07_Syanova

Е. И. Сьянова

РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР В ОНОМАСТИЧЕСКОЙ КАРТИНЕ МИРА ДИАЛЕКТОНОСИТЕЛЯ (НА МАТЕРИАЛЕ СМЕШАННЫХ РУССКИХ И

УКРАИНСКИХ ГОВОРОВ ВОРОНЕЖСКОЙ ОБЛАСТИ)

Ономастическая лексика не является чем-то абстрактным и внеисторическим. Ономастическое пространство всегда конкретно (Топоров 1979). Учеными подчеркивается особая роль географических факторов в возникновении и развитии имен собственных разных типов, так как эти факторы создают первооснову, на которой развиваются культурные ценности (Теория и методика… 1986:30). Вчастности, анализмикротопонимов,функционирующих среди сельских жителей, не может быть полноценным без привлеченияэкстралингвистических (исторических,географических,этнографическихи т.п.)сведений. Сельскаямикротопонимиячастоярко и точно отражает природные особенности местности. Большой пласт составляют наименования, в основе которых лежит фитонимическая мотивация.

Основным материалом данного исследования стали записи спонтанной речи носителей говоров на территории Воронежской области. Материал собиралсяавторомстатьи в полевыхусловияхв течение девяти лет (2000-2008 гг.). Использован также материал картотеки лаборатории региональной лингвистикиБорисоглебского государственного педагогического института, собранный в ходе диалектологических экспедиций разных лет1.

Отдельные лексемы представлены в контекстах, записанных в фонетической транскрипции, что позволяет отразить основные особенности того или иного говора обозначенной территории. Контексты представляют собой фразу или серию фраз. Они

1 Были привлечены также сведения, полученные на основе изучения административной (2002 г.) и топографической(1996 г.)картВоронежской области, административных карт местных сельских советов; были использованы «Схема песковского мехлесхоза Песковского госколхозлесхоза Воронежской области (устройство 1979 г.)», «Карта-схема мехнасаждений Теллермановского мехлесхоза Воронежской области (лесоустройство 1989 г.)», а также «Проекты организации и развития лесного хозяйства Теллермановского мехлесхоза Воронежского лесохозяйственноготерриториальногопроизводственногообъединенияМинистерства лесного хозяйства» разных лет.

Растительный мир в ономастической картине мира

содержат имя собственное, сведения о его мотивированности или немотивированности2. Использование транскрипции признаем необходимым элементом в определении спектра ономастического пространства. «Именно такой контекст должен дать представление об особенностях функционирования собственного имени, о жизни его внутри региональной системы» (Климкова 1987: 19). Диалектный характер онимов выявляется в функционировании, в частотности, в ономастических предпочтениях носителей различных говоров русского языка (Супрун 2002: 194). Важным критерием является и строгая (по возможности) локализация номинаций.

В статье анализируется наряду с русским материалом и украинский, таккаканализономастическогоматериала изучаемого региона невозможен без включения данных украинских говоров3.

При выяснении семантики и внутренней формы наименований, способов номинации, явлений трансонимизации и системных отношений разных групп онимов использовались историкогеографические сведения о территории Воронежской области4.

2 Принятая в работе транскрипция: контекст дается в квадратных скобках; / – малая пауза; // – большая пауза; мягкость согласного передается при помощи апострофа [т’]; долгота согласных обозначается удвоенной буквой [длинный]; j употребляется передударнойгласной,й–в остальных позициях; для передачи г фрикативного употребляется греческая буква γ; после твердых согласных пишутся [а, о, э, у, ы, ъ], после мягких согласных – [я, е, ю, и, ь]; знак ь показывает редукцию гласных переднего ряда, знак ъ – редукцию гласных непереднего ряда.

3 Воронежские говоры характеризуются неоднородностью, что обусловлено, в частности, смешением однодворческого населения и бывших помещичьих крестьян, а также русского и украинского населения. Обобщение исследований воронежских говоров в XIX и начале XX века данов работе Н.П. Гринковой (1947). Основныеособенности,характерные для русских говоров, описанные Н.П. Гринковой, в основе своей сохранились до настоящего времени. Отдельные вопросы функционирования украинских говоров на обозначенной территории рассматриваются в работах (Авдеева 2005; Сьянова 2007 и др.).

Для жителей обозначенной территории характерен процесс выбора между формой слова украинского говора и формальными моделями русского языка и подведение под одну из них (категоризация формы слова). Украинский вариант часто сосуществует с русской формой, например, лес Жива или Живая, и др.

4 Воронежская область наряду с Белгородской, Курской, Липецкой и Тамбовской входит в Центрально-Черноземный экономический район, расположенный в центральной части Русской равнины. Река Хопёр – основная водная артерия края.

79

Е. И. Сьянова

Этимологизациянеофициальныхименсобственныхдолжнаидти с учетом той системы, в которой функционирует имя, его возможной связи с другими онимами, с апеллятивом или апеллятивной основой, а также с реалией в период его возникновения. Важнейшее значение при этом имеет фонетический, словообразовательный и семантический анализ с учетом истории языка.

Ономастический код толкуется в качестве части вербального (языкового) кода традиционной народной культуры в работе (Толстой, Толстая 2000: 597). См. тж. (Карабулатова 2004 и др.).

Ономастический код воплощает коллективный способ восприятия и организации мира, то есть представляет собой вариант концептуализации мира. В данном случае сопрягаются общечеловеческие знания с уникальными, самобытными представлениями диалектоносителей.

Отдельный оним можно представить в виде свернутого текста, обладающего потенциалом культурно-исторических смыслов (Потебня 1989). Например, ассоциативно-мифологический потенциал увеличивает «демонические» черты в следующем примере: Чёртов клин – поле (БГН Борис.): труднопроходимое место вследствие топкой, болотистой почвы. Очевидно, исторически название связано со словом черта в значении ‘граница, рубеж’: «Отсутствие исторических данных и близость (фонологическая) основ чёрт и черта непозволяют нам судить о том, действительно

На исследуемой территории множество болот пойменного типа (т.е. питание происходит за счет грунтовых вод). Одни из них представляют собой бывшие русла небольших рек. Отрываясь от затона, рекасоздаетвсе условия для возникновения болот. Дальнейшаяэволюцияэтихболотидетв направлении зарастания сначала тальниками, затем осиной или вязом, после чегопоявляется дуб. Впритеррасной пойме встречаются болота,где увлажнение поддерживается родниками. По своемуместоположению эти болота сходны с ольховыми насаждениями (Проект 1969-1970; Проект

1990 и др.).

В северной части бассейна реки лес занимает большую площадь, чем луга. Важным лесным массивом остается Теллермановский дубовый лес под городом Борисоглебском. Борисоглебская дубовая роща входила в состав земель казачьего владения Донской области, но при Петре I была отобрана в казнуи обращена в состав так называемых корабельныхлесов. На протяжении XVII и особенно XVIII-XIX вв. леса активно расчищали под сельскохозяйственное пользование (Постоев 1951). К XX в. большая часть их была вырублена. Естественные леса представлены в настоящее время дубняками, ясенниками, осинниками, березняками, ольшаниками, вязовниками и т.д.

80

Растительный мир в ономастической картине мира

ли связываются с первой из них названия весьма скромных населенных пунктов» (Белецкий 1972); ср. тж.: «Топонимические образования со словом чёрт убеждают, что народ использует это слово при определении географических объектов, трудных для освоения, преодоления»(Мурзаев 1984:614).[γдебаклушы//можнъ зъблудитцъ / можнъ дажъ нь-папас’т’ в-бъγану // бал’шойь поль / учястък // тиряютцъ // възвращяютцъ / блудали//] (БГН Борис.).

Вчастности, микротопонимы являютсяносителямиинформации

озоне распространения различных растений. Это обусловлено геофизическими условиями территории. Тем самым микротопонимические единицы выступают в качестве способа объективации фитонимического кода в языке, уже – в говоре.

Вкачестве образовательной основы микротопонимов на территории Воронежской области выступают названия растений: а) деревьев (дуб, береза и др.); б)кустарниковыхпород(лозняк,терни др.); в) травянистых растений (лопух, рогоз, куга и др.). Подобные микротопонимы возникли какрезультатотраженияместнойфлоры. Однако не всякий микротопоним, содержащий корень или слово, обозначающиерастение, действительноотражаетбылоеили настоящее распространение данного вида. Возможен, например, антропоморфный характер номинирования. Полевой сбор материала позволяет с большей степенью достоверности говорить о мотивационной базе партикулярных онимов.

Таким образом, основа онима позволяет видеть семантическую связь с апеллятивом или другим именем собственным.

Ономастическиеединицы, утратившиеявный мотив номинации или возникшие на основе древнего заимствования, семантизируются диалектоносителями. Это позволяет говорить о таком явлении, как народная этимология, что непосредственно связано с рефлексией диалектоносителей по поводу внутренней формы онимов. Топонимические, диалектологические и психолингвистическиеаспекты исследованиянародной этимологииподробно представлены в работах(Березович2000; Блинова1984;Голев1973; Лютикова 1999; Ростова 2000).

Народные толкования помогают языковому сознанию гармонизировать план содержания и план выражения. Народная этимология позволяет соединить общекультурные, конвенциональные представления с личностными смыслами; она делает информацию, содержащуюся в ониме, более доступной и прозрачной дляпонимания; темсамымреализуетсястремлениекэкономии усилий. Идентификация уже известного объекта осуществляется через поиск аналогов среди такжеизвестных предметов и явлений. Актуализируются некие прототипы, зафиксированные в памяти

81

Е. И. Сьянова

идентифицирующего субъекта. Возникает вторичная мотивация. Например:

Топольки – баклужа5 (Новох.): название связано с болотистой, топкой почвой данноголокуса. «Топлю, утопить, топь, укр.топити, др.-русск. топити, топлю, сербск.-цслав. топити, болг. топя “погружаю, мочу”, сербохорв. тòпити, см. образ “затоплять”, словен. topíti, -ím“погружать”, чеш. topiti“погружатьв воду”, слвц. topiť, польск. topić, в.-луж. topić, н.-луж. topiś» (Фасмер 4: 78). Ср.

также укр. топило «место, куда стекает весенняя вода и где она застаивается», топiль «водоворот» (Гринченко 4: 273-274). Диал.

топь, топель, топелица, топелина (Пск.) ‘топкое, вязкое место,

болото’ (Даль 4: 416); топило ‘глубокое топкое место на болоте’, ‘небольшое озерцо среди болот’; топина ‘проходимое болото’ (Брян.), ‘трясина’ (Пск.); топливо ‘топкая земля’ и др.; топило ‘поглощающий колодец, карстовый провал’. Ср. рус.топь‘болото’, ‘труднопроходимое или вовсе не проходимое место’; польск. top, topiel, topiela ‘глубокоеместов воде’, ‘бездоннаяглубина’,topelisko ‘болотная почва’ (Мурзаев 1984: 558). Жители близлежащих сел связываютданноеназваниесрастениемтополь, указываяпри этом на факт отсутствия данного вида в этом месте.

Ономастическиеединицы находятсяв непосредственной связис экстралингвистическими факторами, а также взаимодействуют с другими онимами в едином социокультурном пространстве. Динамичность системы позволяет расширить границы вертикального контекста (понятие вертикального контекста, в свою очередь, связано с погруженностью отдельного онима или всего ономастического пространства в культуру). Например:

Борщёвка: название деревни происходит от лугового травянистогорастенияборщевика, котороеширокораспространено в лесостепной полосе Восточной Европы (ТНЦ Борис.). Ср.: «растение “борщевник, Heracleum spondylium”; “похлебка из красной свеклы”, укр. борщ, словен. br čš“борщевник, целебная трава”, чеш. bršť растение“медведка”, польск.barszcz“борщевник”, “похлебка из красной свеклы”, в.-луж. baršć “целебная трава”, н.- луж. baršć “борщевник”» (Фасмер 1: 198). Диал. борщ, борщевник ‘пучки, вонючка, коего стебли едят сырьем’ (Даль 1: 118). По народнымпредставлениям, множествогеографических названий,в частности, наименований населенных пунктов в Воронежскомкрае связывается с именем Петра I и его деятельностью: [ес’т’ сяло барщофкъ // п’отр первый туда прияжжал / уγащяли яво там γарячими щями // такон назвалэта сялобарщофка//](ТНЦБорис.).

5 Баклужа – небольшое болотце в западине, заливаемое весной (Ворон.).

82

Растительный мир в ономастической картине мира

При воплощении фитоморфного культурного кода объективируются потенциальные семы:

‘дуб’, ‘дубовый лес’, ‘лиственный лес’, ‘расположенный у дубового (лиственного) леса’: Калинкин Дуб – поляна (Новох.); Дубрава – лес (КТК Гриб.). Слово дубрава в воронежских говорах используется в трех значениях – ‘лес’, ‘лиственный лес’, ‘дубовый лес’ (по материалам картотеки лаборатории региональной лингвистики БГПИ). [дубрава // ран’шэ спакон викоф там рос // и щяс он исчизайьт пастипенна / климат миняитца / дуп высыхайьт/ а вноф’ он бол’шэ ни-васкрисайьт // так на-йиво мес’ть начинают вазрастат’ липа / асина и бир’оза // вот эта растения / каторыйь прививаютца ат-корня / ат-симян / а дуп бол’шэ нивазраждайьтца//] (КТК Гриб.); Дубрава – гора: [ньдълико ат-лесъ находитцъ γара бал’шайь и красивъйь / с-названийьм дубравъ // апят’-жъ / пъ-рассказъмпрадьдъф / здес’былбал’шой лес// ноэтът лес вывьли пат-корьн’ / сийчяс там растут тол’къ ад’ни пасатки бир’озьвыйь//] (С-КРЧ Гриб.); Дубовка – поле, расположенное у дубового леса (НВСПС Гриб.); Дубовый – сенокос (ВСЛ Гриб.); Дубовэ / Дубовое – поле: располагается на участке уничтоженного дубового леса: [дубовъйь / эт поль // рассказывъют / там дуп // щяс нету / фс’о ръспахали / ръскърчивали // тамдуп рос//](ВЛС Гриб.); Дубочки – часть леса: [а рядъм с-кучирявым дубоч’ки / лес // а в- дубоч’ках па-дубам расли и асины / там разныйь / и витла//] (ВЛС Гриб.); Дубавская поляна – поляна: [дубафскайь палянъ / вакрух той паляны находитцъ дубовый лес//] (С-КРЧ Гриб.);

‘береза’: Березняги – сосновый лес, по краю которого растут берёзы (ОЗРН Новох.). Березняги – небольшие березовые рощи

(Загоровский 1973: 67). Ср.: березник, березняк, березнюг,

березнюшник, березовик и др. – ‘березовый лес, роща, место, где некогда росли березовые деревья’ (Мурзаев 1984: 83; Даль 1: 83); Берёзка – бугор (ТРТК Борис.): на бугре одиноко росла береза; Берёзка – поселок (БЧРВ Повор.); Берёзки – озеро (ВСЛ Гриб.); Берёзовая поляна – поляна: [бир’озъвъя паляна// ну/ видна / бир’озы/ в-аснавном бир’озы / вакрух бир’озы//] (ПВЛ Гриб.); Берёзовый –пруд(ЧЧРНГриб.); Берёзовый куст–частьлеса(БГН Борис., МХР Борис.) (куст ‘небольшая роща в вершинах степных логов в блюдцеобразных западинах; западины, заросшие кустарником’(Дон, Волга)(Мурзаев 1984:322));Берёзовый овраг–овраг (Н-КРЧ Гриб.); Три Берёзы–поляна (Новох.); Уберёз–поле(КТК Гриб.);

‘липа’: Липка / Липки – поле: [липкъ / эт поль пратяγивъйьтцъ вдол’липъвъγъ лесъ и нъзывайьтцъ липки//](КТК Гриб.); Липки – урочище:[ес’т’в-этъмв-лисуурочищьлипки// этънибал’шойтакой

83

Е. И. Сьянова

учястък / γде в-аснавном растут’ липы // ужэ сафсем там ни-сталъ липы // вот этъ липки//] (ПСК Повор.); Лыпки – овраг (МКШ Борис.). Обращает на себя вниманиеуменьшительно-ласкательная форма апеллятива липа – липка, используемая при онимизации. Также: Липовая аллея – аллея: [γде липы были пасажыны // ну / алейь / канешнъ // этъ вот нъчинайь ад-дубовъй алеи / и дъ-канца лесъ//](ПВЛГриб.); Липовый уголок–частьлеса:[чьрьс-давыцкий мост ез’дили / и прям сюда́ / к-ил’мяню́пъварачивъли // и так нъзывают’ липъвый уγалок // ана такайь харошъйь / тут лис’т’йь и ветъч’ки / а запъх такой приятный ньвазможный//] (ТНЦ Борис.). Микротопоним может опосредованно соотноситься в сознании диалектоносителей с названием дерева: Липецкая дача – кордон (ЕСП Терн.) – имплицитно выражена сема ‘липа’. Даннаяединица генетически восходит к слову липец, cр.: ‘белый душистый мед, собираемый пчелами слиповогоцвета’либо‘вареный,бутылочный мед из этого меда’ (Даль 2: 253); дача ‘небольшая поземельная собственность, дарованная царем или данная по дележу’; ‘угодьяи земли обмежеванные, собь владельца и общества’ (Даль 1: 413); дача ‘лесной массив, лесноеугодье, делянка’ (Мурзаев 1984: 173)). [липьцкъйь дачь // липъ там / бир’озъ // жγли уγъл’ / зимлянки строили / бир’озъвыи чюрбаки//] (ЕСП Терн.);

‘ольха’: Ольхи – часть леса (ВСЛ Гриб.): ольхи ‘сырой черноольховый лес на пойме или в балке’ (Мурзаев 1984: 412); Ольховка–частьсела:[ф-канцэ сила находитцъал’хофка/каторую акружайьт ал’ховый лес // састаит ана из-дамоф тритцати//] (МХР Борис.); Ольшанка/ Ольшановка(ул. Первомайская; БГНБорис.): местноесловоольшаник имеетзначение‘ольховый лес’; Ольшанка (частьулицы Коммуны; ТРТК Борис.):[ал’шанка /вотпри-в’jез’дь/ там ал’хи зъ-аγародъми / вада там//]; [зав’ом йиjо ал’шанкъ / исстъри воттак/ навернъйь / йищодъ-ривалю́цыи//](ТРТКБорис.).

Олешник, олешье, ольшаник ‘ольховый лес’ (Мурзаев 1984: 412).

Также: Ольховое (Ольховское) – озеро (Новох.), Ольхи – поляна

(Новох.), Ольховенькое – озеро (Новох.), Ольсяи – балка (ВСЛ Гриб.): данное название диалектоносители связывают с «произрастающей в этомместеольхой»; ср.:ольс ‘участокчерноольхового леса’; ‘облесенное низинное болото с господством черной ольхи и примесью березы пушистой’ (Мурзаев 1984: 412). В данных примерах опосредованно содержится и указание на болотистую местность;

‘осина’: Осинская – поляна (ВСЛ Гриб.); Осыково – озеро (ОЗРННовох.):укр. осика ‘осина’; Осыковэ–осиновыезаросли:[jе осыково/ цэ там ростэ осыка//] (ВЛС Гриб.);

84

Растительный мир в ономастической картине мира

‘верба’, ‘ветла’, ‘ракита’, ‘ива’: Вэрбовэ – озеро (МКШ Борис.); Вербная – поляна (Новох.); Вербочка – озеро(Новох.); Ветла – частьречки Алабушки:[взрослыйькупалис’// фс’ов’отлъми там//] (ПВЛ Гриб.); Ветляный овраг – овраг: [ветл мала / мокра // ручей там//] (ПВЛ Гриб.); Горелое витло – плёс: [ес’т’ ищо нъ-хапре местъ / нъзывайьтцъ пл’ос // γарелъйь витло// этъ как ехът’ пъдароγи с-малъвъ займищь нъ-бал’шойь // даннъйь нъиминаванийь этъ местъ пълучилъ из-за-рошшъй витлы / ф-каторую ва-времь даждя папалъ молнийь // этъ витла γарелъ // таким обръзъм / заэтимместъмзъкрипилъс’даннъйьнъиминаванийь//](ПСКПовор.);

Рокытнэ / Ракитное – поле (ВЛС Гриб.); Ракитов – пруд (ВСЛ Гриб.); Ракитов куст – болотце: [ракитъ расла / там диржалсь ален’//] (КТК Гриб.); Ракитово – озеро (ОЗРН Новох.); Ивочка – озеро (ВСЛ Гриб.). О смешении названий ива, верба, ракита, ветла, лоза в литературномязыкеи диалектесм. вработе(Куликова 2006: 29-30): ветла – преимущественно южнорусское название серебристой (белой) ивы (Там же);

‘орех’ (под орехом имеется в виду чилим «водяной орех»):

Орехов затон / Орехово озеро – озеро (ТКВК Борис.); Орехово – озеро (ПСК Повор.); Ореховское (Ореховое, Орехово) – озеро

(Новох.); Ореховский Ерик – ерик из озера Ореховское (Новох.); Ореховский Пронос – участок леса, по которому в половодье вода заходит в озеро (Новох.);

экспликация сем ‘сосна’, ’ель’ в микротопонимии Воронежской области имеет небольшую частотность: Сосновое – озеро (Новох.), В Ёлках, или Еловая – поляна (ПВЛ Гриб.): вокруг растут ели, посаженные бывшими хозяевами имения Волконскими.

В качестве основы имен собственных выступают породы деревьев, наиболее актуальных не только в прагматическом плане, но и в концептуальном.

Названиякустарниковыхпородпредставленывмикротопонимии реже:

‘лозняк’(мелкий ивовый кустарник;заросли такогокустарника): Лозинка / Лозкы (оз.; МКШ Борис.): вокруг заросли лозняка. Лозинки – озеро: [а вот тут лазинки / вот// пайд’ом/ пъкажу// вот/ видить / у-нас лазинки / γлян’ // этъ / атец када к-дифч’онкъм када хадил / к-сваим / ф-средний// так он на-лоткь пьриплывал вот эти лазинки / дажъ фсе / пьриплывал // а щяс вады нету / видить / ничиво нету // типер’ ужэ вот капусту там сажал / там траву щяс косим // фся вада куда-т делъс’ // вот здес’ былъ озьръ бал’шойь / а типер’ вот / видить / зърасло фс’о лазинкими / кустами // озиръ / ну / простъ лазинки / лазинки//](В-КРЧ Гриб.); Лозяковэ–озеро(ВЛС Гриб.); Лозовое – озеро (Новох.):лоза, лозинник, лозовник ‘заросли

85

Е. И. Сьянова

ивовых кустов, ивняки’; лозняк ‘ивняк’ (Мурзаев 1984: 345); лоза,

лозка, лозочка, лозовина, лозина ‘дерево ветла, ива, верба’ (Даль 2: 264);

‘шелюга’ (ивовый кустарник, краснотал): Шелюга – сосновый лес, растущий на месте вырубленных ивовых кустов, то есть шелюги (ВЛС Гриб.);

‘тальник’ (заросли кустарниковой ивы): Тальниково – озеро (Новох.); Дурные Талы – поляна (Новох.); Тальниковая – поляна (Новох.);

‘тёрн’, ’терновник’:Тэрнычкы(ВЛС Гриб.);Тярны(ВСЛГриб.); Терниковая – поляна (Новох) – характерным признаком зоны являются заросли тёрна.

В следующих номинациях объективируются названия травянистых растений, произрастающих на территории Воронежской области:

‘лопух’: Лопушино – озеро (БГН Борис.); Лопушный – озеро (ПСК Повор.): [лапушный / там / значит / лъпухи растут//];

Лопушная Первая, Лопушная Вторая – поляны (Новох.);

Лопушное – озеро (Новох.); ‘репей’: Репейная – поляна (НВТРЦ Терн.);

‘конопля: Коноплянка – озеро (МКШ Борис.): [мужык мий jез’дийьна-канаплянку// сэ озира баγата рыбай // ран’шэ ус’обыла у-канапли//];

‘камыш’: Камышовое – озеро (Повор.) – по берегам растет камыш;

‘рогоз’: Рогозное Большое, Рогозное Малое – озеро (Новох.);

Рогозиха – поляна (Новох.); Рогозино – озеро (Новох); ‘таволга’: Таволжанская Музга – поляна (Новох.).

Какпоказываетматериал, производящей базой микротопонимов по большей части служит общеизвестная апеллятивная лексика. Особый интерес в связи с этим представляет лексика диалектная:

‘дедовник’ – местное название лопуха: Дедки – озеро (Новох.); ‘змеиная трава’: Змеиное болото – болото (ЕСП Терн.). Ср.:

змеиная трава – ‘вероника широколистная’ (Ворон., Нижегор., Куйбыш.) (СРНГ 11: 300). Информанты соотносят это название водоема с обилием змей в данном локусе: [там змей мноγъ//] (ЕСП Терн.);

‘духи’: Духи – озеро (Н-КРЧ Гриб.): озеро названо так по растущей вокруг душистой траве; ср. духи (Ворон.) ‘растение тимьян ползучий’ (картотека лаборатории региональной лингвистики БГПИ);

‘погромок’: Погромкы – участок у леса, где косят сено (ВЛС Гриб.): здесь растет погремок, погромок ‘растение Rhinathus crista

86

Растительный мир в ономастической картине мира

galli – клопец, клоповник, копеечник, дикий хмель, гремки, звонец, позвонок, мышья трава, петров крест и др.’; погремушки ‘растение Sileneinflata –кукольница, щелкунец, хлопушки, бешеныеогурцыи др.’ (Даль 3: 157);

‘пэрдун’: Пэрдячче – озеро (ВЛС Гриб.). Данное наименование происходитотместногоназваниярастенияпэрдун:[пэрдяч’ч’е// эт тама как чякан / пэрдуны // мы их ели / как раγаза // чякан / эт раγаза / эт адно и то-жэ // а пэрдуны / ани листшырокий / зил’оный / чистый // и ели // а растутв-ваде// вырвиш/ вотстока с’йидобнае/ а эта нис’йидобнае // каторае находитца в-ваде / эт фс’о с’йидобнайэ//] (ВЛС Гриб.). Характерным названием рогоза широколистного в украиноязычных селах является пэрдун (село Власовка Грибановскогорайона, селоПодосиновкаНовохопёрского района и др.);

‘скрыпник’ (местноеназваниекипреяузколистного):Скрипки – озеро (Новох.);

‘лапка’ (лапка – местное название одного из видов клевера): Лапка – поляна (Новох);

‘лещужки’ (лещуг, лещуга – местноеназваниерастенияосока в cеверо-восточной части Воронежской области):ЛещужкиПервые– поляна (Новох.);

‘резак’ (телорез): Резаковатое – озеро (Новох.); ‘куга’(местноеназваниекамыша):Окуговатая Малая –поляна

(Новох.); Куговатая – поляна (Новох); ‘шипшина’ (название шиповника в украиноязычных селах

Воронежской области): Шипшинова, или Шипшиновая – поляна (Новох.).

Наименование леса Кочетки в селе Горелка Борисоглебского района предположительно происходит от растения кочетки ‘?’.

Положительнуюпрагматическуюзначимостьимеютноминации:

Ягодная – поляна (Новох.), Земляничная поляна – поляна (ПВР Повор.) – в эти места ходят за ягодой, то есть земляникой.

Гидроним Бэлолистыкы / Белолистики – болото (ВЛС Гриб.)

обнаруживаетсферупересеченияна ментальномуровнецветовогои фитоморфного кодов. Цветовой признак мотивационно обусловливает указание на местное название осины и, соответственно, место ее произрастания – болотистую местность: [бьлалистики / эт тожъ в-лису / самъйь балота // там круγом асина расла //]; [бэлолистыкы /озэрцэ / кущи якыс’ там//] (ВЛС Гриб.). В сознание диалектоносителей попадает цвет листьев осины в силу фокусирования взгляда, мысли на листьях дерева, что в определенной мере связано с трепещущей листвой и яркостью, необычностью цвета.

87