- •Ирина василенко,
- •Человек в информационном обществе
- •Добро пожаловать в прекрасный новый мир!
- •Виртуальный мир и распад идентичности
- •Фланер, бродяга, турист и игрок: кто следующий?
- •Homo consommatus — человек потребляющий
- •Индивидуализация как политический феномен
- •Общество риска как политический феномен
Общество вчера, сегодня, завтра
Реквием по Западу
В. Д. ЗОТОВ
доктор философских наук, профессор
В 2002 г. в США вышла книга П. Бьюкенена «Смерть Запада», которую американская пресса сразу же назвала «шокирующим бестселлером». Что это - подражание Освальду Шпенглеру, автору книги «Закат Европы», будоражившей многие умы весь XX век; попытка усилить мрачные прогнозы грядущего: если О. Шпенглер говорил о «закате», то П. Бьюкенен говорит о «смерти», первый - о Европе, второй - о всем западном мире, включая США?
Любой задающий такие вопросы сам же скажет, что книга Шпенглера писалась в годы Первой мировой войны и вышла в свет в мае 1918г., когда для исторического оптимизма в Европе было немного оснований. Другое дело сейчас, когда Европа предстаёт в новом, объединенном - экономически и политически - качестве. Когда США, возглавляющие Запад, выиграли «холодную войну» с СССР, примирились с новой Россией и представляют единственную сверхдержаву в современном мире. Когда американские вооруженные силы способны эффективно действовать на суше, на море, в воздухе и космосе, причем многократно превосходить коалицию своих гипотетических противников на каждом из названных направлений.
Что же случилось с Европой и Америкой - богатой, очень заботящейся о себе, о своём здоровье нацией, какой смертельный недуг поразил организм Запада? Может быть, все-таки это какое-то иносказание или просто фраза, рассчитанная на слабонервных людей? Ни то, ни другое.
Патрик Бьюкенен - известный американский политик и серьезный исследователь. Он был главным советником трех американских президентов от Республиканской партии, дважды - в 1992 и в 1996 г. - его кандидатура была в числе возможных претендентов на должность президента от Республиканской партии, а в 2000 г. он выдвигался на должность президента США от Реформистской партии. П. Бькженен является автором многих книг по вопросам внутриполитической жизни США и роли этой страны в современном мире. Пишет он просто, без особых философских претензий, но весьма доказательно, со ссылками на цифры, факты, источники.
Диагноз Бьюкенена о смерти Запада, в том числе и Америки, основан на следующих констатациях. Западные нации, начиная с середины 60-х гг, перестали воспроизводиться, их численность неуклонно уменьшается. В то же время в Азии (особенно в исламских странах, а также в Индии, Китае), Латинской Америке и Африке численность населения быстро растет. Это незападное население, испытывающее голод и нищету в своих странах, хлынуло в богатую Европу и в ещё более богатую Америку в поисках лучшей жизни. Не отказываясь от своей культуры, веры, своих ценностей, эти иммигранты - инородцы (foreign born) не просто деформируют западную цивилизацию, а уничтожают ее.
Все это находит свое отражение в подзаголовке книги «Как вымирающее население и нашествия иммигрантов губят нашу страну и цивилизацию»1.
Мы не ставим своей задачей спорить с Бьюкененом и тем более опровергать его выводы. Может быть, потребность в полемике появится несколько позже. Сейчас же наша задача много проще - дать русскому читателю общий обзор этой книги, выделив ее основные сюжеты.
В послесловии к книге П. Бьюкенен сообщает о подписании контрактов на издание его книги «Смерть Запада» на русском, китайском и испанском языках. Нам, к сожалению, не известно, какое именно издательство взяло на себя труд издать эту книгу на русском языке. Но можно с уверенностью сказать, что российский читатель с большим интересом встретит ее.
Мы будем прямо цитировать П. Бьюкенена или излагать его мысли в соответствии с текстом книги.
1 Patrick J. Buchanan. The Death of the West. How Dying Populations and Immigrant Invasions Imperil Our Country and Civilization. N. Y: St. Martin's Griffin Edition, 2002. - 310 p.
«Культурная революция» и ее идейные провозвестники
Большевистская революция, начавшаяся со штурма Зимнего дворца в Петрограде в 1917 г., хотела создать нового социалистического человека и построить коммунизм, отмечает Бьюкенен, но из этого ничего, кроме установления режима полицейского террора и воспитания детей в духе ненависти к Западу, не получилось. Но вот другая революция (Бьюкенен называет ее «культурной», иногда «культурной и социальной»), начавшаяся в 60-х гг. в студенческих городках Запада (кампусах) и нацеленная на разрушение традиционных культурных, моральных и даже религиозных ценностей и жизненных ориентации, быстро набрала силу и в итоге стала доминирующим фактором всей жизни Запада - и частной, на уровне семьи, и общественной, на уровне государства. Бьюкенен так формулирует свою задачу: «В книге «Смерть Запада» я хочу описать эту революцию - за что она выступает, откуда происходит, как захватывает нашу молодежь и что предвещает ее триумф» (р. 8). И в другом месте: «Смерть Запада - это не предсказание или прогноз того, что будет; это описание того, что происходит сейчас. Нации «первого мира» умирают» (р. 23).
Бьюкенен приводит такие данные. В 1960 г. мировое народонаселение насчитывало 3 млрд. человек, в том числе народы европейского происхождения, включая американцев, австралийцев, канадцев-750 млн., или 1/4. В 2000 г. численность мирового народонаселения удвоилась и составила 6 млрд. Этот прирост дали в основном народы Азии, Африки и Латинской Америки. Численность народов европейского происхождения, подвергшихся с середины 60-х гг. «культурной революции», возросла всего на 250 млн. человек, составив таким образом 1 млрд человек, или 1/6 мирового народонаселения. Согласно расчетам, за период 2000-2050 гг. мировое народонаселение возрастет еще на 3 млрд. и составит 9 млрд.человек. Доля народов европейского происхождения снизится до 1/10, т.е. произойдет не только относительное, но и абсолютное уменьшение численности народов «первого мира» (см. с. 11-12). О недалеком будущем своей страны Бьюкенен говорит как об «Америке третьего мира», а о будущем Европы - как о «континенте третьего мира».
Итак, те процессы, которые деформируют и ведут к гибели американское и все западное общество, Бьюкенен назы-вает «культурной революцией». Главное проявление этой революции он видит в уменьшении рождаемости в странах Запада и, соответственно, численности их населения. Молодые представительницы прекрасного пола не хотят жить так, как жили их матери. Получив образование, они стремятся сами, без мужей и их материальной поддержки, встать на ноги, предпочитают жить без семейных уз и забот.
Идею «не иметь мужей и детей» Бьюкенен связывает с тлетворным влиянием представителей «западного марксизма» -Д. Лукача (1903-1969) и А. Грамши (1891-1937) и Франкфуртской школы «неомарксизма» т-Т. Адорно (1903-1969) и Г. Маркузе (1898-1979). Были, конечно, и другие идеологи, как, например, М. Хоркхаймер, М. Хайдеггер, Э. Фромм, но первые четверо - главные виновники «культурной революции», укладывающей Запад на смертное ложе.
Все они европейцы, хотя Адорно и Маркузе, спасаясь от гитлеровского режима, ряд лет жили и работали в США и потому считаются «немецко-американскими» философами. Они отвергли тот марксизм, согласно которому «классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата» (К.Маркс), как и тот, который провозглашает «первенство политики над экономикой» и другими сферами общественной жизни (В.ИЛенин).
У Маркса и предшествовавших социалистов они взяли только одно - критическое отношение к буржуазному обществу и, перенеся эту критику на «поздний капитализм», выдвинули два главных положения. Первое. Движущей силой революции является не пролетариат, который обуржуазился и врос в это общество, а «аутсайдеры» -люмпены, безработные, преследуемые национальные и сексуальные меньшинства, а также радикальные слои студенчества и гуманитарной интеллигенции, в международном плане-нищие массы «бедных» стран, противостоящие «богатым». Второе. Слабое звено буржуазного общества - не власть, не государство (это, напротив, самые сильные звенья), а система духовных ценностей-культурных, моральных, религиозных и определяемых ими семейно-брачных отношений. Бьюкенен приводит слова Лукача о том, что «всемирный переворот в ценностях не может произойти иначе, как путем уничтожения старых ценностей и создания революционерами новых ценностей». Бьюкенен пишет, что Лукач в 1919г., будучи народным комиссаром культуры Венгерской советской республики, инициировал введение в венгерских школах
6
радикальной программы полового воспитания, в соответствии с которой детям преподносились идеи свободной любви, устарелости моногамной семьи, тех религиозных предрассудков, которые лишают человека всех удовольствий. Женщины призывались к восстанию против существовавших семейно-брачных отношений. Согласно Бьюкенену, эти идеи Лукача получили реализацию через полвека в период «сексуальной революции» на Западе (см. р. 75).
Грамши, основатель и руководитель Коммунистической партии Италии и деятель Коминтерна, которого фашистский диктатор Муссолини много лет держал в тюрьме, тоже, как выясняется, приложил руку к будущей «культурной революции» в Европе и США. Бьюкенен делает акцент на идее Грамши, содержащейся в его «Тюремных тетрадях», о том, что марксистам в союзе с творческой интеллигенцией необходимо постепенно - тихо, мирно, без какого-либо насилия - овладеть учреждениями культуры, образования, средствами массовой информации. И когда это будет сделано, сознание людей изменится. Тогда и власть упадет прямо в руки «культурным революционерам» как созревший плод.
Процесс перевода марксизма на термины культуры продолжили деятели Франкфуртской школы социальных исследований. Если для старых марксистов врагом номер один был капитализм, то для «неомарксистов» таким врагом стала западная цивилизация, победа над которой предполагала умерщвление христианской веры в душе западного человека. Если Маркс криминализировал класс капиталистов, то теоретики Франкфуртской школы криминализировали «средний класс», видя в нем источник и опору фашизма. Единственное, что сближало старых и новых марксистов, это понимание морали: все, что способствует революции, - морально, что препятствует ей - аморально.
С началом вакханалии фашизма в Германии главные теоретики Франкфуртской школы как евреи и марксисты предпочли «упаковать свою идеологию» и переехать в Америку. Там, в Нью-Йорке, с помощью Колумбийского университета они основали новую Франкфуртскую школу и, как пишет Бьюкенен, «перенацелили свои таланты и энергию на подрыв культуры страны, которая предоставила им убежище» (р.80).
В США Адорно и его сотрудники провели социологическое и психоаналитическое исследование разных типов личности с точки зрения предрасположенности к принятию де-мократического или авторитарного руководства. По его результатам в 1950 г. вышла книга «Авторитарная личность», которую Бьюкенен оценивает как самый популярный труд Франкфуртской школы, ее «запрестольный образ» (altarpiece - р.81), как священный текст.
Пребывая на американской земле, деятели Франкфуртской школы создали новое оружие- «критическую теорию», которая представляла собой «деструктивный по своему существу критицизм всех главных элементов западной культуры, включая христианство, капитализм, власть, семью, патриархат, иерархию, мораль, традиции, патриотизм, сексуальные ограничения, лояльность, национализм, наследственность, этноцентризм, обычаи и консерватизм» (р.80).
Самой беспощадной критике подверглась традиционная семья во главе с отцом-мужчиной. В этом усмотрели не просто неравенство полов, а политическое неравенство. Такая семья рассматривалась как «авторитарная», представляющая собой «авторитарное государство в миниатюре», где «семейный империализм воспроизводит национальный империализм». Согласно Э. Фромму, который стал фактическим основателем феминизма в США, «разница между полами является фикцией западной культуры». А Адорно дошел до того, что объявил патриархальную семью «колыбелью фашизма» (р.87). Масло в огонь «сексуальной эмансипации» подлил Маркузе. В своей книге «Эрос и цивилизация» он объявил «принцип получения удовольствия» главным принципом жизни, что было с энтузиазмом встречено в студенческих кампусах Европы. Маркузе стал «культовой фигурой», отмечает Бьюкенен. Не случайно во время студенческих выступлений в Париже в 1968 г. развевались знамена с надписью «Маркс, Мао, Маркузе» (р.86). И хотя позже Маркузе отказался от наиболее нигилистических положений своей концепции, слово было сказано и продолжало находить свои жертвы как в Европе, так и в США. Причем жертвами стали не только люди - молодые поколения, но и сложившиеся системы ценностей и отношений.
Смертоносные проявления «культурной революции» в Америке
Бьюкенен приводит много цифр и фактов, характеризующих культурную революцию в Америке. Иногда он повторяет некоторые сюжеты и определения, констатируя, что ни одна нация в мире не подвергалась столь масштабным и
кардинальным демографическим, культурным, религиозным и другим изменениям, как США. Да и еще в столь короткий срок. «Всего за полжизни одного поколения, - пишет Бьюкенен, - многие американцы увидели своего Бога развенчанным, своих героев оскверненными, свои ценности и культуру развращенными, свою страну захваченной, а самих себя демонизированными экстремистами и слепыми приверженцами верований, которых придерживались поколения американцев» (р.5).
В этих категоричных и безжалостных определениях, раскрывающих содержание культурной революции, явно звучит глубокая скорбь Бьюкенена по поводу происходящего и уже происшедшего в его стране. В приводимых им цифрах-тоже.
Все социальные и культурные индикаторы указывают на то, отмечает Бьюкенен, что идея «не иметь мужей и детей» все шире распространяется среди молодого поколения женщин Америки: если в 1970 г. только 36% женщин в возрасте от 20 до 24 лет были незамужними, то в 1995 таких стало уже 68%, а процент женщин от 25 до 29 лет, которые «никогда не были замужем», поднялся с 10 до 35 (см. р.37).
Настоящим бедствием американского общества стали аборты. Если до середины 60-х гг. в США ежегодно фиксировалось 6 тыс. абортов, то в 1970 г., после подписания губернатором штата Нью-Йорк Рокфеллером и губернатором Калифорнии Рейганом самых либеральных в Америке законов об абортах, их число увеличилось до 200 тыс. А в 1973 г., когда Верховный суд США объявил о том, что право женщин на аборт защищено Конституцией страны, число абортов достигло 600 тыс.. С тех пор, несмотря на осуждение Папой Иоанном Павлом II всех искусственных средств контроля над рождаемостью как аморальных для католиков, ежегодное число абортов составляет 1,5 млн. (см. р.26,27).
В результате такого понимания гражданских прав женщин рождаемость в США упала до 1,4 ребенка на одну женщину, тогда как для воспроизводства населения требуется 2,1 ребенка («коэффициент рождаемости»).
Другой составляющей этой революции является происходящее национально-этническое и расовое преображение американского общества. В1960 г. только 16 млн. американцев не имели своих предков в Европе. Сегодня их число составляет 80 млн. (см. р.З). В1960 г. белые составляли 88,6% населения США, в 1990 г. - 75,6%, т.е. за 30 лет численность
белого населения относительно небелого сократилась на 13%. Сегодня в США 31 млн иммигрантов. Половину из них составляют выходцы из Латинской Америки, четвертую часть - из Азии, остальные - из Африки, Среднего Востока и Европы. Бьюкенен предупреждает, что если не будет изменена нынешняя иммиграционная политика, то к 2020 г. процент белого населения в США может упасть до 61, а к 2050 г. евро-американцы как самая большая на сегодняшний день и наиболее лояльная часть электората будут в меньшинстве (см. р.136,141).
«Америка не обладает иммунитетом от сил сепаратизма, -пишет Бьюкенен.- Все шире распространяется ощущение того, что Америка тоже разрывается по этническим и расовым швам... Не только в этническом и расовом, но и в культурном и моральном отношениях мы уже не составляем один народ или одну нацию под Богом» (р.5).
Идеологической составляющей процесса смерти Запада является, согласно Бьюкенену, «война против прошлого». «Среди американцев нет больше согласия в вопросах ценностей, истории или героев, - пишет он. - То, что одна половина Америки считает славным прошлым, другая половина считает позорным. Колумб, Вашингтон, Джефферсон, Джексон, Линкольн и Ли - все эти герои старой Америки ныне подвергаются нападкам. Даже такие наиболее американские слова, как равенство и свобода, понимаются по-разному разными американцами» (р.145). «Новые американцы», которые выросли после 60-х гг., не любят старую Америку, считая ее «фанатичной, реакционной, репрессивной и скучной страной».
В этом же направлении действует процесс «дехристиани-зации» Америки, возвращения к язычеству (dechristianization and paganization - р.180). Небезынтересно отметить, что дех-ристианизацию США Бьюкенен объясняет не столько фактором иммиграции, т.е. тем, что приходит в его страну извне, сколько факторами внутренней политики: секуляризацией школ («там, где торжествует секуляризм, население начинает сокращаться и вымирает») и особенно деятельностью Верховного суда США, который в последние десятилетия попал под влияние «узаконенных идеологий» (judicial ideologies). Согласно последним, то, что раньше считалось противоправным, осуждалось и осуждается сейчас христианской религией, становится вполне правомерным.
Бьюкенен считает, что «устранение Бога из американс-
ю
кой общественной жизни было осуществлено не демократическим, а диктаторским путем». В роли диктаторов выступают малоизвестные и вовсе неизвестные американскому народу члены Верховного суда, с которыми Конгресс не хочет конфликтовать. «Если Америка перестает быть христианской страной, то это потому, что она перестает быть и демократической страной. Это настоящий государственный переворот (coup d'etat)»,-nHLueT Бьюкенен (р. 188).
Демографические и этнонациональные процессы, происходящие в Америке, прямо или опосредованно отражаются в сфере политики, подрывают стабильность общества и власти. Показателем может служить тот факт, что былая атмосфера соперничества двух основных политических партий Америки - Республиканской и Демократической -уступила место атмосфере вражды и ненависти между ними, что наглядно продемонстрировали президентские выборы 2000г. (на которых, напомним, кандидатом от Республиканской партии был Дж. Буш - младший, от Демократической -А. Гор, а от Реформистской - П. Бьюкенен). Вспоминая эти выборы, Бьюкенен пишет: «Дикость нашей политики отражает глубину морального разделения, которое сортирует нас как американцев. Сотни раз во время кампании 2000 г. избиратели подходили ко мне и говорили, что они верят в меня и согласны со мной, но не могут голосовать за меня. Они были вынуждены голосовать за Буша, так как только он мог не допустить прихода Гора в Белый дом, а « мы должны остановить Гора!» Эти слова не означали, что избиратели просто не соглашались с Клинтоном и Гором, - подчеркивает Бьюкенен, -«они ненавидели их. Культурная революция отравила американскую политику и худшее еще впереди»( р. 6-7). Кажется, этого не может быть, чтобы избиратели одной политической партии ненавидели (!) лидеров другой партии не за ее программу (как подчеркивается в книге, отличия в программах этих двух партий несущественны), а просто за то, что они из другого избирательного лагеря. Но Бьюкенену, конечно, виднее.
Политический «раздрай» значительно усиливается иммигрантским фактором. Иммигранты, естественно, предпочитают голосовать за тех кандидатов (в президенты или губернаторы), которые способствуют получению ими американского гражданства. В результате возникает не только зависимость высших должностных лиц от иммигрантов. «Выдвигается новая элита, которая захватывает ныне командные высоты.
Овладев институтами, формирующими и передающими идеи) мнения, верования и ценности-телевидением, искусством, увеселительными заведениями, образованием, эта элита создает новый народ... Миллионы людей (американцев) стали чувствовать себя чужаками в своей стране», - пишет Бьюкенен. Он вспоминает слова древнегреческого трагедийного поэта Еврипида (V в.до н.э.) о том, что «нет большей печали на земле, чем потеря родины».
«Европа-ходячий мертвец»
Катастрофически плохо, по оценке Бьюкенена, обстоят дела и в Европе. Никогда еще со времени жуткой эпидемии чумы в середине XIV в., унесшей жизни трети ее населения, Европа не сталкивалась с такой смертельной опасностью, как сейчас. На этот раз она вымирает, как и США, по причине женской эмансипации. Бьюкенен приводит следующие данные. Из 20 наций с самым низким коэффициентом рождаемости -18 европейских. Из 47 европейских наций только в мусульманской Албании обеспечивается воспроизводство населения. В Европе коэффициент рождаемости составляет 1,4 ребенка на одну женщину.
Это значит, что если в 2000 г. во всей Европе - от Исландии до России - проживало 728 млн. человек, то к 2050 г. количество европейцев (без учета новой иммиграции) уменьшится по разным подсчетам до 600-556 млн., а к концу 2100 г. до 207 млн. человек (см. р.12). К тому же население Европы сильно постареет. Бьюкенен приводит слова известного французского демографа А. Сови о том, что Европа становится континентом «старых людей в старых домах со старыми идеями».
Что будет с европейскими народами, Бьюкенен более конкретно показывает на примере Германии в перспективе к 2050 г.:
• численность населения сократится с 82 млн. до 59 млн. человек;
• количество детей в возрасте до 15 лет уменьшится до 7,3 млн.;
• треть населения составят люди старше 65 лет, количество пожилых людей более чем в два раза превысит количе-ство детей;
• население Германии составит около 0,67% мирового народонаселения, только один из каждых 150 человек на зем-
12
ле будет немцем, и немцы будут среди самых старых народов в мире.
Есть и более долгосрочные прогнозы, на 2100 г., исходящие от ООН: если рождаемость в Германии сохранится на нынешнем уровне, а иммиграции не будет, то численность ее населения сократится с 82 млн. человек до 38,5 млн., т.е. на53%(см.р.12-15).
Но иммиграция есть и будет. Причем она, легальная и нелегальная, приняла, как и в США, массовый характер. Уже сейчас в Германии миллионы турок, во Франции миллионы алжирцев. В Лондоне этнические меньшинства составляют 40% населения, а к 2010 г. меньшинством будут белые люди. «Дни Европы сочтены, - пишет Бьюкенен. - Массовая иммиграция из исламского мира изменяет этнический состав старого континента ... Население Европы становится все более арабским и исламским ...»(р. 109).
В том, что в этих словах нет преувеличения, убеждает статья в «Известиях» от 1 февраля 2003 г. под названием «Бельгийский халифат». Ее автор, Э. Гусейнов, пишет, что скоро в Европе, на территории Бельгии, может появиться новое государство - арабское. Его официальным языком будет, естественно, арабский, а религией - ислам. Во всяком случае, уже сейчас улицы Антверпена - четвертого по величине порта мира и самого богатого города Бельгии - наравне с полицией патрулирует сегодня одетая в черное мусульманская милиция, составленная из молодых марокканцев. Здесь действует радикальная организация, называемая Европейской арабской лигой, которая требует не только квоты для мусульман в государственных учреждениях, но и, главное, официального прекращения политики интеграции иммигрантов - мусульман в бельгийскую жизнь. Над молодыми марокканскими милиционерами, следующими в кварталах иммигрантов по пятам за полицией с плакатами «Плохие полицейские, Европейская арабская лига следит за вами», можно было бы посмеяться, если бы речь не шла об очень серьезных вещах, а именно о попытке арабских иммигрантов создать параллельные государственным структуры власти. В статье говорится, что ответственность за создавшееся положение несут социалисты, которые правят Антверпеном. Именно они в течение десятков лет потворствовали переселению в Антверпен иммигрантов из Марокко и некоторых других стран Северной Африки.
Россия: «Catastroika»
Делая обстоятельный анализ предсмертной агонии Запада, Бьюкенен не обходит стороной и Россию. Не отделяя ее от Запада в цивилизационном отношении, американский политик видит в ее организме те же процессы. Положение дел в России он называет точным и горьким для нас словом -«катастройка», составленном из двух слов - «перестройка» и «катастрофа»1. Бьюкенен приводит данные, согласно которым на декабрь 2000г. численность населения России составляла 145 млн. человек, коэффициент смертности на 70% превышал коэффициент рождаемости. Даже массовая иммиграция в Россию русского и русскоязычного населения из бывших советских республик не спасает положения. Уже к 2015 г. численность населения России снизится до 123 млн., к2050 г. до 114млн. человекам, р. 17,102).
Бьюкенен обращает внимание на то, что три четверти огромной российской территории находятся к востоку от Урала, а на Дальнем Востоке проживает всего 8 млн. человек. На Чукотке, территория которой в три раза превышает территорию Англии, в 1990 г. проживало 180 тыс. человек, в 2001 г. - 65 тыс., а через 5 лет останется всего 20 тыс. Небольшое число россиян занимает северную половину самого большого континента в мире, территория которой превышает территорию США и представляет собой кладовую самых жизненно важных ресурсов-лесоматериалов, нефти, золота», -констатирует Бьюкенен (р. 102).
Он не говорит о стремлении США превратить Россию в эколого-сырьевой придаток Запада, о том, что значительная часть природных богатств России уже принадлежит транснациональным корпорациям, замкнута на воспроизводственные процессы, приносящие доходы не россиянам, а народам западных стран.
Зато благодаря Бьюкенену мы узнаем об опасностях, грозящих России с Юга, особенно со стороны Китая. Он напоминает, что численность населения Китая составляет 1250 млн. человек и что Китай рассматривает некоторые части
1 Позволим в этой связи сделать одно небольшое уточнение. Употребляя это новое слово, Бьюкенен ссылается на Российскую Академию наук (р. 104) . Между тем одна из книг известного российского ученого и политического писателя А.А. Зиновьева, вышедшая на Западе еще в 1988г., вслед за книгой «Горбачевизм», называлась «Катастройка».
Сибири как свои «утерянные территории». Так, порт Владивосток, нынешняя военно-морская база Тихоокеанского флота России, был основан в 1860 г. на территории, принадлежавшей до того китайцам. В условиях, когда Россия потеряла территории Средней Азии и Кавказа, Пекин заявит о своих территориальных претензиях к России. Бьюкенен называет даже время, когда это произойдет- ближе к середине этого века (см. р. 103).
Другую опасность, грозящую России с Юга, представляют, по мнению автора книги «Смерть Запада», бывшие советские республики Центральной Азии - Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан. Как и на всем Востоке, численность их населения быстро растет: в 2000г. она составляла 55,9 млн. человек, в 2025 г. составит 72, 4 млн. К этой группе государств Бьюкенен добавляет и Афганистан, численность населения которого за тот же срок возрастет с 22,7 до 44,9 млн. человек (см. р. 105).
Единственное спасение для России как европейской и христианской страны Бьюкенен видит в союзе с Западом. Повторяя эту мысль в нескольких местах своей книги «Смерть Запада», Бьюкенен как бы не замечает возможного вопроса - а какой прок России от союза с мертвецом?
Бьюкенен о внешней политике США
Из 10 глав книги «Смерть Запада» нет ни одной, специально посвященной вопросам внешней политики США. Но эти вопросы волнуют Бьюкенена не меньше, чем внутреннее положение, складывающееся в США. Бьюкенен не относится к тем политикам, которые, как, например, 36. Бже-зинский, считают мир «великой шахматной доской» и рассчитывают на то, что в течение нескольких ближайших десятилетий произойдет «узаконение» роли Америки «как первой. единственной и последней истинно мировой сверхдержавы». (Подчеркнутыми нами словами заканчивается известная книга 36. Бжезинского «Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы». М., 1999, с.254) Примечательно, что Бьюкенен даже ни разу не упоминает имени своего «визави» из числа демократов, который был советником президента Дж. Картера по вопросам национальной безопасности. Не упоминает, но фактически спорит с ним по всем основным вопросам внешней политики США.
Прежде всего, Бьюкенен, ссылаясь на историю, показы-
вает несостоятельность чьих-либо претензий на мировое господство: будь то империя Александра Македонского, Римская империя, Арабская империя, Британская империя или Советская империя. Все они рано или поздно разваливаются и гибнут. О мировом «господстве Америки» в настоящем или ближайшем будущем Бьюкенен, естественно, не говорит, ибо Америка, как и весь Запад, «умирает». Что касается «геостратегических императивов» Америки, то они тоже выглядят у Бьюкенена совершенно в другом свете.
Так, в расширении НАТО на Восток, ближе к границам России, изображаемого официальной американской пропагандой и теми, кто делает внешнюю политику США, как естественный и никому не угрожающий процесс, Бьюкенен видит складывание «неоимпериалйстического блока». Действуя якобы от имени демократии и защиты прав человека, этот блок утверждает свое «суверенное право» карать такие небольшие государства, как Сербия. «Отцам-основателям Америки было бы очень стыдно за то, - пишет Бьюкенен, - что сделали Клинтон и Олбрайт с сербами - маленькой нацией, которая не нападала на нас, не угрожала нам, не искала войны с нами. А мы сокрушили Сербию так же жестоко, как Гитлер» (р.242).
Бьюкенен предлагает вывести все сухопутные войска США из Европы и Азии, пересмотреть обязательства перед другими странами, принятыми в период «холодной войны».
По-новому предстает и проблема отношений США с двумя ключевыми странами района Персидского залива - Ираком и Ираном, которые, по мнению Вашингтона, представляют «средоточие зла» и против которых можно и должно применять военную силу. Бьюкенен пишет, что с самого начала он выступал против войны США в Персидском заливе (1991 г.), мотивируя свою позицию следующим образом: победа Америки неизбежно возложит на нее имперские обязанности по поддержанию порядка в Кувейте и всем регионе. Но долго это продолжаться не может. Через какое-то время американцам это все надоест и они вернутся домой. Также поступят англичане. И тогда Кувейт будет поглощен Ираком или Ираном, демографический потенциал которых быстро возрастает. Вот данные Бьюкенена: население Ирака в 2000 г.-23,1 млн. чел., в 2005 г.-41,0 млн. чел.; население Ирана соответственно - 67,7 млн. чел. и 94, 5 млн. чел. (см. р. 107).
Тогда аргументация Бьюкенена не возымела действия. «Мы проиграли дебаты и Америка выиграла войну, но сегод-
16
ня эта аргументация выглядит еще более неотразимой»,-подчеркивает американский политик (р. 107). Он значительно усиливает критику внешней политики США, особенно в отношении исламских стран, хорошо понимая, что «буря в пустыне» отозвалась трагедией в США. «То, что случилось 11 сентября 2001 г., является прямым следствием интервенционистской политики США в исламском мире, где никакие угрозы нашим жизненным интересам не оправдывают нашего массивного вмешательства», - пишет он. И дальше: «Мы республика, а не империя. И до тех пор, пока мы не будем придерживаться во внешней политике принципа, завещанного нам нашими отцами-основателями - быть в стороне от раздоров и войн в других странах, - не будет конца войне, не будет безопасности и мира в нашей собственной стране» (р.242).
У Бьюкенена явно звучит сомнение в том, сможет ли Америка, проводящая в отношении Ирака и Ирана политику «двойного сдерживания», справиться со своей задачей, тем более если у Ирана, уже имеющего баллистические ракеты, будет к 2025 г. и атомная бомба. Он говорит, что северные корейцы демонстрируют всему миру, что даже небольшая страна, обладающая ядерным оружием, заставляет Америку считаться с собой.
Представляют несомненный интерес те страницы книги, на которых говорится об Израиле и Среднем Востоке. Израиль - форпост и символ Запада в этом регионе мира. И даже больше-это поле борьбы противоположных идей и психологической настроенности народов. Бьюкенен приводит следующее высказывание одного английского историка: «Если десять человек верят во что-то настолько глубоко, что готовы умереть за это, а двадцать человек верят во что-то настолько, что готовы проголосовать за это, то десять человек навязывают свою волю двадцати». Приведя это интересное высказывание, Бьюкенен предлагает читателю посмотреть на Америку, Европу, Азию, Средний Восток и определить, какие народы сегодня более предрасположены к тому, чтобы отдать жизнь за свои мечты (см. р. 120).
Говоря о развитии политической ситуации на Ближнем Востоке с момента образования государства Израиль в 1948г., о войнах, вооруженных конфликтах израильтян и арабов и их результатах, Бьюкенен приходит к выводу, что военное превосходство Израиля над арабами не предотвратило его отступления. Сильные духом в конце концов одержи-
вают верх над сильными в военном отношении. К тому же происходящий «демографический взрыв» на Среднем Востоке делает совершенно бесперспективными какие-либо военные (со стороны Израиля и Запада в целом) способы решения палестинской проблемы. Весьма показательно, что если в Израиле, в отличие от Запада, население растет, то происходит это в основном за счет палестинцев, проживающих в Израиле: коэффициент рождаемости среди палестинских женщин в Израиле составляет 4,5 ребенка, на западном берегу реки Иордан - 5,5, а в секторе Газа - 6,6 на одну женщину- палестинку. Вот прогнозируемые данные о росте народонаселения в 6 государствах Среднего Востока в первую четверть нынешнего века: в Израиле в 2000 г. - 6,2 млн. человек, в 2025 г. - 8,3 млн. человек; соответственно в Иордании - 6,7 и 12,1; в Египте - 68,5 и 95,6; в Сирии - 16,1 и 26,3; в Ливии - 3,3 и 4,4; в Саудовской Аравии - 21,6 и 40,0 млн. человек (см. р. 115).
Из этих данных видно, что если в 2000 г. «ближайшее арабское окружение» Израиля насчитывало в общей сложности 116,2 млн. человек, то в 2025 г. оно составит 178,4 млн. человек. «Если демография есть судьба, - пишет Бьюкенен, - то Израиль находится в экзистенциальном кризисе, который может только углубляться продолжающейся военной оккупацией (части арабских территорий - В.З.) и расширением поселений».
Постскриптум
Нельзя сказать, что мнение П. Бьюкенена о начавшейся агонии Запада преобладает в американских научных и политических кругах. В 1998 г. в журнале «Свободная мысль» (№8) под рубрикой «Переосмысливая грядущее» были опубликованы ответы ведущих американских социологов (П. Дра-кера, Л. Туроу, М. Голдмана, Д. Гэлбрейта, Ф. Фукуямы) на вопросы о противоречиях и перспективах мирового развития. Из шести предложенных вопросов четыре относились к положению дел на Западе и были сформулированы весьма конкретно (например, «Какое десятилетие - 60-е гг., 70-е гг., 80-е гг. или 90-е гг. - отмечено наиболее значимыми социальными изменениями, происшедшими в западных обществах после Второй мировой войны, и почему?» и «Можно ли определить складывающийся сегодня в западных странах социальный порядок в позитивных терминах или же следует и далее пользоваться определениями, основанными на
18
применении префикса «пост-» ?». Ответы, естественно, были разными, но никто из американских ученых, «переосмысливая грядущее», а также вторую половину XX в., не затронул проблемы П. Бьюкенена. Только П. Дракер, автор известной книги «Посткапиталистическое общество» (1995 г.), в самых общих фразах сказал о том, что «основные события ожидают нас в демографической сфере».
В 2000 г. в США вышла книга «Власть в глобализирующемся мире» (редакторы -Д. Най и Д. Донахью). В главе, посвященной социальной и культурной глобализации и роли Америки в этом процессе (ее автор - Н. Розендорф), тоже нет ни слова о социальной и культурной революции, несущей смерть Америке и всему Западу. Напротив, все выдержано в бравурных и оптимистических - во всяком случае для Америки - тонах.
Заключая повествование о книге Патрика Бьюкенена «Смерть Запада», очень хотелось бы высказаться в том духе, что ее автор, как исследователь, слишком увлекся негативом, «перегнул палку», что он одинок в своем пессимизме. Но это не так. И на Западе, в том числе и в США, есть немало людей, чьи взгляды на будущее близки взглядам Бьюкенена. Есть они и в России.
В1997 г. в интервью «Независимой газете» выдающийся российский математик, один из главных создателей советской ракетной техники, признанный авторитет в области теоретической механики академик Б.В. Раушенбах сказал следующее:
«Я разделяю самые пессимистические представления, хотя по натуре я оптимист, и душой и сердцем хотелось бы верить во все самое лучшее. Мне уже за восемьдесят, я на склоне жизни и говорю прямо - у меня такое предчувствие, что мои внуки вряд ли будут жить так же, как жили мы как представители некой расы великой культуры. Все это уйдет в прошлое, а дело будут делать - и хорошее дело! - желтые, хотя им абсолютно чужда «белая» культура. Вот такой у меня прогноз. Причем я не утверждаю, что это будет нападение, нет, это будет врастание, мы просто вымрем. А на пустые места придут китайцы и другие народы, которые успешно плодятся. Все будет происходить нормально и естественно». (НГ- EI, 1997, 03.07.)
Начавшийся XXI век покажет, кто более прав - пессимисты или оптимисты. Ждать осталось недолго.
Интеллигенция и будущее России
С.А. МАГАРИЛ кандидат экономических наук
Российская интеллигенция является потенциально одной из наиболее социально значимых и влиятельных групп социума. Ее выделяют среди других социальных групп образование, интеллект и профессиональные занятия умственным трудом. Это позволяет понимать под интеллигенцией образованную, мыслящую часть российского общества.
Острота проблемы интеллигенции обусловлена рядом факторов. Во-первых, еще в 70-80 гг. XX в. стало очевидно, что высокоразвитым странам лидирующие позиции обеспечивает "экономика знаний": массовое "производство" новых знаний и эффективное использование научных разработок для изготовления высокотехнологичной продукции. Отсюда -значимость социального самочувствия носителей интеллекта для благополучия общества.
Во-вторых, отечественные реформы 90-х гг., вопреки тенденциям, характерным для высокоразвитых стран, превратили интеллигенцию России в одну из наиболее экономически и социально дискриминируемых групп населения. Это вызвало очередную волну иммиграции. Только "с 1990 по 1994 г. ежегодно из России ... выезжало по 70 тыс. ученых и высококлассных специалистов"1. Россия теряет свой интеллект, так и не научившись ценить его носителей.
В-третьих, Россия стоит перед необходимостью очередной модернизации. Но какая модернизация может быть "вменена" сверху и "востребована" снизу? Предшествующие попытки, периодически предпринимавшиеся на протяжении трехсот лет, носили, по преимуществу, авторитарно-мобилизационный характер. Однако история доказывает, что все они имели неустранимо ограниченный характер. Спустя исторически непродолжительный период реформы неизбежно выдыхались и свертывались. Одну из наиболее значимых причин мы видим в том, что достижения реформ присваивали преимущественно правящие элиты России-СССР, перекладывая тяготы и издержки на внеэлитные слои населения.
Смена типов развития - переход от мобилизационных методов к инновационным - ключевая проблема современ-
20
ной российской истории. Успех или неудача в ее решении во многом определит будущее страны. "Реформы" 1991 - 2000 гг. отбросили Россию в число стран третьего мира. Сокращение разрыва от ведущих экономически развитых стран требует максимального использования всех интеллектуальных сил нации и ответственной политики с позиций национальных интересов. Суть этой политики - "в самоизменении общества и принятии... иного типа социокультурного развития"2. В действительности же происходит нечто противоположное. "Постсоветский режим быстро выродился в авторитаризм... олигархический, корпоративный, блокировавший в силу принятой неэффективной экономической экспортно-сырьевой модели национальное развитие3.
Неизбежно возникают вопросы: кто, какие социальные слои современной России способны реализовать ответственную, долгосрочную политику национального развития вне зависимости от личных качеств высшего должностного лица; есть ли в России социальный субъект инновационно-демократической модернизации? Вопросы остаются открытыми по существу.
Предельно коррумпированная бюрократия - крайне сомнительный инструмент проведения демократических реформ. Продажность государственного аппарата и национальные интересы России - несовместны. Российские предприниматели (в массе своей номенклатурного происхождения) за немногим исключением зарекомендовали себя люмпен-буржуазией - социально "безответственными, не обладающими стратегическим мышлением, не способными даже осознать свои собственные долгосрочные интересы. Они не в состоянии стать социальным субъектом серьезных преобразований"4. Нет оснований надеяться и на внеэлитные слои. "Население, в большинстве затронутое бедностью и бедствиями, в социальном отношении слабо стратифицированное... не в состоянии самостоятельно представлять себя, защищать свои интересы от собственного имени. Его решающее влияние на политические процессы выражается в поддержке идеи "сильной" власти, которая стояла бы над обществом и играла роль его попечителя"5. Подобные соображения дают основание утверждать, что "в безгражданском обществе нет субъектов перехода к новому состоянию"6. Решающим условием устойчивого развития, как известно, является целенаправленное формирование массового среднего слоя на основе рассредоточения собственности. Однако это противо-
речит сиюминутным интересам правящих групп и потому жестко блокируется. Если в 1996 г. малый бизнес обеспечивал рабочими местами 9 млн. человек, то в 2002г. только 3 млн.7 Отсюда тактический лозунг Владимира Путина о необходимости дебюрократизации экономики. Ельцинский режим, стремясь создать собственную социальную базу, проводил политику форсированного обогащения узких элитных кланов (приятельский капитализм), буквально раздавая им национальное достояние. Это стало одним из мощнейших препятствий на пути формирования массового среднего класса. Вышеизложенное свидетельствует, сколь велики трудности и сомнения относительно возможности перехода России на инновационный тип развития. Тем более необходимо осознать, что очередная модернизация России в принципе неосуществима без активного участия в общественно-политических и экономических преобразованиях образованного слоя общества - носителя национального интеллекта.
Причины, по которым в России в начале XX в. абсолютно доминировал патриархально-патерналистский тип сознания, общеизвестны. Россия не знала национальных аналогов тех важнейших социокультурных феноменов, которые сформировали западноевропейскую цивилизацию в ее современном виде: Возрождение, Реформация, Просвещение. В итоге, колоссальная - на столетия - отсталость в развитии массового образования, в интеллектуализации России. Достаточно сопоставить даты учреждения европейских и российского университетов. Университет Болоньи основан в XII в.; Оксфорда-в XII в.; Сорбонны-в XIII в. Магистры Парижского университета уже в 1255 г. были обязаны в своих лекциях комментировать "Метафизику" Аристотеля. Университету шведского г. Упсала - более 500 лет. Первый университет в России был учрежден в 1755 г. - XYIII в.
Опоздание в осознании потребности для страны массового образования в пять веков - целая историческая эпоха. Как следствие, Россия "существенно отстала во времени от других стран Европы и теперь вступает на путь, который Англия прошла вXYI-XYII столетиях"8.
К1913 г. общая численность интеллектуального слоя России составляла не более 3 млн. человек, а его доля в составе населения - примерно 2,2% населения. Ничтожный уровень развития национального образования - следствие как объективных обстоятельств русской истории, так и многовековой сознательной политики правящих элит Российской
22
империи, проводимой ими из корыстно- корпоративных интересов. Преднамеренно ограничивая интеллектуальное и нравственное развитие народной массы, "верхи" "сохраняли" народ в состоянии патриархального невежества ("подмораживали Россию"), исходя из удобства управления-манипулирования им. Подобные процессы типичны для взаимоотношений "управляющих" и "управляемых".
При советской власти положение интеллигенции изменилось коренным образом. "За довоенный период было подготовлено 1208 тыс. человеке высшим образованием... за войну 302 тыс.... за послевоенный период до 1970 г. -7625 тыс. чел... За 30 лет (1950-1980) численность инженеров выросла более чем в 12 раз, врачей - в 3,7 раза, учителей - в 1,6 раза"9.
Созданные механизмы социальной мобильности обеспечили массовый доступ к образованию выходцам из внеэлит-ных слоев населения, которые составили основной контингент новой советской интеллигенции. "Для миссионерской деятельности интеллигенции сложились почти идеальные условия. Индустриализация и урбанизация радикально ломали традиционный уклад. Быстро повышался образовательный уровень населения"10. При всех чудовищных, ничем не оправданных социальных и политических жертвах коммунистический режим решал, вынужден был решать две важнейшие модернизационные задачи: индустриализация России и массовое образование населения. Это позволило СССР в короткие исторические сроки преодолеть отставание во многих областях науки и техники и встать в один ряд с наиболее экономически и промышленно развитыми странами.
Отечественная индустрия сумела наладить массовое производство разработанных советскими учеными и конструкторами образцов вооружений, что во многом предопределило исход Великой Отечественной Войны. В1960-1980 гг. Советскому Союзу принадлежал приоритет в освоении космических технологий, в открытии и использовании лазеров. К этому же периоду относится ряд достижений в области авиации и кораблестроения, оборонного и гражданского атомного машиностроения. Отечественными учеными были открыты несколько новых элементов периодической системы Менделеева. Россия и в ее нынешнем состоянии "вполне конкурентоспособна в реализации примерно 10-15 макротехнологий - из числа определяющих потенциал развитых стран11.
К сожалению, состояние российского общества в начале XXI в. не позволяет сказать того же о социогуманитарной интеллигенции, профессионально это общество изучающей. Общественные науки не смогли взять на себя роль исторического и политического компаса нации.
В современной России примерно 15 млн. человек имеют высшее образование. Однако массовая нищета и национальная деградация последнего десятилетия объективно свидетельствуют о низком качестве социального (государственного) управления обществом, что совершенно закономерно при наличном уровне коррупции государственного аппарата. К настоящему времени стало очевидно: широкое инженерно-техническое и естественнонаучное образование не привели ни к адекватному наращиванию политической культуры и знаний о российском социуме, ни к преодолению социокультурного разрыва между интеллектуальной элитой и основной массой населения. Более того, есть основания полагать, что к концу XX столетия несмотря на масштабную подготовку инженерно-технических и научных кадров ситуация социокультурного раскола вновь была воспроизведена, но по другим основаниям: современные технико-технологические знания сочетались с архаикой и отсталостью социально-политических представлений.
В результате, мы имеем массовую общественно-политическую малограмотность, что проявляется в неспособности россиян контролировать собственную государственную бюрократию. Даже образованные люди, как правило, недооценивают значимость общественной и политической самоорганизации, необходимость личного участия в солидарных действиях для защиты своих интересов. Иначе трудно объяснить, почему десять лет спустя после начала демократических реформ в России нет влиятельных политических партий демократической ориентации. Исследования социологов свидетельствуют: лишь 1,5 - 2% граждан России принимают личное участие в их работе12. Провал в области массового социогуманитарного знания привел к тому, что между простым рабочим и среднероссийским интеллигентом нет особой разницы. Оба сбиты с толку стремительными переменами, оглупляемы телевидением, поражены экономической и психологической "шоковой терапией". Десятилетие 1990 -2000 гг. продемонстрировало, что отечественная высшая школа оказалась не способна сформировать у своих выпус-
24
кников политическую культуру демократии и на этой основе массово воспитать Гражданина.
Не ставится задача воспитания Гражданина и сегодня. Вот мнение генерального директора Российского гуманитарного научного фонда Е.В. Семенова: "Наука, в том числе гуманитарная, вытесняется из сферы просвещения... Гадание по рукам, по кофейной гуще... становится гораздо более важным, чем достоверное гуманитарное знание. Идет одичание нации. Вот в этом действительно кризис гуманитарных наук"13. Поэтому вполне закономерно воспроизводится социальность, сформированная предыдущими поколениями, наполняя новые политические формы исторически-традиционным содержанием. Не приходится удивляться, что взявшиеся за демократические реформы вроде бы "люди из вполне приличных семей... кандидаты, доктора наук, профессора. .. оказались по всем повадкам -те же большевики, только с другим знаком.. ."14. Если приведенные соображения корректны, то и в 90-х гг., как и в 1917г, состояние общественного сознания России не давало больших надежд на успех подлинно демократических, в интересах большинства, преобразований. "После 1985 г. народ олицетворял в целом молчаливую массу"15, неспособную противодействовать противоправной, безнравственной и аморальной политике постсоветской номенклатуры; массу, которая не в состоянии привлечь к реальной политической и уголовной ответственности нуворишей, разоряющих страну. Исторически-традиционно "народ безмолвствовал", что явилось фундаментальной причиной его унижения, нищеты и деградации.
Сегодня в среде интеллигенции отчетливо выражено стремление размежеваться с государственной бюрократией как социальной группой, представляющей власть и несущей основную ответственность за формирование аморальной социальной обыденности. На наш взгляд, сделать это непросто - отсутствуют бесспорные, операциональные критерии. Высшее образование и профессиональные занятия умственным трудом характерны для обеих социальных групп. Остается единственный "бесспорный" критерий - факт занятости в органах власти. Однако и он далеко не очевиден. Известно немало случаев, когда известные ученые привлекаются на высокие административные должности, а по истечении нескольких лет- возвращаются к научно-педагогической работе. Кроме того, есть предложения в законодательном порядке отнести "учителя школы и преподавателя вуза к
государственным служащим со всеми вытекающими... правовыми и материальными условиями"16.
На наш взгляд, анализируя социокультурный феномен российского образованного сословия, следует учитывать также и характерные для него асоциальные жизненные практики. Речь идет о таких массовых явлениях, как коррупция государственного аппарата, разнообразные и изощренные преступления в финансово-экономической сфере, уклонение от налогов, лжеэкспорт, противозаконный вывоз капитала, принудительное репетиторство при поступлении в вузы, поборы в системе медицинского обслуживания и т.д. Следует признать: социальной базой указанных правонарушений и крайне сомнительных практик являются люди, в массе своей имеющие высшее образование. К сожалению, российское общество "уже достаточно образовано, чтобы видеть и понимать зло каждодневной лжи", но "предельно деформировано морально, чтобы... избавиться от нее"17. Клинический диагноз, если это сравнение уместно - паралич совести.
Масштабы потерь, которые несет общество от элитарной преступности, огромны. Согласно докладу фонда ИНДЕМ, ежегодная "цена" российской коррупции составляет не менее 36 млрд. долл, абсолютно большая часть которых оседает в карманах чиновников исполнительной ветви власти. (Для сравнения: национальный бюджет России на 2003г. - | порядка 70 мрлд. долл). В докладе Генерального прокурора РФ Владимира Устинова Совету Федерации "О состоянии законности, правопорядка в Российской Федерации и работе органов прокуратуры за 2001 г." отмечено, что более трети всех потерь государства обусловлены противоправными действиями чиновников в кредитно-финансовом блоке. Подобные "операции" под силу только высокообразованным профессионалам. На "беловоротничковую преступность" указывает и председатель комитета Госдумы по безопасности Александр Гуров. По его мнению "само государство (государственная бюрократия - СМ.) на протяжении последних лет активно "способствовало" вовлечению в криминальные сообщества доселе законопослушных граждан"18.
Оставляя без обсуждения очевидную нравственную неприемлемость упомянутых форм "адаптивного поведения", следует различать его мотивы. Для представителей высших групп образованного сословия - правящей бюрократии, собственников, руководителей бизнеса - противоправное поведение мотивируется стремлением к обогащению любыми
26
средствами. Для низкодоходных групп интеллигенции - преподаватели вузов, врачи, учителя, нижний слой чиновничества - профессиональное поведение за пределами нравственности чаще всего обусловлено ничтожными доходами, стремлением поддержать хотя бы элементарно приемлемый уровень жизни. Одновременно это свидетельство неспособности рядовой интеллигенции к солидарным действиям в защиту своих интересов. В качестве доминирующей тенденции предпочтение отдается заведомо безнравственным способам индивидуальной адаптации. Отбрасывая мораль и нравственность, образованные люди предпочитают приспосабливать себя к несправедливой и аморальной действительности, но не пытаются изменить эту действительность. Изворотливый ум интеллигента способен предложить десятки оправданий собственному соглашательству. Одно из них особенно комфортно: "Ну что же я один могу сделать?" При этом возможность личного участия в работе политических и общественных организаций, в солидарных действиях единомышленников, как правило, остается за рамками рефлексии, что связано с низким уровнем межличностного деперсони-фицированного доверия.
Таким образом, высшее образование и профессиональные занятия умственным трудом сами по себе еще не являются гарантией ни рационально-критического осмысления действительности, ни законопослушного поведения. Согласно криминальной статистике, "30% мошенников и 23% вымогателей являются выпускниками вузов", что "обусловлено более высокой "сложностью" таких преступлений"19. Предельная коррупция государственного аппарата России и масштабные, изощренные финансово-экономические преступления свидетельствуют о том же. Не случайно директор службы налоговой полиции М. Фрадков сетует, "что над изобретением схем ухода от налогов работают высокооплачиваемые экономисты и юристы"20. Из этого следует: подлинной проблемой является не столько вопрос, как отделить интеллигенцию от бюрократии, сколько качество самого "интеллектуального продукта", производимого системой образования. Это во многом определяется теми мировоззренческими установками, культурным стереотипом, которые удается сформировать у выпускников высшей школы; их способностью твердо противостоять негативной обыденности, разлагающей атмосфере мздоимства и казнокрадства "верхов" и унылого, безвольного пофигизма "низов".
К сожалению, основная масса выпускников высшей школы, не обладая политической культурой и необходимыми организационными навыками, оказалась беззащитна перед произволом бюрократии, расхищением национального достояния, катастрофическим падением жизненного уровня. На глазах происходит маргинализация интеллигенции; она утрачивает свои позиции в обществе. Опыт десятилетия реформ неопровержимо свидетельствует: социальные группы, неспособные отчетливо сформулировать политику в защиту своих интересов, неспособные сформировать влиятельные политические структуры для реализации этой политики, оттесняются на политическую и социальную обочину, подвергаются эксплуатации и неизбежно деградируют. Именно это и происходит с основной массой российской интеллигенции. Следует со всей определенностью констатировать: подобное положение является одним из значимых факторов, блокирующих национальное развитие.
В России не произошло смены правящих элит. И этот фундаментальный политический факт предопределил многое в дальнейшем развитии событий. Фактически в стране произошла номенклатурная революция, в ходе которой старая номенклатура, обменяв партбилеты на собственность, осталась у власти. Исследования отечественных и зарубежных социологов фиксируют: правящий слой современной России на 50-70% (в бизнесе - меньше, в административной системе - больше) сформирован из представителей все той же номенклатуры КПСС второго-третьего эшелонов. Политологи Германии убеждены: "В России не состоялась смена элит в масштабе, необходимом для успеха трансформации"21. К сожалению, если номенклатура не была устранена с властных позиций, то, согласно принципу Лейбница, для этого не было достаточных оснований.
По мнению автора, суть в том, что России не удалось вырастить необходимую критическую массу национальной элиты, чьи интеллектуальные и нравственные качества позволили бы избежать национальной катастрофы начала века и предложить эффективный ответ на исторический вызов конца XX столетия. К концу XX столетия в России оказалась воспроизведена правящая элита того же интеллектуально-нравственного убожества, но на совершенно иной социальной основе. Если средой, питавшей правящую элиту императорской России были привилегированные слои общества, то властвующий слой коммунистического режима образовали
28
выходцы из внеэлитных слоев. Подобная воспроизводимость свидетельствует о глубинном, генетическом единстве социокультурного базиса различных слоев общества и исторической неэффективности с позиций выживания социума радикальных политических поворотов без изменения социокультурного фундамента нации. Подобный взгляд на отечественные реалии неслучаен.
Фундаментальные качества отечественной культуры таковы, что сформированная на ее основе российская государственность дважды рухнула на протяжении XX столетия. Та же культура не обеспечивает непрерывного, поступательного, восходящего развития социума, сформировав устойчивый исторический цикл: "модернизационный рывок-застой - новый модернизационный рывок". Традиционное опоздание реформ на многие десятилетия обусловливает их непомерную социальную цену. Подобный ритм позволял России входить в число экономически и промышленно развитых стран с XVIII - и до последней трети XX вв. Однако в условиях непрерывно ускоряющегося научно-технического прогресса конца XX- начала XXI в. этого оказалось недостаточно. По мнению автора, России необходим мощный рывок в области массового социогуманитарного знания, политической культуры демократии, аналогичный тому, который был осуществлен в технико-технологической области. И решающая роль призвана сыграть гуманитарная интеллигенция.
Разочарование в российских реалиях порождает один из наиболее принципиальных вопросов: способны ли носители интеллекта уберечь общество от роковых ошибок. Постановка вопроса отражает глубокие сомнения в способности социогуманитарных наук постичь глубинные закономерности движения российского социума. Тем более, что наши реалии свидетельствуют: обществознание оказалось наиболее трудно постигаемым знанием. Отечественное обществоведение не сумело обеспечить должный, ожидаемый и столь необходимый прогресс общества. Подобное положение порождает в среде интеллигенции скепсис и разочарование в отношении общественных наук, а среди населения - недоверие и неуважение к самой интеллигенции как носителю научного знания. Характерно мнение Даниила Гранина: "В моих нынешних взглядах на науку и людей науки гораздо больше скепсиса, чем во времена написания "Иду на грозу"22. Глубоко двойственное отношение массового сознания к ученым фиксируют опросы социологов. С одной стороны,
"наши ученые образованны, интеллигенты, умны, профессиональны, творческие личности". Но с другой - их "беспомощность, бедность, бесполезность и оторванность от жизни вызывают у опрошенных презрение и жалость... за то, что они продолжают влачить жалкое существование"23. Подтверждением отмеченной тенденции стали участившиеся в последнее время факты нарилия в отношении представителей интеллигенции.
Российская действительность во многом обусловлена тем, что "отступает образованность, в первую очередь гуманитарная, ориентированная на решение извечных и вновь возникающих проблем... Невозможно участвовать в... глобальном процессе... не расставаясь с управленческим невежеством в государственных структурах, сметающим остатки образованности и культуры. Остановить эти негативные процессы можно лишь путем... избавления от самой страшной болезни - невостребованности интеллекта"24.
Противодействовать указанной разрушительной политике в ходе солидарных политико-правовых действий, прежде всего, должна образованная часть общества - интеллигенция. Именно носители национального интеллекта обязаны предвидеть вполне вероятные негативные последствия текущего общественно-политического процесса, поскольку массовое сознание россиян осталось, по преимуществу, советским. Однако кто, как не социогуманитарная интеллигенция - носитель подлинной культуры и демократических убеждений обязана формировать новое, демократическое общественное сознание, воспитывать.Граждан, а не подданных? Это важнейшая социальная функция интеллигенции. К сожалению, основная масса российской интеллигенции оказалась неспособна подать обществу пример сплоченности и политической самоорганизации. Однако при всем несовершенстве образованного сословия другой интеллигенции у России нет и в обозримой перспективе не предвидится. Будущее страны во многом будет определяться той общественно-политической, гражданской позицией, которую осознанно займет образованная часть общества. И потому российской интеллигенции в процессе общественной и политической самоорганизации еще предстоит самой осваивать политическую культуру демократии с тем, чтобы транслировать ее в менее образованные слои общества. В начале XX в. вождь революции и идеолог диктатуры пролетариата требовал, чтобы интеллигенция России несла в массы революционное
сознание. В начале XXI в. сама история обязывает российскую интеллигенцию формировать в обществе сознание демократическое. Эту работу помимо социогуманитарной интеллигенции в России выполнить некому. Ее работа, на наш взгляд, в решающей степени будет определять траекторию дальнейшего движения общества: в направлении становления демократии, гражданского общества и национального развития либо в очередной застой, нищету и деградацию.
Ссылки
1 Миронов А.В. Образование как сфера государственной политики России// Социально-гуманитарные знания, 2002, №6, с.35.
2 Pro et Contra, 1999,т. 4, №3,с. 123.
3 Pro et Contra, 2002, т.7, №2, c.196.
4 Pro et Contra, 1999, т. 4, №3, с. 102.
5 Pro et Contra, 1999, т. 4, №3, с. 123.
6 Pro et Contra, 1999, т. 4, №3, с. 140,
7 См.: Век, 2002, 11-17.10; '
8 Грушин Б. На пути к самосознанию//Независимая газета, 2000, 28.09.
9 Русский исторический журнал, 1999, т. II, №1, с. 27.
10 Pro et Contra, 1999, т. 4, №3, с. 25
11 Мнеян М.Г. Кто процветает на рынке высоких технологий//Неза-висимая газета, 2002, 25.09.
12 См.: ТощенкоЖ.Т. Парадоксальный человек. Гардарики. М., 2001, с. 166.
13 НГ-наука, 2002, №4, апрель.
14 Шмелев Н.П. Интеллигенция и реформы//3намя, 1998, №2, с. 183.
15 ТощенкоЖ.Т. Парадоксальный человек. Гардарики, с. 166.
16 Миронов А.В. Образование как сфера государственной политики России//Социально-гуманитарные знания, 2002, №6, с. 42.
17 Романовский СИ. Нетерпение мысли или исторический портрет радикальной русской интеллигенции. СПб., 2000, с. 339.
18 См.: Век, 2002, 25-31.10.
19 Тайбаков А.А. Лицо корыстного престулника//Социс, 1999, №5, с. 80.
20 Независимая газета, 2003, 23.01.
21 Pro et Contra, 1999, т.4, №3, с.181.
22 Новая газета, 2001, 2-22.08.
23 Резник Н. Образ российского ученого//Независимая газета, 2002, 13.11.
24 Баринов Л. Незаметная революция во всемирном масштабе// Независимая газета, 2002, 24.09.
30
31
Проблемы современной цивилизации
Ю.Г. СУМБАТЯН доктор философских наук, профессор
Проблемы современной цивилизации занимают важное место в политическом процессе современного мира. В связи с новым видением мира в конце XX — начале XXI в. понятие «цивилизация» стали трактовать многозначно. И для этого имеются достаточно серьезные основания. Сегодня цивилизацию необходимо рассматривать не только с точки зрения развития культуры, но и в соотношении с общественно-экономической формацией, социальной революцией, социальным прогрессом общества, в центре которого находится человек как «мера всех вещей», как самоцель исторического развития.
Таким образом, подлинная человеческая цивилизация представляет собой не только ступень развития культуры, но и включена в определенную систему общественных отношений, имеет формационную специфику и вместе с тем последовательно накапливает общечеловеческие ценности, отражая движение современных обществ в направлении формирования подлинно демократического и гуманистического строя.
Проблемы цивилизации начали рассматриваться еще два столетия назад представителями французского Просвещения — Вольтером, Монтескье, Руссо, Дидро, Гельвецием, Гольбахом, Тюрго и др. Они ставили своей целью свести воедино огромный умственный опыт человечества, осмыслив и обосновав с позиций материализма шаткость феодально-монархического абсолютизма и необходимость замены его гражданским обществом, под которым они понимали цивилизацию. Все они были убеждены в том, что цивилизованное общество представляет собой социальный строй, базирующийся на началах разума и справедливости. Цивилизация, по их мнению, противостоит средневековому варварству, по отношению к которому она является несомненным прогрессом.
Большой интерес представляют взгляды просветителей на государственное устройство. В основном сочинении «Одухе законов» Монтескье дает классификацию трех типов буржуазных государств: монархического, деспотического и республиканского. Пригодность и жизненность каждого типа государства, по мнению Монтескье, обусловлены прочностью принципов: в монархии — чувства чести; в деспотии — чувства страха; в республике — чувства любви к отечеству. Если «старшее поколение французских просветителей» — Монтескье, Вольтер и другие стояли на конституционно-монархических позициях, то «младшее поколение» — идеологи мелкой и средней буржуазии — Руссо, Дидро и другие — на республиканско-демократических. И не удивительно, что их общественные идеалы оказали огромное влияние на ход французской буржуазно-демократической революции. Во Франции в свое время не без основания говорили, что если бы не было Руссо, не было бы и Великой французской революции 178&—1794 гг.
Большой вклад в концепцию «цивилизации» в последующем внесли представители критического утопического социализма Ш. Фурье, К.А. Сен-Симон, Р. Оуэн. Они считали, что подобно человеческому организму, капиталистическая цивилизация проходит четыре фазы: детство, юношество, возмужание и старость. Причем, строй буржуазной цивилизации становится тем отвратительнее, чем ближе его крушение. По мнению Фурье, без уничтожения варварства и старой цивилизации не создать новой, действительно отвечающей природным основам человека. Но разрушить старую и создать новую цивилизацию могла только социальная революция, которую Фурье называл «вулканом», уничтожающим устоявшийся порядок.
Обстоятельно и разносторонне рассматривали проблемы цивилизации и русские революционные демократы (Белинский, Герцен, Чернышевский, Добролюбов и др.). Они были последовательными борцами против самодержавия и крепостничества в России, отстававшей от возникающей европейской цивилизации, и ждали гибели царского режима, который, как отмечал А. И. Герцен, не дал русскому народу ничего, «кроме слез, нужды, невежества и унижения». В письме Н.В. Гоголю В.Г Белинский 12 июля 1847 г. писал: «Вы не заметили, что Россия видит свое спасение не в мистицизме, не в пиетизме, а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности».
Не только представители русской революционной демократии, но и критически мыслящие ученые России, служив-
112
оме капиталистическому строю, признавали ограниченность буржуазной цивилизации. Известный русский историк и философ, исповедовавший теологический идеализм, представитель либерально-оппозиционного движения B.C. Соловьев констатировал, что эта цивилизация породила и питает индивидуализм, способствующий господству эгоизма во всех сферах жизни общества. В этом обществе «каждый для себя все и ничто для других». По мнению Соловьева, индивидуализм и эгоизм приводят общество в патологическое состояние. Этот ученый не принимал социализм, несовместимый с его нравственными позициями, но и капитализм, превративший человека в раба вещей, не вселял в него оптимизма1.
К. Маркс и Ф. Энгельс исследовали проблему цивилизации, опираясь на диалектический и исторический материализм. Характеризуя сущность цивилизации, они связывали ее с общественным разделением труда, классовой дифференциацией общества, возникновением государства. А все эти социальные феномены, по их мнению, были сопряжены с социальной революцией. Они трактовали цивилизацию как историческую ступень социального развития, пришедшую на смену варварству. «Переход к цивилизации, — писал Энгельс, - означает несомненный прогресс человеческого общества, восхождение его на качественно новую, более высокую ступень»2.
Цивилизация — это, по словам Маркса и Энгельса, исторический продукт «длительного процесса развития, ряда переворотов в способах производства и обмена»3.
Цивилизованный мир, на наш взгляд, это мир, достигший больших высот в уровне и качестве жизни, экономическом, политическом, социальном и духовном, культурном развитии. В этом плане значительных успехов сегодня добились США, развитые страны Западной Европы, а также Канада и Япония. Ряд государств современного мира, в том числе и Россию, можно было бы охарактеризовать как страны, имеющие намерение пополнить цивилизованный мир.
Такова реальность сегодняшнего мира, стремящегося к новой цивилизации, созданию гражданского общества, правового государства, общества с высоким уровнем экономической, социальной, политической и духовной жизни.
1 См.: ОлехЛ.Г. Цивилизация и революция. Новосибирск, 1989, с. 19.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 173.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 426.
113
Для формирования новой цивилизации необходима капитальная реконструкция всего мирового сообщества в направлении демократизации и гуманизации общественных структур, где бы в центре был человек, его экономические, социальные, политические и духовные потребности.
Во-первых, при рассмотрении данной проблемы мы должны анализировать реальные процессы, происходящие в мире в начале XXI в. Суть их в том, что мир переживает кризис, который охватил все страны мирового сообщества вне зависимости от их социально-политического строя. Этот кризис еще более углубился в результате возникновения мировых глобальных проблем.
Во-вторых, при анализе формирования новой цивилизации мы должны исходить из приоритетов общечеловеческих подходов, интересов и ценностей над классовыми, т.е. рассматривать человека как «меру всех вещей», как важнейший критерий социального прогресса, как самоцель общественного развития.
В-третьих, необходимо рассмотрение цивилизации как социокультурной организации, которая включает в себя не только общественный, но и личностный аспект, а также предполагает развитие культуры и как исторического наследия, и как человекотворческого элемента в ее материальном и духовном бытии.
Если основываться на этих трех методологических «китах» при анализе формирования новой цивилизации, то мы будем вынуждены пересмотреть существующие взгляды на общественно-политическое развитие мирового сообщества. Необходимо учитывать, что государства мирового сообщества имеют различную социальную направленность развития, многовариантность политического строя. При этом, несмотря на специфику различных экономических, социальных, политических структур, культурных традиций, религиозных верований, всему мировому сообществу присущи новые интеграционные тенденции.
На пороге третьего тысячелетия одной из важнейших проблем современного мира выступает проблема диалога между цивилизациями. В связи с этим возникает прежде всего вопрос: в чем его суть?
Диалог цивилизаций—это взаимопонимание и партнерство между различными государствами современного мира, главное средство предотвращения конфликтов и столкнове-
114
ний между ними для успешного решения глобальных проблем, стоящих перед человечеством в XXI в.
Мир многообразен. Можно условно разделить его на две цивилизации: одна воспринимает многообразие как угрозу, другая видит в нем перспективу мирового развития, рассматривая взаимодействие цивилизаций вне складывающейся на сегодняшний день политической ситуации в мире.
По мнению многих современных как отечественных, так и зарубежных ученых, межкультурные и межрелигиозные взаимодействия (и противодействия) ряда крупнейших цивилизаций будут в дальнейшем во многом определять параллели развития всего мира. Нет оснований считать, что западная, китайская, индийская, мусульманская и другие цивилизации идут к некоему объединению, интеграции. Их традиции, образ жизни, менталитет, восприятие действительности настолько различны, что в обозримом будущем ни о каком слиянии народов в единую цивилизацию не может быть и речи. Представление об истории как о многовариантном процессе приобретает большое значение для формирования исторического миропонимания.
Большинство западных, прежде всего американских, геополитиков чаще всего придерживается двух концепций будущего мира. Одна из них — концепция американского ученого С. П. Хантингтона, так называемая неоатлантическая модель, которая фиксирует восемь макроцивилизаций. Это:
— атлантическая (Северная Америка и Западная Европа);
—латиноамериканская (Центральная и Южная Америка);
— славяно-православная (Россия и ряд стран Восточной Европы);
— исламская (государства Магриба, Ближний и Средний Восток);
— индуистская (Индия и ее окрестности);
— конфуцианская (Китай);
— японская (Япония);
— африканская (Африка южнее Сахары).
Межцивилизационные различия, по его мнению, фундаментальны по своей природе. Народы разных цивилизаций имеют различные представления о взаимоотношениях между Богом и человеком, группой и индивидом, гражданином и государством, о соотношении прав и обязанностей, свободы и власти, равенства и иерархии. Эти различия порожде-
115ны многовековой историей. Они более глубоки, чем различия политических идеологий и режимов1.
Хантингтон предполагает усиление в будущем цивилиза-ционных, прежде всего культурных, идеологических, религиозных, противоречий между выделенными им макроцивилизациями. По его мнению, это может привести к столкновению цивилизаций, кувеличению числа «горячихточек» и даже появлению очагов возможных глобальных конфликтов.
Вторая модель была предложена Ф. Фукуямой, известным американским геополитиком. Его концепция будущего мира была основана исключительно на западных, атлантических ценностях, с единым «мировым правительством». Она получила название «мондиализм» (от франц. monde—мир) и предрекает скорую абсолютную интеграцию всех стран мира и переход к единому планетарному государству.
Глобальная интеграция—это единственно возможный для человечества путь дальнейшего развития. Однако возникновение единого государства, возглавляемого мировым правительством, задача далекого будущего. Слишком сильны межцивилизационные и межрелигиозные противоречия, слишком различны пути развития современных государств и интеграционных центров для решения этой проблемы в ближайшие несколько столетий.
Признавая правомерность неоатлантической модели мира Хантингтона, хотелось бы отметить высокие темпы развития постиндустриальных стран, и прежде всего США. Новая доктрина США («доктрина Буша») предусматривает сохранение и закрепление их положения в системе международных отношений в XXI в. в качестве единственной сверхдержавы, не имеющей равного по мощи соперника. В течение последних лет темпы роста американского ВВП составляли 3,6% в год, что в 1,5 раза выше темпов роста мировой экономики. США являются единственной страной в мире, способной осуществлять глобальное военное вмешательство. Военные расходы США в 2003 финансовом году должны достигнуть 400 млрд. долл.2 Вся эта экономическая и военная мощь должна быть направлена против международного терроризма и «оси зла» (Ирак, Иран, Северная Корея). Этому приоритету должна быть подчинена как внутренняя, так и внешняя поли-
1 См.: Хантингтон СП. Демократия и авторитаризм в третьем мире в конце XX века (концепция СП. Хантингтона и отклики на нее). М., 1995, с. 12.
2 См.: Независимая газета, 03.04.2002.
116
тика США. Помимо США к постиндустриальным государствам, где наиболее высока степень цивилизации, необходимо отнести Канаду и государства — члены Европейского Союза.
Чем быстрее развивалась западная цивилизация, тем очевиднее становился разрыв в уровне развития между Западом и Востоком. Запад, набрав колоссальный темп в изменении собственной жизни в значительной степени за счет внешних ресурсов, далеко вырвался вперед. Восток, и прежде всего «третий мир», фактически раскололся на весьма различающиеся части. С одной стороны, группа успешно развивающихся стран, в том числе «азиатских тигров» (Япония, Китай, Индия, страны Юго-Восточной Азии). С другой—страны, застывшие в своем политическом, а главное, социально-экономическом развитии (государства Африки, Южной Азии (за исключением Индии) и ряда стран Ближнего и Среднего Востока), которые находятся на грани нищеты, голода, в условиях конфликтов, политической нестабильности и социальных кризисов.
Разрыв в уровнях доходов богатых и нищих, «золотого» и нищего миллиардов планеты стремительно увеличивается
— с 13:1 в 1960 г. до 60:1 в конце XX в. По сравнению с серединой прошлого столетия совокупный объем потребления, по оценке ООН, вырос приблизительно в 6 раз. Вместе с тем 86% его приходится на 1/5 часть населения, на остальные же 4/5 — оставшиеся 14%. Но эти показатели не отражают весь драматизм ситуации. Доля мирового дохода, остающаяся в распоряжении беднейшей части человечества
— а в настоящее время примерно 1,3 млрд. людей живут в условиях абсолютной нищеты — еще на порядок ниже и составляет менее 1,5%. Около миллиарда людей в мире оторваны от производительного труда, миллиард—неграмотны. Почти каждый третий житель Земли все еще не пользуется электричеством. Примерно 1,5 млрд. человек не имеют доступа к безопасным источникам питьевой воды, 2 млрд.
— прозябают в антисанитарных условиях, 840 млн. человек, в том числе 200 млн. детей, голодают или страдают от недоедания. В бедных странах ежегодно умирают 14 млн. детей от неизлечимых болезней и 500 тыс. женщин при родах1.
Нищета, голод, политическая нестабильность и соци-альные кризисы, наряду с этнополитическими и этнорели-
1 См.: Постиндустриальный мир: Центр, периферия, Россия, Сб. 1. Общие проблемы постиндустриальной эпохи. М., 1999, с. 40—41.
117
гиозными противоречиями, ведут к вооруженным конфликтам. Поданным Международного института исследования! проблем мира, в последнее десятилетие XX в. произошло почти 120 вооруженных конфликтов. Они затронули 50 стран, унесли жизни почти 6 млн. человек, спровоцировали огромные миграционные процессы. Примерно 300 млн. мирных жителей превратились в беженцев. Больше всего горячих точек в АТР — 20, в Африке —16, Европе — 5, Ближнем Востоке — 3 и Южной Америке — 31,
На территории бывшего СССР с конца 1980 г., по данным российских исследователей, зафиксированы пять региональных войн—длительных вооруженных столкновений с учас-1 тием регулярных войск и использованием тяжелого оружия. Имеются в виду карабахский, таджикский, юго-осетинский, приднестровский и чеченский конфликты, а также 20 крат-ковременных вооруженных столкновений, которые сопровождались жертвами среди мирного населения. Прямой материальный ущерб в горячих точках бывшего СССР в общей сложности оценивается в 15 млрд. долл.2
Таким образом, в новое тысячелетие мировая цивилизация вступила с тяжелым грузом старых проблем и «новых вызовов и угроз». Одним из них, наряду с нищетой, голодом, конфликтами, необходимо назвать международный терроризм — «чуму XX века», как окрестили это явление многие политические деятели и исследователи.
Международный терроризм использует любое слабое звено в цепи борющихся с ним государств. Его расширяющиеся связи с транснациональной организованной преступностью, наркобизнесом, отмыванием денег, закупкой большого количества современного оружия и боеприпасов, а также ядерных, химических, биологических и других опасных материалов вызывают большую тревогу мирового сообщества. После взрывов и гибели нескольких тысяч граждан в США 11 сентября 2001 г. стало очевидно, что международный терроризм стал глобальной проблемой.
В мире, согласно ежегодному докладу государственного департамента США о международном терроризме, в конце XX в. действовало более 500 формирований, использующих террористические методы борьбы.
Россия уже давно столкнулась не только с угрозой, но и с активными действиями международного терроризма, в час-тности в Чечне и ряде республик Северного Кавказа. Мы нео-
1 См.: Независимое военное обозрение, № 49, 11.01.2001.
2 См.: Независимая газета, 26.06.2001.
118
днократно призывали мировое сообщество выступить единым фронтом в борьбе с терроризмом. Президент РФ В. Путин назвал беспрецедентным акт агрессии со стороны международного терроризма против мирового сообщества в сентябре 2001 г. «Наш общий враг, — заявил он, — вне национальности, вне религии, вне цивилизации... Терроризм—это наша общая проблема, которую необходимо решать ответственно. Без суеты, истерики, торга и спекуляции»1.
Каковы же перспективы развития цивилизации в XXI веке? Ускорение развития обществ восточного типа возможно путем модернизации. Наиболее масштабная модернизация развернулась после Второй мировой войны, причем разными путями. Один из вариантов — это внедрение и приспособление элементов прогрессивного развития к собственным условиям в полном объеме: рынок и все, что ему сопутствует, т. е. демократия и правовое государство. Реализация этого варианта позволила странам кардинально измениться, но сохранить при этом свои цивилизационные особенности (Япония и ряд стран Юго-Восточной Азии). Другой вариант — внедрение рыночных отношений при сохранении общественной системы восточного типа стран, имеющих богатые природные ресурсы, например нефть (Саудовская Аравия, ОАЭ). Существует также вариант использования организационно-технической структуры индустриального общества при отрицании политической демократии (Китай, Северная Корея), здесь главную роль играет не индивидуализм, а традиционный для Востока коллективизм.
Модернизация обществ восточного типа способствует их развитию по пути социального прогресса, укреплению государства и сохранению духовных ценностей, в том числе менталитета, в сфере традиционных и религиозных приоритетов (особенно в мусульманских странах), ограничению западного влияния.
Признавая, что мир многообразен, не будем забывать, что он и взаимозависим. В резолюции 56/6 Генеральной Ассамблеи ООН подчеркивается: «Единая человеческая семья объединяет все цивилизации и дает возможность прославлять великолепную гамму наивысших достижений этого многообразия цивилизаций, и вновь подтверждает, что достижения цивилизаций являются коллективным наследием человечества»^______
1 Цит. по: Независимая газета, 15.01.2002.
2 См.: 2001 — год диалога между цивилизациями под эгидой ООН. Изд. ООН, 200, с. 13.
119
Ирина василенко,
доктор политических наук, профессор
Человек в информационном обществе
Вы — продукт нашей эпохи. Или нет. Это слишком легко — всё валить на эпоху. Вы — просто продукт. Поскольку глобализация больше не учитывает отдельных людей, вам пришлось стать продуктом, чтобы общество интересовалось вами. Реклама превращает людей в йогурты — скоропортящиеся (то есть смертные), зомбированные Зрелищем, — иными словами, нацеленные на уничтожение себе подобных.
Фридерик Бегбедер
Добро пожаловать в прекрасный новый мир!
Писатели и художники во все времена первыми ощущали наступление кризиса на новом витке цивилизации. Оноре де Бальзак и Виктор Гюго увидели судороги феодальной эпохи и наступление рыночного общества, Олдос Хаксли и Роберт Оруэлл предвосхитили закат буржуазной демократии и торжество тоталитаризма. В самом начале информационной эры появился роман Фридерика Бегбедера “99 франков” о кризисе виртуального общества, стремительно деградирующего под воздействием рекламы. Роман, выполненный в жанре острой сатиры на рекламный бизнес, разоблачает безумный и полный превратностей мир, в котором все продается и покупается, — мир, где правит Его Величество Реклама, а человек — такой же товар, как и все остальное.
Бегбедер нарисовал яркий художественный портрет виртуального общества, в котором любую критику глотают не поперхнувшись, наглость всячески приветствуется, донос оплачивается, поношения заказываются теми, кого поносят. В этом мире собираются учредить Нобелевскую премию за Лучшую в мире провокацию: бунт входит в правила игры. Прежние диктатуры боялись свободы слова, искореняли инакомыслие, сажали писателей, сжигали вольнолюбивые книги. Достославные времена мерзких аутодафе позволяли отделить агнцев от козлищ; но рекламный тоталитаризм — вещь куда более тонкая.
Чтобы обратить человечество в рабство, реклама избрала путь въедливого, умелого внушения: “Это первая в истории система господства человека над человеком, против которой бессильна даже свобода. Более того, она — эта система — сделала из свободы свое оружие, и это самая гениальная ее находка. Любая критика только льстит ей, любой памфлет только усиливает иллюзию ее слащавой терпимости. Она подчиняет вас в высшей степени элегантно. Все дозволено, никто тебя не тронет, пока ты миришься с этим бардаком”*.
Главная тайна информационного общества проста и уродлива — производители рекламы стали тайными Повелителями Виртуального Мира: реклама везде, от нее невозможно укрыться, она запрещает скучать, она мешает думать. Она заставляет каждого мечтать о вещах, которых у него никогда не будет: о вечно лазурных небесах, о неизменно соблазнительных красотках, об идеальном счастье, подкрашенном с помощью яркой компьютерной графики. Терроризм, именуемый “новинкой”, помогает продавать пустоту. Для того чтобы зародить в душе человека жажду приобретательства, надо возбудить в его душе зависть, горечь, алчность — это оружие рекламы.
Сегодня производители рекламы определяют, что есть Истина, что есть Красота и что есть Добро. И чем смелее они играют с человеческим подсознанием, тем безропотнее им покоряется послушный потребитель: “М-м-м, до чего ж это приятно — влезать к вам в мозги! До чего сладко владеть вашим правым полушарием! Ваши желания больше вам не принадлежат — я навязываю вам свои собственные. Я запрещаю вам желать, как Бог на душу положит. Ваши желания должны быть результатом многомиллиардных инвестиций в евровалюте. Это я решаю, чего вы захотите завтра”*.
С этим почти невозможно бороться. Нельзя одолеть противника, который вездесущ, виртуален и нечувствителен к ударам. Но на дне этого мира зреет протест: главное — НЕ участвовать! Молодежь сжигает чужие автомобили, и это происходит не потому, что она не может купить себе такие же — она их сжигает именно для того, чтобы не хотеть покупать автомобили.
Когда-то на заре мануфактурной эпохи рабочие разбивали первые машины, которые лишали их работы, — это было движение луддитов. Однако это движение так ничем и не завершилось, этот наивный протест лопнул в новом индустриальном обществе под грудой других проблем, как воздушный шарик. “Новые луддиты”, протестующие против виртуального общества, в котором “всем внушают желания, которые нас удручают”, также обречены на провал.
Решение проблемы не может состоять в разрушении или в бегстве от виртуального мира. Прежде всего надо понять: что в действительности произошло с человеком под воздействием виртуальной реальности.