм исполнительского сбора, составившего семь процентов от общей суммы ее задолженности по уплате налогов, пеней и штрафов, что, с точки зрения Европейского Суда по правам человека, несоразмерно объему расходов, необходимых для обеспечения исполнительного производства (пункты 20 - 26, 27 - 35 и 36).

По мнению Министерства юстиции Российской Федерации, постановление Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года в части, обязывающей Россию выплатить присужденную компенсацию материального ущерба, не может быть исполнено, поскольку содержащаяся в нем оценка обоснованности определения срока давности привлечения к налоговой ответственности и размера исполнительского сбора опирается на статью 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод в истолковании, приводящем - в том числе с учетом постановлений Конституционного Суда Российской Федерации от 30 июля 2001 года N 13-П и от 14 июля 2005 года N 9-П - к ее расхождению со статьями 6 (часть 2), 19 (часть 1), 35 (части 1 и 3), 55 (части 2 и 3) и 57 Конституции Российской Федерации, а присуждение сумм компенсации неопределенному кругу лиц (акционерам компании-заявительницы) противоречит статьям 17 (часть 3), 19 (часть 1), 46 (часть 3) и 55 (часть 1) Конституции Российской Федерации, поскольку эти лица в постановлении Европейского Суда по правам человека не конкретизированы, стороной в деле "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России" не являлись и жертвами конвенционных нарушений не признавались.

Постановление Европейского Суда по правам человека не может считаться обязательным для исполнения Российской Федерацией, если конкретное положение Конвенции о защите прав человека и основных свобод, на которое опирается это постановление, в результате толкования, осуществленного в нарушение общего правила толкования договоров, по своему смыслу вступает в противоречие с имеющими свои основания в международном публичном порядке и формирующими национальный публичный порядок положениями Конституции Российской Федерации, прежде всего относящимися к правам и свободам человека и гражданина и к основам конституционного строя России.

Исходя из приведенных правовых позиций Конституционный Суд Российской Федерации не может поддержать данное Европейским Судом по правам человека толкование положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, если именно Конституция Российской Федерации (в том числе в ее истолковании Конституционным Судом Российской Федерации) как правовой акт, обладающий высшей юридической силой в правовой системе России, более полно по сравнению с соответствующими положениями Конвенции в их понимании Европейским Судом по правам человека обеспечивает защиту прав и свобод человека и гражданина, в том числе в балансе с правами и свободами иных лиц.

Конституция Российской Федерации, закрепляя гарантии защиты права собственности и свободы предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статьи 8, 34 и 35), вместе с тем возлагает на каждого обязанность платить законно установленные налоги и сборы и не допускает придание обратной силы законам, устанавливающим новые налоги или ухудшающим положение налогоплательщиков (статья 57).

Рассматривая дело "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России", Европейский Суд по правам человека пришел к выводу, что взыскание с компании-заявительницы штрафов за 2000 и 2001 годы и сумм исполнительского сбора по этим штрафам было незаконным и нарушающим статью 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, поскольку в отношении нее имело место ретроактивное применение статьи 113 Налогового кодекса Российской Федерации в истолковании, данном в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 июля 2005 года N 9-П (пункты 563 - 575 постановления от 20 сентября 2011 года, пункты 20 - 26 постановления от 31 июля 2014 года).

Постановлением от 14 июля 2005 года N 9-П, принятым в том числе в связи с запросом Федерального арбитражного суда Московского округа, в производстве которого находилось дело о взыскании с ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" штрафа за умышленную неуплату ряда налогов, Конституционный Суд Российской Федерации признал положения статьи 113 Налогового кодекса Российской Федерации о трехлетнем сроке давности привлечения к ответственности за совершение налогового правонарушения не противоречащими Конституции Российской Федерации.

Выявляя конституционно-правовой смысл статьи 113 Налогового кодекса Российской Федерации, Конституционный Суд Российской Федерации, как следует из правовых позиций, сформулированных им в Постановлении от 14 июля 2005 года N 9-П, конкретизировал предписания статьи 57 Конституции Российской Федерации по их смыслу в системной связи с другими базовыми конституционными нормами о правах и свободах, имеющими прямое действие. Исходя из этого ссылки налогоплательщиков на то, что они не могли предвидеть, какое именно истолкование данной статьи предпримет Конституционный Суд Российской Федерации, по существу, означали бы отстаивание неконституционной трактовки ее положений, основанной на сугубо формальном понимании нормы о сроке давности привлечения к ответственности за совершение налоговых правонарушений, вопреки ее действительному конституционно-правовому смыслу.

 При рассмотрении вопроса о применении судами в деле ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" статьи 113 Налогового кодекса Российской Федерации в истолковании, данном Конституционным Судом Российской Федерации, следует учитывать и конкретно-исторический контекст развития регулирования налоговых отношений.

Выявленный Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 14 июля 2005 года N 9-П конституционно-правовой смысл статьи 113 Налогового кодекса Российской Федерации, предполагающий в случае пропуска срока давности привлечения к ответственности за совершение налоговых правонарушений необходимость учета судом последствий неправомерных действий налогоплательщика при проведении мероприятий налогового контроля, основывается на ранее неоднократно подтвержденном Конституционным Судом Российской Федерации истолковании статьи 57 Конституции Российской Федерации, как предполагающей такую необходимость.

Исполнение в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России", принятого на основании статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее истолковании Европейским Судом по правам человека, - в части, обязывающей Россию выплатить бывшим акционерам компании-заявительницы в качестве компенсации за взыскание с нее штрафов за 2000 и 2001 годы и уплату сумм исполнительского сбора по этим штрафам 1 299 324 198 (один миллиард двести девяносто девять миллионов триста двадцать четыре тысячи сто девяносто восемь) евро, - невозможно.

Полагая, что приемлемым был бы исполнительский сбор в размере четырех процентов от общей суммы налоговых обязательств, Европейский Суд по правам человека оценил материальный ущерб, вызванный нарушением в отношении компании-заявительницы статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в 566 780 436 (пятьсот шестьдесят шесть миллионов семьсот восемьдесят тысяч четыреста тридцать шесть) евро (с учетом уровня инфляции).

Гарантируя государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина, Конституция Российской Федерации одновременно закрепляет право каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (статьи 45 и 46). Реализуя право на судебную защиту в налоговых спорах, заинтересованное лицо самостоятельно выражает свою волю на возбуждение судебного рассмотрения дела путем обращения с соответствующим заявлением либо на отказ от такого рассмотрения.

Конституционный Суд Российской Федерации постановил:

1. Признать невозможным исполнение в соответствии с Конституцией Российской Федерации, ее статьей 57 во взаимосвязи со статьями 15 (части 1, 2 и 4), 17 (часть 3), 19 (части 1 и 2), 55 (части 2 и 3) и 79, постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года по делу "ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС" против России", вынесенного на основании статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее истолковании Европейским Судом по правам человека, согласно которому вследствие нарушения Россией статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции - в части ретроактивного применения в отношении компании-заявительницы штрафных санкций за 2000 и 2001 годы и исполнительского сбора по этим санкциям, а также в части исполнительного производства, в ходе которого с компании-заявительницы был взыскан непропорциональный по своему характеру исполнительский сбор в размере семи процентов от общей суммы ее задолженности по уплате налогов, пеней и штрафов, - компании-заявительнице был причинен материальный ущерб на общую сумму, включая компенсацию инфляционных потерь, в 1 866 104 634 (один миллиард восемьсот шестьдесят шесть миллионов сто четыре тысячи шестьсот тридцать четыре) евро, которую Россия должна выплатить акционерам данной компании, их правопреемникам и наследникам.

Постановление Европейского Суда по правам человека 10.06.2010 жалоба №302/02 Дело "Свидетели Иеговы" в Москве и другие (Jehovah's Witnesses of Moscow and others) против Российской Федерации" (жалоба N 302/02) По делу обжалуется нарушение права на свободу вероисповедания, выражения своего мнения и объединения.

Община-заявитель - московское отделение свидетелей Иеговы - приобрела статус юридического лица в декабре 1993 г. В октябре 1997 г. вступил в силу Федеральный закон "О свободе совести и религиозных объединениях". Он содержал требование ко всем религиозным объединениям, имеющим статус юридического лица, о приведении учредительных документов в соответствие с новыми положениями законодательства и перерегистрации в органе юстиции. Община-заявитель пять раз безуспешно пыталась провести перерегистрацию, но даже после вынесения судом решения в 2002 году о незаконности отказов в перерегистрации осталась незарегистрированной. Тем временем по жалобе неправительственной организации, примыкающей к Русской православной церкви, прокурор предъявил иск о ликвидации общины. Разбирательство окончилось в 2004 году, когда районный суд принял решение о ликвидации и постоянном запрете ее деятельности, признав, что были допущены различные нарушения. Жалоба общины-заявителя была отклонена.

По поводу соблюдения статьи 9 Конвенции с учетом статьи 11 Конвенции (ликвидация). Решение о ликвидации, лишившее общину-заявителя статуса юридического лица и запретившее использование ею своих прав, которые ранее ей принадлежали, составляло вмешательство. Это вмешательство было предусмотрено законом и преследовало законную цель охраны здоровья и прав других лиц. Однако оно не являлось необходимым в демократическом обществе, поскольку, во-первых, национальные суды не указали относимых и достаточных оснований, оправдывающих эту меру, и, во-вторых, она непропорциональна преследуемой законной цели.

Что касается отсутствия относимых и достаточных оснований. Многие выводы районного суда, мотивировавшие решение о ликвидации, не были обоснованы и не опирались на приемлемую оценку относимых фактов. Например, отсутствовали доказательства в поддержку утверждений о том, что община-заявитель или ее члены практиковали принуждение, заманивали детей в организацию или поощряли самоубийство. Действительно, некоторые выводы суда свидетельствовали о предубеждении против свидетелей Иеговы, что повлекло пренебрежение доказательствами стороны ответчика. Остальные утверждения против общины-заявителя - о том, что она нарушала право своих членов на уважение личной жизни, нарушала родительские права лиц, не являвшихся членами общины, подстрекала своих членов отказываться от переливаний крови и не исполнять гражданские обязанности - также отклонены Европейским Судом по следующим причинам.

Что касается уважения личной жизни и, в частности, права на выбор занятий. Многие религии предусматривают доктринальные стандарты поведения, и, подчиняясь таким предписаниям, верующие выражают желание строго следовать религиозным убеждениям, которые они исповедуют. Члены общины показали, что соблюдают доктрину и обряды свидетелей Иеговы по своей свободной воле и самостоятельно определяют для себя место работы, баланс рабочего и свободного времени и количество времени, отведенное для проповедования или иной религиозной деятельности. Религиозные службы в общинном центре проводят не работники, а неоплачиваемые волонтеры, что не регулируется трудовым законодательством. Добровольная или частично оплачиваемая работа или миссионерская деятельность не противоречит конвенционным принципам, и Европейский Суд не усматривает какой-либо неотложной общественной потребности, которая оправдывала бы вмешательство.

Что касается родительских прав лиц, не являющихся членами общины. Хотя действительно дети от смешанных браков участвовали в деятельности общины, несмотря на возражения родителей, не принадлежащих к общине, это, по-видимому, не вытекало из какого-либо ненадлежащего поведения со стороны общины или ее членов, но одобрялось и поощрялось родителем, являющимся свидетелем Иеговы. В соответствии со статьей 2 Протокола N 1 к Конвенции государства обязаны уважать права родителей на обеспечение образования и обучения в соответствии с их собственными религиозными убеждениями, статья 5 Протокола N 7 к Конвенции устанавливает равенство прав супругов в отношениях с детьми. Национальное законодательство не ставит религиозное образование ребенка в зависимость от соглашения родителей. Соответственно, любые противоречия между родителями относительно необходимости и пределов участия ребенка в религиозных обрядах и образования являются частными семейно-правовыми спорами, которые должны разрешаться в установленном порядке.

Переливание крови. Свобода принятия или отказа от конкретной медицинской процедуры или выбора альтернативного метода лечения имеет важнейшее значение для самоопределения и личной автономии. Во многих странах рассматривались дела свидетелей Иеговы, которые отказывались от переливания крови, и было установлено, что, хотя публичный интерес в сохранении жизни или здоровья пациента был, несомненно, законным и весьма настоятельным, он должен уступить приоритет более важному интересу пациента в распоряжении собственной жизнью. Само российское законодательство прямо предусматривает право на отказ от лечения или на требование о его прекращении при условии, что пациент владеет всей доступной информацией о возможных последствиях. Не имеется данных о том, что община-заявитель применяла ненадлежащее давление или влияние в отношении своих членов. Если пациентом является ребенок, национальное законодательство позволяет обжаловать решение родителя об отказе от лечения в судах. В итоге отсутствуют неотложная общественная необходимость или относимые и достаточные основания, способные оправдать ограничение прав лица на личную автономию в сфере религиозных убеждений и физической неприкосновенности.

Предполагаемое подстрекательство к неисполнению гражданских обязанностей. Религиозное увещевание об отказе от военной службы полностью соответствовало национальному законодательству, которое допускало отказ по убеждениям совести, и в суде не были указаны примеры незаконного отказа членов общины от альтернативной гражданской службы. Национальные суды не указали положения национального законодательства, которое обязывало бы свидетелей Иеговы уважать государственные символы (в отличие от воздержания от надругательства над ними); закон также не предусматривал обязанности участвовать в торжествах по поводу государственных праздников. Соответственно, не было доказано, что члены общины подстрекались к отказу от исполнения законно установленных гражданских обязанностей.

До своей ликвидации в 2004 году община-заявитель существовала и законно действовала в Москве более 12 лет, и никто из ее руководителей или индивидуальных членов не был признан виновным в совершении преступления, административного или гражданского правонарушения. Однако, как и к другим религиозным организациям, которые московские власти считали "нетрадиционными" <*>, к ней, по-видимому, применялся особый подход. Принудительная ликвидация и запрет деятельности являлись единственной санкцией, которую национальные суды могли применять к организациям, признанным нарушившими требования закона "О свободе совести и религиозных объединениях", и она, таким образом, применялась неизбирательно, без учета тяжести допущенного нарушения. Эта жесткая мера лишала тысячи свидетелей Иеговы в Москве возможности объединения с единоверцами для молитвы и культовых обрядов. Соответственно, даже если допустить, что имелись настоятельные причины для вмешательства, оно было несоразмерно преследуемой законной цели.

Европейский Суд единогласно:

1. признал приемлемыми требования заявителей по вопросу ликвидации Общины-заявителя и запрета ее деятельности, требование Общины-заявителя по вопросу отказа в ее перерегистрации, требования о признании дискриминации по религиозному признаку и требования Общины-заявителя по вопросу чрезмерной длительности судебного процесса по делу о ликвидации, а также признал жалобу неприемлемой в остальной части;

2. постановил, что имело место нарушение статьи 9 Европейской конвенции, рассматриваемой в свете статьи 11 Европейской конвенции, в связи с ликвидацией Общины-заявителя и запретом ее деятельности;

3. постановил, что имело место нарушение статьи 11 Европейской конвенции, рассматриваемой в свете статьи 9 Европейской конвенции, в связи с отказом в перерегистрации Общины-заявителя;

4. постановил, что нет необходимости исследовать вопрос о том, имело ли место нарушение статьи 14 Европейской конвенции в связи с отказом в перерегистрации и/или решением о ликвидации Общины-заявителя;

5. постановил, что имело место нарушение п. 1 статьи 6 Европейской конвенции в связи с чрезмерной длительностью судебного процесса по делу о ликвидации;

6. постановил, что:

a) Государство-ответчик обязано выплатить заявителям совместно в трехмесячный срок со дня вступления настоящего постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Европейской конвенции следующие суммы, которые подлежат конвертации в российские рубли по курсу на день выплаты:

- 20 000 евро (двадцать тысяч евро) в качестве компенсации морального вреда, эта сумма должна быть увеличена на величину любого налога, который может быть на нее начислен,

- 50 000 евро (пятьдесят тысяч евро) в качестве компенсации судебных издержек и расходов, эта сумма должна быть увеличена на величину любого налога, который может быть на нее начислен;

б) со дня истечения вышеуказанных трех месяцев и до полного расчета на указанные суммы должны выплачиваться простые проценты по ставке, установленной в размере предельной годовой ставки по займам Европейского центрального банка за соответствующий период плюс три процента;

7. отклонил требования заявителей о справедливой компенсации в остальной части.

 

Постановление Конституционного Суда РФ 18.05.2012 №12-П По делу о проверке конституционности положений части 2 статьи 20.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, пункта 3 части 4 статьи 5 и пункта 5 части 3 статьи 7 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" в связи с жалобой гражданина С.А. Каткова.

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданина С.А. Каткова. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые заявителем законоположения.

По мнению С.А. Каткова, примененные судами в его деле положения Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях и Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях" - именно потому, что они позволяют привлекать организатора публичного мероприятия к административной ответственности в случае, если фактическое количество участников данного публичного мероприятия превысило заявленное в уведомлении о его проведении, - нарушают его права и свободы, гарантированные Конституцией Российской Федерации, и не соответствуют ее статьям 2, 4 (часть 2), 6 (часть 2), 15 (части 1 и 4), 17 (часть 1), 18, 21 (часть 1), 31, 45 (часть 1), 54 (часть 2), 55, 71 (пункты "а", "в"), 72 (пункты "б", "к" части 1) и 76 (части 1 и 2).

Как следует из статей 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", проверяя по жалобам граждан конституционность законоположений, примененных в конкретном деле, рассмотрение которого завершено в суде, и затрагивающих конституционные права и свободы, на нарушение которых ссылается заявитель, Конституционный Суд Российской Федерации принимает постановление только по предмету, указанному в жалобе, и лишь в отношении той части акта, конституционность которой подвергается сомнению, оценивая как буквальный смысл рассматриваемых законоположений, так и смысл, придаваемый им официальным и иным толкованием или сложившейся правоприменительной практикой, а также исходя из их места в системе правовых норм, не будучи связанным при принятии решения основаниями и доводами, изложенными в жалобе.

Таким образом, предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу являются взаимосвязанные положения части 2 статьи 20.2 КоАП Российской Федерации, пункта 3 части 4 статьи 5 и пункта 5 части 3 статьи 7 Федерального закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях", как служащие правовым основанием для привлечения к административной ответственности за нарушение установленного порядка проведения публичных мероприятий организатора публичного мероприятия, в котором приняло участие большее количество граждан, чем им было указано в уведомлении о проведении этого публичного мероприятия.

Право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирования, гарантированное Конституцией Российской Федерации и названными международно-правовыми актами как составной частью правовой системы Российской Федерации (статья 15, часть 4, Конституции Российской Федерации), не является абсолютным и может быть ограничено федеральным законом в конституционно значимых целях. Соответственно, такой федеральный закон должен обеспечивать возможность реализации данного права и одновременно - соблюдение надлежащего общественного порядка и безопасности без ущерба для здоровья и нравственности граждан на основе баланса интересов организаторов и участников публичных мероприятий, с одной стороны, и третьих лиц - с другой, исходя из необходимости гарантировать государственную защиту прав и свобод всем гражданам (как участвующим, так и не участвующим в публичном мероприятии), в том числе путем введения адекватных мер предупреждения и предотвращения нарушений общественного порядка и безопасности, прав и свобод граждан, а также установления публично-правовой ответственности за действия, их нарушающие или создающие угрозу их нарушения.

Процедура предварительного уведомления органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации или органа местного самоуправления о проведении публичного мероприятия, в том числе о предполагаемой численности его участников, имеет целью реализацию конституционного права граждан Российской Федерации на мирное проведение собраний, митингов и демонстраций, шествий и пикетирований в условиях, обеспечивающих соблюдение надлежащего общественного порядка и безопасности, достижение баланса интересов организаторов и участников публичных мероприятий, с одной стороны, и иных лиц - с другой, а также позволяющих органам публичной власти принять адекватные меры по предупреждению и предотвращению нарушений общественного порядка и безопасности, обеспечению защиты прав и свобод как участников публичных мероприятий, так и лиц, в них не участвующих.

Обращаясь к вопросу об общих принципах юридической ответственности, которые вытекают из Конституции Российской Федерации и по своему существу относятся к основам правопорядка, Конституционный Суд Российской Федерации пришел к следующим выводам: юридическая ответственность, по смыслу статьи 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации, может наступать только за те деяния, которые законом, действующим на момент их совершения, признаются правонарушениями; наличие состава правонарушения является, таким образом, необходимым основанием для всех видов юридической ответственности; при этом признаки состава правонарушения, прежде всего в публично-правовой сфере, как и содержание конкретных составов правонарушений должны согласовываться с конституционными принципами демократического и правового государства, включая требование справедливости, в его взаимоотношениях с физическими и юридическими лицами как субъектами юридической ответственности; в свою очередь, наличие вины как элемента субъективной стороны состава правонарушения - общепризнанный принцип привлечения к юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т.е. закреплено непосредственно в законе.