Психологическая диагностика 2005 №3

Ежеквартальный научно-методический и практический журнал (год издания - третий)

Б номере:

Психологическая диагностика .в клинической практике

Соколова Е.Т. Новый взгляд на методику косвенного

исследования системы самооценок (К.ИСС) .................................... 3

Разработка отечественных ____психодиагностических методик_________________

Кухаренко И.А., Рычкова М.В., Хасан Б.И. Методика

исследования динамики риска аддиктивного поведения

в подростковом возрасте (на примере наркозависимости) .......... 17

Адаптация и исследование зарубежных ____психодиагностических методик _________

Богатырева О.О. Диагностика организационной

социализации .................................................................................... 45

Крюкова Т.Л., Куфтяк Е.В. Опросник способов совладания (адаптация методики WCQ) ............................................................. 57

Толстых Н.Н. Использование метода мотивационной индукции для изучения мотивации и временной перспективы будущего ..... 77

Шевеленкова Т.Д., Фесенко П.П. Психологическое благополучие личности (обзор основных концепций и методика исследования) ................................................................................... 95

____.Возвращаясь к напечатанному___________________

Белоусова А.Б., Юсупов И.М. Дополнение к статье

«Диагностика застенчивости» ........................................................ 130

____Информация___________________________________

О конкурсе на лучшие публикации .............................................. 135

Наши авторы ................................................................................... 136

Психологическая диагностика 2005, № 3

Журнал «Психологическая диагностика» зарегистрирован в Министерстве РФ по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций, свидетельство о регистрации № 77-14511 от 20 января 2003 года.

Подписной индекс по каталогу Агентства «Роспечать» — 82159 Периодичность — 4 выпуска в год

Главный редактор М.К. Акимова Редакторы В.Г. Колесников, А.Г. Лидере

Корректор Н.А. Иванова.

Компьютерная верстка: Ю.В. Либина, СВ. Торутева. Издатель: ООО «Исследовательская группа "Социальные науки"»

Адреса редакции: 103009, г. Москва, К-9, ул. Моховая, 9, корп. В,

Психологический институт РАО, комн. 21. 249031, Калужская область, г. Обнинск, а/я 1023.

Тел.: [phone]. E-mail: [e-mail]

Формат 60x84/16. Усл. печ. л. 8,0. Тираж 890 экз. Заказ №918.

Отпечатано на Фабрике офсетной печати.

249035, Г. Обнинск, ул. Королева, 6.

Запрещается перепечатка статей без согласия редакции.

При использовании материалов ссылка на журнал обязательна.

© «Психологическая диагностика», 2005

Е.Т. Соколова

НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА МЕТОДИКУ КОСВЕННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ СИСТЕМЫ САМООЦЕНОК

(КИСС)*

Памяти Елены Олеговны Федотовой, безвременно и трагически погибшей, посвящается

Предлагаемый читателю текст статьи представляет собой пере­работанную и дополненную версию публикации 1982 г. [10], подго­товленной по следам дипломной работы Е.О. Федотовой и положив­шей начало нашим многолетним исследованиям того образования самосознания, для которого сегодня наиболее адекватен термин «са­моидентичность». Впервые ставший доступным экспериментально­му изучению феномен нестабильности самоидентичности сегодня составляет одно из приоритетных направлений не только в области клинической психологии, он вызывает интерес у всех специалистов, чье внимание сосредоточено на развитии личности в кризисных об­стоятельствах, что особенно ак^туально в современном социокультур­ном контексте.

Некоторыми размышлениями о месте проективного метода в этой сложной для традиционной психодиагностики области, о фено­менологии нестабильности, ее психологических механизмах и исто­ках мы намерены кратко поделиться, отсылая заинтересованного чи­тателя к опубликованным ранее работам.

Два рода трудностей всякий раз возникают перед исследовате­лем, пытающимся ясно и отчетливо сформулировать собственные цели и задачи в области изучения проблемы самосознания. Во-пер­вых, это множественность терминов, заменяющих или дополняю­щих друг друга, свидетельствующая о многогранности и сложности той психической реальности, которая стоит за данным понятием, вторая трудность связана с задачей выбора адекватного инструмента диагностики.

* Исследование выполнено при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ), грант № 06-06-80240.

Е. Т. Соколова

Довольно распространенной является точка зрения, согласно которой большинство имеющихся в настоящее время проективных методик не удовлетворяют требованиям объективности, валидности и надежности, а полученные с их помощью результаты нередко несо­поставимы [4]. Во многом это объясняется противоречивостью тео­ретических схем, внутри которых создаются те или иные проектив­ные процедуры, а также чисто техническими трудностями создания адекватного средства выявления этого столь неуловимого для экспе­римента образования личности. Не стоит также забывать, что своему происхождению проективный метод как таковой обязан, прежде всего, психоаналитической модели психического функционирова­ния. В рамках психоаналитической парадигмы до сегодняшнего дня аксиоматичным считается, что значительная часть Я остается в тени самосознания, отщепляется от сознания в целях самозащиты. Иссле­довательский интерес прикован к неосознаваемой мотивации и ее ис­кажающему влиянию на познавательные процессы, к защитным меха­низмам, благодаря действию которых формируются более или менее целостные паттерны, в микроструктуре которых самопознание и са­моотношение неразрывно связаны. В отечественной психологии, сле­дуя идеям социокультурного генеза самосознания (Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев и др.), также принят тезис о взаимо­действии познавательных, эмоциональных и регуляторных процессов в формировании и функционировании интегрального образа Я. От­крытым остается вопрос об экспериментальных моделях и диагности­ческих процедурах изучения самосознания.

Считается, что в области психодиагностики самосознания ис­пользуется несколько моделей, в рамках которых удобно классифи­цировать как существующие, так и разрабатываемые новые конкрет­ные методики: стандартизованные самоотчеты в форме описаний и самоописаний (тест-опросники, списки дескрипторов, шкальные техники), свободные самоописания с последующей контент-ана­литической обработкой, идеографические методики (типа репер­туарных решеток и семантического дифференциала) и проектив­ные техники [12]. Традиционные психометрические тесты, как правило, ограничены диагностикой отдельных частных параметров самооценки - уровня адекватности, устойчивости, но не охватывают целостные переживания личностью своего Я, некоторыми авторами называемые самоуважением, самопринятием. То же самое можно

Новый взгляд на методику КПСС

сказать и о прямых шкальных опросниках, обладающих такими достоин­ствами, как относительная простота процедуры и легкость обработки результатов.

Прямые методы к тому же нечувствительны к различению демон­стрируемой (сознательно или бессознательно) социально желатель­ной самооценки и реально переживаемой самооценки. Еще одно огра­ничение связано с тем, что прямое шкалирование ориентировано, прежде всего, на диагностику когнитивного компонента самооценки и значительно в меньшей степени дает информацию об эмоциональ­но-оценочном отношении к отдельным качествам Я и своей личности в целом, что не аддитивно.

Проективные методики, напротив, предоставляют возможность косвенного выявления совокупности переживаний Я благодаря дей­ствию универсального психического механизма проекции, обеспечи­вающего экстернализацию (объективацию) интрапсихического со­держания в обход сознательного самоконтроля и бессознательных за­щит, поскольку субъект пребывает в уверенности, что сказанное относится не к нему самому, а к другому.

Еще одним фундаментальным атрибутом проективного способа изучения самосознания личности является так называемая «неопреде­ленность». В проективном обследовании неопределенность организу­ется несколькими способами: «глухой» инструкцией, маскирующей истинную цель обследования, не задающей четкого алгоритма выпол­нения тестового задания и критериев оценки результатов; путем фи­зической расфокусировки, размытости или содержательной много­значности предъявляемого стимульного материала; особого характера взаимодействия диагноста и обследуемого, предполагающего сочета­ние доброжелательного отношения с нейтральностью и невмешатель­ством в спонтанный характер активности обследуемого [3,4, 9]. Таким образом, в проективном квазиэксперименте моделируются условия информационной многоаспектной депривации и эмоционального стресса, субъективным ответом на которые становятся индивидуальные способы преодоления травматического состояния непереносимости неопределенности — бессознательно и автоматически действующие механизмы защиты и/или когнитивно опосредствованные и более-менее осознанные стратегии копинга, и, конечно, прежде всего, пе­реживания, тесно связанные с феномзнологией инфантильного Я перед лицом глобальной неопределенности. Именно способность

Е.Т. Соколова

проективного метода, задуманного по аналогии с неопределенностью психоаналитической ситуации пациента на кушетке, вызывать проек­цию примитивных архаических переживаний онтологической тревоги, растерянности, беззащитности, равно как и путей взаимодействия с неопределенностью как вызовом, активизирующим творческий потен­циал личности, составляет главное его предназначение.

Однако необходимо подчеркнуть, что именно благодаря подоб­ной организации диагностики возникает ряд специфических труд­ностей: проективный текст (рассказ — в ТАТ, перцептивный образ - в тесте Роршаха и т.д.) закрыт для непосредственного понимания, он превращается для диагноста в загадку, зашифрован и может стать до­ступным только через толкование, интерпретацию, согласно прин­ципам психоаналитической и диалогической герменевтики, в цело­стном контексте взаимодействия субъекта с проективным стимулом, с актуальной ситуацией взаимодействия с психологом, а также и с неосознаваемым символическим общением (в отношениях перено­са-контрпереноса) с образом значимого другого [7, 11].

В современных вариантах психоанализа, селф-психологии и тео­рии объектных отношений одинаково приняты термины «самость», «самоидентиченость», или Я-репрезентация и объект-репрезентация.

Предполагается, что, благодаря процессу интернализации от­ношений мать—дитя, они создают своего рода первичную базовую и, как правило, неосознаваемую матрицу представлений взрослого че­ловека о собственном Я, мире человеческих отношений, сквозь при­зму (фильтр) которых избирательно формируются и его актуальные представления (репрезентации). Как показали наши исследования, структуру самосознания образуют репрезентации отношений Я—Дру­гой. Они имеют диалогическую природу, опосредованы когнитив­ной организацией и механизмами аффективной саморегуляции. При пограничных и нарциссических расстройствах личности репре­зентации сверхсубъективно пристрастны, абсолютизированы, эмоци­онально насыщены, слиты с пережитым в прошлом травматическим опытом, а потому нереалистично отражают текущий опыт соци­альных отношений, искажают образ Я и значимого другого. Слепое доверие или враждебность к другим и собственному Я, сливаясь с ког­нитивными структурами (в силу зависимого и недифференцирован­ного аффективно-когнитивного стиля), в своей обобщенной и сверну­той форме функционирует в виде навязчиво воспроизводящегося

Новый взгляд на методику КПСС

аффективно-когнитивного стиля, в котором социальное познание и самопознание находятся под явным влиянием эмоций, фантазий и комплексов бессознательного. Чем более травматичен прошлый опыт объектных отношений, чем менее он проработан и отрефлек-сирован самосознанием, опосредствован зрелыми механизмами за­щиты исовладания, принят субъектом как часть самоидентичности, тем выше вероятность ригидной фиксации субъекта в его неприми­римом отношении к себе и другим. Суицид и гомицид, безудерж­ность в увлечении пищей, алкоголем, наркотиками, неразборчивой сменой сексуальных партнеров, Интернетом, азартными играми, за-I ботой о совершенном телесном облике или иными формами инфан-' тильной всеядности — все они лишь внешние поведенческие прояв-) ления глубокой внутренней неудовлетворенности, эмоционального I голода и саморазрушительного отношения, характерных для погра­ничной и нарциссической личностной организации [1, 5, 8, 9]. Под­черкнем, что все эмпирические результаты в проведенных исследо­ваниях были получены путем применения классических проектив­ных методов (ТАТ, тест Роршаха, тест рисования человека), их современных модификаций или использования проективно-диало-гической парадигмы интерпретации дословных записей психотера­певтических сессий.

Согласно нашему опыту, проективная парадигма позволяет по-, дойти к изучению таких макроструктур, как интегральное представле­ние о себе и самопринятие, самоидентичность, ее диффузность и не­устойчивость, равно как и тех интрапсихических и межличностных защитных стратегий, благодаря которым удается вернуть и сохранить субъективное ощущение стабильности Я и представлений о значимом другом. Все эти манипуляции, искажая представления о себе и мире социальных отношений, выступают компромиссными способами адаптации к социуму, единственно доступными для пограничной и нарциссической личности.

Возвращаясь к вопросу о диагностическом инструментарии, под­черкнем, что выявление столь сложных и в значительной степени нео­сознаваемых, недостаточно ясно вербализованных переживаний тре­бует очень трудоемкой работы по интерпретации проективных тек­стов, их символической дешифровки, а иногда и значительных модификаций классических проективных методик. Заметим, что реф­лексия проективной методологии, ее пригодности для диагностики

8

Е.Т. Соколова

Новый взгляд на методику КПСС

бессознательного в самосознании была начата нами очень давно. В начале 80-х гг. XX в. одна из перспектив развития проективной методо­логии видилась нами в сочетании психометрической и проективной процедур, позволяющих косвенным образом диагностировать и изме­рять систему самооценок и итоговое эмоционально-ценностное само­отношение в единстве составляющих самосознание когнитивной и аффективной подструктур [10, 13]. Представлялось также, что при це­лостном подходе к исследованию структуры самосознания объектом диагностики станет не самооценка какого-то изолированного каче­ства личности или параметр самооценки, а более или менее связный гештальт или паттерн самооценок по личностным качествам во взаи­мосвязи с эмоциональным отношением к ним и интегральной уста­новкой «за» или «против» Я (самопринятием). Методика КИСС в этом смысле являлась попыткой объединения проективного и психо­семантических диагностических принципов.

При построении процедуры исследования самооценки a priori предполагалось, во-первых, что у человека имеется некоторое знание о качествах своей личности, которое он может выразить с помощью шкал самоописания, во-вторых, что человек способен определить (выбрать) свое место на данной шкале относительно ее крайних точек или полюсов и, в-третьих, что при косвенном шкалировании испыту­емый минимально искажает картину самоописания, поскольку объек­том шкалирования является не он сам, а некто другой.

Стимульный материал включал в себя схематические изображения человеческого лица — материал, основательно изученный в психологии и уже зарекомендовавший себя в экспериментальной психологии [14]. Из схемы лица был исключен рот, т.к. показано, что рисунок линии рта может давать систематические сдвиги в восприятии лица по некоторым параметрам, и при категоризации изображений линия рта ответственна не столько за проекцию устойчивых, сколько ситуативно-аффективных характеристикличности. Отсутствие линии рта усиливает неопределен­ность изображений, чем, по-видимому, снижается возможность полу­чения общекультурных межиндивидуальных устойчивых шкал и, на­против, создается необходимость использования испытуемым своих собственных, реальных именно для него, шкал.

Процедура эксперимента состояла из ранжирования лиц по пара­метрам, заданным экспериментатором. Испытуемому предлагалось, предварительно ознакомившись с набором карточек (количество

карточек - десять штук — больше объема кратковременной памяти, но достаточное для того, чтобы испытуемый не «потерялся» в мате­риале), разложить их в ряд слева направо по степени предпочтения (критерий — «нравится»). После этого испытуемый должен был опи­сать первое и последнее изображения. Затем, смешав карточки, экс­периментатор предлагал испытуемому разложить их по уму, доброте и т.д. Часть качеств-шкал («здоровье», «ум», «доброта») представля­ла собой стандартный набор, другая часть подбиралась эксперимен­татором на основании тех качеств, которые испытуемый назвал при описании первой и последней карточек в ряду «нравится». В заклю­чение испытуемого просили разложить карточки по степени похо­жести на себя.

При обработке результатов подсчитывались коэффициенты корре­ляции (непараметрический критерий оценки близости ранжировок Спирмена) между:

а) ранжировкой «нравится» и ранжировками по качествам;

б) ранжировкой «похожесть на себя» и ранжировками по каче­ствам;

в) ранжировкой «нравится» и ранжировкой «похожесть на себя». Предполагалось, что:

— первый ряд коэффициентов даст шкалу значимости качеств для испытуемого;

— второй ряд коэффициентов даст шкалу самооценок по исследу­емым качествам;

— последний коэффициент будет характеризовать общую степень принятия себя («насколько я себе нравлюсь»).

Методика предполагает проведение повторных измерений. При этом коэффициенты ранговой корреляции между соответствующими парами качеств представляют собой меру стабильности шкал, а разни­ца уровней самооценок при обоих измерениях — меру устойчивости уровня самооценок во времени.

Результаты

Всего в эксперименте приняли участие 50 человек. Из них 20 чело­век (студенты и сотрудники МГУ в возрасте от 20 до 27 лет) составили группу здоровых испытуемых. Для исследования были отобраны также больные этой же возрастной группы с диагнозами: невроз навязчивых состояний (7 человек), фобический невроз (4 человека), психастения

10

Е.Т. Соколова

(10 человек), истерический невроз (9 человек). На всех испытуемых проводилась методика КИСС (два раза с промежутком в одну—две недели) и методика Дембо—Рубинштейн. На группе больных прово­дился также стандартизованный вариант методики «Уровень притя­заний». В статье будут обсуждены только те результаты, которые не­обходимы для оценки валидности и надежности методики КИСС: стандартный набор ранжировок («нравится», «ум», «доброта», «здо­ровье», «похожесть на себя»), одна шкала методики Дембо—Рубинш­тейн (самоуважение) и два параметра методики «Уровень притяза­ний» (стабильность уровня притязаний и «размах шага»).