- •2. Виды клинико-психологической диагностики и их особенности
- •4. Изучение внутренней картины болезни в контексте культурно-исторического подхода к психосоматическим расстройствам
- •5. Исследование нарушений личности в патопсихологии
- •6. История становления клинической психологии. Основные разделы. Новые направления практической деятельности.
- •История клинической психологии.
- •7. Клинико-психологическая характеристика рда. Проблема первичных и вторичных нарушений при раннем детском аутизме.
- •8. Когнитивно-бихевиоральный подход к психотерапии личностных расстройств.
- •33. Теоретические принципы и практические методы реабилитации больных с органическим поражением мозга
- •9. Когнитивный дизонтогенез при шизофрении в детском возрасте. Экспериментальные исследования
- •10. Личностные расстройства (психопатии) и их классификации (п.Б.Ганнушкин и его «триада», мкб-10).
- •11. Методологические проблемы современной клинической психологии. Методический и этический аспекты.
- •12. Модели внутренней картины болезни. Основные структурные и функциональные единицы.
- •13. Нарушения восприятия при психических расстройствах: психологический и психиатрический подход. Экспериментальные исследования.
- •14. Нарушение мотивации при психических расстройствах. Проблема формирования патологических мотивов.
- •15. Нарушение памяти при органических поражениях мозга.
- •16. Основные теоретические направления в современной личностно-ориентированной пт. Проблема оценки эффективности пт.
- •17. Патология мышления при психических расстройствах. Психиатрический и психологический подход. Классификация нарушений мышления по Зейгарник.
- •18.Предмет и задачи нейропсихологии. Современная нейропсихология – основные направления. Значений нейропсихологии для клинической практики и общей психологии.
- •19. Предмет и задачи психологического изучения психосоматических явлений.
- •20. Предмет психологии аномального развития. Основные понятия, асинхрония и гетерохрония развития в детском возрасте.
- •21. Префронтальные лобные отделы мозга и их роль в регуляции деятельности
- •22. Принципы построения диагностического исследования в патопсихологии
- •23.Принципы психологического исследования в клинике
- •24. Проблема дизонтогенеза в клинической психологии. Виды классификаций дизонтогенеза.
- •25. Проблема писхологического онтогенеза телесности. Возможности и ограничения объективного метода в исследовании телесности человека.
- •26.Проблема детской психосоматики. Возрастная динамика вкб.
- •27. Психологическая структура нарушений познавательной деятельности при шизофрении.
- •28. Психологическая структура нарушений познавательной деятельности при олигофрении.
- •29. Психологическая экспертиза: виды и задачи.
- •30. Психологические особенности детей с задержкой психического развития.
- •31. Психосоматическая проблема. Основные положения культурно-исторического подхода.
- •32. Психотерапия личностных расстройств. Выбор психотерапевтической стратегии в зависимости от типа личностных расстройств.
- •34. Теория системной динамической организации впф. Основные понятия нейропсихологии: симптом, синдром, фактор – определение, примеры.
- •35. Три структурно-функциональных блока мозга, строение и функции.
13. Нарушения восприятия при психических расстройствах: психологический и психиатрический подход. Экспериментальные исследования.
Психиатры основываются на симптомах.
Психологов интересует причина и механизм нарушения. Изучают экспериментально.
Восприятие надо рассматривать как перцептивную деятельность, характеризующуюся обобщенность и мотивированностью.(Рубинштейн)
Нарушения восприятия (например): затруднения узнавания, искажения воспринимаемого материала, в обманах чувств, ложных узнаваниях, в перестройках мотивационной стороны перцептивной деятельности.
Патология восприятия включает в себя психосенсорные расстройства, иллюзии и галлюцинации.
Психосенсорные расстройства или нарушения сенсорного синтеза– нарушение восприятия размеров, формы, взаимного расположения окружающих предметов в пространстве и (или) размеров, вес, формы собственного тела (расстройства схемы тела).
Такого рода патология возникает в результате нарушения процесса сенсорного синтеза множественных раздражителей, исходящих из внешнего мира и собственного тела. Как правило, сохраняется осознание болезненности и неадекватности соответствующих переживаний.
Выделяются следующие симптомы психосенсорных расстройств:.
Аутометаморфопсия (расстройство «схемы тела») - искажение формы или величины своего тела, переживание несоответствия между ощущением, получаемым от того или иного органа и тем, как этот орган был ранее отражен в сознании.
Метаморфопсии - нарушение восприятия размеров и формы предметов и пространства в целом. Предметы кажутся увеличенными или уменьшенными, удлиненными, перекрученными вокруг оси, скошенными, изменяется восприятие структуры пространства, оно удлиняется, укорачивается, предметы отдаляются и т.п.
Нарушения восприятия времени, кроме ощущения его ускорения или замедления, проявляются также в утрате различия между прошлым, настоящим и будущим, в изменении темпа течения реальных процессов, в ощущении разорванности, дискретности временного процесса, т.е. в нарушении плавности течения времени.
Состояние деперсонализации - это ощущение измененности собственного “Я”, с утратой эмоционального компонента психических процессов.
Различают аллопсихическую деперсонализацию (дереализацию) к которой относятся потеря или притупление эмоционального восприятия окружающего мира. Аутопсихическая деперсонализация - ощущение «пустоты в голове», полное отсутствие мыслей и воспоминаний, но при этом нет чувства отнятия мыслей.
Иллюзии – ошибочное восприятие реально существующих в данный момент предметов и явлений. Иллюзорное восприятие можно отнести к обманам восприятия, стоящих на границе с галлюцинациями, хотя некоторые иллюзии встречаются и у здоровых людей.
Выделяются физические, физиологические иллюзии у психически здоровых лиц и психические (патологические) иллюзии при психопатологических расстройствах. К первой группе относятся феномены, связанные с обманчивым проявлением физических свойств предмета или действия (восприятие палки, опущенной в воду) или обусловленные физиологическими особенностями нормально функционирующих анализаторов (проба Деллофа: ощущение большей тяжести 3-килограммового металлического шара сравнительно с пластмассовым шаром того же веса). Истинные иллюзии подразделяются на аффективные, вербальные и парейдолические; по анализаторам - на зрительные, слуховые, обонятельные и др.
Аффективные иллюзии возникают при патологических изменениях аффективной сферы, под влиянием сильного страха, чрезмерного нервного напряжения, реже - при маниакальных состояниях. Висящий в углу халат воспринимается как зловещая фигура, неврологический молоточек принимается за пистолет и т.д.
Вербальные иллюзии заключаются в извращенном восприятии различного рода звуковых раздражителей.
Парейдолические иллюзии – зрительные иллюзии фантастического содержания. Содержание характеризуется красочностью, образностью: вместо узора ковров, рисунка обоев, паркета, в очертаниях облаков, в кроне деревьев видятся необычные фигуры, сказочные персонажи, пейзажи и т.п.
Иллюзии, в основном, встречаются при остро возникающих экзогенных психических расстройствах, например, в состоянии опьянения некоторыми наркотическими веществами (препараты опия, гашиш) и при лихорадочных состояниях.
Галлюцинации - мнимые восприятия, восприятия без объекта.
Возникновение галлюцинаций связано с общим расстройством психики, их конкретные проявления зависят от состояния сознания, мышления, интеллекта, эмоциональной сферы и внимания, от особенностей взаимоотношения галлюцинаций с личностью больного.
Существует много подходов к классификации галлюцинаций (этиологический, феноменологический, динамический и др.), в практике чаще используется топический, рецепторно-локализационный принцип, согласно которому галлюцинации подразделяют, подобно иллюзиям, по органам чувств, а также на истинные и псевдогаллюцинации.
Истинные галлюцинации характеризуются внешней проекцией галлюцинаторного образа (проекция в окружающее пространство, «во вне»), они связаны с реальной, конкретной обстановкой, чувственно - крайне живые, яркие и обладают такой степенью объективной достоверности, что галлюцинант полностью отождествляет их с действительностью: галлюцинации так же естественны для больного, как и реальные вещи. Характерны также направленность на физическое «Я», телесность, предметность и поведенческие реакции.
Псевдогаллюцинации, проецируются, в отличие от истинных, в субъективное пространство (внутри головы, в теле, «во внутрь»). Вне возможностей анализатора. Они лишены характера объективной реальности и мало связаны с окружающей обстановкой, воспринимаются больными как нечто чуждое их сознанию, психической деятельности. Псевдогаллюцинациям не свойственна чувственная яркость, живость; напротив, они сопровождаются ощущением насильственности, «сделанности», влияния извне, их отличает особый характер сравнительно с образами восприятия реально существующих объектов и явлений, «монотонность и тоскливость» (Кандинский), нет чувства собственной активности
Слуховые галлюцинации подразделяются на акоазмы (отдельные звуки, шорохи, шумы - неречевые) и фонемы или «голоса» - патологическое восприятие каких - то слов, фраз, разговоров, речи.
Содержание может быть нейтральным по отношению к больному, комментирующим (констатирующим), индифферентным (информационным), угрожающим или хвалебным. Особую опасность для состояния больного и окружающих представляют императивные, «приказные», «повелительные» галлюцинации, когда «слышатся» приказы молчать, ударить или убить кого-то, нанести самоповреждение и т.д. При антагонистических (контрастирующих) галлюцинациях больной находится во власти двух «голосов» или двух групп «голосов» с противоречивым смыслом, эти «голоса» как бы спорят между собой и ведут борьбу за больного (при шизофрении). Музыкальные – алкогольные психозы, эпилепсия.
Тактильные галлюцинации выражаются в ощущении неприятного прикосновения к телу.
Исследование С. Я. Рубинштейн экспериментальное исследование слухового восприятия.
В доказательство тезиса о том, что первоначальной причиной любого психического акта является внешнее раздражение, ею была разработана оригинальная экспериментальная методика. Испытуемым предлагали прослушать и идентифицировать записанные на магнитофонной ленте слабо различимые звуки, некоторые из которых имели неопределенный характер, а некоторые — предметный (шелест бумаги, бульканье воды).
В исследовании принимали участие здоровые испытуемые и больные, у которых раньше отмечались галлюцинации.
Исследование показало, что здоровые испытуемые правильно различали источники звуков, а у больных эти эксперименты вызывали обманы слуха, например, больная могла слышать в шелесте бумаги оскорбления в свой адрес. Поведение больных, их действия и суждения были ответными на ложно воспринимаемые звуки.
Таким образом, С. Я. Рубинштейн пришла к выводу о том, что одним из важных патогенетических условий формирования галлюцинаций является затрудненность прислушивания и распознавания звуков. Этот вывод подтверждают и обнаруживающиеся у психически здоровых людей факты возникновения галлюцинаций при определенных условиях: 1) условиях сенсорной депривации (например, в барокамере); 2) условиях изоляции (у заключенных в одиночных камерах иногда возникали слуховые галлюцинации); 3) у слабовидящих и слабослышащих (но не у слепых и глухих). Т. е. условия, затрудняющие прислушивание, приглядывание, вызывающие усиленную ориентировочную деятельность анализаторов, способствуют возникновению галлюцинаций.
Вывод: неправомерно рассматривать галлюцинации как образы, возникающие без какого-либо внешнего или внутреннего раздражителя. Различные раздражители способны возбудить содержание галлюцинаторного образа через сложную цепь ассоциаций, промежуточные звенья которой могут ускользать от отчета. Связь образа с наличным раздражителем трудно проследить, так как она часто маскируется, но она существует.
Важно: изменение деятельности внешних и внутренних анализаторов, наличие подпороговых (не осознаваемых больным) раздражителей, вызывающих перегрузку этих анализаторов, играет большую роль в патогенезе галлюцинаций.
Исследование нарушений мотивационного компонента перцептивной деятельности.
Предположение Е. Т. Соколовой: процесс восприятия не только строится различно в зависимости от того, какие мотивы будут порождать и направлять деятельность испытуемых, но и можно ожидать разную структуру перцептивной деятельности у здоровых и больных людей, у которых клиника диагностирует те или иные изменения личности.
Для проверки этого предположения было проведено экспериментальное исследование, целью которого было: 1) показать зависимость восприятия от характера мотивации экспериментальной деятельности; 2) выявить особенности восприятия, связанные с нарушением смыслообразующей функции мотива.
В эксперименте участвовали три группы испытуемых: здоровые испытуемые, больные эпилепсией и больные шизофренией, у которых по данным истории болезни на первый план выступали личностные расстройства.
Эксперимент состоял в предъявлении сложных сюжетных картинок (например, мать купает ребенка) и картинок с неясными сюжетами (например, пятна Роршаха) в условиях разной мотивации. Мотивация создавалась как разной степенью неопределенности изображений, так и с помощью изменения инструкций. Неопределенность перцептивного материала выступала непосредственным побудителем деятельности, роль смыслообразующего мотива играла инструкция.
Три варианта инструкции: В варианте «А» картинки предъявлялись с «глухой» инструкцией описать, что изображено. В варианте «Б» сообщалось, что целью эксперимента является исследование воображения, а в варианте «В» испытуемых предупреждали, что задачей исследования является определение их умственных способностей.
Результаты: в условиях «глухой» инструкции не все испытуемые стремились интерпретировать картинки, давая формальные ответы. Особенность варианта А («глухая» инструкция) заключается в том, что мотивация процесса восприятия в нем не задавалась экспериментально. Разворачивающаяся в такой ситуации перцептивная деятельность, следовательно, задавалась какими-то другими мотивами. В качестве таких мотивов можно выделить «мотив экспертизы», который всегда актуализируется в психологическом эксперименте, и собственный мотив восприятия (СМВ), который определяется свойствами перцептивного материала. Между этими мотивами существуют иерархические отношения: мотив экспертизы придает деятельности личностный смысл, а СМВ играет роль дополнительного стимула. Совместное действие этих двух мотивов и обеспечивает реализацию цели — содержательную интерпретацию предъявляемых карточек. Однако, как показали данные исследования, в некоторых случаях мотив экспертизы был выражен недостаточно, что приводило к увеличению формальных ответов. Это явление наиболее ярко проявлялось у больных шизофренией.
В вариантах Б и В, где экспериментально задавалась определенная мотивация восприятия, были показаны другие результаты. Прежде всего изменилось отношение к эксперименту. У здоровых испытуемых появлялся интерес к заданию и оценке экспериментатора. У них исчезли формальные ответы. Изменения деятельности отмечались и у больных испытуемых. Причем, наибольшей силой для здоровых испытуемых обладала интеллектуальная инструкция, так как мотив подтверждения своей интеллектуальной состоятельности является социально значимым и занимает в структуре личности ведущее место.
Иная картина отмечалась у больных испытуемых. Если в норме изменение мотивации приводит к переструктурированию деятельности, причем характер восприятия обусловливается ведущим, смыслообразующим мотивом, то у больных шизофренией, например, он настолько затруднен, что не удается экспериментально сформировать их перцептивную деятельность. У таких больных ни в одной из экспериментальных ситуаций задание не приобретало субъективного, личностного смысла. Они руководствовались главным образом СМВ, вытекающим из особенностей перцептивного материала (на это указывает большое количество формальных ответов у больных шизофренией в любой ситуации).
У больных эпилепсией, напротив, можно отметить большую легкость, с которой экспериментально созданный мотив становится смыслообразующим. Для таких испытуемых характерна гиперболизация смысловых образований, приводящая к возникновению гипотез драматизации. Так, в ситуации «проверки воображения» больные эпилепсией демонстрировали излишнюю эмоциональность, много внимания уделяли придуманным ими характеристикам героев картинок, т. е. мотив воображения подменял собой цель интерпретации содержания картинки. То же самое наблюдалось и при проверке интеллектуального уровня, когда больные в соответствии с особенностями их заболевания излишне подробно и детализированно начинали рассуждать по поводу смысла картинки, опять же в ущерб основной цели задания (интерпретации).
Ценность: исследование, проведенное Е. Т. Соколовой, доказало, что изменение мотивационного компонента восприятия, как вызванное экспериментально, так и обусловленное болезнью, приводит к изменению структуры перцептивной деятельности. Поэтому можно говорить о том, что в ряде случаев некоторые нарушения восприятия являются проявлением нарушения мотивационной сферы.