Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

социология / социология в России / Этапы развития и институционализации социологии в России

.doc
Скачиваний:
32
Добавлен:
14.08.2013
Размер:
283.14 Кб
Скачать

  1. С.С. Новикова. Социология: история, основы, институционализация в России

    1. Этапы развития и институционализации социологии в России

Становление любой науки связано с ее институционализацией, то есть приобретением данной наукой всех атрибутов социального института. Выделяются две формы институционализации: внешняя и внутренняя. В процессе внешней институционализации науки можно выделить три основных направления, последовательное развитие которых углубляет институционализацию [см.: 95. С. 366-381; 48. С.174; 177. С.19; 203. С.9]:

1. Появление и рост разного рода публикаций (статьи, книги, монографии и т.д.), а также создание специализированных периодических изданий (журналов, сборников, ежегодников и т.д.).

2. Включение новой науки в систему образования. Введение в качестве обязательного предмета в учебные планы различных типов учебных заведений (университетов, школ и т.д.). Создание в высших учебных заведениях отделений и кафедр по данной научной дисциплине. Создание специализированных учебных заведений. Выпуск учебников и учебных пособий по новой дисциплине. Присвоение профессиональных классификаций и ученых степеней по новой науке.

3. Создание как национальных, так и межнациональных обществ и ассоциаций, а также различных специализированных научных учреждений.

Процесс внутренней институционализации любой науки, в том числе и социологии, означает формирование самосознания ученых, совершенствование организационной структуры науки, наличие устойчивого разделения труда внутри новой научной дисциплины, разработку эффективных исследовательских методов и приемов, формирование правил и норм профессиональной этики, Т.е. появление всего того, что существенно способствует процессу производства и систематизации знаний в данной области познания.

Хронологически процесс развития и институционализации социологии как науки в России можно разбить на два больших периода. Хронологическим рубежом появления социологии в России является отмена крепостного права в 1861 году. Процесс ее институционализации в этот период начинается с середины 70-х г. XIX в. и к началу XX в. достигает наивысшей своей активизации. В России, как отмечает В.П.Култыгин, институционализа-ция этой новой научной дисциплины тесно связана с именами М.М.Ковалевского и П.А.Сорокина, в Германии с именем Ф.Тённиса, а во Франции с деятельностью Э.Дюркгейма [см.: 145. С.59].

"Второе рождение" социологии начинается в конце 50-х годов XX в., и оно связано с "хрущевской оттепелью". Прохождение процесса институционализации социологии как науки, по мнению Г.С.Батыгина, условно можно разбить на два периода: советский период - с конца 50-х до 80-х гг. и постсоветский - с начала 90-х гг., а если быть более точными, то следует разбить на три следующих периода: "социологический ренессанс" - с конца 50-х до начала 70-х гг., период "социологической диаспоры27" ("век серости") - с начала 70-х до конца 80-х гг., период признания и институционализации социологии как науки - конец 1980-х гг. по настоящее время [см. об этом подробнее: 16].

Если рассматривать более детально этот вопрос, то в развитии социологической мысли и институционализации социологии как науки в России условно можно выделить пять основных этапов.

Первый этап - 1860-1890 гг.

Второй этап - 1890 г. - начало XX в.

Третий этап - первая четверть XX в.

Четвертый этап - 20-е - 30-е годы XX в.

Пятый этап - коней, 50-х - 90-е годы XX в. Первый этап (1860-1890 гг.). Развитие социологии в России, так же как и на Западе, происходило в тесной связи с позитивизмом. Идеи О.Конта были известны уже в 40-50-е годы, но только в 60-е годы началась широкая популяризация позитивизма в России. Необходимо отметить, что российские социологи, придерживаясь позитивизма, не заимствовали примитивно чужие идеи. Они критически относились к идеям О.Конта и его сторонников.

Именно в это время зарождается ряд социологических школ и направлений. О школах как таковых можно говорить с некоторой долей условности. Институционально они не были оформлены и в основном под ними подразумевались идейная общность, литературное сотрудничество, дружеские контакты. А без необходимой основы не происходила кристаллизация определенной теоретической школы, так как это были либо традиционные отношения "мэтр-ученик", либо чисто литературное сотрудничество. Можно лишь уверенно, с известными оговорками, говорить об одной сложившейся субъективной школе и двух неоформленных, полуорганизованных школах М.М.Ковалевского и Л.И.Петражицкого.

Теоретическую основу позитивизма составляли идеи об исторической эволюции человеческого общества, о закономерностях общественного развития, о прогрессе. Представители разных школ и направлений абсолютизировали ту или иную сторону общественной жизни и считали, что именно она является определяющей в социально-историческом развитии общества.

Развитие социологии шло в рамках натуралистического и психологического направлений. Натуралистическое направление представляли идеологи географического детерминизма (Л.И.Мечников (1838-1888) и др.) и органицизма (А.И.Стронин (1826-1889). П.Ф.Лилиенфельд (1829-1903), Я.А.Новиков (1849-1912)). Представителями психологического направления были Е.В.Де-Роберти (1843-1915), Н.И.Кареев (1850-1931), Н.М.Коркунов (1853-1904). Также необходимо отметить большую роль, которую играли в этом процессе социологические теории народников (М.А.Бакунин (1814-1876), П.Н.Ткачев (1844-1886)), а в их рамках существующая субъективная школа социологии (П.Л.Лавров (1828-1900), Н.К.Михайловский (1842-1904)). Особое место в этот период занимали плюралистическая школа М.М.Ковалевского (1851-1916) и ортодоксальный марксизм (Н.И.Зибер (1844-1888), Г.В.Плеханов (1856-1918)). Большое значение для развития социологии в России как университетской науки сыграла так называемая юридическая школа социологии (С.А.Муромцев (1850-1910), Ю.С.Гамбаров (1850-1926), М.М.Ковалевский, Н.М.Коркунов (1853-1904), В.М.Хвостов (1868-1920), Л.И.Петражицкий (1867-1931), Б.А.Кистяковский (1868-1920), Е.В.Спекторский (1875-1951) и др.), так как первые академические курсы социологии пришли к российскому студенчеству именно через юридические факультеты.

Во время первого этапа появление новой науки было встречено довольно настороженно правящей бюрократией. В России со стороны властей с самого начала к социологии сложилось однозначно негативное отношение. Шутливое название социологии во Франции - "blaguologie", в нашей стране было переведено как "пустословие" и долгое время имело широкое хождение. Даже во многих ученых советах именно это подразумевалось под социологией [см.: 119. Т. 1. С.29].

Показательным является то, что, например, термины "революция", "общество" и "прогресс" официально было запрещено использовать вплоть до 1861 г., в соответствии с "высочайшими" решениями Павла 1 и Николая 1 по этому поводу, [см.: 53. С. 14]. Слово "эволюция" также подвергалось гонениям, особенно со стороны теологов, так как они усматривали в нем материалистический смысл. Помещичье-буржуазное правительство России, испытав "социологический опыт" народников, стало рассматривать социологию как "крамольную науку".

Этим объясняется то, что подавляющая часть социологов в этот период преследовалась в той или иной форме (ссылки, вынужденная эмиграция, тюрьма, увольнения, "грозные предупреждения" и т.п.) и не всегда только за антиправительственную деятельность. Публиковать свои работы многие из них вынуждены были за границей.

Интересный и характерный случай произошел с П.ФЛилиенфельдом - крупным сановным чиновником, сенатором. В 1872 г. он издал первый том своей книги "Мысли о социальной науке будущего" под криптонимом "П...Л.". Чиновники сделали неправильный вывод - это, мол, сочинение П.Л.Лаврова, и как таковое оно было запрещено. Был издан приказ об изъятии книги из общественных библиотек. И П.Ф.Лилиенфельд, в это время губернатор Курляндии, вынужден был выполнить распоряжение и изъять собственное сочинение из обращения за мнимую крамолу [см.: 48. С. 173-174].

Систематическое социологическое образование, как уже было отмечено выше, во многих западных странах начало появляться в последней трети прошлого века. В это время в Европе, Америке и России предпринимаются первые попытки ввести преподавание социологии в высших учебных заведениях. Это был период самоопределения социологии как научной дисциплины и начало ее институционализации. В связи с этим появилась потребность в подготовке образованных специалистов по социологии. В последней трети XIX века на Западе социология стала занимать видное место в духовной жизни общества. С одной стороны, она выступала как важная область научного познания социальных явлений, а с другой стороны, это было новое утонченное средство идейной защиты интересов буржуазии.

В России первый специальный курс лекции о О.Конте был прочитан уже в конце 70-х годов XIX века. В 1877 г. И.ВЛучицкий, будучи уже профессором Киевского университета, по просьбе своих студентов, у себя на дому прочитал специальный курс о О.Конте и Г.Спенсере. Несмотря на то, что это вызвало множество подозрений и неприятностей, ему удалось все-таки довести данный курс до конца [см.: 267. С.53]. Об интересе И.ВЛучицкого к социологии говорит и тот факт, что в 1878 г. была издана книга "Описательная социология, или Группы социологических фактов, классифицированные и распределенные Г.Спенсером" (Киев, 1878), достаточно большая работа Г.Спенсера - более 400 страниц, которая была переведена И.В.Лучицким. В 1880 г. под его редакцией вышла другая работа Г.Спенсера "Начала социологии (Обрядовые учреждения)" (Киев, 1880).

Как учебная дисциплина социология в нашей стране начала эпизодически появляться в высших учебных заведениях тоже уже в конце 70-х годов XIX века. Так, в конце 70-х - начале 80-х годов М.М.Ковалевским были предприняты первые попытки чтения лекций по социологии. В Московском университете на кафедре государственного права он начал читать курс лекций по эволюции общественных форм на основе сравнительного анализа [см.: 95. С.374]. В это же время в Петроградском университете профессор Н.М.Коркунов свой курс по энциклопедии права стал все больше оснащать социологическим материалом [см.: 95. С.378]. Это привело к тому, что в 80-е годы студентам вместо "Энциклопедии права" уже читался курс философской пропедевтики обществоведения. Н.И.Кареев писал, что, для того чтобы этот курс с полным на то основанием назвать курсом социологии, не хватало только экономического материала [см.: 95. С.379].

В начальный период звучали многочисленные возражения против социологии как новой самостоятельной науки общего характера. Социологию или сводили к какой-либо уже сложившейся конкретной науке, либо представляли как совокупность всех конкретных наук. Это было связано с рядом причин. Одна из главных причин была связана с мнением о том, что социология не имеет своего специфического объекта изучения, а поэтому она способна только суммировать выводы, полученные другими науками.

Другой причиной было то, что первые русские социологи не имели специальной социологической подготовки, что было свойственно на первом этапе и для других стран. Если проанализировать уровень их образования и род профессиональной деятельности, то можно заметить, что среди них много историков, юристов и политэкономов, кроме этого, были выпускники естественнонаучных факультетов, военных учебных заведений и даже лица, не имеющие законченное высшее образование, а также крупные чиновники, профессора-теологи [см.: 49. С.17]. Н.И.Кареев писал, что, "когда в роли социологов выступают экономисты или юристы, антропологи или историки, они вносят в свои сочинения специальные интересы и точки зрения своих частных наук..." [95. С.364]. Об этом говорил и Б.А.Кистяковский: "Каждый из последующих социологов вкладывал в свою "социологию" свое собственное содержание, которое соответствовало его научным интересам и его запасу знаний" [см.: 104. С. VI].

Следующая причина заключалась в том, что в то время в социологии господствовал редукционизм28 разных оттенков (биологический, географический, психологический, механистический, экономический и т.д.). Согласно редук-ционизму, объявлялись главным союзником социологии, а значит, и моделью для подражания, или биология, или психология и т.п. Указанные выше разновидности редукционизма социологии имели разную степень распространенности в России.

Второй этап (1890-е г. - начало XX в.). В конце XIX века позитивистская социология в России столкнулась с глубокими теоретическими трудностями, стало явным внутреннее противоречие натуралистического редукцио-низма. Кризис механического естествознания приводит к усилению антипозитивистского течения, которое выступило против изучения общества с помощью естественнонаучных методов, против сближения социологии с естествознанием. Это стало причиной появления неокантианства, последователи которого критиковали вульгарный натурализм, эволюционизм и механицизм [см.: 246. С.255].

Они считали невозможным рассматривать общественную жизнь как естественно- натуралистический процесс. Считали, что нет единства гуманитарного и естественнонаучного знания, отрицали детерминизм. В связи с этим можно выделить следующие основные моменты неокантианской концепции социологии: приоритет логических основ (использование априоризма29, а не наблюдения); критика понятий и языка социологии; гносеологическое философствование; акцентирование внимания на проблемах культуры и ценностном аспекте человеческого поведения [см.: 92. С.46].

Лозунг "Назад к Канту" увлек за собой многих исследователей, одних полностью, других частично. Неокантианство в России условно можно разбить на три группы [см.: 246. С.256; см. также : 92. С.46]:

- ортодоксальное ядро (социологическая гносеология30) - А.С.Лаппо-Данилевский (1863-1919), Б.А.Кистяковский (1868-1920);

- концепция, близкая к философскому иррационализму (субъективно-нормативная) - П. И. Новгородцев (1866-1924), В.М.Хвостов (1868-1920);

- вариант "индивидуального психологизма" (психологическая интерпретация неокантианства) - Л.И.Петражицкий (1867-1931) и его последователи.

Шло дальше развитие и марксистской социологии (исторического материализма). Марксизм стал рассматриваться как возможный вариант, возникающий при объяснении и поиске путей эволюции России. Можно выделить два его основных направления:

Ортодоксальный марксизм (Н.И.Зибер, Г.В.Плеханов, В,И.Ульянов-Ленин) и неортодоксальный, "легальный марксизм" (П.Б.Струве (1870-1944). С.Н.Булгаков (1871-1944), М.И.Туган-Барановский (1865-1919), Н.А.Бердяев (1874-1948) и др.).

Ортодоксальный марксизм в свою очередь можно также разделить на два течения. Первое было ортодоксальным как по форме, так и по содержанию и обосновывало в духе исторического детерминизма пути естественной социальной эволюции (Г.В.Плеханов). Второе было ортодоксальное по форме, но неортодоксальное по содержанию, Т.к. пыталось соединить теорию сущего и теорию должного (В.И.Ленин). В конечном итоге это привело к соединению исторического материализма с положениями русской субъективной социологии, Т.е. к единству, при этом научно обоснованному, политического тоталитаризма с субъективизмом.

В этот период идет также дальнейшее уточнение представителями старых школ (М.М.Ковалевский, Н.И.Каре-ев и др.) своих прежних позиций.

После 90-х годов происходит признание того, что среди обширного множества общественных явлений существуют такие, которые изучает только социология (это формы "общественного взаимодействия", общие виды и типы общения и т.п.), и такие явления, которые она не изучает. Подобное понимание открывало социологии путь для самостоятельного изучения социальных объектов, вносило определенные разграничения в междисциплинарные контакты и дало толчок повсеместному признанию социологии представителями многих дисциплин, теперь уже не только социальных, но и биологии, географии, антропологии, физиологии и т.п.

В России, несмотря на запреты, эта новая наука быстро развивалась, росло количество публикаций. Так, в 1897 г. вышла на русском языке работа Н.И.Кареева "Введение в изучение социологии". Это был первый учебный обзор по социологии. В библиографическом списке книг было указано 880 работ, из них русским авторам принадлежало 260. При этом, как отмечает И.А.Голосенко, не все работы русских социологов были перечислены Н.И.Кареевым [см.: 48. С.175].

В последние десятилетия XIX века социология, как уже отмечалось выше, была введена в программы университетов Франции, ряда европейских стран и Америки как учебная дисциплина. В Токио и других городах уже начали читаться первые курсы по социологии [см.: 95. С.365]. В конце прошлого века в большинстве западноевропейских стран были организованы кафедры социологии, возникли разные социологические общества, специальные колледжи, стали присваиваться ученые степени.

В России же подготовка социологов систематически, на профессиональном уровне из-за запрета властей не велась вплоть до начала XX в. В 90-х годах в столичном университете только для желающих Н.И.Кареев читал социологические курсы. Подобные курсы читались в Петербурге (в университете, иногда в Политехническом институте), Москве и Харькове [см.: 48. С.176]. Но социология еще не была обязательной дисциплиной в государственных учебных заведениях, лишь в некоторых городах в это время были разрешены спецкурсы только как факультативы. Несмотря на это, вопрос о необходимости введения социологического образования стал все чаще и чаще обсуждаться на страницах различных научных изданий. Необходимо отметить, что преподавание социологии в дореволюционной России осуществлялось энтузиастами, а так как само слово "социология" преследовалось монархическим режимом, им приходилось для маскировки подлинного содержания науки пользоваться такими названиями, как "обществоведение", "законоведение", "введение в изучение права" и т.д.

Рост революционных выступлений в конце XIX в., появление марксизма, который становился все более популярным среди русской интеллигенции, напугали правящую власть, это, а также политический нажим, оказанный со стороны Синода, стали причиной прекращения в русских университетах всякого преподавания социологических знаний. Из университетов были уволены многие профессора - М.М.Ковалевский, Н.И.Кареев, Е.В.Де-Роберти и другие. В связи с этим они были вынуждены покинуть Россию, и только после революции 1905 г. у них появилась возможность вернуться на родину.

В этот период времени российские ученые, за не имением своих социологических обществ, кафедр и специализированных журналов, что, естественно, отрицательно сказывалось на положении социологии в России, активно сотрудничали с западными социологами. Многие из них были сотрудниками зарубежных журналов. Например, М.М.Ковалевский, П.Ф.Лилиенфельд, И.В.Лучицкий, Н.В.Новиков, А.С.Трачевский - принимали активное участие в издании основанного в 1893 г. Р.Вормсом "Revue Internationale" (Международные обозрения социологии) [см.: 79. С.34]. При этом есть сведения, что русские социологи были не только постоянными сотрудниками профессиональных западных журналов, но и оказывали им посильную материальную помощь (например, М.М.Ковалевский) [см.: 48. С.175; 46. С.20]. Ведущие русские социологи (М.М.Ковалевский, Я.А.Новиков, Е.В.Де-Роберти и др.) были активными членами Международного института социологии и Парижского социологического общества [см.: 188. С.140]. На первом социологическом конгрессе (Париж, 1894) были рассмотрены рефераты М.М.Ковалевского, П.ФЛилиенфельда, Н.В.Новикова. На втором международном социологическом конгрессе (Париж, 1895) председателем был М.М.Ковалевский [см. об этом подробнее: 79]. Русских ученых (например, М.М.Ковалевского, Е.В.Де-Роберти и др.) с удовольствием приглашали для чтения лекций на Западе [см.: 100. С.5-7]. То, что они не могли сделать и высказать у себя на Родине, им приходилось реализовывать на Западе.

Третий этап (первая четверть XX века). Начало XX века связано с наступлением третьего этапа в развитии русской социологии. В это время происходит четкое самоопределение социологии как общей теории. Ведущей школой становится неопозитивизм31 - А.С.Звоницкая (1897-1942), К.М.Тахтарев (1871-1925), П.А.Сорокин (1889-1968).

Происходит дальнейшее изменение ортодоксального марксизма, идет усиление вульгаризации и политизации социальной теории (В.И.Ленин), с одной стороны, а с другой стороны, появляется направление, которое стремится соединить марксистские идеи с современной наукой (А.А.Богданов). В этот период появляется новое определение самого предмета социологии и ее методов.

Методологической программой неопозитивизма как науки о социальном поведении стало наблюдение вместо априоризма, индукция вместо ценностно-значимой интерпретации, сциентизм32 вместо метафизики, функциональное объяснение вместо эволюционного. Хотя неопозитивисты и признавали в целом программу социологии как науку о поведении, при рассмотрении средств и способов реализации данной программы их взгляды расходились. Этим обусловлено наличие большого количества расхождений и взаимной критики по отношению друг к Другу.

В годы столыпинской реакции социология вновь была зачислена в разряд "нежелательных областей знания". М.М.Ковалевский вспоминал, что всех, кто въезжал в поместье Романовых, на пограничных таможнях жандармы встречали вопросом: "Нет ли у Вас книг по социологии. Вы понимаете... в России - это невозможно" [117. С.2].

Несмотря на все препятствия со стороны правительства, русские профессора, увлеченные социологической наукой, не хотели отставать от Запада и развернули кампанию за преподавание социологии в русской высшей школе. Для того чтобы успокоить правительство, они стали утверждать, что социология - это наука, которая выступает за "общественную солидарность", "прочный общественный порядок", "вызывает опасения самых левых течений общественной мысли". Она не допускает "чистый эмпиризм33 в деле общественного и государственного строительства", а также имеет огромное воспитательное значение "для подготовки будущих чиновников государственной службы".

Но, несмотря на все старания ученых, русское самодержавие до самой революции так и не смогло понять научную и социальную функции, которые были присущи социологии. Это подчеркнуло его архаизм34 и махровую реакционность. Из-за близости социологии к оппозиционному лагерю государственные органы категорично отвергали все предпринимаемые попытки утверждения ее как в качестве официального предмета изучения в учебных заведениях, так и в качестве самостоятельной науки [см.: 178. С.141. Гонения социологии со стороны правительства привели к значительному отставанию русской социологической мысли от западноевропейской.

В это время Международный институт социологии, созданный в 1894 г. Р.Вормсом, был единственной социологической организацией, в которой русские социологи принимали активное участие. Через каждые три года собирались конгрессы института. О том, как оценивались русские социологи за рубежом, говорит тот факт, что П.Ф.Лилиенфельд, М.М.Ковалевский и П.А.Сорокин избирались президентами института. А русские социологи Е.В.Де-Роберти, М.М.Ковалевский, Н.В.Новиков и ряд других были активными члена "Парижского социологического общества", созданного в 1895 г. [см.: 48. С.177].

Проведение первых конгрессов Международного института социологии привело к личному знакомству социологов из разных стран. Личные контакты, благоприятные условия для преподавания социологии на Западе подтолкнули М.М.Ковалевского к созданию в Париже летом 1901 г. Русской высшей школы общественных наук, в которой социология стала обязательным предметом. Созданию школы во многом способствовало то, что в конце века в Париже была открыта Всемирная промышленная выставка, в связи с чем был большой наплыв русских в Париж.

Связь организаторов школы с ведущей профессурой России способствовала стабильности, систематичности и высокому уровню преподавания. Одни профессора были готовы работать длительное время, другие имели возможность приезжать только на короткий срок, прочитать несколько лекций. В школе преподавали Г.Тард, Р.Вормс, Е.В.Де-Роберти, К.М.Тахтарев и др. Лекции читали Л.И.Мечников, М.М.Ковалевский, Н.И.Кареев, П.Н.Милюков, Э.Дюркгейм, Г.В. Плеханов и др. Школа существовала 5 лет, за это время более двух тысяч человек прослушали в ней лекции. Школа была очень популярна в России. По мнению Николая II, деятельность школы была "вредной". В 1905 г. школа под давлением царских властей, которые угрожали ее создателям лишением гражданства, была закрыта [см.: 48. С.176].

Международная школа при Парижской выставке сыграла особую роль в истории социологической мысли в России. Хотя школа просуществовала недолго, она имела большое значение для развития системы преподавания социологии.

Мысль о том, что открытие Международной школы является своего рода учреждением, открытием "настоящего социологического факультета" [см.: 219. С.176], была высказана Е.В.Де-Роберти в его вступительной лекции. Хотя, естественно, ее организаторы понимали, что ввиду ряда объективных причин (слабая материальная обеспеченность, отсутствие необходимого состава преподавателей, специальных слушателей и т.д.) "поспешно было бы думать о какой бы то ни было специальной высшей школе с систематическим преподаванием того или иного цикла науки на русском языке [см.: 290. С. 138], но это не мешало им надеяться, что "невозможное в настоящем сделается возможным завтра" [290. С. 138], и "отрывочные сегодня лекции по отдельным вопросам легко могут перейти завтра в систематические курсы по целой науке" [290. С. 139]

В начале XX века социология под своим именем еще не читалась в русских университетах, тем не менее шло ее интенсивное развитие как в университетах, так и вне государственной системы образования под следующими названиями: "Философия истории", "Введение в общую теорию права", "Социальные основы экономики", "Социальная психология" и т.д.

Вернувшись в 1905 г. из эмиграции, М.М.Ковалевский совместно с П.Ф.Лесгафтом создали в Петербурге Высшую вольную школу, она должна была продолжить традиции Парижской Высшей русской школы общественных наук. Демократически настроенные русские ученые возлагали на нее большие надежды. В этой школе впервые в России было введено преподавание социологии как обязательного предмета. Но это продолжалось недолго. Царское правительство, справившись с революцией, поспешило сразу закрыть это частное учебное заведение. И только в 1908 г. после длительной борьбы по личному разрешению Николая II был открыт частный Психоневрологический институт, который возглавил академик В.М.Бехтерев. Николай II понимал, что подобное заведение удобнее контролировать, когда оно находится под боком, а не за границей.

Министр народного просвещения А.Н.Шварц при открытии Психоневрологического института в 1908 г. на приеме заявил, что социология является предметом, который компрометирует учебное заведение, поэтому он отказывается удовлетворять ходатайство Совета института по этому поводу. При преподавании данной дисциплины не принято было пользоваться термином "социология". Чтобы избежать запрета правительства на ее введение в программы учебных заведений, подбирались различные синонимы.

В 1910-1911 гг. при Психоневрологическом институте в Петербурге профессор Е.В.Де- Роберти организовал социологический семинар, а в 1911 г. здесь была учреждена первая русская кафедра социологии. Первоначально, в течение двух лет, ее возглавляли М.М.Ковалевский, затем Е.В.Де-Роберти, П.А.Сорокин и К.М.Тахтарев [см.: 114. С.3). Кафедрой была проделана значительная работа по составлению учебных курсов, реферированию и рецензированию социологических работ, в основном западных авторов. Было выпущено пять выпусков серии "Родоначальники позитивизма" (СПб., 1910-1913). А в 1913-1914 гг. под редакцией М.М. Ковалевского и Е.В.Де-Роберти были напечатаны четыре выпуска сборника "Новые идеи в социологии". В них были опубликованы труды крупнейших русских и западных социологов по разным проблемам социологии. Данный сборник явился основой для создания профессионального журнала русских социологов.

В последнее десятилетие перед революцией лекции по социологии, кроме Психоневрологического института (М.М.Ковалевский, Е.В.Де-Роберти, К.М.Тахтарев), читались на Высших Курсах при лаборатории П.Ф.Лесгафта (М.М.Ковалевский, К.М.Тахтарев), а также некоторыми профессорами в высших коммерческих институтах [см.: 114. С.3] и одно полугодие (1916) в Народном университете им.А.ИЛагутина [см.: 235. С. 126]. В дореволюционной России это были единственные систематические лекционные курсы по социологии. До самой Февральской революции в государственных университетах не были организованы кафедры по социологии и не читались по ней обязательные лекции [см.: 114. С.3].

Содержание курса лекций, прочитанного в Психоневрологическом институте, М.М.Ковалевский издал в 1910 г. в двухтомнике "Социология" (М., 1910), а К.М.Тахтарев в 1916 г. издал введение к общему курсу социологии, читаемого в Психоневрологическом институте и на Высших Курсах П.Ф.Легсафта, "Социология как наука о закономерности общественной жизни" (Пг., 1916).

В 1911 г. при Московском университете было основано "Научное общество им. В.И.Чупрова для разработки общих наук". На заседании этого общества часто ставились и обсуждались социологические проблемы и теории, как отечественные, так и зарубежные (например, в 1915 г. была подвергнута содержательному анализу концепция Ф.У.Тейлора). Деятельность общества регулярно освещалась в журнале "Юридический вестник".

В 1912 г. при Историческом обществе Петербургского университета, председателем которого был М.М.Ковалевский, открывается секция по социологии. Данная секция была по существу первой фактической попыткой объединения российских социологов для более успешной реализации намеченных ими планов.

В этом же году М.М.Ковалевский, Е.В.Де-Роберти, Н.И.Кареев, К.М.Тахтарев и другие ученые сделали первую попытку создать в Петрограде русское научное социологическое общество. Было проведено учредительное собрание и еще одно-два собрания, на этом все и закончилось. На это повлияло и отсутствие помещения (собрания проводились на квартире М.М.Ковалевского), и подозрительное отношение правительства к данному начинанию, и то, что студенты университета совершенно не заинтересовались этим обществом.

Вторая попытка была предпринята в марте 1916 г. Новое стремление создать русское социологическое общество в Петрограде проявилось сразу на другой день после смерти "отца русской социологии" М.М.Ковалевского. М.М.Ковалевский умер 23 марта, а уже 24 марта К.М.Тахтарев у гроба покойного предложил его ученикам П.А.Сорокину и Я.М.Магазинеру основать совместно с другими социологами социологическое общество для уве-ковечевания памяти покойного учителя и его заслуг в деле развития социологии в России. 26 марта, в день похорон, вечером состоялось первое собрание фактических учредителей общества, на котором присутствовали "молодые социологи" - Н.Д.Кондратьев, П.И.Люблин-ский, П.А.Сорокин, К.М.Тахтарев, Я.М.Магазинеру, С.И.Солнцев и др. На втором предварительном собрании, проходившем через несколько дней после первого на квартире П.И.Люблинского, уже присутствовали и старые, заслуженные петроградские ученые, представители различных общественных наук [см.: 269. С. 15-16). Весной 1916 г. на третьем фактическом учредительном собрании общества был принят устав "Русского социологического общества им.М.М.Ковалевского". В первом параграфе данного устава отмечалось: "Русское социологическое общество им. М.М.Ковалевского имеет своей задачей разработку вопросов социологии и других общественных наук, а также распространение знаний по этим наукам" [269. С. 17]. Академик А.С.Лаппо-Данилевский был избран председателем общества. Практически все ведущие представители общественной науки в столице были объединены в этом обществе. В него входило более 70 человек. Но едва начавшись (состоялось только два заседания), деятельность общества прервалась событиями 1917-1918 гг.

После революции процесс институционализации социологии становится еще более интенсивным. Появляются первые официальные учебники по социологии. Увеличивается количество книг, выпускаемых по социологии, в 1917 г. их было издано 148, а в 1918-м уже 188. По философии в этот период, соответственно, было издано 50 и 58 книг [см.: 32. С.19].

Постепенно начинают появляться секции, союзы и ассоциации по изучению общественных наук во многих университетах России: Казань - С.В.Фарфоровский, М.В.Кочергин, Н.В.Первушин, И.С.Кругликов. С.Ушаков и др.; Томск - С.И.Солнцев, Г.М.Иосифов, И.В.Михайловский; Владивосток - М.Н.Ершов, Н.И.Кохановский [см.: 48. С. 177].

В октябре 1918 г. был организован Социобиблиологический институт, сокращенно его тогда называли Инсоцбибл. Это была ученая ассоциация, которая ставила перед собой следующие задачи: "1) популяризацию социологических знаний и 2) библиографизацию: а) всех новых явлений в области изучения социальных наук; б) всех правительственных и важнейших общественных мероприятий в социальной жизни, поскольку таковые находят отражение в печати, и в) главнейших, представляющих общий интерес явлений в области социальной жизни, отражаемой современной печатью... Одновременно с этим институт задается целью помочь всем желающим в ознакомлении с литературой по теории социальных наук и по практическим способам решения социальных проблем. С этой целью Институт собирает библиотеку специально по общественным наукам и устраивает публичные лекции и чтения" [245. С. 1].

Летом 1919 г. Социобиблиологическим институтом в Петрограде начали проводиться конкретные социологические исследования. Для проведения социологических исследований была создана особая Комиссия, в которую входили П.А.Сорокин, Б.Ф.Боцяновский и А.Э.Гаваллос. В первую очередь эта комиссия начала изучать социальные последствия, вызванные новым советским законодательством о браках и разводах. Статистический материал о развитии семейно-брачных отношений и разводах, полученный в ходе проведения различных опросов (анкетирования и интервьюирования), позднее был обработан П.А.Сорокиным и напечатан в 1922 г. в первом номере журнала "Экономист". Опубликованные выводы и сам автор, как уже говорилось раньше, за то, что якобы искажает правду в угоду реакции и буржуазии, были подвергнуты резкой критике В.ИЛениным в марте 1922 г.

В 1919 г. Социобиблиологический институт, через год после своего образования, после привлечения в свой состав К.М.Тахтарева, Н.Л.Гредескула и П.А.Сорокина трансформировался в Социологический институт [см.: 241. С.416]. Социологический институт выполнял следующие три основные задачи: "1) учет и систематизацию всех трудов (книг, статей, брошюр) по социальным вопросам, по образцу Берлинского Института социальной библиографии; 2) популяризацию социологии и социальных знаний; 3) разработку социальных вопросов путем самостоятельных исследований (по примеру Брюссельского института Социологии Сольвея) и опубликования их" [247. С.24].

В 1919 году возобновляет свою работу "Русское социологическое общество им.М.М.Ковалевского". Тогда же оно получило свое помещение на Университетской набережной, и его ряды пополнились новыми членами. На место председателя, после смерти А.С.Лаппо-Данилевского, был избран Н.И.Кареев.

"Русское социологическое общество им.М.М.Ковалевского" и Социобиблиологический институт возглавили буржуазное наступление на марксизм в области социологии. Почти все ученые, занимающиеся социологией в России, были объединены в этих идеологических учреждениях Петербурга.

Деятельность Русского социологического общества оживилась после его регистрации Наркомпросом. На заседаниях общества обсуждались доклады: П.А.Сорокина "Социологические взгляды Парето" и "О социальном взаимодействии и социальных группировках", К.М.Тахтарева "О системе социологии", Н.Д.Гредескула "О преподавании социологии в американских университетах", М.И.Кулишера "О причинах германо-европейской войны" и др. Наибольшую активность в Русском социологическом обществе проявлял П.А.Сорокин, выступивший против марксистской теории классов и классовой борьбы. В 1920 г. работа общества была прервана и частично стала осуществляться в Социологическом институте [см.: 241. С.416].

Социологический институт объединял как марксистов (М.В.Серебряков, Е.А.Энгель), так и немарксистов (Н.И.Кареев, П.А.Сорокин). За время своего недолгого существования институт провел ряд лекций для всех желающих получить социологическое образование (П.А.Сорокин, И.И.Кареев и др.), а также были прочитаны самостоятельные курсы - Н.А.Гредескул "История социологических учений", А.А.Гизетти "История русской социологической мысли", П.А.Сорокин "Социальная аналитика и механика", П.И.Люблинский "Уголовная социология".

По инициативе указанного института Наркомпросом были проведены социологические курсы для подготовки преподавателей социологии в средних школах (в связи с введением социологии как обязательного предмета в школах) [см.: 241. С.416]. Для этого осенью 1919 г. П.А.Сорокин прочитал цикл лекций в духе своей "Системы социологии".

Для всех желающих получить социологическое образование устраивались публичные лекции. Кроме сотрудников института В.Ф.Боцяновского, Г.Е.Калинина, П.А.Сорокина, для чтения лекций приглашались В.В.Водовозов, Н.И.Кареев, П.В.Мокиевский, Э.Л.Радлов, Е.В.Тарле и др. [см.: 67. С.21].

Социологический (бывший Социобиблиологический) институт, совместно с "Русским обществом им.М.М.Ковалевского", устраивал и чисто научные заседания, на которых заслушивались доклады и шел обмен мнениями [см.: 247. С.25].

По инициативе П.А.Сорокина институт провел обследование социальной перегруппировки населения Петрограда за годы революции. Институт систематически отслеживал и регистрировал движение "уровня жизни" за текущее время, на основе чего составлялись соответствующие графики и т.д. [см.: 247. С.25]. Были изданы 3 номера небольшого журнала "Вестник Института" и "Программы по социологии", содержащие программу курсов Ф.Гиддингса, Л.Вуда, Гайеса, Э.Росса, а из русских - П.А.Сорокина и К.Н.Тахтарева [см.: 241. С.416; 247. С.25].

В начале 1920 г. директором института вместо Э.А.Вольтера, командированного за границу для налаживания связи с Берлинским Институтом Социальной библиографии и закупки книг по социологии и не вернувшегося в Петроград, стал К.М.Тахтарев. Он обратился в Наркомпрос с проектом о создании Российского социологического института. Планировалось, что вновь созданный институт будет вести следующую работу: "1) научную разработку социологии и других теоретических и прикладных общественных наук; 2) обеспечение надлежащего научного уровня высшего социологического образования в России; 3) распространение социологических знаний в народных массах" [цит. по: 105. С.67]. Кроме подготовки исследователей, специалистов по разным отраслям социологии, преподавателей высшей школы, в нем предусматривалась также подготовка советских работников и общественно-политических деятелей. Но данное предложение о создании более крупного и значительного учреждения не нашло поддержки у руководителей Наркомпроса, так как для коммунистической партии было бы непростительной ошибкой предоставить либералам-профессорам возможность вести подготовку советских государственных и идеологических кадров. В 1921 г. институт был закрыт.

После его закрытия возобновилась деятельность "Русского социологического общества". Раз в две недели устраивались научные собрания, на которых выслушивались и обсуждались доклады на общие и специальные социологические темы. Из-за отсутствия средств общество было лишено возможности что-либо издать [см.: 241. С.416-417].

Систематическая социологическая работа велась в руководимом П.А.Сорокиным "Отделе социальной рефлексологии" Института Мозга. Основным предметом исследования данного отдела являлась проблема - Влияние профессии на поведение людей и рефлексология профессиональных групп. Собранные материалы, в связи с высылкой П.А.Сорокина за границу, так и остались не обработанными [см.: 241. С.417].

В 1920 г. по инициативе П.А.Сорокина в Петроградском университете была создана первая в стране социологическая кафедра при факультете обществознания, руководителем и ведущим лектором которого он был со дня ее основания [см.: 232. С.II]. В 1920/21 учебном году на этом факультете читали следующие курсы: П.А.Сорокин - систему социологии, К.М.Тахтарев - генетическую социологию. Н.А.Карев и Н.А.Гредескул - историю социологических учений, В.В.Святловский - историю социалистических учений. Эти курсы были обязательные, но, кроме них, студентам читали факультативно: П.А.Сорокин - уголовную социологию и А. Ф. Кони - этику общежития [см.: 105. С.227]. Данные лекционные курсы также были включены в учебные планы ряда петроградских вузов. По содержанию они, как правило, не выходили за рамки идей буржуазного либерализма, а иногда даже имели антимарксистскую направленность. Например, П.А.Сорокин подвергал критике исторический материализм с позиций эмпирической социологии. Другие критиковали материализм с позиций исторического идеализма и теории фактов.

В 1921/22 учебном году был образован "Кружок объективного изучения - массового и индивидуального - поведения людей", состоявший исключительно из профессоров и преподавателей как биологов, так и социологов, сторонников бихевиоризма35. Его почетным председателем был И.П.Павлов, председателем - П.А.Сорокин, членами - профессора Г.П.Зеленый, В.В.Савич и др. [см.: 241. С.417].

Наряду с этим в 20-х годах продолжается развитие теоретической социологии. Публикуется ряд интересных социологических работ. Главнейшие из них: первый том "Социологии" (М., 1917) В.М.Хвостова под названием "Введение. Исторический очерк учений об обществе"; "Наука об общественной жизни" (Пг., 1919) К.М.Тахтаре-ва; "Общие основы социологии" (Пг., 1919) Н.И. Кареева; "Общедоступный учебник социологии" (Ярославль, 1920) и два тома "Системы социологии" (Пг., 1920) П.А.Сорокина и др.

Интересно, что только после Февральской революции социология, благодаря стараниям П.А.Сорокина, ставшего секретарем А.Керенского по проблемам науки [см.: 41. С.109, 236], стала, как вспоминал сам П.А.Сорокин, "одним из покровительствуемых предметов и введена была не только во всех высших, но и средних школах" [см.: 238. С.418]. После Октябрьской революции советское правительство поддержало переход к всеобщему социологическому образованию. Основой такого решения было предположение о единстве марксистского социализма и социологии. Поэтому уже в июле 1919 года К.М.Тахтарев писал: "Научное значение социологии, которая становится обязательным предметом преподавания не только в высшей, но и средней школе, в настоящее время может считаться настолько общепризнанным, что его можно и не выяснять..." [268. С.5].

Но данный переход к всеобщему социологическому образованию был совершенно не подготовлен ни теоретически, ни организационно. Профессионально подготовленных преподавателей по социологии, да еще в таком количестве, в России не было. Не было в достаточном количестве учебников по социологии. В передовых странах мира в это время социология уже заняла достойное место среди других наук и была включена в число обязательных предметов преподавания как в университетах, так и в средних школах [см.: 268. С.3]. На Западе к этому времени уже давно не было недостатка в учебниках по социологии [см.: 117. С.10].

Отсутствие в России квалифицированно подготовленных преподавателей по социологии привело к тому, что для ее преподавания, особенно в средних школах, привлекались люди, не имеющие совершенно никакого отношения к общественным наукам. Поэтому в первые годы после революции в учебных заведениях России преподаватели социологии толковали предмет своей науки кому как вздумается. "Благодаря такому положению вещей, - отмечал в 1919 г. К.М.Тахтарев, - мы в точности даже не знаем, что, собственно говоря, вводится в преподавание наших высших и средних учебных заведений под именем социологии" [268. С.3].

В 1919 г. Социобиблиологический институт провел проверку школ на Васильевском острове. Полученные результаты показали, что обучение социологии находится в крайне неблагополучном положении. Как вспоминал П.А.Сорокин: "Один преподавал под этим именем "Основы экономической науки" Богданова, другой - Железнова, третий - "Историю культуры" по Липперту, четвертый - конституцию РСФСР, пятый - социологию по Гумпловичу, шестой - какую-то невероятную смесь всего и вся и т.д." [238. С.418]. А в некоторых школах на занятиях по социологии учителя занимались с учениками совершенно другими предметами.

Правительство, увидев, что многие преподаватели ведут социологию, отличную от социализма и коммунизма, запретило преподавать ее в школах, а преподавателей-социологов уволило. "Социология, - как вспоминал П.М.Сорокин, - "впала в немилость". К 1921-22 уч. году она как таковая была изъята и заменена курсом "Развитие общественных форм (по конструкции Лилиной, Бухарина и Богданова). Он считался "забронированным" и мог читаться только коммунистами" [см.: 238. С.418]. Вместо социологии было введено изучение так называемой "политической науки", состоявшей из ряда курсов: "Коммунизм", "История коммунизма", "История коммунистической революции", "Марксистско-ленинское учение истории" и "Конституция СССР". Данные курсы могли читать только коммунисты. Таким образом, ее положение стало еще хуже, чем было до революции 1917 г.

Социологию полностью перенесли в "Исследовательские институты". Например, в Петроградском университете она входила в "Исторический Исследовательский Институт", который состоял из трех секций: истории (русской и всеобщей), социологии и философии. После ликвидации Исследовательских институтов в 1922 г., как отмечал П.А.Сорокин, социология как предмет преподавания также была ликвидирована [см.: 238. С.418].

В связи с тем, что подавляющее большинство ученых в области философии, социологии и других науках были представителями враждебных марксизму идеалистических школ и направлений и поэтому по отношению к социалистической революции заняли резко отрицательную позицию, в первые годы советской власти перед новым правительством встала трудная и сложная задача - привлечь старую интеллигенцию на свою сторону, чтобы использовать ее при культурном строительстве. Это требовало от старой интеллигенции работать по-новому в научных учреждениях и учебных заведениях.

Позиции реакционных профессоров были сильно ослаблены начавшейся в годы гражданской войны реформой вузов, которая проводилась по нескольким линиям: изменение социального состава студентов, создание рабочих факультетов и реорганизация вузов. Первые шаги по реорганизации вузов были предприняты уже в 1918 г., когда первым декретом Совнаркома были отменены все ученые степени и звания, введена выборность профессуры и коллегиальность руководства. Это стало серьезным ударом по существовавшим консервативным традициям вузов и определенной кастовости профессуры, а также сделало возможным обновить состав преподавателей.

Еще в сентябре 1922 г. высшими учебными заведениями продолжали руководить коллегии профессоров, это означало, что все свои внутренние дела вузы решали самостоятельно, независимо от власти. Многие члены коллегий не приняли новой власти и выступали против нее, что в условиях обострения классовой борьбы для советского государства стало совершенно нетерпимым и привело к введению первого советского Устава высшей школы, утвержденного Совнаркомом. Устав был направлен на реформу высшей школы. Права профессорских коллегий урезались, Наркомпрос теперь получил возможность контролировать их деятельность через назначаемых ректоров. Устав ограничивал права вуза при подборе сотрудников и наборе студентов, заранее определив желательный для советского государства социальный состав как студентов, так и преподавателей, научных сотрудников. Он создал все необходимые условия для проведения коренной перестройки преподавания общественных наук на основе марксистского мировоззрения.

В связи с тем, что после революции буржуазные социологи продолжали работать так же активно, как и прежде, а многие даже открыто выступили против советской власти, в 1922 г. В.ИЛенин поставил вопрос о коммунистическом контроле программ и содержания курсов по общественным наукам. В результате чего многим профессорам была запрещена преподавательская деятельность из-за их открытого выступления против советской власти. Вместо них стали привлекаться новые ученые-марксисты: В.А.Быстрянский, А.И.Тюменев, Н.Н.Андреев, Е.А.Энгель и др.

В начале 1922 г. советское правительство установило контроль за работой частных издательств, что существенно повлияло на уменьшение печатной пропаганды реакционных идей. В системе Госиздата, по предложению В.ИЛенина, были образованы цензурные комитеты и политотделы. Так, из представленных до мая 1922 г. в цензуру петроградского политотдела 44 частными издательствами 190 рукописей только 10 были разрешены к печати [см.: 105. С.90-911.

Четвертый этап (20-е -30-е годы XX в.). Процессы, происходящие на третьем этапе, в конечном итоге привели к размежеванию между буржуазными (немарксистскими) и марксистскими социологами. Часть представителей старого поколения, которые не захотели или не смогли смириться с советской властью, в конце 1922 г. были отстранены от преподавания в университетах и институтах и высланы из страны. Около 160 деятелей науки и культуры было выслано в это время из России [см.: 177. С.14]. Среди них - П.А.Сорокин. С.Н.Булгаков, Н.А.Бердяев, П.Б.Струве. С.Л.Франк, А.В.Пошехонов, В.А.Мяко-тин и многие другие. Таким образом, многим ведущим профессорам- обществоведам того времени пришлось покинуть Россию. Другая часть старого поколения сумела найти свое место в появившейся новой советской науке. Среди них можно отметить Н.И.Кареева, Н.А.Гредескула, Е.В.Тарле (позднее они даже избирались членами Академии Наук СССР), М.К.Лемке, К.М.Тахтарева, В.В.Свят-ловского, В.С.Серебренникова, Н.С.Державина, А.Ф.Кони, Н.Я.Марра.

Почти все представители молодого поколения сразу положительно восприняли революцию и приняли активное участие в дальнейшем развитии социологической мысли в России. Это - А.С.Звоницкая, Т.Райнов, Н.В.Первушин, К.Пожитков и др. Ряд марксистов перешли на преподавательскую работу в университет и другие петербургские вузы (М.В.Серебряков, Н.Н.Андреев, В.А.Быстрянский, Э.Э.Эссен, И.С.Плотников, Б.А.Фингерт, А.И.Тюменев и др.), что повлияло на изменение характера и содержания преподавания общественных наук, положило начало разработке новых лекционных курсов и семинаров.

В конце 1922 г. во всех центральных университетах закрылись кафедры общей социологии. В это время почти во всех петроградских вузах были созданы кафедры общественных форм. Преподавателями этих кафедр стали социологи-марксисты или ученые, называвшие себя марксистами, - К.М.Тахтарев, Н.Н.Андреев, Е.А.Энгель, И.С.Плотников и др.). Содержание нового курса довольно полно раскрыто в работах Н.Н.Андреева, И.С.Плотникова "История общественных форм" (Пг., 1923) и К.М.Тахтарева "Сравнительная история развития человеческого общества и общественных форм" (Пг., 1924). Эта новая учебная дисциплина преподавалась до 1924 г. Иногда ее называли генетической социологией, так как это был искусственно разработанный вариант социологизированной истории.

А с 1923/24 учебного года впервые в университете и институтах Петрограда были введены лекции и семинары по историческому материализму, которые читали М.В.Серебряков, В.А.Быстрянский, Н.Н.Андреев, Э.Э.Эссен, Б.А.Фингерт, И.С.Плотников и другие марксисты. С этого времени в ленинградских вузах начинается преподавание "подлинно научной социологии".

Уже в начале 20-х годов Коммунистической партией и Советским государством была создана система новых научных учреждений, с помощью которых они организовали решительное наступление на "реакционную буржуазную идеологию". Созданные учреждения помогли начать планомерное изучение проблем марксистской философии, социологии, политической экономии, развернуть исследования истории с марксистско-ленинских позиций, приступить к широкой подготовке молодых ученых и преподавателей-марксистов для высшей школы. Среди первых таких учреждений следует отметить следующие.

В конце 1920 г. при Наркомпросе, по инициативе В.И.Ленина, была создана Комиссия по истории Коммунистической партии и Октябрьской революции (Истпарт). В первое десятилетие после Октября это был единственный марксистский центр, созданный специально для исследования историко-партийных проблем.

В 1921 г. в Москве также по инициативе В.И.Ленина был создан Институт красной профессуры для подготовки преподавателей-марксистов высшей квалификации. Хотя Институт красной профессуры и петроградский Истпарт не занимались непосредственно подготовкой преподавателей и научных сотрудников-марксистов, они своей практической деятельностью оказывали большое влияние на формирование марксистских научно-педагогических кадров.

В декабре 1919 г. на базе рабфака в Петроградском университете была создана первая в России общественная организация ученых марксистского направления - Научное общество марксистов (НОМ). В него вошли ученые, желающие сотрудничать с- рабоче-крестьянской властью в области культурного строительства, а также желающие овладеть научной идеологией марксизма. Но только с марта 1921 г. НОМ начало проводить активную теоретическую и пропагандистскую деятельность в Петрограде. Основной задачей общества являлись разработка идей марксизма и распространение марксистского мировоззрения.

В 1922 г. в Петрограде при Коммунистическом университете был создан Научно-исследовательский институт, который наряду с подготовкой квалифицированных кадров занимался исследовательской деятельностью в области гуманитарных наук.

В 1922-1924 гг. создаются Коммунистические университеты в Омске, Харькове, Казани, Смоленске и других "родах. В 1924 г. Социалистическая академия общественных наук, основанная в 1918 г., была переименована в коммунистическую академию.

В 1925 г. при Коммунистической академии были созданы общество статистиков- марксистов под руководством М.Н.Фалькнер-Смита и С.Г.Струмилина и Общество сториков-марксистов, в которое вошли М.Н.Покров-:ий, В.П.Волгин, П.О.Панкратова и др.

К концу 1924 г. прекратили свою деятельность Философское общество. Вольная философская ассоциация, Социологическое общество и другие независимые объединения обществоведов.

В это время перестали издаваться журналы "Мысль", "Экономист", "Утренник", "Начала", "Литературные записки" и другие, на страницах которых популяризовались идеи немарксистских философов и социологов. Одновременно с этим в центре и на местах появилась новая периодическая печать. На страницах журналов, выходящих в Москве, "Под знаменем марксизма", "Вестник Коммунистической академии", "Большевик", "Коммунистический Интернационал", "Красная новь" и в Петрограде "Под знаменем коммунизма", "Борьба классов", "Пламя", "Книга и революция", "Записки Научного общества марксистов" и других рассматривались важнейшие проблемы марксистской теории, велись многочисленные дискуссии по вопросам философии, социологии, политической экономии. Эта литература давала возможность беспартийным ученым получать первое марксистское образование.

Таким образом, к этому времени немарксистские социологи были вынуждены не только прекратить свои исследования, но и вообще какую бы то ни было научную и публицистическую деятельность.

В 20-е годы началось бурное развитие марксистской социологии. Начала широко издаваться социологическая литература теоретического профиля, которая главным образом была посвящена определению предмета марксистской социологии, формированию социологии марксизма, исследованию соотношения русской социологической мысли и социологии марксизма, а также определению места социологии марксизма среди других общественных наук. Среди изданных в этот период работ видное место заняли монографии по проблемам теоретической социологии. Без этого было невозможно преподавание в вузах исторического материализма как самостоятельного учебного предмета.

В вышедших книгах были представлены различные точки зрения на предмет, теорию и структуру социологического знания, на соотношение социологии и марксистской теории общества. В связи с этим в развитии марксистской социологии можно выделить следующие направления.

1 - Большая часть марксистских социологов под влиянием книги Н.И.Бухарина "Теория исторического материализма: Популярный учебник марксистской социологии", изданной в 1921 г., стала отождествлять социологию с историческим материализмом. Данная работа пользовалась большой популярностью в нашей стране и до 1929 г. выдержала восемь изданий. Эта книга была первой попыткой систематического рассмотрения основных понятий и теоретического содержания исторического материализма, а также его отношения с социологией. Н.И.Бухарин считал, что исторический материализм - это социологическая теория марксизма, которая по отношению к философии выступает как частная наука [см.: 241.

Его последователи также считали, что социология - это самостоятельная, нефилософская наука (Н.Н.Андреев, Д.С.Садынский, Г.К.Баммель. С.Ю.Семковский. СА.Оранский). Следует отметить, что, рассматривая исторический материализм как общую теоретическую социологию, они не ограничивали сферу социологического знания только историческим материализмом.

Интересной и сегодня является позиция С.А-Оранского, высказанная им в процессе работы над теорией и структурой социологии. Так, по его мнению, исторический материализм как марксистское направление в социологии можно рассматривать как общую теорию общественного развития, которая, с одной стороны, выступает как методологическая основа отдельных общественных наук, а с другой стороны - конкретной социологией, под которой подразумеваются особые социологические исследования социальных процессов, которые не перекрываются исследованиями других наук. Он показал диалектическую взаимосвязь между ними [см.: 182].

Высказанная С.А.Оранским идея о сложной структуре социологического знания в настоящее время получила признание и дальнейшее развитие. В социологии выделяют три уровня - общую социологическую теорию, частные социологические теории, конкретные социологические исследования.

2. Другая часть философов, опираясь на идею Н.И.Бухарина о тождестве исторического материализма и социологии, заявила, что социология - это составная часть философии (С.Я. Вольфсон, З.Е.Черняков. С.З.Каценбоген, А.Ф.Вишневский и др.).

3. Существовала также концепция, представители которой в историческом материализме выделяли философский (материалистическое понимание истории) и социологический (общая теория общества) аспекты (В.В.Адоратский, И.П.Разумовский и др.).

4. Часть философов считала, что марксизму вообще чужда какая-либо социология. Крайней степенью нигилистического отношения к социологии было то, что они исторический материализм сводили лишь к методологической науке, В их понятии исторический материализм - это не что иное, как "диалектика36 истории". Представители антисоциологического направления отрицали не только право социологии на самостоятельное существование, но и сам термин "социология". Данное слово для них выступало синонимом абстрактной, идеалистической буржуазной науки об обществе. Такая точка зрения была присуща и механистам (В.Сарабьянов и др.), и сторонникам академика А.М.Деборина - И.К.Лупполу, Н.А.К.аре-ву и др. Представители группы А.М.Деборина принижали теорию исторического материализма, отрицали за ней функции социологии, рассматривали ее только как методологическую науку [см.: 178. С.143-145].

В 20-е годы как в марксистской, так и в немарксистской литературе широкое распространение получили позитивистские и натуралистические трактовки общественных явлений. Суть "позитивного метода" и позитивистской социологии заключалась в признании натурализма, Т.е. при изучении общества опирались на аналогичные законы развития природы, а социология рассматривалась как часть естествознания, или можно говорить о биологизации общественных процессов. Одновременно с этим имели место и механистические взгляды на общественные явления. Для механистов было характерно сведение исторического закона к механически понимаемым причинности, необходимости, повторяемости, а также отрицание случайности, замена причинной связи функциональной и т.д. Механицизм не представлял собой однородного и сплоченного направления, его представителей объединяли некоторые общие принципы, в первую очередь, искажение или отрицание диалектики. Теоретическими источниками механицизма являлись субъективно-идеалистические взгляды А.А.Богданова, а также позитивизм и механистические взгляды и тенденции, присущие естествознанию.

Имели место такие течения, как "социальный дарвинизм" (Н.А.Гредескул, Д.С.Садынский, Е.А.Энгель), "фрейдизм", "социальная рефлексология" (В.М.Бехтерев), "фитосоциология" (И.К.Пачосский, М.А.Бубликов, В.В.Алехин, Г.Ф.Морозов, В.Н.Сукачев, И.Г.Сыркин и др.), "зоосоциология" (М.А.Мензбир), "социология эмпириомонизма" (А.А.Богданов), "физиологическая социология" (Г.П.Зеленый, В.В.Савич), "социальный энергетизм" (Н.А.Рожков и др.), "ликвидаторство философии и социологии" [см. подробнее: 178. С.146-172]. Все эти течения имели различные теоретические источники и естественнонаучную ориентацию, а их представители приходили к разным социально-политическим выводам, давали разные политические прогнозы.

Наиболее распространенными и оказывающими огромное влияние на студенчество и интеллигенцию в начале 20-х годов были различные варианты биологизации общественных процессов. Делались попытки соединить дарвинизм с марксизмом, идеи З.Фрейда и К.Маркса. Во многом это было обусловлено давними и устойчивыми социал-дарвинистскими увлечениями русских социологов.

Для развития социологии в России после революции, в отличие от развития социологии на Западе, был свойствен отход от психологических воззрений к самым крайним формам биологизма. Во многом это было обусловлено обострением всех социальных противоречий в период революции и гражданской войны. Наглядным примером этому может служить изменение взглядов П.А.Сорокина. Так, если в годы первой мировой войны, он неоднократно отмечал, что социология должна опираться только на психологию, а не биологию, то уже в начале 20-х годов его взгляды были диаметрально противоположными.

В начале 20-х годов "энергетические" идеи стали необходимым компонентом не только "социальной рефлексологии" и "физиологической социологии", но и других направлений биологической трактовки общественных наук. Но, несмотря на то, что многие ученые в 20-е годы были увлечены концепциями "социальной рефлексологии", "физиологической социологии", "социальным энергетизмом", данные направления не могли рассчитывать на значительное распространение в России, так как они противоречили основным принципам марксизма-ленинизма. Поэтому Коммунистическая партия повела решительную борьбу против них. Ряд советских марксистов выступил с критическими статьями против этих подходов понимания исторического материализма. Особенно острой критике они были подвергнуты на дискуссиях, которые проходили в 1929 г. в Институте философии. На них резко критиковались работы идейного источника механицизма, "социального энергетизма" Богданова. Была показана несостоятельность социал-дарвинистов, а также был дан решительный отпор "фрейдо-марксистам", которые стремились развить марксистскую социологию, опираясь на фрейдистские методы.

Это привело к тому, что к началу 30-х годов ряд перспективных направлений, лежащих на стыке социологии, биологии, физиологии, психологии был полностью свернут. И хотя в некоторых случаях данная критика во многом была справедливой, идеологическая нетерпимость, которая была ей присуща, свела почти на нет сферу творческих поисков в социологии и сыграла огромную роль в установлении канонизации марксистских положений об основах общественной жизни.

Наряду с серьезными шагами, сделанными в области теоретического социологического знания, советские социологи-марксисты в 20-30-х годах также провели ряд социальных и социологических исследований. Именно 20-е годы, с полным на это правом, могут быть названы периодом становления конкретных социологических исследований в СССР.

С первых лет советской власти в нашей стране важной задачей было формирование подлинно научных знаний социологии, опирающейся на научно достоверные факты. В.И.Ленин отмечал огромную роль социальных и гуманитарных наук, в том числе и социологии, для понимания объективных законов общественного развития. Во время проходившей дискуссии о профсоюзах он предлагал провести ряд опросов и обследований, так как их сравнение с данными статистики поможет выработать практические, деловые предложения для будущего. Социологические исследования могли послужить обоснованию политики, проводимой государством.

Переписи населения, проведенные в СССР в 1920 и 1926 гг., помогли получить интересную социальную статистику по проблемам классовой структуры страны, культуры, образования и т.д. Большое значение имели появившийся журнал "Статистика труда" и ряд других изданий, связанных с экономической и социальной статистикой. В них печатался большой фактический материал о произошедших изменениях в социальной структуре общества, о социальной структуре рабочего класса и крестьянства.

Специализированные социологические исследования, направленные на изучение социально-классовой и социально-профессиональной структуры нового общества, опирались не только на материалы переписей населения. Часто для этого в разных регионах и отраслях промышленности использовались чисто социологические методы: анкетирование и интервью. Многие государственные мероприятия в этот период нередко обеспечивались предварительными социологическими и экономическими исследованиями. Но при этом необходимо отметить, что проводимые конкретные исследования носили не столько социологический, сколько социально-экономический и общественный характер. Это было связано с тем, что в тот период основной задачей Советского государства было создание социалистического способа производства в условиях многоукладной экономики и классовой борьбы.

В это время много внимания уделялось проблемам труда. В 20-30-х гг. выходило около 20 журналов по проблемам управления и организации труда - "Хозяйство и управление", "Производство, труд и управление", "Организация труда", "Система и организация" и ряд других. В "Вестнике Социалистической Академии" с начала 20-х годов для обсуждения этих тем специально была выделена особая рубрика. Переводились на русский язык работы западных ученых по проблемам труда. Например, только в 1923 г. было опубликовано около 60 монографий отечественных и зарубежных ученых по этим проблемам.

Значительное число социологических исследований было проведено в сфере труда. Результаты проведенных исследований широко публиковались. В них содержались ценные социологические подходы и идеи, часть которых не потеряла своего значения и до настоящего времени. Большой вклад в развитие социологии, научной организации труда, производства и управления внесли такие ученые, как А.К.Гастев. С.Г.Струмилин, П.М.Керженцев, О.А.Ерманский и др. В этот период были заложены основы социологической теории трудового коллектива. Формирование теории научной организации труда, одного из наиболее мощных направлений в социологии труда, происходило на фоне острой дискуссии вокруг системы Тейлора.

С.Г.Струмилин в 20-е годы активно принимал участие в исследовании наиболее актуальных проблем марксистской социологии - труда, образования и воспитания, социальной структуры советского общества, состава рабочего класса и др. Он первым начал проводить социологические исследования рабочего быта с помощью анкетирования. Под его руководством стали активно изучаться проблемы бюджета времени. К середине 20-х годов им был собран значительный материал о быте рабочих как важнейшей составной части их образа жизни. В результате проведенных исследований был получен богатый эмпирический материал, который позволил С.Г.Струмилину выявить ряд нетривиальных закономерностей. Например, было выявлено, что в семьях рабочих-текстильщиков жена, работающая на фабрике, своим приработком добавляла к семейному бюджету меньше, чем в тех семьях, где она все свое время полностью посвящала ведению домашнего хозяйства [см.: 258. С.75].

С.Г.Струмилин и А.К.Гастев подробно рассматривали социологические факторы трудового поведения работников, производительности труда. Но если С.Г.Струмилин в своих работах в основном ориентировался на макросоциологию (народнохозяйственный уровень), то А.К.Гастев - на микросоциологию (уровень отдельного работника и трудового коллектива).

Появились первые работы, выполненные по исследованию структуры рабочего класса (С.Г.Струмилина, Ф.Н.Заузолкова, А.Г.Рашин).

Большое внимание уделялось также изучению крестьянства. Исследователей интересовали как проблемы его внутреннего расслоения, так и имевшее место расслоение по отдельным группам и регионам (Ф. Казанский. С.Г. Струмилин,Л.Н.Крицман и др.).

Следует отметить, что высокий уровень развития в это время достигла и сельская социология (А.С.Говоров, А.М.Большаков, Н.А.Росницкий, Я.А.Яковлев, А.И.Хряшева, Я.Д.Кац, А.И.Гайстер и др.). В 1923 и 1924 гг. специально по решению XI съезда при ЦК партии была создана комиссия, которая провела в разных концах России ряд обследований. Проведенные исследования имели не только теоретическое, но и непосредственно практическое значение.

В связи с задачами индустриализации, развития науки, культуры и образования ряд исследователей посвятили свои работы изучению интеллигенции (А.Б, Шевелева, Л.Минц, И.Булатников, Н. Зимин и др.).

В 20-е годы стали широко проводиться исследования бюджета времени трудящихся во всех сферах общественного производства. Благодаря этим исследованиям появилась возможность не только развивать сознательное отношение к временным характеристикам человеческой жизни, улучшать самоконтроль, способствовать большей рационализации жизненных процессов, но и на основе полученных результатов делать научно обоснованные рекомендации, направленные на изменение трудовой и социальной жизни изучаемых групп.

В течение 1922-1934 гг. было изучено более 100 тыс. суточных бюджетов времени разных слоев населения и на основе этого опубликовано около 70 работ по этой проблеме (С.Г.Струмилин, Я.В.Видревич, В.С.Овсянников, В. Михеев и др.).

Специально по заданию ЦК РКСМ в 1924-1925 гг. были проведены исследования бюджетов времени комсомольских активистов, пионеров и школьников. Для изучения бюджета времени детей и подростков даже специально был создан педагогический отдел в научно- педагогическом институте, руководить которым был назначен М.С.Бернштейн (М.С.Бернштейн, А.М.Гельмонт, Н.А.Бухгольц, Н.Н.Иорданский и др.).

Особое внимание уделялось исследованию проблем молодежи, наиболее важной в этот период была проблема труда молодежи. Благодаря проведенным социологическим исследованиям Советское государство приняло ряд специальных решений, направленных на преодоление существующих проблем. Для подростков 16-18 лет был ограничен рабочий день до 4-6 часов на предприятии, а в условиях ремесленного труда до 6 часов. Оплата за 4- и 6-часовой рабочий день шла им как за полный 8-часовой.

Запрещены были ночные и сверхурочные работы [см.: 276]. Перестали принимать на работу детей моложе 14 лет, а для их жизнеобеспечения было отпущено 50 млн. рублей, которые распределили по школам. Для граждан до 16 лет была ликвидирована трудовая повинность, определен был список вредных работ, на которые молодежь не допускалась, и для молодых рабочих моложе 18 лет установлен месячный отпуск [см.: 32. С.29-30].

Началась переориентация молодежи на образование и профессиональную подготовку. А это, в свою очередь, привело к необходимости проведения исследований, направленных на изучение жизненных планов молодежи, выяснения причин выбора будущей профессии, а также изучения их быта и социального состава (Я.Д.Кац, Б.Б.Коган, М.С.Лебединский, А.И.Колодная и др.).

Уделялось внимание и изучению условий жизни, материального положения различных категорий населения в послереволюционный период. Специально для этого с 1918 по 1929 гг. Центральное бюро статистики труда проводило регулярные исследования быта рабочих. Эти исследования являются правдивой летописью глубоких социальных процессов того времени, радикально изменивших быт советских рабочих (Г.С.Полляк, А.М.Стопани, Е.О.Кабо, Я.Д.Кац, А.Н.Татарчуков, И.Н-Дубинская и др.). Полученные данные использовались не только в научной работе, они оказывали также большую помощь статистическим и планирующим органам при разработке плановых заданий, изменении цен, налогов и т.д.

На основе материалов переписи населения 1920 и 1926 гг., экспедиционных демографических обследований проводились исследования по социальным проблемам народонаселения (Т.Я.Ткачев, З.Г.Френкель, Л.Л.Паперный, Б.Я.Смулевич. С.А.Новосельский, В.В.Паевский, А.И.Го-зулов, И.НДубинская и др.).

Конкретные социологические исследования проводились и по проблемам брака и семьи (А.В.Луначарский. А.М.Коллонтай, И.Г.Гельман. С.Я.Вольфсон и др.). Значимость этих работ заключалась в том, что в них, в отличие от широко распространенного в марксистской социологии в 20-30-е годы абстрактного теоретизирования, часто скатывающегося до простой схоластики, делались попытки сочетать как теоретический, так и эмпирический анализ. С.Я.Вольфсон считал делом чести марксистской мысли создать марксистскую социологию семьи.

Следует остановиться на развитии социологической мысли в искусствоведении. Так, в Институте истории искусства в 1924 г. был создан сектор социологии. А в Академии материальной культуры, по инициативе Н.Я.Марра, организована комиссия по социологии искусства.

Было проведено большое количество исследований, направленных на изучение средств массовой информации, а также связанных с проблемами образования и воспитания. Изучалось общественное мнение, интересы читателей, а также зрителей театра и кино (М.Загорский, В.Федоров, П.ИЛюблинский, М.А.Смушкова, Я.М.Шафир, А.Д.Ав-деев, А.А.Бардовский, А.В.Трояновский, Р.И.Егизаров. С.Ауслендер, А.М.Гельмонт и др.). Проводимые исследования оказывали большую помощь государственным организациям в ликвидации неграмотности и культурной отсталости трудящихся.

Интересные идеи о связи педагогики и социологии были высказаны А.В. Луначарским. В своей статье "Социологические предпосылки советской педагогики" (1927) он писал: "Марксист-педагог является необыкновенно типичной фигурой марксиста-социолога вообще. Марксист-педагог не смеет шага ступить без социологического образования, без социологической оглядки, они нужны ему отнюдь не в меньшей степени, чем знакомство с педологией или рефлексологией, чем знакомство с методикой и т.д." [158. С.191]. Изучением теоретических вопросов взаимодействия социологии и педагогики в 20-е годы занималась и Н.К.Крупская.

Тесная связь теории и прикладных исследований на стыке педагогики и социологии привели к тому, что они поднялись на новый, более качественный уровень, чем во многом определяется их актуальность в другие периоды развития общества, требовавшие реформы школьного образования. Среди исследований, проведенных на стыке педагогики и социологии, наиболее интересными были работы, осуществленные коллективом 1-й Опытной станции по народному образованию под руководством С.Т.Шацкого.

Ряд работ был посвящен изучению религиозности и антирелигиозных установок населения (Е.Ф.Федоров, А.И.Клибанов. С.Я.Вольфсон и др.).

Проводились исследования и в области социологии преступности (В.Куфаев, Е.Тарновский. С.Укше, А.Пионтковский, Т.Кремлева, Г.Манне, Б.Змиев и др.).

Необходимо отметить, что, несмотря на наличие в исследованиях, проведенных советскими социологами-марксистами, ряда недостатков (слабая разработанность программ, понятийного аппарата, частые нарушения в методике сбора первичной информации и др.), все же они имели большую научную ценность и внесли большой вклад в развитие социологии.

Итак, в 20-30-е годы появляются первые зачатки различных отраслевых социологий, и широкое распространение получило проведение эмпирических исследований. Вышеизложенное ясно показывает, что эти годы с полным на то правом можно назвать периодом становления конкретных социологических исследований в СССР.

Но уже в конце 20-х - начале 30-х гг. социологические исследования начинают свертываться. Режим личной власти не нуждался в социологии, науке, которая раскрывала противоречия общественных процессов широкого социального и локального характера. Тоталитарная система не считала нужным их изучать. Например, проведенные в 20-е годы социологические исследования по вопросам развития села для органов, принимающих политические решения, были связаны с тем, что политическое руководство интересовало: капиталистический или социалистический характер будет носить развитие деревни. В 30- е годы данные исследования уже были прекращены, чтобы скрыть тот факт, что "большой прыжок вперед" и "победа социализма" не были достигнуты. С этим связаны также систематические фальсификации и засекречивания статистических данных.

Социология объявляется буржуазной наукой (т.е. лженаукой), а термин "социология" полностью изымается из употребления. Это приводит к тому, что социология не просто прекращает существование на 30 лет в нашей стране, а даже отбрасывается назад. Социологи, в какой-то мере их можно назвать вульгарными, стали выпускать брошюры о "счастливой жизни в колхозе X" или о "социалистическом преобразовании трудовой жизни в ходе первых пятилеток".

В отличие от истории, главная задача которой заключалась в оправдании роли партии как единственного носителя исторической истины и подтверждении правильности проводимой линии на практическую реализацию исторических закономерностей, социология в нашей стране в то время так и не смогла достичь статуса "полноценной" науки. В связи с этим польский философ Адам Шафф дал следующее интересное определение одному из важнейших сталинских принципов: "Важно не то, что люди думают, а то, что они должны думать" [см.: . С.99].

В то время возник своеобразный треугольник, который как бы стал перекрывать все социальные науки: исторический материализм, диалектический материализм и политическая экономия. Социология стала служанкой этих наук и уже определялась как "применение материалистической философии и диалектического метода к исследованию общества и выработке законов общественного развития". При этом все эмпирические данные, получаемые социологией, не должны были противоречить законам и постулатам указанных трех наук. А все исследования социальной структуры должны были обосновывать постепенное стирание различий между классами и социальными группами.

В проведенной в 1929 г. Институтом философии Коммунистической академии дискуссии по проблемам философии и социологии проявилась полная "теоретическая" переориентация взглядов социологов и философов на социологию, уже никто не считал, что исторический материализм - это социология марксизма, 30-е годы - это время окончательного утверждения марксизма в качестве идеологической основы общества. Социология объявляется философской наукой, и начинается ее упадок. Теоретической предпосылкой разгрома социологии было появившееся утверждение, что "исторический материализм это и есть социология марксизма", а это автоматически вело к выведению конкретно- социологических исследований за пределы социологии, так как они были несовместимы со спецификой философской теории. Практической предпосылкой, как уже подчеркивалось, было господство идеологии тоталитаризма.

Большое влияние на упадок социологии в 30-е годы оказала искусственная драматизация социально-политической ситуации внутри страны: насильственная коллективизация, кровавое раскулачивание, массовые репрессии. Вместо изобилия наступил голод, в связи с чем у власти исчезла потребность в объективном анализе социальной действительности. Наоборот, возникла совершенно другая потребность - доказать несуществующее, провозгласить черное белым, и наоборот, а с помощью конкретных социологических исследований практически невозможно было выдать черное за белое. Если экономическая наука в основном опиралась на обобщенные статистические данные, которые предварительно подвергались обработке, то социологи обращались со своими вопросами (анкеты, интервью) непосредственно к населению и, если были соблюдены все методические требования, получали максимально правдивую, не искаженную ничьим посредничеством информацию. Это создавало определенную опасность для власти, которая начинала широко использовать цензуру, препятствующую проведению социологических исследований.

Нравственная обстановка, которая возникла после дискуссий 20-30-х гг., привела к тому, что многие исследователи-обществоведы вынуждены были либо отойти от разработки актуальных проблем развития общества, например, переключиться на область истории философии и социологии, то есть занять позицию пассивной обороны, либо комментировать "непререкаемые истины", которые изрекал "отец народов". Были и такие ученые, которые пытались, несмотря ни на что, отстаивать научный дух марксизма, творчески использовать его при анализе социальных процессов, но их судьба в основном трагична. Тоталитарный характер политической власти, жесткое подавление всех форм инакомыслия вне партии, недопущение разнообразия мнений внутри нее - все это привело к остановке развития и застою обществознания. "Каток тоталитаризма, - как пишет И.А.Голосенко, - прокатился по личным судьбам многих отечественных социологов, по самой науке в целом, по ее контактам с другими национальными ветвями знания" [53. С.52].

В конце 30-х годов на судьбу социологии сильно повлияла канонизации выдвинутых И.В.Сталиным различных теоретических положений. Он "упразднил" в директивном порядке существующее самостоятельное положение социологии и попытался даже теоретически обосновать свои действия. В 1938 г. им для "Краткого курса истории ВКП (б)" был написан раздел "О диалектическом и историческом материализме". В нем целая область научного социального знания - исторический материализм - была "зачислена" в разряд философского знания. Это привело к тому, что важнейшие составные части социологии стали рассматриваться только на философском, Т.е. абстрактно-теоретическом уровне, а конкретные социологические исследования процессов, явлений социальной жизни были полностью прекращены, как и дальнейшие разработки методов таких исследований. Таким образом, в период культа Сталина социология была занесена в "черный список" буржуазных наук и запрещена.

Отношение к социологии в период с 30-х по конец 50-х гг. как к "буржуазной лженауке", именно такое определение давалось ей в некоторых словарях того времени, было обусловлено, во-первых, тем, что в обществе в это время необходимо было многое скрывать, не допускать публикования истинного положения дел, а во-вторых, тем, что за рубежом шло активное развитие социологии.

Социология была запрещена, но это не означало, что она полностью и бесповоротно умерла, образно говоря, душа в ее теле продолжала теплиться. Просто социология в это время находилась как бы в "коматозном состоянии". Во-первых, объявленный запрет сбора разного рода социальных данных распространялся исключительно на открытое использование полученной информации в печати и научной работе. Сбор и анализ разнообразных сведений об обществе и частной жизни населения продолжался, просто проводимые обследования стали носить секретный характер и были связаны с произволом и политическими репрессиями. Собранные по закрытым каналам данные обобщались и доводились до сведения директивных органов для принятия соответствующих мер по управлению страной. Сбором информации занимались как партийные органы, так и органы госбезопасности. Для получения необходимой информации проводились анкетные опросы, использовались данные переписей населения, сеть осведомителей (включенное наблюдение) и т.д. Несмотря на то, что проводившиеся закрытые обследования имели не научную, а сугубо "прикладную" цель - осуществление политического контроля, их результаты все-таки, в основной своей массе, представляют собой объективный исторический источник [см.: 16. С.31-32].

Во-вторых, вскоре после окончания Великой Отечественной войны, осенью 1946 года, в Институте философии Академии наук был создан социологический сектор, под руководством М.П.Баскина. Главная цель сектора заключалась в изучении и критике зарубежных социологических концепций. Результаты работы сектора не заставили себя долго ждать, вскоре в научной и политической периодике начали появляться статьи, содержащие анализ и критику западных социологов. Авторами статей были Г.Ф.Александров, Ю.П.Францев, М.П.Баскин. А к концу 40-х гг. уже окончательно сложился своеобразный жанр "критики буржуазной социологии" [см.: 16. С.31-32].

Благодаря проведению тщательного реферирования работ западных социологов в нашей стране началась интенсивная рецепция37 западной общественной мысли. "Критиками" был в основном, как отмечает Г.С.Батыгин, интеллектуальный бомонд. Чтение западных книг и периодической печати в то время из-за существующей цензуры было недоступно для большинства простых научных работников и преподавателей. Именно поэтому сложившийся в конце 50-х гг. контингент социологов-профессионалов состоял, в основной массе, из людей, владеющих английским языком и имеющих возможность ознакомиться с работами западных ученых в оригинале [см.: 16. С.32-33].

В монографиях по историческому материализму, изданных в период между 30-ми и 60-ми годами, социальные явления и процессы анализировались предельно идеологизированно на крайне общем абстрактно-теоретическом уровне, в полном отрыве от реальной жизни. В это время в науке об обществе господствовали догматизм38 и схоластика39.

Пятый этап (конец 50-х - 90-е гг.). Только в конце 50-х - начале 60-х годов, во время хрущевской "оттепели", снова положительно заговорили о социологии, так как возникла необходимость в более эффективном управлении социальными процессами во всех сферах общественной жизни. Очень трудно быть беспристрастным при восстановлении истории социологии этого периода. Во многом это связано с тем, что непосредственные участники и свидетели того, как все это происходило, живут и здравствуют, а их воспоминания часто противоречат тем официальным документам, которые хранятся в архивах, и тем данным, которые публиковались в периодической печати и других печатных источниках того времени. Поэтому ниже штрихами будут обозначены только основные вехи процесса институционализации социологии, начавшегося в конце 50-х годов, которому так же, как и всей истории социологии, были свойственны свои взлеты и падения.

На положение социологии в нашей стране кардинально повлияла начавшаяся после XX съезда КПСС десталинизация общества. С этого времени начинается новый период в развитии социологии, так называемое "второе рождение" социологии как науки в нашей стране. Период с начала хрущевских реформ до 1972 г., "разгрома" ИКСИ, по мнению Г.С.Батыгина, можно назвать периодом " социологического ренессанса " [см.: 16].

"К началу "второго рождения" советской социологии, - отмечает И.В.Бестужев-Лада, - на заре хрущевской "перестройки", в середине 50-х, годов марксистско-ленинское обществоведение было выстроено в следующих боевых порядках: центр - диамат и надстроечный над ним истмат; одно крыло - политэкономия, другое - научный коммунизм (из части истмата, специально отторгнутый от него для симметричности известной марксистской триады). И все это не имело никакого отношения к науке, если понимать под ней одну из форм общественного сознания, сводящуюся к производству новых знаний. Скорее это относилось к двум другим формам - мировоззрению (философии) и вере (в данном случае квазирелигии" [см.: 17. С.186].

Как вспоминает В.Н.Шубкин: "Появление социологии, начало "конкретных социальных исследований" после смерти Сталина и XX съезда КПСС были неожиданными. И для власть предержащих, ибо она возникла не по велению сверху, как это было с научным коммунизмом, историей партии, истматом, а снизу. Возрождение социологии было сюрпризом и для западных политологов, советологов и социологов" [см.: 310. С.69].

Первой ласточкой стала статья В.С.Немчинова "Социология и статистика", опубликованная в 1955 г. в шестом номере журнала "Вопросы философии", за ней последовал его доклад на заседании Президиума Академии наук СССР 23 декабря 1955 г. [см.: 16. С.35]. Именно с легкой руки В.С.Немчинова в "железобетонной фаланге сплошных догматов", как указывает И.В.Бестужев-Лада, наметилась первая подвижка. Логика его рассуждений была проста, если на базе плохой буржуазной политэкономии проводятся многочисленные конкретные экономические исследования, которые приносят миллиарды долларов чистой прибыли, то почему бы на базе хорошей марксистско-ленинской политэкономии тоже не начать проводить подобного рода исследования, которые могут приносить большую прибыль в рублях для нашей страны. Конечным результатом двадцатилетней псевдонаучной "грызни" стало создание ЦЭМИ [см.: 17. С.186].

Вторая подвижка была начата с легкой руки А.А.Зворыкина. Рассуждая по тому же принципу, он поставил вопрос, если на базе плохой буржуазной философии ведутся конкретные социологические исследования, дающие миллиарды долларов чистой прибыли, то почему же на базе хорошего истмата нельзя тоже начать проводить аналогичные, приносящие большую прибыль исследования. В данном случае, результатом более десятилетней "грызни" стало создание ИКСИ [см.: 17. С.186-187].

Основным переломным моментом в институциояализации социологии в нашей стране стало участие советской делегации, во главе с директором Института философии П.Н.Федосеевым, на III Всемирном социологическом конгрессе "Социальные изменения XX века", проходившем в Амстердаме с 22 по 29 августа 1956 г. Советская делегация впервые приняла участие в конгрессе Международной Социологической Ассоциации (МСА), основанной под покровительством ЮНЕСКО в сентябре 1949 г. в Осло. Результатом данной поездки которая состоялась, несмотря на сопротивление ЦК [см.: 184. С.95], стало осознание важности и необходимости проведения социологических исследований [см.: 209. С.580-586], необходимости международного сотрудничества социологов [см.: 209. С.586- 587], а также целесообразности создания в нашей стране социологического общества, так как это являлось необходимым условием для вступления в Международную Социологическую Ассоциацию [см. подробнее: 209. С.574-579]. Также это привело к тому, что в 1957 г. впервые высказывается мысль о необходимости создания специализированного печатного органа, который освещал исследование социологических проблем [см.: 209. С.600].

Большое значение на становление социологии сыграла статья немецкого социолога Ю.Кучинского "Социологические законы", которая была опубликована в 1957 г. в пятом номере журнала "Вопросы философии". В своей статье автор поставил вопрос о необходимости различения законов исторического материализма и социологических законов и предложил свое их толкование. Это положило начало очень живой дискуссии о соотношении исторического материализма и социологии, которая нашла свое отражение как на страницах теоретических журналов, так и в монографической и иной литературе по обществоведению.

С 6 по II января 1958 г. в Москве состоялась Международная конференция социологов, которая была организована ЮНЕСКО и Международной Социологической Ассоциацией. Официально конференция именовалась "Вторая конференция круглого стола по социологическим аспектам мирного сотрудничества" [см. подробнее: 209. С.588-598]. В совещании принял участие сам президент Международной Социологической Ассоциации - Ж.Фридман. Целью совещания с советской стороны была попытка установить сотрудничество с международным социологическим сообществом. П.Н.Федосеев выступил на совещании с докладом "Проблема мирного сосуществования в социологических исследованиях и преподавании". Данный доклад, по мнению Г.С.Батыгина, был своего рода революцией, так как в нем было сказано о значительной роли социологических исследований, которую они играли в марксизме [см.: 16. С.34].

В июне 1958 г. была создана Советская социологическая ассоциация (ССА), и уже в октябре 1958 г. Советский Союз вступил в Международную Социологическую Ассоциацию. ССА была создана Президиумом Академии наук СССР. Президентом ассоциации был избран Ю.П.Францев, вице-президентом Г.В.Осипов [см.: 184. С.95]. Появление ассоциации было обусловлено необходимостью выхода на международную арену для ведения идеологической борьбы на этом уровне. Первоначально выезжающая раз в четыре года делегация в основном представляла собой полтора десятка ортодоксальных марксистов, идеологических бойцов, яро доказывающих всем преимущества марксизма-ленинизма. Только после того как руководителем ассоциации стал Г.В.Осипов (1962-1972), а вице-президентами В.А.Ядов, В.Н.Кудрявцев, ЮА.Замошкин В.Н.Шубкин и др., в своей деятельности она стала уделять внимание и внутренним нуждам [см.: 310. С.78]. Советская социологическая ассоциация создавалась как "добровольное объединение научных и общественных институтов, занимающихся исследованием социологических проблем" [цит. по: 209. С,6001.

Знаменательным фактом, характеризующим изменение отношения к социологии, является издание в 1958 г. книги Г.Ф.Александрова "История социологии как наука" (М., 1958). Впервые за многие десятилетия термин "социология" был вполне легально употреблен вместе со словом наука.

Все вышеперечисленные события способствовали тому, что с 60-х годов в нашей стране начал восстанавливаться статус социологии как социального института, вновь были возобновлены и стали активно проводиться конкретные социологические исследования.

В этот период начали формироваться крупные структурные образования, занимающиеся вопросами социологии. В 1960 г. в Институте философии АН СССР было создано первое в стране социологическое подразделение - сектор исследований новых форм труда и быта (позже Отдел конкретных социологических исследований). Руководителем был назначен Г.В.Осипов. Сектор занимался изучением трудовых коллективов московских и горьковских заводов, а также подготовкой обзорных трудов по социологии. Параллельно эмпирические исследования проводились в Ленинграде, под началом В.А.Ядова и А.Г.Здравомыслова изучалось отношение к труду ленинградских рабочих. Подобного рода исследование начали проводить также и уральские социологи [см.: 123. С.28, 16. С.35]. Результаты исследований были опубликованы в середине 60-х годов, став классическими работами в этой области.

В начале 60-х годов была создана Лаборатория социологических исследований при Ленинградском государственном университете, организатором и руководителем которой стал В.А.Ядов. Вслед за этим во многих университетах и институтах разных городов (Москва, Ленинград, Свердловск, Пермь, Казань и др.) начали возникать социологические и социально-психологические лаборатории.

Практически именно в рамках ССА, как отмечает Г.В.Осипов, был поставлен вопрос о самостоятельности социологии. "Впервые такая постановка, - вспоминает он, - была обозначена мною в журнале "Социальные исследования" (1965 год), затем подхвачена американцами, которые, ссылаясь на журнал, подчеркивали значимость того факта, что социология в России признана самостоятельной наукой. Однако не все выдерживали напор П.Федосеева, Ф.Константинова и других, отождествлявших социологию с историческим материализмом. Среди ученых шло расслоение, были всяческие попытки изобрести различные формы, в которые можно было запрятать социологию как таковую. Был жуткий нажим, чтобы отождествить ее с научным коммунизмом (А.М.Ковалев), с обществоведением (В.Ф.Халипов). Затем - это наступил уже следующий этап - социологию объявили прикладной дисциплиной, теоретическую же вообще как бы вынесли за рамки науки. И стали институционализировать социологию именно как прикладную. Многие ученые пошли на это. Я же всегда придерживался той точки зрения, что социология является самостоятельной наукой" [см.: 184. С.96-97].

К 1965 г. наибольшее распространение получила точка зрения, что социология - это наука о законах и движущих силах развития общества, а её предметом выступало исследование исторически сменяющих друг друга общественных формаций, общественных закономерностей (закономерностей развития и становления социальных отношений людей, а также различных форм их взаимодействия). Естественно, данная точка зрения на социологию полностью отождествляла ее с историческим материализмом, а методы социологии - с диалектико-материалистической методологией.

Но отождествление социологии с историческим материализмом не могло объяснить активного появления самостоятельных направлений социологических исследований. Социологические исследования задействовали понятийный аппарат социологии и постепенно расширяли сферу теоретического социологического знания. Для дальнейшего широкого развертывания эмпирических исследований необходимо было в первую очередь реабилитировать социологию. Кроме этого, данный подход не устраивал многих ученых потому, что отрицалась самостоятельность социологии как науки. Ученые стали делать разные попытки, чтобы найти какой-то компромиссный вариант между тем, что должно быть, и тем, что существует на самом деле. В результате был признан приемлемым только один способ - объявить, что исторический материализм это собственно социология, а саму социологию рассматривать только как проведение прикладных исследований.

Это привело к тому, что сложилась парадоксальная ситуация. С одной стороны, социологические исследования получили законные права гражданства, а с другой стороны, социология как наука не признавалась. В научном обиходе под социологией было принято понимать науку, которая занимается только проведением конкретных социологических исследований.

В 60-е годы прошел ряд дискуссий, направленных на выяснение предмета социологии, главным образом они были нацелены на доказательство того, что социология не противоречит марксистской философии и марксистскому мировоззрению. В связи с этим основное внимание было обращено на выяснение соотношения социологии с историческим материализмом, соотношения их методов. Данные дискуссии имели идеологическую направленность, нередко происходило смешивание понятий общественной науки и идеологии, хотя это совершенно разные сферы духовной деятельности.

В качестве знаменательной вехи среди прошедших в 60-е годы дискуссий особо следует отметить дискуссию "О структуре социологической теории", состоявшуюся 15-16 мая 1968 г. в Московском государственном университете им.М.В.Ломоносова, в которой приняли участие профессора и преподаватели данного университета, а также преподаватели других научных и учебных заведений страны.

В 1968 г. в шестом номере журнала "Вопросы философии" была опубликована статья А.М.Румянцева и Г.В.Осипова "Марксистская социология и конкретные социальные исследования", в которой обосновывалась необходимость выделения нескольких уровней социологического знания.

Решающее значение в решении вопроса сыграло опубликование в 1972 г. в четвертом номере журнала "Коммунист", официальном органе ЦК КПСС, статьи Г.Е.Глезермана, В.Ж.Келле и Н.В.Пилипенко "Исторический материализм - теория и методология научного познания и революционного действия". Разработанная трехуровневая концепция социологии была официально признана. Структура социологии выглядела следующим образом:

- общая социологическая теория как философская наука (исторический материализм), она являлась методологической основой всего обществознания;

- частные социологические теории (они рассматривались как разделы научного коммунизма, также считающегося философской наукой);

- конкретные социологические исследования выступали в качестве прикладного инструментария сбора эмпирической информации.

Общая социологическая теория, то есть исторический материализм, задавала типовой способ построения частносоциологических теорий, а они, в свою очередь, опирались на обобщение социальных фактов. Конкретные социологические исследования отождествлялись с социологическим опросом, в основном анкетированием. Поэтому под социологом понимали человека, "бегающего с анкетами".

Данная трехуровневая концепция стала своеобразным компромиссом, получилось некое полуфилософское знание: социологическим исследованиям дали право гражданства, а социологии как самостоятельной науке - нет. Хотя эта концепция и способствовала утверждению статуса конкретных социологических исследований, в то же время она затруднила включение отечественной науки в мировой процесс развития социологии.

Несмотря на широкое распространение утверждения - исторический материализм есть общесоциологическая теория, многие ученые (В.А.Ядов, А-Г.Здравомыслов, Б.А.Грушин, Ю.АЛевада, В.Э.Шляпентох и др.) считали, что социология должна иметь свой собственный категориальный аппарат, так как для нее характерно рассмотрение общества в более специфических понятиях, чем философские абстракции. Кроме того, для социологии очень важно, чтобы ее понятия можно было соотнести с эмпирически проверяемыми фактами. Ученые понимали, что философия не в состоянии непосредственно перерабатывать данные общественной жизни, только социологии под силу осуществить эту задачу, используя свои соответствующие уровни. И только с помощью социологии можно решать проблему человека конкретно-исторически, а не абстрактно [см.: 233. С.351].

При анализе результатов проведенных конкретных социологических исследований в 60-х годах необходимо учитывать, что исследователям настойчиво рекомендовалось акцентировать внимание на "позитивных" сторонах социального развития общества и стараться игнорировать "негативные" стороны. В связи с этим многие труды социологов этого времени, вплоть до 80-х годов, носили "лакировочный" характер. Основная первичная социологическая информация, имеющая научную ценность, оседала в архивах. Часто тревожные сигналы социологов, полученные в результате социологических исследований (по проблемам отчуждения власти от народа, вызревания межнациональных конфликтов, разрушения природы и др.), во внимание не принимались и даже осуждались. Имели место случаи, когда исследователи за это даже наказывались в партийном или административном порядке [см.: 260. С.591.

В эти годы были проведены новые важные исследования, среди которых следует отметить исследования, посвященные проблемам крестьянства. Стали анализироваться реальные проблемы: неравенство уровня жизни в городе и селе, причины бегства крестьян из деревни, упадок крестьянской культуры и возрождение религиозности и т.п.

Но следует отметить, что в основной массе в проводимых в этот период работах анализировались лишь отдельные аспекты общественного развития: бюджеты времени трудящихся, влияние технического прогресса на образ жизни и т.д. Они были направлены на укрепление политической партии. В это время также большое распространение получает так называемое социальное планирование, Т.е. составление планов социального и экономического развития промышленных предприятий, колхозов, совхозов и некоторых городов.

Но, несмотря на тоталитарную идеологическую концепцию единения общества и искусственное отождествление социологии с историческим материализмом, в 60-е годы был сделан определенный рывок в развитии социологии. В этот период появилось много ярких ученых, среди которых наиболее известными не только в нашей стране, но и за рубежом стали Б.А.Грушин, И.С.Кон, Ю.А.Левада, Г.В.Осипов, А.Г.Харчев, В.Э.Шляпентох, В.Н.Шубкин, В.А.Ядов и др.

На смену первым исследованиям, которые в основной массе носили эпизодический характер, часто использовали не достаточно разработанную методику и технику социологического исследования, пришли целенаправленные и крупномасштабные социальные и социологические исследования. Был проведен ряд конкретно социологических исследований, направленных на изучение социальных проблем в разных сферах общества. Вышедшие работы имели не только узкоприкладное, но и большое теоретико-методологическое значение.

В середине 60-х годов появляется ряд работ, обобщающих итоги многих исследований. В 1964 г. выходит книга А.Г.Харчева "Брак и семья в СССР" (М., 1964), в которой автор обобщил широкий круг проведенных исследований социальных проблем брака и семьи. В 1965 г. был издан пятитомник избранных произведений С.Г.Струмилина. Заметным явлением в сфере социологии труда стали коллективные монографии "Копанка 25 лет спустя" (М, 1965), "Рабочий класс и технический прогресс" (М., 1967) под редакцией Г.В.Осипова и "Человек и его работа" (М., 1967) под редакцией А.Г.Здравомыслова, В.А.Ядова и В.П.Рожина. Эти работы оказали большое влияние на все последующие социологические исследования труда.

Большую роль в развитии социологии сыграло издание двухтомника "Социология в СССР" (М., 1966) под редакцией Г.В.Осипова. В этом труде были собраны результаты множества эмпирических исследований, проведенных в ряде областей и регионов страны. Исследования были направлены на изучение закономерностей, форм проявления, механизмов социального развития рабочего класса, совершенствование профессионально- квалификационного состава рабочего класса, а также подробно рассматривалось крестьянство, интеллигенция, социальные проблемы труда и отдыха, рабочего и внерабочего времени, города и деревни и др. Эта книга способствовала дальнейшему развертыванию эмпирических и конкретно-социологических исследований по важнейшим социальным проблемам советского общества. Данный труд был важным шагом на пути институционализации социологии в России.

В 1964 г. на философском факультете МГУ была создана кафедра конкретно-социологических исследований.

В 1966 г. в Ленинграде, как свидетельствуют документы, на базе философской кафедры Б.А.Чагина хотели создать Институт социологии. Кроме этого, в этом же году президиумом Академии наук СССР было принято, но так и осталось невыполненным, решение о создании институтов в Свердловске и Ленинграде [см.: 209. С.51].

В 1967 г. в Сухуми проходит совещание по количественным методам в социологии. В подготовке совещания приняли участие Ю.Н.Гаврилец, Ф.М.Бородкин, В.М.Квачахия, В.В.Колбановский. Руководил совещанием А.М.Румянцев, который здесь же на общем собрании Академии был избран ее вице-президентом {си.: 123. С.37).

Осенью 1967 г., по воспоминаниям И.В.Бестужева-Лады, существовала идея создать ЦИКСИ - Центральный институт конкретных социальных исследований. Об этом он узнал из беседы с академиком А.М.Румянцевым. Предполагалось, что ЦИКСИ будет состоять из 3 институтов: Института социологических исследований, который должен был возглавлять Г.В.Осипов, Института общественного мнения - Б.А.Грушин и Института социального планирования и прогнозирования - И.В.Бестужев-Лада [см.: 201. С.166].

Но в реальности было осуществлено другое. По решению Президиума АН СССР №509 от 14 июня 1968 г., на базе существующего Отдела конкретных социологических исследований в Институте философии Академии наук СССР был создан Институт конкретных социальных исследований (ИКСИ) в рамках Академии наук СССР [см.: 209. С.445-449]. Директором был избран академик А.М.Румянцев, заместителями директора - Ф.М.Бурлацкий и Г.В.Осипов [см.: 123. С.37]. Хотя день принятия приведенного выше постановления считается официальной датой образования нового учреждения, основные направления работы института были определены позже постановлением ЦК КПСС от 10 декабря 1968 г. (с 1972 г.- Институт социологических исследований; с 1990 г. - Институт социологии) [см.: 209. С.550]. Первоначально, по планам ЦК, институт должен был быть создан в рамках ЦК КПСС и быть закрытым. Но А.М.Румянцев, Г.В.Осипов и Ф.М.Бурлацкий разрушили эти планы, и институт вошел в систему Академии наук и стал открытым [см.: 184. С.102].

Создание Института конкретных социальных исследований знаменовало начало нового этапа в развитии и институционализации советской социологии. Период с 1968 г. по 1971 г. - это период своеобразного расцвета советской социологии [см.: 16. С.37]. Об этом периоде в настоящее время уже очень много сказано и написано [см. например: 209; 201; 17 и др.].

В 1970 г. в составе ИКСИ АН СССР был организован Центр изучения общественного мнения (ЦИОМ) во главе с Б.А.Грушиным. Центр провел только три всесоюзных опроса, так как уже в 1972 г. он был упразднен [см.: 57. С.214; 209. С.522-524].

Через некоторое время после образования ИКСИ были созданы отделы социологии в ряде институтов: во Всесоюзном институте системных исследований ГКНТ СССР и АН СССР (Москва), Институте экономики и организации промышленного производства СО АН СССР (Новосибирск), Институте социально-экономических проблем АН СССР (Ленинград), Институте экономики научного центра АН СССР (Свердловск) и др. В УССР, ВССР, Армянской ССР, Литовской ССР, Грузинской ССР и других союзных республиках были сформированы социологические подразделения [см.: 233. С.353].

Помимо этого, был создан ряд исследовательских учреждений - Институт социально- экономических проблем (ИСЭП) АН СССР, Научно-исследовательский институт комплексных социальных исследований Ленинградского университета, а также социологические отделы и лаборатории во многих институтах и вузах. В системе научных учреждений Академии наук СССР и академий наук союзных республик были сформированы научные подразделения, проводящие социальные исследования. Социальные и социологические исследования велись многочисленными социологическими лабораториями на предприятиях и производственных объединениях и созданными на общественных началах институтами и советами по социологическим исследованиям при партийных, комсомольских и других общественных организациях.

Развитие социологии в этот период, хотя и имело некоторые позитивные сдвиги, однако постоянно тормозилось и даже происходило усиление административно-бюрократического вмешательства в нее. Создание Института конкретных социальных исследований АН СССР, руководителем которого был назначен А.М.Румянцев и в который были привлечены лучшие кадры социологов-профессионалов, лишь на некоторое время изменило ситуацию с социологической мыслью в России. Сотрудники института, группа либеральных интеллектуалов, под воздействием решений XX съезда попытались обеспечить институту определенную автономность по отношению к советской власти. В институте начали проводиться многочисленные дискуссии, например, на семинарах Ю.АЛе-вады о немарксистской социологии [см.: 153].

О высоком престиже социологии в то время говорят данные о приеме в аспирантуру в ИКСИ. В 1968-1969 г. 51 человек подал заявление, а принято было только 29, при этом 15 человек - в очную аспирантуру. В декабре 1969 г. институту дополнительно было выделено еще II мест для аспирантов. В итоге к 1 января 1970 г. количество аспирантов в ИКСИ, вместе с прикомандированными из союзных республик, составляло 76 человек [см.: 201. С.171].

В университетах, а также в некоторых экономических вузах начали читаться спецкурсы по общей и прикладной социологии. В конце 70-х гг. для студентов и аспирантов уже были изданы первые учебные пособия по социологии и ее истории. Также в это время значительно увеличилось количество разного рода публикаций по социологии.

Но руководству страны социология была не нужна, так как она все время вступала в конфликт с ведомственным отношением к социальной сфере жизнедеятельности. Поэтому отмеченная "оттепель" не могла продолжаться долго. Последовало очередное наступление на социологическую науку. В этот раз, правда, к советским социологам репрессии не применялись. Была избрана другая тактика. Поводом для ограничения сферы социологического знания стали вышедшие весной 1969 г. "Лекции по социологии" Ю.А.Левады.

Ю.А.Левада в течение четырех лет читал этот курс лекций на факультете журналистики МГУ. Приглашен он был совершенно случайно, а так как до этого нигде такие лекции еще не читали, то это как раз его и привлекло [см.: 153. С.85]. Данный курс весной 1969 г. был опубликован в виде двух книжечек на ротапринте, тираж составлял около 1000 экземпляров. Шум вокруг этих "Лекций", начавшийся уже летом 1969 г., в основном был обусловлен идеологическим поворотом, наступившим после Пражской весны (введения советских войск в Прагу в 1968 г.). Началась волна "зажимов", которая дошла и до ИКСИ. Главной фигурой для критики в Институте являлся А.М.Румянцев. Правительству не нравилось, что во главе ИКСИ стоял главный либерал тех времен - А.М.Румянцев и что в Институте делались определенные вещи, отличающиеся от принятых тогда стандартов [см.: 153. С.86].

В записке МГК КПСС за подписью первого секретаря В.В.Гришина об итогах обсуждения "Лекций" Ю.АЛевады отмечены были следующие критические замечания: "Лекции не базируются на основополагающей теории и методологии марксистско-ленинской социологии - истмате и диамате. В них отсутствует классовый, партийный подход к раскрытию явлений социальной действительности, не освещается роль классов и классовой борьбы как решающей силы развития общества, не нашли должного отражения существенные аспекты идеологической борьбы, отсутствует критика буржуазных социологических теорий. Материал курса изложен абстрактно, в отрыве от практики коммунистического строительства. Имеются незрелые ошибочные формулировки, дающие повод для двусмысленного толкования важнейших политических вопросов" [201. С.172].

Например, жуткий скандал, как вспоминает Ю.АЛевада, разгорелся по поводу фразы, содержащейся в "Лекциях", "что в наше время личность подвергается разного рода давлениям - со стороны власти, массового общества, рынка, и танками пытаются ее задавить... Фраза эта была сказана в 1966 году и не заключала политического смысла. Но в 1969 году она была расшифрована как "чехословацкая" фраза, и отсюда шло многое. Потом стали говорить, что я допустил идеологические и политические ошибки. Или была в этой книжке страница, где сравнивались Гитлер и Сталин, причем достаточно сдержанно" [см.: 153. С.86-87].

В результате всего этого Ю.АЛевада был освобожден от обязанностей секретаря партийной организации ИКСИ АН СССР, выведен из состава партийного бюро. Ему был объявлен строгий выговор с занесением в учетную карточку. Ю.АЛевада был освобожден от работы по совместительству в МГУ и лишен звания профессора. Институт был обвинен в насаждении буржуазных теоретических концепций.

Вслед за этим, в декабре 1970 г. последовала критика книги "Моделирование социальных процессов" (М., 1968), которая вышла под редакцией и со вступительной статьей Г.В.Осипова [см.: 184. С.103]. Главная идея книги заключалась в обосновании самостоятельности социологии как конкретной науки. Все это стало причиной создания и проведения ряда высокопоставленных комиссий. Созданная и проведенная в марте 1971 г. в Институте комиссия отделов ЦК, МГК КПСС и Черемушинского РК КПСС выявила ряд "существенных недостатков" в работе Института, в результате чего была начата перестройка работы института. После всех этих событий в Институте некоторое время еще сохранялась неопределенная ситуация.

Отстранение А.М.Румянцева от руководства Институтом и назначение на должность директора с 1 мая 1972 г. М.Н.Руткевича - привело к массовому уходу сотрудников из института, уже 16 мая Ф.М.Бурлацкий был освобожден от должности в связи с переходом в Институт государства и права [см.: 209. С.556], затем 16 июня уволился Ю.АЛевада, в связи с переходом на работу в Центральный экономико-математический институт АН СССР [см.: 209. С.558]. В течение 1972-1974 гг. перешли в другие учреждения В.С.Ольшанский, И.С.Кон. В.Н.Шубкин, А.И.Пригожин, Н.ИЛапин, В.А.Ядов, Б.А.Грушин и др.

Постановлением Президиума Академии наук СССР от 13 июля 1972 г., в результате внутренней реорганизации и упразднения ряда научных подразделений [см. подробнее: 209. С.556-558; 562-565], Институт конкретных социальных исследований (ИКСИ АН СССР) был переименован в Институт социологических исследований (ИСИ АН СССР), и была изменена научная проблематика исследований. Стало невозможно публиковать работы в институте. только одним приказом от 28 июня 1972 г., как вспоминает Н.И.Лапин, был поставлен крест на 38 книгах [см. подробнее: 149. С.260; 209. С.559-561].

Таким образом, начался новый период деятельности института. Последующие директора Института - центрального академического учреждения - Т.В.Рябушкин и В.Н.Иванов - также продолжали линию, задаваемую отделом науки ЦК КПСС [см.: 76. С.794]. Институт на 16 лет снова вернулся в лоно "корректной линии". Количество публикуемых работ резко сократилось, а качество социологических исследований снизилось. Развитие социологии в стране снова было искусственно заторможено.

"Разгром" ИКСИ в 1972 г. положил конец "социологическому ренессансу". С 1972 г. до конца 1980-х гг. в истории советской социологии наступил "век серости". Такое образное определение данному периоду, не без веских на это оснований, дал В.Э.Шляпентох [см.: 16. С.23,38].

К обострению ситуации в социологии привело также и то, что ряд философов, занимающих видные административные посты в науке, встали на позицию отрицания исторического материализма как общей социологической теории, что вело к ограничению сферы социологического знания только прикладным уровнем. Таким образом, понятие "социология" опять оказалось под запретом и было заменено понятием "прикладная социология". Наличие теоретической социологии полностью отрицалось.

Только начавшаяся перестройка позволила преодолеть новое административно-приказное "вторжение" в социологическую науку. Большое значение сыграло принятое в июне 1988 г. Постановление ЦК КПСС "О повышении роли марксистско-ленинской социологии в решении узловых проблем советского общества". Был снят "запрет" на развитие теоретической социологии, осуждено административно-приказное вмешательство в развитие социологии. На общегосударственный уровень был поднят вопрос о дальнейшем развитии социологии как самостоятельной дисциплины и использовании социологических исследований при решении задач социально-экономического развития нашей страны. Была выдвинута задача развивать как теоретические, так и прикладные фундаментальные социологические исследования. Главным итогом, завершившим процесс институционализации социологии, было преодоление односторонних взглядов как на пред-

мет социологии, так и на ее место в системе общественных наук, то есть отказ от монополии философии на социальное познание общества. В номенклатуре научных специальностей "социология" была отделена от "философии". Таким образом, с конца 80-х годов началось полное признание и институционализация социологии как науки.

Большим и совершенно новым шагом в процессе институционализации социологии в России стало создание в конце 80-х годов Всесоюзного центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ). Активное участие в создании Всесоюзного (ныне Всероссийского) центра общественного мнения сыграла Т.И.Заславская, ставшая с 1988 г. директором, а затем и президентом данного центра. Т.И.Заславская с 1972 г. по 1986 г. была вице-президентом ССА и председателем ее Сибирского отделения. С 1986 по 1991 гг. она была выбрана президентом ССА, в связи с чем ей пришлось вернуться из Новосибирска в Москву и найти себе новое поле деятельность. Ю.АЛевада с момента организации Центра был заместителем директора, а с 1992 г. стал директором ВЦИОМа.

К концу 80-х годов количество научно-исследовательских секций, работающих в составе ССА, дошло до 29. Секции представляли собой основные направления социологических исследований, проводимых в то время в СССР [см.: 208. С.41].

В 1988 г. Институт социологических исследований был переименован в Институт социологии (ИС АН СССР). Переименование Института социальных исследований в Институт социологии символизировало окончательное признание социологии как самостоятельной науки. А назначение В.А.Ядова директором-организатором Института социологии было одной из важных акций по реорганизации советской социологии. Внутри института работа стала осуществляться в рамках двух направлений, одним направлением руководил В.А.Ядов, другим - Г.В.Осипов.

В 1991 г. в связи с распадом СССР решением Президиума Российской академии наук произошло разделение головного академического института ИСИ АН СССР на два самостоятельных учреждения: Институт социологии РАН и Институт социально-политических исследований РАН.

Итак, социология получила общественное признание. Это способствовало созданию ряда центров, специализирующихся на изучении общественного мнения и сдвигов в массовом сознании. В прессе начали систематически публиковать данные различных опросов и другую социологическую информацию.

Институт теории и истории социализма (раньше он был Институтом марксизма-ленинизма при ЦК КПСС) был преобразован в Российский независимый институт национальных и социальных проблем. Ряд учреждений и служб перешли на коммерческую основу. Среди них наиболее весомые: Vox Populi - служба профессора Б.А.Грушина и Институт независимых исследований в Санкт-Петербурге, руководитель В.М.Воронков [см.: 76. С.795].

Выявление особенностей развития отдельных регионов приводит к возникновению нового направления в социологии - регионологии, которая под руководством А.И.Сухарева оформляется в Институт регионологии (г.Саранск).

Организуются региональные центры социологических исследований. Один из ведущих среди них - Уральский центр (организатор и руководитель - Л.Н.Коган). Существенным является вклад этого центра в развитие теорий среднего уровня: социологии личности, социологии культуры, теории социальной структуры (Л.Н.Коган), социологии средств массовой информации (В.И.Волков), социологии молодежи (Ю.Р.Вишневский), социологии труда (Г.Е.Зборовский) - Екатеринбург, социологии семьи (Б.С.Павлов, Екатеринбург; А.А.Петраков, Ижевск), региональной социологии (Ф.С.Файзуллин, Уфа), социологии образования (Г.Е.Зборовский, Б.Ю.Берзин, Екатеринбург; Н.С.Ладыжец, Ижевск), социального планирования (Н.А.Аитов, Алма-Ата), социологии медицины (Э.М.Виноградова, Оренбург), социологии села (А.А.Разин, Ижевск) [см.: 28. С.117].

В конце 1987 г. в состав ССА входило 20 региональных отделений, она объединяла 6 тыс. индивидуальных и 13000 коллективных членов. Во всех союзных республиках, больших регионах и крупнейших городах СССР при участии ССА были созданы ее отделения.

Большим шагом в институционализации социологии было создание Российского общества социологов (РОС). Важная роль в создании этой новой структуры принадлежит Н.ИЛапину. Именно он в марте 1989 г. на Пленуме ССА выступил с предложением о создании Российского общества социологов. Это было обусловлено тем, что все республики к этому времени уже имели свои социологические общества, а Россия, одна из крупнейших республик, нет. Предложение было поддержано, и уже осенью состоялся первый учредительный съезд. Данный шаг был очень своевременным, так как буквально через два года произошел развал Союза. В связи с этим в 1992 г. Советская социологическая ассоциация прекратила свое существование, и все ее международные связи и обязательства перешли к Российскому обществу социологов. Первым президентом РОС, первоначально он избирался на 1 год, был Н.И.Лапин - 1990 г. В 1991 г. РОС возглавил А.Н.Зайцев, одновременно он создал и стал директором Калужского института социологии. В 1992 г. президентом был В.СДудченко, президент компании "Инновационные системы" в г.Одинцово. После этого вернулись к системе многолетнего президенства. С 1993 по 1997 гг. возглавлял РОС В.А.Ядов [см.: 149. С.266]. В настоящее время его президентом является В.А.Мансуров.

В 1991 г. состоялся Первый съезд советских социологов. На съезде были внесены изменения в устав и форму правления ССА. А также тайным голосование были избраны три сопрезидента ССА - В.А.Ядов, Ж.Т.Тощенко иА.Г.Здравомыслов [см.: 1].

Следует отметить, что распад СССР, естественно, привел к ослаблению связи между бывшими республиканскими ассоциациями. Поэтому большим шагом вперед было создание в феврале 1993 г. на основе ССА Профессиональной социологической ассоциация. На прошедшей в июне 1993 г. конференции "Многообразие интересов и институты власти" была принята Декларация о создании содружества социологических ассоциаций, президентом которой был избран А.Г.Здравомыслов, вице-президентом Г.А.Погосян (Армения) и К.Исаев (Кыргызстан).

В 1993 г. в Санкт-Петербурге было воссоздано Русское социологическое общество им.М.М.Ковалевского (РСО). Председателем комитета Общества является А.О.Бороно-ев. Цель создания Общества заключается в содействии развитию социологии и социологического образования в России, а также развитии научных контактов между российскими и зарубежными социологами [см.: 209. С.334].

Ведущие социологи страны внесли заметный вклад в изучение и решение проблем методологии и методики проведения конкретных социологических исследований. Следует выделить особую роль, которую сыграли в сфере методологии и процедуры социологических исследований В.А.Ядов, А.Г.Здравомыслов, Г.М.Андреева, Г.В.Осипов. Разработкой методики и техники конкретных социологических исследований также занимались и продолжают занимаются многие известные ученые: В.А.Устинов, А.Ф.Деев, И.М.Слепенков, Л.Я.Аверьянов, В.Г.Андреен-ков, Ю.П.Коваленко, Г.П.Давидюк, Ф.Э.Шереги, Л.П.Ве-ревкин, В.Н.Шаленко, В.Г.Гречихин, И.А.Бутенко, Г.С.Батыгин, В.П.Васильев, О.М.Маслова, Г.И.Саганен-ко, Ю.Н.Толстова, Г.Г.Татарова и др.

Ряд работ социологов был направлен на изучение проблем сельского хозяйства (Т.И.Заславская, В.И.Староверов и др.); рабочего и внерабочего времени (Б.А.Грушин, Г.А.Пруденский, Г.Е. Зборовский, Ю.Г.Швецов и др.); образования и культуры (В.Н.Шубкин, Л.Н.Коган, Д.Л.Константинов, Ю.Н.Давыдов, Ф.Р.Филиппов, А.Я.Куклин, Ю.В.Перов, М.Н.Руткевич, И.В.Бестужев-Лада, Л.Я.Рубина, Л.Г.Ионин, Л.И.Михайлова, Г.Е.Збо-ровский, Н.Г.Осипова, Ф.Э.Шереги, В.Г.Харчева, В.В.Сериков, В.Я.Нечаев, и др.); социальной структуры общества (О.И.Шкаратан, М.Н.Руткевич, В.Г.Подмарков, И.Н.Сиземская, Н.И.Лапин, В.В.Колбановский, В.И.Староверов, Т.И.Заславская, Р.В.Рывкина, Ф.Р.Филиппов, В.В.Радаев, З.Т.Голенкова и др.); образа жизни (А.В.Безруков, И.В.Бестужев-Лада, В.Н.Иванов и др.), а также на изучение общественного мнения, средств массовой информации и пропаганды (Б.А.Грушин, Л.Н.Коган, Р.А.Сафаров, Я.С.Капелюш, Ж.Т.Тощенко, В.А.Мансуров, Б.М.Фирсов и др.). По итогам многих проведенных исследований вышел ряд обобщающих трудов.

Дальнейшее развитие получили социология семьи (А.Г.Харчев, В.Б.Голофаст. С.И.Голод, М.С.Мацковский, В.А.Сысенко, А.И.Антонов, В.М.Медков и др.); социология личности (И.С.Кон, В.А.Ядов, А.Г.Харчев, Ю.А.Лева-да, В.Б.Ольшанский и др.); социология труда и промышленная социология (Ю.Н.Давыдов, В.Г.Подмарков, А.И.Пригожин, И.И.Чангли, Л.С.Бляхман, А.Г.Здравомыслов, О.И.Шкаратан, В.Я.Суслов, Н.И.Дряхлов, А.И.Кравченко, В.В.Щербина и др.).

Различные аспекты трудовой деятельности рассматривались в ряде социально-философских трудов такими учеными, как Р.И.Федосеев, Г.Е.Глезерман, А.Г.Здравомыслов, Р.И.Косолапов, Н.В.Марков, Ф.В.Константинов, Г.В.Осипов и др.

Определенные успехи были достигнуты в исследовании отечественной и зарубежной истории развития социологии (Г.Ф.Александров, А.М.Деборин, Б.А.Чагин, В.И.Клушин, В.П.Федотов, Г.В.Осипов, Е.В.Осипова, Г.М.Андреева, Ю.Н.Давыдов, И.С.Кон. В.П.Култыгин, И.А.Голосенко, А.Б.Гофман, Е.И.Кукушкина, А.Н.Елсу-ков, А.И.Кравченко, И.А.Громов, А.Ю.Мацкевич, В.А.Семенов, В.В.Сапов, Л.Г.Ионин, М.С.Ковалева, и др.).

Следует отметить, что процесс возникновения и оформления специальных социологических теорий еще не завершен, по мере углубления социологического знания и исследования все более новых явлений и проблем возникают новые специальные социологические теории. В последние десятилетия успешно развивается социология политики, социология права, социология досуга, социология организации, социология конфликта, социология девиантного поведения и др. Много статей и книг выходит в нашей стране по этим проблемам. Но так как подробное рассмотрение развития всех специальных социологических теорий и работающих в соответствующих областях знаний ученых не входит в задачу данной монографии (это тема отдельного изучения, причем каждой социологической теории отдельно), то остановимся на данном выше кратком перечислении [см. об этом подробнее: 252; 178].

В нашей стране долгое время не было налажено систематическое социологическое образование. Первые отделения прикладной социологии появились в 1984 г. в Московском университете на философском факультете и в Ленинградском университете на экономическом факультете. В Московском университете первое отделение социологии было создано на философском факультете. В 1989 г. состоялся первый выпуск профессиональных социологов. 25 человек было выпущено Московским университетом и 25 - Ленинградским. Это были первые выпускники, у которых в дипломе стояла запись: специальность - социология. Но это, как отмечает А.О.Бороноев, декан факультета социологии Санкт-Петербургского университета, была усеченная подготовка социологов, так как специальность называлась "прикладная социология" [см.: 256. С.15-16].

Социологическое образование, в полном смысле этого слова, по мнению А.О.Бороноева, началось в нашей стране только с 1989 г. [см.: 256. С.16). В этом году были образованы факультеты социологии в Московском государственном университете и Санкт-Петербургском университете.

Важным шагом в институционализации академической социологии стало массовое преобразование кафедр научного коммунизма, начавшееся в высших учебных заведениях в 1990-е гг. Университеты и институты, получив относительную свободу в формировании учебных программ, начали проводить сокращение общественнонаучных кафедр. Реальная угроза исчезновения нависла над почти тысячей кафедр научного коммунизма, для того чтобы выжить им срочно пришлось перепрофилироваться, менять свои учебные планы и переименовываться в новые кафедры: социологии, политологии или культурологии.

В начале 90-х годов социологию начали преподавать почти во всех вузах России, а также в некоторых гимназиях, колледжах, лицеях и среднеобразовательных школах. В настоящее время социологические факультеты и отделения имеются в 30 учебных заведениях, в т.ч. в Новосибирском, Томском, Омском, Алтайском университетах, Институте молодежи и т.д. Как видим, только в 90-е годы XX столетия в нашей стране начала налаживаться система подготовки и выпуска дипломированных социологов в России.

Специфика развития социологии в России повлияла на то, что в течение последних 40 лет всем отечественным социологам присваивались ученые степени кандидата и доктора философских наук. Степень же по социологии впервые появилась в нашей стране в 1990 г. Это произошло после того, как ВАК учредил шесть социологических специальностей.

С начала 90-х годов в России стали появляться новые социологические журналы и альманахи. С 1989 г. начал издаваться журнал "Философская и социологическая мысль" (на украинском и русском языках в Киеве). С 1991 г. выходит нерегулярно журнал "Социология", учредители - Институт социологии РАН и ЦЭМИ РАН. С 1992 г. издаются "Вопросы социологии", "Теория и история экономических и социальных институтов и систем" (Theory and History of economic and Social Institution and Systems - THESIS). С мая 1993 г. начал выходить Информационный бюллетень "Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения", он издается совместно Интерцентром и ВЦИОМом, а с 1994 г. - "Социологический журнал", учредителем которого является Институт социологии РАН. Следует также отметить выход в Сыктывкаре журнала "Рубеж. Альманах социальных исследований". Журнал "Социология: методология, методы, математические модели (4м)" был задуман как ежеквартальник, но наладить его регулярный выход сразу не удалось.

Начали издаваться различные словари и справочники по социологии. В связи с включением социологии как обязательной учебной дисциплины в учебные планы вузов появилось множество книг по социологии с подзаголовком "Учебное пособие по курсу", "Учебник" или "Курс лекций". Количество изданных в 1997 г. учебников и учебных пособий увеличилось в два раза по сравнению с 1995 г. [см.: 16. С.41). Они выпущены в свет вузовскими, центральными и периферийными издательствами, одни подготовлены отдельными авторами, а другие - коллективами. Все они очень разные как по объему и структуре, так и по качеству содержания.

В последние годы значительно облегчено знакомство с западной социологией. Издаются и переиздаются труды многих известных классиков: Э. Дюркгейм, М.Вебер, Р.Арон, Г.Тард, Н.Смелзер, П.А. Сорокин, М.М.Ковалевский, Н.И.Кареев и др. Начали выходить сборники текстов выдающихся зарубежных и отечественных классиков социологии. Эти работы знакомят читателей с материалом, пока еще недостаточно доступным в нашей стране.

Но, к сожалению, большинство названных работ вышло малым тиражом, поэтому, хотя список отмеченных книг кажется очень большим для такого маленького промежутка времени, на самом деле, они в ограниченном количестве имеются только в некоторых городских и вузовских библиотеках, а также в личных библиотеках преподавателей. Политическая нестабильность, всевозможные организационные и финансовые барьеры, возникшие в нашей стране, оказывают существенное влияние на развитие периодической социологической печати.

Таким образом, к настоящему времени в нашей стране сложился и признан статус социологии как самостоятельной науки, социология реабилитирована политически и идеологически, признана ее важная роль в решении социальных проблем. Крупные ученые-социологи стали привлекаться для разработки и экспертизы документов, имеющих важнейшее народнохозяйственное значение. Появился реальный шанс не только наверстать упущенное, но и преодолеть существующий сегодня разрыв в уровнях развития социологии в нашей стране и на Западе.

Перед социологами поставлена задача перейти от изучения отдельных сторон жизнедеятельности общества, анализ которых не отличался глубиной и зачастую носил эпизодический характер и проводился недостаточно развитой методикой и техникой, к проведению фундаментальных и целенаправленных социологических исследований. То есть перед социологами открылись широкие возможности для творческой работы.