Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
83
Добавлен:
11.05.2015
Размер:
78.34 Кб
Скачать

Вопросы по философии Бэкона:

Что такое «призраки» или «идолы» в учении Бэкона?

Почему от них надо освободиться?

Какой новый метод научного познания предлагает Ф. Бэкон, в чем его суть?

ФРЕНСИС БЭКОН (1561-1626) –родоначальник традиции материализма и эмпиризма в философии Нового Времени. В 1620 году опубликован его самый известный труд «Новый Органон».

Книга Ф. Бэкона «Новый органон» начинается с «Афоризмов об истолковании природы и царстве человека». Раздел открывается замечательными словами Ф. Бэкона: "Человек, слуга и истолкователь природы, столько совершает и понимает, сколько постиг в по­рядке природы делом или размышлением, и свыше этого он не знает и не может". Обновление науки — это ее "обновление до по­следних основ" (афоризм XXXI). Прежде всего оно предполагает, согласно Бэкону, опровержение и, насколько возможно, устранение призраков и ложных понятий, "которые уже захватили человече­ский разум и глубоко в нем укрепились" (афоризм XXXVIII).

Бэкон придерживается того мнения, что старый, унаследованный от средневековья и идеологически освященный церковью и схоластикой способ мышления переживает глубокий кризис; это знание (и соответствующие ему способы исследования) несовершенно по всем линиям: оно "в практической части бесплодно, полно нерешенных вопросов; в своем росте медлительно и вяло; тщится показать совершенство в целом, но дурно заполнено в своих частях; по содержанию угождает толпе и сомнительно для самих авторов, а потому,» ищет защиты и показной силы во всевозможных ухищрениях"12.

Труден путь человеческого познания. Здание природы, в кото­ром приходится прокладывать путь познающему человеку, подобно лабиринту; дороги здесь разнообразны и обманчивы, сложны "петли и узлы природы". Познавать приходится при "неверном свете чувств". Да и те, кто ведет людей по этому пути, сами сбиваются с дороги и увеличивают число блужданий и блуждающих. Вот почему требуется внимательнейшим образом изучить принципы познания. "Надо направить наши шаги путеводной нитью и по определенному правилу обезопасить всю дорогу, начиная уже от первых восприятий чувств"13. Поэтому великое дело восстановления наук Бэкон разбивает на две части:

первая, «разрушительная», должна помочь человеку "осуществить совершенный отказ от обычных теорий и понятий и приложить затем заново к частностям, очищенный и беспристрастный разум"14. Поддерживая впоследствии это великое дело Бэкона, Декарт справедливо заметит, что позитивные успехи, достигнутые им в науке, есть следствия и выводы, из пяти-шести преодоленных "главных трудностей". «Беспристрастный разум» есть та исходная точка, в которой может и должно быть применено учение о методе, — положительная, собственно "созидательная" часть восстановления наук. Предложенная здесь Бэконом структура учения о познании по сути дела заимствуется, как мы увидим, Декартом и Спинозой.

Итак, первая задача — разрушительная, задача "очищения", освобождения разума, подготовка его к последующей позитивной творческой работе. Эту задачу Бэкон стремится решить в своем знаменитом учении о "призраках", или "идолах".

ТЕОРИЯ «ИДОЛОВ»

"Идолы и ложные понятия, сковавшие человеческий разум, пус­тив в нем глубокие корни, не только препятствуют в поиске истины, но (даже если доступ к ней открыт) они продолжали бы вредить в процессе обновления наук, если бы люди, предупрежденные об этом, не боролись, насколько возможно". Различать идолы необхо­димо для освобождения от них. Но каковы же они? "Есть четыре вида идолов, осаждающих человеческий ум. В дидактических целях назовем их: идолы рода, идолы пещеры, идолы площади, идолы театра. Конечно, наиболее надежный способ их удаления из челове­ческого ума заключался бы в наполнении последнего аксиомами и концептами, выработанными с помощью правильного метода, ис­тинной индукции. Однако даже индивидуализация идолов — уже большой прогресс".

1)Идолы рода (idola tribus) "вскормлены самой человеческой природой, человеческой семьей, или родом. <:..> Человеческий ум все равно что кривое зеркало, отражающее лучи от предметов; он смешивает собственную природу вещей, которую деформирует и искажает". Так, например, человеческий ум по собственной струк­туре придает вещи "больший порядок", нежели действительно су­ществующий; ум придумывает соответствия и отношения, которых в действительности нет. Так появилась идея о том, что "в небе любое движение должно всегда происходить по окружности и никогда — по спиралям или серпантинам". И еще: "Человеческий ум, когда он находит какое-либо удобное или кажущееся верным или убедитель­ным и приятным понятие, подгоняет все остальное так, чтобы подтвердить его и сделать тождественным с ним. И даже если мощь и число противоположных понятий больше, он или не признает этого — из пренебрежения, или путает их с различиями и отбрасы­вает — из тяжкого и вредного предрассудка, лишь бы сохранить в целостности свои первые утверждения". Короче, порок человеческого ума заключается в том, что сегодня мы бы назвали ошибочной тенденцией самоутверждения, противоположной правильности кри­тического отношения, согласно которому следует быть готовым в целях прогресса в науке отвергнуть гипотезу или догадку, или теорию, если обнаруживаются противоречащие ей факты. Но к числу опасных тенденций человеческого ума относятся не только те, что допускают порядок и отношения, которых нет в сложном мире, или не принима­ют в расчет противоположные случаи. Ум склонен с легкостью пере­носить качества одной вещи на другие предметы, которые этих свойств не имеют. В общем, "человеческий ум — не только ителлектуальный свет, но и критическое преодоление воли и чувств. Человек считает верным предпочтительное и отвергает из-за нетерпеливости трудное — подлинно простую природу. Он не замечает высшие исти­ны природы — из-за суеверия; свет опыта — из-за высокомерия и тщеславия ... парадоксы — чтобы не расходиться с общепринятым мнением; и еще самыми разными способами, часто недоступными пониманию, чувство проникает в разум и разрушает его". Часто "созерцание ограничивается... видимым аспектом вещей, сводя к минимуму наблюдения за тем, что в них есть невидимого...". Кроме того, "человеческий ум по своей природе стремится к абстракции и воображает стабильным то, что на самом деле склонно к изменению ". Таковы идолы рода.

2) Идолы пещеры (idola specus) исходят от отдельного человека. Каждый из нас, помимо общих заблуждений, свойственных челове­ческому роду, имеет свою собственную пещеру, в которой свет природы рассеивается и гаснет по причине специфической природы каждого индивида или воспитания и влияний других людей, или из-за книг, которые он читает, и авторитета тех, кем он восхищается, и кого уважает, или по причине различия впечатлений, в зависимос­ти от того, находят ли последние душу уже занятой предубеждениями или свободной и спокойной". Дух людей "различен, склонен к изменчивости и почти случаен". Поэтому, как пишет Бэкон, прав был Гераклит, когда сказал: "Люди ищут знаний в своих маленьких мирах, а не в большом, общем для всех мире". Идолы пещеры "берут свое происхождение из особой природы души и тела индивида, его воспитания и привычек или других случайностей". Так, например, может случиться, что некоторые привязываются душой к своим частным наблюдениям "или потому, что чувствуют себя их автора­ми-открывателями, или потому, что затратили на них весь свой ум и привыкли к ним". Основываясь на каком-либо сконструирован­ном ими фрагменте знания, они экстраполируют его на философ­ские системы: "Даже Гильберт от изучения магнита перешел немед­ленно к конструированию философии, соответствующей тому, что привлекало его внимание". Есть такие, "кто восхищается античностью, и такие, кого притягивает новизна; мало тех, кому удается держаться середины, т. е. не презирать того, что есть справедливого в учении древних, и не забывать его в связи с открытиями современных ученых".

3) Идолы площади или рынка (idola fori). Бэкон пишет: "Есть также идолы, зависящие, так сказать, от взаимных контактов чело­веческого рода: мы называем их идолами площади, соотнося с торговлей и общением". В самом деле, "связь между людьми осу­ществляется при помощи языка, но имена даются вещам в соответ­ствии с уразумением народа, и достаточно некритического и неаде­кватного применения слов, чтобы совершенно сбить с толку разум. Определения и объяснения, которыми часто пользуются ученые для самозащиты, также не способствуют восстановлению естественной связи разума и вещей". Иными словами, Бэкон исключает то, что мы сегодня называем "гипотезами ad hoc (к данному случаю)", т. е. гипотезы, которым грозит опровержение, с единственной целью — спасти их от критики. Во всяком случае, говорит Бэкон, "слова насилуют разум, мешая рассуждению, увлекая людей бесчислен­ными противоречиями и неверными заключениями". Идолы пло­щади, по мнению Бэкона, наиболее тяжкие из всех, "потому что они внедрены в разум согласованием слов и имен". Люди "верят, что их разум господствует над словом, но случается и так, что слова обращают свою силу против разума, что делает философию и другие науки софистическими и бездеятельными". Идолы, проникающие в разум с помощью слов, бывают двух родов: или это имена несуще­ствующих вещей (как, например, "судьба", "вечный двигатель" и т. д.), или это имена вещей существующих, но путаные и неопреде­ленные, неподобающим образом абстрагированные.

4) Идолы театра (idola theatri) "проникли в человеческую душу с помощью различных философских доктрин из-за наихудших пра­вил доказательства". Бэкон называет их идолами театра, считая "все философские системы сказками, предназначенными быть разыгран­ными на сцене, пригодными для создания выдуманных театральных миров". С баснями мы сталкиваемся не только в современных философских доктринах и "античных философских сектах", но и во "многих научных принципах и аксиомах, утвердившихся в силу традиции, слепой беспечной веры". При всем том Бэкон не склонен обвинять древних или отказывать им в уважении. Мы, говорит он, ищем новый метод, незнакомый древним, позволяющий умам более скромным достичь больших результатов: "Как говорят, и хромой, поставленный на верную дорогу, быстрее преодолеет трудный пере­вал; ведь не знающий пути чем больше торопится, тем больше плутает". То же можно сказать и об истинной цели науки и верном методе исследования. Отличие призраков театра состоит в том, что они "не врождены и не проникают в разум тайно, а открыто передаются и восприни­маются из вымышленных теорий и превратных законов доказа­тельств".

Перечисление призраков закончено. Бэкон выражает горячую веру и убеждение, что "они должны быть опровергнуты и отброше­ны твердым и торжественным решением и разум должен быть со­вершенно освобожден и очищен от них"32. Общий смысл учения о призраках определяется этой его социальной воспита­тельной функцией. Перечисление призраков, признает Бэкон, еще не дает гарантии движения к истине. Такой гарантией может быть только тщательно разработанное учение о методе. "Но и пере­числение призраков многому служит": его цель — "подготовить разум людей для восприятия того, что последует", очистить, пригладить и выровнять площадь ума, "утвердить ум в хорошем положении и благоприятном аспекте"26.

УЧЕНИЕ О МЕТОДЕ И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА ФИЛОСОФИЮ XVII в.

Ганс Георг Гадамер, известный современный теоретик герменев­тики (теории интерпретации), отмечает: "Результат его (т.е. Бэкона) работы состоит главным образом в том, что он исследовал предубеждения, порабощающие человеческий дух; иными словами, выработал мето­дику самоочищения ума, которая представляет собой скорее дисцип­лину (в латинском понимании термина), нежели собственно методо­логию. Знаменитая доктрина "предрассудков" впервые сделала возможным методичное использование разума. Именно в этом смысле она полезна, поскольку в ней эксплицитно формулируются, пусть с критическими намерениями, ситуации конкретного опыта, например, когда Бэкон упоминает среди идолов племени тенденцию человеческого духа хранить в памяти только позитивное, забывая все негативное. Вера в оракулов питается, по его мнению, этой челове­ческой забывчивостью; память сохраняет сбывшиеся пророчества, забывая все прочие". По мнению Гадамера, "предубеждения" явля­ются составляющими человеческого ума. Человеческий ум не был и никогда не будет "чистой доской"; он всегда полон идей, т. е. предубеждений, постоянно подвергаемых испытанию опытом, с тем, чтобы исправить их или устранить.

Бэкон настоятельно рекомендует устранить препятствия (идолов), лежащие на пути познания, и тем самым сделать душу более восприимчивой к истине. Основное средство преодо­ления «призраков» - обращение к опыту и обработка опытных дан­ных научным методом. Затем надлежало решить вторую задачу: какой метод познания следует считать научным и как его исполь­зовать в том или ином случае? Проблему выбора истинного метода Бэкон решает аллегорическим способом. По его мне­нию существуют три основных пути познания - «паука, мура­вья и пчелы». Каждый из них имеет свои положительные и отрицательные стороны.

- «Путь паука» - это попытка вывести истину из «чистого» сознания как такового. На этом пути имеет место полное пре­небрежение к фактам и самой действительности. Выводы, по­лучаемые таким методом, имеют форму гипотез. Они могут быть истинными, а могут быть ложными. Этим методом поль­зуются догматики и рационалисты, которые подобно пауку ткут паутину мыслей из своего ума.

«Путь муравья» - это узкий эмпиризм, сконцентрирован­ный только на сборе фактов. Эмпирики настойчиво, как мура­вьи, собирают разрозненные факты, но не умеют их обобщать. Такой метод познания также односторонен, ибо не позволяет исследователю заглянуть в сущность изучаемого предмета.

«Путь пчелы» сочетает в себе достоинство первых двух ме­тодов и свободен от недостатков каждого из них. С его помо­щью исследователь совершает подъем от эмпирии к теории. Боязнь этого подъема поворачивает на ложный «путь мура­вья», а поспешность восхождения уводит на «путь паука». Для того, чтобы избежать обеих крайностей, следует соблюдать, по мнению Бэкона, систематическую настойчивость и неуклон­ную последовательность, придерживаться принципа единства чувственного и рационального.

Индуктивный метод. Свое понимание индуктивного метода Бэкон демонстриру­ет на примере отыскания природы, «формы» теплоты. Исследование идет следую­щим образом. Составляются три таблицы. В первой (tabula praesentiae, «таблица присутствия») собраны и зафиксированы предметы, в которых присутствует ис­следуемое явление (лучи Солнца, молния, пламя, раскаленные металлы и т. д.). Вторая таблица (tabula absentiae, «таблица отсутствия») заключает в себе предме­ты, аналогичные перечисленным в первой таблице, но в которых нет теплоты (лучи Луны, звезд, свечение фосфора и т. д.). Наконец, существуют предметы (напри­мер, камень, металл, дерево и т. д.), которые обычно не производят ощущения теплоты, но в которых она имеется в большей или меньшей степени. Степени тепло­ты этих предметов зафиксированы в третьей таблице (tabula graduum, «таблица степеней»).

Логический анализ этих таблиц дает возможность отыскать то обстоятельство, которое есть повсюду, где имеется теплота, и отсутствует там, где нет теплоты. Если мы отыщем это обстоятельство («натуру»), то мы тем самым отыщем и причину («форму») теплоты. Используя логические приемы (аналогию, прием исключе­ния с использованием категорического, условно-категорического и разделитель­ного силлогизма), мы исключаем ряд обстоятельств, пока не остается то, которое является причиной теплоты. Такой причиной, показывает Бэкон, является дви­жение, которое присутствует везде, где есть теплота.

Исследование с помощью индуктивного метода приводит Бэкона к выводу о существовании ряда «форм», таких как плотность, тяжесть и т. д. Количество простых форм конечно (Бэкон называет 19). Из их различных сочетаний и комби­наций состоит каждая сложная эмпирически данная вещь. Для наглядности Бэ­кон приводит сравнение с языком: подобно тому как слова составляются из букв, так и тела составляются из простых форм; подобно тому как знание букв дает нам возможность разбираться в словах, знание форм приведет нас к познанию слож­ных тел. Так, например, золото имеет желтый цвет, определенный удельный вес, ковкость, плавкость и т. д. Каждое из этих свойств имеет свою «форму».

Вопросы по философии Декарта:

В чем суть «картезианского сомнения»?

Каковы основные положения метода Декарта?

РЕНЕ ДЕКАРТ (1596 – 1650) – основатель рационализма в философии Нового времени.

Конечную цель познания Декарт видел в овладении силами природы, откры­тии и изобретении технических средств, усовершенствовании самой природы человека. Началом процесса познания он считал сомнение в истин­ности общепризнанного знания. Этап сомнения как бы рас­чищает почву для формирования нового знания. Декарт счита­ет, что можно и нужно сомневаться во всем: существует ли внешний мир, существует ли человеческое тело, есть ли наука и т. д. Только в одном можно быть уверенным: само сомнение действительно существует. Если человек сомневается, то, зна­чит, он мыслит. Само сомнение существует постольку, по­скольку существует мышление, а значит, и «Я», как мыслящее существо. Отсюда родился знаменитый афоризм Декарта: «Я мыслю, следовательно, я существую».(«Cogito ergo sum»)

Систематическое изложение философии должно начинаться с некоторого интуитивно ясного представления. В то же время Декарт стоит на позиции радикального сомнения. Как это можно совместить?

Есть непреложное, ясное представление - «сogito» (« я мыслю»). Каждый человек уверен в факте своего собственного мышления. Если даже мы сомневаемся в факте своего мышления, то несомненно само сомнение. Но что такое сомнение? Деятельность самого мышления. Если существует сомнение, то существует и мышление. Итак, «сogito» - исходная истина.

Основываясь на факте мышления, мы приходим к выводу о существовании мыслящего субъекта. «Cogito, ergo sum» («Мыслю, следовательно существую»). Это не вызывает сомнений. Итак, «что же я есмь? Мыслящая вещь. А что это та­кое — вещь мыслящая? Это нечто сомневающееся, понимающее, утверждающее, отрицающее, желающее, не желающее, а также обладающее воображением и чув­ствами».

Мы имеем представления о предметах, вещах вне нас. Но на чем основывается достоверность наших знаний о внешнем мире? Поскольку наше знание о мире мы черпаем из чувственного опыта, возникает вопрос: а существует ли что-нибудь по­мимо ощущений, не является ли представление о внешней реальности иллюзией? Для ответа на этот вопрос Декарт ссылается на Бога как гаранта истинности чело­веческого познания.

Но откуда мы знаем о существовании Бога? Декарт говорит, что нам интуитив­но дана идея Бога, это врожденная идея. «Из одного того, что я существую и во мне заложена некая идея совершенного бытия, т. е. Бога, — ...существование Бога тем самым очевиднейшим образом доказано» (фактически — это продолжение он­тологического доказательства бытия Бога).

Бог как существо совершенное не способен на обман и не стал бы вселять в нас мысли о существовании внешне­го мира, если бы этот мир не был реальностью. Бог нас не обманывает, и наши представления нас не обманывают. Но в познании все же бывают ошибки. Почему? Декарт считает, что Бог создал людей способными к ошибкам в интересах гармонии Вселенной, в которой все присутст­вует в той или иной степени. Ошибки проистекают от свободной воли, от «легко­мыслия» людей, неверно соединяющих идеи и ощущения и ложно их интерпрети­рующих.

Люди, обладающие свободой воли, противостоят природе с ее каузальностью. Отсюда начинается дуализм. Механика не может объяснить сознание и свободу воли. Следовательно, есть две качественно различные субстанции. И философия у Декарта разделяется на «физику» — общую теорию природы, и «метафизику» — общее учение о душе и Боге.

Говоря об отношении Бога и природы, Декарт стоит на позиции деизма. Бог дал природе изначальные законы движения, а реализация этих законов происхо­дит уже естественным образом; Бог, «установив законы природы, предоставил ее своему течению». Декарт говорит о неизменности Бога, что гарантирует устойчи­вость законов природы. Кроме чуда сотворения материи и сообщения ей первона­чального импульса движения «Бог никогда не совершает в этом мире никакого чу­да». В физике Декарта Бог не участвует. Мы знаем, говорит Декарт, что Бог создал мир, но посмотрим, что собою мир мог бы представлять без Него.

Метод в философии Декарта.

Декарт был родоначальником рационализма, который сло­жился у него в результате наблюдений за логическим характе­ром математического знания. Истины математики он считал совершенно достоверными, обладающими признаками все­общности и необходимости. В силу этого обстоятельства Де­карт отвел исключительную роль в процессе познания такому методу, как дедукция, или дедуктивной форме доказательства изложения.

Метод, по мнению Декарта, превращает познание в орга­низованную деятельность, освобождает процесс исследования от случайностей. Благодаря методу процесс познания превра­щается из кустарного промысла в промышленное производст­во, из спорадического и случайного обнаружения истин - в систематическое и планомерное воспроизводство научных знаний. Процесс познания превращается в своего рода поточ­ную линию, имеющую непрерывный характер.

В «Рассуждении о методе» Декарт говорит, что научный ме­тод управляет разумом человека, ведет его коротким путем, поэтому он должен обязательно включать в себя определенные правила. Основными правилами дедуктивного метода, которые предложил Декарт, являются следующие:

1) начинать с простого и очевидного, чтобы не было ника­кой возможности сомневаться в исходных посылках;

2) путем дедукции получать все более сложные суждения;

3) действовать при этом так, чтобы не упустить ни одного звена, то есть постоянно сохранять непрерывность цепи умо­заключений;

4) критерием истины следует считать интуицию, с помо­щью которой усматриваются первые начала знаний, и пра­вильную дедукцию, позволяющую получать следствия из них;

5) расчленять сложную проблему на составляющие ее част­ные проблемы или задачи.

Правила Декарта, как и все его «Рассуждения о методе», имели исключительное значение для развития философии и науки Нового времени. Они не потеряли своего значения и в наши дни. Условие «очевидности» и «интуитивной ясности» исходных утверждений научной теории является одним из ос­новных характеристик научного познания в современную эпо­ху. Если Ф. Бэкон в «Новом Органоне» разрабатывал индук­тивный метод и считал его основным методом получения истинных и практически полезных знаний, то Р. Декарт в «Рассуждении о методе» разработал дедуктивный метод, кото­рый, по его мнению, сулит человечеству неведомые прежде возможности и сделает людей хозяевами, господами природы.