4. Новелла после Боккаччо

Так, одна из новелл, действие которой развертывается в Милане, начинается словами: "Милан, как вы все знаете и каждый может в этом убедиться, является одним из тех городов, которому мало равных в Италии. Здесь собрано все, что только может сделать город славным, многолюдным и богатым, ибо то, в чем поскупилась природа, возместил человеческий труд. В Милане можно найти не только то, что необходимо для жизни, но и все, что душе угодно" (I, 9). Чувственная прелесть реального мира еще продолжала привлекать Банделло. Вслед за Фиренцуолой ("О красоте женщин") он в одной из своих новелл с видимым удовольствием описывает пленительную красоту обнаженного женского тела (I, 3). Для него еще не погасли огни карнавала (I, 2; II, 48). Ему дороги лучшие образцы итальянского искусства эпохи Возрождения, жизнерадостная нарядная живопись кватроченто (XV века). Сам Леонардо да Винчи рассказывает, как замечательный живописный талант Фра Филиппо Липпи, одного из лучших флорентийских художников того времени, поразил суровых берберийских мавров, захвативших его в плен. Изумленные его "прекраснейшими картинами", они даровали ему свободу и, одарив многими ценными вещами, "вместе с земляками целыми и невредимыми" доставили в Неаполь (I, 58).

В отличие от Джиральди Чинтио, идя вслед за Боккаччо и Мазуччо, Банделло не слишком церемонится с клириками, особенно монахами, обычаи и склонности которых он хорошо знал. Они сребролюбивы. Движимый алчностью монах выдает тайну исповеди, а это приводит к тому, что обезумевший от ревности муж убивает свою жену (I, 9). Они надменны и всюду хотят быть первыми (III, 32). Они распутны. Кто из итальянских новеллистов эпохи Возрождения не касался этой темы? Касается ее и Банделло. Весьма остроумно рассказывает он о нравах женского монастыря и о том, как находчивый каноник посрамил епископа, спознавшегося с аббатисой. Епископу, попавшему в затруднительное положение, оставалось только сказать: "Дон Бассано, мы все человеки: развлекайся сколько хочешь и не мешай другим заниматься тем же" (II, 45). Не столь благополучно завершились любовные похождения священников, которых сообразительный красильщик с помощью верной жены вывалял в синей и зеленой краске (III, 43).

Среди прочих персонажей Банделло запоминаются колоритные фигуры куртизанок, составлявших неотъемлемую часть тогдашней городской среды. Они могут быть находчивыми и остроумными и ловко посадить в лужу того, кто хотел ославить их на весь мир (II, 51), а то и сами забавным образом попадают впросак (II, 48). Подчас соприкосновение с куртизанкой приводит к трагической развязке. Влюбленный юноша, не поняв тактики продажной женщины, кончает самоубийством (III, 31).

Подобно другим новеллистам, Банделло видит мир многообразным, противоречивым, таящим в себе уйму неожиданностей. Этот мир бесконечно далек от идиллии, о которой кое-кто мечтал на заре Возрождения. Правда, это не значит, что писатель разучился смеяться (III, 65), что исчезли из жизни забавные ситуации (IV, 14), или благородные порывы, или самоотверженная любовь. Однако фортуна в облике рокового случая способна мгновенно испепелить человека, будь он достойным или недостойным (I, 14).

Умевший видеть жизнь такой, какой она была на самом деле, Банделло с тревогой взирал на ее острые углы и трагические будни. Ведь положение Италии с каждым десятилетием становилось все более трудным и зыбким. В это взбаламученное время у людей трагически обострялись чувства и страсти, и Банделло явился летописцем этих чувств и страстей, а его наиболее характерными новеллами стали трагические новеллы.

Так, новеллу четвертую четвертой части Банделло начинает с грустных размышлений о преступлениях, которые творят люди, одержимые властолюбием. Это прежде всего сыновья, обагряющие свои руки отцовской кровью. И таких случаем немало: "Еще Селим в 1512 году отравил отца своего Баязета, чтобы стать императором Константинополя, будучи не в силах дождаться естественной смерти его, хотя тот был уже стар, а еще задолго до этого Фреско д'Эсте, чтобы стать властителем Феррары, своими руками задушил родителя своего Аццоне, маркиза феррарского, - все это повергает меня в грустные размышления". В названной новелле повествуется о событиях, происшедших во Фландрии. Сын Гельдернского герцога Адольф, "человек бессовестный, безмерно жестокий и жаждущий власти", свергает с престола своего старого отца, бросает его в мрачную темницу и упорно не желает допустить восстановления справедливости.

Ревность и злоба толкают распутного феррарского маркиза Никколо III д'Эсте на убийство своей молодой жены и побочного сына графа Уго (I, 44). Купеческий сын Галеаццо похищает в Падуе девушку, а затем из ревности убивает ее и себя (I, 20). К Титу Ливию и поэме Петрарки "Африка" восходит трагическая история карфагенной царицы Софонисбы, добровольно принявшей смерть, чтобы спастись от римского рабства (I, 41). Мавританский раб, избитый своим господином христианином, мстит ему за это со страшной жестокостью. Он убивает госпожу и ее сыновей, сам же потом бросается с высокой башни (III, 21).

Следует отметить, что среди трагических новелл Банделло наибольшую известность получили три новеллы: "Ромео и Джульетта", "Графиня ди Челлан" и "Герцогиня Амальфийская".

При написании своей знаменитой трагедии "Ромео и Джульетта" У. Шекспир мог опираться на одноименную новеллу Банделло (в свою очередь восходящую к новелле Луиджи Да Порто). И хотя трагедия Шекспира превосходит итальянскую новеллу психологической глубиной и поэтической силой, она все же во многом близка последней. Здесь те же персонажи, те же имена и события. Наряду с ведущими в новелле появляются и такие персонажи, как кормилица (правда, у Шекспира это значительно более яркая фигура) и благородный фра Лоренцо, проницательный естествоиспытатель, хорошо знавший свойства различных трав и камней. В новелле Банделло нет ничего такого, что противоречило бы замыслу Шекспира, как это было в новелле Джиральди Чинтио о венецианском мавре.

Мрачного трагизма исполнена новелла о графине ди Челлан (I, 4), в основе которой лежат подлинные события. Эта "демоническая красавица", дочь ростовщика, менявшая любовников, а затем стремившаяся их убить, была казнена в Милане в 1526 г. По словам рассказчика, "она была женщиной сумасбродной и способной на самые страшные преступления". Судьба графини ди Челлан не раз привлекала к себе внимание поэтов и драматургов. Она служила примером трагического кризиса гуманистической веры в гармонического человека на новом этапе исторического развития Италии.

В мрачные тона окрашена также новелла о герцогине Амальфийской, легшая в основу трагедии "Герцогиня Амальфи" (1612-1614) английского драматурга Джона Уэбстера (Вебстера), младшего современника Шекспира. Герцогиня Амальфийская, давно уже овдовевшая, тайно сочетается браком со своим управителем Болоньей. Они любят друг друга, у них рождаются дети. Ради любви к мужу герцогиня готова отказаться от высокого сана. В связи с этим рассказчик восклицает: "Кто захочет теперь сказать, что любовь - не великая сила? Поистине могущество ее несравненно больше, чем мы можем себе представить. Разве не видят люди, что любовь каждый день творит чудеса самые необычайные и что она все побеждает?" Но не так смотрели на вещи знатные братья герцогини, из которых один был могущественным кардиналом. Свои церковные связи он использовал для того, чтобы погубить графиню, посмевшую "запятнать" феодальную честь неравным браком.

Новелла рисует страшный облик феодальной реакции, надвигавшейся на Италию. Заметим еще, что бесчеловечные братья герцогини были испанцами (арагонцами), а в Испании, попиравшей военным сапогом родину Банделло, культ феодальной "чести" отличался особой неистовостью.