Демократические институты

Таковы, согласно Пшеворскому, основные характеристики демократического устройства. Их следует отличать от институтов демократии. Характеристики позволяют описать, как именно функционирует демократия, но не вдаются в объяснение причин такого функционирования. Институты же представляют собой базовые механизмы, делающие политическое устройство самодостаточным и стабильным, Институты означают не просто взаимодействие различных акторов и социальных агентов, о котором говорит Пшеворский, но и, по выражению Г. О'Доннелла, "упорядоченные образцы взаимодействия, которые известны, практикуются и признаются (хотя и не обязательно одобряются) социальными агентами, намеренными продолжать это взаимодействие, подчиняясь при этом определенным правилам и нормам, закрепленным в этих образцах на формальной или неформальной основе" (8).

Назначение демократических институтов состоит в том, чтобы уберечь демократию от эволюции в диктатуру, гарантируя права меньшинств (9). Исходя из этого, наряду со всеобщим, равным и тайным избирательным правом принято выделять и целый ряд иных демократических институтов (10). Среди них традиционно принято обращать внимание на следующие:

1) наличие конституции, закрепляющей приоритет прав личности над государством и обеспечивающей одобренный гражданами механизм разрешения споров между личностью и государством;

2) реально существующее и функционально работоспособное разделение властей по вертикали (законодательная, исполнительная, судебная) и по горизонтали (власть центра и регионов);

3) свобода выражения политических суждений и согласующееся с этим наличие разнообразных источников информации;

4) свобода артикуляции политических интересов и согласующееся с этим наличие развитой многопартийной системы.

Таковы основные институты демократии, Конституирование и консолидация этих институтов составляет существо перехода к стабильной демократической системе.

Демократия и демократические институты отнюдь не связаны неразрывными нитями с экономикой, материальным благосостоянием и социальной справедливостью. К сожалению, это не всегда осознается в странах, осуществляющих демократические переходы. Как заметил в 1994 году один из наблюдателей посткоммунистической демократизации в России, "сегодня, как и в XIXвеке, для многих русских демократия есть синоним "хорошего общества", которое может быть создано, если разумные, демократически мыслящие политики займут ключевые позиции, а антидемократическая оппозиция будет беспощадно сокрушена. Кажется, что именно это убеждение заставляет столь многих российских интеллектуалов связывать сегодня судьбу демократии в их стране с персональными успехами Президента Бориса Ельцина" (11).

Однако стремление связывать с демократией надежды на справедливость и материальное благополучие — характерно не только для российского перехода. Подобные процессы наблюдаются в подавляющем большинстве стран, осуществляющих переход от авторитаризма к демократии. Анализ данных, собранных в Чили, показывает, например, что 64 % опрошенных ожидают от демократии снижения безработицы, а 59 % — ломки барьеров социального неравенства. Опросы девяти восточно-европейских государств свидетельствуют о том, что люди ассоциируют социально-экономическую трансформацию с наступлением демократии. Соотношение респондентов, снизывающих с демократией улучшение социально-экономических условий, колеблется от 72 % в Чехословакии и Словении до 96 % в Румынии (12). К сожалению, в России укоренению этого вредного в восприятии демократии стереотипа способствовало и центральное правительство, развернувшее в 1991 —1992 гг. под флагами демократии крайне болезненную по своим социальным последствиям и сомнительную по своей эффективности программу шоковой терапии.

Демократизация — необыкновенно сложный по своей природе процесс, не обязательно ведущий к благосостоянию и справедливости. В то же время существуют определенные условия, наличие которых способно помочь укоренению и слаженному функционированию демократических институтов. Рассмотрим эти условия.