1 Классификация идентификационных

ПРИЗНАКОВ ПИСЬМЕННОЙ РЕЧИ КАК

КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ СПОСОБ ЛОГИЧЕСКОГО

АНАЛИЗА СЛОЖНЫХ СИСТЕМ

1.1 Принципы построения классификационной системы

Расположение явлений по какой-то определенной системе, выбранной исследователем для решения стоящих перед ним задач, - «это взгляд на систему в некотором специальном ракурсе, позволяющем отчетливо уви­деть то, что ранее оставалось затушеванным» [2, с. 21]. Таким образом, любая научная классификация - это один из способов логического анализа сложных систем.

Классификацию идентификационных признаков письменной речи, ко­торая представляет собой расположение последних по схеме, избранной с учетом задач судебно-автороведческой идентификации, можно рассмат­ривать как собственно криминалистический способ логического анализа сложного системного объекта - письменной речи человека.

В специальных науках о языке и речи также разрабатываются клас­сификации языковых, речевых явлений, тех или иных психологических, социолингвистических и т. д. параметров общения и деятельности. Ре­шение задач судебно-автороведческой идентификационной экспертизы, разумеется, предполагает учет и использование этих классификаций, но «... при всем своем значении последние оказываются недостаточными для выделения и индивидуализации единичного материального объекта» [3, с. 55]. Криминалистическая классификация, кроме своего гносеологи­ческого значения как одного из средств научного познания, представляет собой и одно из средств практической, в частности судебно-экспертной, деятельности.

Важнейшее назначение классификации идентификационных призна­ков письменной речи - служить эффективным инструментом экспертного исследования, быть основой его программирующей структуры. Она долж­на способствовать четкому выделению области изучения в исследуемом объекте, идентификационного поля, выявлению его информативных пара­метров.

Представляя собой разработку средств описания изучаемых явлений, классификация должна обеспечивать однозначное представление резуль­татов исследования в заключении эксперта.

Отечественными криминалистами предложен ряд классификаций идентификационных признаков письменной речи, достоинства и недостат­ки которых в свое время были подробно рассмотрены в [4]. Общим для них является следующее:

отсутствие единого основания деления;

- отсутствие четкой дифференциации общих и частных признаков письменной речи;

неоправданное сужение объема признаков языковой стороны пись­менной речи;

— отсутствие признаков, характеризующих понятийно-смысловую сторону письменной речи.

С учетом того, что письменная речь базируется на комплексе языковых, логических и интеллектуальных навыков личности, классификационная система идентификационных признаков должна включать соответствую­щие характеристики названных навыков.

Деление идентификационных признаков на общие и частные обще­принято в судебной экспертизе и связано с различной ролью названных групп признаков в процессе отождествления и с различной общностью отображенных в них свойств. Наиболее эффективным считается такое де­ление, при котором общие признаки, отображая наиболее общие свойства однородных предметов, имеют групповое значение и служат основанием для классификации объектов идентификации; частные признаки при этом отображают более детальные свойства, содержащие больший объем инди­видуализирующей, идентификационной информации. Следует отметить, что долгое время попытки интерпретировать деление идентификацион­ных признаков письменной речи на общие и частные под углом зрения отображения в них групповых и индивидуальных свойств не приводили к успеху.

Дифференциация признаков письменной речи на общие и частные предполагает учет следующих требований:

• общие признаки письменной речи выражают, как уже отмечалось, наиболее общие свойства, присущие всем текстам, вне зависимости от принадлежности к тем или иным функциональным стилям;

• эти признаки имеют групповое значение и могут служить основой для классификации объектов идентификации;

• частные признаки выражают более дробные, детальные свойства, в своей совокупности индивидуализирующие идентифицируемый объект.

В литературе высказывались мнения о невозможности четкого разгра­ничения общих и частных признаков письменной речи.

Так, Э, У. Бабаева утверждала: «Такое деление может быть произведе­но только в том случае, когда на большом экспериментальном материале будут проведены исследования по качественной и количественной оценке признаков» [5, с. 90].

Разумеется, экспериментальные исследования качественной и количест­венной природы признаков необходимы, но в рассуждении Э. У. Бабаевой представляется спорным методологический подход к вопросу. Она, по всей вероятности, исходит из того, что разработка классификации идентифи­кационных признаков письменной речи должна идти по пути построения так называемых эмпирических моделей, т. е. преимущественно индуктив­ным путем. Не отрицая большого значения эмпирического моделирова­ния, при разработке названной классификации следует все же отдать пред­почтение моделям дедуктивным. Эти модели конструируются на основе интерпретации данных о письменной коммуникации, которые имеются в лингвистических, психологических и смежных науках, в криминалистике. Выдвинутые положения, модели в дальнейшем проверяются (верифициру-

ются), уточняются, дополняются путем экспериментальных (в том числе статистических) исследований, опробуются экспертной пракгикой. Пред­ставляется, что в указанном случае эмпирические модели должны зани­мать подчиненное положение по отношению к моделям дедуктивным. Так, предложенное в данной работе деление признаков письменной речи на об­щие и частные, разработанное на основе теоретического моделирования, было в дальнейшем проверено экспериментально-статистическим путем [6]. В результате была уточнена и дополнена система общих признаков, установлены количественные критерии их выделения и корреляционная зависимость в письменной речи индивида.

Степени развития лексических, синтаксических, стилистических навы­ков как общие признаки письменной речи выступают - каждый из них - в качестпе классификационных параметров, на основе которых устанавлива­ется групповая принадлежность автора, а в ряде случаев, на основе разли­чия в степени их развития, принимается отрицательный вывод о тождестве автора [7, с. 339 357].

Предлагаемая классификация общих и частных признаков письменной речи прошла проверку практикой и в настоящее время общепринята в су-дебно-автороведческой (и судебно-почерковедческой) экспертизе. На ее основе разрабатывается классификация признаков применительно к укра­инской письменной речи.

В то же время практика использования данной классификации поз­волила выявить ее недочеты, касающиеся, прежде всего, недостаточной полноты, представленное™ в ней признаков письменной речи. При раз­работке первого варианта классификации мы исходили из традиционного для экспертизы письма выделения, наряду с лексическими, пунктуацион­ными, стилистическими навыками, навыков синтаксических. Последние относятся к грамматическим навыкам письменной речи, которые включа­ют в себя также и навыки морфологические. Экспертная практика - кста­ти, практика не столько идентификационной, сколько классификационной судебно-автороведческой экспертизы, решающей вопросы о родном языке и месте формирования языковых навыков авторов документа, — показала важную роль признаков, отражающих особенности морфологических на­выков личности и несущих информацию как классификационного, так и идентификационного характера.

Таким образом, возникла необходимость заменить понятие «признаки синтаксических навыков» интегративным понятием «признаки граммати­ческих навыков». Выделять в классификации идентификационных призна­ков общие и частные признаки морфологических навыков представляется нецелесообразным. Эти навыки функционируют в системе грамматичес­ких навыков, уровнем развития которой определяется и степень их разви­тия, а частные их особенности, проявляющиеся в отклонениях от языковой нормы, перечислять в классификации не имеет смысла: в той или иной форме они фиксируются в систематизациях речевых нарушений, разраба­тываемых в неидентификационных видах судебно-автороведческой экс­пертизы [8, с. 29-72].

Экспертная практика свидетельствовала также о настоятельной необхо­димости более развернутого представления подсистем частных признаков языковых навыков.

Таким образом, при разработке предлагаемой классификации иденти­фикационных признаков письменной речи учитывались требования экс­пертной практики и данные экспериментально-теоретических исследова­ний в области судебно-автороведческой экспертизы.

Необходимо оговорить следующее.

Признаки языковых навыков письменной речи отображают особен­ности использования автором текста тех или иных языковых средств в целях общения. Непосредственным объектом экспертного исследования является текст. Исследуя систему языковых единиц, представленных в нем, эксперт устанавливает признаки письменной речи его автора. При этом он исходит из определенных критериев оценки исследуемого рече­вого материала. Критерии эти могут быть различными, но в первую оче­редь это различие относится к оценке использованных в тексте языковых средств под углом зрения двух основных уровней культуры речи. Так, например, вначале эксперт устанавливает признаки пунктуационных навыков письменной речи исходя из того, в какой мере пунктуационное оформление текста соответствует правилам пунктуации того языка, на котором он выполнен, а затем уже анализирует характер, своеобразие, богатство (или бедность) пунктуационного запаса автора (исполнителя). «Активное владение языком складывается, в частности, из: 1) умения вы­ражать свою мысль идиоматично, т. е. в соответствии со свойственными данному языку нормами лексической и синтаксической сочетаемости; 2) умения многократно перефразировать свою мысль, если этого требуют обстоятельства» [9, с. 15].

Поэтому, в целях использования однозначных критериев при установ­лении признаков письменной речи, следует рассматривать правильность речи и культуру речи как два уровня владения литературным языком. Так, о правильности речи (низший уровень) мы говорим при овладении инди­видом нормами литературного языка (критерии оценки языковых средств на этом уровне: правильно - неправильно), о культуре речи в собственном смысле (высший уровень) — при условии владения индивидом литератур­ными нормами (критерии оценки: лучше - хуже) [10, с. 84].

Таким образом, характеристики языковых навыков письменной речи определенного лица устанавливаются в двух указанных планах: на уров­нях правильности и культуры речи. Исключение составляют признаки орфографических навыков, которые характеризуются только на уровне «правильности речи», т. к. правила орфографии русского языка жестко и однозначно регламентируют написание слов.

В то же время признаки пунктуационных навыков могут характеризо­ваться на уровнях и правильности, и культуры речи. Нормы русской пунк­туации предоставляют известную свободу в использовании знаков препи­нания, полная унификация здесь отсутствует. Характерной чертой русской пунктуации является многофункциональность знаков препинания, г. е.

пая корреляционная зависимость: степени развития пунктуационных на­выков соответствует лишь такая же или более высокая степень развития всех иных видов навыков. Степень орфографической, грамматической или лексической грамотности письменной речи человека не может быть ниже пунктуационной правильности его письма.

Степени развития орфографических навыков соответствует лишь та­кая же или более высокая степень развития 1рамматических и лексичес­ких навыков. Иначе говоря, орфографическая грамотность письма всегда ниже или на уровне грамматической и лексической грамотности. Степень развития грамматических навыков сочетается только с такой же или более высокой степенью развития лексических навыков [7].

Корреляционная зависимость общих признаков (степеней развития) языковых навыков, или, иными словами, корреляция между количествами пункгуационных, орфографических, грамматических, лексических оши­бок, - одно из проявлений системной организации письменной речи че­ловека. Отсутствие данной корреляции в исследуемом тексте может быть обусловлено фактами изменения (намеренного, ненамеренного) письмен­ной речи, выполнения текста не тем лицом, которое является его автором.

Частные признаки языковою навыка отражают различные свойства, особенности его структуры, которые выражаются в использовании оп­ределенных языковых средств и в устойчивых соотношениях языковых средств, используемых индивидом в типичных ситуациях письменного об­щения, в определенных языковых нарушениях речи.

Частные признаки пунктуационных навыков:

пропуск или немотивированная постановка знака (знаков) препина­ния, немотивированное использование знака препинания в несвойствен­ной ему функции (например, употребление запятой в функции тире между подлежащим и сказуемым, или в функции интонационного тире, или вмес­то кавычек при пунктуационном оформлении прямой речи и т. п.);

использование знака препинания в несвойственной ему графической форме (например, использование знака мноюточие в виде двух, четырех, пяти и более стоящих рядом точек);

— нарушение в сочетании знаков препинания внутри и в конце пред­ ложения:

— запятой и тире; кавычек и других знаков; вопросительного и вос-клицательнот знаков (например, неправильная постановка в последнем случае восклицательного знака перед вопросительным; «Неужели этому можно поверить!?»;

• отсутствие разбиения текста на абзацы¹ (если выделение последних диктуется смысловой стороной изложения);

• нарушения правила пунктуации, обусловленное ингерферирующим воздействием иного языка; например, немотивированная постановка точки после порядковых числительных при их числовом обозначении, что ха-

¹ «Абзац или красная строка, которую тоже надо считать своего рода знаком препинания, углубляет предшествующую точку и открывает совершенно иной ход мыслей» [4, с. 369].

10

рактерно, в частности, для латышского языка (например, летом 1983. г.); употребления знака двоеточие вместо точки и наоборог, что может быть связано с интерферирующим влиянием армянского языка, и т. д.;

— использование так называемых составных знаков, в том числе с раз­личным количеством и различной последовательностью элементов: (!!),

• использование знака (знаков) препинания в случаях, когда его упот­ ребление не обусловлено синтаксической структурой, но оправдано смыс­ ловой направленностью изложения (например, употребление гире в пред­ ложениях: «Тебе - мой нижайший поклон», «Это, конечно, превосходно, но - смысл?» и т. п.), в том числе своеобразное использование определен­ ного знака в определенной синтаксической структуре;

• использование одного знака в функции другого (других) в целях более точною выражения смысловых, эмоциональных, интонационных оттенков изложения (например, употребление тире вместо двоеточия, за­ пятой, кавычек, скобок, даже вместо вопросительного знака; употребление восклицательного знака вместо вопросительного и т. д.);

использование так называемой «авторской пунктуации» пунктуа­ционного оформления текстов, проявляющеюся в сознательном отступле­нии от действующих норм пунктуации и обусловленного смысловой на­правленностью изложения, его контекстуальной стороной¹. Частные признаки орфографических навыков:

нарушение определенного правила русской орфографии (правопи­сание гласных и согласных букв, букв ь и ь; слитное написание слов и через дефис (черточку); написание прописных букв, буквенных аббреви­атур, сложносокращенных слов, условных графических и общепринятых сокращений, переносов), в том числе обусловленное:

а) устаревшими в данный период орфографическими нормами (напри­ мер, нормами, которые действовали до выхода в свел «Правил русской ор­ фографии и пунктуации» [11 j;

б) интерферирующим воздействием территориального диалекта (гово­ ра) русского языка;

в)интерферирующим воздействием иного языка [15]:

— отклонение от норм написания слова, не связанное с нарушением указанных правил русской орфографии:

а) пропуск буквы (букв) в начале, середине, конце слова;

б) написание лишних букв, слогов в слове, в том числе их повторение (персеверация);

в) перестановка букв, слогов при написании слова. Частные признаки лексика-фразеологических навыков:

• немотивированное (т. е. без специальной экспрессивной заданнос- ти) использование диалектизмов, иноязычных слов;

• использование профессионально-технической и терминологической лексики (в текстах, не относящихся к научно-техническому стилю);

¹Здесь преимущественно имеется в виду расширение функций применяемых знаков- о сопоставлении с отмеченными в [11].

II

немотивированное использование элементов просторечия, разговор­ной лексики, канцеляризмов, жаргонизмов, арготизмов; экспрессивной, оценочной лексики и т. д.;

• использование устаревшей лексики (архаизмы) на уровне отдельных слов и в составе фразеологизмов без специальной экспрессивной задан­ но сти;

• использование малочастотных слов и словосочетаний, в том числе: историзмов слов, обозначающих реалии, исчезнувшие к настоящему вре­ мени или ставшие неакгуальными в современной жизни (например, басур­ ман, ботфорты, вотчина и т. д.), экзотизмов - слов, обозначающих харак­ терные реалии других народов (брамин, далай-лама, клерк и т. д.), и др.;

• использование окказиональных («к случаю») слов - лексических об­ разований, являющихся предметом словотворчества отдельных людей и при­ званных как-то по-особому назвать предмет, явление (сравните у Маяковс­ кого: «стальной изливается леевой»), в том числе сложносокращенных слов окказионального характера: «авиафокус», «микрошутка», «автобред» и т. п.;

• использование эвфемизмов - слов или выражений, служащих в оп­ ределенных условиях для замены таких обозначений, которые представ­ ляются пишущему нежелательными, не вполне вежливыми, фубыми. На­ пример: «задержался» вместо «опоздал»; «позаимствовал», «взял» вместо «украл»; «благодарность», «подарок» вместо «взятка» и т. д.;

• использование определенных слов (в т. ч. незнаменательной лекси­ ки), словосочетаний, фразеологизмов, идиоматических выражений, посло­ виц, поговорок, «крылатых» слов и выражений;

использование слов, выражений, фразеологизмов в значениях и свя­зях, не присущих литературному стандарту данного языка, в том числе:

а) обусловленных: воздействием территориальных диалектов (говоров) этого языка;

б) обусловленных воздействием иного языка;

в) характерных для речи прошлых лет (дореволюционной эпохи, 20-х, 30-х, 40-х и т. д. годов XX века);

г) характерных для представителей различных социальных групп, воз­ растов, профессий, для различных областей науки, ремесла и т. д.;

д) имеющих окказиональный характер;

использование намеренно преобразованных фразеологизмов, полу­чающих в силу этого новое, переосмысленное значение, определенные со­отношения используемых лексических средств (например: многосложных и односложных слов, конкретной и абстрактной лексики и т. д.).

Частные признаки грамматических навыков:

— нарушение определенного правила грамматики - ошибки, связанные с нарушением порядка слов, в построении словосочетаний, простых и слож­ных предложений, в употреблении служебных слов, падежных, родовых форм и т. д., в том числе обусловленные влиянием иного языка, территори­ального диалекта данного языка, просторечия, разговорной речи и т. п.;

— использование определенных типов синтаксических конструкций при построении словосочеганий, предложений;

-использование определенных способов выражения главных и второ­степенных членов предложения;

- использование определенных форм связи между предложениями;

• использование в качестве зачина (первого предложения прозаичес­ кой строфы¹ или всего текста) определенных синтаксических средств, оформляющих момент начала мысли;

• использование определенных способов синтаксического оформле­ ния концовки (последнего предложения прозаической строфы или всего текста), проявляющегося в изменении ее синтаксического облика по срав­ нению с предыдущим текстом (изменение порядка слов, структуры пред­ ложения, модального плана предложения и т. д.);

• использование прозаических строф: с типовой трехкомпонентной структурой (зачин, средняя часть, концовка) либо двух- или даже одно ком­ понентной (без зачина и без концовки), совпадающей в последнем случае с предложением;

• определенные соотношения используемых языковых средств: про­ стых и сложных предложений; различных типов сложных предложений, предложений определенной длины, определенной глубины ветвления син­ тагматического ряда, простых предложений, различных видов обособле­ ний; именных составных сказуемых и глагольных сказуемых, различных частей речи и т. д.

Частные признаки стилистических навыков:

использование определенных лексиш-грамматических средств в определенных стилистических функциях (например: использование ар­хаизмов для .придания высказыванию известной доли торжественности, ироничности и т. п.);

• использование тропов - оборотов речи, в которых слово или выра­ жение употреблено в переносном значении (сравнение, метафора, мето­ нимия, синекдоха, гипербола и литота, ирония, аллегория, олицетворение, перифраза);

• использование определенных стилистических фигур (анафора и эпифора, параллелизм, антитеза, градация, инверсия, эллипсис, умолча­ ние, риторический вопрос и др.), приемов «языковой игры» - каламбуров и т. п.;

- определенные особенности архитектоники изложения;

— нарушение определенных норм лексической стилистики, стилисти­ ки частей речи и синтаксиса.

1.3 Общие и частные признаки навыков дискурсивного мышления

В содержательной, смысловой стороне речи личность проявляется не в меньшей мере, чем в языковой. Использование конкретной информации о действительности, содержащейся в тексте документа, для обоснования

¹ Под прозаической строфой понимается «... группа тесно взаимосвязанных по смыслу и синтаксически предложений, выражающих более полное по сравнению с отдельным предложением развитие мысли» [16, с. 95].

12

13

выводов об авторе выходит за пределы компетенции эксперта-актороведа [1]. Но к его компетенции относится исследование и. использование осо­бенностей структурной организации понятийно-смысловых элементов текста.

Дискурсивные (в логическом смысле) особенности текста, его логичес­кие структуры, их правильность или ущербность, сложность или бедность и т. д. отображают особенности соответствующих навыков автора. Логи­ческое построение текста (так же как и его языковые структуры), способ аргументации обусловлены целями и характером данной ситуации пись­менного общения. Включая в себя целевой момент, т. е. момент индивиду­ал ы-ю-субъект явный, аргументация всегда адресована определенной лич­ности или группе людей.

Так, следует различат!, аргументацию как средство доказательства в целях постижения объективной истины (например, в научных текстах) и аргументацию, целиком (или частично) обусловленную субъективными целями, мотивами, заинтересованностью человека.

В последнем случае человек строит свою аргументацию лишь с целью убедит], п чем-то адресата, добиться его согласия, склонить на свою сторо­ну, т. е. исходя из субъективных интересов, и не столько заботится об объ­ективности, достоверности аргументируемого, сколько о реализации этих интересов, и поэтому рядится нередко в одежды «незаинтересованной», объективной аргументации. Но в любом случае экспертный анализ спо­соба и характера аргументации того или иного положения, проводимый в контексте всей исследуемой ситуации общения и деятельности, позволяет установить цепную информацию идентификационного характера.

В качестве общих признаков навыков дискурсивного мышления пред­лагается рассматривать степень их развития, степень владения данным ли­цом логическими средствами выражения и обоснования мысли (высокая, средняя, низкая).

Частные признаки навыков дискурсивного мышления отображают раз­личные свойства последних, которые нрояв.шнотся в использовании опре­деленных когнитивных элементов, структур и форм связи между ними, в логических нарушениях изложения. К этим признакам относятся следую­щие:

использование того или иного вида определения, деления понятия; того или иного вида силлогизма (категорического, у словно-категоричес­кого, условного и т. д.), энтимемы (сокращенного силлогизма), например предпочтительное использование знтимем с пропущенной большей или меньшей посылкой или заключением; того или иного вида доказательства и т. д.;

— особенности общей логической структуры (формы) аргументации: например, она предстает как развертывание системы аргументов вокруг какого-то стержневого понятия, стержневого положения, которое рассмат­ривается с различных сторон, и лишь затем, на основе такого всесторон­него анализа, делается определенный вывод; либо система аргументов

представляет собой последовательный ряд взаимосвязатшых утверждений и т. д.;

— наличие акцентуации той или иной формы выделения важных, по мнению автора, понятий, суждений путем подчеркивания, выполнения в разбивку и т. п. (за исключением случаев, когда акцентуация осуществля­ется с помощью пунктуационных средств);

• нарушение определенного правила (закона) логики, например пра­ вила соразмерности определения или деления понятия, правила умозаклю­ чения, доказательства и т, д,;

• количество и характер исправлений (смыслового характера).

1.4 Признаки интеллектуальных навыков письменной речи

Дискурсивное мышление далеко не исчерпывает всей познавательной работы человеческого мозга. Реальный процесс мышления, осуществля­емый индивидом, есть сложное образование, в котором интегрированы многие составляющие: абстрактно-дискурсивные, чувственно-наглядные, эмоциональные, интуитивные. Можно сказать, что собственно дискурсив­ное мышление - это лишь часть мыслительной деятельности человека [18, с. 265], его «верхний уровень, который является лишь результирующим неосознаваемой познавательной работы человеческого мозга. Огромное количество информации перерабатывается человеком на невербальном уровне, большое количество процессов, важных для интеллектуальной де­ятельности, происходит также на невербальном уровне» [19, с. 58]. Следу­ет заметить, что в литературе имеет место неправомерное отождествление понятий дискурсивного мышления и интеллекта (сравните «мыслящие ма­шины», искусственный интеллект и т. д.).

Текст как системное целое с иерархической организацией составляю­щих его структур (языковых, логических, смысловых) может рассматри­ваться как своего рода проекция языковой личности, которая включает в себя, наряду с лексиконом, тезаурус личности, в котором запечатлен инди­видуальный «образ мира», с ее прагматикой, т. е. системой целей, мотивов, установок, ценностных ориентации.

Люди по-разному воспринимают действительность, по-разному, в том числе с различной полнотой и точностью перерабатывают получаемую ин­формацию, оценивают ее и т. д. Каждый человек в процессе индивидуаль­ного опыта вырабатывает собственную линию восприятия и понимания мира, контактов с ним, которая свойстветтая только ему и никому больше, и это обусловлено уникально с гью самою субъекта познания, уникально-своеобразным сочетанием в нем психофизиологического и социального, способностей, склонностей, связей с культурой своего времени. «Строго говоря, у каждого индивида каждой конкретно-исторической эпохи имеет­ся своя собственная картина мира, единственная и неповторимая, как все живое. Она синтезируется им в результате его непосредственных контак­тов с миром, из наличного материала культуры, в котором заложены все известные образцы и варианты картин мира» [20, с. 58]. Причем следует

14

15

[-. -л Н!', Я

vHM3^r

Г": И fay J

отметить, что индивидуальная картина мира достаточно устойчивое об­разование, которое определяет человеческие восприятия и переживания действительности в течение длительного периода.

Собственно, именно неповторимостью субъективной картины мира оп­ределяется и неповторимость семантической структуры речи человека, по­рождаемых им текстов. Семантика каждого текста на естественном языке уникальна в силу уникальности тех явных или неявных оггределений ею элементов, которые помещаются в данном же тексте.

Контакты субъекта познания с миром индивидуальны в плане прису­щих ему специфических особенностей восприятия, осознания и оценки фактов окружающей действительности.

Данные экспериментально-теоретических исследований свидетель­ствуют о том, что способ восприятия связан с определенным ансамблем личностных свойств, с личным опытом индивида, с его длительными уста­новками, способами сотрудничества, формирующими у него постоянные, характерные и, соответственно, предсказуемые способы восприятия [21, с. 162]. Это подтверждается результатами экспертной и судебной практи­ки. Одни обращают преимущественное внимание, например, на внешний облик людей (рост, лицо, одежда и т. д.), другие на событийную сторону, третьи на речь (причем тоже по-разному: внимание одних в основном на­правлено на содержание, других на форму), одни воспринимают событие преимущественно в целом, другие задерживаются на частностях и т, д.

Исходя из изложенного, нами выделены следующие признаки интел­лектуальных навыков письменной речи:

- признаки интеллектуальных навыков восприятия действительности (характер восприятия) - признаки, характеризующие синтетический, ана­литический и смешанный (аналитико-синтетический) типы восприятия. 11редставители первого типа обращают преимущественно внимание на об­щую картину события, явления, предмета, опуская частности; представи­тели второго типа - па детали, частности; третий тип сочетает наблюдение (описание) общих и частных характеристик объекта;

— признаки интеллектуальных навыков переработки информации - признаки, характеризующие описывающий (объективный), объясняющий (субъективный) и смешанный типы переработки информации. Представи­ тели первого типа преимущественно обращают внимание на сами факты и описывают их, не давая своего толкования, оценки: представители второго гипа - на значение фактов и преимущественно их объясняют, оценивают, подменяя описание субъективным истолкованием; третий тип сочетает описание фактов с их объяснением;

признаки интеллектуальных навыков акцентуации - что автор выде­ляет (с помощью как графических, гак и логических, языковьгх средств), па каких именно особенностях, деталях описываемого объекта акцентиру­ет внимание;

— признаки интеллектуальных навыков аргументации (характер аргу­ ментации) - автор предпочитает ссылаться (при обосновании своей мыс­ ли) на факты, на авторитеты, на данные науки и т. п.; характер аргументов

16

(из какой предметной области действительности о™ почерпнуты), па кого и как ссылается автор (или кого и как цитирует);

— признаки интеллектуальных навыков оценки описываемых объектов (характер оценки) - какой аспект оценки описываемых объектов преоблада­ет: этический, эстетический, прагматический (целесообразно/нецелесооб­разно), в том числе утилитарный (полезно/неполезно); что именно в описы­ваемом обьеюе вызывает эмоциональную (оценочную) реакцию; уровень, социальный ракурс опенки (какова социально-психологическая позиция автора по отношению к оцениваемому объекту). Указанные аспекты оценки могут проявляться при истолковании описываемых объектов с различных точек зрения: психологической, социальной, профессиональной, полити­ческой, национальной, возрастной, собственно-личностной и т. д.

Следует отметить, что, хотя «при исследовании конкретных, индивиду­альных лексикона, тезауруса и прагматикона взаимопроникновение этих уровней оказывается настолько сильным, что границы между ними размы­ваются» [22, с. 238]. экспертная практика свидетельствует о том. что ука­занные признаки интеллектуальных навыков однозначно устанавливаются в исследуемых текстах и нередко оказываются весьма информативными в идентификационном плане, их совпадения могут существенно усиливать обоснование вывода.

1.5 Систематизация письменно-речевых ошибок

Предлагая общую систематизацию речевых ошибок, мы исходим из того, что «... ошибка является одним из важных орудий исследования нормального, правильного функционирования речевого механизма» [23, с. 78], т. е. она содержит в этом плане ценную идентификационную ин­формацию об авторе. Знание основных типов речевых ошибок позволит расширить возможности экспертного исследования текста документа в плане более полного и четкого выявления его информативных параметров. На важность исследования речевых ошибок обращали внимание многие ученые-криминалисты. Отдельные публикации, разделы в пособиях, дис­сертациях посвящены вопросам исследования языковых ошибок при ре­шении задач судебно-почерковедческой экспертизы, судебно-технической экспертизы документов. Однако в криминалистике не предпринимались попытки систематизировать типы речевых ошибок. Неразработанность данного вопроса приводи! к юму, что значительный объем идентифика­ционной информации, содержащейся в исследуемых речевых объектах, не выявляется, утрачивается.

Сказанное о классификациях языковых и речевых явлений, имеющихся в специальных науках, целиком относится и к соответствующим система­тизация м ошибок.

i

| Центральная NujjtfQ

.

Предлагаемая систематизация носит заведомо общий характер: описа­ны основные типы речевых ошибок в качестве своего рода дополнения к классификационной системе идентификационных признаков письменной речи.

В первую очередь следует выделить три типа речевых ошибок: смысло­вые, логические, языковые.

1) смысловые ошибки — эхо ошибки неадекватного отображения дейст­ вительности. Они могут выступать в двух основных формах:

— фактические ошибки - ложная основная информация, содержащаяся в тексте. Исследование этой информации не относится к компетенции экс­ перта, это прерогатива следователя (суда);

— так называемые «лишвострановедческие» ошибки, своего рода бессмыслицы, нелепости, которые возникают в русской речи лиц иной языковой культуры. В основе этих ошибок «лежит перенос иностранцем, говорящим по-русски, навыков и сведений из привычной ему действитель­ ности во вторичную культуру» [24, с. 78].

2) логические ошибки - ошибки в рассуждениях, умозаключениях, связанные с нарушениями формально-логических законов и искажением форм мышления.

3) собственно речевые (языковые) ошибки - отклонения от правил и норм использования языковых средств в письменной речи. Именно эти ошибки являются важным источником информации об авторе (и, разуме­ ется, об условиях составления) текста документа. Они могут быть систе­ матизированы по следующим основаниям:

а) по основным уровням языка (собственно лингвистический аспект): • лексический уровень - ошибки, связанные с использованием полно-значных слов нелитературных вариантов данного языка и слов иного язы­ка¹, в том числе одно коренных, но по-разному оформленных в словообра­зовательном отношении, а также ошибки, связанные с употреблением слов данного языка в несвойственных им в литературном стандарте значениях и связях;

• лексемный подуровень² - употребление лексемы, характерной для нелитературного варианта данного языка, или иноязычной лексемы;

• семантический подуровень - использование слова (словосочетания, фразеологизма) в значениях и связях, тте свойственных ему в литературном стандарте;

¹ Под литературным языком (литературным стандартом) понимается отрабо­танная форма национального языка, предполагающая определенный отбор языко­вых средств и связанную с ним известную регламентацию. Литературному стан­дарту противопоставляются такие варианты языка, как территориальный диалект, просторечие, арго, жаргоны [25, с. 502-534].

¹ Слово, как любая знаковая единица, обладает двумя аспектами. «В плане вы­ражения слово - лексема, в плане содержания - семема. Под лексемой, таким об­разом, нужно понимать лишь звуковую (или графическую - С. В.) оболочку слова, под семемой - его содержание» [26, с. 30].

18

- морфемно-словообразовательный подуровень - конструирование слова на основе словообразовательной модели, не соответствующей этому слову в литературном стандарте;

— фразеологический подуровень - при построении фразеологизма до­ пускаются нарушения в плане его лексического состава или (и) сочетания лексических элементов;

• грамматический уровень — ошибки, связанные с нарушениями в по­ рядке слов, построении словосочетаний, простых и сложных предложе­ ний, в употреблении служебных слов, падежных, родовых форм и т. д.;

— пунктуационный подуровень - ошибки, связанные с нарушением правил пунктуации данного языка.

• графико-орфографический уровень - ошибки, обусловленные откло­ нениями от графики и правил орфографии данного языка;

б) в зависимости от того, имеет ли место отклонение от правил (коди­фицированных норм) языка, или от социальных, социально-психологичес­ких норм использования языка, выделяются (социопсихолингвистический аспект):

• нарушения системы - отклонения от правил, указанные выше;

• нарушения нормы - отклонения от принятого в данной социальной общности употребления языковых средств в письменной речи;

• нарушения узуса - несоответствие используемых языковых средств целям и условиям данной ситуации письменного общения, связанное с не­ умением выбрать те из них, которые наиболее адекватно отражают соци­ альные нормы поведения в данных актах речевого взаимодействия (напри­ мер, использование разговорной лексики и фразеологии в официальном документе и т. п.).

Таким образом, нарушение системы выражается в том, что так нельзя говорить (писать) по-русски, нарушение нормы - так не принято говорить по-русски (хотя и можно), нарушение узуса - так не следует говорить в данной ситуации письменного общения. Иными словами, понятие систе­мы относится собственно к языку, а нормы и узуса - к речи, и ее стилисти­ческой стороне.

Следует иметь в виду, что «нарушение системы предполагает наруше­ния нормы и узуса, нарушения нормы предполагают нарушения узуса, но при нарушении узуса может быть сохранена как норма, так и система, а при нарушении нормы может сохраняться система» [27, с. 54]. Так, иност­ранец может строить свою речь совершенно правильно со стороны систе­мы, но при этом нарушать и норму, и узус (так не принято говорить, в том числе в данной конкретной ситуации общения).

Следует отметить, что оагтадеиие системой, а также нормой и узусом языка — сложный процесс. И это категория динамическая. Так, в частнос­ти, умение отличить старую норму от новой, правильное от неправильно­го - достаточно творческая задача. Границы между нормой и не нормой часто размыты, между ними пролегает не четкая линия, а «серая зона», вмещающая в себя явления, лежащие на периферии зоны.

19

,

Индивидуальное языковое сознание, обладая некоторыми инвариант­ными харакгер истинам и, без которых общение между индивидуумами было бы невозможно (некоторый общий фонд языковых единиц, наиболее общие типы формальных и семантических связей между ними, некоторые общие частотные и оценочные характеристики и т. п.), характеризуется специфическим количеством языковых единиц, «частотой» и направлен­ностью связей между ними, определенным различием в социальной, эсте­тической и этической оценке одних и тех же языковых единиц.

В этом плане наблюдаются некоторые отличия в осознании норм но­сителями языка. «Ближайшая», групповая норма нередко воспринимается индивидом как единственно правильная. 11оекольку в его группе принято говорить таким образом, он полагает, что говорить гак следует всюду и всегда. Надо, однако, иметь в виду, что общеязыковая норма налагает на речь гораздо больше О1раничений, чем 1рупновая,

Еще в большей мере сказанное относится к выработке умений пользо­вания языком в соответствии с условиями конкретной коммуникативной ситуации. Практика свидетельствует, что для человека с недостаточным речевым опытом это нередко связано с серьезными трудностями. Указан­ные ошибки могут быть, в частности, связаны:

- с недостаточной языковой компетенцией (человек правильно оцени­вает ситуацию общения, но в силу недостаточного знания фактов языка не может в адекватной форме выразить свои мысли);

с недостаточной социально-психологической компетенцией (неуме­ние правильно оценить ситуативные факторы общения);

с недостаточной коммуникативной компетенцией даже при нали­чии языковой и социально-психологической (неумение выбрать адекват­ные языковые средства вследствие отсутствия навыков общения в данных речевых ситуациях, навыков аккомодации к адресату и т. д.).

в) указанные в п.п. а, б ошибки подразделяются на связанные с недо­статочным знанием фактов (правил, норм языка и речи) и с нарушениями в индивидуальных механизмах письменной речи.

К числу первых относятся ошибки, обусловленные:

• межъязыковой психолингвистической интерференцией - неосознан­ ным, неконтролируемым использованием элементов данного языка при построении текстов на. другом языке;

• внутриязыковой интерференцией - неосознанным, неконтролируе­ мым переносом навыков построения (и использования) одних языковых структур на другие;

• лишь незнанием (недостаточным знанием) фактов языка и речи. К числу вторых относятся ошибки, обусловленные:

— теми или иными «сбоями» в контроле правильности высказывания в обычных условиях;

— необычными внутренними и внешними условиями письменного общения - болезнь, алкогольное, наркотическое опьянение, возбуждение, состояние эмоциональной напряженности и т. д.;

— намеренным изменением (искажением) письменной речи в целях со­крытия авторства.

Последнюю разновидность ошибок следовало бы, в принципе, выде­лить особо. Это связано с тем, что если все указанные выше виды речевых (языковых) ошибок можно рассматривать в качестве «своего рода сигнала «шва» в речевом механизме, разошедшегося под влиянием тех или иных обстоятельств» [28, с. 103], те причина возникновения ошибок при наме­ренном искажении письменной речи носит совершенно иной характер. Она связана с сознательной «стратегией» речевого поведения автора текс­та в данной ситуации общения и деятельности, с намеренной маскировкой особенностей индивидуальной манеры письменного оформления мысли.