Borodin_prolog_iz_quot_Knyaz_Igor_quot

Князь Игорь, хор из пролога

Бородин

Введение

Великая Русь... бесконечные степные просторы, над которыми в необозримой вышине реют соколы, бурные порожистые реки - и народ, пришедший сюда много веков назад. Обветренные, загорелые лица сильных людей, готовых до последней капли крови защищать свой небольшой пока мир. А угроз в то героическое время было предостаточно. Самая значительная - пожалуй, половецкие орды. Эти кочевники вторглись с востока в доселе безмятежную жизнь простого русского крестьянина, разбив прежнее его представление о целостности и безмятежности окружающего мира. Но не таков русский человек, чтобы отступить перед ударами судьбы. Великий князь созвал свои дружины, чтобы нанести удар и выбить половцев из исконно русских земель. На клич его собрались воины со всех подвластных земель - кряжистые белобородые северяне, широкоплечие южане, меткие древляне и хитрые поляне... истинные герои седой старины, воспетые в эпосах той эпохи...

Информация о композиторе

Первое имя, которое приходит в голову, когда речь идет о выражении эпико-героического начала в музыке - Александр Бородин. Действительно, большая часть его произведений наполнена именно народным, эпическим характером. Здесь полезно отметить, что во 2-ой четверти 19-го века, когда творил Бородин, русская музыка вступила в период своего расцвета. Основоположником русской классической музыки считается М. И. Глинка. Наиболее значимыми жанрами стали оперы, романсы, симфонии и камерно-инструментальная музыка. Новый этап начался в 60-е годы - основанное в 1859 году А. Рубинштейном русское музыкальное общество способствовало приобщению широких кругов слушателей к серьезной классической музыке. Создание консерваторий в 1862 году в Петербурге и в 1866 году в Москве положило начало подготовке профессиональных композиторов, педагогов, музыкальных критиков. В 60-е и 70-е годы за решительное обновление русской музыки выступают композиторы "Могучей кучки" во главе с Балакиревым. Входил в "Могучую кучку" и Александр Порфирьевич Бородин.

Родился композитор 13 сентября 1833 года в Петербурге. Под руководством матери юный композитор с раннего возраста приобщился к миру музыкальных звуков. В 1850 году Бородин поступил в Медико-хирургическую академию, устроив в своей квартире домашнюю химическую лабораторию. Но как не увлечен был он разнообразными занятиями в академии, он не оставил музыки. Занимаясь на 4-ом курсе, чтобы повысить уровень своих знаний в музыкальной области, Бородин тщательно изучил полифонию и гармонию. По окончании академии будущий композитор некоторое время работал военным врачом в госпитале, где служил офицером М.П. Мусоргский. Там и состоялось их знакомство, событие столь важное в жизни обоих.

В 1858 году Бородин, получив звание доктора наук, уезжает на более чем три года за границу, где получает массу музыкальных впечатлений от произведений Ф. Шопена, Р. Шумана, Ф. Листа, находящихся тогда на пике популярности. Вернувшись в 1862 году в Петербург, Бородин стал профессором на кафедре химии, но не забывая о своих музыкальных интересах, он часто посещал посвященные музыке вечера, где и познакомился с Балакиревым, который был к тому времени хорошо известен как композитор и блестящий пианист. Это способствовало музыкальному росту Бородина, т.к. Балакирев был главой кружка композиторов под названием "Могучая Кучка", в который входили многие видные композиторы того времени. В то время из под его пера выходит ряд замечательных романсов и песен: "Спящая княжна", "Песня темного леса", "Морская царевна" и др.

По совету Стасова Бородин приступил к работе над своей единственной оперой "Князь Игорь", либретто которой писал сам. А в 1869 году была задумана симфония героического характера, которую друзья композитора окрестили "Богатырской". В 1877 году она была с успехом исполнена на одном из концертов Русского музыкального общества. Величественной музыке симфонии присуща яркая, почти наглядная картинность образов. Так в историю музыки вошел новый жанр – эпическая симфония.

Постепенно музыка Бородина получает признание не только на родине, но и заграницей, чему способствует деятельность Ф. Листа, с которым композитор познакомился в Вене в 1877 году. В 80-е годы Бородин продолжает работать в жанре вокальной миниатюры, а увлекшись восточной тематикой, композитор пишет симфоническую картину "В Средней Азии". Продолжалась работа над оперой "Князь Игорь", для которой композитор специально изучал русские народные песни, а также подлинные венгерские и половецкие напевы. Из-за огромной занятости создание большинства произведений длилось очень долго, а некоторые из них остались незавершенными. Его оперу закончили и отредактировали Н.А. Римский-Корсаков и А.К. Глазунов. Премьера оперы "Князь Игорь" состоялась в 1890 году в Петербурге, и вскоре стала одним из любимейших репертуарных произведений концертных залов всего мира. Умер Бородин 15 февраля 1887 года.

Впрочем, сказать, что А.П. Бородин является одним из величайших русских композиторов, автором оперы "Князь Игорь", Богатырской симфонии, представителем "Могучей кучки", – значит, не сказать ничего. Зато, если вспомнить, что своим девизом по жизни Бородин избрал "мудрое правило" – "Никогда не делай сегодня того, что можешь отложить до завтра" – всё сразу встанет на свои места. Но, как ни странно, при этом его можно было назвать трудоголиком. Для своего "Князя Игоря" он сделал столько вариантов, что одно их перечисление заняло бы довольно много места. И интересно было бы попробовать понять то, что стоит за его творчеством (или, возможно, впереди него) – его личность, характер.

Итак, самый талантливый музыкант из химиков и самый талантливый химик из музыкантов. Страсть к химии и страсть к музыке сочетались в Бородине с детства. Но если увлечение музыкой было довольно безобидным, то никак нельзя сказать того же об увлечении химией. Ещё маленький Саша увлекался лепкой из мокрой бумаги, гальванопластикой, составлял и делал акварельные краски и т. д.; эти увлечения приведут, в конце концов, к тому, что Бородин сделает несколько важных открытий в этой области, которые поставят его в один ряд с такими светилами русской науки, как Д. И. Менделеев, И. М. Сеченов, С. П. Боткин. Менделеев, кстати говоря, был иногда очень недоволен Александром Порфирьевичем. А всё потому, что работая в лаборатории, профессор химии никогда не забывал о музыке. Он постоянно что-либо про себя мурлыкал или распевал, охотно спорил или разговаривал с окружающими о музыкальных новостях, направлениях.

Маленького Сашу баловали, и шалости сходили ему с рук. Можно подумать, что благодаря такому воспитанию, из Саши вырос законченный эгоист. Отнюдь. Вот несколько отзывов о нём его современников. "Бородин вообще производил обаятельное впечатление с первого взгляда, и в дальнейшем впечатление это только закреплялось". "...Я увидела перед собою человека, который произвёл на меня чарующее впечатление, и обаяние его личности охватило меня и осталось во мне до сих пор". "Бородин был необыкновенно доступен и располагал к себе всех, кому с ним приходилось встречаться". Такие же отзывы встречаются во всех без исключения воспоминаниях знакомых Бородина. Далеко не все они были дружны с ним, не все разделяли его взгляды и вкусы. Взять, к примеру, Чайковского, в некотором отношении антипода Бородину по своим творческим устремлениям и симпатиям. Но и его слова вполне гармонируют с общим мнением. После смерти Бородина Чайковский писал: "Покойный оставил во мне самое симпатичное воспоминание. Мне чрезвычайно по душе была его мягкая, утончённая, изящная натура". Поразительно это единодушие, не столь уж частое в отношении "больших" людей.

В чём же был секрет обаяния Бородина? С первого взгляда привлекала его внешность: высокая, стройная фигура, красивое восточное лицо (он был внебрачным сыном грузинского князя), чёрные глаза... Стоит добавить к этому ум, талантливость, приветливость, естественность, общительность, потрясающее чувство юмора – и вот в общих чертах портрет Александра Порфирьевича.

Добродушие Бородина граничило с благодушием: он не любил осуждать людей, даже заслуживающих порицания, предпочитая прощать им их недостатки. Вспыльчивый и раздражительный не в меру Мусоргский в сердцах кричал: "О, если б Бородин озлиться мог!". Но Бородин "озлиться" не мог...

Александр Порфирьевич Бородин прожил 54 года. Умер он во время маскарада, устроенного для всеобщего веселья самим Александром Порфирьевичем в своей квартире. Он скончался от разрыва сердца. Мгновенно. Он упал во время разговора, не успев даже вскрикнуть. Так как случилось это на костюмированном празднике, то всё воспринималось, как какой-то жуткий фарс. Он лежал в голубой шёлковой рубашке и пунцовых шароварах, вокруг стояли растерянные гости в глупых, никому не нужных костюмах, и никто ничего уже не мог сделать...

Информация об опере

Опера, фрагмент которой рассматривается в данной аннотации, создавалась на протяжение длительного периода времени. В апреле 1869 года Стасов предложил Бородину в качестве оперного сюжета памятник древнерусской литературы "Слово о полку Игореве" (1185–1187). По словам композитора, сюжет пришёлся ему "ужасно по душе". Что бы глубже проникнуться духом старины, Бородин побывал в окрестностях Путивля (под Курском), изучал исторические источники: летописи, старинные повести ("Задонница", Мамаево побоище"), исследования о половцах, музыку их потомков, былины, этические песни. Большую помощь ему оказывал Стасов, крупнейший знаток русской истории и древней литературы. Текст и музыка писались одновременно, в течение 18 лет, но опера так и не была завершена. После смерти Бородина Римский-Корсаков и Глазунов на основе авторских эскизов дописали недостающие эпизоды и дооркестровали её.

Премьера "Князя Игоря" на сцене Мариинского театра в Петербурге 23 Октября (4 ноября) 1890 года прошла с успехом.

"Слово о полку Игореве" повествует о походе князя Новгород-Северского Игоря Святославича на половцев. Из тщеславия он захотел добиться победы без помощи других князей и потерпел поражение. Осуждая междоусобные распри, неизвестный создатель поэмы страстно призывал русских князей к единению. Композитор подчеркнул в опере не столько политическую направленность "Слова", сколько его народно-эпические черты. Чтобы оттенить облик Игоря, Бородин по совету Стасова противопоставил ему фигуру князя Галицкого, олицетворяющего стихию княжеских раздоров.

Пролог оперы представляет собой сцену на площади в городе Путивле, где князь Игорь стоит лагерем с дружиной. Народ громко славит Игоря и его сына Владимира. Должен начаться поход против вражеских орд половцев. Выступление дружины сопровождает праздничная толчея. Неожиданно начинается солнечное затмение. Народ и Ярославна, жена Игоря, видят в этом плохое предзнаменование и просят Игоря остаться дома. Ему не следует идти на врага в одиночку, без союза со всеми русскими князьями. Но честолюбивый князь не обращает внимания на Божье знамение. Двое из его людей, Скула и Ерошка, бояться смерти на поле битвы: они прячутся. Игорь прощается. Он передаёт Ярославне власть в Путивле и просит брата жены, Владимира Галицкого, о помощи Ярославне. Галицкий заверяет Игоря в своей верности и преданности. Войска выступают в поход.

Анализ

Хор из пролога носит торжественный, прославляющий характер. Рефреном повторяется музыкальный материал мотива "Солнцу красному слава", с каждым разом становясь все ярче, значительнее и выше интонационно. Эпизоды, звучащие между рефренами, наполняют музыкальную и образную ткань обращениями отдельных групп народа, заполняющего площадь – строятся обращения эти на основе фактуры то плотной и тяжеловесной ("Туру ли ярому..."), то светлой и упругой ("С Дона великого..."), то наполненной и динамичной ("И на Дунай-реке..."). Размер постоянный, 3/4 - трехдольность помогает подчеркнуть моторность и внутреннее движение музыки. Основная тональность - до-мажор; начиная со второго эпизода - ми-мажор. Произведение изобилует отклонениями, за счет которых композитор рисует насыщенный, красочный образ. Темп часто изменяется в течение всего хора - медленный в начале (andante maestoso), он характеризует степенность и величие народа русского; stringendo и быстрый темп в момент вступления хора (allegro moderato) - задают настрой всему славлению; animato в последнем рефрене подчеркивает блеск кульминации.

Фактура произведения - гомофоно-гармоническая. Исполняется оно смешанным хором с сопровождением симфонического оркестра. Как мужские, так и женские партии несут однозначный восславляющий характер; при этом композитор не забывает и о выразительных возможностях отдельных групп хора - так, во втором эпизоде ("С Дона великого...") женские голоса, сопровождаемые легким, невесомым, но вместе с тем упругим аккомпанементом, рисуют прозрачный и светлый образ огромной Руси. Характерна в этом отношении и перекличка сопрано с басом на слова "Слава – славным князьям нашим", которая проводится в этом хоре дважды. Яркие, звенящие, будто медь, голоса женщин – и звучные, глубокие голоса мужчин создают гармоничный по своему характеру контраст.

Диапазон хоровых партий выглядит следующим образом:

Сопрано: до 1октавы – соль 2 октавы Альт: ля малой октавы – до 2 октавы Тенор: ми малой октавы – ля 1 октавы Бас: ми большой октавы – до 1 октавы

Тесситурные условия относительно удобны для исполнителей; высокие ноты у тенора в кульминации могут оказаться сложностью, хотя на яркой динамике они берутся достаточно легко (либо же могут быть заменены фальцетным пением).

Вступление оркестра открывает пролог. Словно тяжелые, грузные удары набата несутся над русской землей - размеренные, ровные удары, которым вторят колокола поменьше. Композитор пользуется приемами звукоизобразительности, воссоздавая облик тех далеких времен. Постепенное crescendo - и diminuendo, завершающее показ первой темы. Начинается второй наплыв - те же символические удары колокола, но тема звучит у других групп инструментов (автор указывает характер звукоизвлечения - pesante), фактура становится насыщеннее. Секвентные ходы подчеркивают развитие действия - в это время сцена заполняется народом. Subito piano предваряет финальное развитие оркестрового вступления - сначала аккордовая фактура, а после и пассаж tutti на crescendo e stringendo готовят хоровую часть.

Хор вступает в темпе, который приблизительно в два раза быстрее начального. Оркестр осуществляет гармоническую и мелодическую поддержку звучащего рефрена; подобная "туттийность" характерна для наполненных хоровых сцен и находит свое отражение во многих оперных сочинениях. Мелодия, входящая в основу рефрена, основана на распевном начале и квартовом ходе вниз на слова "слава" - ход на кварту, излюбленный русскими композиторами, часто используется как выражение героического характера. Литературный текст - "Солнцу красному слава в небе у нас, князю Игорю слава у нас на Руси!" – аллегорически сравнивает самобытную и видную фигуру Игоря Святославича с дневным светилом. Этот прием свойственен дошедшим до нас литературным источникам той эпохи, посему оправдан в контексте содержания оперы.

Первый эпизод начинают басы. В унисон с низкими струнными и духовыми инструментами оркестра мужские голоса на piano, но очень насыщенно ведут свою партию: "Туру ли ярому, князю Трубчевскому...". Альты и тенора подхватывают: "...Буй туру Всеволославичу", и несколько раз повторяется попевка "Слава" – при этом мелодическая основа на кварте звучит в басу, а остальные голоса создают ей своеобразное противопоставление. Второе предложение этого эпизода исполняет уже весь хор; мелодия, которая перешла к сопрано, становится более широкой и напевной. "Млад Володимиру да на Путивле, млад Святославу да князю на Рыльске" – поет хор, и вновь повторяется ход "Слава" аналогично предыдущему предложению за тем исключением, что последняя фраза – "...на Руси" - сопровождается rallentando, готовящим следующий эпизод. Происходит смена тональности на ми-мажор.

В этом эпизоде женские голоса трижды проводят с постепенным усилением звучности четырехтактовые фразы. Сопровождение основано на остинатной поддержке гармонии восьмыми – как уже упоминалось, роль этого приема заключается в создании светлого и прозрачного образа. Упругость и подчеркнутость движения помогают выявить внутренний подъем и эмоциональную насыщенность этой части. "С Дона великого до лукоморья слава звенит по степям половецким. В землях незнаемых славу поют вам" – звучит в хоре, и сопрано акцентированно исполняют уже квинтовую попевку "Слава, слава!" – при этом в оркестровом сопровождении преобладают тембрально высокие инструменты. В контраст им становятся басы, вязко и густо поющие "Славным князьям нашим" – основой для их мелодической линии служит первая фраза рефрена. Оркестровая фактура тоже опускается вниз. Эта фигурация повторяется еще раз со словами "Слава, слава! – Храбрым дружинам их", после чего на subito piano весь хор исполняет предложение, аналогичное тому, что звучало у сопрано и альта в начале этого эпизада, но более широкое как динамически, так и фактурно. Оркестр здесь уже играет роль гармонической основы; в нем дублируются все голоса хора. Слова – "И на Дунай-реке славу поют вам, славу поют вам красные девицы, льется их голос от моря до Киева". Несложно заметить, что повтор заключительных слов предыдущей фразы в начале последующей позволяет усилить развитие. В заключение этого эпизода опять звучит перекличка сопрано и баса, в этот раз на гораздо более яркой динамике и с большим эмоциональным наполнением.

Короткая связка в два такта - и звучит реприза. Темп в очередной раз увеличивается (композитор указывает animato), динамика возрастает до двух forte. Это указывает на кульминацию произведения, которая долго готовилась всеми предыдущими эпизодами. После проведения основной темы на паузе у хора в оркестре звучит в неизменном виде героический лейтмотив (первая фраза всего пролога), который затем проводится еще несколько раз при выдержанных длительностях у хора - "Слава, слава!". Именно здесь и звучит кульминационный момент, насыщенный сильными эмоциями и эпической героикой. Движение мелодии вниз у хора является характерным признаком завершения произведения; действительно, сразу после снятия хора в оркестре укрупненными длительностями в последний раз pesante проводится основная тема – и снимается на forte.

Русского человека можно согнуть, но сломить - никогда. На протяжении всей истории враги земли русской неоднократно пытались доказать обратное, но каждый раз из пыли, пепла и праха вновь вставали гордые, смелые люди - и бесстрашно шли навстречу судьбе, заботясь не о себе - заботясь о благе своей страны, своего народа.