Лит / 1.Эпические жанры русского фольклора
.docЭпический фольклор включает стихотворные (былины, исторические песни, духовные стихи) и прозаические жанры (сказки, предания, легенды, суеверные рассказы). Более сложным является определение статуса народной баллады. В основе классификации эпических жанров лежит сюжетно-тематический принцип, что не отменяет и структурно-морфологических подходов в их рассмотрении. Подвиды суеверного рассказа – быличка (меморат) и бывальщина (фабулат). Потребность народа реагировать на исторические события, давать свою оценку тем или иным историческим лицам обусловили формирование эпических жанров крупной формы: былин и исторических песен. Былины делятся на циклы: Киевский (в центре богатыри-ратники Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович), Новгородский (былины о Садко, Василии Буслаеве), Брянские и Южнорусские. Более общее деление связано с магистральными сюжетами и идейными центрами каждой группы – архаические, героические, социально-бытовые
Стих былины связан с напевной речью — речитативом, часто используется перехват.
Другая важная особенность былины — то, что в отличие от сказки, события былины воспринимались самим исполнителем и слушателями как действительно происходившие. Былина — песня о старине, а старина в понимании человека того времени — основа основ, её реальность, какой бы фантастичной она ни представлялась, не вызывала сомнения.
В этой связи можно остановиться на самом понятии эпоса как попытки описать действительность объективно. Степень этой объективности, безусловно, зависит от мировоззрения, миропонимания автора (или целого народа), его представлений. Поэтому возможен мифологический эпос, отражающий мифологические представления, героический эпос (известный детям по мифам Древней Греции) и эпос исторический, герои которого мыслятся как реально существовавшие люди. Может быть, именно этим обусловлено возникновение таких былин, как «Исцеление Ильи» или «Илья и Святогор», повествующих о превращении обычного человека (или воина) в непобедимого богатыря.
Вероятно, от стремления к правдоподобию и некая пространственная конкретность, присущая былине: место действия былин — Муром, Владимир, Ростов, Киев. Устанавливается и время действия в былинах киевского цикла — IX–XI века — расцвет киевской Руси.
Материал былины — важнейшие исторические события, как правило, войны с исконными врагами, угрожавшими Руси. Чтобы стать достоянием эпоса, событие должно быть в представлении народа весьма значительным. Не случайно среди 120 сюжетов былин нет ни одного, посвященного ежедневным событиям.
Опора на историю тем не менее не мешает былине быть порой совершенно неправдоподобной. Реальность включает в себя, например, явно мифические элементы: Змей Горыныч, Тугарин Змеевич, Соловей-разбойник.
Путь богатыря существенно отличается от путешествия младшего сына в “чужой мир” (хотя речка Смородина как место встречи с антагонистом появляется и в былине — об Илье Муромце и Соловье-разбойнике). Ивану — крестьянскому сыну необходимо преодолеть границу между мирами (если не на пути в “чужой” мир, то на обратном пути — во время бегства), Добрыня же, убивая змея, вообще уничтожает представление о Пучай-реке как о реке смерти — обиталище адского существа. Тот же момент мы увидим и в былине «Илья Муромец и Соловей-разбойник», когда основная задача Ильи будет освободить от враждебного существа прямоезжую дорогу на Киев.
Герой былины не располагает волшебными средствами, если не считать его богатырской силы (которая лишь в былине об исцелении Ильи Муромца трактуется как следствие воздействия некоего напитка). Как правило же, эта особая сила — то, что выделяет героя, даётся ему от рождения и делает его воином — защитником государства.
Ни один из богатырей не родился в Киеве (Илья Муромец родом из села Карачарова, Добрыня — из Рязани, Алёша — из Ростова), но дорога их неизменно лежит туда, превращаясь в добровольно избранный жизненный путь — служение своему государству.
Стремление к единству, к объединению актуально и в период феодальной раздробленности, и в период возникновения и укрепления Москвы — возможно, именно этим объясняется жизненность, актуальность жанра в течение нескольких столетий. (В Московской Руси место былин займут исторические песни.)
Сильное государство, способное победить любого врага, защищаемое богатырями, видится идеальным — именно идеалы и стремления в большой мере отражает эпос. По словам В.Г. Белинского, сравнивающего сказку и былину, в эпосе певец “хочет в других возбудить благоговение”.
Главное качество богатыря — воинская доблесть. Все остальные качества — второстепенные. Это отражало действительность того времени. Достоинства богатыря проверяются в сражении, в неравном бою. С этим связана и композиция былины, кульминационным событием которой будет именно сражение — насыщенное гиперболами.
Основные богатыри киевского цикла, конечно, хорошо известны детям, и все они, в их представлении, храбры, сильны, умны, справедливы, беспощадны к врагам Русской земли, которую любят беззаветно и пламенно. Однако далеко не всегда ребята могут назвать отличительные черты богатырей. Основываясь на картине В.Васнецова, они, пожалуй, скажут, что Илья самый могучий, самый главный богатырь, а Алёша Попович — самый молодой.
Былинам киевского цикла свойственна общность композиции. Экспозиция — выезд богатыря из родительского дома или присутствие его на княжеском пиру; по дороге в Киев герой совершает подвиги, или на княжеском пиру становится очевидной необходимость сражения с антагонистом. Сам богатырский поединок — кульминационный момент былины — обычно занимает немного времени, после этого герой вновь возвращается на княжеский двор. Каждый эпизод закреплён в пространственном и временном отношении. Смена событий сопровождается обязательным перемещением героя.
При всей динамике событий былине свойственны описания. Что же становится их предметом? Почему такое внимание уделяется снаряжению богатыря (включая и крестьянское снаряжение Микулы)? Прекрасная “экипировка” — важная часть возвеличивания богатыря. Его образ, определяемый его деяниями, гармонично прекрасен. Перед нами народный идеал, и потому выглядит он празднично. Слушатель должен залюбоваться созданным в воображении обликом.
Следующий этап — былины о “старших” богатырях. Они более древние, в них есть мифологические черты: богатырская сила связана с умением обращаться в животных и птиц (былина о Волхе Всеславьевиче) или с огромными размерами (Святогор). Волх Всеславьевич — великий кудесник, волхв, воплотивший тотемические представления наших предков. Это не воин-защитник, а скорее воин-охотник, чьё рождение устрашает “рыбушек”, птиц и зверей. Образ Святогора трагический и загадочный. В.Я. Пропп называет Святогора героем “обречённым”. На что он обречён и почему удостоился такой характеристики — вокруг этих вопросов строится обсуждение былин о Святогоре.
бе известные былины о Святогоре повествуют о его смерти — вещь в русском былинном эпосе исключительная. Его отличия от богатырей киевского цикла бросаются в глаза: Святогор совсем не похож не обыкновенного человека, он не воин, не защитник земли. Это богатырь, как будто бы “привязанный” к своей местности — к горам, к камню, и эта местность противопоставлена земле, которая в художественном мире былины напрямую связана с Русью. В былине неоднократно подчёркивается, что он не ездит на святую Русь именно потому, что его “не носит мать сыра земля”.
Почему собеседником Святогора становится Илья Муромец? Возможно, именно ему, как главному богатырю киевского цикла, противопоставляется Святогор, чья сила не находит себе применения. Выше уже говорилось о том, что не наличие силы делает человека богатырём, а приложение этой силы. Сила Святогора огромна, но она сосредоточена в нём самом и бесполезна. В одном из вариантов былины часть своей силы Святогор передаёт Илье Муромцу, и она изменяется качественно — теперь это физическая сила, необходимая для совершения подвига. Святогор, по всей видимости, знаменует собой безвозвратно уходящую эпоху, смена его киевскими богатырями исторически обусловлена.
Былина о Садко связана с Новгородом, и многие исследователи относят её к так называемому новгородскому циклу, по мнению же В.Я. Проппа, она в первоначальных своих вариантах является даже “доновгородской”. В числе архаических черт этой былины исследователь называет путешествие героя в “чужой” — подводный — мир, а также образ морского царя, который генетически восходит к хозяину стихии, дарующему герою удачу в промысле. Достаточно древен и отразившийся в былине старинный новгородский обычай — жертвоприношение водной стихии (в качестве жертвы морской царь требует именно Садко).
Конечно, следует предварить разговор об этой былине необходимыми историческими сведениями об исключительности, уникальности Новгорода в русской истории. В былине о Садко очень много “типично новгородского”, и потому можно обсудить с юными исследователями вопрос, какой материал мог бы почерпнуть из былины историк (здесь можно говорить, например, о промыслах, развитых в Новгороде, или о богатстве города, или о том, что, пускаясь в путь, корабли Садко идут по историческому пути: Волхов — Ладожское озеро — Нева — море, и о многом другом).
С другой стороны, былина о Садко похожа на сказку — в ней есть место волшебным событиям, персонажам и предметам; её герой противопоставлен богатым купцам, не способным оценить его высокое искусство, которым он пленяет морского царя. Садко — гусляр, и именно этим своим качеством он наиболее “ценен”. Стихия “реагирует” на музыку и пение Садко, и важно, что эта стихия — водная (весьма значимая для Новгорода). Герой, как бы умерев, попадает в чужой мир и возвращается оттуда с наградой.
В былине наблюдается не просто смешение языческого и христианского, но даже их противопоставление: с одной стороны, морской царь, посягающий на свободу Садко, с другой — святой Никола, его защитник и покровитель. Танцующий морской царь — скорее сказочный персонаж, чем существо, в которое верят. Вообще ироническое отношение к антагонисту встречается в былинах нередко.
Возвращение героя из “иного” мира, однако, совершенно не соответствует развязке сказочного сюжета: Садко не женится на дочери морского царя, тогда как в русских сказках, в которых герой попадает в подводное царство, он непременно возвращается оттуда с женой. Жениться на дочери морского царя (а именно это предлагается ему в качестве награды за игру) для Садко значило бы остаться в “ином” мире навсегда. Садко же стремится вернуться домой. Он выбирает девушку Чернавушку, в которой, по мысли В.Я. Проппа, олицетворена родная новгородская река. Она и доставляет его в Новгород. “Чужой” мир отвергнут, несмотря на все его чудеса и красоты, и в этом серьёзное отличие былины от сказки. Постройка храма Николе — позднейший элемент былины.