РУССКИЙ НАРОДНЫЙ ЗЕМЛЕДЕЛЬЧЕСКИЙ КАЛЕНДАРЬ
Само слово «календарь» восходит к латинскому «calendae» (первый день месяца), а оно, к глаголу «calarе» (лат. - «выкликать»). В Древнем Риме обязанностью главного жреца было громкое провозглашение первого дня каждого нового месяца.
Потребность измерять время возникала у всех народов, в различных климатических условиях, как только ими осознавалась периодичность явлений природы (смена дня и ночи, нескольких времен года). Упорядоченный счет времени — итог длительных наблюдений человека над природой, практического опыта, как необходимое условие для развития любой цивилизации.
Славяне не были исключением. Им тоже пришлось осваивать способы времяисчисления, вырабатывать свой календарь с очень крупными и достаточно мелкими единицами — от понятий «век», «эпоха» до обозначения частей суток (день, ночь, сумерки и пр.).
Издавна основным занятием восточных славян было земледелие, поэтому вся народная культура и основная масса праздников, обрядов носила земледельческий характер. Календарь крестьянина XIX — начала XX в. включал в себя познание природы, осмысление закономерностей человеческой жизни, сельскохозяйственный опыт, обряды, произведения устного народного творчества, установившиеся веками нормы общественной жизни и др.
Это была своеобразная народная энциклопедия крестьянского быта с его праздниками и буднями. Жизненный уклад земледельца изначально определялся, в первую очередь, сменой времен года, поворотными датами солнечного календаря. Выделялись зимний и летний солнцевороты, весеннее и осеннее равноденствия. В русском аграрном календаре им соответствовали зимние святки (конец декабря — начало января), Иван Купала — 24 июня (7 июля), март и сентябрь.
Важность указанных четырех сроков подтверждается тем, что каждый из них у разных народов в разное время мог служить и действительно служил днем, с которого исчислялся Новый год.
На Руси в течение некоторого времени существовало три календаря: гражданский, церковный и народный (аграрный), которые то совпадали, то расходились
Но народное времяисчисление по-прежнему опиралось на смену времен года и за основные вехи принимало период зимнего солнцеворота — Спиридоньев день, позднее перенесенный на 25 декабря — рождество Христово; время от Аграфены Купальницы (23 июня/6 июля) до Петрова дня (29 июня/12 июля); середину марта (Сороки — Благовещение), а также Семен-день (1/14 сентября), который и в XIX в. сохранял черты, напоминавшие о бывшем когда-то сентябрьском «Новом годе».
Большое количество народных примет, пословиц, поговорок, особые правила поведения, запреты, наставления, обрядовый фольклор, игры, пляски, развлечения молодежи, обильная еда — такова насыщенность наиболее значимых моментов земледельческого года.
В определении сроков и продолжительности времен года крестьянин целиком исходил из реальных климатических условий, которые регулировали его трудовую деятельность и хозяйственный быт. Поворотные точки солнечного движения по небесной сфере делили год на четыре примерно равные части, но в сознании земледельца эти отрезки не полностью совпадали с календарными временами года. Для большинства районов России самым длинным сезоном оказывалась зима.
Осень в крестьянском понимании ограничивалась периодом уборки урожая — примерно от Ильина дня (20 июля/2 августа) до Покрова (1/14 октября). Собственно лето — это короткое время созревания хлебов: с Иваны Купалы (24 июня/7 июля) до Ильина дня или Успения св. Анны (25 июля/7 августа), редко до первого Спаса (1/14 августа). Весну призывали в марте, а началом ее считался Егорьев день (23 апреля/6 мая) — «Егорий весну открывает».
Помимо основных годовых сезонов, выделялись переходные, промежуточные периоды: пролетье (поздняя весна — раннее лето), молодое бабье лето (конец лета — начало осени), осенины (середина сентября), позимье (обычно октябрь) и др.
По народным представлениям, две половины года взаимно влияют и обусловливают друг друга, отчего в пословицах, приметах, загадках много сравнений зимы с летом, осени с весной. В земледельческом календаре все составные части увязаны: одно время года определяется по другому, а каждый месяц составляет пару с противоположным ему месяцем второго полугодия. По характеру погоды декабрь, январь, февраль подобны июню, июлю, августу; а март, апрель и май — сентябрю, октябрю, ноябрю, и наоборот.
Принятие православия повело за собой церковный календарь и почитание культа святых, каждому из которых посвящался какой-либо день (или несколько дней) в году.
Обычно считают, что земледельческий календарь сформировался на основе крестьянской трудовой практики и лишь формально связан с церковным. Имена святых подчинились труду и быту крестьянина; иконописные лики христианских житий исчезли, оставшись чуждыми трудовой жизни с ее борьбой за урожай, борьбой, дающей опыт и обеспечивающей существование человека.
Христианские праздники, в свою очередь, относительно легко поддавались бытовому и трудовому осмыслению, ибо большинство из них имело «языческое происхождение».
От христианства в народном календаре — приурочение святых к дням годового цикла, от язычества — распределение между ними (святыми) забот о погоде, здоровье людей, сельскохозяйственных и домашних работах. Принципиально значимым оказалось совмещение народного, аграрного (солярного в основе своей) счета времени с церковным времяисчислением по Пасхе, что привело к сосуществованию дат и праздников «в числе», то есть закрепленных за определенными днями определенного месяца, и «скользящих», сроки которых зависели от времени празднования Пасхи ' Например, масленица могла спрапляться в период с конца января до начала марта (за ,семь недель до Пасхи), сама Пасха — между 22 марта и 25 апреля (по старому стилю), вознесение — в течение всего мая, сроками Пасхи определялась длительность петровского поста и пр.
В небольшом предисловии невозможно в полном объеме раскрыть своеобразие народного календаря и исследовать все причины этого своеобразия, поэтому мы останавливаемся лишь на тех моментах, без учета которых при чтении данной книги что-то вызовет недоумение или не обратит на себя внимания, что-то может остаться вовсе не понятым.
Полная зависимость от природы заставляла земледельца тщательнейшим образом изучать окружающий его мир, примечать «мельчайшие подробности случайностей природы», улавливать закономерности и связи одних явлений с другими. Это вылилось в целый свод прапил, примет, тонких и верных наблюдений, знать которые не грех и сегодняшнему сельскому жителю, да и не только ему
Зоркий крестьянский глаз подмечал все, детальность наблюдений и, соответственно, примет поражает современного человека.
Знание природы и жизненный опыт выливались в пословичные выражения, которые зачастую приобретали второй, обобщенный смысл:
Приметам, знаниям, передаваемым из поколения в поколение, установившимся правилам народ доверял больше, чем застывшим данным календаря:
Знакомясь с народным устным календарем, не перестаешь удивляться поразительному соседству в нем самых тонких наблюдений, точных знаний и самых нелепых (суеверий, основанных на случайном сходстве явлений или на простом созвучии слов.
Народный земледельческий календарь сохранял такой взгляд на природу, взгляд, по сути, языческий, когда все, что окружает человека, одухотворено, наделено жизненной силой, способно помогать или препятствовать, причинять зло или доставлять радость.
Крестьянин поклонялся грому, солнцу и месяцу, почитал камни, водоемы, деревья. Священным деревом у славян считался дуб, много поверий связано также с вербой, рябиной. Но самое почитаемое, любимое дерево — береза.
Живыми, одушевленными были в глазах древнего человека не только земля, растения, водоемы, явления природы (град, мороз и т. д.), но и сам годовой круг с составляющими его единицами времени.
Кроме обычного числопого обозначения внутри месяца и наименования внутри недели (3 мая, среда), некоторые дни имели и «личное» определение: великий четверг, чистый понедельник. Красная горка, радуница, семик, духоп день и др., что указывало на их особое место и роль в парод-лом месяцеслове.
Исходя из собственных забот и нужд, народ сочинял и собственные объяснения, порой очень красочные и остроумные.
свадебный обряд был некогда органической составной частью календарного цикла.
Земледельческая традиционная культура не была пассивной, созерцательной. Человек не только молился, приносил жертвы, пытался разгадать смысл разных явлений и связь вещей, он требовал, указывал, вызывал природу на определенные действия, заявлял о себе как о властелине, хозяине во вверенном ему природном участке Большинство обрядов, имеющих ярко выраженную магическую функцию, прочно удерживалось в быту и производственной деятельности крестьянина.
Земледелец был уверен, что особой силой воздействия на природу и человека обладает слово.
Люди, были убеждены в том, что, даже просто назвав явление, предмет, они тем самым приобретали над ним власть. Слово, соединенное с музыкой и движением, обладало еще большей силой. Поэтому огромную роль в обряде играли песня, музыкальный инструмент, ритмические пляски, притоптывания.
Обрядовые песни заклинали и описывали благополучие, довольство, изобилие, а сопровождавшие их действия изображали желаемое, чтобы обеспечить его в реальной жизни. Лучший пример тому— обходы дворов на святках, во время масленицы, в день первого выгона скота и в некоторые другие дни. Специальные группы коля-довщиков, волочебииков ходили от дома к дому и исполняли песни-пожелания, величания, воспевая в них неправдоподобное, сказочное благополучие, идеальные семейные отношения; они же разыгрывали сценки, наполненные эротикой, изображающие победу молодости над старостью, жизни над смертью. Обходы дворов считались делом серьезным, чрезвычайно важным.
Народный месяцеслов дает прекрасную возможность увидеть, услышать, прочувствовать всю красоту и емкость фольклорного слова.
достаточно полно представленных в народном календаре сведениях о сроках наймов и расчетом, времени ухода па промыслы и заработки, о том, когда набирали рекрутов и когда действовали различные ярмарки и торги.
И последнее. Необходимо помнить, что календарь при всей своей стройности, законченности, при том, что в нем, казалось бы, учтены все потребности земледельца, никогда не был застывшей и неизменной формой. Только реагируя на социальные, экономические и прочие изменения в жизни крестьянина и шире — страны, эпохи, календарь продолжал быть активно функционирующей системой. Так, материалы XIX века показывают, насколько неодинаково в разных местностях и в разные периоды даже внутри одного столетия выглядел традиционный календарь. Переосмыслялись, трансформировались, исчезали или развивались отдельные элементы и целые комплексы, на смену одним жанрам и текстам приходили другие. Но до тех пор, пока сохранялось старое землепользование и способы производства сельскохозяйственной продукции, народный календарь оставался необходимым компонентом быта и культуры сельского населения.
Исходя из особенностей традиционного земледельческого календаря с его ориентиром не столько на числа, сколько на времена года, на сроки подготовки и выполнения основных сельскохозяйственных работ, мы взяли да основу деление года на четыре сезона, начав изложение с зимы, то есть с декабря, нарушив тем самым сегодняшние правила отсчета дней и месяцев, но зато приблизившись к логике крестьянина, к народному пониманию года как круга, у которого нет четко выраженного начала и конца, но есть предпочтительная точка отсчета — начало зимы.
Наличие в русском календаре системы стабильных дней и скользящих праздников вынудило разделить книгу на две части, первая из которых и есть собственно месяцеслов, а вторая — подвижные праздники, сроки которых определяются Пасхой.
Для удобства чтения все даты приводятся по новому стилю, что, естественно, в некоторых случаях создаст свои трудности; например, когда речь заходит о времени посева, сбора урожая, созревания плодов, ягод, следует учесть, что передвинулся сам день с его названием и ранее приписанными ему свойствами, определениями, но сроки выполнения работ или поспевания хлебов и пр. по существу остались прежними. Скажем, гречу, как в прошлом веке, так и теперь сеют 13 июня, но Акулину-гречишницу нынче отмечают не 13, a 26 июня.