Штомпка Анализ современных обществ

552	Глава 23

Поскольку предлагаемое понятие деятельности субъектов никак нельзя счи­ тать общераспространенным, даже в рамках той теоретической школы, кото­ рую мы назвали «теорией деятельности», следует представить его на фоне дру­ гих подходов и понятий, встречающихся в современной социологической мысли. Тогда более четкое выражение получит его оригинальность.

Идея деятельности субъектов в истории мысли

Поиск факторов, действие которых вызывает важные для людей социальные события, представляется вечной и универсальной тенденцией человеческого мыш­ ления. В этом смысле можно сказать, что проблематика субъективности воз­ никает вместе с возникновением общества. Однако в процессе долгой эволю­ ции идея деятельности пережила глубокую модификацию, направление кото­ рой определили четыре лозунга: секуляризация, гуманизация, социализация и демократизация.

Сначала субъекты, вызывающие важные события, располагались в сверхъ­ естественном мире, над людьми. Творящими субъектами были анимистиче­ ские силы, персонифицированные божества или отдельные боги, а также ме­ тафизические сущности - судьба, провидение. Они неуклонно и непосред­ ственно контролировали ход жизни отдельных людей и историю общества. Деятельность имела, таким образом, сакральный характер.

На следующей стадии социального развития деятельность уже перемеща­ ется в земные сферы и связывается с силами природы, постепенно открывае­ мыми и осмысливаемыми человеком. С той поры судьбы людей и общества представляются как результат естественной, природной детерминации - физи­ ческой, биологической, климатической, астрономической, демографической и т.п. Деятельность подвергается секуляризации.

Третья стадия приносит новое понимание действующих субъектов, спо­ собных оказать влияние на исторические события. Эта роль приписывается уже самим людям, правда, не всем, а лишь великим мира сего - выдающимся руководителям, вождям, пророкам, гениям3. Они приводят в движение все общество, действуют «в обществе», но сами не являются людьми «из обще­ ства». Их выдающиеся таланты, способности, харизма являются даром судь­ бы, случаем, предопределенным их рождением, тайной генов. Деятельность подвергается гуманизации, но еще не до конца, ибо касается только выдаю­ щихся личностей. Она еще не подлежит социализации, оставаясь чисто ин­ дивидуальной чертой.

На четвертой фазе, вместе с рождением социологии, дело обретает уди­ вительный оборот: представление о субъектах истории, хотя и подвергает­ ся социализации, однако ценой новой дегуманизации. В типичных для клас­ сической социологии органических моделях общества творящие силы кро­ ются где-то в самой конструкции социальной системы, как заложенные в ней, не подвергаемые более тщательному анализу, или как имманентная тенден-

Становление общества

553

ция, проявляющаяся в повседневном функционировании общества, а также в конечном, направленном и неотвратимом процессе развития. В различных версиях эволюционизма, теориях социального развития, в функционализме или в теории социальных систем исходным является представление, будто социальная жизнь и история развиваются свойственным им, как бы автома­ тическим образом, словно протекают над головами людей. Эти парадоксаль­ ные картины общества, в которых не остается места живым, активным, дей­ ствующим людям, встречают широкую критику. Джордж Хоманс (George Homans), например, призывает: «Вернем обществу людей и вольем в них немного крови!»4 Со временем призывы такого рода приводят к тому, что деятельность в конце концов подвергается одновременно гуманизации и со­ циализации. Реализуется это различными способами.

Пятой можно считать фазу социальной мысли, когда в роли субъектов истории вновь появляются великие личности, но теперь представление о них основано не на том, что они такими великими родились, а на том, что они являются представителями, выразителями социальных тенденций - напря­ жений, конфликтов, ожиданий и настроений общества, тенденций его раз­ вития. Их харизма имеет социальное происхождение, возникает постольку, поскольку они формируют, выражают «дух» общества, «климат» эпохи. Мож­ но сказать, претендуя на своеобразный парадоксальный афоризм, что они являются предводителями, поскольку им удается идти за теми, кем они пред­ водительствуют.

На шестой фазе деятельность обретает иное направление: субъектами ис­ тории представляются не сами по себе достойные уважения и выдающиеся личности, а некоторые социальные роли - руководящие, представляющие власть, организаторские. Перефразируя Вебера, можно сказать, что наступает «рутинизация деятельности». Независимо от личных особенностей «субъек­ тов» сама деятельность (возможность выступать в таковом качестве) стано­ вится прерогативой определенных органов, учреждений - позиций, обладаю­ щих правом и возможностью принимать решения в существенных для обще­ ства вопросах.

Однако поистине переломной можно считать лишь седьмую фазу разви­ тия социальной мысли, когда представление о субъектах, творящих историю, распространяется на обычных людей в их повседневной, обыкновенной жиз­ ни. Это уже не только социализация, но и истинная демократизация деятель­ ности. Конечно, она предполагает, что каждый отдельный член общества иг­ рает лишь минимальную роль в генерировании важных социальных преобра­ зований, но вместе с тем она утверждает, что эти преобразования не имеют никаких иных источников, кроме того, что делают все эти члены общества - каждый на своем участке, в своих, индивидуальных целях. Иначе говоря, каж­ дый человек в дистрибутивном смысле является субъектом в минимальной мере, однако в коллективном смысле он остается единственным, исключитель­ ным субъектом действия в обществе. Две близкие научные дисциплины по-

Hook S. The Него in History. Boston: Beacon Press, 1955 [1943].

4 Homans G.C. Bringing men back in // Institutions and Social Exchange / Ed. by H. Turk, R.L. Simpson. Indianapolis: Bobbs-Merill, 1971. P. 102-116.

554

Глава 23

могают социологии в исследовании этого сложного вопроса. Экономика обеспечивает сравнение с хозяйственным рынком, в котором в итоге рассеян­ ной, разделенной на бесчисленное количество направлений активности огром­ ного множества производителей, потребителей, продавцов, клиентов, поку­ пателей и т.д. возникает «невидимая рука», которая определяет обязательные, закономерные тенденции или преобразования. Лингвистика дает сравнения с естественным языком, показывая, как в повседневной речи бесчисленных ин­ дивидов формируются, воспроизводятся и модифицируются семантические и грамматические структуры. Именно опираясь на эти сравнения, исследователи деятельности субъектов воспринимают все социальные изменения как непред­ намеренный и даже непредвиденный результат, как скрытую функцию того, что все члены общества делают из своих личных побуждений и по своему лич­ ному разумению.

Есть, однако, еще восьмая фаза развития, на которой складывается пред­ ставление, что та демократическая точка зрения, которая приписывает воз­ можность быть субъектом истории всем и каждому в отдельности, не дол­ жна затмевать той истины, что наиболее важные, решающие, переломного и революционного характера социальные изменения совершаются, как пра­ вило, не рассредоточенными, рассеянными, нескоординированными дей­ ствиями отдельных людей, а групповыми действиями коллективных субъектов: оппозиционных ассоциаций, террористических организаций, групп заго­ ворщиков и революционеров, социальных движений, армейских подразде­ лений, парламентов, политических партий, «групп давления», преступных сетей, мафиозных кланов. Их сложные конфигурации обозначают полити­ ческую сцену современных обществ, а их намеренные, целенаправленные действия переплетаются со спонтанной, индивидуальной активностью чле­ нов общества.

Итак, мы представили здесь различные версии деятельности (понятия о субъектах социального и исторического процесса), которые появлялись на про­ тяжении длительного развития социальной мысли. Если оставить в стороне донаучные метафизические концепции, то окажется, что социальность распо­ лагалась или в социальных структурах (в конструкции «социального организ­ ма»), или в каких-нибудь категориях индивидов (великих личностях, в ролях, связанных с руководством и предводительством, в массе обычных граждан, в коллективах людей). На этом фоне предлагаемое в нашей теории представле­ ние о субъектах общественного развития имеет отличительные особенности. Во-первых, рассматривая деятельность как потенциальный атрибут общества (индивидуально-структурного поля), мы представляем ее как некий сумми­ рованный итог действий и взаимодействий всех указанных выше видов - субъектов, как индивидуальных, так и коллективных, появляющихся в дан­ ном обществе в данный исторический момент. Во-вторых, возможность выс­ тупать в роли субъектов развития отдельных людей и их групп мы рассматри­ ваем во взаимозависимости со сложившимися к данному моменту структура­ ми, в которых совершаются эти действия и взаимодействия, то есть как синтетический продукт индивидуальной (действий индивидуальных или кол­ лективных субъектов) и структурной детерминации (тех структурных рамок,

Становление общества	555

которые ограничивают эти действия, но одновременно и открывают перед ними новые возможности). Деятельность общества выявляется как бы с двух сто­ рон: «снизу» через арсенал возможностей, навыков, талантов, знаний, уста­ новок его членов, а также организационных форм, в которых они связаны между собой в целостные группы, и «сверху» через баланс натиска и ограни­ чений, а также тех средств и возможностей, какие предоставляют существу­ ющие структуры.

АЛЕКСИС ДЕ ТОКВИЛЬ (1805-1859)

Французский мыслитель политического направления, предтеча политической и исторической социологии. Широкую известность и славу принес ему труд «Демократия в Америке» (De la demokratie en Amerique, 1835-1840), а также «Старый порядок и революция» (L'Ancien regime et la Revolution, 1856), посвященный анализу Ве­ ликой Французской революции.

Главной движущей силой в истории считается эгалитаризм. Венцом этой тенденции является демократический строй, осно­ ванный на следующих принципах: а) всеобщее участие в прав­

лении (политическая свобода); б) всеобщая доступность любых социальных позиций (социальное равенство). Демократия оказывает сильное давление на процесс непре­ рывного подъема уровня жизни, социальных статусов, индивидуальных успехов, осу­ ществляемых в непрерывном сравнении и конкуренции с успехами других людей. Глав­ ным, важнейшим носителем этих динамичных и экспансивных тенденций является средний класс, которому, с одной стороны, постоянно угрожает деградация до уровня более низких классов, а с другой - содействует очевидная перспектива продвижения вверх до уровня, занимаемого высшими классами. Неопределенность статуса плюс высокие амбиции дают этому классу сильнейшую мотивацию для предприниматель­ ства, инвестиций, для интенсивного труда, для бережливости. Равные жизненные шансы приводят, однако, к далеко не равным успехам и достижениям, являющимся резуль­ татом личных усилий и заслуг.

Образцовый характер американской демократии проистекает, во-первых, из устрой­ ства ее институтов: идеального равновесия разных ветвей власти, из федерализма, га­ рантирующего разнообразие способов правления, из мудрого законодательства, обеспе­ чивающего экономическую свободу и неприкосновенность собственности. Во-вторых, де­ мократия требует еще определенных социальных условий: сильного гражданского общества, богатства различных ассоциаций и объединений, инициатив снизу, живого общественного мнения; моральных достоинств, просвещения граждан, демократических «импульсов сердца». «Свобода зависит от нравов и убеждений людей, которые пользуют­ ся этой свободой». Успех демократии в Америке вытекает из слияния духа свободы с духом веры, ибо религия несет в себе правила морали, имеющие наиболее сильное леги­ тимное обеспечение. Патологические стороны демократии, от которых общество должно охранять себя, - это власть олигархов, тирания большинства, а также лесть и дух попу­ листской демагогии.

556	Глава 23

Падение старого режима во Франции было вызвано следующими причинами: центра­ лизация административного управление и игнорирование региональных различий; отсут­ ствие или ограниченные возможности публичных дискуссий; привилегии старых групп, превратившиеся в анахронизм, и дискриминация новых, входящих в социальную жизнь групп («третьего сословия»); столкновение демократического движения с институтами, защищающими статус-кво. Однако решающим фактором оказались попытки реформ, пред­ принятые монархией, которые выявили всю слабость власти и одновременно дали новый импульс стремлениям к свободе со стороны граждан. Революция свершилась не в период наиболее жесткой тирании, а в период либерализации строя.

Л и т е р а т у р а

de Torqueville А. О demokracji w Ameryce. Т. I, II. Krakow: Wydawnictwo Znak, 1996. de Torqueville A. Dawny ustrój i rewolucja. Kraków: Wydawnictwo Znak, 1990.

История как реализация и олицетворение деятельности субъектов

Попробуем теперь связать обе категории рассмотренных выше теорий. Во-пер­ вых, общественно-историческая практика является актуализацией деятельности общества, а деятельность - потенциальной предпосылкой практики. Во-вторых, проявляется своеобразная обратная зависимость. Практика настоящего времени формирует ту деятельность, которая сложится в будущем, а деятельность буду­ щего оказывается в значительной мере результатом прежней практики.

Эти связи показывают, что деятельность является динамичным, непрерыв­ но меняющимся феноменом - скорее процессом, нежели определенным каче­ ством. История выступает как постоянное формирование и реконструирование деятельности общества посредством ее актуализации в практике. Этот про­ цесс можно разложить на две фазы. На первой осуществляемая в обществе прак­ тика оказывает влияние на обе составляющие индивидуально-структурного поля. Таким образом, она воспроизводит, но также модифицирует и даже со­ здает новые структуры: нормативные правила, формы общественного сознания, организационные уклады, расстановку жизненных шансов. Она одновременно сохраняет и преобразует, обогащает духовный капитал отдельных людей, фор­ мирует то, что находится в головах людей - их знания, установки, мотивации, расчеты, намерения. Новое, преобразованное индивидуально-структурное поле содержит новый потенциал деятельности. И здесь начинается вторая фаза: де­ ятельность реализуется, актуализируется в изменившейся практике. Общество уже другое, а стало быть, и действует оно иначе, а эти новые действия приводят к тому, что оно снова изменяется, и т.д. Надо подчеркнуть, что разделение дан­ ного процесса на две фазы исключительно умозрительно. В действительности эти фазы протекают одновременно, накладываются друг на друга в едином не­ прерывном историческом процессе.

Именно это пытается выявить и передать категория становления общества. Она означает непрерывный процесс самопреобразования и самосоздания об-

Становление общества

557

щества в результате постоянно воспроизводимого, неизбежного напряжения между потенциальной деятельностью общества и его нынешней социальноисторической практикой. Это процесс, осуществляемый в непрерывном дву­ стороннем взаимодействии между тем, что потенциально возможно (достиг­ нутым уровнем деятельности), и тем, что в данный момент осуществляется (действительной практикой), в постоянном совместно преобразовании одно­ го через другое. Итак, общество, это своеобразное индивидуально-структур­ ное поле, никогда не существует в каком-либо окончательном виде - оно все­ гда находится в состоянии становления. О нем никогда нельзя сказать, что оно «есть», оно всегда создается. Оно не представляет собой объект или со­ стояние, а является процессом, не чем-то данным, вырабатываемым каждый раз заново собственным достижением членов этого общества, «предприятием в процессе строительства», причем такого строительства, которое никогда не остановится, никогда не завершится.

Важнейшие понятия и термины

Активное общество - общество, имеющее сильное деятельностное начало, непрерывно предпринимающее усилия к собственному преобразованию, способное в ходе непре­ рывных изменений ответить на вызовы, преодолеть барьеры, перейти границы.

Двойственность структур - двойной статус социальных структур, являющихся плодом деятельности людей и оказывающих обратное воздействие на эту деятельность.

Двойственность субъектов - двойной статус отдельных индивидов или коллективов, одно­ временно являющихся творцами структур и находящихся под влиянием этих структур.

Деятельностный коэффициент - рассмотрение каждого события или общественного явления в качестве результата деятельности людей и вытекающая из этого необходи­ мость выявления действующих субъектов в любом исследовании общества.

Индивидуально-структурное поле - сфера действительности, в которой протекает социальная жизнь (совершаются общественные практики, или практика) в нераз­ рывной связи и активности субъектов и структур, созданных предшествующей прак­ тикой.

Исторический коэффициент - определение для каждого события или общественного явления его места в исторической последовательности событий, что требует включе­ ния временного аспекта в любом социальном исследовании.

Пассивное общество - общество, имеющее слабое деятельностное начало, находящееся в стагнации, неспособное мобилизовать себя для собственной трансформации.

Социальное событие - элементарная частица социального поля, простейшее проявление социальной практики.

Социальные субъекты - индивиды или коллективы, которые создают своими действи­ ями достаточно прочные структуры, группы, организации или институты, а также вызывают социальные изменения.

558	Глава 23

Становление общества - процесс непрерывного формирования, воспроизводства и моди­ фикации социальной реальности (групп, структур, организаций, институтов, культуры и т.д.) посредством действий индивидов или коллективов - действий, детерминирован­ ных в определенном контексте и в структурном отношении.

Структурная детерминация - ограничивающее, однако, возможно, и стимулирующее влияние структур на действия отдельных людей или коллективов.

Субъективность - в широком понимании творческая сила, а в более специфическом смысле потенциальная способность группы к творческому самопреобразованию.

Творчество субъектов - создание структур как результат деятельности индивидов или коллективов.

Рекомендуемая литература

12, 60, 61, 71 (см. «Сто книг с моей книжной полки»)

.

Глава 24

Социальная революция

Революции - наиболее ярко выраженное проявление социальных измене­ ний, непрерывного процесса социального становления. Они означают фунда­ ментальный разрыв непрерывности исторического процесса, преобразование всей структуры и способа функционирования общества, а также повседнев­ ной жизни, ментальности и позиций членов общества. В момент революции социальная деятельность (активность субъектов, зависимость исторического процесса от роли действующих субъектов) как способность к самопреобразо­ ванию проявляется в наивысшей степени.

Революции по сравнению с другими формами социальных изменений име­ ют пять отличительных признаков: а) изменения охватывают все сферы соци­ альной жизни: экономику, политику, культуру, повседневную частную жизнь и т.п.; б) в каждой из этих областей происходят радикальные, фундаментальные изменения; в) эти изменения совершаются исключительно быстро, в кратчай­ ший срок; г) они бывают связаны с бурным проявлением активности, с мобили­ зацией значительных сегментов общества, с массовыми социальными движе­ ниями; д) ход и опыт революции становится предметом исключительно силь­ ных эмоциональных переживаний, вызывает такие эмоциональные состояния, как энтузиазм, эйфория, оптимизм, надежды, ощущение собственной силы и сильнейшие честолюбивые претензии, намерения и ожидания, а также осо­ бенно сильно запечатлевается в коллективной памяти.

Революции как знамение новейшей эпохи

Хотя революции сопровождали историю человечества с глубокой древно­ сти, однако только накануне современной эпохи, Нового и Новейшего времени, они обрели масштаб, позволяющий определять их как «великие революции». Именно так обычно называют английскую революцию (1640), американскую революцию (1776), французскую революцию (1789), а позднее - революцию в России (1917), мексиканскую революцию (1919), китайскую революцию (1949).

560 Глава 24

Наверняка историки будущего дополнят этот ряд, распространив категорию великих революций на бархатные революции в Центральной и Восточной Ев­ ропе 1989 г.

Существует несколько причин, по которым именно новейшая эпоха ока­ зывается наиболее благоприятной для социальных изменений революцион­ ного типа. Во-первых, индустриализация и урбанизация ведут к колоссальному уплотнению и расширению групп совместно проживающих людей, что откры­ вает возможности интенсивных контактов, совместных групповых пережива­ ний разочарования и отчаяния, кристаллизации общих идеологий, а в итоге мобилизации, необходимой для массовых действий. Во-вторых, капитали­ стическая экономика создает более острые по сравнению с прежними про­ явления социального неравенства, колоссальные различия богатства, влас­ ти, престижа, а на этом фоне сильные и широко распространенные ощуще­ ния несправедливости, гнета и дискриминации побуждают людей к критике существующего строя, к протесту и революционной мобилизации. В-третьих, растущий уровень и широкое распространение образования увеличивают воз­ можности включения людей в социальную деятельность, восприятия и пере­ живания ими общественных деяний, идентификации ими тех экономических и политических механизмов, которые вызывают несправедливость и угнете­ ние, а также возможности сравнения собственного положения с лучшими ус­ ловиями жизни в других, более счастливых обществах, возможности опреде­ ления врагов, против которых направляются революционные действия. Особую роль здесь играют все более широко доступные средства массовой информа­ ции. В-четвертых, демократизация политических структур создает шансы для организации, агитации, революционных доктрин и идеологий, для легаль­ ной оппозиционной деятельности. В-пятых, доминирующий в культуре со времен эпохи Просвещения рациональный активизм (высокое значение, которое придается разумной и активной человеческой деятельности), спо­ собствующий совершенствованию общества, побуждает людей решитель­ но брать общественные дела в свои руки, вместо того, чтобы пассивно ждать неизвестных приговоров Провидения. Разум - прогресс - революция - та­ кова триада ценностей, определяющих аксиологический климат новейшей эпохи и становящихся стимулом и катализатором массовых революцион­ ных действий.

Неслучайно многие историки и социологи называют Новое и Новейшее время эпохой социальных движений и революций. Неслучайно также именно в этот период, в XIX в., в общественном сознании формируется идеализация революций как явления, в основном позитивного, создается своеобразный миф революций. Только опыт XX в. заставляет поставить этот миф под сомнение. Все чаще возникают два вопроса. Во-первых, почему революции, как прави­ ло, приносят результаты, противоположные тем, какие рисовались в мечтах революционеров: репрессии, новые виды неравенства и несправедливости, ухудшение качества жизни - словом, вместо прогресса регресс? И во-вторых, почему разум так легко уступает место насилию, террор - превосходству в силе и разрушительной стихии? В этом контексте происходит ревизия идеа­ лизации великих революций, акцент переносится на их мрачные, черные сто-

Социальная революция	561

роны. Пессимистическая атмосфера, распространение идеи хронического кри­ зиса современной цивилизации разрушает в общественном сознании оптими­ стические мифы революций.

Понятие революции

Теоретические концепции революции исходят из двух интеллектуальных традиций: историософской и социологической. В итоге появляются два от­ личных друг от друга понятия революции. Историософская традиция рас­ сматривает революцию как бы с внешней стороны, в контексте длительного исторического процесса, как существенный разрыв исторического постоян­ ства, как радикальное изменение «логики», «направления» и «смысла» пре­ жних действий, предшествующего развития. Акцент здесь делается на после­ довательной форме исторического процесса, а революция рассматривается как качественное изменение этой формы, как ее фундаментальное преобразова­ ние, действительный «перелом». Прекрасным примером такого понятия ре­ волюции является марксистская теория смены общественно-экономических формаций; в этой теории революция означает качественный скачок при пе­ реходе от низших к высшим формациям: от первобытнообщинного строя к рабовладению; от рабовладельческого общества к феодальному; от феодально­ го к капиталистическому; от капиталистического к коммунистическому. Про­ тивоположностью революции, согласно данной теории, является постоян­ ная, непрерывная, основанная на накоплении, направленная эволюция, спо­ собная приносить изменения только количественного характера в рамках данной, пока еще неизменной формации.

Социологическая традиция отказывается от внешней, исторической перс­ пективы и рассматривает революцию как комплекс процессов, происходящих внутри данного общества посредством массовых социальных движений и при­ водящих к принципиальным изменениям, преобразованиям основных соци­ альных структур: иерархии власти, классового устройства, социальной стра­ тификации, нормативных систем, общественного сознания и культуры. Рево­ люция рассматривается как своеобразный механизм самопреобразования общества путем активности субъектов. Такой подход связан с новейшими на­ правлениями теории социальных изменений, акцентирующими конструктив­ ный характер активности субъектов, - «творение истории» или «становление общества». Противоположностью революции в таком понимании является обычное, рутинное функционирование общества, приводящее к воспроизвод­ ству, репродукции, к непрерывному возобновлению его основных структур (важнейшими процессами такого репродукционного характера являются рас­ смотренные нами в гл. 17 социализация и социальный контроль).

Современное определение революции исходит из обеих охарактеризован­ ных выше традиций и представляет собой синтез их основных идей, а именно представления о фундаментальном характере изменений, охватывающих ши­ рокую социальную сферу, а также о массовой мобилизации, стремительном тем­ пе и внезапности самого хода перемен. Рассмотрим три примера:

562

Глава 24

-революция - это быстрое, фундаментальное и резкое изменение, распро­ страняющееся на господствующие ценности и социальные мифы, на полити­ ческие институты, социальные структуры, формы руководства и правитель­ ственную деятельность;

-революция - это быстрое преобразование основных государственных и классовых структур, которое сопровождается поднимающимися снизу, име­ ющими классовую мотивацию бунтами и в известной мере вызвано этими бунтами;

-революция - это насильственный захват власти руководителями массо­ вых социальных движений, которые впоследствии используют эту власть для инициирования важных социальных реформ1.

Такие определения границ и содержания понятия революции сталкива­ ются с двумя дискуссионными проблемами. Во-первых, можно ли говорить о революции в том случае, когда изменения инициируются и осуществляются сверху, навязываются или предлагаются обществу, скажем, просвещенными монархами, харизматическими лидерами, влиятельными руководителями ре­ форматорского толка без мобилизации массовых движений снизу (напри­ мер, при проведении реформ Кемаля Ататюрка в Турции, Насера в Египте, при «перестройке» Горбачева и т.п.)? Представляется, что независимо от мас­ штаба таких изменений мы имеем дело скорее с управляемой государствен­ ной реформой, нежели с революцией в полном смысле этого слова. Во-вторых, должна ли революция непременно сопровождаться насилием, кровопроли­ тием, террором? Оказывается, что в благоприятных геополитических ус­ ловиях массовое социальное движение может привести к революции без единого выстрела. События 1989 г. в Центральной и Восточной Европе имели мирный характер (за исключением Румынии), что нашло отраже­ ние и в названиях «бархатная революция», «самоограниченная революция», однако, несомненно, это была революция, поскольку имела огромный мас­ штаб мобилизации снизу (например, около 10 млн участников движения «Солидарность»), а также широкую сферу фундаментальных и кардиналь­ ных изменений (от политического строя до эстетики оформления витрин магазинов).

Революцию в полном и точном смысле этого слова следует четко отли­ чать и отделять от других видов перемен частичного характера. Государствен­ ный переворот (или дворцовый переворот, свержение правительства) - это только внезапная смена правящей группы, перестановка сил внутри поли­ тической элиты, без глубокой модификации политических или социальных структур. Военный путч - это захват власти генералами или офицерами (во­ енной хунтой), что также, как правило, не связано с реструктуризацией со­ циальной системы, а самое большее касается ограничения или нарушения гражданских прав и свобод. Восстания (или народные бунты) - это массо­ вые спонтанные выступления населения против репрессивной власти, кото­ рые могут привести к частичным уступкам без более глубоких системных

Социальная революция	563

изменений. Гражданская война - это силовые столкновения противостоя­ щих друг другу социальных группировок, мотивированные главным обра­ зом этническими или религиозными, а иногда идеологическими расхожде­ ниями, причем целью таких группировок является скорее приобретение власти в рамках существующего строя, нежели смена самого этого строя. Наконец, беспорядки, манифестации - это спонтанные экспрессивные взрывы недо­ вольства, выражающиеся в резких коллективных действиях, не руководству­ ющихся, однако, какой-либо четкой программой изменений. Все названные выше явления могут, конечно, сопутствовать революциям, представлять со­ бой составляющие силы или грани революционной ситуации, однако они не идентичны революциям.

Ход революции

Исследуя революции различных эпох, историки и социологи пробовали выявить их общие черты. Наиболее тщательному анализу подверглась Ве­ ликая Французская революция (1789), а затем наблюдения и выводы, сде­ ланные на основе ее анализа, были распространены на другие революции. Некоторые авторы (Л.П. Эдварде, К. Бринтон2) особенно настаивали на том, что в самом процессе Французской революции заключена универсальная модель, применимая ко всем революциям.

Они утверждают, что каждая революция в более или менее явно выра­ женной форме обязательно проходит следующие фазы. Революции предше­ ствует революционная ситуация - резко выраженное усиление недовольства, протеста, социального беспокойства, что проистекает из экономического, фи­ нансового или политического кризиса. Эту ситуацию особенно остро чув­ ствует интеллигенция, которая в острых политических дискуссиях выражает общественные стремления, агитирует за реформы, обосновывает необходи­ мость борьбы с режимом, формулирует революционные доктрины и создает революционные идеологии. Формируется и получает все более широкое рас­ пространение революционное сознание.

Оборонительная реакция господствующего режима проявляется в попыт­ ках проведения частичных реформ: в политической либерализации, в эко­ номических уступках. Результат их, как правило, оказывается противопо­ ложным намерению: предпринятые реформы воспринимаются как сигнал слабости правительства, отступающего под натиском социального протеста; кроме того, мероприятия, направленные на либерализацию, расширяют сфе­ ру гражданских прав и свобод, а тем самым то поле, на котором разворачива­ ются антиправительственная деятельность и движения протеста, как гово­ рят социологи, открывают «структуру политических шансов».

Уже французский политолог XIX в. Алексис де Токвиль утверждал, что, как это ни парадоксально, революции происходят не тогда, когда режим ис-

2	Edwards L.P. The Natural History of Revolution. Chicago: University of Chicago Press, 1
' Huntington S.P. Political Order in Changing Societies. New Haven: Yale University Press,

1968. P. 264.	Brinton C. Anatomy of Revolution. New York: Harper & Row (Vintage Books), 1965 [1938].

564

Глава 24

пользует наиболее жесткие ограничения и репрессии, а тогда, когда насту­ пает некоторое облегчение, смягчение, улучшение ситуации. Эту мысль спу­ стя сто лет повторяет и подтверждает на основе эмпирических данных аме­ риканский социолог Джеймс Дэвис (James Davies) в своей теории «J-кри- вой», указывая, что революции, как правило, происходят после некоторого прогресса в различных областях жизни, вызывающего высокие и далеко не всегда реалистические общественные надежды и намерения.

Неудачи, которыми кончаются попытки проведения реформ, вызывают паралич власти, теряющей способность управлять обществом. Власть в та­ кой ситуации «валяется на улице» и только ждет, чтобы кто-нибудь ее по­ добрал. И действительно, наступает этап «политики улицы», массовой «ре­ волюционной мобилизации», публичных манифестаций, коллективных бун­ тов, народных восстаний, которые в зависимости от реакции властей, репрессивной или мирной, протекают с применением насилия, с кровопро­ литием или без насилия, гладко и мирно. Так или иначе в этот момент судь­ ба старого режима уже предопределена. Единственным спасением для ока­ завшихся под угрозой элит в такой ситуации может стать национальная измена: обращение за военной помощью к внешним союзникам против соб­ ственного народа (например, подавление народного восстания в Венгрии в 1956 г., интервенция в Чехословакию в 1968 г., проведенная против Праж­ ской весны). Однако, когда такое решение оказывается невозможным или недоступным, ибо просто нет или не хватает изменников, занимающих до­ статочно высокие посты, или внешние силы не торопятся со своей помо­ щью или не собираются ее оказывать, режим вынужден отступить, и на­ ступает момент перехода власти, которую берут в свои руки «вожди» рево­ люции.

После краткого периода революционной эйфории (которую некоторые ав­ торы приравнивают к религиозному экстазу и вдохновению) наступает де­ мобилизация масс, а также раскол в среде активных политических элит. На­ сколько на более ранних этапах, в процессе выражения протеста и в борьбе, было легко найти и определить общего врага, прийти к «негативному кон­ сенсусу», настолько трудными оказываются возникающие после захвата вла­ сти проблемы установления нового порядка, нового строя, по отношению к которым весьма непросто достичь согласия. «Позитивный консенсус» никак не складывается или не вырабатывается вовсе, ибо разные сегменты обще­ ства и их представители в новой властной элите имеют различные, струк­ турно обусловленные интересы, намерения, амбиции, представления о бу­ дущем и различное отношение к прошлому. Появляется разделение обще­ ства на радикалов, умеренных центристов и консерваторов. Как правило, на первом, раннем послереволюционном этапе доминируют и господствуют умеренные силы, пытающиеся провести постепенные реформы, используя для этого как институты, так и «кадры» (административный персонал), унас­ ледованные от старого режима.

Высокая цена реформ, которые всей тяжестью ложатся на массы, а также очевидная неосуществимость прежних намерений и надежд порождают но­ вую волну общественного недовольства. Это создает социальную базу для ра-

Социальная революция

565

дикальных группировок, которые, прикрываясь фразами о незавершенной ре­ волюции, вступают в борьбу с умеренными силами; эта борьба идет на уровне политических элит («война в верхах») и кончается тем, что радикальные груп­ пы, выступающие под лозунгом полного отмежевания от прошлого, приходят к власти, уничтожают группы, в той или иной мере связанные со старым ре­ жимом, и начинают создавать совершенно новые институты. Это тот период, который порой (например, во Франции, в России) выступает в обличий «пос­ лереволюционного террора».

Состояние хаоса и всеобщей угрозы порождает стремление к стабильно­ сти, миру, покою, согласию и порядку, что открывает шансы перед консер­ вативными группировками и сильными, харизматическими лидерами, ус­ танавливающими автократические системы правления. Наступает период, когда прекращаются или сводятся на нет политические реформы, - период «ре­ ставрации», зато продолжаются экономические реформы, направленные на удовлетворение требований граждан и на обеспечение власти прочной об­ щественной поддержкой. В конечном итоге наступает период стабилизации и нормализации ситуации, оздоровления, «освобождения от революционной лихорадки», экономического развития и постепенной либерализации поли­ тической системы. Новый режим все более крепнет, символом чего являет­ ся принятие новой конституции.

Конечно, это только схема, и о ней никак нельзя сказать, что здесь не бы­ вает никаких исключений. Конкретные исторические условия и обстоятель­ ства вызывают различные отклонения от данной схемы, порой даже полно­ стью исключают тот или иной этап, входящий в схему. В общих чертах пред­ ставленная схема достаточно верно отражает «логику» революционного процесса. Однако это всего лишь схематическое описание того, как обычно революции протекают, и такая схема еще никак не объясняет, почему рево­ люции возникают и почему они идут именно таким, а не каким-либо иным путем. На эти наиболее сложные вопросы пытаются дать ответ теории рево­ люции.

Модели революций

В основе каждой теории лежит определенная модель: общее представ­ ление о важнейших особенностях исследуемого явления или о «механиз­ мах» исследуемого процесса. Теории революции основываются на двух разных, противоположных друг другу моделях: конструктивистской и структуралистской. Первая модель рассматривает революцию как результат чьей-то целенаправленной деятельности - действий лидеров, революци­ онных групп, масс, акцентируя, таким образом, аспект действия. Вторая мо­ дель рассматривает революцию как следствие формирования социальных условий, которые открывают поле для революционной реакции элит и масс, то есть акцентирует структурный аспект данного явления.

Конструктивистская модель имеет две разновидности. Наиболее попу­ лярна «вулканическая модель»: революции происходят («извергаются») как

566	Глава 24

результат накопившегося общественного недовольства, которое поднимает­ ся выше определенного уровня, как бы переходит порог. В вулканической модели особенно большое значение придается спонтанности действий, предпринимаемых «снизу» массами граждан, ощущающих на себе невыно­ симо тяжелую ситуацию, преследования, гнет, эксплуатацию, несправед­ ливость, а также подчеркивает лавинообразный характер распространения революции, охватывающей все более широкие круги членов общества. Дру­ гая разновидность конструктивистской модели - это конспиративная мо­ дель. Согласно этой модели (в российской историографической традиции чаще определяемой как «теория заговора» - Прим. пер.), революции явля­ ются результатом агитационной или организационной деятельности груп­ пы профессиональных революционеров, которым удается убедить массы и мобилизовать их к действиям. С этой точки зрения массы являются пред­ метом целенаправленных манипуляций «сверху». Получается, что револю­ ции не столько «извергаются», сколько вызываются целенаправленными действиями.

Структуралистская модель исходит из того, что общественного недо­ вольства, даже самого сильного и широкого, еще недостаточно, чтобы про­ изошла революция. В каждом обществе существует некий потенциал фруст­ рации, возмущения, критики, протеста. Однако проявиться все это имеет шанс только тогда, когда сформируются соответствующие благоприятные структурные условия. Одну разновидность таких условий описывает модель «кипящего котла». Революции происходят, когда с такого котла снимают крышку, то есть когда прекращает действовать аппарат насилия и репрес­ сий, когда правящие силы проявляют слабость или неспособность к даль­ нейшему руководству, когда в кругах политических элит дело доходит до раскола и борьбы, когда предпринимаются оборонные реформы, освобож­ дающие общество от жестких ограничений. Другую разновидность благо­ приятных структурных условий подчеркивает модель «найденного сокро­ вища». Успешная революционная акция требует различных средств и раз­ нообразных ресурсов: денег для организационных мероприятий, контактов со сторонниками и единомышленниками, времени и энергии для конспи­ рации, поддержки со стороны авторитетных социальных групп, организа­ ций или ассоциаций. Только тогда, когда революционные настроения и уст­ ремления получают доступ к такого рода арсеналу, открывается реальная возможность для совершения революции, для того, чтобы она была успеш­ ной. Как мы уже говорили выше, одной из причин, по которой революции чаще происходят в Новое и Новейшее время, является именно появление, сво­ его рода «освобождение» в это время различных необходимых структур­ ных ресурсов: упрощаются контакты в городской среде, в местах промыш­ ленного производства; развиваются средства массовой коммуникации; уве­ личивается круг и уровень гражданских прав и свобод; расширяется, по крайней мере для некоторых социальных групп, поле свободного времени и запас энергии.

Вероятно, каждая из этих моделей подчеркивает то или иное условие, не­ обходимое для свершения революции, но только все вместе они охватывают

Социальная революция

567

всю совокупность условий, достаточных для появления этого необычайно сложного, многоуровневого феномена. Безусловно, революции не происхо­ дят без достаточно сильно возбужденных масс, но не происходят они и без энергичных и умелых лидеров. Не совершаются революции в условиях жес­ точайших репрессий и при недостатке свободного времени, энергии, капи­ тала или свободы, ибо тогда массы обречены на конформистскую роль пас­ сивных объектов.

Теории революций

Взависимости от характера факторов, которые трактуются как важнейшие

впредлагаемых объяснениях причин революций, теории революции можно разделить на четыре группы: а) бихевиористские; б) психосоциальные; в) струк­ турные; г) политические.

Первую социологическую теорию революции, акцентирующую харак­ тер поведения людей в ходе революции и после революции, сформулиро­ вал известный американский социолог Питирим Сорокин3. Революция в его понимании выражается в патологических действиях людей: эти дей­ ствия, означающие полный разрыв с цивилизацией, дисциплиной, поряд­ ком и моральными сдерживающими нормами, приобретают широкое рас­ пространение и варварский характер. Источники такой патологии поведе­ ния кроются в условиях социальной жизни, которые не обеспечивают в необходимой мере удовлетворение базовых человеческих потребностей и инстинктов: голода и жажды, безопасности, комфорта, участия в делах и жизни своей группы, самореализации, идентичности, коммуникации с дру­ гими людьми, охраны собственности, обеспечении сексуальной свободы и т.д. Патология действий является реакцией на нечеловеческие условия жиз­ ни. В революцию она перерождается тогда, когда власть оказывается не­ способной поддерживать порядок силой, поскольку ее аппарат репрессий ослабевает.

Психологические теории обращаются к более сложным процессам моти­ вации, склоняющей людей к революционной мобилизации. Наиболее извес­ тна в этом ряду теория относительной депривации (Джеймс Дэвис и Тэд Гурр4). Понятие «депривация» означает расхождение между уровнем рас­ пространенных в обществе притязаний и мерой их действительной реализа­ ции. Разумеется, расхождение такого рода существует всегда: люди мечтают иметь больше, чем имеют; достичь большего, чем им удается. Однако в опре­ деленных условиях это расхождение, воспринимаемое и характеризуемое как неправильное, несправедливое, перерождается в протест против всякого бо­ гатства, против более высокого уровня жизни, против более значительного объема власти, против более высокого престижа, и вместе с протестом появ-

3 Sorokin P. The Sociology of Revolution. New York: Howard Fertig, 1967 [1925].

4Davies J.C. Toward a Theory of Revolution // American Sociological Review. V. 27. 1952. P. 5-19; Gurr T. Why Men Rebel. Princeton: Princeton University Press, 1970.

568	Глава 24

ляются претензии на все это - на богатство, более высокий уровень жизни, власть, престиж. «Я имею законное право на улучшение своего положения», - эта мысль обретает новое значение, новое качество в общественном созна­ нии. Ощущение относительной депривации и сопутствующие ему претен­ зии создают основу для революционных установок и действий. Генеалогия такого психологического синдрома может соответствовать одному из трех вариантов. Так называемая аспирационная депривация (расхождение между уровнем претензий и возможностью их осуществления, вызванное завышен­ ным уровнем таких претензий) появляется тогда, когда постоянным и неиз­ менным остается угнетение людей, но меняется способ самого восприятия этого угнетения. Если раньше такое угнетение считалось нормальным, то те­ перь оно вызывает протест как явление недостойное, несправедливое, нано­ сящее людям ущерб и обиды. «Мы заслуживаем большего», - говорят себе люди, в то время как диссонанс между их возрастающими претензиями и неизменным несчастьем становится невыносимым. Источником такого из­ менения взгляда людей на свое положение может стать, к примеру, ради­ кальная идеология, подчеркивающая значение таких ценностей, как спра­ ведливость, равенство, достоинство. В других случаях аналогичный резуль­ тат появляется в силу контактов, непосредственных или при помощи средств массовой информации, с другими обществами, которые представляются как более богатые, более справедливые, более счастливые. Вопрос «Почему они, а не мы?» вызывает сильную революционную мотивацию. Другая разновид­ ность относительной депривации - кризисная депривация означает проти­ воположную ситуацию: при относительно стабильном, неизменном уровне притязаний возникает экономический или политический кризис, который приносит внезапное, резкое ухудшение жизненных условий, ограничение гражданских свобод, рост неуверенности в завтрашнем дне. И в этом случае диссонанс между потребностями, намерениями и утраченными прежними шансами их реализации становится невыносимым и порождает революци­ онную мотивацию. Третья разновидность - это прогрессирующая деприва­ ция, которая представляет собой комбинацию обеих форм охарактеризован­ ных выше обстоятельств: разбуженным и быстро растущим потребностям, намерениям, планам сопутствует внезапное ухудшение условий жизни. Это вдвойне болезненно, ибо означает одновременную утрату надежды и пре­ жних, уже достигнутых благ, становится депривацией относительно не только потребностей и намерений, но и прежнего уровня жизни, прежних реальных достижений. Американский социолог Джеймс Дэвис5 утверждал, что имен­ но прогрессирующая депривация была причиной всех великих революций в истории.

Структурные теории ищут источники революции в поляризации обще­ ства, разделенного на привилегированные и угнетенные группы (классы), и в нарастающем конфликте групповых интересов. Чем глубже полярный раскол общества, чем меньшую роль играют средние, промежуточные груп­ пы, чем очевиднее фронт борьбы, тем более четко определяется революци-

КОЛЛЕКТИВНОЕ

ПОВЕДЕНИЕ И РЕЛИГИЯ

Типичной формой проявле­ ния религиозной общности являются коллективные марши, процессии, палом­ ничество.

Православная процессов на острове Парос в Греции

Католические паломники выходят из Кракова и направляются в Ясную Гуру

5 Davies J.C. When Men Revolt and Why. New York: Free Press, 1971.

СВЯТЫНИ

ПОТРЕБИТЕЛЬСКОГО

ОБЩЕСТВА

В потребительском обществе роскошь и богатство магазинов, супермаркетов и торговых центров должны вызывать квазире­

­­­­­зные эмоции, почти как в костелах.

Магазины, как музеи; музеи, как магазины (зал музея искусств в Метрополитен-Музеум в Нью-Йорке)

Торговый центр в Куала Лумпур в Малайзии

Социальная революция

569

Рис. 11. J-кривая Джеймса Дэвиса

онная ситуация. Теперь, чтобы разразилась революция, нужно только ос­ лабление или устранение государственных и правовых структур, защища­ ющих господство привилегированных групп. Теории такого типа черпают свое вдохновение в концепции Маркса. Так, одна из главных представите­ лей так называемой исторической социологии американка Теда Скокпол6 на основе сравнительного анализа французской, русской и китайской ре-

6 Skockpol Т. States and Social Revolutions. Cambridge: Cambridge University Press, 1979.