Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена

Г. В. Никулина

ОЦЕНКА

КОММУНИКАТИВНОГО ПОТЕНЦИАЛА

ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ

В УСЛОВИЯХ

РЕАБИЛИТАЦИОННОГО ПРОЦЕССА

Учебно-методическое пособие

Допущено Учебно-методическим объединением

по направлениям педагогического образования

Министерства образования Российской Федерации

в качестве учебного пособия

для факультетов коррекционной педагогики и дефектологии

высших педагогических учебных заведений

Санкт-Петербург

Издательство РГПУ им. А. И. Герцена

2003

Н62

РецР*зенть _проф _Е. _и Гилилов (генеральный директор Комплекса реабилита­ции ^шваз> ^ВД0В «'онтакт)* ВОС), д-р психол. наук, проф. Ю. Т. Матасов

® СВОЕОБРАЗИЕ ПРОЦЕССА МЕЖЛИЧНОСТНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В УСЛОВИЯХ ЗРИТЕЛЬНОЙ ДЕПРИВАЦИИ

*#/ЛЛЛ4-сс<-10,'Л,Сих -

Никулина Г _в

пик; —— * д

д $} Оцен^^{3 комм}у_НИкат1^шного потенциала инвалидов по зрению в условиях реабили-тацис'^нного "₀₀цессё^: Учебно-методическое пособие. — СПб.: Изд-во РГПУ им. _А. И. Герцене ₂₀₀₃ _93с.

18ВК⁵-8064^₇₄₉_д

ПосоР^Ие Р^^рываех уровень разработанности проблемы развития коммуникатив-_Н0ГС1 потен^циала л_{йц с на}рушениями зрения в современной отечественной тифлологии _{и ос}обеннс'^{сти ком}_МУНИКативных проявлений в условиях зрительной депривации, зна­ком»^{11 с меТОДИчес}кими рекомендациями и диагностическим инструментарием, позво­ляющим п]^юизвес1-_т, _оценку коммуникативного потенциала инвалидов по зрению зре­лого возрас^та- ПР^схавле*¹ анализ состояния коммуникативного потенциала инвалидов _по зрению ³Релого _в03р_ас-га, прослежено влияние на параметры коммуникативного по-_теН11иала аг^!омальн_ого футора, глубины зрительных нарушений и полового фактора.

Издак^{ие ад}Р^е'_совано специалистам в области тифлологии, реабилитологам и пси-_хологам учР^ежДен»^ _сииемы ВОС, персоналу диагностических и реабилитационно-обра^овате/ьных Учреждений» студентам факультетов коррекционной педагогики и специальной психо._логии^

ББК 74Зя73

_18в?)5-80«4-*749-₇ ©Г. В.Никулина,2003

© Издательство РГПУ им. А. И. Герцена, 2003

[ Отечественными психологическими исследованиями детерминирует­ся вывод о влиянии процесса межличностного взаимодействия как. на раз- (^) витие общества в целом, так и на психическое развитие индивида.¹ Совре­менными тифлологическими исследованиями доказано, что процесс I индивидуального рячвития включающий три содержательные стороны (гоминизацию, социализацию и индивидуализацию), осуществляющийся в V условиях зрительной депривации, происходит в виде (ре)абилитации как специфической формы гоминизации, социальной интеграции как специфи­ческой формы социализации и кшпедсащга как специфической формы индивидуализации (В. 3. Кантор). При проекции данного подхода на раз­витие коммуникативной деятельности инвалидов по зрению становится очевидным факт, что деятельность, связанная с межличностным взаимо­действием, проходящим в условиях зрительной депривации, имея соответ- ^ ствующие содержательные стороны, определяемые в ходе освоения чело-веком коммуникативной культуры общества, некоторым образом влияет на индивидуальное развитие личности слепого и слабовидящего. Так, в плане (ре)абилитации, исходя из признания фундаментального "характера по­требности в межличностном взаимодействии, у инвалида по зрению со­вершенствуются различные стороны психики, личностные свойства и ка­чества, совершенствуются речевые и неречевые средства общения, обогащается социальный опыт.

В социально-интеграционном плаке коммуникативная деятельность, представляя собой определенную трансформацию культуры, позволяет ин-териоризировать инвалиду по зрению передаваемые во время коммуника­тивных актов, осуществляющихся в различных видах деятельности, опре­деленные нормы, стереотипы, границы определенных социальных ролей:--_

Коммуникативная деятельность, реализуясь у инвалида по зрению как. посредством замещения отсутствующих или нарушенных зрительных"! функций ^осттюты з^пения поля з^пения цвето^пазличение, глазодвигатель­ных функций), так и посредством установления сложных систем взаимо­действия сохранных функций, связанных с деятельностью сохранных ана­лизаторов (таких, как слуховой, осязательный, обонятельный), несет в себе огромный компенсаторный потенциал, тем самым реализуя одну из содер-

-3

жательных сторон индивидуального развития личности — индивидуализа-цию,.(М. И. Земцова, А. Г. Литвак, Л. И. Солнцева и др.).

Отечественная тифлология, признавая огромное значение коммуника­тивной деятельности для индивидуального развития человека, находяще­гося в условиях зрительной депривации, в то же время детерминирует вы­вод о наличии своеобразия коммуникативных проявлений инвалидов по зрению.

Одним из базовых учений, составляющих теоретико-методологическую базу исследования, направленного на изучение своеоб­разия коммуникативных проявлений лиц, находящихся в условиях зри­тельной депривации, является учение Л. С. Выготского о влиянии дефекта на развитие ребенка и возможности преодоления его последствий.

Согласно теории Л. С. Выготского о дивергенции культурного и био­логического в процессе развития аномального ребенка, где становление «натуральных» форм психических функций происходит за счет созрева­ния, а «культурных» — за счет развития, отрицательное влияния сомати­ческого дефекта на развитие ребенка можно рассматривать как процесс, проявляющийся в своеобразном взаимоотношении биологического и куль­турного и приводящий к видоизменению процессов развития и созревания. В свете данных представлении преодоление возникающих отклонений от устойчивого биологического типа возможно осуществить в результате соз­дания условий, обеспечивающих конвергенцию созревания и развития на основе использования обходных путей. Вместе с тем, рассматривая разви­тие как процесс «врастания» ребенка в культуру и прослеживая влияние дефекта на данный процесс, Л. С. Выготский детерминирует вывод о том, что дефект, создавая отклонения от устойчивого биологического типа че­ловека, вызывая выпадение отдельных функций, недостаток или повреж­дение органов, более или менее существенную перестройку всего развития на новых основаниях, по новому типу, естественно, нарушает тем самым нормальное течение процесса врастания ребенка в культуру. Особое вни­мание Л. С. Выготский обращал на то, что «высшего своего выражения это затруднение... достигает в той области, которую мы выше обозначили как собственную сферу культурно-психологического развития ребенка: в об­ласти высших психических функций и овладения культурными приемами и способами поведения» [13, с. 55]. Наиболее негативному влиянию ано­мального фактора, по мнению Л. С. Выготского, подвержены межличност­ные контакты индивида. По этому поводу ученый-психолог писал, что «всякий телесный недостаток, будь то слепота, глухота или врожденное слабоумие, - не только изменяет отношение человека к миру, ко прежде всегсижазывается на отношениях с^чюдьми» [13, с. 9].

Что касается слепых, то отрицательное влияние физического дефекта на эмоциональное общение их со зрячими отмечалось еще в трудах отече­ ственных и зарубежных тифлологов конца XIX и XX века. Так, немецкий 4'»

педагог Ф. Цех говорил о том, что слепые часто плохо держатся в общест­ве зрячих, испытывают затруднения в общении с окружающими, за сто­лом, на улице. А между тем для лиц, лишенных зрения, указывал незрячий А. В. Берилев, самая глубокая потребность заключается в ощущении тес­ной духовной связи с окружающими, осознание возможности вхождения полноправным гражданином в общество зрячих, деятельностного участия в их труде, в их строительстве жизни.

Признавая, с одной стороны, огромное значение для человека, лишен­ного зрения, межличностного взаимодействия, с другой — наличие отри­цательного влияния слепоты на процесс общения с другими людьми, мно­гие тифлологи прошлого (К. Бюрклен, А. А. Крогиус, М. Мольдергаузер, С. Сека, Г. Гергард и др.) тем не менее успешность или неуспешность взаимодействия слепого с окружающими людьми полностью связывали с его личностными качествами. «Слепые в общем общительны, потому что ^) слух и речь в гораздо большейстепени, чем зрение, связывают между со- , бой людей. Слепой общителен, в особенности в тех случаях, когда ему —| удается завоевать себе место среди зрячих, так как, принимая участие в I жизни зрячих на равных основаниях с ними, он перестает испытывать чув- —Л ства унижения и возвышается в собственных глазах»\9, с. 147].

Подобные теоретические взгляды обусловили оТТределенный подход к организации обучения и воспитания детей с глубокими нарушениями зре­ния, заключающейся в игнорировании трудностей межличностного взаи­модействия, обусловленных воздействием аномального фактора. Твердо утвердившийся в тифлопедагогике начала XX века подход обнаружил, од­нако, вскоре свою несостоятельность, которая подтверждалась, с одной стороны, все возрастающимиГтрудностями, возникающими в процессе взаимодействия между зрячимйГи слепыми, с другой — наличием все уве­личивающегося разрыва между процессом овладения «культурными прие-' мами и способами поведения», принятыми в обществе, и «сферой культур­но-психологического развития ребенка», находящегося в условиях зрительной депривации. Компенсаторный процесс, обеспечивающий кон­вергенцию созревания и развития, конвергенцию культурного и биологи­ческого, в ходе реализации такой тончайшей области, как взаимодействие субъектов, один их которых находится в условиях зрительной депривации, при отсутствии учета и нивелирования трудностей, объективно возникаю­щих у незрячих вследствие зрительной депривации, осуществлялся чрез­вычайно трудно и, по утверждению Л. С. Выготского, встречал зачастую на своем пути непреодолимые препятствия.

Разделяя утверждения тифлологов прошлого о том, что внешние воз-) действия преломляются нашим сознанием, а их результаты во многом обу- ( словливаются особенностями субъективного внутреннего мира человека, I его опытом, современная тифлология детерминирует вывод о том, что ос- \ новные закономерности процесса межличностного взаимодействия, оста- 1

5

ваясь принципиально одинаковыми со зрячими, испытывают определен­ные видоизменения, обусловленные негативным (непосредственным и опосредованным) влиянием глубоких нарушений зрения. Известный оте­чественный тифлопсихолог А. Г. Литвак пишет:к<Дефекты зрения в зави­симости от времени их появления и глубины могут в той или иной мере обусловливать возникновение условий, препятствующих формированию или проявлению активной жизненной дюзиции, установлению дружеских и деловых отношений с окружающими» [57, с. 71].

Современными отечественными"тифлологическими исследованиями (А. Богданас, Г. А. Буткина, И. П. Волкова, В. 3. Денискина, Т. П. Голо­вина, А. П. Графов, М Заорска, М. Ф. Зарецкий, А. Г. Литвак, К. А. Лян-цявичюс, И. С. Моргулис, Г. В. Никулина, Е. П. Синева, Л. И. Солнцева, В. М. Сорокин, С. И. Суславичюс, С. А. Хрусталев, В. А. Феоктистова, Е. М. Украинская и др.) выявлены трудности, возникающие в процессе общения, где одним из участников является инвалид по зрению, которые проявляются:

- в процессе формирования первого впечатления о собеседнике, в ходе которого утрата или глубокое нарушение зрения препятствуют отчет­ ливому видению лица партнера по общению, восприятию мимических движений, выражения глаз и многих других, визуально воспринимаемых признаков;

- в процессе осуществления обратной связи между партнерами, иг­ рающей роль регулятора и контроля над процессом межличностного взаи­ модействия;

- в дефиците личностно-эмоционального общения, отсутствии опыта общения;

• в низком уровне владения речевыми и неречевыми средствами об­щения;

• в наличии неадекватных установок зрячих по отношению к слепым;

• в отсутствии возможности распознать по внешним признакам (маскообразное выражение лица слепых, невидящие или закрытые темны­ми очками глаза незрячего) состояние и настроение инвалида по зрению, выступающего в качестве партнера по общению;

• в неадекватном отношении инвалида по зрению к своему дефекту и неадекватной оценке своих возможностей;

• в наличии у инвалидов по зрению неадекватной информации о преимущественно негативном отношении к ним зрячих;

• в неумении воспринимать партнера на основе деятельности со-

лршшшл цшиш^ии/у^я,

- в преобладании со стороны инвалида по зрению монологической формы общения, приводящей к построению коммуникативной деятельно­ сти в форме управления, которая, в свою очередь, обусловливает желание собеседника свести контакты к минимуму; 6

- в наличии: у значительной части незрячих таких черт характера, как замкнутость, некоммуникабельность, желание уйти в свой внутренг

ний мир;^1

- в затяжных депрессивных состояниях, повышенной агрессивности,]

обидчивости инвалида.

Кроме того, отечественной тифлологией доказано опосредованное влияние на процесс межличностного взаимодействия наличие таких лич­ностных особенностей инвалида по зрению, как изменение в динамике по­требностей, связанное с затруднениями их удовлетворения; сужение круга интересов, обусловленное ограничениями в сфере чувственного отраже­ния; редуцированность способностей к различным видам деятельности, требующим визуального контроля, и т. п.

С " В то же время, несмотря на выявленные значительные трудности, воз­никающие в процессе межличностного взаимодействия, субъектом которо­го является инвалид по зрению, отечественная тифлология детерминирует вывод о том, что даже полное отсутствие зрения «не является непреодоли­мым барьером для адекватного восприятия и понимания человека челове­ком...» [57, с. 36].

Современной отечественной тифлологией определены некоторые пу-тиггреодоления трудностей общения, проходящего в условиях зрительной депривации. В работах тифлологов проблема преодоления трудностей, возникающих в процессе общения, решалась в контексте;

• формирования средств общения у детей с нарушениями зрения (Г. А. Ампилова, В. 3. Денискина, М. Заорска, И. В. Моисеенко, В. М. Ни­китин, Г. В. Никулина, С. В. Петрова, Ю. Петрушевичюс, Л. Н. Ростамо-швили, В. А. Феоктистова и др.)

• пополнения социального опыта инвалидов по зрению (И. С. Мор­гулис, Г. В. Никулина, Л. И. Солнцева, В. А. Феоктистова и др.);

• речевого развития детей с нарушениями зрения (3. Г. Ермолович, Н. М. Костючек, И. П. Чигринова и др.);

• изучения трудностей общения инвалидов по зрению и путей их пре­одоления (Е. К. Агеев, А. Богдонас, Т. П. Головина, П. М. Залюбовскии, 1-В. Корнева, А. Г. Литвак, В.М.Сорокин, Л.Л.Лукьянова, Н.В.Смир­нова, В. А. Феоктистова и др.);

• решения проблем социальной и психологической реабилитации (В. Андреяускене, 3. Г. Ермолович, С. А. Гильд, Н. П. Дрызго, В. 3. Кан-^ТоР, А. М. Кондратов, Л. Н. Силкин, С. А. Хрусталев, В. И. Черенев и др.);

изучения вопросов семейного воспитания (Е. А. Ерастова, В. П. Ер­ маков !! ^1Л '^л .- ..г> а лч — — — ■*

°> л. п. \^илмцсва, о. л. ч/сОМйнова и Др.);

~ формирования адекватной самооценки, адекватного отношения инвалидов по зрению к дефекту (А. Г. Литвак, Т. П. Головина, Г. В. Нику­лина, Э. М. Стернина, Е. М. Украинская и др.);

7

• изучения вопросов психокоррекции стрессогенных ситуаций и де­прессивных реакций на возникшую слепоту (Р. Бандзявичене и др.);

• изучения проблемы художественно-образного постижения дейст­вительности (В. П. Гудонис, В. 3. Кантор, Г. В. Никулина, И. П. Чи-гринова и др.);

• изучения межличностных отношений в смешанных коллективах (И. П. Волкова, А. Г. Литвак, Е. П. Синева и др.).

^ Несмотря на достаточно большое количество работ, прямо или кос­венно связанных с проблемой коммуникативной деятельности инвалидов по зрению, в отечественной тифлологии проблема оптимизации межлич­ностного взаимодействия, осуществляющегося в условиях суженной сен­сорной сферы, остается недостаточно изученной. Так, современная тифло-логия, не располагая научными данными об особенностях протекания коммуникативной деятельности у различных по возрасту, полу, степени и глубине зрительных нарушений инвалидов по зрению, не имеет возможно­сти с научно обоснованных позиций разработать программу, направлен­ную на оптимизацию данного процесса с учетом возрастного, аномального и полового факторов. Данное состояние дел обусловливает необходимость, во-первых, выявления влияния на коммуникативную деятельность возраст­ного, аномального и полового факторов, во-вторых, вооружение практиче­ских тифлологов методиками и методическими рекомендациями по обна­ружению своеобразия коммуникативной деятельности инвалидов по зре­нию, что и составляет цель настоящего пособия.

Первым этапом работы в указанном направлении является актуализа­ция психологического механизма протекания акта межличностной комму­никации, осуществляющейся в условиях зрительной депривации.

^ Ослабление зрительных возможностей человека (или их полное от­сутствие), обусловливающееся слепотой или слабовидением, оказывает прежде всего негативное влияние на реализацию перцептивной стороны коммуникативной деятельности, на уровень отражения партнера.^т'Сниже-ние же уровня отражения партнера неминуемо негативно сказывается и на взаимоотношениях, на отношении людей друг к другу. По утверждению В. Н. Мясищего, формой коммуникативной деятельности всегда является обращение людей друг к другу, причем взаимным положительным контак­там способствует реальное соответствие отношений и адекватной им фор­мы обращений [75, с. 115]. В свете обозначенного подхода весьма важно выявление причин возникновения несоответствия отношений и обраще­ния. В. Н. Мясищев, говоря о лицах с нормальным зрением, к таким при­чинам относит; личностные свойства с^,ч/оъектоЕ комм*^;нйке™ии обстоя­тельства и ситуации коммуникативной деятельности, несвободой взаимодействия. Однако коль скоро речь идет об акте межличностного взаимодействия, проходящего в условиях зрительной недостаточности, то очевиден факт признания в качестве одной из причин, обусловливающих

8

возникновение несоответствия между отношениями и обращением, недос­таточно точное и четкое, а в крайних случаях и неадекватное представле­ние о партнере по общению, сформировавшееся у инвалида по зрению.

, Кроме того, эффективность межличностного взаимодействия во мно­гом определяется эмоциональным фоном, который может быть отрица­тельным, или неадекватным коммуникативной ситуации по причине не­умения человека выбирать стиль общения, учитывать настроение и со­стояние партнера, быстро вносить в свою манеру общения коррективы, — что в одних случаях придает коммуникативному взаимодействию косный характер, а в других — нарушает соответствие между уровнями эталонов общающихся и между личностными ожиданиями каждого из них

(А. А. Бодалев).

При проекции данного подхода на общение, осуществляющееся в ус­ловиях зрительной депривации, становится очевидным тот факт, что зри­тельная недостаточность значительно усугубляет действие причин, выде­ленных А. А. Бодалевым, осложняющих коммуникативную ситуацию еще и невозможностью получения оперативной точной, полной, а в ряде случа­ев адекватной информации о партнере по общению. Ведь человек, по мне­нию А. А. Бодалева, выступает и «как объект и субъект познания других людей, и как объект и субъект общения и воздействия на других и со сто­роны других» [5, с. 87]. В данной ситуации человек оказывается включен­ным в определенную систему и подчиняется механизмам и психологиче­ским закономерностям, с помощью которых формируются образы людей и понятия об их личностных качествах.

В процессе отражения и познания, когда человек выступает в роли объекта, он неизбежно вызывает, с одной стороны, определенное отноше­ние, с другой — сам также активно влияет на ход общения. Включение че­ловеком в процесс взаимодействия определенных стереотипов, эталонов, установок, которые у слепых и слабовидящих зачастую не сформированы или сформированы неадекватно, обусловливает, по словам А. А. Бодалева, «конкретное своеобразие впечатления», которое этот человек затем вызы­вает у каждого участника взаимодействия. Поэтому процесс межличност­ного взаимодействия, проходящий в условиях зрительной депривации, ос­ложняется прежде всего тем, что действие общепсихологических причин возникновения так называемых барьеров общения и кризисных ситуаций, на которые указывает А. А. Бодалев ^неадекватное отражение партнера по общению, неправильная интерпретация поступающей информации!), усу­губляется под воздействием аномального фактора. Так, напримерТпричи-печп,;, приводящими к описанной выше ситуации, в случае участия в акте межличностного взаимодействии человека со зрительной недостаточно­стью может послужить недостаточное для формирования адекватного об­раза количество доступных для восприятия инвалида по зрению признаков воспринимаемого человека или расхождение совокупности характеристик

9

^

воспринимаемого субъекта с имеющимися в социальном опыте инвалида по зрению «образцами», с помощью которых осуществляется процесс не­ кой идентификации и персонификации воспринимаемых людей. Коль ско­ ро процесс межличностного взаимодействия включает в себя многосту­ пенчатую информацию, которая состоит из сигналов, получаемых непосредственно от других участников, отражающих внешний облик партнера, его мимику и пантомимику, способы поведения, его отношение к собеседнику и информации, поступающей через экстеро-, проприо- и ин- терорецепторы, об общих условиях, в которых протекает деятельность, и информации об общих итогах деятельности, то, следовательно, зрительная недостаточность или полное отсутствие зрительных" восприятий значи­ тельно затрудняет и обедняет как общую ориентировку в коммуникатив­ ной ситуации, так и ориентировку в партнере, ослабляет обратную связь, которую А. А. Бодалев считает одним из важнейших условий успешности межличностного взаимодействия [5, 6]. * V Г) ТакйМ^бщзоМ; ^в свете современных психологических представлений

'^/ о многоступенчатости информации, поступающей к субъекту межличност­ного взаимодействия (общеосведомительной, осведомительной и опера­тивно-регулятивной), и функциях, выполняемых данной информацией (ос­ведомительная, регулятивная и прагматическая), становится очевидным, что действие общепсихологических механизмов отражения партнера в ус­ловиях зрительной депривации затрудняется пропорционально степени и глубине нарушения зрения, времени возникновения зрительных наруше­ний, стажа слепоты. Совершенно очевидно, что крайним выражением по­добных затруднений являются случаи тотальной врожденной слепоты. В процессе межличностного взаимодействия, когда восприятие направлено на отражение физического облика, выразительного поведения, одежды, де­талей оформления внешности, состояния и т. д., что имеет особую значи­мость при формировании первого впечатления о человеке, на основе кото­рого воспринимающий человек должен строить свое поведение и действия по отношению к воспринимаемому объекту ^слепой и слабовидящий зача­стую оказывается неспособным не только получить пол1гую, качественную ч/ перцептивную информацию, но и адекватно ее интерпретировать, иденти­фицировать, персонализировать, в силу недостаточного коммуникативного ^ опыта.;'

ВТго же время необходимо также иметь в виду, что слепой и слабови­дящий оценивает с помощью зрения характеристики партнера в рамках, определенных пропускной способностью зрительного анализатора, исходя из критериев, сложившихся у него в процессе становления его как лично­сти, проходяшем в условиях зрительной и социальной депривации. С этих позиций становится очевидным тот факт, что процесс познания партнера по межличностному взаимодействию, в основе которого лежит отража­тельная деятельность с присущей ей динамичностью, у инвалида по зре-10

находится в.прямой или опосредованной зависимости не только от лубины и степени зрительных нарушений, но и от ряда других факторов: озраста, пола, уровня образования и т. д. А коль скоро это так, то в каче­стве одного из факторов, влияющих на процесс и результативность комму­никативной деятельности, реализующейся в условиях зрительной деприва­ции наряду с аномальными проявлениями (глубина и степень зрительных нарушений), выделяется коммуникативный опыт инвалида по зрению, сформированный у него под воздействием ряда факторов. В то же время на первое место среди факторов, оказывающих влияние на коммуникативный опыт инвалидов по зрению, выступают возрастные и половые особенно­сти, при сочетании которых с действием фактора аномального можно го­ворить о типологических особенностях коммуникативного опыта, форми­рующегося в условиях зрительной депривации.

В свете современных философско-педагогических представлений об опыте как второй подструктуры в структуре личности, включающей зна-нияГнавыки, умения, привычки, через которые индивидуальное развитие личности «аккумулирует исторический опыт человечества» (К. К. Пла­тонов), очевидным является признание факта пополнения коммуникатив­ного опыта посредством развития индивида как субъекта познания себя и других людей, которое, по утверждению А. А. Бодалева, имеет своим ре­зультатом глубокие изменения в структуре индивидуального сознания. В контексте обозначенного подхода становится очевидной «недоразвитость» коммуникативного опыта_у людей, находящихся в условиях зрительной-*! депривации, в силу нарушения процессов отражения, познания себя и дру- I гих инвалидами по зрению, с одной стороны, с другой, в силу значитель- I ного сокращения (количественного и качественного) крута общения, ос­лабления социальных связей, — сведение их к границам микросоциума. А коль скоро это так, то одним из путей оптимизации процессов межлично­стного взаимодействия является пополнение коммуникативного опыта ин-— валидов по зрению. Необходимым условием повышения эффективности работы по пополнению коммуникативного опыта лиц с нарушениями зре­ния выступает изучение его своеобразия.

И

_©

ПСИХОЛОГО-ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОММУНИКАТИВНОГО ОПЫТА ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ

При всем многообразии подходов к определению понятия «опыт лич­ности», имеющихся в современной научной литературе, большинством ученых он характеризуется исходя из представления об опыте индивида как части «житейского опыта», приобретенного человеком в процессе сво­ей жизнедеятельности (К. А. Абульханова-Славская, А. Г. Асмолов, Л. И. Бо-жович, Л. С. Выготский, И. С. Кон и др.). Соответственно такой трактовке опыта личности коммуникативный опыт, который является одной из со­ставных его частей, можно представить как опыт человека, приобретенный им в процессе коммуникативной деятельности.

Ключ к уточнению педагогической характеристики коммуникативно­го опыта, вероятно, необходимо искать в рамках решения частного вопро­са, лежащего в границах основной проблемы теории воспитания, — соот­ношения общественного и индивидуального опыта.

Долгое время отечественная педагогика усматривала в опыте любого индивида некую двухкомпонентную структуру, состоящую из обществен­ного коммуникативного опыта, передаваемого каждому индивиду через культуру, и индивидуального, который приобретается на протяжении жиз­ни каждым человеком. В такой трактовке процесс присвоения коммуника­тивного опыта человеком как части опыта индивида неизбежно рассматри­вался в качестве результата, с одной стороны, стихийного воздействия, с другой — результата действия нормативного процесса. В данном случае под нормативным процессом овладения коммуникативным опытом подра­зумевался процесс овладения закодированным в культуре коммуникатив­ным опытом, реализуемым обществом в соответствии со своей социально-экономической структурой, идеологией, культурой, традициями, целями воспитания, обучения и просвещения.

Традиционный для педагогики подход к определению путей овладе­ния индивидом коммуникативным опытом сохранялся долгие годы и в тифлопедагогике. Отечественные тифлопедагоги, признавая тот факт, что человек, независимо от состояния зрительных функций, с первых месяцев жизни свою коммуникативную деятельность выстраивает в присущем че­ловеческому обществу историческом коммуникативном опыте, опосредо­ванном конкретными историческими, национальными и иными рамками,

12

признавали действие стихийного и нормативного путей накопления ком­муникативного опыта инвалидами по зрению. В то же время наличие серь­езных пробелов в коммуникативном опыте слепых и слабовидящих, воз­никающих вследствие отсутствия или нарушения зрительных функций, привело к необходимости пополнения (коррекции) коммуникативного опыта, приобретенного инвалидами по зрению стихийным и нормативным

путем.

Начиная с 60-х годов в отечественной тифлологии априорным стал считаться факт зависимости результативности процесса овладения комму­никативным опытом инвалидами по зрению от наличия специально орга­низованной коррекционно-развивающей работы в указанном направлении. Сложившийся в теории воспитания и обучения детей с глубокими нару­шениями зрения подход, расширяющий пути приобретения коммуника­тивного опыта за счет специально организованного процесса.обусловил введение в коррекционно-образовательных учреждениях для лиц с на­рушениями зрения занятий, направленных на расширение и коррекцию коммуникативного опыта слепых и слабовидящих детей. Такие занятия осуществлялись в рамках одного из основных направлений коррекционно-развивающей работы в учреждениях для детей с нарушениями зрения — социально-бытовой ориентировки.

Однако постепенно в образовательных учреждениях для лиц с нару­шениями зрения стала происходить абсолютизация специально организованного пути формирования коммуникативного опыта слепых и слабовидящих и игнорирование других способов овладения инвалидом по зрению коммуникативным опытом. При этом с неизбежностью возникла ситуация, при которой отечественная тифлопедагогическая теория и прак­тика стали в некоторой степени обеднять коммуникативный опыт, имею­щийся у лиц с нарушениями зрения, что неизбежно повлекло за собой иг­норирование коммуникативного опыта слепого и слабовидящего как источника саморазвития, самодвижения личности, с одной стороны, с дру­гой — снижение результативности работы в данном направлении.

Очевидно, что в целях нахождения оптимального пути для решения проблемы пополнения коммуникативного опыта инвалидов по зрениюре-°бходимо прежде всего обратиться к современным психолого-педагогическим исследованиям, посвященным изучению такой категории, как опыт личности.

В настоящее время опыт личности рассматривается как сложная мно-°компоненгная структура, включающая опыт, приобретенный не только ихийньщ и нормативным, но и спонтанным путем. Н. Ф. Голованова под онтанным путем приобретения опыта понимает процесс интериориза-'' происходящий за счет произвольного перемещения наглядно-разной информации, осуществляющийся посредством работы внутрен-^х» а не внешних (как в случае интериоризации опыта за счет стихийного

13

и нормативного путей) факторов. Принципиально важным является при­знание как факта взаимодействия структурных единиц друг с другом и со структурой личности, так и самоценность каждого из путей приобретения

опыта.

Структура же опыта человека с глубокими нарушениями зрения пред­ставляет собой сочетание опыта, присвоенного стихийным, нормативным, спонтанным и специально организованным путями.

В связи с тем, что опыт личности, находящейся в условиях зрительной депривации, включает опыт коммуникативный как часть целого, в процес­се формирования коммуникативного опыта слепых и слабовидящих необ­ходимо активно задействовать опыт, приобретенный инвалидом по зрению стихийным, нормативным, спонтанным и специально организованным пу­тями. Являясь результатом взаимодействия личности с предметами и объ­ектами окружающего мира, коммуникативный опыт неизбежно проециру­ется индивидуальной активностью индивида, с одной стороны, с другой — активно взаимодействует со всеми его структурными единицами, что по­зволяет определить его как коммуникативный потеницал личности.

Таким образом, коммуникативный потенциал человека с нарушения­ми зрения необходимо рассматривать как личностное образование, имею­щее многокомпонентную структуру, включающую в себя коммуникатив­ный опыт, присвоенный спонтанным, стихийным, нормативным и специально организованным путями.

Одним из важнейших теоретических положений, позволяющих обна­ружить элементы, составляющие психолого-педагогический механизм функционирования коммуникативного потенциала человека вообще и че­ловека, находящегося в условиях зрительной депривации в частности, яв­ляется факт признания его результатом взаимодействия субъекта с окру­жающим миром. Истоки данного подхода, по мнению С. Л. Рубинштейна, лежат в понимании личности как субъекта жизнедеятельности. Жизнь, по утверждению С. Л. Рубинштейна, — это процесс, в котором объективно участвует сам человек. Основной критерий его отношения к жизни — строительство в себе и в других новых, все более совершенных внутрен­них, а не только внешних форм человеческой жизни и человеческих отно­шений. В. Н. Мясищев, уточняя и развивая взгляды С. Л. Рубинштейна, считал, что личность характеризуется прежде всего как система отноше­ний человека к окружающей действительности. Самое главное в личности, по мнению В. Н. Мясищего, — ее отношение к людям, взаимоотношение с ними. Отношения человека представляют сознательную, основанную на

ми жизни. Она выражается в его действиях, реакциях, переживаниях. От­ношения характеризуют степень интересов, силу эмоций, желания или по­требности. Б. Ф. Ломов, поддерживая данную точку зрения, считает, что в процессе общения осуществляется взаимный обме» представлениями,

14

идеями, установками, интересами и т. д., развивается и проявляется систе­ма отношений «субъект—субъект».

Таким образом, для выявления первого элемента психолого-педагогического механизма функционирования коммуникативного потен­циала личности вообще и инвалида по зрению в частности чрезвычайно важно понимание отношений как некого психологического воплощения позиции личности применительно к окружающему миру, что дает основа­ние считать первым и главнейшим элементом психолого-педагогического механизма функционирования коммуникативного потенциала личности

отношения.

Однако выделение отношений в качестве первого элемента психоло­го-педагогического механизма функционирования коммуникативного по­тенциала человека с нарушениями зрения неизбежно требует ретроспек­тивного анализа изучения проблемы отношений в тифлопсихологических и тифлопедагогических исследованиях.

Теоретический анализ научных источников дает основание утвер­ждать, что проблема взаимоотношений инвалидов по зрению в тифлологии изучена достаточно глубоко и многосторонне. Отечественными учеными выявлены особенности взаимоотношений, складывающихся в различных возрастных и социальных группах инвалидов по зрению и возникающих в ходе осуществления слепыми и слабовидящими разнообразных видов дея­тельности: игровой, учебной, общественно полезной, производственной, коммуникативной и др. (А. П. Графов, С. А. Гильд, М. Заорска, А. Г. Лит-вак, Л. Л. Лукьянова, Е. П. Синева, Н. В. Смирнова, В. А. Феоктистова и др.); своеобразие формирования мотивов деятельности (В. П. Гудонис, Е. К. Рауздинова, Н. И. Солодова, Л. И. Солнцева, Э. М. Стернина и др.), формирование интереса к различным видам деятельности (В. Гудонис, Н. Г. Морозова, Т. П. Свиридюк, Э. М. Стернина и др.).

Однако в рамках настоящего исследования наибольший интерес пред­ставляют работы, посвященные изучению отношений инвалидов по зре­нию к себе и нормально видящим людям. Что касается взаимоотношений инвалидов по зрению к людям с нормальным зрением, то данная проблема изучалась и нашла экспериментальное подтверждение в исследованиях В. П. Гудониса, В. Д. Миня, В. 3. Кантора, А. И. Суславичюса, С. А. Хру-сталева и др. Наиболее глубоко и всесторонне данная проблема была ис­следована в работах А. И. Суслазичюса. В ходе изучения социальных ус­тановок инвалидов по зрению к нормально видящим людям А. И. Сус-лавичюс, доказав наличие относительно четкой дифференциации между выше обозначенными категориями, интерпретирует данный факт через призму своеобразия установок слепых по отношению к зрячим. Однако, как справедливо заметил В. 3. Кантор, изучающий отношения инвалидов по зрению к другим людям как субъектам художественной деятельности, здесь имеет место действие общепсихологической закономерности и свя-

15

занной с наличием в структурно-субъектной реальности любого человека дифференциации отношений к окружающим за счет деления людей на две категории — «мы» и «они» (Д. И. Дубровский). Критерий же, положенный в основу дифференциации слепых и зрячих, также не является специфиче­ским, а лишь отражает основной для данной категории людей параметр, отличающий их от другой категории лиц. Доказательством отсутствия специфического характера критерия дифференциации, характерного для лиц, находящихся в условиях зрительной депривации, может служить тот факт, что незрячие использует данный критерий (мы — слепые, а они — зрячие) даже по отношению к инвалидам по зрению, имеющим остаток зрения.

Г- В настоящее время в тифлологии достаточно основательно изучен также характер отношений инвалидов по зрению к самим себе. Теоретиче­ское и эмпирическое изучение проблемы осуществлялось как в контек­сте изучения внутренней субъективной картины дефекта (В. М. Со­рокин), так и создания модели психолого-педагогической реабилитации (Т. П. Головина, Э. М. Стернина). Со степенью адекватности отношения слепого слабовидящего к своему дефекту отечественная тифлология свя­зывает уровень реабилитированности (реабилитации) инвалида по зрению: чем более адекватно отношение инвалида к дефекту, тем имеет место бо­лее высокий уровень его реабилитированности (реабилитации).

Ключ к поиску второго компонента психолого-иедагогического меха­низма функционирования коммуникативного потенциала человека с нару­шениями зрения необходимо искать в границах деятельностного подхода (М. С. Каган, А. Н. Леонтьев, А. В. Петровский, С. Л. Рубинштейн и др.). По мнению А. Н. Леонтьева и А. В. Петровского, изучение переживания как личностно-мотивационного плана сознания возможно лишь на основе рассмотрения реальных отношений человека в деятельности, поведении, общении. Продуктивность обозначенного подхода в данном случае обу­словливается тем, что именно деятельность представляет собой способ, условие и форму выражения культурно-исторического воспроизведения опыта вообще и коммуникативного опыта в частности (Г. С. Батищев, Л. С. Выготский, М. С. Каган). Также деятельность рассматривается как проекция на «мир вещей» и «мир людей» (Д. И. Филынтейн), реализуемая при усвоении знаний, умений и, кроме того, по усвоению норм взаимоот­ношений между людьми, выработки коммуникативных умений.

Принципиально важен для выделения деятельности в качестве второ­го элемента психолого-педагогического механизма функционирования коммуникативного потенциала человека вообще и человека с глубокими нарушениями зрения в частности факт наличия в сознании личности раз­ных уровней «образа мира». Именно благодаря способности объектов внешнего мира определять формирование «образа мира» за счет преобра­зования его либо в деятельность, либо в ее продукты становится возмож-16

Ным формирование «образа мира» у индивидов независимо от состояния ^НЬ' яъных функций. Имея количественное и качественное своеобразие, ³д;^ЙТ-10вленное _наличИем зрительной депривации, «образ мира» тем не ме-независимо от состояния зрительных функций, выступает в качестве ^Нб нейшего регулятора коммуникативных отношений. ^В И наконец, правомерность выделения деятельности в качестве важ-йше'го элемента психолого-педагогического механизма функциони-ования коммуникативного потенциала индивида вообще и инвалида зрению в частности подтверждается концепций персонализации, обосновавшей наличие у любого индивида специфической потребности чбыть личностью» (А. В. Петровский). Принципиально важен факт при­знания возможности реализации этой потребности только посредством участия человека в деятельности, в ходе которой человек получает в по­рядке обратной связи информацию об успехе и удовлетворяет тем самым потребность персонализации. Данная концепция, будучи спроецированной на коммуникативную деятельность, позволяет понять внутренний меха­низм присвоения коммуникативного опыта, механизм превращения его в коммуникативный потенциал личности вообще и инвалида по зрению в частности. С одной стороны, удовлетворяя потребность быть личностью, индивид в процессе деятельности (в соответствии с концепцией А. В. Петровского, не деятельности вообще, а деятельности, значимой для другого человека, для других людей) присваивает коммуникативный об­щественный опыт, закодированный в культуре и предназначенный для пе­редачи от одного поколения к другому, тем самым расширяя при этом свой коммуникативный потенциал. С другой, удовлетворяя потребность быть личностью, индивид участвует в разнообразных видах деятельности, видо­изменяет, совершенствует имеющийся опыт общения путем взаимодейст­вия с «чужим» опытом, за счет чего происходит процесс совершенствова­ния коммуникативного потенциала.

Ключ к определению третьего элемента психолого-педагогического механизма функционирования коммуникативного потенциала необходимо, по всей вероятности, искать в решении вопроса о соотношении культуры и регуляции поведения, деятельности инвалидов. Этому вопросу посвящены исследования Н. С. Сарингуляна, Э. С. Маркаряна и др. «В пределах каж­дой исторически и этически определенной культуры существуют и функ--онируют многообразные стереотипы, кристаллизирующие в себе опыт энного человеческого коллектива и предопределяющие общепринятые Р"^1ы мотивации ценностей, квалификации и использования людьми тех ■и иных действий, равно как формы восприятия и осмысления ими окру-ющего, формы общения их друг с другом, социальной кооперации их Деятельности» [98, с. 68]. Н. С. Сарингулян пишет: «Вбирая в себя нстори-ии опыт социального коллектива, нормы культуры служат важнейшим РМинантом человеческого поведения, определяя как важнейшие внеш-

17

ние формы его выражения (действия, поступки), так и его внутренние пси­хологические предпосылки, потребности, интересы, мотивы, эмоциональ­ные и рациональные оценки и т. п.» [98, с. 87].

Исходя из признания невозможности сохранения и функционирования культуры без устойчивых, выработанных и обладающих действенной си­лой стандартов деятельности, стереотипов поведения, форм общения и со­трудничества людей, автор делает вывод о том, что культурные нормы со­путствуют и оформляют человеческую деятельность, где бы она ни происходила и в чем бы она ни выражалась — в оперировании ли-вещами, знаками, образами, понятиями или различного рода контактах между людьми. Причем автор обращает внимание на то, что «поведенческие ав­томатизации», обладая определенной исторической инерцией, приобрета­ют известную степень независимости от изменяющихся условий экономи­ческой и социальной жизни общества. В то же время Н. С. Сарингулян детерминирует вывод о разной объемности таких понятий, как «культура» и «образ жизни». При их сравнительном анализе культура выступает как более широкое явление, под которым понимают «совокупность вне биоло­гически выработанных средств и механизмов осуществления человеческой деятельности — ее стимуляции, программирования, координации, физиче­ского обеспечения, использования и воспроизводства» [98, с. 97]. «Культу­ра, бесспорно, более широкое явление, чем образ жизни... Далеко не все компоненты культуры — будь то вещественные или информационные -аккумулируются в способе повседневной жизнедеятельности людей» [98, с. 54]. Кроме того, культура, будучи связанной, со всеми сферами челове­ческой деятельности и духовных условий существования человека, дана «... в них самих — в знаниях, представлениях, навыках, способностях, вку­сах, привычках, предпочтениях и т. д. и т. п.» [98, с. 64].

В контексте выделения третьего элемента психолого-педагогического механизма функционирования коммуникативного потенциала необходимо также решить вопрос о соотношении понятия «культурная норма» с доста­точно близким понятием «культурный стереотип». Научное обоснование дифференциации данных понятий можно найти в работе К. С. Сарингуляна «Культура и регуляция деятельности». «Понятие культурного стереотипа выражает фиксированность, устойчивую повторяемость и массовость той или иной модели деятельности, в этом смысле любая норма культуры в ос­нове своей является стереотипом... но в понятии "культурная норма" есть еще один смысловой нюанс, не передаваемый понятием стереотипа, а именно — регулятивная направленность стереотипной модели деятельно­сти» 1^л. с. 1у2'. У1менно эта «^пе!^,ч/дятивная нап^павленность стереотипной модели деятельности» дает возможность выделить в качестве третьего элемента психолого-педагогического механизма функционирования ком­муникативного потенциала личности культурную норму. Объясняя меха­низм действия культурной нормы, К. С. Сарингулян пишет: «Именно сли-

18

якой вновь поступающей в саморазвивающуюся систему инфор-^чеНИб состоянии ее внешней и внутренней среды с программной инфор-^маЦИ „ фиксирующей потребные системе условия существования и набор ^МЭДЙ ньгх вариантов их реализации, обеспечивает целенаправленную из-^В°³ льность поведения и стабильность организации самоуправляемых ^^иР^а т§_{) с} 96]. Причем в системах социального порядка вырабатыва-^СИ° «тот фонд многократно апробированных моделей поведения, посред-м которых осуществляется адаптивное саморегулирование этих систем ^обеспечивается стабильность их организации» [98, с. 97].

В то же время при соотношении понятий «культурная норма» и • кучьтурная традиция» Э. С. Маркарян, понимая последнюю как ядро культуры, как универсальный информационный механизм общественной жизни, определяет ее как специфический для общества, «селективный, стабилизирующий, гомеостатический механизм», который благодаря сте-реотипизации социально-организованного опыта и его пространственно-временной трансляции воспроизводит прошедший испытание способ чело­веческого существования. Иными словами, автор детерминирует вывод о том, что именно в рамках существования традиций, являющихся универ­сальным, информационным механизмом общественной жизни, существу­ют и действуют культурные нормы как некие стереотипизированные еди­ницы социального (в том числе и коммуникативного) опыта.

Именно поэтому информация, по мнению Э. С. Маркаряна, может стать достоянием культуры, ассимилироваться ею лишь в том случае, если она встраивается в наличную систему ее норм и тем самым подвергается определенной стереотипизации. Однако необходимо иметь в виду, что на­личие единства нормативного и креативного аспектов культуры, обеспечи­вая «диалектическую совмещенность признаков стабильности и лабильно­сти в функционировании и развитии социальных организмов», обеспечивает процесс обмена инновационных явлений на стереотипизиро­ванные. Такой вывод является чрезвычайно продуктивным, ибо обуслов­ливает возможность человека, благодаря способности к абстрактному, по­нятийному мышлению и речевому общению, включать в свой социальный (коммуникативный) опыт позитивных инноваций, достигнутых в рамках пыта множества индивидов. Применительно к людям, имеющим наруше-зрения, данное положение обусловливает расширение возможностей °нтанного пути приобретения коммуникативного опыта. Следует исхо-^ь из спонтанного пути приобретения социального опыта (в том числе и ^ ммуникативного), предложенного Н. Ф. Головановой в качестве процес-щсриоризации, происходящего за счет произвольного перемещения ^л Дно-ооразной информации и осуществляющегося за счет работы нойя ^Нних факторов. Здесь речь идет об йнтериоризации позитивного ин-ном ^{ННого оп}ыта, накопленного в опыте множества индивидов. В дан-нтексте инновационный коммуникативный опыт рассматривается не

19

как нечто качественно новое, не как образец принципиально отличного от уже известного, а как количественное прибавление еще одного способа, вида, формы коммуникативных действий к уже имеющейся совокупности существующих. Кроме того, процесс интериоризации, происходящий за счет произвольного перемещения наглядно-образной информации, нахо­дящийся, в частности, в текстах художественных произведений, осуществ­ляющийся за счет работы внутренних факторов, обеспечивает более силь­ное воздействие на глубинные структуры личности. «Культурные стереотипы, переданные индивиду и воспринятые им неосознанно, явля­ются более устойчивыми и образуют более глубинные структуры лично­сти, нежели стереотипы, усвоенные по каналам речевого мышления и яв­ляющиеся результатом так называемых "обучающих воздействий"» [98,

с. 84]^

Таким образом, в качестве важнейшего средства пополнения иннова­ционного коммуникативного опыта, приобретенного спонтанным путем, выступает художественное произведение. На современном этапе развития науки, характеризующегося признанием в качестве полноценной, наряду с естественно-математической, гуманитарной парадигмы познания, комму­никативный опыт, добытый из художественного произведения, рассматри­вается как полноценный (А. С. Роботова). Использование в качестве пол­ноценного коммуникативного опыта, полученного посредством чтения художественных произведений, имеет принципиальное значение для инва­лидов по зрению, так как позволяет пополнить коммуникативный опыт на­глядно-образными данными, которые другим путем инвалид по зрению приобрести зачастую не может.

Признание в качестве одного из элементов психолого-педагоги­ческого механизма функционирования коммуникативного опыта культур­ной нормы позволяет приблизиться к выделению четвертого его элемента. Очевидно, что ответ на вопрос о поиске четвертопГэлёмента психолого-педагогического механизма функционирования коммуникативного потен­циала необходимо искать в феномене социальной роли личности. Дейст­вительно, человек в рамках определенных культурных норм, традиций и стереотипов по разным причинам обнаруживает такой аспект поведения, который является для него недостаточно органичным и переживается че­ловеком как нечто внешнее, ненастоящее, отличное от его «подлинного я». В современных отечественных и зарубежных социологических и социаль­но-психологических исследованиях создана теория социальной роли, вы­делены различные аспекты этого понятия, доказана ее связь с половым стереотипом (Л. И. Божович, М. Всбер, 3. Дюркгейм, Р. К. Мертон, Г. Мид, Т. Ньюк, Т. Парсонс, С. Сарджент, Т. Шибутани и др.). Роль, определяясь как культурная, личностная и ситуативная доминанта (С. Сарджент), пред­ставляет собой совокупность действий, которые производит субъект для реализации занимаемой им позиции. Позиция определяется, в свою оче-

20

как структурно оформленная единица общества (Л. И. Божович). Р^еДЬ' _современными исследованиями детерминирован вывод о том, что ^^И яльная роль может быть сыграна субъектом или принята им. Органи-^С°^Ц поведения в соответствии с групповыми нормами рассматривается поигрывание социальной роли, в то же время организация поведения, ^КаК тором человек всегда представляет себя на месте другого человека, ^В мится вообразить, как он сам выглядит с точки зрения другого чело-а определяется как принятие роли. Кроме того, в современных ис-^В ед'ованиях указывается на то, что роль связана не только с системой йствий, но и с системой ожиданий. «Роль — это организованные дей­ствия по выполнению позиции, а позиция есть, по существу, система

ожиданий» [6, с. 70].

Данный подход является чрезвычайно продуктивным для реализации целевой установки исследования, ибо позволяет проникнуть в механизм усвоения субъектом опыта коммуникативного поведения, Процесс усвое­ния коммуникативного опыта по своей сущностной характеристике явля­ется не чем иным, как процессом приобретения ролей вживания в различ­ные социальные роли. Когда речь идет о лицах, находящихся в условиях зрительной депривации, то недостаток зрительных впечатлений, обуслов­ленный ослаблением основных базовых зрительных функций, проявляю­щихся снижением полноты, точности и скорости отображения, или, в слу­чае тотальной слепоты, — их полным отсутствием, значительно осложнят данный процесс, «Дефекты зрения приводят к тому, что в зрительном вос­приятии отражаются лишь некоторые, часто второстепенные признаки объектов, в связи с чем возникающие образы искажаются и часто бывают неадекватны действительности» [57, с. 183].

Совершенно очевидно, что когда речь идет о необходимости быстро­го, дистантного восприятия всего комплекса речевых и неречевых средств общения, которые партнер использует при реализации той или иной соци­альной роли, то нарушения зрения затрудняют как процесс восприятия коммуникативного поведения партнера, так и процесс присвоения соци­альных ролей и соответствующего им коммуникативного поведения. Кро­ме того, в тифлологии является общепризнанным факт значительного со­кращения количества и качества социального опыта вообще и °ммуникативного опыта в частности, что обусловливается наличием на-Р ДУ со зрительной недостаточностью и вторичных отклонений развития пых и слабовидящих, с одной стороны, с другой — ограниченной сре-обитания, в которой в качестве партнеров по общению преобладают алиды по зрению. Б такой ситуации возрастает значение произведений ратуры, которые дают возможность инвалиду по зрению не только ^^ ирить свои знания о социальных ролях и соответствующем им ком-ативном поведении, но и посредством реализации процесса иденти-

21

фикации себя с героями произведений присваивать разнообразные соци­альные роли.

Особое значение данное положение приобретает в свете взглядов Г. В. Дьяконова, который считает, что идентификация охватывает три пе­ресекающиеся области психической р"ёальности. Первая реальность, по мнению автора, проявляется в том, что идентификация выступает как про­цесс объединения субъектом себя с другими индивидами на основании ус­тановившейся эмоциональной связи, а также включения в свой внутренний мир и принятие как собственных этих норм, ценностей и образов; вторая реальность идентификации осуществляется посредством представления себя самого как другого человека, нацеленного твоими чертами, чувства­ми, желаниями. И, наконец, третья^реальность идентификации проявляется через механизм постановки субъектом себя на местодругого, что прояв­ляется в виде погружения, перенесения[индивидом себя в поле, про­странство, обстоятельства другого человека, что призодит к усвоению его личностных смыслов [32]. Такой тип идентификации, по мнению Г. В. Дьяконова, позволяет моделировать смысловое поле партнера. Это, в свою очередь, обеспечивает взаимопонимание и соответствующее поведе­ние, в значительной степени облегчает процесс присвоения социальных ролей с соответствующими им проявлениями коммуникативного опыта, что является чрезвычайно значимым для инвалидов по зрению. Кроме то­го, процесс интериоризации коммуникативного опыта посредством при­своения индивидом определенных социальных ролей подводит к выделе­нию ТГ качестве пятого злеметв~ггсйхеяего=псДагогичбского механизма функционирования коммуникативного потенциала самосознание.

Выделение самосознания в качестве пятого элемента опирается на теоретическое наследие С. А. Рубинштейна, позволяющего рассматривать специфику жизненного процесса через призму того, как субъект его осу­ществляет. К. А. Абульханова-Славская, продолжая и развивая взгляды С. А. Рубинштейна, пишет: «Психика как "орган" общественной жизни ин­дивида является производной не от деятельности, а от способа организа­ции общественного субъекта» [1, с. 33-34]. Данное теоретическое заклю- ) чение позволило автору сделать достаточно продуктивный педагогический . вывод о том, что индивидуальный уровень общественного бытия личности | в значительной степени зависит от понимания человеком своего внутрен­него мира, от уровня сформированное™ у него установок на себя. А раз это так, то, проецируя данный вывод на коммуникативный потенциал лич­ности, можно утверждать, что его-формирование в значительной степени

внутренние процессы, как самопознание, змопиональыа-неннстстное отно­шение к себеи саморегулирование^' Наличие высокого уровня разработан­ности проблемы самосознания в общей психологии как в контексте реше­ния общих проблем личности (Б. Г. Ананьев, Л. И. Божович, А. Н. Ле-

22

г Рубинштейн, В. В. Столыпин, И. И. Чеснокова и др.), так и онтьев. • _из^_ением проблем оценки себя и других (А. И. Липкина, _в связир ф ^_аф_{ин и} др) обеспечило возможность глубокого и

Е. Н- Савизучения проблемы самосознания у лиц, находящихся в ус-

мирительной депривации.

^л отечественная тифлопсихология при изучении проблемы самосозна-тривает _сам0познание как процесс, направленный на изучение ^НИЯ веских и физических особенностей, социальных проявлений, отно-^П°^ИХ " к людям, к себе, обеспечивающий сознание своей социальной роли ^Ш*ормируюЩИЙ на этой основе определенную самооценку; самооценку — ^И процесс, определяющий характер контактов, уровень доверия к источ-^К_ику информации, обеспечивающий организацию обратных связей во всех формах и видах деятельности; саморегуляцию — как процесс осознания и оценки субъектом собственных действий, психических состояний и регу­ляции их протекания на основе требований и норм деятельности, поведения.

В то же время при изучении самосознания, формирующегося в усло­виях зрительной депривации, тифлопсихология исходит из признания на­личия взаимосвязи и взаимопроникновения друг в друга различных поня­тий, входящих в названные категории. Так, например, самооценка, (выступая концентрированным результатом самопознания собственного «Я», позволяет сравнивать степень соответствия своих реальных действий 1 идеалам, принципам, желаниям. В качестве главного источника формиро­вания самооценки выступает обобщение практического знания человека о других людях, на основе которого происходит оценка себя, что еще раз подтверждает связь процесса познания другого человека с процессом са­мопознания. В свою очередь, самооценку можно рассматривать и как ре­зультат интегративной деятельности самопознания и эмоционально-целостного самоотношения, возникающего на основе переживаний, обу­словленных реальным существованием личности, что отражает субъектив­ное отношение личности к значимым для нее объективным явлениям [126]. самооценка, в свою очередь, зависит от психологических особенностей личности (характера, темперамента, способностей, интеллекта, эмоцио­нальных особенностей).

Место самооценки в процессе самосознания, выделенного в качестве °го элемента психолого-педагогического механизма функционирования ^мУникативного потенциала, обусловливает необходимость ретроспек-ого анализа изучения самооценки в общей и тифлологической литера­ла ^ч'"^а^^,|""^{1еккЬ!Ту1}" тифлологическими исследованиями, с одной стороны, ния\*^{аН КТ} Ф⁰-^рмиР^ования самооценки у лиц со зрительными наруше­ние ^{В С00Тветствии с} возрастными и общепсихологическими закономер­ен ' • М- Украинская), с другой — наличие определенной специфики ^енки, формирующейся в условиях зрительной депривации. Так, в

23

исследованиях Л. Н. Силкина, направленных на выявление специфики са­ мооценок слепых и слабовидящих, определяются условия формирования адекватной и неадекватной самооценки инвалидов по зрению. Адекватная самооценка, по мнению автора, формируется только в том случае, если ин­ валид по зрению будет брать за точку отсчета свое фактическое состояние со всеми вытекающими отсюда последствиями^ обозначенных позиций особую актуальность для формирования самооценки в условиях зритель­ ной депривации приобретают выводы И. С. Кона, который определяет процесс познания индивидом себя как процесс, происходящий посредст- ] вом познания членов социальной группы, в которой человек существует. Критическим, по мнению автора, является момент, когда человек осознает | что отличается от других.I

Известный психолог Ф. Зимбордо, признавая, что процесс оценки других и построения отношений происходит по аналогии с самим собой, в ходе сравнения по сходству или различию, особое внимание обращал на выбор образа для сравнения. В связи с признанием автором того факта, что к идеалу можно стремиться, но нельзя установить общего мерила успеха, статуса или совершенства, следует признать отнюдь не подходящими образцами для сравнения людей, наделенных уникальными интеллекту­альными, физическими возможностями или другими врожденными ка­чествам. |Точка зрения, имеющая место в общепсихологических иссле­дованиях, нашла свое подтверждение и развитие в тифлопсихологии, которая детерминирует вывод о том, что само по себе отсутствие зрения не является негативным психологическим фактом. Оно становится тако-1 вым только тогда, когда человек вступает в общение с отличающимися от него здоровыми людьми [58].

Изучение отношения инвалида по зрению к своему дефекту, которое является одним из важнейших аспектов самооценки, проводилось в кон­тексте выявления связи самооценки и отношения к дефекту на процесс реабилитации (Т. П. Головина, Г. В. Никулина), разработки модели реаби­литированное™ (реабилитации) инвалида по зрению (Т. П. Головина, Э. М. Стернина), рассмотрения динамики на разных стадиях получения че­ловеком зрительных нарушений (Р. П. Бандзявичене, Ю. Г. Демьянова, Л. Н. Силкин и др.), в ходе процесса формирования отношения к дефекту (Т. П. Головина, Э. М. Стернина) в рамках художественного развития сле­пых и слабовидящих, учитывая отношения инвалидов к себе как субъектам художественной деятельности (В. 3. Кантор), в контексте культурной ин­теграции слепых и слабовидящих (Н. Дык Минь), в рамках исследования

СОЦИАЛЬНЫ^-* ^лтянлпшг иыоа:ти7тг»й ттп -зпритлл /' Д !Л "л!г*пя-оигги\п'1

Современные тифлологические исследования, выявив факт наличия у незрячих в шкале самооценок полярных позиций, проявляющихся в преоб­ладании либо крайне положительных, либо крайне отрицательных (А. И. Суславичюс), обнаружили определенное своеобразие самооценки,

24

йся в условиях зрительной депривации и проявляющейся в формйрУ¹⁰¹¹¹ случае достаточно высокой самооценки уровень притяза-

тоМ. ^{чт0 л} „ „о зоению значительно уступает уровню притязаний лю-

ч инвалидов и" у ^НЙ"„м*оших нормальное зрение.

_I

_деи, имы" _очередь, неадекватная самооценка выступает психологиче- ^ ^СВ°оом в процессе адаптации личности, осмысления картины мира ским °^аР_{е в эт}ом мире занимает сам человек (Т. П. Головина, Г. В,

_и места, кот у ^

_Нйкулина;. ^^ _{современн}ые тифлологи исследуют причины, обусловли-^Р формирование неадекватной самооценки, среди которых выделя-^ВаЮШ1_желание инвалидов по зрению доказать свое превосходство над зря-^ЮТС неуверенность в себе, игнорирование или афиширование ^чй _ею'щ_ИХСя нарушений зрения, ощущение неспособности к выполнению "воих жизненных задач (А. М. Виленская, И. П. Волкова, Т. П. Головина, В 3. Денискина, В. М. Сорокин, А. И. Суславичюс и др.).

В то же время проекция общепсихологических исследований процесса формирования самооценок на лиц с нарушениями зрения дает возмож­ность выделить еще некоторые причины, обусловливающие факт наличия у инвалидов по зрению неадекватной самооценки. Во-первых, в общей психологии доказано наличие связи между процессом самопознания и " познанием другого человека (Г. Я. Рузен). А коль скоро это так, то мож­но с достаточно высокой степенью вероятности утверждать, что любое ограничение возможностей познания другого человека негативным обра-' зом влияет на процесс самооценки. Нарушение или потеря зрительных функций ограничивает возможности познания другого человека, опосредо­ванно негативным образом влияет на процесс самооценки, находящегося в условиях зрительной депривации.

Во-вторых, психологическими исследованиями доказано, что боль­шинство респондентов можно отнести к одной из двух групп: с адекват­ным представлением о себе и с неадекватным представлением о себе. Очевидно, что в данном контексте речь идет об одной из общепсихоло­гических тенденций. Специфичность же, обусловленная зрительной де­ривацией, просматривается лишь в количественном соотношении пред-тавленных групп: среди слепых и слабовидящих количество лиц, ^еющих неадекватную самооценку, значительно больше, чем среди нор­мально видящих.

Неадекватная самооценка лиц, находящихся в условиях зрительной' ^ ривации, снижает уровень развития саморегуляции, что приводит к^

ииьению такого феномена, как одиночество (Р. С. Немов).

_Зр_е ^однои стороны, проекция феномена одиночества на инвалидов по

^гйи № ^ИМеет Достаточно высокий уровень изученности в общей психоло-

ф _3ии^В'^БерНС' ^А- ^А- Бадаев, А. Бомбар, Ф. Д. Горбов, А. П. Егидес,

^ардо' О- Н. Кузнецов, А. В. Любина, Л. Малахова, Р. С. Немов и

25

др.), с другой — признается факт развития и становления инвалида по эре нию, в том числе и как субъекта коммуникативной деятельности, прежл всего в соответствии с общепсихологическими закономерностями (Л. С. Выготский, А. Г. Литвак и др.). Следовательно, можно с достаточ­ной степенью достоверности утверждать, что для слепых и слабовидящие так же, как и для людей с нормальным зрением, характерно наличие двух' потребностей: потребность в связи с другими индивидами и потребность в свободе или автономии. Нарушение баланса данных потребностей в сто­рону последней приводит к возникновению состояния физического и мо­рального одиночества (Э. Фромм). Ситуации, связанные с возникновением физического и морального одиночества, могут выступать в качестве при­чин возникновения состояния фрустрации, агрессивности, депрессии, а в ряде случаев и суицидов (Г. И. Каплан и Б. Дж. Седок). Известный тиф-лопсихолог А. Г. Литвак по этому поводу пишет: «Легкоранимые натуры, ; тяжело переживающие свой дефект и тонко чувствующие отношение | партнера по общению, инвалиды по зрению не остаются безразличными к ! подобным ситуациям, затрудняющим дальнейшие контакты и закрепляю-* щим установку избегать общения со зрячими. Все это ведет... к аутизму, , т. е. уходу в свой внутренний мир, выпадению из жизни общества» [57, ^; с. 79].

Таким образом, анализ психолого-педагогической характеристики коммуникативного опыта позволяет сделать выводы, которые должны вы­ступить в качестве исходных в процессе разработки программы изучения коммуникативного потенциала инвалидов по зрению:

• коммуникативный опыт, имея многокомпонентную структуру, мо­жет быть представлен в виде коммуникативного потенциала личности;

• изучение коммуникативного потенциала человека с нарушениями зрения, формирующегося за счет опыта, накопленного в процессе жизне­деятельности (стихийный путь), в процессе присвоения общественного опыта (нормативный путь), в процессе специально-организованного обу­чения (специально организованный путь), в процессе взаимодействия всех компонентов коммуникативного опыта, под воздействием внутренних факторов (спонтанный путь) требует комплексной оценки всех составных частей;

• в качестве психолого-педагогического механизма функционирова­ния коммуникатризного потенциала выделяются такие его элементы, как отношения, деятельность, культурная норма, социальная роль, самосозна­ние, что позволяет определить параметры оценки коммуникативного по­тенциала.

26

„ л 1иГГРЫ ОЦЕНКИ ^ПАР,^лтИКАТИВНОГО ПОТЕНЦИАЛА

Выявление параметров диагностики коммуникативного потенциала

валидов по зрению требует прежде всего определения исходных теоре-

ических положений, играющих роль методологической основы данного

исследования.

Прежде всего, в качестве методологической основы данной части ис­следования, имеющей теоретический характер и направленной на выявле­ние параметров диагностики коммуникативного потенциала лиц, находя­щихся в условиях зрительной депривации, выступили положения, связанные с определением сущности социального опыта, частью которого является коммуникативный. С обозначенных позиций определенный инте­рес представляет положение, определяющее социальный опыт в качестве второй подструктуры личности (К. К. Платонов), включающей знания, умения, навыки, привычки и позволяющей личности объективизироваться в своем индивидуальном развитии. К, К. Платонов считает что именно через эту подструктуру (социальный опыт) индивидуальное развитие личности аккумулирует исторический опыт человечества. Проецируя данное положение на одну из составных частей социального опыта — коммуникативный, становится возможным определить его как некую ' сумму знаний, умений, навыков, посредством чего человек участвует в ,

оммуникативной деятельности. Иными словами, это коммуникативный

тенциал, являющийся личностным образованием и имеющий много-

понентную структуру. Также представляется возможным определить

•-—^^капншыйопыт инвалида по зрению как совокупность коммуни-_н^^__ых^знашш, уметгий и навыков, приобретенных в условиях зритель-_о^^^фщЩцйд-^_1ихиц_ныи--_НОр_мативн спонтанным и специально^-

пг^-^^Е^{м п}Угем. Однако высказанные теоретические предпосылки I,_Й1Г~"^*-~ * ^ "...на процесс межличностного взаимодействия требуют уточ- ' нятйе ^{а П0Л0Жении}> которые прежде всего должны ггролёТать через по- . Дом~> *• - ^{елькость}- Правомерность такого подхода обусловливается ря-

^шятслъстб; бой не ч ^Ых' ^межличностное взаимодействие, которое представляет со-

В₀ ^ИНое, как коммуникативную деятельность (А. А. Бодалев). ^с°бой н_е ^рых>[^гФ°¹Десс овладения социальным опытом; он представляет Р°сто процесс усвоения суммы сведений, знаний, навыков, об-

27

разцов, а процесс овладения тем способом деятельности и общения зультатом которого и является (Н. Ф. Голованова).

В-третьих, механизмом воспроизведения культурно-историческог опыта является именно деятельность, которая представляет собой и стт соб, и условие, и форму выражения культурно-исторического воспроизве дения социального опыта (Г. С. Батищев, Л. С. Выготский, М. С. Каган А. Н. Леонтьев и др.).

В-четвертых, именно посредством совместной деятельности человек стремится реализовать особую социогенную потребность — «быть лично­стью». Человек стремится различными путями продолжить себя в других людях, посредством активного участия в совместной деятельности, при­общая их к своим интересам и желаниям; индивид, получив в порядке об­ратной связи информацию об успехе, удовлетворяет тем самым свою по­требность в персонализации. Индивид удовлетворяет свою потребность в персонализации посредством трансляции неких ценностей, имеющихся у него; коммуникативный опыт здесь на первых этапах является предпосыл­кой данного процесса, а потом и его результатом (А. В. Петровский).

И, наконец, в-пятых, человек является личностно активным сущест­вом, самостоятельно создающим условия своей жизни и свое отношение к ней (С. Л. Рубинштейн).

Опираясь на изложенные теоретические положения, можно создать модель функционирования коммуникативного потенциала инвалида по зрению ^рис.^.

Визуальная модель наглядно представляет собой процесс функциони­рования коммуникативного потенциала инвалида по зрению, являющегося, в свою очередь, обобщенным на личностном уровне действием субъекта [17]. Каждый из его аспектов, преломляясь в конкретных коммуникатив­ных ситуациях, порождает, в соответствии с теорией Л. С. Выготского, возникновение у личности неких новообразований, в данном случае свя­занных отношениями, деятельностью, социальной ролью, культурной нор­мой и самосознанием индивида. Совокупность этих новообразований в их реальном проявлении представляет содержание коммуникативного потен­циала.

Созданная на основе теоретического анализа феномена коммуника­тивного потенциала лиц с нарушениями зрения, данная модель может быть положена в основу выделения параметров оцеш^и^ммутТшсативного по­тенциала инвалидов по зрению.

Основываясь на понимании коммуникативного потенциала как оооо-щенного на личностном уровне действия субъекта, содержательно выр³' жающегося в виде совокупности новообразований в их реальном проявле­нии, можно выделить:

28

\«* чняния и представления индивида о коммуникативной

. „ во-первыХь^зн<^ш

„ультУР^елИЧН°да^И'отношение инвалида по зрению к себе как субъекту

"у - ^В0"^ВТ°Р _ой' деятельности; к другим людям — как субъектам комму-

_коммУ^нИкатИ _{атР1ТЬН}ости и к общению — как к специфическому виду дея-^кативнои деяте

тельности; ^ _ПОзицию, занимаемую субъектом в процессе коммуни-

~ ''"^являющуюся в наличии конструктивной (деструктивной) пози-

кан^ийИП^,_ивно (негативно) влияющую на построение субъект-субъект-

„.„ отношений;

^НЬ1Х _ четвертых, реальные проявления субъекта в условиях коммуни-* ной деятельности, связанные с умением общаться, уровнем развития саморегуляции.

I —Пути интериоризщии_коммуникативного опыта инвалидами по зрению |

^_±ИГ Т " , 1 , —1- ^

[Ттихийный формативный [спонтанный | специально организованный |

[Коммуникативный потенциал инвалида по зрению |

оммуни

Психолого-педагогические элементы функционирования коммуникативного потенциала инвалида по зрению

3

[Отношения | Деятельность | Социальная роль 1 Культурная норма 1 Самосознание Реальные проявления коммуникативного потенциала |

Отношения к людям как субъ­ектам коммуни­кативной дея­тельности и к общению как к °**бому ьиду Деятельности

X

Самооценка себя как субъ­екта общения, саморегуляция в ситуации межличност­ного взаимо­действия

Выбор соот­ветствующей определен­ной социаль­ной роли коммуника­тивною по­ведения

Использова­ние имею­щихся ком­муникатив­ных знаний и умений

Совокупность знаний, пред­ставлений о нор­мативном пове­дении

коммуниканов в различных ситуа­циях взаимодей­ствия

Модель функционирования коммуникативного потенциала инвалида по зрению

В ^

рактеп *" ^{тветствии с} выделенной совокупностью существенных для ха- ^Разов⁰¹*¹-*^{1 комм}У^{никативн}ого потенциала инвалидов по зрению ново- ^тивно-п ^И' ^Можно выделить следующие четыре его параметра: норма- ^Налично-~^льныи> оценочно-ролевой, позиционно-функциональныи,

по 29

^Ми показ^{ДеЯТеЛЬНОСТНЫЙ}- ^ВыД^{еленные} параметры, являясь интегративны-^{елями в}°ех сторон коммуникативного потенциала инвалида

зрению, со всей очевидностью могут выступать в качестве базовых л агностики коммуникативного потенциала лиц с нарушениями зрения ^ДИ~

1. Нормативно-содержательный параметр коммуникативного тенциала выражается в знаниях и представлениях инвалидов по зрени ^П°~ нормативном, одобряемом обществом поведении.°

2. Оценочно-ролевой параметр коммуникативного потенциала ражается через отношения инвалида по зрению к себе как субъекту _к муникативной деятельности; к другим людям — как субъектам коммун * кативной деятельности и к общению — как к специфическому вил"

деятельности.

3. Позиционно-функциональный параметр коммуникативного по тенциала выражается посредством позиции, занимаемой субъектом в про­ цессе коммуникации, проявляющейся в наличии конструктивной (деструк­ тивной) позиции, позитивно (негативно) влияющей на построение субъект- субъектных отношений.

4. Налично-деятельностный параметр коммуникативного потен­ циала выражается в реалшых проявлениях субъекта в условиях коммуни­ кативной деятельности, связанных с наличием коммуникативных склонно­ стей, уровнем развития коммуникативных умений, уровнем развития самоконтроля в процессе межличностного взаимодействия.

Введение интегративных показателей, характеризующих коммуника­тивный потенциал личности, позволяет, с одной стороны, определить сте­пень его сформированности у участников исследования, с другой — вы­явить влияние возрастного, полового и аномального факторов на его проявления в условиях зрительной депривации. г>

.ТШческие рекомендации

обШйе а^¹ «Жги содержанию оценки

/ЗП ПО ОРГА1^³^ноГО ПОТЕНЦИАЛА ЛИЦ & ЙМВДУ^^^ЕШЯ_3№Д0Г0ВОЗРАСТА

илу наличия у каждого инвалида по зрению зрелого возраста опре-ого уровня развития речи, умения словесно выражать свои мысли, ^ДеЛичия определенного запаса коммуникативного опыта, в ходе оценки " ммуникативного потенциала можно использовать общепсихологические методики. В то же время следует учитывать непосредственное и опосредо­ванное влияние зрительной недостаточности на протекание различных ви­дов деятельности слепых и слабовидящих, определенное своеобразие в проявлении эмоционально-волевых, личностных качеств и т. п. При ис­пользовании общепсихологических методик необходимо соблюдать требо­вания, отвечающие особенностям лиц, находящихся в условиях зрительной

депривации.

Прежде всего при подборе методики, обеспечивающей проведение исследовательской процедуры с инвалидами по зрению, необходимо учи­тывать ее возможности адекватно и точно измерять искомые качества и свойства, а также адекватность ее использования в работе со слепыми и слабовидящими. Анализу должно быть подвергнуто содержание методики, форма ее представления респондентам, метод, с помощью которого будет реализовываться диагностическая процедура.

⁸ ходе анализа коммуникативного потенциала лиц с нарушениями Р ния зрелого возраста наиболее целесообразно использование метода/ сло^{еРВЬЮ анкеты или} стандартного интервью. Его преимущества обу- инл ^{ваются тем}> ^что именно данный метод обеспечивает возможность ^ что в ^^{ального и} непосредственного контакта с каждым респондентом, / важно ^Л0ВИЯХ Р^аб°™ с инвалидами по зрению имеет принципиально Довери ³¹^^ачение> ^так как обеспечивает, во-первых, создание обстановки Максим '"^{пНОСТИ и кон}фиденциальности, что способствует получению ^м°бильн- ^Н° ^пР^одУ^манных и искренних ответов; во-вторых, позволяет ( ^Рения заР^овать на возникающие у респондентов с нарушениями 1

^ИНого воп(недостаточно четкое понимание смысла того или I

Устранять ,,~^а' ^{значения тог}о или иного слова и т. п.) и своевременно/

го

^п°тенци ^{И6 диагностич}еской процедуры по оценке коммуникативно-слепых и слабовидящих предполагает предварительный

31

г(1

_?

_V

_п.

ан^ли[з_5рпР?^С0А включенных в тот или иной стандартизированный тест

^ (вопросник), с точки зрения его корректности по отношению к инвалиду по зрению. Например, очевй^днаПнекйррёктность вопроса по отношению к слепому респонденту в нижеприведенной трактовке: «Вызывает ли у вас чувство раздражения тот факт, что партнер по общению при разговоре с вами не смотрит вам в глаза?» При наличии в стандартизированных мето­диках вопросов, имеющих некорректные по отношению к слепым и слабо-Г видящим формулировки, целесообразно использовать их модификации. В данном случае следует изменить формулировкувопросов с учетом^своеоб­разия респондентов, имеющих нарушения зрения. Однако необходимо иметь в виду, что изменения, вносимые экспериментатором в формулиров­ку, не должны менять основное содержание вопроса. Так, например, в при­веденном выше примере вопрос может быть видоизменен следующим об­разом: «Вызывает ли у вас раздражение тот факт, что партнер при разговоре с вами не стоит к вам лицом?» _*. В ходе организации диагностической процедуры необходимо проду-\|мать форму предоставления инвалидам по зрению текстового материала. Респондентам, относимым к категории слепых, целесообразно предостав-V лять тестовый материал, напечатанный рельефдо-точечным„шрифтом. Ис­ключение здесь могут составить лица, недавно потерявшие зрение и еще не овладевшие рельефно-точечным шрифтом. В работе с респондентами, не владеющими (или плохо владеющими) рельефно-точечным шрифтом, используется метод интервью.

При организации диагностической работы с респондентами, которые по состоянию зрительных функций относятся к категории слабовидящих, | .необходимым этапом работы является адаптация тестового материала к ь.^/ зрительным возможностям участников эксперимента, а также подготовка {ж места проведения исследования в полном соответствии с офтальмо-Д ^ гигиеническими требованиями, предъявляемыми к организации зритель­ной работы с лицами, имеющими нарушения зрения.

ГОдним из важнейших условий проведения исследовательской проце­дуры является отсутствие ограничений времени на выполнение того или иного задания инвалидами по зрению, так как письменное оформление от­вета у данного контингента может быть растянуто во времени. Кроме того, необходимо помнить, что успешность проведения эксперимента, в котором в качестве респондентов участвуют инвалиды по зрению, во многом опре­деляется четкостью, лаконичностью и доступностью организации и прове­дения процедуры знакомства респондентов с инструкцией. (Один из необ-

которой экспериментатор может убедиться б том, что респонденты адек­ватно и в полном объеме усвоили содержание инструкцию

В том случае, если методикой предусматривается выражение мнения респондента за счет использования им определенных условных обозначе-

32

" следует оценить степень сложности их использования инвалидами по ^Н нию и в случае необходимости упростить систему обозначений. На-³ имер, общепеихологической методикой предусмотрен вариант, при ко-оом свое отношение к тому или иному суждению респондент выражает с ^Томошыо использования букв В и Р. Однако незрячие люди в силу схоже-написания в рельефно-точечной системе Л. Брайля указанных букв мо­гут допускать ошибки, связанные с их взаимозаменой, что, в свою очередь, может негативно отразиться на адекватности полученных результатов. В данном случае целесообразно изменить систему обозначений и предло­жить респондентам, например, выражать свое отношение к тому или ино­му суждению с помощью букв А я О.

В целях получения максимальной информации о состоянии коммуни-1 р кативного потенциала инвалидов по зрению целесообразно провести мно- , гоаспектный анализ экспериментальных данных, включающий как анализ всех параметров коммуникативного потенциала, так и выявление влияния на состояние коммуникативного потенциала различных факторов (наличие нарушений зрения, глубины зрительной патологии, пола и т. п.).

В ходе выявления влияния аномального фактора на состояние различ­ных параметров коммуникативного потенциала инвалидов по зрению чрезвычайно продуктивным является проведение сравнительного анализа полученных на группе инвалидов по зрению результатов с результатами, полученными на выборке нормально видящих. Использование процедуры _ математической обработки полученных данных позволит определить сте- ' пень достоверности различия состояния коммуникативного потенциала * слепых и слабовидящих и нормально видящих респондентов.

Анализ влияния глубины нарушения зрения на состояние различных параметров коммуникативного потенциала обусловливает необходимость сравнительного анализа данных, полученных в группе слепых, в группе слабовидящих и в группе частично зрячих. Использование процедуры ма­тематической обработки полученных данных позволит определить степень/ достоверности влияния глубины зрительных нарушений на состояние раз­личных параметров коммуникативного потенциала.

Продуктивным с точки зрения организации работы по коррекции и развитию коммуникативного потенциала инвалидов по зрению является проведение анализа полученного экспериментального материала с точки зрения влияния полового фактора, предполагающего сравнительный ана­лиз экспериментальных данных, полученных в группе респондентов муж­ского и женского пола.

* ^.улоТаТЫ экспериментальных данных должны стать отправной точ- -л ^ои при разработке программы по коррекции и развитию коммуникативно- *4 ^ потенциала слепых и слабовидящих, что позволит придать программе чностно-ориентированный характер.

33

_®

ОЦЕНКА РАЗЛИЧНЫХ ПАРАМЕТРОВ КОММУНИКАТИВНОГО ПОТЕНЦИАЛА ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ

5.1. Организация работы по оценке

нормативно-содержательного параметра коммуникативного потенциала

В процессе изучения влияния аномального фактора на количествен­ные и качественные показатели такого интегрального параметра коммуни­кативного потенциала инвалидов по зрению, как нормативно-содержательный, необходимо прежде всего определить его характерологи­ческие проявления. В соответствии с сущностной характеристикой данно­го параметра, представленной в разделе 3, в качестве характерологических проявлений выступают, во-первых, показатели, связанные с наличием у респондента определенного уровня знаний о социальных нормах, социаль­ных стереотипах поведения человека в нормативных коммуникативных ситуациях, т. е. знаний о коммуникативной культуре личности; во-вторых, показатели, отражающие представления респондентов об идеальном парт­нере по общению, проявляющиеся посредством актуализации черт партне­ра по общению, обладающего, с точки зрения респондента, достаточно вы­соким уровнем коммуникативной культуры, в-третьих, показатели, отражающие представления респондентов о неудачном партнере по обще­нию, проявляющиеся посредством актуализации низкого уровня коммуни­кативной культуры. Выделенные характерологические проявления норма­тивно-содержательного параметра коммуникативного потенциала позволяют определить линии его анализа. $ц- & е-' з ходе первой линии анализа респондентам целесообразно предло­жить проективный вопрос, направленный на выявление знаний участников исследования о коммуникативной культуре: «Под коммуникативной культурой я понимаю...»

Полученные в ходе анализа протоколы, содержащие зафиксированные

■Эк'Р.ПРГШллРНТЯТГтГГм П'Тм^ТТл х/ияг-тттм^Ай '4кч''пргшм*»и'гя и*»г»пупли\*гч тттлпаио-

лизировать с точки зрения их соответствия эталонному содержанию поня­тия «коммуникативная культура». Эталонное содержание понятия «ком­муникативная культура» в соответствии с имеющимися в современной научной литературе взглядами на коммуникативную культуру включает:

34

_ _во-первых, наличие определенного комплекса речевых и неречевых у_НИкативных знаний, умений, отражающих нормы и правила соци-^К но одобряемого коммуникативного поведения;

- во-вторых, наличие характеристик, отражающих степень соответ- вия использования языковых средств определенным задачам конкретной

«туации, состояния, настроения партнера;

- в-третьих, наличие у человека позитивной позиции к субъектам коммуникативной деятельности и к самой коммуникативной деятельности, обусловливающей установление субъект-субъектных отношений.

Полученный экспериментальный материал необходимо проанализи­ровать с точки зрения его соответствия уровням сформированности знаний о коммуникативной культуре.

К первому уровню необходимо отнести ответы, в которых коммуни­кативная культура рассматривается лишь в границах, определяющих со­держание понятия «культура речи», т. е. ответы, в которых респонденты определяют коммуникативную культуру лишь посредством соотнесения речевых высказываний нормам литературного языка. Высказывания, отне­сенные к данному уровню, как правило, отличаются такими характеристи­ками, как умение точно выражать свои мысли, владение определенными качествами речи (правильность, ясность, содержательность, логика выска­зывания, соответствие языковым нормам), использование «культурных» слов, ясность в высказываниях, отсутствие лишних слов и слов-паразитов, вежливость, эрудиция, грамотность.

Ко второму уровню сформированности знаний о коммуникативной культуре необходимо отнести ответы, характеризующие понятие «культу­ра речи» и отражающие соответствие используемых языковых средств ус­ловиям коммуникативной ситуации.

К третьему уровню сформированности знаний о коммуникативной культуре необходимо отнести ответы, в которых респонденты, давая опре­деление коммуникативной культуре, характеризовали не только культуру речи, но и культуру поведения, культуру взаимоотношений, проявляющие­ся в наличии уважения к партнеру, выполнении норм и правил, регламен­тирующие нормативное взаимодействие.

В целях выявления влияния на уровень знаний о коммуникативной культуре аномального фактора необходимо после распределения ответов респондентов по трем уровням сформированности знаний о коммуникатив-^н°и культуре и определения процентного выражения количества респонден­тов на каждом уровне осуществить сравнительный анализ количества рес-"д^щоб, обнаруживших тот или иной уровень в экспериментальной ииалиды по зрению) и контрольной (нормально видяшие) группах.

Для выявления влияния глубины зрительных нарушений на уровень зна-^и ° коммуникативной культуре необходимо провести сравнительный анализ ^г^^ННьгх, полученных в группе слепых, частично зрячих и слабовидящих.

35

Влияние на уровень сформированное™ знаний о коммуникативной культуре, например полового фактора, можно выявить в ходе сравнитель­ного анализа данных, полученных в группах респондентов женского и мужского пола.

Полученные данные о количестве респондентов, обнаруживших один из трех уровней знаний о коммуникативной культуре, целесообразно отра­зить в виде таблицы или диаграммы, что позволит наглядно представить степень влияния того или иного фактора на уровень знаний о коммуника­тивной культуре.

Вторая линия анализа нормативно-содержательного параметра ком­муникативного потенциала должна пролегать в плоскости изучения пред­ставлений, имеющихся у лиц с нарушениями зрения, о партнере по обще­нию с высоким, по их мнению, уровнем коммуникативной культуры. Поскольку актуализированные участниками исследования представления отражают достаточно четко сформулированные требования, предъявляе­мые респондентами к партнеру по коммуникативной деятельности, то можно говорить о выявлении коммуникативных характеристик идеального партнера. Актуализацию представлений, имеющихся у участников экспе­римента, целесообразно осуществить вопросом: «К характеристикам парт­нера по общению, имеющего достаточно высокий уровень развития ком­муникативной культуры, я отношу,,.» Ответы на поставленный вопрос целесообразно подвергнуть количественному и качественному анализу. Для упрощения процедуры анализа экспериментального материала можно составить сводную таблицу (частотный словарь), включающую все харак­теристики (внешность, коммуникативное поведение, черты личности, коммуникативные умения), встречающиеся в ответах респондентов и вы­раженные с помощью лексем, отразив их абсолютное число и процентное соотношение. Совокупность представленных в данной таблице лексем, от­ражающих определенные коммуникативные характеристики партнера, можно рассматривать как некий индикатор имеющихся у участников экспе­римента представлений о социально одобряемых нормах и правилах поведе­ния партнера по общению, максимально удошгетворяющих респондентов с точки зрения коммуникативной культуры. Выявить шшяние различных фак­торов (аномального, глубины нарушения зрения, полового и т. д.) на уровень представлений о партнере по общению, обладающего высоким уровнем ком­муникативной культуры, можно путем подсчета средних показателей по ка­ждой группе респондентов и их сравнительного анализа. Кроме того, экспе­риментальный материал целесообразно организовать в виде частотного

ляемых участниками различных групп характеристик, отражающих пред­ставления респондентов об идеальном партнере по общению. Составление частотного словаря позволит получить выборку, отражающую от пяти до десяти позиций наиболее часто употребляемых различными группами рес-36

ентов _лекСем, характеризующих образ идеального партнера, что м рассматривать в качестве приоритетного перечня характеристик ^к" педставителей каждой группы, участвующих в эксперименте.^1Я

Третья линия анализа нормативно-содержательного параметра к ^уникативного потенциала связана с выявлением представлений, им*¹" тих место у участников эксперимента и отражающих те характеристР" партнера по общению, которые, по мнению респондентов, мешают реа^ заций нормативных взаимоотношений. Поскольку актуализированные у¹" стниками исследования представления отражают достаточно четко сф^а" мулкрованные характеристики партнера по общению, мешают?" протеканию коммуникативной деятельности, то можно говорить о яр¹⁶ ставлениях, отражающих образ партнера, обладающего низким уров!¹" коммуникативной культуры. В целях актуализации этого образа участ^м кам эксперимента целесообразно предложить ответить на проективный'" прос: «К характеристикам партнера с низким уровнем коммуникативг^ культуры я отношу...»^и

"Ответ позволит наряду с уточнением действия различных факто} (аномального, степени нарушения зрения, полового и т. д.) на норматив!⁸ содержательный параметр коммуникативного потенциала респонден^"

г" В

получить некую проекцию тех параметров, которые являются наиоо] неблагоприятными, с точки зрения представителей каждой из групп, у^е ствуюших в эксперименте, для реализации взаимодействия между партГ рами по общению, что имеет большое практическое значение в решен" вопросов оптимизации процессов межличностного взаимодействия в си^и шанных коллективах.

В ходе анализа экспериментальных данных целесообразно также < ставить частотный словарь характеристик, употребленных респондента" различных групп, что позволит определить абсолютное и процентное г* личие лексем, наиболее часто употребляемых в каждой из групп респс" Дентов. Выявление от 5 до 10 наиболее часто встречающихся характер" стик дает возможность определить наличие у респондентов, участвующ" в эксперименте, ряд черт партнера по общению, который, по их мнени^с характеризует низкий уровень коммуникативной культуры, что меша' успешному межличностному взаимодействию.^г

Таким образом, экспериментальное исследование, проведенное указанной программе, обеспечивает возможность получения достоверна \ ^нформации о состоянии нормативно-содержательного параметра комм! ^икативного потенциала у конкретной группы респондентов, степе.'

^Лг1г1л па него различных факторов (аномального, степени нарушен] 1 - ^Спия, полового и т. д.), что, в свою очередь, обеспечивает разработ! > Риентированной на потребности конкретных респондентов программы ]

имизации процесса межличностного взаимодействия.

5.2. Организация работы по диагностике оценочно-ролевого параметра коммуникативного потенциала

В процессе изучения состояния такого интегрального параметра ком­муникативного потенциала, как оценочно-ролевой, необходимо прежде всего определить его специфические проявления. В соответствии с сущно­стной характеристикой данного параметра, представленной в разделе 3, проявляются три группы отношений: 1) отношения инвалидов к себе как субъектам коммуникативной деятельности; 2) к другим людям как субъек­там коммуникативной деятельности; 3)к самой коммуникативной дея­тельности. Оценочно-ролевые параметры коммуникативного потенциала инвалидов по зрению и определяют три линии анализа экспериментально­го материала, каждая из которых должна быть направлена соответственно на выявление трех указанных групп отношений. При этом необходимо иметь в виду, что в связи с трехкомпонентной структурой указанных групп отношений оценке должны быть подвергнуты когнитивный, аффективный и конативный компоненты отношений.

~"ТПри исследовании целесообразно использовать метод_^штервью-анкеты, включающей блок вопросов закрытого типа, направленных на вы­явление отношения инвалидов по зрению к самим себе как субъектам коммуникативной деятельности, партнерам по общению как субъектам коммуникативной деятельности и к процессу общения как к специфиче­скому виду деятельности.

Анкета первой линии анализа, касающейся отношения инвалидов по зрению к самим себе как субъектам коммуникативной деятельности, должна включать вопросы, направленные на выявление состояния:

• когнитивного компонента, что возможно сделать посредством оценки респондентов своего коммуникативного потенциала;

• аффективного компонента, что целесообразно осуществить за счет оценки степени удовлетворенности респондентов своим статусом в усло­виях коммуникативной деятельности;

• конативного компонента, что возможно реализовать посредством оценки уровня готовности занять в специально смоделированной комму­никативной ситуации ту или иную ролевую позицию. (Вопросы анкеты, направленной на выявление структуры отношений инвалида по зрению к себе как субъекту коммуникативной деятельности представлены в Прило­жении I ПеПкОИ СёПИвЙ I

Анкета второй линии анализа, касающейся отношений к партнерам по общению как субъектам коммуникативной деятельности, должна вклю­чать вопросы, направленные на выявление состояния:

38 ч

_ когнитивного компонента, что возможно осуществить посредств енкй коммуникативного потенциала партнеров по общению как субъ(^ ° я коммуникативной деятельности;^:"

_ аффективного компонента, что целесообразно реализовать посре _оМ оценки степени выраженности межличностных чувств по отноп" _нию к партнерам по общению;

_ конативного компонента, что возможно осуществить посредств< анализа характера установки респондентов к окружающим в сфере комм¹ никативной деятельности, проявляющейся при выборе респондентом п~ ведения в специально смоделированных ситуациях, связанных с межли" ностным взаимодействием. (Вопросы анкеты, направленной на выявлен" структуры отношений инвалида по зрению к окружающим людям к³ субъектам коммуникативной деятельности представлены в Приложении^с второй серией.)

' Анкета третьей линии анализа экспериментального материала, к сающейся отношений к процессу общения как к специфической деятел" ности, должна включать вопросы, направленные на выявление состояния"

• когнитивного компонента, что возможно осуществить посредстве анализа ценностных ориентации на общение;^[

• аффективного компонента, что целесообразно реализовать посре ством анализа сравнительной степени предпочтения респондентами ра' личных сторон коммуникативной деятельности;

• конативного компонента, что возможно осуществить посредстве анализа степени готовности участия респондентов в разнообразных смод лированных коммуникативных ситуациях. (Вопросы анкеты, направлен ной на выявление структуры отношений инвалида по зрению к коммун! кативной деятельности, представлены в Приложении 1 третьей серией.)

В ходе анализа экспериментальных материалов целесообразно и

пользовать метод шкалирования, который, с одной стороны, позволяет г

количественным показателям судить об уровне сформированности все

трех доминирующих групп отношений, с другой — о состоянии всех ко»

понентов в структуре каждой группы отношений. В соответствии с апр<

Жированным подходом как в исследовательской практике вообще, так и

^тифлологической в частности [45], шкала, заложенная в анкету, предпол;

^ает колебание вычисляемых показателей от 0 до 3 баллов. Значения ч]

ловых показателей целесообразно интерпретировать следующим образог

отрицательную ориентированность компонента принимается наличр

•апазона колебаний от 0 до 1 балла, за индифферентную ориентирован

^СТь компонента — от 1 до 2 баллов, за положительную ориентирова!

^{1 ь} компонента — от 2 до 3 баллов. Необходимо иметь в виду, что х-

_в ''^еР ориентированности компонентов определяется по средним дл

°рки значениям показателей, касающихся компонентов, которые моя

Счислить по формуле:

3

N

где Х| — показатель ориентированности компонента; ЕХ| — сумма баллов, набранных участниками эксперимента при ответах на вопросы, связанные с одним типом отношений; N — количество вопросов, направленных на один тип отношений.

Таком образом, измерения каждого компонента по этой шкале дают возможность определить как его реальную ориентированность, так и со­стояние каждого из трех компонентов. В соответствии с апробированным в исследовательской практике подходом, принадлежность отношений к тому или иному типу (положительному, индифферентному, отрицательному) в ходе анализа экспериментального материала устанавливалась по критерию соответствующей ориентированности двух его компонентов [45].

В процессе обработки экспериментального материала целесообразно провести сравнительный анализ данных, полученных в эксперименталь­ных группах, что позволит определить влияние различных факторов на от­ношения респондентов, возникающих у них к себе как субъектам комму­никативной деятельности, к окружающим людям как субъектам коммуникативной деятельности, к межличностному взаимодействию как к специфическому виду деятельности. Использование метода математиче­ской статистики даст возможность определить достоверность различий в показателях, полученных в группах респондентов, участвующих в экспе­рименте, что, в свою очередь, позволит получить достоверные данные о влиянии различных факторов на три вида отношений.

5.3. Диагностика позиционно-функционального параметра коммуникативного потенциала

Изучение позиционно-функционального параметра коммуникативно­го потенциала респондентов зрелого возраста предполагает выявление по­зиции (конструктивной, деструктивной), занимаемой ими в процессе меж­личностного взаимодействия, которая проявляется, во-первых, в наличии определенного уровня эмпатических тенденций, во-вторых, в наличии (от­сутствии) потребности аффилиации, в-третьих, в проявлении враждебных и агрессивных тенденций, что и определяют три линии анализа.

Первая линия анализа позиционно-функционального параметра ком­муникативного потенциала, раскрывающего уровень эмлатической тен­денции, обусловливающей готовность респондента к построению субъект-субъектных отношений, целесообразно использовать широко апробиро­ванную в исследовательской практике методику А. Мехрабиэна и Н. Эп-штейна, представляющую собой опросник, включающий 33 утверждения. 40

использовании данной методики в работе с инвалидами по зрению не-й одймо, в силу специфики контингента, модификацировать некоторые ° «осы. Предлагаемый в Приложении 2 опросник представляет собой мо-^В (Ьициро^ванный вариант методики А. Мехрабиэна и Н. Эпштейна.

В ходе диагностического исследования участникам эксперимента длагается _ознак0миться с содержанием опросника, ориентируясь при ом на то, как респонденты поведут себя в подобных ситуациях, и выра-ить с помощью условных знаков свое согласие или несогласие с каждым _вер_Ждением. Ответы необходимо сопоставить с ключом, имеющимся в методике, и подсчитать количество совпадений. Сравнительный анализ полученного в каждом конкретном случае общего количества совпадений с таблицей эталонных значений позволяет установить уровень эмпатических тенденций каждого респондента. В качестве основного здесь целесообраз­но использоватьметод интервью-анкетьц

Сравнительный анализ данных, полученных в различных группах, участвующих в эксперименте, позволит раскрыть влияние на уровень эм­патических проявлений различных факторов, что, в свою очередь, позво­лит определить позицию каждого субъекта межличностного взаимодейст­вия и позицию целой группы субъектов, объединенных по определенным признакам (наличие и отсутствие зрительных нарушений, глубину зри­тельных нарушений, пол респондентов и т. д.).

Вторая линия анализа, раскрывающая наличие потенциальной го­товности человека к построению именно субъект-субъектных отношений, в значительной мере определяющая позицию субъекта в процессе комму­никативной деятельности, обнаруживала наличие потребности человека в установлении, сохранении и получении удовлетворения от эмоционально положительного отношения с другим человеком, т. е. потребность аффи­лиации. Под потребностью, называемой аффилиацией, понимается по­требность (мотивация) личности в общении, в эмоциональных контактах, такой тип ориентации личности, который направлен на поддержку со сто­роны другого человека [88]. Для процесса общения аффилиация имеет большое значение, однако когда речь идет о построении субъект-^сУбъектных отношений между партнерами по общению, где один из субъ­ектов — инвалид по зрению, значимость аффилиации, проявляющейся в стремлении быть в обществе других людей, взаимодействовать с окру­жающими, оказывать кому-либо помощь и поддержку и принимать под­держку и помощь, значительно возрастает.

Экспериментатору необходимо иметь в виду, что возрастание зна-

^НИя аффилиации в условиях зрительной депривации связано как с на-

ием негативных эмоциональных переживаний, обусловленных воз-

новением стресса, тревоги и неуверенности в себе у инвалидов по

ем ^И1°' ^{вызванны}х снижением или потерей зрения, так и с уменьшени-

^Ме*личностного общения (а в ряде случаев и психологической изоли-

41

рованности), приводящим к возникновению чувства одиночества, бесси­лия, состоянию фрустрации. В то же время необходимо помнить, что в ус­ловиях зрительной депривации становление потребности личности в об­щении, ориентации на поддержку другого человека, становление потребности в аффилиации значительно затруднено, что обусловливается: наличием изменений в динамике становления потребностей, связанных с затруднениями их удовлетворения в условиях слепоты и слабовидения; наличием неадекватных установок к зрячим; сужением круга интересов, в том числе и в сфере межличностного взаимодействия, вызванных ограни­чениями в сфере чувственного познания; редуцированностью способно­стей к видам деятельности, требующим зрительного контроля; к которым относится и общение. Перечисленные факторы могут приводить к возник­новению нежелания оказаться в ситуации межличностного общения, при которой инвалид по зрению подвергается риску получить отказ в установ­лении нужных взаимоотношений, почувствовать смущение и неловкость.

В целях выявления потребности аффилиации целесообразно исполь­зование проективной методики, направленной на оценку двух функцио­нально взаимосвязанных мотивационных тенденций (стремление к людям и боязнь быть отвергнутым), соотносимых с потребностью аффилиации. [2]. В качестве метода исследования, в зависимости от особенностей кон­тингента, можно использовать метод стандартного интервью или интер­вью-анкету. Респондентам предлагается ответить на два ряда вопросов, один из которых представляет шкалу теста оценки «сила стремления к лю­дям» и содержит 30 вопросов, другой представляет шкалу теста оценки «боязнь быть отвергнутым» и содержит 32 вопроса. Тексты опросников представлены в Приложении 3. (В шкале «боязнь быть отвергнутым» мо­дифицирован вопрос под номером 30.) Респондентам предлагается выра­зить степень своего согласия с каждым из приведенных суждений при по­мощи шкалы, включающей значения от +3 до -3. Меру своего согласия с тем или иным утверждением респонденты выражают цифрой с соответст­вующим знаком, поставленном на листе бумаги рядом с каждым суждением.

В ходе анализа полученных данных целесообразно подсчитать про­центное соотношение каждого из уровней развития мотива «стремление к людям» и «боязнь быть отвергнутым» в различных группах респондентов и сравнить их.

При этом встречающиеся типичные сочетания двух обсуждаемых мо­тивов имеют определенную интерпретацию:

1. Высокий уровень развития мотива «стремление к людям», сочетае­мый с высоким уровнем развития мотива «боязнь быть отвергнутым», ха­рактеризует респондента как человека, обладающего сильно выраженным внутренним конфликтом между стремлением к людям и их избеганием. Особенно этот конфликт обостряется, когда респонденту приходится встречаться с незнакомыми людьми.

42 ^;

2 Высокий уровень развития мотива «стремление к людям», сочета- - с низким уровнем развития мотива «боязнь быть отвергнутым», харак-

^е1к'\'ет респондента как человека, активно ищущего контакты в общении с ^тС^ .ш человека,жкоторый от этого испытывает преимущественно положи-

тОДЬМИ,

тельные эмоции.

3 Высокий уровень развития мотива «боязнь быть отвергнутым» в окупности с низким уровнем развития мотива «стремление к людям»

^С°оактеризует респондента как человека, который избегает контактов с дадьми, ищет одиночества.

4. Низкий уровень развития обоих мотивов свидетельствует о том, что четовек, живя среди людей, вступая с ними в контакт, не испытывает от этого ни положительных, ни отрицательных эмоций и хорошо себя чувст­вует как среди людей, так и без них.

5. Наличие средних значений обоих мотивационных тенденций не да­ет оснований сказать что-либо определенное о возможном поведении че­ловека, его переживаниях, связанных с человеческими отношениями.

Третья линия анализа позииионно-функционального параметра коммуникативного потенциала выявляет наличие агрессивности респон­дентов.

В рамках исследования целесооиразно агрессивность рассматривается как свойство личности, характеризующееся наличием деструктивных тен­денций в области субъект-субъектных отношений, проявляющуюся в виде реакции, развивающей негативные чувства и негативные оценки людей и событий [128].

Для диагностики уровня враждебности целесообразно использовать широко применяемую з исследовательской практике методику «Басса-Дарки», представляющую собой вопросник, состоящий из 75 утверждений, которые респонденты должны подтвердить или отвергнуть. Преимущест­вом этой методики по сравнению с другими, также направленными на вы­явление агрессии, является принцип включения формулировок, в которых в наибольшей степени ослаблено влияние общественного одобрения отве­та на вопрос, что способствует получению более достоверных данных. ^кР°^ме того, методика позволяет определить как различные формы агрес­сии, так и индексы враждебности и агрессивности у каждого респондента. ^екст опросника представлен в Приложении 4. Наиболее целесообразно в м случае использовать метод стандартизированного интервью.

Результаты необходимо анализировать методом сравнения получен-__« значений с восьмью стандартизированными шкалами. (Ключ в оценке ■"спйя агрессивности и враждебности представлен в Приложении ч.)

^и качестве исходного в данной части исследования выступало поло-«К * ° ^ДопУ^{стимости} наличия у человека некого уровня агрессивности. _Ст, ^дая личность должна обладать определенной степенью агрессивно-

итсутствие ее приводит к пассивности, ведомости, комфортности

43

шего участие в исследовании, 4-й и 6-й вопросы теста необходимо

^НйМ Лящировать. Модифицированный вариант теста представлен в При-

^л°* „ процессе работы с тестом респондентам предлагается ответить на

женные ^ вопросов и выразить свое отношение к каждому из них:

"Р⁶ _ае согласия — утвердительным ответом («да»), в случае неопреде-

^В ° ной ситуации — неопределенным ответом («не знаю»), в случае несо-

^л дд отрицательным ответом («нет»). Оценивая ответы, необходимо ,

^Г пользовать шкалу: утвердительный ответ — 2 балла, неопределенный — / балл, отрицательный — 0 баллов. В качестве метода исследования целе-ообразно использовать метод анкеты-интервью. Результаты можно оце­нить с помощью сравнительного анализа суммы полученных каждым рес­пондентам баллов с классификатором, прилагающимся к тесту В Ф. Ряховского. (Классификатор представлен в Приложении 5.)

Вторая линия анализа налично-деятельностного параметра комму­никативного потенциала выявляет уровень развития коммуникативных умений респондентов. Для этого целесообразно использовать один из ва­риантов теста, направленный на оценку коммуникативных умений. Он представлен в Приложении 6. В зависимости от особенностей контингента, можно использовать в качестве основного метод анкеты-интервью или стандартного интервью. В первом варианте теста модификации подвергну­ты вопросы 3, 5, 6,14,17, 18, 22, 20. Во втором варианте теста модифици­рован вопрос 7. Модифицированные варианты тестов представлены в При­ложении 6.

При определении уровня развития коммуникативных умений необхо­димо помнить, что, чем больше баллов, тем с более высоким уровнем раз­вития коммуникативных умений мы имеем дело. Так, например, если рес­пондент набрал более 62 баллов, то можно говорить об очень высоком уровне развития коммуникативных умений.

Третья линия анализа налично-деятельностного параметра комму­никативного потенциала выявляет наличие у респондента способности к самоконтролю, обеспечивающему регулятивную функцию общения, без которой невозможно осуществление нормативного взаимодействия и ко­торая служит важнейшим условием реализации продуктивного межлично­стного взаимодействия. Уровень самоконтроля поможет обнаружить тест, Правленный на оценку самоконтроля в общении и разработанный аме­риканским психологом М. Снайдером. Тест М. Снайдера представлен в -4>идо_Жении 7, Основным методом работы может выступать метод анке-

"юнга

^-интервью._в„_ный анализ экспериментального

Пенообразно провести ^^вйй^^_лГопоеделить влияние раз- материала, полученного в группах, что^п^_{ь ос}*_ти (коммуникабельно- личных факторов на уровень развитш> "бщпепь ^ _{в про}цессе «и) коммуникативных умений и уровня развития₄₅

1Ы

и т. д. Чрезмерное развитие ее начинает определять весь облик личности которая может стать конфликтной, неспособной на сознательную коопера­цию и т. д.» [128].

Индекс враждебности можно оценить с помощью анализа шкалы «Обида» (отражающей позицию личности, испытывающей зависть и нена­висть к окружающим за действительные и вымышленные действия) и шка­лы «Подозрительность», отражающей наличие чувства, которое имеет диапазон от недоверия и осторожности по отношению к людям до убежде­ния в том, что другие люди планируют и приносят вред).

Индекс агрессивности можно оценить с помощью анализа .трех шкал: шкалы «Физическая агрессия» (показывающей готовность личности ис­пользовать физическую силу против другого лица); шкалы «Раздражение» (характеризующей готовность личности к проявлению негативных чувств при малейшем возбуждении) и шкалы «Вербальная агрессия» (выражаю­щей готовность личности к выражению негативных чувств через форму и содержание словесных ответов).

Сравнительный анализ данных, полученных в нескольких группах респондентов, выявляет как состояние индекса враждебности и агрессив­ности, так и влияние различных факторов на показатели этих индексов, что, в свою очередь, позволит обнаружить наличие или отсутствие де­структивной позиции у респондентов, принявших участие в эксперименте.

5.4. Диагностика налично-деятельностного параметра коммуникативного потенциала

Изучение налично-деятельностного параметра коммуникативного по­тенциала в соответствии с его сущностными характеристиками связано, с одной стороны, с выявлением наличного уровня свойств и умений лично­сти, от которых зависит успешность межличностного взаимодействия, та­ких как общительность (коммуникабельность) и коммуникативные уме­ния, с другой — с выявлением уровня саморегуляции, определяющей способность респондента управлять собой во время межличностного взаи­модействия. Сущностные стороны налично-деятельностного параметра коммуникативного потенциала обусловливают три линии анализа экспе­риментального материала.

Первую линию анализа налично-деятельностного параметра комму­никативного потенциала целесообразно направить на оценку наличного уровня общительности (коммуникабельности) участников эксперимента. В качестве методики здесь успешно можно использовать модифицированный тест, разработанный В. Ф. Ряховским. Опросник, включенный в текст, спо­собствует выявлению уровня общительности (коммуникабельности) и включает 16 вопросов. В соответствии с особенностями контингента, при-44

межличностного общения инвалидов по зрению. Использование методу математической статистики даст возможность определить достоверность различий в показателях, полученных в экспериментальных группах, что, ^ свою очередь, позволит получить достоверные данные о влиянии различ-ных факторов на состояние всех частей налично-деятельностного парамет­ра коммуникативного потенциала инвалидов по зрению.

Таким образом, комплексное многоаспектное изучение состояния коммуникативного потенциала инвалидов по зрению, включая норматив­но-содержательный, оценочно-ролевой, позиционно-функциональный и налично-деятельностный параметры, позволяет получить достоверные сведения, отражающие реальное состояние перечисленных параметров у конкретного контингента. Результаты исследования обеспечивают воз­можность разработать как основные направления реабилитационной рабо­ты, так и ее содержание в каждом из этих направлений с учетом особенно­стей коммуникативного потенциала конкретной группы инвалидов по зрению, что значительно усилит результативность реабилитационной ра­боты со слепыми и слабовидящими зрелого возраста.

РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ (С?) КОММУНИКАТИВНОГО ПОТЕНЦИАЛА ^ ИНВАЛИДОВ ПО ЗРЕНИЮ ЗРЕЛОГО ВОЗРАСТА

Для выявления влияния на коммуникативный потенциал таких фактов] ров, как наличие зрительной патологии, глубина зрительных нарушений, \ принадлежность участников эксперимента к определенному полу, к уча- \ стию в исследовании были привлечены инвалиды по зрению и нормально видящие респонденты. Экспериментальную группу составили слушатели Института профессиональной реабилитации и подготовки персонала Все­российского общества слепых «РЕАКОМП», студенты вузов Санкт-Петербурга, являющиеся инвалидами по зрению 1-й и 2-й группы, имею­щие стаж слепоты не менее 10 лет, в возрасте от 20 до 60 лет. Из 67 чело­век общего числа респондентов, являющихся инвалидами по зрению, 22 были слабовидящие, 23 частично зрячие, 22 слепые. В контрольной группе находились нормально видящие в возрасте от 25 до 60 лет. Таким образом, в исследовании приняли участие 134 человека. С целью нейтрализации влияния на состояние коммуникативного потенциала фактора образования процентное соотношение респондентов, имеющих высшее, незаконченное высшее и среднее образование в контрольной и экспериментальной груп­пах составляла,соответственно,35, 35 и 30%.

6.1. Результаты изучения

нормативно-содержательного параметра коммуникативного потенциала

Анализ нормативно-содержательного параметра коммуникативного потенциала осуществлялся в соответствии с критериями, описанными в

Разделе 5.1.

В ходе первой линии анализа полученные от участников эксперимен-ответы соотносились с эталонным содержанием понятия «коммуника­тивная КУЛЬ"™""»

ко"^{из этих} ответов выявил разный уровень знаний у респондентов о

47

Уникативной культуре. Характеристика уровней представлена в раз-

_зрйтель_Пш_Л ..^—~ "-■-::_;-:::™-; „ * , ^„„„^

щнх ^ ^сгондентов по сравнению с инвалидами по зрению и у слабовидя- ' _гт увеличение количества черт, характеризующих идеального парсг/₍

ф_иКС()^еР*ьш (низкий) уровень знаний о коммуникативной культуре был за, ноэ*Ч^^{0ван у} ■^?0°^{/о слабо}видящих, 35% частично зрячих, 39% слепых, 14°/,

^ >ьно видящих. _но,_ТЙ'''орой (средний) уровень знаний о> коммуникативной культуре лич, _тичН0 ^ процентном соотношении составили: 55% слабовидящих, 56% час.

]^рячих, 54% слепых, 65% нормалыно видящих. п_Яцхщ^П1Р^етьемУ (высокому)уровню был!и отнесены ответы: 15% слабови-

д¹ 9% частично зрячих, 7% слепых и* 21% нормально видящих.

уровеь'ализ полученных данных свидетельствует о негативном влиянии на

так и А ^знаний о коммуникативной культуре как аномального фактора

,_ок Шубины зрительных нарушений. сЭто проявляется в наличии более

щнх р^

*го уровня знаний о коммуникативной культуре у нормально видя

мщ ^го сравнению со слепыми и частично зрячими. В то же время зна-ме*ДУ Р^цличий между >ровнями знаний о коммуникативной культуре зрен»| Р^повдентами мужского и женского пола, имеющими нарушение

2' выявлено не было. _содер> соответствии со второй линий анализа нормативно-на вы* ^^тельного параметра коммуникативного потенциала, направленного

уровм!^⁶¹¹¹*⁶ представлений о партнере ]ПО общению, имеющего высокий подсчь* коммуникативной культуры (идеального партнера), на основе ставле^

у» частотный словарь. ворить ^{ализ пе}Р^ечня употребленных респондентами лексем позволил го-из ГР>Т| ° значительном представительств»е в ответах испытуемых каждой тра х%^' ^пР^инявших участие в эксперименте, достаточно широкого спек-вень р^кгеристик партнера по общенико, имеющего определенный уро-рить о ^^ватия коммуникативной культур'ы. Таким образом, можно гово-всек у^^{а1ичии высоког}о уровня представлений об идеальном партнере у ность Л^с™иков эксперимента. Анализ ответов респондентов дает возмож-нявШЩГ^В0Р^ить ° ^том' ^{чт0 лексем}ы, использованные всеми группами, при­нос по^ ^^{астие в} эксперименте, в общегМ виде отражают коммуникатив-сложно, ^едение> черты личности, коммуникативные умения. В общей свидете участники исследования употребили 56 лексем 742 раза, что преДСт^^1ь:твУ^ет ° наличии у респондентов достаточно высокого уровня

В V ^;нии об идеальном партнере, употре^ ^оде изучения влияния аномальное фактора на общее количество и™е2льн*^{течных лексем}> косвенно отражакощих уровень представлений об ния сре^' ^паР^ткеР^е по общению, которое осуществлялось путем зычисле-лекеем. *^шго показателя потребленных сэдним участником эксперимента составу ^{кяснилось}' ^{что в} группе инвалидов по зрению данный показатель наличии* "'³' ^в группе нормально видящих — 3,7. Это свидетельствует о У инвалидов по зрению более полшых, по сравнению с нормально

,»о»

шими, представлений об идеальном партнере по коммуникапш'^{01 В} льности, _{ЧТ0) в свою} очередь, можно рассматривать как косее?', ^ДС -язательство более высоких требований к партнеру по коммуникатиг ^д0 _теЛЬности, предъявляемых инвалидами по зрению.

Анализ влияния глубины зрительных нарушений на представлен*!' еальном партере обнаруживает, что в группе слабовидящих средн»/""

_теЛЬ составил 7,3; в группе частично зрячих — 7,2; в группе слегМ'" 7 7 результаты сравнительного анализа средних показателей по каж>»'' тоех групп, входящих в экспериментальную группу, обнаруживая с;г высокие показатели по группе слепых, свидетельствуют о том, что гл>>™ „„„тельных нарушений не только не оказывает негативного влияя*''

уровень представлений об идеальном партнере, но, наоборот, обуслх^ вают увеличение количества черт, характеризующих идеального парс*' Натичие более содержательно наполненных эталонных образован^ партнере по коммуникативной деятельности, обладающем высоким ^ нем коммуникативной культуры, имеющихся у инвалидов по зрении.,^|1Сч тверждается наличием значительных различий как по общему колит/ характеристик идеального партнера по общению, так и в средних пс+ ^х телях контрольной и экспериментальной групп. (В группе инвалид*/ ^ зрению общее количество характеристик, присущих идеальному пар^* по общению, составило 491 черту, в группе нормально видящих ~ М черту.) С одной стороны, наличие у инвалидов по зрению более п&/ '\ представления об идеальном партнере, являющегося неким эталоном.," \ торым сопоставляется реальный партнер по коммуникативной деят»^,ь \ сти, по сравнению с нормально видящими, с другой стороны, низкий ^Л вень представлений о реальном партнере по общению [61, 78] явит* *> одной их причин, снижающей эффективность коммуникативного в^/л действия.

' Л> I

Анализ частотного словаря, включающего от 5 до 10 позиций »• \ лее употребляемых участниками эксперимента лексем, позволил пол;* *\ выборку, характеризующую образ идеального партнера по общению ^ \ периментальной и контрольной группах.

ЛИГ \Т

Анализ ее выявил некоторые общие приоритетные характерна Л Л^

диализ ее выявил некоторые цищне ирти^шушм ли^^ч.-^...-* ,

приписываемые представителями различных по состоянию зритетС '\

анализатора групп респондентов идеальному партнеру. В первые 5 ⁽¹ Д

ВДи у респондентов, независимо от состояния зрительных функций, 9 <»

Л^]

арактеристики идеального партнера по общению, отражающие ком ДЛ

%

ативные качества, свойства личности и коммуникативные умения' V

уц, ' ■> •' ц*Д

<?

/

^С1никй эксперимента назвали общие характеристики идсальногч "| ^сРа по общению — доброжелательность, внимательное отношег^д , Ртнеру. умение слушать.

Сравнительный анализ наиболее значимых черт идеального пар |)₍ °ощению для группы инвалидов по зрению в сопоставлении с нор^Д

^

но видящими обнаружил наличие у лиц, находящихся в условиях зрц, тельной депривации, характеристик, отражающих такие коммуникати_а. ные умения, как владение речью, владение пантомимикой. (Владение речью в группе слабовидящих, частично зрячих и слепых заняло 2-ю по, зицию; владение пантомимикой в группе слабовидящих и частично зря.. чих, соответственно, — 4-ю и 5-ю позиции.) Очевидно, что выделение данных характеристик как приоритетных для инвалидов по зрению обу. словливается высокой их информативной значимостью в условиях зри. тельной депривации.

* Анализ экспериментального материала обнаружил в ответах респон. дентов с нарушенным зрением (слабовидящих) и нормально видящих в ка­честве приоритетной характеристику, отражающую внешний облик парт-неров по общению, актуализированную респондентами определением «располагающая внешность». Полученные данные подтверждают тифлоп-сихологичсские выводы о том, что у лиц, имеющих нарушения зрения в границах слабовидения, так же как и у нормально видящих при взаимодей­ствии с другим человеком, прежде всего возникает потребность получить визуальные сигналы, отражающие внешний облик человека (А. Г. Литвак). Такая потребность обусловливается действием общепсихологических за­кономерностей процесса социальной перцепции, ибо именно визуальная информация выполняет общеосведомительную, регулятивную или прагма­тическую функции [3]. Эта закономерность наблюдается и в наличии в группе слабовидящих и частично зрячих характеристики «владение панто­мимикой». Кроме того, наличие характеристики «доброжелательность» в группе нормально видящих, слабовидящих и частично зрячих тоже под­тверждает общепсихологическую закономерность, ибо данная характери­стика у лиц, имеющих зрительное восприятие, при ее многоплановости также имеет визуальный компонент.

В то же время сравнительный анализ приоритетных черт идеального партнера в группе инвалидов по зрению и нормально видящих выявил в последней группе наличие таких характеристик, как юмор, остроумие, умение вести диалог. Отсутствие их в ответах инвалидов по зрению мож­но рассматривать в качестве косвенного показателя отношения к юмору лиц, находящихся в условиях зрительной депривации, что согласуется с имеющимися в тифлологии данными о наличии значительных трудностей в восприятии и репродуцировании изобразительных средств языка, в том числе и юмористического характера [127].

Анализ экспериментального материала показал наличие в группе сле­пых характеристики «искренность», которая занимает ^.-ю позицию, что. по всей вероятности, объясняется некой повышенной требовательностью незрячих к субъектам общения именно с указанной позиции. Очевидно, человек, лишенный возможности контролировать коммуникативный акт с помощью зрения, делать выводы об искренности партнеров по общению с 5д-.

омплексной информации (мимика, пантомимика, голос), стано-

_поМои?^ю *° _{боватеЛ}ьным к названной характеристике.

_вйтся более V ^ _{анадта НО}р_Мативно-содержательного параметра ком-^№ ного потенциала была направлена на изучение предсташлений,

_муНикативучастников эксперимента и отражающих те черты парт-

-_ймею^щих *_{ению КОТ}орые мешают, по их мнению, реализации но,рматив-

_нера по ⁰⁰ _{ошений)} характеристик, которые нарушают определенные

^{НЫХ ВЗа}и правила коммуникативной деятельности, т. е. партнера с низким

^Н°^Р!^м коммуникативной культуры.

^ и его участники эксперимента использовали 17 характеристик парт-обпг^и"Ю обладающего, по мнению респондентов, низким уров-

^НераГммуникативной культуры, которые были представлены 300 фикса-

^НСМ Г Сравнительный анализ количества лексем, отражающих ^ного партнера, с количеством лексем, отражающих партнера с низ-«им^'ровнем коммуникативной культуры, свидетельствует о том, что ко­личество характеристик идеального партнера в 3,4 раза больше, чем харак­теристик мешающих, по мнению испытуемых, общению (соответственно, ,/_и ,₇₎ 'кроме того, количество актуализированных черт партнера с низ­ким уровнем коммуникативной культуры в 2,5 раза меньше по сравнению с актуализированными чертами идеального партнера (соответственно, 7^ и 300) Значительное преобладание количества черт партнера с высоким уровнем коммуникативной культуры над количеством черт, присущих субъекту общения с низким уровнем коммуникативной культуры, свиде­тельствует о том, что у всех участников эксперимента, независимо от со­стояния зрительных функций, в эталонных образованиях имеет место не­кая диспропорция в сторону увеличения черт, приписываемых идеальному

партнеру.

В то же время сравнительный анализ суммарных показателей и сред­них значений, имеющих место в контрольной и экспериментальной груп­пах, позволяет сделать вывод о том, что с углублением зрительной патоло­гии расширяются представления о партнере по общению, имеющем низкий уровень коммуникативной культуры. Так, средний показатель в экспе­риментальной группе составил 2,6, в то время как в контрольной группе он составил 1,9. Полученные на выборке лиц с нарушениями зрения ре­зультаты, скорее всего, можно объяснить наличием большего, по срав­нению с группой нормально видящих, багажа негативного опыта обще­ния, что обусловило наличие более детальных представлении о партнере, с которым трудно общаться и который, по мнению инвалидов ^По зрению, имеет низкий уровень коммуникативной культуры. Внутри-групповые показатели в гоаницах экспериментальной группы составили, соответственно: в группе слабовидящих — 2,9; в группе частично зря-^Их 2,4; в группе слепых — 2,6.

51

Г к третья линия анализа нормативно-содержательно ^икативного потенциала доказывает наличие общей ос _коммУ^н р_есПондентов, ^проявляющейся в высоком уровне 1 всех грУ _{по 0}бщению. С Другой стороны, можно говорить о

Анализ частотного словаря, представляющего от 5 до 10 позиций наи­более употребляемых участниками эксперимента лексем, отражающих представления респондентов о неудачном партнере по общению, позволил получить выборку черт неудачного партнера. В ходе анализа частотного словаря наиболее употребляемых лексем выделились значимые для всех групп, участвующих в эксперименте, характеристики, которыми обладает партнер, имеющий низкий уровень коммуникативной культуры. К ним все участники эксперимента, независимо от состояния их зрительных функ­ций, отнесли: неумение слушать, неумение слышать партнера, отсутствие внимания к собеседнику, непонимание состояния партнера, неумение чет-

ТЛ/> ТЛ1 1«ПЧ1^ПТТ 1ТГ1/-ЧТТ 11 *Т ТГ»ТТТ1 {Х-Лп ППИИа Л Т ЛЛЙрЛО ТТТТТТТГО уВ'а'ЭОииг.ГУ уОГк01УТвТМ1

стик, по мнению большинства испытуемых, свидетельствует о том, что партнер по общению имеет низкий уровень коммуникативной культуры, что мешает успешной реализации процесса общения.

В то же время все категории инвалидов" по зрению назвали среди черт партнера, имеющего низкий уровень коммуникативной культуры, неуме­ние четко выражать свои мысли. Причем анализ экспериментальных дан­ных показал, что значимость данного параметра с углублением зрительной патологии возрастает. Если в группе нормально видящих и слабовидящих эта характеристика занимает лишь 5-ю позицию, то в группе частично зря­чих и слепых она занимает 1-ю позицию. Таким образом, в условиях зна­чительного ослабления (в случае наличия остаточного зрения) или отсут­ствия зрительной информации (в случае тотальной слепоты) инвалиды по зрению предъявляют повышенные требования к качеству вербальных средств коммуникации.

Группы слабовидящих и частично зрячих отметили у собеседника, имеющего низкий уровень коммуникативной культуры, наличие такой ха­рактеристики, как] недостаточное владение пантомимикой. Это дает осно­вание, во-первых,гаодтвердитъ значение невербальных средств общения в условиях зрительной депривации7во-вторых,включить в представление о коммуникативных умениях, которыми должен, в качестве обязательных, обладать партнер по общению, наличие высокого уровня владения панто­мимикой. Кроме того, практический интерес вызывает тот факт, что в пе­речень черт партнера с низким уровнем развития коммуникативной куль­туры представители группы нормально видящих и слабовидящих внесли параметр («несоблюдение правил поведения»] причем он занял в группе слабовидящих 1-ю позицию, в группе нормально видящих — 2-ю. Отсут­ствие такой характеристики в ответах частично зрячих и слепых дает осно­вание считать, что глубокие нарушения зрения затрудняют (как лицам со значительными ограничениями зрительного восприятия, так и лицам с его отсутствием) формирование представлений об имеющих место нормах и правилах поведения.

"_у по общению. С другой стороны, можно говорить о ^парТ ределенной групповой специфики этих представлений ^НЙИ ° нию проявляющейся в первую очередь формирование ^П° ^талонных образов партнеров по общению. Кроме того, ^{НЫХ Э}_1е выявляют особенности представлений об образе пар ^ЯаННию у разных по глубине нарушений зрения участников э- Гкоторым можно отнести наличие:Г^

/только в группе слабовидящих в качестве Наиболее ? ктеристики партнера по общению способности сопереживат '"читать косвенным доказательством понимания данной гру " °ых субъект-субъектной природы процесса общения, обус наибольшую их личностную готовность к взаимодействию;

• у частично зрячих наряду с одинаковыми, по отноше" экспериментальным группам, показателями характеристик < партнера более полных, по сравнению со слабовидящими, удачного» партнера, что, вероятно, можно объяснить значи шим негативным опытом в области межличностного взаимо, имеющих более глубокие, по сравнению со елабовидениен зрения, с одной стороны, с другой — наличием более затру тельного восприятия;

• в группе слепых завышенных требований к партнеру что проявилось в больших, по сравнению с другими группа по зрению, характеристиках как «идеального», так и «неудачно!

Таким образом, анализ нормативно-содержательного пар-никативного потенциала инвалидов по зрению свидетельствуе возникновении своеобразия количественных и качественных стик в условиях зрительной депривации, но и дает возможно ^Однозначном влиянии аномального фактора на различные Анализ знаний о коммуникативной культуре подтверждает п мость снижения уровня как от аномального фактора, так зрительной патологии. В то же время на уровне эталонных пр партнере по общению прямой зависимости от глубины зритель ^Не обнаружено. Эталонные представления лиц с нарушениями ^НеРе по общению, имеющего высокий и низкий уровень ком культур_Ь1) характеризуются большей полнотой по сравнению Оставлениями нормально видящих. Полученные благодаря Р%льтаты позволяют обогатить имеющийся в отечественн: ^"^Ыт и наметить направления коррекционно-реабилитационно ^«Дами по зрению по расширению (коррекции) ^ОДеРжательного параметра коммуникативного потенциала.

52