1. На север от Альп торговый оборот достиг сколько-нибудь значительных размеров только после крестовых походов. Землевладельцы и местные государи старались сосредоточить торговлю в известных пунктах и в известное время: на ярмарках и базарах. Это давало им возможность с большим удобством собирать подати.

Из некоторых базаров выросли города: наделенные привилегиями поселки посетителей базаров. Так как владельцы рынков и городов были заинтересованы в увеличении своих доходов, то они по возможности шли навстречу иностранцам и защищали иностранных купцов от насилий. Такая благосклонная к иностранцам торговая политика однако изменилась, когда городские общины сумели забрать в свои руки управление своими делами. Это произошло главным образом в Италии и Германии. Городские общины старались сменить близкого, а потому неудобного властителя – на более отдаленного и, вследствие этого, менее склонного к вмешательству. В Италии города изгоняли имперских наместников и отдавались под власть папы. В Германии они освобождались от власти епископов для того, чтобы быть подчиненными непосредственно императору, – они становились имперскими городами. Достигнутое таким образом политическое влияние использовалось в односторонних- экономических интересах горожан. Городская торговая политика средних веков стремилась поставить граждан данного города в привилегированное положение по отношению к деревне, феодальному правителю и другим городам. Посторонний посетитель рынка должен был платить более высокую пошлину, его деятельность подвергалась ограничениям в интересах городских торговцев. Почти во всех сколько-нибудь значительных городах применялись следующие два принципа: во-первых, чужой купец не имел права продавать в розницу, иначе [166] как на ярмарке, во-вторых, он должен был совершать торговые сделки только с местными горожанами, но не с чужими.

Германские города в своей торговой политике в средние века ставили себе главной задачей быть рынком для окружающего сельскохозяйственного района. Сельское население принуждалось продавать свои продукты в город и закупать там все промышленные изделия. Горожане неусыпно следили за тем, чтобы в деревнях не развивались ремесла. Городское «дорожное право» (Strassenrecht или Meileurecht) запрещало провозить товары мимо городского рынка, купцам разрешалось развязывать свои грузы только на рынке, а не по дороге; на рынке же они были обязаны предлагать свои товары сначала горожанам. Это было так называемое складочное право города (Stapelrecht). Иногда ограничивались требованием, чтобы товары перегружались на другую повозку или на другое судно.

Некоторым городам удалось, несмотря на малую предупредительность, по отношению к чужеземцам, добиться ценных привилегий для своих граждан на чужбине. Это были или города, занимавшие господствующее положение на важном торговом пути, как Венеция, которая держала исвоих руках торговлю с востоком, или Ганзейский Союз, торговое положение которого объяснялось господством на Зунде, соединявшем Северное море с Балтийским, или же города, товары которых пользовались спросом повсюду и нигде не выделывались с таким совершенством (например, сукно во Флоренции и Генте и металлические изделия в Милане и Нюрнберге).

Наибольшее развитие городская торговая политика получила в Италии и во Фландрии. Здесь преобладающее положение, занятое по отношению к деревне, позволило городам овладеть политической властью. Генуя и Венеция строили свое господство наколониях, имевших важное значение благодаря своим естественным богатствам или своему географическому положению. Этим колониям запрещалось самостоятельно торговать с заграницей, они эксплуатировались в интересах господствующего города.

Как указывает Зивекинг, в торговой политике средних веков мы находим зародыши позднейших направлений. Стремления основателей городов направлены на свободную торговлю, городская политика ставит себе целью снабжение городского рынка и поощрение отечественной промышленности и торговли. Из нее и выросла торговая политика меркантилизма.

2. Меркантилизм применяет торговую политику средних веков к более обширной территории и возводит эту политику на степень сознательно проводимой программы. Меркантилизм есть поощрение mercator'a, т.е. купца или, иначе говоря, денежного хозяйства, которое должно служить опорой для политической власти государя. Денежное хозяйство создало возможность собирания налогов деньгами, а это в свою очередь позволило превратить феодальное государство в современное государство [107] с наемным войском и технически подготовленными чиновниками, которые оплачивались деньгами и поэтому зависели от государя.

Меркантилистская политика не всюду шла одинаковым путем. Особенности каждой страны определяли, какие именно источники богатства заслуживают наибольшего поощрения. Самым заманчивым средством обогащения казалось посредническая торговля. Задача сводилась к тому, чтобы направить определенный поток товаров в свои гавани и поставить весь остальной мир в зависимость от данного города или данной страны. Пример здесь был подан Венецией; ему последовали Португалия и Испания. Впоследствии их место заняли Нидерланды с Амстердамом. Такая политика была возможна только при господстве на море и при обладании опорными пунктами для торговли за пределами своей страны. Морское владычество и приобретение колоний стало таким образом главным средствам торговой политики.

На ряду с господством на торговых путях и с монополистской эксплуатацией заокеанских владений уже в некоторых средневековых городах важным источником обогащения была выработка изделий, имевших большой сбыт за границей. Эту политику усвоила и с большим успехом применяла Франция. Среди мероприятий Кольбера – министра торговли и финансов в правление Людовика XIV – первое место занимало поощрение мануфактур. Меркантилистская политика во Франции началась уже при Людовике XI попыткой создать отечественное производство шелка в Лионе и в Турине; в XVI столетии был запрещен ввоз сукна из Каталонии и Перниньяна, а камвольных тканей из Фландрии. Кольбер систематизировал все мероприятия, которые были проведены до него. Он хотел создать единый французский рынок и с этой целью устранил в 1662 г. уцелевшие еще к тому времени внутренние пошлины. В 1684 г. он создал общую таможенную границу для внутренних провинций, которая однако не охватила всей Франции, так как существовали еще особые таможенные области, так называемые иностранные провинции (provinces reputees etrangeres); на особом положении находились Эльзас и Лотарингия, именовавшиеся «заграницей» (Etranger effectiss). Но главным средством, которое Кольбер применял для поощрения промышленности, были не пошлины, а государственные заказы, премии, субсидии, поощрение иммиграции иностранных рабочих и предпринимателей.

Если Голландия, Испания и Португалия главное значение придавали торговле, а Франция промышленности, то английский меркантилизм отличается тем, что он старался равномерно поощрять промышленность и сельское хозяйство. Особенно характерным свойством английского меркантилизма является поощрение сельского хозяйства при помощи государственных мероприятий. На континенте Европы в эпоху меркантилизма сельское хозяйство не пользовалось привилегиями со стороны государства.

[168] Уже королева Елизавета энергично проводила политику меркантилизма. Она изгнала ганзейских купцов, обосновавшихся в Лондоне. В ее эпоху мировая торговля стояла уже в центре британских интересов. Кромвель продолжал следовать этой политике. Наиболее выдающимся его мероприятием было издание так называемого Навигационного акта в 1651 г. Уже до того времени было издано приблизительно 15 навигационных актов, но акт Кромвеля более обширен и систематичен. Его стремления направлены на то, чтобы Англия заняла место Нидерландов в посреднической торговле. Английская промышленность была еще слишком слабо развита для того, чтобы можно было построить на ней обширную внешнюю торговлю. Зато Англия по своему географическому положению была весьма пригодна для того, чтобы перевозить товары для всех прочих стран и быть распределительным центром для всех народов.

Главнейшие постановления Навигационного акта были следующие.

а) Ряд важнейших товаров допускался к ввозу в Англию из всех европейских гаваней только на английских судах или на судах страны, где вырабатывался данный товар; и последнем случае уплачивалась двойная пошлина. Эти правила чрезвычайно ограничивали посредническую торговлю Нидерландов.

б) Вся каботажная торговля разрешалась только на английских судах; иностранные рыболовные суда платили двойную пошлину.

в) С британскими колониями разрешалось торговать только английским судам и английским купцам; товары должны были ввозиться туда непосредственно из Англии. Колониальные товары должны были направляться непосредственно в Англию или другие английские владения.

г) Некоторые британские колониальные товары пользовались покровительственным тарифом в Англии, так, например, в самой Англии было запрещено табаководство; за некоторые колониальные продукты, которые вывозились обратно из Англии, возвращалась пошлина.

д) Колониям запрещались производства, конкурировавшие с английскими; зато поощрялся посредством премий ввоз некоторых колониальных продуктов, в особенности материалов для кораблестроения.

Все эти мероприятия показывают, что английский меркантилизм направлял свое действие не только против заграницы, но еще более против собственных колоний.

Навигационный акт первоначально потребовал жертв от английского хозяйства, потому что английский флот был не в состоянии так дешево возить товары, как это делали голландцы. Несмотря на это, Адам Смит, который вообще решительно отвергает меркантилистскую систему, называет Навигационный акт «быть может мудрейшим из всех торговых законов Англии».

[169] Благодаря поощрению, которое он оказывал английскому флагу, этот закон побудил капитал и труд обратиться к кораблестроению и создал таким образом английский торговый флот, являющийся главной опорой экономического могущества Англии. Правда, осуществление этого могущества было возможно только благодаря победоносным войнам с противниками – с Францией и Голландией. Борьба эта продолжалась до 1815 г.

Исходя из того принципа, что развитие денежного хозяйства, т.е. увеличение количества обращающихся денег, равносильно увеличению богатства, меркантилизм требовал, чтобы страна производила в своих пределах все, что она в состоянии производить. Таким образом усиливается деятельность внутри страны и уменьшается вывоз денег для уплаты за иностранные товары. В то же время в уплату за вывозимые отечественные товары надлежало требовать драгоценные металлы.

Франция применила этот принцип в отношении шелковой промышленности, Англия попыталась применить его в отношении шерстяной промышленности. Английские пастбища делали возможным овцеводство, дававшее прекрасную шерсть. В средние века эта шерсть вывозилась во Фландрию и Италию. Выделанные из нее сукна ввозились затем обратно в Англию. Уже в XIV столетии английские короли пытаются воспрепятствовать вывозу шерсти в сыром виде и стараются насадить обработку шерсти в самой Англии; в XVI столетии эти попытки венчаются успехом, чему способствует переселение рабочих из Фландрии. Теперь английские купцы вывозят вместо шерсти сукна. До второй половины XVIII столетия шерстяное ткачество было главным крупным производством Англии.

Такая же покровительственная политика применялась и к остальным отраслям текстильной промышленности. Шелковая промышленность Англии была всецело обязана своим созданием государственному покровительству; в течение долгого времени ввоз иностранных шелковых товаров был вообще запрещен. Льняная промышленность поощрялась вывозными премиями. Особенное развитие получили все эти меркантилистские мероприятия в XVIII столетии. В то время полагали, что в крайностях меркантилистской системы именно и заключается подлинная причина экономического могущества Англии. Однако, крупные массовые производства позднейшего времени, как хлопчатобумажная промышленность, железная, машиностроительная, а также угольная промышленность выросли совершенно без всякого покровительства, благодаря естественным преимуществам и общему расцвету торговли в стране. До конца XVIII столетия Англия оставалась по преимуществу торговым и аграрным государством. Французская промышленность на много превосходила английскую. До тех пор, пока для выплавки железной руды применялся древесный уголь, Англия, бедная лесами, должна была ввозить чугун из Швеции и России. Только применение кокса [170] к выработке железа создало английскую железоделательную промышленность. Усовершенствование паровой машины Джемсом Уаттом и другие механические изобретения превратили в. конце XVIII столетия Англию в фабрику всего мира.

Характеристика английского меркантилизма страдала бы неполнотой, если бы мы не упомянули о мероприятиях, которые государство применяло для поощрения сельского хозяйства. В средние века политика хлебной торговли как в Англии, так и на континенте Европы определялась исключительно боязнью дороговизны. Вывоз хлеба запрещался, и это запрещение рассматривалось, как единственное средство обеспечить стране достаточное количество хлеба по соответствующей цене. Такая система объяснялась условиями того времени, когда пути сообщения заставляли каждую область продовольствоваться теми продуктами, которые произрастали поблизости. Излишек, получавшийся от обильного урожая, служил обеспечением на случай плохих урожаев в последующие годы. Такая нормировка хлебной торговли продолжала господствовать в XVIII столетии во Франции, Испании и других странах, но в Англии уже вскоре отказались от этой политики.

При Кромвеле вывоз шерсти был запрещен, – это повлекло за собой падение цен на шерсть и причинило ущерб землевладельцам. Чтобы вознаградить их за это, им был разрешен вывоз хлеба. Но землевладельцы этим не удовольствовались и когда после реставрации Карла II представители крупного землевладения снова стали у власти, они постарались вознаградить себя за льготы, которые были предоставлены суконной промышленности, и ввели высокие ввозные пошлины на хлеб, что фактически было равносильно запрещению ввоза. Однако, Англия в то время еще продолжала оставаться малонаселенной страной; она не нуждалась в ввозе хлеба и пошлины на хлеб не оказывали влияния на цены. Благодаря ряду хороших урожаев цены на пшеницу в течение последней трети XVII века большею частью были низки. Тогда крупные землевладельцы потребовали установления премии за вывоз хлеба: если цена его падала ниже известного уровня, то за каждый вывезенный квартер пшеницы уплачивались 5 шиллингов премии.

Вильгельм III, свергнувший Карла II и изгнавший династию Стюартов, исполнил это требование. Пошлины и льготы раздавались всем, кто их добивался. Парламент в то время походил на биржу, на которой торговали привилегиями для различных отраслей хозяйства. Чтобы склонить и свою пользу крупное землевладение самым верным средством было установление вывозной премии на пшеницу. Этим приобретались симпатии самого влиятельного но тому времени класса в Англии, – крупные землевладельцы господствовали в парламенте и в администрации: верхняя палата состояла сплошь из крупных землевладельцев, на состав нижней палаты они оказывали решающее влияние. Местное самоуправление [171] было всецело в их руках. Закон о вывозной премии на пшеницу занимает в английской торговой политике того времени приблизительно такое же положение, как и Навигационный акт Кромвеля. Эти мероприятия по своим результатам имели чрезвычайно большое теоретическое и практическое значение: земледелие расцвело, число возделанных участков росло из года в год, обширные пространства, которые оставались раньше необработанными, были вспаханы. При этом обработка земли производилась тщательнее, чем раньше: сельскохозяйственные орудия были настолько усовершенствованы, что там, где запрягали прежде в плуг 6 волов, оказывалось достаточно 2 лошадей; Англия ввела у себя плодосменную систему, которая получила в агрономической науке название Норкфолкской. Животноводство усовершенствовалось.

В то время, как население за сто лет, с 1700 по 1800 гг., удвоилось, число занятых в сельском хозяйстве относительно уменьшилось. Но это относительно падающее сельскохозяйственное население производило не только пищу для более чем вдвое возросшего населения всей страны, но в течение некоторого периода покрывало даже значительную часть потребности хлеба в Голландии. Уровень жизни всего английского населения повышался. В ту пору рожь которая раньше потреблялась преобладающим большинством населения, была заменена более. дорогой пшеницей. Продуктивность английской почвы до 1764 г. возрастали несомненно быстрее, нежели численность английского населения. Несмотря на это цены на хлеб не становились выше, а делались только устойчивее. Экспортные премии позволяли в годы излишков вывозить хлеб в Голландию. Это побуждало помещать капиталы в сельское хозяйство. Еще во второй трети XVIII столетия в Англии оставалось достаточное количество плодородной почвы, которая не подвергалась обработке. Наряду с этим производились технические усовершенствования в сельском хозяйстве. Однако, размеры плодородной почвы во всякой стране ограничены, а применение технических усовершенствований вскоре достигло того пункта, когда дальнейшие затраты уже не давали соответствующего повышения cбора. Поэтому в 60-х годах XVIII столетия происходит перемена: цены сильно повышаются. первоначально в этом усмотрели временное вздорожание, вызванное неурожаем. Поэтому в ожидании лучших урожаев были временно отменены вывозные премии. Период с 1773 по 1804 гг. был заполнен такими попытками, при чем одно мероприятие сменяло другое. Ho в общем до начала XIX века держались политики затруднения ввоза и поощрения вывоза. Однако, население Великобритании численно настолько возросло, что производить для него хлеб внутри страны становилось все труднее. В 1783–1793 гг. ввоз и вывоз хлеба в среднем уравновешивался. В 1792 г. Англия в последний раз вывезла хлеб на иностранный рынок. Уже задолго до того, как в 1815 г. была отменена [172] вывозная премия на хлеб, цена не падала ниже того уровня, при котором полагалось выдавать премию.

Реорганизация британской торговой политики и борьба за отмену хлебных пошлин относится к первой половине XIX столетия.

§ 20. Осуществление свободной торговли в Великобритании

Первым толчком к устранению системы меркантилизма послужили неудачи меркантилистской колониальной политики. После того как североамериканские колонии Англии откололись вследствие монополистской эксплуатации их со стороны метрополии, сохранить прежнюю систему оказалось невозможным.

К этой практической неудаче присоединились идеологические течения того времени. Они находили себе выражение в философском и политическом стремлении к свободе и в научном опровержении учения меркантилизма, соединенном с теоретическим обоснованием свободной торговли. На свободном торговом обороте между странами настаивали уже и раньше некоторые выдающиеся английские писатели, занимавшиеся вопросами торговли в XVII и в первой половине XVIII столетия. Еще более решительно сделали это физиократы. Юм опроверг меркантилистское учение о торговом балансе, Адам Смит дал свою формулировку учению о свободной торговле, которая имела впоследствии такой успех.

Плохое состояние финансов и народного хозяйства дало возможность Питту сломить в 1783 г. сопротивление большинства нижней палаты и реорганизовать таможенное управление. Ему удалось внести единство в таможенный тариф, понизить пошлины и тем самым сократить размеры контрабанды. В 1780 г. между Францией и Англией был заключен торговый договор. Торговля, которая в отношении большинства товаров не производилась между этими странами уже в течение более чем ста лет, была возобновлена на основе умеренных пошлин – 10–15% стоимости товара. В 1791 г. во Франции был издан новый таможенный закон, который превратил всю французскую территорию в единую таможенную область, установил весьма умеренные ввозные и вывозные пошлины и оставил лишь немногие запрещения ввоза и вывоза. В Англии, начиная с 1794 г., Навигационный акт претерпел ряд нарушений, в частности – в пользу Соединенных Штатов.

Но вскоре наполеоновские войны погубили эти первые ростки фритредерства. Англия и Франция вследствие войны вынуждены были вводить высокие фискальные пошлины. Желая причинить друг другу ущерб, они вернулись кроме того ко всем варварским приемам меркантилизма: к взаимным запрещениям ввоза, к высоким ввозным пошлинам, в том числе и на сырье, к возврату пошлин, вывозным премиям на готовые товары и т. д. Континентальная [173] блокада, объявленная Наполеоном, вo время его пребывания в Берлине, стремилась с 1806 по 1814 гг. отгородить всю Европу от Англии. Тем не менее она не могла быть строго проведена, отчасти вследствие контрабанды со стороны англичан, отчасти вследствие того, что европейский континент был промышленно отсталою областью, по сравнению с Англией. Наполеону самому приходилось, для обмундировки своей армии, ввозить английские сукна и взамен этого разрешать вывоз хлеба из континентальных европейских государств. На континентальную промышленность и в особенности на французскую, блокада действовала, как воспитательная мера.

Протекционистские стремления по Франции и Англии не утратили своего преобладающего влияния и после заключения мира. Толчком к новому повороту в сторону свободной торговли послужила борьба, возникшая из-за английских хлебных пошлин. Англия уже с конца XVIII столетия не производила хлеба в количестве достаточном для покрытия спроса своего сильно возросшего населения. К этому присоединилась еще война и континентальная блокада, которые препятствовали ввозу с континента. Так как ввоз хлеба был невозможен, то цены его сильно выросли. Соответственно поднялись прибыли арендаторов, а вслед за тем арендная плата и цены на земельные участки. Началась бешеная спекуляция. Сложившаяся обстановка была особенно благоприятна для капиталистических сельскохозяйственных предприятий средних размеров. Результатом этого было, что не обрабатывавшиеся до тех пор общинные земли стали возделываться, мелкие аренды объединялись в крупные и, наконец, еще уцелевшие крестьянские дворы превращались в капиталистические предприятия средних размеров, вследствие систематической скупки крестьянских земель крупным капиталом.

Но все это было выгодно лишь до тех пор, пока держались высокие цены: только они позволяли производить расходы, связанные с обработкой более скудной почвы и платить проценты за землю, купленную по дорогой цене. После 1795 г. и в особенности период 1810–1813 г.г. цены на хлеб поднялись до 60 марок за 100 килограмм; тогда стали обрабатывать даже неплодородную почву, потому что все были уверены в устойчивости этой пены. Вслед за тем наступил блестящий урожай 1813 г. и цены упали на одну треть или даже наполовину. Одновременно с этим Наполеон был побежден, континентальная блокада рушилась и стали опасаться дальнейшего падения цен, вследствие привоза хлеба с континента, в особенности с берегов Балтийского моря. Крупные землевладельцы, благодаря своему преобладанию в парламенте державшие в своих руках законодательство, издали в 1815 г. хлебный закон, который запрещал всякий ввоз хлеба, пока цены не достигнут уровня, который признавался необходимым для покрытия расходов по обработке и земельной ренте. Удовлетворительной считалась цена в 36 марок за 100 килограмм.

[174] Но этот закон противоречил интересам промышленности и тем самым интересам всей страны, и6o только 34% населения занимались сельским хозяйством и из них лишь ничтожная часть являлась землевладельцами или арендаторами, извлекавшими выгоду от высоких цен. Центр тяжести народного хозяйства давно уже находился В промышленности; для последней же этот закон явился чрезвычайной угрозой. Не только потому, что он принуждал ее платить более высокую заработную плачу, но и потому, что он ослаблял покупательную способность сельских хозяев на континенте Европы и способствовал упрочнению там покровительственных пошлин на промышленные изделия. Во время континентальной блокады там стали развиваться некоторые Отрасли промышленности. Когда блокада пала, континентальные страны, в первую очередь германские государства и Франция, установили систему высоких промышленных покровительственных пошлин, а Франция даже запретила ввоз целого ряда товаров из Англии. Английская промышленность после 1815 г. страдала вследствие двоякой причины: во-первых, из-за пошлин на континенте она имела недостаточный сбыт за границей; во-вторых, внутренний сбыт был тоже недостаточен вследствие низкой заработной платы ее собственных рабочих. Народные массы в Англии оказывались не в состоянии покупать товары, изготовленные при их содействии, и тонеры эти нагромождались и оставались без движения. Тогда английские промышленники сказали себе: кто желает продавать, должен также и покупать. Народы на континенте Европы не могут приобретать наши промышленные изделия, если мы не будем у них покупать то, что они в состоянии нам предложить; а они в состоянии предложить за наши промышленные изделия только сырье. Поэтому следует установить с ними мирные отношения и брать их хлеб в уплату за наши промышленные изделия. Проведение принципа свободной торговли в Англии сводилось таким образом к устранению хлебных пошлин.

Вскоре после издания хлебного закона 1815 г. торгово-промышленные палаты стали засыпать парламент и правительство петициями с требованием отмены хлебных пошлин. Однако, до реформы 1832 г. парламент был в руках крупных землевладельцев, которые считали хлебные пошлины средством, способным вывести сельских хозяев из затруднительного положения. Но вскоре наступило разочарование: хлебный закон 1815 г. предоставил британскому сельскому хозяйству монополию на внутреннем рынке. В то время полагали, что 80 шиллингов за английский шеффель представляют собою наиболее низкую цену, при которой можно возделывать землю. Закон был издан в твердом предположении, что цена на хлеб никогда не опустится ниже этого уровня. В этом одинаково были убеждены псе партии. При продаже и сдаче в аренду земельных участков, цены и арендная плата определялись в соответствии с этим расчетом. И действительно, [175] вследствие неурожая, цена за шеффель пшеницы снова поднялась до 120 шиллингов. Это породило страшную нужду; страна была охвачена сильными волнениями. Промышленные рабочие разрушали машины, не понимая в чем причина постигшего их бедствия. Сельскохозяйственные рабочие говорили о заговоре арендаторов; они толпами ходили по стране, сжигая хлеб на полях, амбары и дома арендаторов, разрушая лавки булочников и мясников. Для сельских хозяев это был действительно благодатный год, но вместе с тем последний такой год. Несколько лет хорошего урожая совершенно изменили положение. Для английских сельских хозяев наступила пора беспрерывных бедствий, продолжавшаяся до тех пор, пока оставались в силе хлебные пошлины.

В период с 1820 по 1830 г.г. парламент назначил не менее пяти комиссий для выяснения причин обрушившегося бедствия и для изыскания средств, как помочь ему. Уже в 1821 г. комиссия правильно отметила вред, причиненный законом 1815 г. Она указала на тщетность попытки помочь сельскому хозяйству при помощи хлебных пошлин, так как это только способствует повышению арендной платы и цен на земельные участки, вследствие чего новые арендаторы и собственники находятся в таком же неблагоприятном положении, как и прежде. Представители науки все больше сходились в единодушном осуждении хлебных пошлин. Однако, у землевладельцев и сельских хозяев еще слишком сильна была вера в пользу покровительственных пошлин. В 1828 г. были введены так называемые «скользящие» пошлины, которые поднимались при падении цен на хлеб и опускались при повышении их. Результатом этого было то, что цены на хлеб стали колебаться еще сильнее, чем раньше, вследствие спекуляции хлебных торговцев. В конце 30-х годов, после ряда плохих урожаев, цены опять поднялись. В 1842 г. были установлены скользящие пошлины с более низкими ставками, все эти мероприятия подорвали в общественных кругах веру в покровительственные пошлины.

Первым шагом в направлении свободной торговли являлись мероприятия Каннинга и Хаскисона (Huskisson) в 1822–1826 г.г.

Хаскисон высказал ту мысль, что свободная торговля представляет большую ценность для богатой и процветающей страны, нежели всякая государственная монополия, которую государственная власть может установить по отношению к собственным колониям или по отношению к торговле с иностранными государствами. Нечто подобное уже говорил Адам Смит, и предсказанное им отпадение 13 североамериканских колоний вследствие колониальной системы, применявшейся тогда Англией, сделало ею книгу популярной, когда его предсказания вскоре сбылись. Реформа Хаскисона заключалась в смягчении строгостей, установленных Навигационным актом, в отмене некоторых ограничений, установленных для колониальной торговли и в упрощении [176] таможенного тарифа. Вместо запрещений стали применять принцип взаимности: в британские гавани стали допускать суда, носившие флаг государств, которые предоставляли такие же права английским судам. Тот же принцип был применен по отношению к колониям: английские товары пользовались покровительством в колониях, колониальные в Англии. Канадская пшеница облагалась в Англии более низкой пошлиной, нежели заграничная, крупные льготы были установлены также для строительного леса и вест-индского сахара. Кроме того Гескисон упростил таможенный тариф и понизил его ставки. Запрещение своза шелковых товаров было отменено, вместо этого были установлены пошлины в размере 30% стоимости товара; было отмене также запрещение вывоза шерсти и понижены некоторые пошлины на сырье и колониальные товары.

Но решительный переворот стал возможен только тогда, когда с реформой избирательного права 1832 г. крупные землевладельцы лишились политической власти, и она перешла в руки промышленной буржуазии. В 1838 г. семь фабрикантов в Манчестере организовали «Лигу борьбы против хлебных законов». Душой лиги был Ричард Кобден, ее главной опорой – один из величайших ораторов, Джон Брайт. Началась агитация, которая потрясла Англию в ее основаниях. Все явственнее становилось, что покровительственные пошлины несостоятельны, что они не сумели устранить бедственное положение сельских хозяев и только уничтожили крестьянское сословие, которое исчезло в период господства хлебных пошлин и отчасти вследствие этих пошлин. Несколько лет плохого урожая картофеля в Ирландии еще более резко выявили вред, причиняемый хлебными пошлинами. Сотни тысяч людей в Ирландии пали жертвой голода или должны были покинуть страну. Голод на зеленом острове в конце концов заставил разрешить свободный ввоз пшеницы. Вождь консерваторов – Роберт Пиль, будучи премьером сам предложил отмену хлебных пошлин. В 1842 г. пошлины на хлеб были понижены, а в 1847 г. совсем отменены. Остался только небольшой статистический сбор в размере 1 шиллинга за шеффель, но и он был упразднен в 1860 г.

Это изменение торговой политики не оказало плохого влияния на положение английского сельского хозяйства. Наоборот, в последующие десятилетия оно пережило период нового расцвета. Сельские хозяева были вынуждены перейти от хлебопашества к скотоводству; им помог при этом общий подъем хозяйственной жизни в Англии. Благодаря росту спроса, цены на хлеб на первых порах даже не особенно упали. В первое десятилетие после отмены хлебных пошлин иностранный хлеб привозился главным образом из восточной Германии, из Польши и из России. Издержки производства были там не на много ниже чем в Англии. Жалобы на бедственное положение сельских хозяев заглохли.

[177] Только с середины 70-х годов, когда постройка железных дорог дала возможность выбросить на рынок хлеб, добываемый в условиях экстенсивного хозяйства на плодородных почвах России и Соединенных Штатов, над сельским хозяйством разразился кризис. Затем присоединились еще Аргентина, Австралия и Канада, тогда как Венгрия и балканские страны перестали экспортировать хлеба Англию. Однако уже никто не думал теперь о том, чтобы при помощи пошлин устранить привоз хлеба из-за границы. Слишком очевидным было, что колоссально возросшее население нуждается в постоянном привозе хлеба.

Английские сельские хозяева пытались найти выход в более усиленном занятии другими отраслями сельского хозяйства, как скотоводство, молочное хозяйство, садоводство и возделывание овощей. Здесь им на помощь пришла усилившаяся емкость внутреннею рынка.

Понижение пошлин, начатое в 40-х годах, продолжалось при Гладстоне, тарифах 1853 и 1860 гг. Выработанный Гладстоном тариф 1853 г. устанавливал полную отмену пошлин для всякого сырья и полуфабрикатов, а пошлину на готовые изделия определял в размере не свыше 10% стоимости товара. Однако, некоторые отрасли промышленности, по-прежнему, искусственно поддерживались пошлинами, несмотря на свою нежизнеспособность;

например, шелковая промышленность. Но после того, как была одержана главная победа над сторонниками протекционизма в области сельского хозяйства было уже не трудно установить полное} торжество свободной торговли. Это было достигнуто в торговом договоре с Францией в 1860 г.

Таможенный тариф 1860 г. был построен на следующих началах.

Никаких покровительственных пошлин, т.е. никаких пошлин на товары, даже производимые внутри страны. Допускаются только чисто фискальные пошлины, т.е. пошлины, на товары, которые внутри страны не производятся, причем и такие пошлины вводятся только на некоторые особенно подходящие для этого предметы массового потребления. Наряду с этим применяются так называемые «уравнительные» пошлины, т.е. пошлины на товары иностранного происхождения, но в размере, соответствующему акцизу, который взимается с этих товаров при производстве их внутри страны. Таким образом ни фискальные пошлины, ни акцизы не предоставляют покровительства отечественным отраслям производства. Они не берут из кармана отечественного потребителя больше, чем поступает в государственную казну. Единственными ввозными пошлинами, которые с тех пор взимала Англия, были пошлины на какао, кофе и его суррогаты, чай, сушеные южные фрукты, мелассу, сахар, табак, вино и затем уравнительные пошлины на пиво, водку, глюкозу и ряд химических продуктов, употребляемых для изготовления спирта. Только во время войны Англия снова ввела покровительственные пошлины [178] на некоторые предметы роскоши, чтобы помешать ухудшению своего платежного баланса. Впоследствии были введены другие пошлины, которые мотивировались бросовым экспортом со стороны Германии во время падения ее валюты. Таможенный тариф и торговая политика в настоящее время находятся в состоянии беспрерывного изменения. Откажется ли Англия окончательно от свободной торговли, покажет будущее.