1.Донаучные, ненаучные и вненаучные знания об обществе, культуре и человеке.
2.Основные исследовательские программы социально-гуманитарных наук.
3.Сходства и различия наук о природе и наук об обществе.
4.Субъект социально-гуманитарного познания, его специфика.
5.Предмет социально-гуманитарного познания и его особенности.
6.Роль ценностей в социально-гуманитарном познании
7.Жизнь как категория наук об обществе и культуре.
8.Социальное и культурно-историческое время.
9.Понятие хронотопа в социогуманитарном познании.
10.Вера и истина.
11.Вера, сомнение, знание в социально-гуманитарных науках
12.Рациональное, объективное, истинное в социально-гуманитарном познании
13.Объяснение и понимание в социальных и гуманитарных науках
14.Интерпретация в социально-гуманитарных науках
15.Герменевтика – наука о понимании и интерпретации текста. Философия науки: Мареева Е. В. 1.4
16.Коммуникативность в науках об обществе и культуре.
17.Разделение социально-гуманитарных наук на социальные и гуманитарные, их
сходство и различие. Методы социальных и гуманитарных наук.
18.Дисциплинарная структура социально-гуманитарных наук и ее историческая
динамика.
19.Значение социогуманитарных исследований для решения социальных проблем и предотвращения социальных рисков
20.Научные конвенции и моральная ответственность ученого.
21.Классическая и неклассическая концепции истины в социально-гуманитарном познании.
22.Индивидуальное и коллективное бессознательное в гуманитарном познании.
23.Языковая картина мира.
1.Донаучные, ненаучные и вненаучные знания об обществе, культуре и человеке.
2.Основные исследовательские программы социально-гуманитарных наук.
3.Сходства и различия наук о природе и наук об обществе.
1.2. В. ВИНДЕЛЬБАНД И Г. РИККЕРТ О РАЗЛИЧИИ «НАУК О ПРИРОДЕ» И «НАУК О ДУХЕ» Философия науки: Мареева Е. В.
Как уже не раз было отмечено, представители позитивизма, помимо прочего, стремились анализировать общество, историю и культуру с единой, а именно естественнонаучной точки зрения, полностью игнорируя своеобразие социальной закономерности. Понятно, что такая позитивистская версия социальной науки вызвала неприятие у многих гуманитариев, что породило серьезный методологический конфликт уже в XIX в. И первыми, кто выступил против позитивизма в деле изучения общества, истории и культуры, стали неокантианцы.
Здесь нужно оговорить тот факт, что у немецкого философа И. Канта еще не было разрыва между естествознанием и историческими науками. Иначе говоря, он стремился подвести единый ме-
тодологический фундамент под всю науку. У него в основе всякой науки лежат одни и те же априорные формы, в том числе и форма причинности, которая характерна для всех сфер действительности. И то же самое единство научного знания характерно для представителей классической немецкой философии Фихте, Шеллинга и Гегеля.
Но неокантианцы в конце XIX в. уже не могут вернуться к кантовскому единству науки. И прежде всего потому, что механицизм, который пытался преодолеть Кант, в естествознании ХIХ в. восторжествовал, и вернуть естествознанию тот метод, который вырабатывался внутри немецкой философии от Канта до Гегеля, уже не представлялось возможным. Именно в этой ситуации неокантианцы попытались спасти исторические науки от экспансии позитивизма и механицизма, выделив их в особую категорию со своим собственным методом.
Напомним, что метод переводится с греческого как «путь следования». Что касается науки, то научная методология — это система
подходов и способов изучения некоторого предмета. Зрелая наука, как известно, предполагает эмпирический и теоретический уровни. При этом на эмпирическом уровне преобладает накопление и систематизация эмпирических данных, проведение экспериментов. Цель теоретического знания — объяснение этих фактов и процессов причем в такой систематической форме, которую как раз и принято именовать теорией.
Указанные выше методологические различия применимы прежде всего к естествознанию, или иначе — к наукам о природе. Но такой предмет изучения, как история и культура, не предполагает простого и ясного метода исследования. В результате на рубеже XIX–XX вв., как уже говорилось, возникла дискуссия. И в центре этой дискуссии оказалась позиция главы баденской школы неокантианства Виль-гельма Виндельбанда (1848–1915), который вступил в полемику с не менее известным немецким теоретиком Вильгельмом Дильтеем (1833–1911). На стороне Виндельбанда в дискуссии участвовал также его ученик Генрих Риккерт (1863–1936).
В своей речи «История и естествознание», произнесенной им 1 мая 1894 г. при вступлении в должность профессора Страсбургского университета, Виндельбанд опроверг Дильтея, по мнению которого «науки о природе» наблюдают и изучают мир внешних объектов, а «науки о духе» — главным образом историю, приобщаясь к миру человеческих отношений с помощью внутреннего переживания (Erlebnis). Не принимая позицию Дильтея, Виндельбанд доказывал, что различие между естествознанием и историей не столько в том, что изучают, сколько в том, как подходят к исследуемому предмету. Более того, к одному и тому же предмету, говорил он, можно подойти как с точки зрения естествознания, так и с точки зрения истории. Причем вторая точка зрения, по убеждению Виндельбанда, предпочтительнее, поскольку исторический взгляд раскрывает недоступный естествознанию культурный смысл и ценность каждой вещи.Метод наук о природе Виндельбанд определял как номотетический, что переводится как «основополагающий» или «законополагающий». Суть этого метода в выявлении общего и регулярного, именуемого «законом». Метод наук о духе глава баденской школы определял как идиографический, что буквально переводится как «описывающий своеобразие». Его задача — понять не то, что есть всегда, а то, что возникает однажды в потоке становления.
При этом мы должны еще раз уточнить, что проявлением общего и чем-то особенным, согласно Виндельбанду, могут быть одни и те же факты в зависимости от метода изучения. В одном случае мы рассматриваем факты под знаком общности и единообразия, а в другом — как нечто частное и неповторимое. Так, наука об органической природе, по мнению Виндельбанда, номотетична, когда систематизирует земные организмы. И она же идиографична, когда рассматривает процесс возникновения и развития этих организмов.
Другой пример касается человека. С точки зрения естествознания и гуманитарного знания один и тот же предмет исследований — человек — выглядит по-разному. Для естествознания он — организм, для гуманитарной науки — личность. Соответственно, различными будут методы исследования человека в естествознании и социально-гуманитарном знании.
Но вернемся к Виндельбанду, который считал, что в конкретном человеческом существовании, в истории и культуре, всегда присутствует нечто такое, что не схватывается в общих понятиях, но осознается самим человеком как «индивидуальная свобода». А из этого можно сделать вывод, что такие, к примеру, науки, как этнография и социология, используют неадекватный своему предмету метод.
Г. Риккерт, разделяя позицию Виндельбанда в целом, внес в нее свои уточнения. Так, он назвал метод «наук о духе» индивидуализирующим в противоположность генерализирующему методу естествознания. Он настаивал на том, что индивидуализация — это выделение и описание индивидуального, т.е. отдельного, особенного и неповторимого. Генерализация в противоположность этому есть обобщение, т.е. выделение общего. Естествознание обобщает, выделяет и формулирует общий закон для определенной категории явлений. И в этом заключается объяснение того или иного явления. Если мы встречаемся, например, с таким явлением, как падение кирпича с крыши дома, то естественнонаучное объяснение будет состоять в том, что в мире действует закон всемирного тяготения, который в условиях Земли принимает форму закона свободного падения тел на Землю. Действием этого закона и объясняется падение данного конкретного тела. Но если этот кирпич убивает человека по имени Иван и по профессии столяр, который шел в это время по улице Поварской, то это уже будет случайное и в этом смысле индивидуальное событие, которое не объясняется общим законом.
События, которые не вытекают ни из какого общего закона, считали неокантианцы, могут быть описаны. Конечно, в любом описании присутствует элемент обобщения, поскольку, описывая, мы пользуемся общими терминами. Но цель у объяснения и описания разная. В первом случае отдельное интересует нас только как некий «экземпляр» общего рода, во втором — как особый случай.
Так в чем смысл того описания, на которое делают ставку неокантеанцы баденской школы? Почему, к примеру, людей интересуют исторические события? Ведь если вернуться к приведенному выше примеру, близкие, потерявшие своего отца, сына, друга и т.д., будут переживать свою потерю, проклиная не действие закона всемирного тяготения, а именно случай. И причиной наших переживаний в данном случае будут любовь и уважение к этому человеку.
Но мы также переживаем и тогда, когда читаем про такие события, как, к примеру, битва при Ватерлоо, в результате которой окончательно сошел со сцены великий Наполеон. И опять же мы это событие переживаем, потому что в нем для нас есть что-то ценное. На указанном основании неокантианцы и кладут в основу исторической науки понятие ценности. При этом идиографический метод уже выглядит не как простое описание события, а как определение факта путем «отнесения к ценностям».
Итак, Виндельбанд и Риккерт предлагают различать науки не по их предмету, как В. Дильтей, а только по методу исследований.
И суть предложенного неокантианцами баденской школы идиографического метода (Виндельбанд), а по-другому — метода индивидуализации (Риккерт) составляет процедура соотнесения культурно-исторических фактов с так называемыми ценностями. Виндельбанд в свое время отметил, что ценности не «существуют», а «значат». Иначе говоря, если природные процессы определяются законами Вселенной, то люди в своем поведении руководствуются некими безусловными нормами или принципами, такими как Истина, Благо, Красота, Святость и т.п. Это и есть «ценности». И если ученый в своем исследовании не соотносит обнаруженные им факты культурной жизни с указанными ценностями, то ему не ясен объективный смысл изучаемых явлений.
При всей спорности этой точки зрения нельзя отрицать важности обсуждаемого вопроса для исследования культуры. Действительно, обнаружив, к примеру, древнюю статуэтку, исследователь не сможет понять, является она предметом религиозного культа или просто украшением, если у него отсутствуют представления о религиозных, эстетических и других «ценностях» этого народа. Что касается нашей культуры, то большинство людей смотрят на мир через призму политических, эстетических, религиозных норм своего времени и народа, и не так важно, называем мы их «ценностями» или «идеалами». Главное — понять происхождение этих норм.
В естествознании указанных «ценностей» нет. Ученому, как и обычному гражданину, в общем-то все равно, падает тело на Землю с ускорение 9,8 м/сек в квадрате или с каким-то другим ускорением. Хотя мы ценим само естествознание и научную истину. Что касается неокантианцев баденской школы, то они вынуждены признать, что так называемые «ценности» априорны, вечны и абсолютны. Более того, ими постулируется существование некоего вечного мира абсолютных ценностей.
Итак, неокантианцы Виндельбанд и Риккерт в отличие от многих мыслителей ХХ в. еще относят изучение культуры и истории к области науки. И метод идиографии-индивидуализации у них является научным методом, хотя всеобщее и закономерное начало в его рамках то игнорируется, то абсолютизируется. Виндельбанд и Риккерт склонны утверждать, что индивидуальная свобода непостижима, а предмет культуры уникален. Это с одной стороны. А с другой стороны, искомая уникальность явления культуры определяется у них только через отнесение к общему, причем в форме абсолюта. Таким образом, всеобщее начало в «науках о духе» у неокантианцев противопоставлено особенному. В рамках этой дилеммы и застревает данная методология.
4.Субъект социально-гуманитарного познания, его специфика.
5.Предмет социально-гуманитарного познания и его особенности.
6.Роль ценностей в социально-гуманитарном познании
7.Жизнь как категория наук об обществе и культуре.
8.Социальное и культурно-историческое время.
9.Понятие хронотопа в социогуманитарном познании.
10.Вера и истина.
11.Вера, сомнение, знание в социально-гуманитарных науках
12.Рациональное, объективное, истинное в социально-гуманитарном познании
13.Объяснение и понимание в социальных и гуманитарных науках
14.Интерпретация в социально-гуманитарных науках
15.Герменевтика – наука о понимании и интерпретации текста.
16.Коммуникативность в науках об обществе и культуре.
17.Разделение социально-гуманитарных наук на социальные и гуманитарные, их сходство и различие. Методы социальных и гуманитарных наук.
18.Дисциплинарная структура социально-гуманитарных наук и ее историческая динамика.
19.Значение социогуманитарных исследований для решения социальных проблем и предотвращения социальных рисков
20.Научные конвенции и моральная ответственность ученого.
21.Классическая и неклассическая концепции истины в социально-гуманитарном познании.