Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 7 мая 2008 г. N 81-О08-6

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ

рассмотрела в судебном заседании от 7 мая 2008 года кассационные представление государственного обвинителя П. и жалобу осужденного И. на приговор Кемеровского областного суда от 16 октября 2007 года, которым

И., 23 сентября 1967 года рождения, уроженец г. Прокопьевска Кемеровской области, несудимый, осужден по ст. 105 ч. 2 п. "а" УК РФ к 17 годам лишения свободы, по ст. 167 ч. 2 УК РФ - к 4 годам лишения свободы.

На основании ст. 69 ч. 3 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 19 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи "...", объяснения осужденного И., поддержавшего кассационную жалобу по изложенным в ней доводам, выступление прокурора Т., полагавшей приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство, судебная коллегия установила:

согласно приговору И. осужден за убийство С. и К., совершенное на почве личных неприязненных отношений. Кроме того, он осужден за умышленное уничтожение и повреждение чужого имущества, совершенное путем поджога.

Преступления совершены 31 января 2007 года в поселке Чертинском г. Белово Кемеровской области при указанных в приговоре обстоятельствах. В кассационном представлении государственный обвинитель П. ставит вопрос об отмене приговора ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела и нарушения уголовно-процессуального закона и о направлении дела на новое судебное разбирательство.

При этом автор кассационного представления сослался на то, что в приговоре суд не привел в полном объеме показаний осужденного, а поэтому в приговоре отсутствуют доказательства, подтверждающие выводы суда о наличии у И. единого умысла на убийство двух лиц, уничтожение и повреждение чужого имущества путем поджога, о последовательности совершенных осужденным действий.

Кроме того, в представлении указано на отсутствие в приговоре показаний представителя потерпевшей К. - П., которая была допрошена в суде.

По мнению государственного обвинителя, суд окончательно не выяснил наличие интеллектуального элемента умысла И. при совершении преступлений".

Государственный обвинитель полагает, что в приговоре необходимо было изложить показания свидетеля Г., данные в ходе предварительного расследования, исследованные в суде.

В кассационной жалобе осужденный И. просит отменить приговор и направить дело на новое судебное разбирательство, ссылаясь при этом на то, что в ходе предварительного следствия он дал показания в результате незаконных методов ведения следствия, о чем он заявлял в суде, однако суд не проверил его доводы и не дал им никакой оценки, не был проведен следственный эксперимент в целях проверки и уточнения данных, имеющих значение для уголовного дела (не указано, каких данных), в обоснование доказанности его вины в приговоре суд сослался на недопустимые доказательства - его показания, данные в ходе предварительного следствия, других доказательств, подтверждающих его виновность, не существует, несмотря на его возражения, суд незаконно исследовал показания свидетеля Р., суд не дал надлежащей оценки показаниям свидетелей Б., Б., Д. и Г..

В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель, не соглашаясь с доводами осужденного, просит отменить приговор по основаниям, указанным в кассационном представлении.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных представления и жалобы, а также возражений на жалобу, судебная коллегия считает необходимым приговор отменить и дело направить на новое судебное разбирательство по следующим основаниям.

Согласно положениям п. 2 ч. 1 ст. 379 и ч. 1 ст. 381 УПК РФ обвинительный приговор может быть отменен ввиду нарушений уголовно-процессуального закона, которые повлияли на законность, обоснованность и справедливость приговора. По делу были допущены такие нарушения уголовно-процессуального закона, выразившиеся в несоблюдении судом первой инстанции требований ст. 307 УПК РФ.

Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора, на что указано в ст. 307 УПК РФ, должна содержать, в том числе ссылку на доказательства, подтверждающие виновность подсудимого. Однако в приговоре суд не привел доказательств, подтверждающих виновность И. Показания допрошенных в ходе предварительного следствия и в суде лиц, на которые в приговоре суд сослался в обоснование вины И., изложены предельно кратко, и они не подтверждают выводы суда, изложенные при описании преступного деяния.

Из протокола судебного заседания (т. 2 л.д. 73) следует, что И. возражал против исследования показаний свидетеля Р., место нахождения, на что указано в постановлении, которой установить не удалось. Данное обстоятельство суд незаконно признал чрезвычайным и, вопреки положениям ч. 2 ст. 240 и ч.ч. 1 и 2 ст. 281 УПК РФ, необоснованно разрешил стороне обвинения исследовать показания не явившейся в суд Р., на которые суд сослался в приговоре в обоснование вины И. (ее показания имеют существенное значение для правильного разрешения дела). Образ жизни не явившегося в суд свидетеля (выбор места жительства, свобода передвижения, определение рода занятий) - это его неотъемлемое конституционное право.

Невозможность установления места нахождения свидетеля не является чрезвычайным обстоятельством, о чем речь идет в п. 4 ч. 2 ст. 281 УПК РФ. Чрезвычайные обстоятельства законодатель связывает с явлениями природы, которые объективно препятствуют явке свидетеля в суд. При таких обстоятельствах становится очевидным, что суд нарушил принцип непосредственности судебного разбирательства и ограничил подсудимого в праве задать свидетелю соответствующие вопросы, что повлекло нарушение его права на защиту.

Исследовать показания не явившегося в суд свидетеля возможно лишь в исключительных случаях (при наличии возражений), строго предусмотренных в ч. 2 ст. 281 УПК РФ.

При этом суд не должен давать расширительное толкование понятию "...иные чрезвычайные обстоятельства" и вставать на сторону обвинения, исходя из наличия определенных трудностей в обеспечении явки в суд свидетеля.

На стороне обвинения лежит бремя доказывания вины подсудимого. В ходе судебных прений И. заявил о том, что на предварительном следствии он дал показания в результате незаконных методов ведения следствия. Однако суд не возобновил судебное следствие и не проверил доводы осужденного с приведением в приговоре соответствующего решения по данному вопросу.

При таких обстоятельствах судебная коллегия лишена возможности надлежащим образом ответить на довод осужденного о применении в отношении его незаконных методов ведения следствия.

Кроме того, необходимо отметить, что прокуратура представила в кассационную инстанцию "копию приговора".

Текст "копии приговора" отличается от текста подлинного приговора, находящегося в деле, по структуре и очередности изложения доказательств и их содержанию.

Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о незаконности, необоснованности и несправедливости приговора.

В ходе нового судебного разбирательства необходимо соблюсти нормы уголовно-процессуального закона и принять по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Исходя из тяжести предъявленного обвинения, учитывая положения ст.ст. 97, 99 и 108 УПК РФ, судебная коллегия считает необходимым И. оставить меру пресечения в виде заключения под стражу.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Кемеровского областного суда от 16 октября 2007 года в отношении И. отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином составе суда.

И. оставить меру пресечения в виде заключения под стражу.