Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
52
Добавлен:
30.03.2015
Размер:
57.86 Кб
Скачать

§ 7. Сатирические журналы («Искра», «Будильник»)

Общественный подъем конца 1850-х — 1860-х годов дал мощный импульс развитию сатирических и юмористических изданий, равно­го которому не было в России с XVIII в. Волна обличительной литера­туры нашла отражение в появлении юмористических и сатирических уличных листков («Ералаш», «Муха», «Не журнал и не газета», «По­теха» и др.) и журналов («Весельчак», «Гудок», «Заноза», «Оса»), ориентированных на невзыскательного городского обывателя, ищу­щего развлекательного чтения, пикантных новостей, анекдотов, ра­зоблачений. Более определенно черты сатирического издания про­явились в сатирическом отделе «Свисток» журнала «Современник» и в журналах «Искра» и «Будильник».

Самым ярким представителем распространившегося в 60-е годы тина еженедельного журнала с карикатурами стала «Искра» (1859-1873), ос­нованная в Петербурге художником-карикатуристом Н. А. Степано­вым и поэтом В. С. Курочкиным. Журнал сразу обратил на себя вни­мание остротой, злободневностью и разнообразием содержания, большим количеством иллюстраций, широким кругом авторов. Ру­ководители издания Курочкин и Степанов хорошо дополняли друг дру­га. Курочкин занимался литературной частью журнала, Степанов —

художественной. Они привлекли к сотрудничеству много талантли­вых литераторов, художников. Ближайший редакционный круг со­ставили II. II. Вейнберг, Г. 3. Елисеев, Н. С. Курочкин, Д. Д. Минаев, М. М. Стопановский. В течение пятнадцати лет в «Искре» принимало участие огромное число авторов, наиболее постоянные из них: проза­ики Л. И. Левитов, Ф. М. Решетников, Г. И. Успенский, И. В. Успенский, Н. Н. Златовратский, Н. А. Лейкин; поэты В. И. Богданов, В. Р. Буре­нин, Л. II. Пальмин, II. В. Шумахер; публицисты, фельетонисты и критики П. А. Гайдебургов, Н. А. Демерг, И. А. Рождественский, П. Д. Боборыкин, А. М. Скабичевский; художники А. Н. Бордгелли, А. М. Волков, Я. Я. Громов, М. С. Знаменский, В. Р. Щиглев и др. Кроме того, журнал имел обширную сеть корреспондентов, о чем свидетельствовали многочисленные письма, поступавшие и частью печатавшиеся на его страницах. Постоянное общение с читателем легло в основу организации работы редакции. Коллективные методы работы во многом способствовали успеху «Искры». Редакция рабо­тала дружно и с увлечением. Душой коллектива был В. С. Курочкин, человек веселый и обаятельный. Современники отмечали его редак­торский талант и щедрость, с которой он делился своими замыслами, идеями с другими сотрудниками и особенно с молодежью. Прием­ные дни в редакции собирали массу посетителей: здесь бывали лите­раторы и художники, студенты и чиновники, столичные жители и при­езжие из провинции.

Как таковых постоянных отделов в «Искре» не было. Заканчивали журнал обычно «Искорки» — отдел смеси, включавший в себя мел­кие заметки, стихотворения, «изречения». Ведущим отделом был «Нам пишут», в котором помещался материал из провинциальной жизни преимущественно обличительного характера. Название его часто менялось: «Картины из русского быта», «Между прочим», «Пе­стрые главы», «Голоса из провинции». Номера журнала с нетерпени­ем ждали — одни ожидая разоблачений, другие боясь их. Страх перед обличениями «Искры» был сравним лишь с эффектом «Колокола» Герцена. С передовыми статьями в журнале выступали Елисеев и Гай-дебуров; в 1859-1865 гг. они объединялись, чтобы вместе публико­вать «Хронику прогресса». Статьи этого цикла появлялись не в каж­дом номере. Елисеев предупреждал: «Когда не появится в „Искре" моей Хроники, значит, прогресс продвигается плохо. Если Хроника моя прекратится вовсе, пусть разумеют они, что друзья человечества восторжествовали вполне. Тогда уж мне нельзя будет и писать». Когда в конце 60-х годов «Искра» стала много внимания уделять иностран­ной политической жизни, постоянное сатирическое обозрение на эту

тему вел Богданов под названием «Заметки со всех концов света». Для структуры «Искры» вообще были характерны циклы публика­ций. С такими циклами выступали Вейнберг («Выдержки из памят­ной книжки старшего чиновника особых поручений „Искры"»), Ми­наев («Из записной книжки отставного майора Михаила Бурбонова» и «Рекреационные часы»). Они вели полемику с разными изданиями и журналистами, печатали сатирические заметки со стихами. Напи­санные в легкой и живой форме, они хорошо воспринимались чита­телями.

В литературной полемике «Искра» по своим взглядам в основном совпадала с демократическими изданиями. В литературе, как и в жур­налистике, искровцы видели прежде всего общественное предназна­чение. Вместе с «Современником» и «Русским словом» редакция выступала с критикой сторонников эстетической критики, отвергая «искусство для искусства», как уводящее от жизненных вопросов и не помогающее разрешать насущные проблемы современности. Журнал следовал художественным принципам, которые были зало­жены в творчестве Гоголя и писателей «натуральной школы». Лите­ратурные взгляды искровцев развивали демократическую традицию критики Белинского, Чернышевского и Добролюбова, еще более уси­ливая ее социальную направленность. Для них более привлекатель­ными оказывались судьбы «маленьких людей», а не исключительных личностей. Типичным отражением взглядов беллетристов «Искры» является очерк Александрова «На волжской каменоломне». «Я на­блюдатель не издалека, — сообщал автор о своей ли гературной пози­ции, — писатель нравов и обычаев не по слухам, а все, что описываю, вижу собственными глазами, смотрю открыто в глаза труженикам мира сего и зачастую даже вхожу в роль их товарища по работе».

Активную позицию «Искра» занимала в отношении к либерально-монархической прессе в пореформенный период, выступая прошв «Русского вестника» Каткова, сотрудника «Нашего времени» Чиче­рина, «Дня» Аксакова. Резкой критике на страницах «Искры» под­вергалась «Домашняя беседа» Аскоченского. Елисеев писал, что не­смотря на то, что это издание называется «Домашняя беседа для народного чтения», на самом деле оно презирает народ, выступает против его просвещения. Особенно популярными у читателей было стихотворение Д. Минаева «Фанты», в котором сатирически пред­ставлен целый «букет» журналистов: Аскоченский, Дружинин, Гро-мека, Катков, Краевский, Писемский и др.

Журнал сразу обратил на себя внимание резким обличительным тоном. Попасть на страницы «Искры» было так же болезненно, как в

«Колокол» Герцена. Не зря Курочкина называли «председателем суда общественного мнения». Популярность журнала у читателей росла вместе с тиражом издания: в 1861 г. он достиг 9 тыс. экземпляров. Жур­нал в своем развитии претерпел определенную эволюцию. Ожидание реформ и надежды, связанные с ними, обличительство дореформен­ного периода уступили после 1861 г. место резкой социальной сатире, критике реформ и острой полемике с либерально-монархической прессой.

Как и «Современник», «Искра» встретила царский Манифест об отмене крепостного права демонстративным молчанием. Подготов­ленные впоследствии отклики и карикатуры не 6bujn пропущены в печать, и лишь в материалах 1X62 г. в иносказательной форме редак­ция высказала свое отношение к обнародованному освобождению крестьян. Автор «Дневника отставного штабс-офицера», намекая на характер реформы, писал: «Пусть и не будет имени рабства, если этого требует приличие, но можно ведь и умненькими мерами сво­бодный народ прикрутить так, что он все-таки будет выполнять свое природное назначение».

«Искра», как и вся демократическая журналистика, широко пользо­валась языком иносказаний. Стесненная рамками цензуры, она при­бегала к недосказанности, намекам, недомолвкам, умолчаниям. «Иногда, когда мне хочется довести иное соображение до его последних (а по-моему, и логических) результатов, — писал Н.С. Курочкин в одной из статей цикла «Житейские выводы и измышления», — я об­макиваю перо... но останавливаюсь, над ухом моим как будто слы­шится: э! братец! как ты хватил! А в сущности я очень хорошо знаю, что не только не перехватил, а весьма значительно недохватил, а все-таки остановишься и не напишешь». Самоцензура сковывала свобо­ду выражения авторов даже в безобидных материалах. Редакция при­учала читателей видеть больше, чем написано в тексте:

«Читать умейте между строк На самом интересном месте».

В журнале была выработана понятная читателю система услов­ных, зашифрованных географических названий и реальных имен. Так, читая о Приморске, Угрюмске, Грязнославле, Чернилине, Лахани, читатель догадывался, что речь об Одессе, Саратове, Екатеринослав-ле, Чернигове, Астрахани. Под именами Муму, Ферфлюхтер подра­зумевались псковский губернатор В. Н. Муравьев и минский губер­натор Э. Ф. Келлер. Названия и имена нередко угадывались по

созвучию: Кострома — Кутерьма, губернатор Астрахани Дегай — Растегай, губернатор Херсона Клушин — Баклушин. Подобным об­разом обыгрывались и имена литераторов, названия изданий.

В системе выразительных средств «Искрой» использовались внеш­не нейтральные слова, за которыми скрывались социально-истори­ческие понятия («компромисс» как обозначение либерализма, «не­доразумения» — конфликты между крестьянами и помещиками, «скачки» — революционные пути развития и пр.). Большое место в арсенале сатиры «Искры» занимала пародия, причем не только лите­ратурная. Предметом пародирования становились взгляды и представ­ления целых социальных групп: чиновничий жаргон, либеральная фразеология, косноязычная речь провинциального помещика. Очень разнообразными были жанровые формы в журнале (стихотворные, прозаические, драматические), они имели специфический характер, хотя и представляли типичные для журналистики того времени жан­ры. В «Искре» широко использовались рассказ, очерк, фельетон (в стихах и прозе, часто со стихотворными вставками), сатирический портрет, корреспонденция, обозрение, пародия, эпиграммы и мно­жество публикаций малых форм (язвительные заметки, изречения, анекдоты и пр.).

Особую роль в журнале играла карикатура, рисунки. Они каса­лись всех злободневных тем, были направлены против крепостников и полицейских, правительства и прессы. Сильное впечатление на чи­тателей произвел рисунок, изображавший министра внутренних дел Валуева в виде эквилибриста-канатоходца, идущего по канату между светом и тьмой, между «да» и «нет». По словам Елисеева, благодаря таланту Степанова, изображаемые им лица получали «такое сходство с подлинными, что цензура приказывала им сбривать бакенбарды с изображаемого лица, или поставить его не en face, а в профиль, что­бы не так бросалось в глаза сходство». Такие рисунки оказывались порой более действенны, нежели публицистические статьи.

В пореформенный период острота звучания журнала возросла. Однако воинственный тон «Искры» после 1862 г. (в период петербург­ских пожаров, студенческих волнений, польского восстания) не мог не отразиться на ее судьбе. Цензурные органы характеризуют жур­нал как «один из деятельнейших органов периодической прессы, ко­торых нигилистические принципы и отуманивающие воскурения молодому поколению наиболее содействовали к развитию в послед­них духа отрицания и заносчивой самонадеянности». В 1864 г. В. Курочкин был отстранен от редактирования. В это же время из журнала ушел Н. Степанов, который стал издавать сатирический жур-

нал «Будильник». Официальным редактором был утвержден Влади­мир Курочкин брат Василия Курочкина. хотя фактически он продол­жал руководить изданием, соблюдая осторожность (лишь в 1868 г. Ва­силий Курочкин будет восстановлен в качестве редактора). В 1865 г., когда столичные издания были освобождены от предварительной цен­зуры, это положение не распространялось на сатирические, иллюст­рированные журналы. Редакция не раз обращалась в Главное управ­ление но делам печати с просьбой об освобождении от предварительной цензуры при условии, что издание будет выходить без карикатур, которые будут выпускаться на прежних основаниях в виде отдельных ежемесячных альбомов. Такое разрешение было по­лучено после долгих хлопот. С 1870 г. «Искра» начинает выходить без предварительной цензуры и без карикатур. Но и без карикатур жур­нал продолжает сохранять сатирическую направленность и остроту. На страницах «Искры» появляются публицистические статьи, выхо­дящие за рамки утвержденной программы. Активно выступает в журнале автор знаменитой «Дубинушки» Богданов, публикуя пуб­лицистические заметки, сатирические стихи, фельетонные обозрения иностранной жизни.

Злоключения с цензурой продолжались. Курочкина вновь и вновь отстраняли от руководства изданием, менялись официальные редак­торы, выход журнала приостанавливался. «Искра» переживала по­степенный упадок, что отражалось на тираже: в последние годы он снизился до 2 тыс. экземпляров. В 1873 г. журналу было объявлено третье предостережение с приостановлением на четыре месяца. По­сле этого издание журнала уже не возобновилось. Очевидно, сказа­лись многие причины: усталость Курочкина, финансовые сложно­сти, отсутствие новых ярких сотрудников, изменение общей политической обстановки, сделавшей невозможной выпуск острого сатирическою журнала.

История «Искры» является одной из самых ярких страниц в отече­ственной прессе. Журнал представлял собой новый тип еженедельно­го сатирического издания с иллюстрациями, спрос на который оказал­ся огромным как в столицах, так и в провинции. Хорошо налаженные связи с читателем, профессиональный круг сотрудников, разнообра­зие материала, жанровое богатство, удачное взаимодополняющее со­четание текста и иллюстраций сделали его популярным и привлека­тельным для читателя. Значение «Искры», ее профессиональная репутация были очень высоки в демократической журналистике XIX в. и оказали влияние на формирование других изданий.

Еще одним журналом с сатирической программой, который во

многих отношениях оказался близким «Искре», был «Будильник» (1865-1871). Он был создан Н. А. Степановым после ухода из «Ис­кры» в результате возникших между ним и В. С. Курочкиным денеж­ных недоразумений. Первые полтора года «Будильник», в отличие от других сатирических еженедельников, выходил два раза в неделю. Однако такая периодичность оказалась неудобной, и журнал перехо­дит на еженедельный выпуск.

Близость позиций журналов обнаруживается в темах и мишенях сатиры, богатый материал для которых представляла жизнь иорефор-хменной России. Статьи и карикатуры «Будильника» также посвяще­ны социальным противоречиям, произволу, насилию, взяточниче­ству, неправедности судов. Постоянной темой было положение крестьянства после реформы. «Будильник» пишет, что, несмотря на недовольство помещиков «прогрессом», который их якобы разорил, они сумели приспособиться к новым порядкам и ввести «какое-то новое, прогрессивное, дистиллированное крепостное право, которое и не казалось бы на первый взгляд крепостным нравом, но в сущно­сти было этим нравом». Врагами крестьянства «Будильник» называ­ет не только помещиков, но и купцов, и кулаков. Карикатуры журнала изображали мироедов, наживающихся на бедах крестьян. В статьях писалось о жизни крестьян, ушедших на заработки в город, о нечело­веческих условиях труда, об эксплуатации детей.

Как и «Искра», «Будильник» с иронией отзывался о восторгах ли­бералов по поводу итогов реформ. Их «прогресс, — писал он, — развернул свое знамя, на котором было написано: „Все обстоит бла­гополучно". Либералы только и делают, что клянутся в том, что „они радуются дарованной нам свободе"». Журнал вел полемику с изда­ниями Каткова, Краевского, Аксакова, Корша (особенно последова­тельно выступал против Каткова), насмешливо отзывался об извест­ной полемике в 1865 г. между «Русским словом» и «Современником». В 1865 г. в журнале был помещен пародийный роман Минаева «Евге­ний Онегин», обращенный против статьи Писарева «Пушкин и Бе­линский». В литературной полемике позиции «Будильника» были ис­кровскими — журнал также выступал против сторонников «чистого искусства» и авторов антинигилистических романов, отстаивая об­щественное предназначение литературы.

С 1867 г. в журнале много места уделялось международным собы­тиям. В отделе «Политические шалости» в форме юмористических заметок, рассказов, очерков, карикатур печатались обозрения «по­литической жизни иностранных государств».

В «Будильнике» принимали участие многие авторы «Искры». Так,

в литературном отделе сотрудничали II. П. Вейнберг, Д. Д. Минаев, В. П. Буренин,И. И. Дмитриев, Л. П. Пальмин, Г. Н.Жулев, М. М. Стопа-иовский, Н. А. Лейкии и др. Из художников кроме Степанова в журнале участвовали В. И. Никитин, Я. Я. Громов, В. Р. Щиглев, К. И. Юрьев и др. Однако, несмотря на то, что в «Будильнике» и «Искре» было не­мало общих сотрудников, часто совпадали адресаты их критики и са­тиры, обнаруживались общие темы выступлении, «Будильник» все же не сумел подняться на искровский уровень популярности. Он ус­тупал «Искре» в яркости и остроте сатиры, в весомости полемиче­ских выступлений. Развлекательный юмористический материал за­нимал большую часть журнала, оттеснив сатиру на второй план. Первые два года, когда в журнале сотрудничали Дмитриев и Мина­ев, являлись самыми яркими в его существовании. Затем издание постепенно обесцвечивается как в сатирическом, так и в литератур­ном отношении. Если в 1865 г. тираж «Будильника» достигал 3500-4200 экземпляров, то в 1867-1871 гг. он уже не поднимался выше 2500 экземпляров.

Степанов неоднократно пытался добиться освобождения журнала от предварительной цензуры. Но все ходатайства оказались безре­зультатными. Журнал продолжал оставаться под предварительной цензурой. С 1873 г. издание «Будильника» было переведено в Москву. Степанов, номинально оставаясь его редактором до самой своей смерти (1877 г.), фактически уже с 1871 г. не имел к нему никакого отношения. Журнал выходил как типично юмористическое издание, рассчитанное на читателя с непритязательными вкусами. Степанов оказался прав, заявив, покидая журнал: «Я очень рад, что схожу во­время со сцены измельчавшей и дошедшей до рыночного торгаше­ства журналистики».