Новые исследования истории ссср Очерки новейшей истории советского общества

А. А. Искендеров

Предисловие

Россия — страна без настоящего. Не этот ли смысл вкладывал историк в ставшие крылатыми слова: «Ключи от будущего лежат в нашем про­шлом»? И не является ли это привычной и непреложной истиной во всяком случае для значительного большинства населения России, стре­мящегося обрести ностальгическое утешение в давно прошедших временах, либо уповающего на утопическую мечту о светлом будущем? Так было и при русских самодержцах, и при советских вождях. Переход из прошлого в будущее, минуя настоящее, как во всевозможных утопических теориях, так и на практике выглядел неким фантастическим броском из не очень различимого былого состояния общества в еще более призрачное пред­чувствие грядущего.

Этим, вероятно, и отличается Россия от стран, которые принято назы­вать цивилизованными и в числе которых поголовно все российские рефор­маторы хотели бы ее видеть. Но Россия — страна парадоксов, и один из них заключается в том, что чем настойчивее и упорнее были усилия, пред­принимавшиеся ради достижения этой цели, тем глубже и опаснее станови­лась пропасть, отделявшая Россию от остального мира, как бы отбрасывая ее от естественного хода мировой истории. Не разрешил этой проблемы и XX век, так и не допустивший, чтобы наша страна освободилась от тисков, безжалостно сковывавших ее попытки выйти на широкую магист­раль свободы и демократии, вырваться из замкнутого круга острейших политических противоречий, бессмысленных и беспощадных бунтов, соци­альных катаклизмов и кровавых войн. Не без основания некоторые истори­ки и философы считают прошедший XX век потерянным для России.

Во всем этом была, вероятно, своя весьма жесткая и суровая внутрен­няя логика развития России, обусловленная в числе прочего и специфичнос­тью ее географического и геополитического положения, а также особым местом, принадлежащим ей в истории мировой цивилизации. Как писал еще великий Д.И. Менделеев, Россия — страна «особая, стоящая между

Искендеров Ахмед Ахмедович — член-корреспондент Российской академии наук.

70

молотом Европы и наковальней Азии, долженствующая так или иначе их помирить». Но ей так и не довелось не только примирить Запад и Восток, но и установить мир, обеспечить социальную справедливость на своей кем-то упорядоченной территории. С этой особенностью России, сокрушал­ся Менделеев, не хотели считаться всякого рода политиканствующие утопи­сты — от социалистов до анархистов и коммунистов, — упускавшие самую суть проблемы, которая, по его убеждению, состояла «не в общественно-политических строях и передрягах», а в необходимости прежде всего выра­ботать условия для нормальной жизни и «для размножения людского» ¹

Практически все эксперименты, которые на протяжении всего XX века почти непрерывно проделывались над многострадальной Россией, были связаны с насилием над народом, ущемлением прав и свобод личности. Человек с его естественными материальными интересами и духовными запросами, личными устремлениями, повседневными заботами и надеж­дами подменялся в широковещательных декларациях и программах всевоз­можных политиков и идеологов прекраснодушной утопической конструкци­ей, в которую людям так хотелось верить. Фактически же они превраща­лись в заурядных винтиков гигантской, всепоглощающей и бездушной государственной машины.

Самому масштабному за всю историю страны социальному экспери­менту положили начало события октября 1917 года, ставшие существенней­шей точкой отсчета в летописи новейшей истории России.

Можно по-разному трактовать и оценивать период российской ис­тории, завивший целых три четверти XX века, по-всякому судить о тех или иных событиях, деятельности и роли отдельных личностей, но при этом не надо, как это нередко бывает, впадать в крайности: непомерно преувеличи­вать значение одних сторон общественного развития и одновременно недо­оценивать другие, полагаясь при этом лишь на собственное восприятие происходившего, на свое субъективное ощущение эпохи, рассматриваемой к тому же, как правило, не в ее системности и целостности, а отрывочно и фрагментарно.

Разумеется, исторической науке еще предстоит огромная работа по обобщению, систематизации, глубокому и комплексному изучению колос­сального массива самых разнообразных исторических источников (особен­но архивных), научному их анализу. При этом важно не допустить односто­роннего, поверхностного, чаще всего конъюнктурного подхода к событиям прошлого и к поступкам отдельных персон, оценке жизни страны и народа исключительно с позиции сегодняшнего дня, нынешних политических и иде­ологических пристрастий данного конкретного исследователя. Как бы три­виально ни звучала эта мысль, но именно объективный и беспристрастный диалог с прошлым был и остается одним из самых главных инструментов исторического познания. Честный историк считается с реальными фактами, сколь бы неприятными, желательными или нежелательными они ему не представлялись. Он обязан подвергнуть их беспристрастной проверке, преж­де чем довериться им. Только после этого он сможет взглянуть в лицо исторической правде открытыми глазами.

Конечно, из этого вовсе не следует (а именно к этому призывают некоторые историки), что надо на какое-то время как бы «заморозить» прошлое, не ворошить его, дать ему «устояться» и лишь спустя годы, может быть— десятилетия, приступить к его изучению и осмыслению, то есть

71

переложить всю эту работу на последующие поколения историков, ссылаясь при этом на то, что уходящее поколение в той или иной мере причастно к событиям, их оценке и трактовке, и поэтому уже по самому своему положению не в состоянии быть до конца объективным, честным и прав­дивым в своих исследованиях и выводах.

Можно, конечно, признавать определенную логичность подобных рас­суждений. Но надо прямо признать: в них отчетливо просматривается почти не скрываемая политическая предвзятость, уводящая историка в сто­рону от честного и объективного рассмотрения сложнейшего периода в рос­сийской истории — советской эпохи.

Нередко ссылаются и на то, что для объективного и всестороннего исследования нашего недавнего прошлого мы не располагаем достаточной и качественной информацией, в частности, и по той причине, что многие архивные документы все еще недоступны для российских исследователей, которые к тому же далеко не все располагают равными возможностями доступа к ним. Да и публикация архивных документов оставляет желать лучшего. В распоряжении исследователей очень часто оказываются не подлинные документы, а их копии, что нередко снижает уровень научной доказательности, изобилуют многочисленные купюры, документы для пуб­ликации подбираются весьма случайно, а порой и откровенно предвзято. Крайне несовершенны еще методология и методика издания исторических документов, во многом все еще серьезно отстающие от современных науч­ных требований. Можно было бы упомянуть и множество других трудно­стей— объективных и субъективных, — с которыми сталкивается прак­тически любой исследователь, работающий с источниками по истории советского общества и государства.

И все-таки эти трудности, сколь серьезны бы они ни были, не должны обескураживать исследователей, занимающихся данной областью истори­ческой науки. Можно сколь угодно долго дискутировать на тему об от­ставании архивного дела в нашей стране, возмущаться тем, что широким потоком уплывают за границу многие важные документы из наших наци­ональных архивов (об их существовании российские ученые узнают подчас из зарубежных изданий). Российский читатель — специалист или любитель истории — черпает информацию о нашей недавней истории нередко из европейских и американских сочинений, которые далеко не всегда отлича­ются высоким научным уровнем и содержат немало фактических ошибок.

Тем не менее необходимо еще и еще раз подчеркнуть значение и акту­альность активной и энергичной работы по установлению исторической правды, касающейся нашего недавнего прошлого. Историки не имеют права забывать, что большая доля ответственности за лишение нашего общества правдивой истории лежит и на них самих в силу их собственной политической тенденциозности и идеологического ослепления, благодаря чему они сами — и весьма энергично — помогали власть имущим cкрывать и искажать историческую истину. Возвращение правды истории (как и прав­ды самой жизни) никак нельзя откладывать «на потом». Эту задачу необ­ходимо решать сегодня, если мы хотим, чтобы ныне живущие поколения россиян смогли увидеть Россию новой, демократической, цивилизованной, духовно раскрепощенной и экономически процветающей.

Предлагая вниманию читателя настоящие очерки, автор, разумеется, не претендует на всеобъемлющее и законченное исследование этой важной

72

и сложной темы. Он стремится, со своей стороны, по мере сил содей­ствовать становлению новой, правдивой, полной и глубокой новейшей истории России.