Министерство образования и науки Российской Федерации Ярославский государственный университет им. П. Г. Демидова Кафедра социального и семейного законодательства

Н. Н. Тарусина

Семейное право

Методические рекомендации для самостоятельной работы (УИРС, НИРС)

Рекомендовано Научно-методическим советом университета для студентов,

обучающихся по специальности Юриспруденция

Ярославль 2010

УДК 347.61/.64

ББК Х 624я73

Т 22

Рекомендовано Редакционно-издательским советом университета

в качестве учебного издания. План 2010/2011 учебного года

Рецензент кафедра социального и семейного законодательства

Тарусина, Н. Н. Семейное право: методические ре-

Т22 комендации для самостоятельной работы (УИРС, НИРС) / Н. Н. Тарусина; Яросл. гос. ун-т им. П. Г. Демидова. – Ярославль : ЯрГУ, 2010. – 60 с.

Методические рекомендации предназначены для студентов, обучающихся по программам специалитета, бакалавриата и магистратуры направления 030900.62 Юриспруденция.

УДК 347.61/.64

ББК Х 624я73

Ярославский государственный

университет им. П. Г. Демидова, 2010

2

Введение

Семейное право относится к дисциплинам профессионального цикла и содержательно тесно взаимодействует с теорией и историей государства и права, конституционным правом, гражданским правом и процессом, а также социальным правом. В частности, имущественно-правовой блок зиждется на знании общей части гражданского права, охранительно-защитные блоки – на знании гражданского и административного процессов.

Целью освоения дисциплины является приобретение знаний в области становления и развития семейного законодательства, его современного состояния, административной и судебной практики рассмотрения и разрешения семейных дел, теоретических и прикладных предпосылок совершенствования законодательства о браке и семье.

В результате освоения дисциплины студент должен

–знать:

–законодательство о браке и семье, практику его примене-

ния, пробелы и пути их преодоления;

–уметь:

–правильно конструировать правотворческие задачи в сфере

обеспечения и защиты интересов членов семьи и семьи в целом и прежде всего интересов детей и иных категорий граждан – субъектов семейного права, нуждающихся в особой охране и защите со стороны общества и государства;

–правильно применять действующее семейное законодательство, выносить решения по семейным делам на основе принципов гуманизма и справедливости;

–обобщать судебную и административную практику по семейным делам;

–системно анализировать взаимодействие семейного законодательства с другими отраслями российского законодательства;

–участвовать в правовом воспитании граждан по вопросам охраны и защиты детства, родительства, семьи;

–преподавать курсы по вопросам семейного права и семейного законодательства;

3

–владеть:

–современным инструментарием сбора, анализа и обобще-

ния информации, необходимой для правильного толкования и применения семейного законодательства, разрешения семейных дел;

–технологиями правотворческого процесса по вопросам брака, семьи, родительства, детства;

–навыками в области правового воспитания и пропаганды знаний о семейном законодательстве.

Общая трудоемкость курса – 5 зач. ед., 180 часов; из них – 22 часа лекции, 40 часов – практических занятий, 10 часов на курсовую работу, в т. ч. на индивидуальную работу под руководством преподавателя (до 15% времени).

Контроль знаний осуществляется через опрос на практических занятиях, дискуссии на заданные темы, тестирование, контрольные работы, ролевые игры, в т. ч. игровые судебные процессы, экзамен. Последний включает в себя 2–3 вопроса проблемного теоретического и/или прикладного характера и решение семейно-правового казуса.

4

I. Вопросы теории семейного права

Семейное право и семейное законодательство развивались в рамках гражданского и церковного права. В этом плане особенно яркими периодами являются эпохи Петра I, Екатерины II, весь XIX в. и XX в. В первую началась определенная систематизация подходов к правовому регулированию семейных отношений, особенно брака. Отличительная особенность второй – укрепление статуса российской женщины.

ВXIX в. семейное право, оставаясь подотраслью права гражданского и частично права церковного (заключение и расторжение брака), подверглось полной систематизации, а семейные отношения соответственно – нормативно-правовому охвату. К началу XIX в. в научной юридической среде возникли идеи об автономности правового регулирования отношений в сфере брака

исемьи, особенно неимущественного типа, а также необходимости специальных норм и специального суда для разрешения семейных тяжб неимущественного характера (А. Боровиковский). Размышления по этой проблематике вы можете найти в трудах Г. Ф. Шершеневича, А. И. Загоровского, К.Д. Кавелина, Д. И. Мейера, С. В. Пахмана, В. И. Синайского и др.

XIX век являет собой картины почти перманентного революционного и реформистского преобразования семейного права. Во-первых, сложилась суверенная отрасль семейного законодательства, которая последовательно оформилась кодексами 1918, 1926, 1969 и 1995 гг. Во-вторых, важнейшими стратегическими предпосылками нормативно-правового построения семейных отношений явились: равенство мужчины и женщины в браке и семье, свобода брака и развода, равенство прав детей независимо от обстоятельств их рождения, партнерство общества (государства) и граждан в вопросах материальной поддержки нуждающихся членов семьи. В-третьих, постепенно (к 50-м гг. XX в.) сформировалось семейное право как суверенная отрасль права, отпочковавшаяся от права гражданского – материнской отрасли всей советской и российской цивилистики.

Вчасти действия той или иной основополагающей идеи были

ивзлеты, и падения. Так, свобода развода подверглась практи-

5

ческому сомнению в 1944 г. (Указ ПВС СССР от 8.07.1944), равенство детей было отринуто тем же указом, гендерное равенство также подвергалось «точечным бомбардировкам» в 1944 г., 1968–1969 гг., а суверенность семейного права в начале XXI в. из идеи устоявшейся превратилась в идею из активного дискуссионного пространства (М. В. Антокольская, А. П. Сергеев, Н. Д. Егоров и др.).

В настоящее время актуальными и наиболее трудными, но потому, разумеется, и интересными являются вопросы взаимодействия семейного и гражданского права и законодательства (1); семейного права и семейного законодательства (2); семейного права и гражданского процесса (3); гендерные аспекты семейного права (4); свободы и равенства в семейных правоотношениях (5); аналогии права и закона и субсидиарного применения гражданского законодательства (6); судебного усмотрения по семейным делам (7); особенностей и разнообразия семейно-правовых договоров (8); фиктивности в семейно-правовой сфере (9); семей- но-правовых презумпций (10).

Необходимо акцентировать внимание и на негативных, и на позитивных контекстах взаимодействия семейного и гражданского права. Главные среди первых: особенности объекта правового воздействия (семейных отношений) таковы, что исключают методы, используемые при регулировании отношений обычного гражданского оборота (к чему и предназначено гражданское право); аргумент о возможности регулирования гражданским правом личных отношений в порядке исключения не может быть принят, т. к. целая область социальных связей (для общества– среди важнейших) исключением быть не может, эта область требует своей методологии и своих особенных технологий воздействия. Главное среди вторых: материнская отрасль (гражданское право) обладает разработанным понятийным аппаратом и системностью подхода к решению вопросов, что должно использоваться дочерними отраслями, в т.ч. и семейным правом (например, положения о сущности договора, условиях действительности сделки и т.п.). Кроме того, следует учитывать, что ряд объектов являются предметом совместного правового регулирования (отношения собственности в браке, сделки между супругами, управление собственностью детей и др.).

6

Обратите внимание на несовпадение объемов понятий «семейное право» и «семейное законодательство»: в последнее включаются административно-правовые нормы (например, о назначении и прекращении опеки и попечительства) и гражданскопроцессуальные нормы (например, о соединении исковых требований при рассмотрении дел о расторжении брака, лишении родительских прав, задачах и обязанностях суда и др.). Относительно гражданско-процессуальных норм, присутствующих в СК РФ, в первую очередь следует подумать, соответствуют ли они ГПК РФ (например, правила статьи 23–24 СК РФ), могут ли вообще применяться в случае некоторого (нередко не вполне ясного) их несоответствия общим гражданско-процессуальным нормам и какие изменения в ГПК РФ необходимо внести для гармонизации в сфере судебной защиты субъективных семейных прав и охраняемых законом интересов.

Проблема гендера в исследуемой области правового бытия проистекает из очевидного факта участия в семейных правоотношениях женщины и мужчины как супругов, родителей и попечителей (в широком смысле).

В силу объективных различий и предназначений в семейное законодательство и практику его применения внедрена позитивная дискриминация, дающая определенные приоритеты беременной женщине, женщине-матери и женщине, ведущей домашнее хозяйство семьи. Следует, однако, проанализировать, всегда ли последняя оправдана и не преобразовать ли отдельные нормы из гендерно ориентированных в гендерно нейтральные (например, при алиментировании лиц с семейными обязанностями). В то же время обратите внимание на современные тенденции сомнительного толка: возможность кардинального изменения режима отношений собственности в браке – вплоть до отказа в обеспечении интересов супруга, заботящегося о детях и семейном хозяйстве (как правило, женщины); злоупотребление бывших супругов (мужчин) своими материальным потенциалом и административным ресурсом при решении вопроса о месте проживания ребенка и общении с ним второго родителя (матери).

Проблема равенства и неравенства ярко проявляет себя и в правоотношениях между родителями и детьми. Ее предпосылка ко-

7

ренится в очевидном факте подчиненности детей (недееспособных или частично дееспособных– в цивилистическом смысле) своим родителям (а в других случаях– и различным попечителям). При этом в семейном законодательстве отсутствует норма об обязанности детей подчиняться воле законных воспитателей, что дискутируется в цивилистике. Следует также обратить внимание на то, что неравенство детей корректируется обязанностями органов опеки и попечительства контролировать действия родителей и других попечителей в отношении личностии имущества ребенка.

Свобода в семейных правоотношениях проявляет себя в диспозитивных нормах всех институтов семейного права. Однако ее ограничения гораздо более существенны в сравнении с соответствующими гражданско-правовыми решениями. Прежде всего это объясняется значительной публичной составляющей метода семейно-правового регулирования, причина которой зиждется в активном государственном и общественном интересе в стабильности брака и семьи, обеспечении, охране и защите интересов детей.

Судебное усмотрение по семейным делам чрезвычайно широко и активно. В первую очередь это объясняется ситуационным характером большинства семейно-правовых норм, которые по определению нуждаются в конкретизации судебным актом. Однако предлагаем посмотреть на проблему шире, нежели это принято, и в качестве гипотезы предположить, что своеобразным элементом судебного усмотрения выступают не только конкретизация правоотношений, но и применение аналогии, субсидиарное применение норм другой отрасли права, процессуальная активность суда (или судебный активизм), судейское правотворчество.

Договоры в семейно-правовой сфере– явление развивающееся. Их число прежде всего увеличилось за счет договоров в сфере собственности (брачный договор), репродукции человека (договор о суррогатном материнстве и др.), попечения над детьми (договор о передаче ребенка в приемную семью и т.п.). Все они находятся в дискуссионном поле. Наиболее острыми являются следующие вопросы: природа этих договоров (семейно-правовая или граждан- ско-правовая); особенности брака как договора; свобода брачного договора и необходимость обеспечения интересов семьи в целом, а также охраны и защиты интересов«слабой стороны» и детей.

8

Фиктивность – явление, довольно часто встречающееся именно в сфере брака и семьи, однако на законодательном уровне представленное крайне бедно. Семейный закон непосредственно реагирует лишь на фиктивный брак. Ранее такая реакция предусматривалась и для фиктивного усыновления, однако в связи с изменением процедуры усыновления с административной на судебную признание фиктивного усыновления недействительным стало невозможным (правоотношения по усыновлению в этом случае прекращаются в порядке кассации или надзорного пересмотра судебного решения об усыновлении или пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам).

Тем не менее очевидный негативный контекст иных фиктивных актов (фиктивного развода, фиктивного раздела имущества, фиктивного признания отцовства, фиктивного иска о взыскании алиментов, фиктивной опеки и др.) требует внимания законодателя и правоприменителя. Какого? На этот вопрос и попытается ответить студент, избравший столь креативную и одновременно социально значимую тему.

Презумпции – конструкции весьма востребованные в нормативном и правоприменительном семейно-правовом пространстве: презумпции общности имущества, нажитого в браке, согласия при распоряжении общесупружеским имуществом, отцовства в браке, единства интереса родителей в воспитании и иной заботе о детях, преимущественного права родителей на воспитание ребенка и др. Как правило, они имеют двойное значение – материально-правовое и процессуальное. Первое в основном сводится к своеобразному упрощению правового конструирования семейной ситуации (например, отцом ребенка, рожденного в браке, записывается муж матери по заявлению любого из них и в бесспорном порядке). Второе – к перераспределению процессуальных обязанностей по доказыванию: обязанность опровержения презюмированного факта лежит на заинтересованной стороне, другая же сторона имеет право на «процессуальное молчание», то есть как бы находится над «крышей» презумпции. Интерес представляют и правоприменительные презумпции (разновидность фактических, то есть не закрепленных в законе): преимущественное право матери на

9