!Учебный год 2024 / Filosofia_prava_34-44

ошибками правительства, которые не удовлетворяют справедливые, естественные для своего времени, требования народа. «При медленности общественных изменений прогресс более надежен, чем при их быстроте. Эволюцию надо предпочитать революции или, выражаясь языком Конта, прогресс желателен только под условием сохранения порядка».

+Значительный интерес представляют взгляды Ковалевского на перспективы всемирного объединения государств, единой космополитической организации человечества. Эта идея вытекает из его концепции общественной солидарности и «замиренной среды». «Рост государственных порядков, — пишет ученый, — наглядно выступает в ускорившемся за последнее столетие развитии федерации или союзных государств». Если международный союз виделся ему составленным из автономных государств, заинтересованных в экономических связях и прочном мире, то европейская федерация — в виде «простого соглашения между самостоятельными государствами Европы» без общего правительства. Фактически здесь речь идет о конфедерации. Вслед за Контом Ковалевский распространяет сферу «замиренной среды» и на внешнюю политику.

44. Психологическая теория права Л. И. Петражицкого.

Лев Иосифович Петражицкий (1867–1931) – видный русский социолог,

правовед, политический деятель.

Родился в родовом поместье Колонтаево Витебской губернии (современная Беларусь). Закончил юридический факультет Киевского университета Св. Владимира; позднее учился в Берлине, где защитил докторскую диссертацию.

С 1905 г., когда в России начали создаваться буржуазные партии, Л. И. Петражицкий стал одним из создателей и лидеров партии кадетов (конституционно-демократическая партия) и депутатом от этой партии в I Государственной Думе. Параллельно возглавлял кафедру энциклопедии и философии права в Петербургском университете, был членом Польской Академии наук.

Затем последовали Первая мировая война, Февральская революция и Октябрьский переворот 1917 г. В 1918 г. началась эмиграция из России ученых. В 1921 г. покинул

Россию и Л. И. Петражицкий, связав свою дальнейшую судьбу с Польшей:

там до конца жизни он заведовал кафедрой социологии в Варшавском университете. В 1926 г. в Польше произошел военный переворот Юзефа Пилсудского, приведший к фактическому прекращению деятельности парламента и политических партий в Польше. Это событие повлияло на психику Петражицкого, и в 1931 г. он покончил жизнь самоубийством.

Психологическая теория права была создана Л. И. Петражицкий в конце XIX

– начале XX в. и изложена им в трудах "Введение в изучение права и нравственности. Эмоциональная психология" (1905); "Теория права и государства в связи с теорией нравственности" (в 2 т„ 1909–1910).

Психологическая теория уникальна тем, что на стыке новых для того времени наук – психологии и социологии – была предпринята обстоятельная попытка проникнуть вглубь психологических материй в интересах познания права, соединения потенциалов психического и юридического регулирования во благо людей.

Л. И. Петражицкий полагал, что причины, обусловившие возникновение, существование и действие права, коренятся не в экономической, социальной среде и классово-политических условиях общества, а в особенностях психики человека, в "импульсиях" и эмоциях, которые играют главную роль не только в приспособлении человека к условиям жизни общества, но и в образовании права[1].

С точки зрения психологической теории права Петражицкий критикует многие положения классической юридической науки – господствующие трактовки государства, права, источников права и правоотношений. Свою теорию ученый сознательно создавал в качестве противовеса юридическому позитивизму с его унылой "микроскопией" (так он называл преувеличенное внимание права к мелким житейским заботам определенного субъекта), практицизмом и поверхностно-утилитарным отношением к жизни.

Для Петражицкого психологизация права – это путь его очеловечивания, приближения к живому человеку, познающему, чувствующему, обладающему свободой воли. По мнению ученого, попять право с психологической точки зрения – значит занять реалистическую, основанную на природных законах позицию по отношению к нему. При этом юридическое начало мыслитель рассматривал как естественное следствие природы человека. Это роднит психологическую теорию права с теорией естественного права.

Л. И. Петражицкий наряду с писаными законами, т.е. наряду с реально

существующей системой правовых норм и предписаний, установленных государством, признает правом также психические переживания людей: "Право есть психический фактор общественной жизни, и оно действует психически. Его действие состоит, во-первых, в возбуждении или подавлении мотивов к разным действиям и воздержаниям (мотивационное или импульсивное действие права), во-вторых, в укреплении и развитии одних склонностей и черт человеческого характера, в ослаблении и искоренении других, вообще в воспитании народной психики в соответствующем характеру и содержанию действующих правовых норм направлении (педагогическое действие права)"[2].

Субъекты общественных отношений в своем поведении руководствуются в первую очередь не позитивным правом, а эмоциями, психикой. Именно эмоции, переживания людей являются регулятором общественных отношений, они, по мнению ученого, являются интуитивным правом, определяемым как "истинное" и "действительное".

Интуитивное право – это правовые нормы, которые создаются помимо государства, в результате определенных эмоций и переживаний человека по поводу права. Интуитивное право, т.е. психологическая оценка своего поведения, основанная на понимании справедливости, возникает без воздействия предписаний законов и обычаев, имеет индивидуальный и изменчивый характер. Его содержание определяется индивидуальными условиями и обстоятельствами жизни каждого конкретного человека – его характером, воспитанием, образованием, социальным положением, профессиональными занятиями, личными знакомствами и отношениями и пр.

В противоположность единому, рассчитанному на людскую массу позитивному праву сфера интуитивного права раздроблена и плюралистична, учитывает особенности и характер каждого человека: "Интуитивное право остается индивидуальным, индивидуально-разнообразным по содержанию, не шаблонным правом, и, можно сказать, по содержанию совокупностей интуитивно-правовых убеждений, интуитивных прав столько же, сколько индивидов"[3]. Исходя из такого понимания права Л. И. Петражицкий делает вывод о том, что есть интуитивное право семьи, интуитивное право детей, интуитивное право преступников и т.д. И если интуитивное право у каждого свое, то от него, как и от самого человека, нельзя требовать совершенства. Это далеко не идеальное право, "напротив, возможно и часто бывает, что интуитивное право представляет менее доброкачественное право по своему содержанию по сравнению с соответствующим позитивным правом"[4].

Путь к общественному идеалу, по мысли создателя психологической теории, должна указывать "политика права", призванная совершенствовать человеческую психику и направлять индивидуальное и массовое поведение посредством соответственной правовой мотивации в сторону общего блага. Под политикой права Петражицкий понимал прикладную дисциплину, призванную сочетать процесс формирования официального позитивного права с интуитивно-правовыми переживаниями населения. Задачей политики права должно быть, прежде всего, искоренение непрогрессивных "злокачественных" видов как интуитивного, так и позитивного права. "Задача политики права заключается: 1) в рациональном направлении индивидуального и массового поведения посредством соответствующей правовой мотивации; 2) в совершенствовании человеческой психики, в очищении от злостных, антисоциальных склонностей, в насаждении и укреплении противоположных склонностей. Другими словами, надо воспитывать людей, которые делают добрые дела и живут по любви, а право должно этому способствовать"[5].

Интуитивное право Л. И. Петражицкий ставил выше морали, так как мораль предполагает добровольное исполнение обязательств, а интуитивное право является общеобязательным. Другими словами, интуитивное право – это совокупность психических переживаний долга и обязанностей человека, которые имеют императивно-атрибутивный (повелительно-притязательный) характер, т.е. это переживание долга по отношению к другим, с признанием за другими права требовать исполнения этого долга.

Петражицкий ограничивает роль и значение позитивного (официального) права. Согласно его теории, роль государства в правотворчестве незначительна, государственный аппарат не должен рассматриваться как источник права, и его роль должна быть ничтожна.

Ученый считал, что отношения между людьми, особенно в области семьи, любви и дружбы, вообще чужды позитивно-правового нормирования, и поскольку они определяются правовой психикой, сознанием того, что другим причитается от нас и нам от других, здесь действует исключительно интуитивное право. Но и во многих других областях жизни (например, в области найма квартиры, прислуги, покупки вещей в магазинах, в области отношений к чужой собственности, жизни, телесной неприкосновенности, чести и проч.), где необходимо сознание и соблюдение прав других или сознание и осуществление своих прав, люди фактически руководствуются вовсе не тем, что по этому поводу предписывает гражданское или уголовное

законодательство (большинству обыкновенно оно вообще неизвестно), а своим интуитивным правом, указаниями своей интуитивно-правовой совести. Таким образом, фактической основой социального правопорядка и действительным рычагом социально-правовой жизни является не позитивное, а интуитивное право. И только "лишь в исключительных, патологических случаях конфликтов, нарушений и т.д. дело доходит до применения позитивного права"[6].

Определяющую роль позитивное право играет "только в области официально-государственных отношений, в области государственного суда и управления". Но даже здесь, считал Петражицкий, закон ничего не может сказать судье или юристу-профессионалу, которому надо, например, установить степень заслуг или вины, меру достаточной активности, уровень мастерства и знаний разных людей, поскольку позитивный закон устанавливает лишь известные рамки (например, в области наказаний: от такого-то размера до такого-то). Л. И. Петражицкий предлагал различать "судебную практику" как применение юридических норм и деятельность суда, восполняющего пробелы в законодательстве. Деятельность второго вида создавала, по мнению ученого, особую разновидность права, названного им "преюдициальным" (от лат. praejudicio – предрешение). Чтобы судья мог вынести то или иное решение (приговор), для этого ему необходимо особое чутье или, как утверждал Л. И. Петражицкий, внутреннее переживание "атрибутивных" эмоций. Даже "кому какая оценка причитается на экзаменах, это дело интуитивно-правовой совести экзаменатора и не может быть разумно предопределенно позитивным правом"[7].

Петражицкий считал, что интуитивное право действует глубже и шире, чем закон, оно преодолевает формальность и шаблонность позитивного права.

Законотворческий процесс представлялся Петражицкому реализацией законодателем собственных представлений о справедливости (реализацией интуитивного права законодателей), что приводит к выражению интересов узкого круга людей, к субъективизму. Объективная невозможность законодательства удовлетворить всем представлениям граждан о справедливости, предполагает сокращение объема общественных отношений, регулируемых позитивным правом. Ученый был убежден, что сфера, предоставляемая позитивным правом действию интуитивного права, должна с течением времени все более увеличиваться. Как наиболее подвижная, легко изменяющаяся часть нрава, интуитивное право всегда идет впереди всех других звеньев юридической системы, включая

законодательство. Главная же задача законодательства состоит в том, чтобы ориентировать граждан на добровольность и добросовестность выполнения своих правовых обязанностей.

Л. И. Петражицкий попытался создать универсальную психологосоциологическую пауку (эмоциональную социологию), согласно которой общество должно перейти от бессознательного к осознанному самосовершенствованию при помощи политики правовой мотивации. Несмотря на обилие критики и отсутствие широкой поддержки в научной среде, психологическая теория права получила развитие на современном этапе, была интерпретирована правоведами и социологами, оказала заметное влияние на философско-правовую и социологическую мысль России, Польши, Западной Европы и США.