МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБЛАСТНОЙ

СОЦИАЛЬНО-ГУМАНИТАРНЫЙ ИНСТИТУТ

ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИИ, УПРАВЛЕНИЯ И СЕРВИСА

КАФЕДРА ИСТОРИИ

АННОТАЦИЯ

Т.В. ДИТТРИЧ «ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ВИКТОРИАНСКОЙ АНГЛИИ»

Выполнила

студентка 5 курса

заочного отделения

Волкова П.В.

КОЛОМНА

2013

Монография Т.В. Диттрич «Повседневная жизнь викторианской Англии» интересна, прежде всего, тем, что в ней собраны и систематизированы обширные материалы по затронутой теме. Автор раскрывает перед читателем достаточно полную картину жизни англичан в XIX веке с разных точек зрения: так, мы узнаем не только быт аристократа, но и чем живут и дышат его слуги, как проходят дни простого горожанина и крестьянина в деревне, даже как живут лондонские нищие, а также книга раскрывает нам секреты различных профессий, нюансы приготовления пищи, «культуру пития» и атмосферу городских пабов, клубов, кофеен, буквально всю жизнь англичанина того времени, от рождения и до самой смерти. Автор начинает свое повествование с короткого и многообещающего предисловия, после чего начинается увлекательнейший взаимосвязанный рассказ, полностью окунающий читателя в викторианскую эпоху. В ходе повествования нам могут встретиться выдержки из художественной литературы XIX века, мемуаров и пьес, но эффекта «роман в романе» не возникает – настолько увлекательно и со вкусом пишет Диттрич. Повествование разбито на несколько глав, повествующих, соответственно, последствиям индустриализации, профессиям, семье, воспитанию детей, архитектуре и устройству городского и загородного дома и многому другому. Уникальность данной монографии состоит в том, что она написана не «сухим» академическим языком, а в художественном жанре, что делает ее легкой и приятной для чтения, но достаточно сложной для аннотирования. Также «Повседневную жизнь викторианской жизни» можно успешно использовать в школьном образовании на уроках и факультативных занятиях в виде выдержек, которые, несомненно, будут интересны и познавательны для обучающихся в рамках курса Новой истории.

Кроме Т.В. Диттрич вопросы повседневной жизни затронуты Питером Акройдом в «Биографии Лондона», Всеволодом Овчинниковым в «Корнях дуба», некоторые подробности затрагивает и Даниэль Дефо в «Дневнике чумного года», но начинать знакомство со столь обширным пластом английской истории стоит именно с «Повседневной жизни викторианской Англии», ввиду легкости ее прочтения и возникающего потом «послевкусия», надолго прививающего интерес к обозначенной теме.

Далее будет приведено краткое содержание глав монографии.

Пример королевской семьи – образец для подражания всей Англии.

Королева Виктория, владелица многочисленных колоний в Африке, властительница Индии, внучка Георга III, бывшая пятнадцатой в очереди на престол, правила 60 лет.

Цыганка предсказала матери Виктории, герцогине Кентской, что ее дочь станет правительницей королевства и всех колоний, поэтому будучи на 8 месяце беременности она не мешкая отправилась в Англию, где девочка и родилась, 24 мая 1819 года в Кенсингтонском дворце. В течение 18 лет, предшествовавших престолу, она воспитывала в себе умение подчинять свою жизнь долгу, подавлять желания и эмоции, прислушиваться к доводам разума. Отец умер вскоре после ее рождения, оставив их с матерью без средств к существованию, и жизнь их, несмотря на высокий титул, была весьма скромной, что способствовало строгому воспитанию, настолько строгому, что Виктория казалась гораздо старше своих лет. Сильный характер, выработанный с детства, проявлялся во всем, она даже вшивала под воротник платья колючки остролиста, чтобы всегда высоко держать голову.

Население Англии в то время было очень суеверным, и после коронации ходили слухи, что правление новой королевы будет крайне коротким и несчастливым: епископ надел ей не на тот палец коронационное кольцо, казначей рассыпал медали на пол, во время присяги лорд Ролл споткнулся и покатился кубарем на пол, епископ во время молитвы перелистнул две страницы, закончив ее раньше положенного, а символы власти протянули королеве так быстро, что она их чуть не выронила.

Вскоре после коронации Виктория вышла замуж за своего кузена Альберта, влюбившись в него с первого взгляда. Примечательно, что она сама сделала ему предложение. Поначалу семейная жизнь не ладилась, в том числе и потому что мужу не была отведена какая-то особенная роль при дворе. Вскоре, впрочем, все наладилось, о чем говорит рождение девятерых детей.

За время правления Виктории сменилось несколько премьер-министров. Глэдстон занимался ирландским вопросом, Дизраэли интересовал Суэцкий канал и израильский вопрос, а также именно он сделал Викторию императрицей Индии. В 1840 г. премьер-министром стал Роберт Пиль, продвигавший в парламент рабочую среду и сильно изменивший процедуру выборов.

Муж королевы Виктории Альберт так и не стал королем. Роль его при дворе буквально переводилась как «принц-супруг», но он во всем был правой рукой королевы, человеком, на которого она могла в любой момент во всем положиться. После его смерти она до конца жизни носила траур. Пример королевской семейной жизни привел к тому, что в XIX веке в Британии установился культ семьи.

Викторию назвали бабушкой всей Европы, а последний ее ребенок родился, когда она правила уже 23 года. Несмотря на все предсказания, она правила страной долго и счастливо.

Глава первая. Последствия индустриализации.

В начале XIX века большая часть населения Британии работала на фермах и передвигалась по земле пешком либо на лошадях. Ученые, стремясь увеличить производительность труда, создали первые паровые двигатели, и тут возникла мысль применить силу пара для вращения колес повозки. Так родилась идея паровоза, в разработку конструкции которого включились французские и английские инженеры. В 1825 году первый пассажирский поезд отправился из Дарлингтона в Стоктон, а к середине века уже было проложено 3200 километров железнодорожных путей. Владельцы фермерских хозяйств негодовали, полагая, что от испуга птицы перестанут нести яйца, а коровы давать молоко, но вскоре кинулись покупать железнодорожные акции. Это было время очень быстрого обогащения. Полученные деньги вкладывались в строительство фабрик,число которых неуклонно росло.

В производстве тканей также произошли значительные изменения. Если раньше изделия получали посредством ручного труда и стоили столько, что были не всем по карману, то теперь были изобретены ткацкие станки и машины, значительно удешевившие производство и перебившие местный бизнес. Крестьянки вынуждены были идти работать на фабрики. С этих времен производство вещей и механизмов стало массовым.

Появились новые профессии, такие как механик, паровой двигатель стал заменять собой лошадей даже в сельском хозяйстве, цены на продукты упали, фермы разорялись, заставляя своих хозяев идти в город и на фабрики, подстраиваться под общий график, а наличие железнодорожного транспорта сделало этот путь легче. Средняя продолжительность рабочего дня составляла 14 часов. Некоторые подавались искать счастья даже в Америку, морской путь до которой составлял с появлением парового двигателя 8 дней. Теперь можно было составить более-менее пригодное расписание движения морского транспорта, хотя маленькие пароходики продолжали иногда ходить под парусами, стремясь сэкономить уголь. Тогда же началась эта эмигрантства. Из одной тольки Ирландии в Америку эмигрировали около 11 млн человек.

В 1851 г по дну Ла Манша был проложен телеграфный кабель, во второй половине века изобрели фотоаппарат, а к концу уже появился синематограф. Появились анестезия, печатающая машинка, телефон, электрическое освещение, увеличился грузообмен, открылись невиданные раньше магазины с импортными товарами.

Правление Виктории не зря называют золотым веком – страна стала получать невиданные дивиденды от своих колоний, на эти деньги были сооружены водопровод и канализация в Лондоне, очистившие город от нечистот, также был построен метрополитен.

Индустриализация заставила людей относиться друг к другу с опаской – приехавший неизвестно откуда человек мог рассказать о себе что угодно. На этой почве происходило много недоразумений, а также вновь прибывший горожанин действительно мог начать совершенно новую жизнь – от нового дома до нового имени, по совершенно индивидуальным для каждого причинам.

Центр индустрии находился на севере. Бирмингем давал стране металл, в Манчестере производили ткани, Ньюкасл снабжал углем, Бат был курортным городом с лечебными грязями, популярным среди управляющих фабриками.

Экономическая роль Лондона определялась рекой Темзой, а основной доход городу приносили колонии. Главным двигателем прогресса стал уголь, на котором работало все производство и весь транспорт, отчего над городами, в частности над Лондоном, стоял настолько густой смог, что его можно было спутать с пожаром.

Дым был разного цвета и имел резкий запах. Для Лондона была нормальной практичиски нулевая видимость на дорогах. ак показывают метеорологические записи, количество туманных дней в году неуклонно росло вместе с объемами производства. Люди ходили днем с фонарями, многие падали, тонули в каналах и сточных канавах, для женщины это была верная смерть, тяжелая одежда тянула ко дну. Спрогнозировать туманы было невозможно, климат был очень вреден, в городе процветали респираторные заболевания, из-за которых умирало очень много людей. Бывали случаи, когда из-за тумана задыхались животные, падали птицы, сейчас же подбиравшиеся нищими и употреблявшиеся в пищу.

До появления железных дорог дома строили из того, что было рядом, поэтому застройка гармонировала с окружающей местностью, и как правило дома в разных зонах различались. Железная дорога привезла с собой кирпич, ставший массовым материалом, жилища повсеместно стали похожи друг на друга. Здания под стать эпохе стали выше, массивнее, «съедая» старую застройку, особенно в центре Лондона. Новые строительные технологии позволяли строить из каких угодно материалов и поднимать их на какую угодно высоту. За время правления Виктории строительство в столице достигло небывалого размаха, но жилья все равно не хватало. Многим был не по карману купить себе дом, процветал съем помещений. Родилась идея квартир, как в Шотландии, где люди давно уже жили в многоэтажных домах, снимая в них комнаты. Идея прижилась, появились доходные дома, но снять в них жилье могли себе позволить только обеспеченные люди, а большинство приехавших в Лондон все-таки стремились начать жизнь с нуля.

Большую часть населения составляли фабричные рабочие. Также были грузчики, моряки, ремонтники, селящиеся поближе к воде, на площадях толпились бродяги в поисках случайного заработка, клерки торопились в свои конторы, подметальщики пылили на прохожих, водовозы, торговцы всех мастей – кого только не было в Лондоне.

Были и те, для кого улица была домом, но общественное мнение доминировало даже в этой среде.

Если на окраине было сравнительно тихо, то центр города буквально кипел. Процветал труд детей, помогавших своим родителям, зачастую они прибегали к хозяевам домов спросить, что требуется, после чего возвращались к ним уже с подносами. В парке продавали молоко на разлив, за ним тут же выстраивалась очередь. Летом продавали фрукты и ягоды, зимой разносили по домам горячую картошку.

Если в семье водились деньги, женщины в основном занимались домашним хозяйством, и разносчики товара зачастую являлись раздражающим фактором. Уже появились прототипы пылесосов и бельевыжималок, но не все могли позволить себе таких дорогих помощников по дому. Кофемолки и мясорубки составляли предмет особой гордости хозяев и выставлялись на всеобщее обозрение, чтобы показать, что они могут себе это позволить. Лучше всего продавались не приспособления для облегчения труда, а то, что женщины могли использовать для себя – чулки, кружева, электрические корсеты, - все это можно было купить у уличных торговцев гораздо дешевле, чем в магазинах. Бывало, за день постоянный стук в дверь так надоедал хозяйкам, что горничным, если таковые имелись, отдавался приказ гнать от дверей всех без разбора.

По улицам также ходили старьевщики, менявшие старый хлам горожан на чудные и полезные вещи, особенно им рады были дети. Ходили и сборщики металла. Многие же разносчики предпочитали иметь дела не с хозяйкой дома, а с ее кухаркой, заходя непременно с черного хода. Заходили люди, собиравшие старые половики, кости, а в домах, где держали своих животных и птиц, можно было поживиться перьями и шкурками. Заходили и ремонтники, многих из них знали в лицо и старались каждый раз приглашать одного и того же мастера. Собирали пепел и золу из каминов, причем занимавшийся этим мужчина предварительно звонил в колокольчик, прежде чем постучать в дверь, чтобы дать хозяйке время закрыть окна и увести детей. Также встречались точильщики ножей, межники, ремонтировавшие посуду, дрессировщики, шарманщики, а с наступлением темноты за работу принимался фонарщик. Наличие газового освещения на улицах позволяло публике выходить также и в темное время суток. Наряду с полицией, от газовых фонарей была огромная польза: сократилась преступность.

Кроме преступников, большой проблемой на улицах была непроходимая грязь. Женщины даже носили с собой специальные щипчики, которыми приподнимались юбки. Грязь была на руку мальчишкам, которые старательно расчищали дорогу перед гражданами, подчас получая за это небольшое вознаграждение.

Эмигранты из Ирландии, покинувшие родину из-за неурожая картофеля, направлялись прямиком на Собачий остров, где проходили грузовые пути. Они охотно шли на тяжелые работы, где был гарантирован хороший заработок, строили метрополитен. Если не устраивали условия труда, они в любой момент могли уехать в Америку или Австралию в поисках лучшей жизни.

По берегам реки строились многочисленные верфи и фабрики по производству проволоки и свинца, что было крайне вредно для работавших там людей. Заболевшие нещадно вышвыривались на улицу. Всюду царила безработица и нужда.

Лондон был настолько разношерстным по своему населению, что случалось, люди говорили на разных диалектах, а в деревнях, окружавших город, говорили на разных наречиях.

В перенаселенных местах и в местах оплота бедноты царило пьянство. Вид спившейся женщины или ребенка никого не удивлял, часто пили целыми семьями. Самым популярным напитком бедноты был джин, пабы располагались на каждом шагу. Чем беднее район, тем их было больше. Обычным делом были драки, демонстрация силы. Когда вчерашние собутыльники утром вставали в очередь за работой, предпочтение отдавалось здоровым и сильным, тем, кто победил во вчерашнем бою.

Кроме джина, любимыми напитками бедноты были бренди и ром. Одного только пива при тогдашнем населении Лондона выпивалось до 30 галлонов ежегодно, его пили даже дети, поскольку вода из колонок была настолько грязна и кишела заразой, что для питья употреблялись сиропы и алкогольные напитки, а также кипяченые – чай, кофе. Напитки покрепче разносились и по домам, например можно было заказать пинту портвейна.

Чай был очень дорог из-за пошлин, зато все, что нужно для пива, производилось в самой Англии, и зачастую средние и мелкие хозяйства жили этим. Хозяева таверн, все до одного уважаемые люди, часто открывали собственные пивоварни, а некоторые создавали свою марку пива и продавали его по всей стране.

Большинство населения страны предпочитало проводить вечера не дома, а в питейном доме, подальше от проблем и ворчания жены. Люди побогаче уходили в клубы, стоявшие выше рангом, нежели такие заведения, но цель оставалась неизменной – уйти от действительности.

Питейные заведения подразделялись на таверны, пабы и постоялые дворы, обычно стоявшие на пересечении дорог, оказывавшие, помимо продажи алкоголя и ночлега, массу других услуг, к примеру, кузнеца.

Позже стали популярны пивные дома, где каждый желающий за две гинеи в год мог приходить каждый день за выпивкой. Тогда же стали появляться и джиновые дворцы: одно время джин был дешевле пива, так как не был установлен налог на его ввоз.

В тавернах царила строгая иерархия – по правую руку от входа сидели менее достойные посетители, левая часть часто украшалась картинами, там сидела публика поприличней, а у камина держали места для дорогих гостей.

Люди побогаче пили вино и виски, а при застолье предпочитали портвейн. К тому времени в Англии было огромное количество разнообразной выпивки, подававшейся по различным случаям – вишневый ликер, кларет, пунш и прочие.

Растущий город нуждался в пассажирском и грузовом транспорте. Существовали кэбы, омнибусы (прототип двухэтажного автобуса), конкой, которую тащили по рельсам лошади, существовали также рабочие поезда. Омнибус и конка стоили дороже и ходить начинали только с 8 часов утра. В омнибусе места второго класса, на втором этаже, негласно предназначались для мужчин, на женщин, ездивших там, смотрели с неодобрением – а вдруг кто заглянет под юбку. Существовали еще места рядом с кучером, которые он за отдельную плату резервировал для постоянных пассажиров. Изначально в омнибусах не было билетов и постоянных мест остановки, все определялось состоятельностью перевозимой публики, в том числе и плата за проезд.

Когда городские дороги перестали справляться с пассажиропотоком, в 1863 году был проложен лондонский метрополитен, с успехом решивший помимо прочего и проблему путешествия одиноких девушек, было даже издано руководство, как себя вести в подземке. Поездки осуществлялись согласно классам. Багаж грузился на крыши комфортабельных вагонов 1 и 2 класса, вагоны 3 класса ехали без крыши и были практически лишены удобств.

Весьма комфортным и удобным был железнодорожный транспорт, с помощью которого можно было в разы быстрее добраться до пункта назначения, чем по обычной дороге, где процветали ужасающие пробки. Не было светофоров и регулировщиков, было тесно, лошади пугались, кусались друг с другом, повозки не могли разъехаться, в плохую погоду вообще царил хаос. Кроме того, въезд в город был платным, право бесплатного имел только повозки «на человеческой тяге».

Все большую популярность набирал метрополитен, в конце концов избавившийся от вагонов 3 класса. Наличествовала привлекательная стоимость билета, в вагонах разрешалось курить, спросив разрешения у дам. Лондонцы очень гордились своим метро, несмотря на многочисленные взрывы, устраиваемые террористами викторианской эпохи. Кстати, к ее концу существовало уже более 100 подземных станций.

Англия считалась одной из самых великих морских держав мира, и в викторианскую эпоху благодаря инженеру Исамбару Брюнелю достигла апогея в области кораблестроения. Его парусник с паровым двигателем «Грейт Вестерн» достиг Нью-Йорка в рекордные 15 суток, после чего было построено еще большее деревянное судно, а в конце концов он решился на небывалый шаг – строительство «Великой Британии» - первого в мире корабля с металлическим корпусом. В механизме судна впервые был использован винт. За год судно пересекло Атлантику 7 раз, но в 1846 году налетело на рифы, после чего был создан «Грейт Истерн», превышавший «Великую Британию» по размерам в 6 раз. Трудности сопровождали весь процесс до спуска на воду, спускали его бортом, а не носом, судно было практически непотопляемо, участвовало в прокладке трансатлантического кабеля.

Между сословиями в XIX веке существовала огромная пропасть буквально во всех сферах жизни, а также в гигиенических и моральных нормах. Обозначения «чистая публика» и «нечистая» буквально передавали положение дел. Бедняки даже подумать не могли о стирке, донашивали одежду, купленную на барахолке. Дамы с нюхательной солью при разговоре с низшими слоями общества были обычным явлением, впрочем, они занимались благотворительностью и брали на воспитание сирот. Существовало понятие приюта на три дня за тяжелую работу, за такой работой выстраивались очереди. Те, кто трудился хорошо, рекомендовались для устройства на постоянную работу. Некоторые либералы говорили, что даже для русской Сибири такой объем работы казался бы чудовищным. На такую работу соглашались люди, не смогшие найти лучшую в темпе постоянно растущего города, но и ее не хватало. Правительству полагалось помогать оставшимся безо всего, но самые нуждающиеся, как правило, так ничего и не получали.

Самой низшей ступенью был работный дом, где из обездоленных выкачивали последние силы. Оттуда чаще всего была только одна дорога – на кладбище. Система работных домов позволяла чиновникам отчитаться перед королевой о своей помощи неимущим, а также сэкономить значительные деньги на практически бесплатном труде и решить проблему с детскими домами, если верить официальным отчетам, но на деле все обстояло гораздо хуже. Это было фактически пожизненное рабство в обмен на кров и скудную пищу, к тому же продаваемую администрацией на сторону.

Рост городов неминуемо породил рост преступности. Если раньше соседи знали друг друга в лицо и дома подчас не запирались даже по ночам, то теперь замки стали необходимостью, а наличие полиции – неизбежностью.

Фабрики и заводы сделали многих людей очень богатыми, и миллионы – очень бедными, отобрав возможность кормиться семейным трудом, и если крестьянин без работы еще мог выжить, то городскому жителю приходилось туго. На одно рабочее место находилось до двадцати желающих, увольняли за малейшую провинность, а иногда и без вины, лишь потому что другие кандидаты были здоровее или холосты. Социальной помощи не существовало, ее оказывали благотворительные организации и протестантская церковь. Безвыходность приводила к тому, что женщины выходили на панель, а мужчины становились преступниками, и карали за это очень сурово. Виселицы были обычным явлением. В 1805 году появилась первая укомплектованная и вооруженная полиция. До этого правоохранительные органы занимались контролем контрабанды на Темзе. Их униформа отличалась отсутствием карманов, чтобы не было соблазна самому что-либо прихватить. В 1862 году было принято решение о создании своей полиции в каждом городе. В середине века у полиции появились шлемы, до этого они ходили в цилиндрах. Если полицейский констебль при патрулировании чего-то не заметил, на него мог быть наложен штраф. Карманов в форме также не было, обед брали с собой и старались поскорей съесть. Дневная смена длилась 14 часов, до тех пор пока не придет сменщик.

Шерлок Холмс прочно вошел в облик Лондона со времен первого рассказа, и его научный метод соответствовал развитию судебного делопроизводства в то время. Судебная медицина уже многое умела определять, химия не стояла на месте, в 1889 году уже могли определить, чья кровь на одежде подозреваемого, хотя группы крови были открыты только в 1900 году. Также были и устойчивые предрассудки, например, что преступниками рождаются, и что преступника можно определить по форме черепа. Многие преступники, между тем, происходили отнюдь не из низших слоев населения.

При королеве Виктории меры пресечения стали менее беспощадными, виселица полагалась лишь за убийство и измену стране. В 1860 г. было окончательно прекращено депортирование преступников в Австралию и другие колонии. Изменился и механизм повешения – теперь преступник не жил еще 10 минут в страшных мучениях – благодаря расположению узла на петле у него ломались шейные позвонки и он умирал мгновенно.

В Лондоне в 1890 году насчитывалось больше 116 тыс. лошадей, и все они оставляли на улицах огромное количество навоза, а также к этому стоит добавить помойные ямы в каждом дворе. Все эти нечистоты стекали в Темзу, которая воняла настолько нестерпимо, особенно в жаркую погоду, что люди падали замертво. После изобретения вентиляции, когда ужасающий запах достиг парламента, было принято решение о строительстве канализации.

При строительстве итальянским архитектором Базалгетти был применен моментально застывающий на кирпичной кладке портландский цемент, который застывал даже под водой. Качество работы было таким, что до сих пор нет ни трещин, ни крошек, и разрушить старую кладку очень непросто. Сама же канализация прошла гораздо глубже укрепленных таким образом берегов Темзы, на протяжении 82 миль. Также были возведены великолепные очистные сооружения, городу наконец был подарен чистый воздух.

Глава 2. Работа, на которую вы бы не согласились.

Речь идет о свинцовых фабриках, и первыми признаками болезни их работников являются колики, за которыми следует бледность, паралич рук, головные боли с припадками и потерей сознания, и смерть через три дня. Если человеку удавалось выжить, он оставался слепым. Был основан комитет по разбирательству работы в химической индустрии, который выявил наиболее опасные виды производства и меры по предотвращению болезней, которые сводились к выдаче молока, полотняным респираторам и фартукам. На фабриках по производству эмалированных изделий бывало, что людей тошнило свинцом, а индивидуальные средства защиты отсутствовали. Еще интересней обстояли дела на спичечных фабриках – у их работников от отравления фосфором начинала светиться челюсть и их мучили страшные боли. Впрочем, худшая работа во всей истории Англии так и не была названа, так как в каждой находилось что-то специфическое и особенно ужасное.

Профессия мусорщика сводилась к сбору золы и пепла из печей, из-за угольной пыли его называли «пыльным человеком». Помимо этого ему приходилось убирать и другие, всевозможные отбросы и гнилье. Его приезд как правило сопровождался страшным грохотом. Мусорщику помогали жена и дети, во дворе у него была свалка, где они же рассортировывали мусор. Профессия была очень выгодной, несмотря на всю ее неприглядность, деньги делались буквально из ничего – золу сдавали на фермы, более крупные куски – на кирпичные фабрики. Для откачки уборных существовали насосы. Мусорщики из-за специфики своей работы и преследовавшего их запаха становились изгоями общества, хотя неплохо жили и работа была гораздо менее вредной, чем на производстве.

Что же выбрасывали викторианцы? Вещи стоили дорого, каждый старался сделать необходимое своими руками. В это время всячески поощрялась бережливость. Одежду перелицовывали, перешивали, из пары поношенных сапог делали обувь для подростка, даже чай считался чаем до тех пор, пока из него можно было выжать цвет. Подбирали все, из чего можно было извлечь хоть какую-то пользу, даже сдавали окурки на табачную фабрику, для папирос низкого сорта. Очень много было «речных подбирал», которых кормили приливы и отливы Темзы. Подбирали даже собачий помет, который был незаменим при выделке кожи. Собирали кости на мыло, тряпки на бумагу,

Но самой отвратительной, пожалуй, была профессия дубильщика. Невозможно было подъхать близко к фабрикам по выделке кожи, почуяв запах разлагающихся трупов, лошади вставали.

Также в Лондоне было много молочников. Каждому из них полагалась квартира без вычета из зарплаты аренды. В ход шло и мошенничество, молоко нещадно разбавлялось водой с пищевым красителем, чтобы придать ему желанный желтоватый цвет.

Глава 3. Дворцы и парки, хибары и дворики.

В XIX веке в Лондоне строились исключительно добротные дома со строгой архитектурой. Люди старались выставить себя исключительно с приглядной стороны.

Дворцы в богатых имениях располагались в глубине парка. Парадный вход располагался по центру здания и имел портик широкую лестницу. Замок часто окружался водой, также имели место случаи его покупки у обедневшей аристократии. Имения были переполнены слугами, особой гордостью был парадный холл. Во дворцах внутреннее убранство было великолепным, мрамор, люстры на 100 свечей, золото, камины – все это служило символом роскоши и достатка, хотя чрезмерность считалась дурным тоном. Модными были итальянские пейзажи. Зеленый цвет в отделке считался признаком очень богатого человека, так как производство зеленой краски было сопряжено со свинцом и было очень вредным и дорогим.

Вскоре начался фиолетовый бум, лиловые оттенки разной насыщенности встречались повсеместно. Лиловую краску получали из угольной смолы.

В гостиных того времени ничто не называлось своими именами. Лицемерие викторианского общества напоминало помойную яму, накрытую красивым покрывалом. Любви чинились многие препятствия, видеться молодым людям было негде, даже на балу не допускалось постоянно танцевать с одним кавалером. Нравы были очень строгими, однако после рождения второго ребенка значительно смягчались, и личная жизнь обоих супругов могла развиваться совершенно независимо друг от друга.

Производственные помещения и комнаты слуг находились в чердачных и подвальных помещениях, прислуга набиралась из близлежащих деревень.

Особое внимание уделялось парку, разбивавшемуся на несколько секторов, этим искусством в Англии владели превосходно. Особая честь выпадала главному садовнику, лично отбиравшему фрукты и овощи из огорода для стола господ. Разводили ананасы и другие экзотические фрукты, держали павлинов, а поодаль, чтобы не тревожить аристократию запахами, стояла ферма.

Разница между жильем аристократии и простых смертных была колоссальной – последним едва хватало денег на оплату убогого угла. С увеличением потока граждан на фабрики и заводы под жилье сдавался любой угол, хоть сколько-то пригодный для жилья. В доме среднего размера подчас могло проживать свыше сорока человек.

В 1851 году подписан акт парламента о строительстве жилья для рабочего класса, однако к 1880 году ситуация сложилась хуже некуда. Созванная комиссия пребывала в шоке от увиденного – куда там занавески, люди не знали, что такое постельное белье!

Люди не задерживались на одном месте дольше 2-3 месяцев, и часто дома переходили новым хозяевам в том состоянии, в котором их оставили предыдущие, о чистоте не заботились, процветали инфекционные болезни. Очень высока была детская смертность, к ней привыкли, матери старались не привязываться к детям до 5 лет, которые и до этого-то возраста могли не дожить. Детей старались иметь как можно больше, чтобы хоть кто-нибудь выжил. В домах не топили, туалет чаще всего был там, где придется, готовили на общих кострах или у булочника.

Даже переехав на более дорогую квартиру, сталкивались с неприятностями, к примеру, владелец рыбного магазина хранил продукцию во дворе, не беспокоясь об арендаторах недорогих квартир.

Первые дома по жилищной программе были построены в 1828 году на окраине Лондона, подкупали они прежде всего водосмывным туалетом и тем, то вода впервые достигала верхних этажей, благодаря чугунным трубам. Их могли позволить себе только состоятельные люди. После этого стали строить относительно дешевое жилье сначала на Собачьем острове, а затем и по всему Лондону.

Перед домом располагался крошечный палисадник, сам он был двух-трехэтажным. Примечательно, что внутри стены в нижней своей части красились, а верх обклеивался обоями. Гостиная содержала в себе лучшие предметы быта и мебели на случай если кто-то придет, ее еще называли рисовальной комнатой. Мебель как правило была добротной, с расчетом на несколько поколений. Людьми не слишком состоятельными покупалось множество подделок, респектабельно выглядевших, но на проверку очень мало стоивших.Также было множество безделушек, а пианино считалось признаком состоятельности хозяев. Если дом нуждался в ремонте, в первую очередь и без экономии отделывали гостиную – ведь в остальные комнаты гости никогда не заходят. Хозяева дома сильно зависели от общественного мнения. В жертву гостиной приносился также размер всех остальных комнат. Также была и жилая комната, в которой собиралась вся семья, правила в которой были менее жесткие и обстановка в разы уютнее. Там отдыхали, там женщины вели домашнее хозяйство.

В каждой комнате был предусмотрен камин для отопления, с экраном, полы настилались деревянные, в особенно богатых семьях сверху на них лежал ковер. Дома освещались с помощью свечей, печь топили углем, а хозяева зачастую пользовались ночными горшками – люди неохотно принимали новшества. Это было жилище среднего класса, где семья могла позволить себе иметь одну или несколько служанок.