6 Том Международная экономика / Veh6-06_Hume

Давид Юм

О ТОРГОВОМ БАЛАНСЕ

Hume David

Of the Balance of Trade

Встранах,гденезнаютприродыэкономики,принятозапрещатьэкспорттоваров, удерживаявсвоейстраневсе,чтосчитаетсяценнымиполезным.Вэтихстранахнепонимают,что при таком запрете они действуют в направлении, прямо противоположном их намерениям; и что чем больше экспортируется товаров, тем больше будет произведено внутри страны, и они всегда самыми первыми будут получать их.

Образованным людям хорошо известно, что древнее право Афин поставило экспорт фиг в ряд преступлений. Этот вид фруктов считался настолько превосходным в Аттике, что афиняне полагали, что он слишком хорош для любого иноземца. И к этому нелепому запрету ониотносилисьнастолькосерьезно,чтодоносчикисталиназыватьсясикофантами,отгреческих слов, обозначающих фиги и человека, который раскрывает что-либо. Во многих старых актах парламента имеются доказательства такого же незнания природы торговли, особенно во времена правления Эдварда III. И до сего дня во Франции экспорт зерна частенько под запретом: так, говорят сами французы, легче предотвратить голод. Хотя очевидно, ничто так не способствует частому голоду, как запрет на вывоз зерна. Именно он и наносит ущерб этой плодородной стране.

Точно такой же ревностный страх в отношении денег господствует и среди некоторых стран. Необходимо обладать разумом и опытом, чтобы убедить людей в том, что подобные запреты не служат никакой иной цели, кроме увеличения курса иностранной валюты и дальнейшего роста объема экспорта.

Эти ошибки, можно сказать, велики и очевидны. Но даже те страны, у которых все хорошо с экономикой, не лишены предрассудков относительно торгового баланса и страхов, чтовсеихзолотоисеребропокинетстрану.Мнекажется,чтопочтивлюбомслучаеэтолишь беспочвенноеопасение.Выходит,вравнойстепениследуетопасатьсяитого,чтоиссякнутвсе источникииреки,итого,чтоденьгипокинуткоролевство,гдеестьлюдиипромышленность.

Д. Юм. О торговом балансе	113

Давайте бережно сохранять эти богатства — людей и промышленность, и нам никогда не придется бояться потерять деньги.

Легко заметить, что все расчеты, касающиеся торгового баланса, основаны на очень неопределенных фактах и предположениях. Книги таможенного учета не могут считаться достаточным основанием; не лучшим основанием является и курс валюты, если только мы не изучаем его в отношениях со всеми странами и если не знаем также относительной доли каждойизпереведенныхсумм,чтонаверняказнатьневозможно.Каждый,ктокогда-либораз- мышлял на эту тему, всегда подтверждал свою теорию — какова бы она ни была — фактами и расчетами, перечислением всех товаров, отправленных во все зарубежные страны.

Работы Ги (Gee) вызвали в стране всеобщую панику, когда все ясно и со всеми подробностями увидели,чтоторговыйбалансбылневихпользунатакуюзначительнуюсумму,что это должно было оставить их без единого шиллинга на ближайшие пять или шесть лет. Но, к счастью, с тех пор прошло двадцать лет, в течение которых мы вели дорогостоящую войну за рубежом; и все полагают, что денег у нас еще больше, чем в предшествующий период.

Ничто не может быть более увлекательным в этом отношении, чем работы доктора Свифта;этотавтороченьбыстрораспознаетошибкиинелепыеутверждения.Всвоемкратком обзоре положения Ирландии он говорит, что все деньги этого королевства ранее составляли лишь 500 тыс. единиц; что из этой суммы ирландцы перечисляли ежегодно целый миллион в Англию и едва ли имели другой источник, за счет которого они могли компенсировать свои расходы. У них практически не было иной внешней торговли, кроме импорта французских вин, за которые они платили наличные деньги. Следствием этой ситуации, которую следует признать неблагоприятной, было то, что в течение трех лет денежные средства Ирландии с 500 тыс.сократилисьдоменеечем2000.Ивнастоящеевремя,яполагаю,попрошествии30лет абсолютно ничего не осталось. Кроме того, я не знаю, каким образом до сих пор сохраняется мнениеобувеличениибогатствавИрландии,котороевызвалотакоенегодованиепрофессора, и каким образом это мнение находит поддержку среди уймы людей.

Итак, эти представления о неверном торговом балансе оказываются таковы, что сами разоблачают себя, когда автор не согласен с кабинетом министров или находится в подавленном настроении; и поскольку их никогда нельзя опровергнуть конкретными деталями в отношениивсегоэкспорта,которыйуравновешиваетимпорт,здесьможетбытьуместенодин общий аргумент. Этот аргумент заключается в том, что можно подтвердить невозможность такого исхода, пока мы сохраняем людей и промышленность.

Предположим,чточетырепятыхвсехденегВеликобританиибылиуничтоженызаодну ночь, и страна скатилась к такому же состоянию в отношении денег, какое было в правление ГенриховиЭдуардов.Каковыбудутпоследствия?Недолжнылипропорциональносократиться цены на труд и на все товары, не должно ли все продаваться по таким же низким ценам, как и в те времена? Какая бы страна смогла поспорить с нами на внешнем рынке или претендовать на то, чтобы направлять или продавать товары по той же цене, которая давала бы нам достаточную прибыль? А значит, насколько быстро мы бы получили назад те деньги, которые мы потеряли, и поднялись бы до уровня всех соседних стран? После того, как мы поднимемся до их уровня, мы немедленно потеряем наши преимущества дешевого труда и товаров; и дальнейший приток денег будет остановлен нашей полнотой и перенасыщением.

114	2. Меркантилизм и его критика

Опять-таки, предположим, что все деньги Великобритании за ночь увеличились в пять раз. Не должно ли это привести к противоположному результату? Не должны ли труд и все товары подорожать до такого непомерного уровня, что ни одна соседняя страна не сможет позволить себе покупать товары у нас. С другой стороны, их товары стали бы сравнительно дешевыми, так что, несмотря на все законы, которые они могли бы издать, они работали бы на нас, и отток наших денег был бы неизбежен. Тогда мы дойдем до уровня наших соседей,

ипотеряем превосходство в отношении богатства, которое поставило нас в такое неблагоприятное положение.

Итак,очевидно,чтотежепричины,которыеисправилибыэтинепомерныенеравенства, если бы последние случайно произошли, должны были бы предотвратить их появление по самой природе и всегда во всех соседних странах удерживать деньги на уровне, соответствующемсостояниюремеслаипромышленностикаждойстраны.Всявода,кудабыонинитекла, остается всегда на одном уровне. Спросите о причинах этого у натуралистов. Они скажут вам, что, если бы вода где-нибудь в одном месте поднялась, то из-за более высокого давления в этой части реки уровень воды должен бы начать снижаться, и так — пока не возобновится равновесие; и что та же причина, которая исправляет неравновесное положение, если оно случается, должна всегда предотвращать его появление в отсутствие какого-либо отчаянного внешнего воздействия.1

Можно ли представить себе, если бы это было возможно по какому-то закону, или даже с помощью какого-то ремесла или промышленности, чтобы все деньги, которые галеоны привезли из Индии, оставались в Испании? Или чтобы все товары могли продаваться во Франции за десятую часть той цены, по которой они могли бы быть проданы по другую сторону Пиренеев, не находя пути туда и убегая из этой необъятной сокровищницы? По какой же иной причине, кроме той, что невозможно накопить денег сверх меры так же, как поднять уровеньводыврекевышеопределенногоуровня,внастоящеевремявсестранывыигрывают в торговле с Испанией и Португалией? Правители этих стран продемонстрировали, что они не имели намерения удерживать золото и серебро у себя, даже если бы это и было в какой-то мере возможно.

Однако «вода может выходить из берегов», если отсутствует сообщение с океаном. Так же и в случае денег: если сообщение прервано посредством каких-либо материальных или физических препятствий (любые законы сами по себе не дают нужных результатов), тогда может возникнуть огромная разница в отношении денег. Так, огромное расстояние до Китая, а также монополия наших индийских компаний, создавая препятствия сообщению между нашими странами, сохраняют в Европе золото и серебро, особенно последнее, в гораздо большем количестве, чем имеется в этой стране. Но, несмотря на это огромное препятствие, последствияупомянутыхвышепричин,очевидны.Возможно,чтокасаетсяручныхремесели мануфактурногопроизводства,тоуровеньнавыковимастерствапоЕвропевцеломпревосходит их уровень в Китае; но мы никогда не сможем торговать с Китаем без значительного ущерба для себя. И если бы не постоянный приток из Америки, количество денег уменьшалось бы в

1 Есть еще одна причина, хотя и более ограниченная по сфере действия, которая сдерживает неправильный торговый баланс по отношению к каждой стране, с которой торгует королевство. Когда мы импортируем больше товаров, чем экспортируем, валютный курс работает против нас, и это становится еще одним стимулом для экспорта; в такой сумме, которую составляет плата за необходимую перевозку

истрахование денег. Ибо валютный курс никогда не может подняться выше этой суммы.

Д. Юм. О торговом балансе	115

Европе и увеличивалось в Китае, пока не достигло бы примерно одинакового уровня и там

итам. Ни один разумный человек не может сомневаться в том, что эта трудолюбивая нация, если бы она располагалась так же близко к нам, как Польша или Северная Африка, лишила бынасизлишковзвонкоймонетыиоттянулабынасебябольшуючастьбогатствВест-Индии. Нам не обязательно обращаться к физической привлекательности, чтобы объяснить необходимостьэтого.Существуетморальнаяпривлекательность,возникающаянаосновеинтересов

ипристрастий людей, которая столь же сильна и безусловна.

Что же удерживает равновесие между отдельными провинциями каждого королевства, как не действие этого принципа, не позволяющего деньгам выйти за пределы определенного уровня и подняться или опуститься непропорционально трудовым ресурсам и товарам, которые есть в каждой провинции? Разве большой опыт не успокоил людей на сей счет? Ведь какое множество мрачных предчувствий может возникнуть у печального йоркширца, когда он прикидывает в уме суммы денег, изъятые Лондоном посредством налогов, отъезжающих людей, товаров, и насколько по сравнению с этим в его глазах ничтожно движение в обратном направлении? Несомненно, если бы в Англии еще существовал Союз семи государств англов и саксов, законодательную власть каждого государства постоянно тревожил бы страх неблагоприятного баланса. И поскольку, возможно, взаимная ненависть этих государств была бы чрезвычайно сильна из-за их близкого соседства, они бы обременяли и угнетали всю экономику своей ревностной и ненужной осторожностью. С тех пор, как Союз устранил барьеры между Шотландией и Англией, какая из этих стран выиграла за счет этой свободной торговли? Или разве можно обоснованно отнести увеличение богатства первого королевства на счет чего-либо иного, кроме как его ремесла и промышленности? До создания Союза в Англии все признавали, как мы знаем от аббата дю Бо, что Шотландия вскоре исчерпала бы своюказну,еслибыбыларазрешенасвободнаяторговля;надругойсторонеТвидапреобладало противоположное мнение. Которое из них справедливо — показало время.

То, что происходит с небольшой частью человечества, должно происходить и в более крупноммасштабе.ПровинцииРимскойимперии,несомненно,удерживалиравновесиемежду собойи в отношениях сИталией, независимо от законодательной власти;также и различные страны, входящие в состав Великобритании, или различные округа каждой страны. И любой человек, который путешествует по Европе в эти дни, может увидеть по ценам на товары, что деньги,несмотрянаабсурднуюподозрительностьпринцевигосударств,находятсяпримерно на одном уровне; и что различия между королевствами в этом отношении зачастую не больше, чем между различными провинциями одного и того же королевства. Люди, разумеется, стекаются в столицы, морские порты и к судоходным рекам. Здесь больше людей, больше промышленности, больше товаров, и, следовательно, больше денег. Но разница в деньгах и во всем остальном пропорциональна, и общий уровень сохраняется неизменным.2

2 Следует особо отметить, что во всех рассуждениях, где бы я ни говорил об уровне денег, я всегда подразумеваю пропорциональный уровень денег производству, труду, промышленности и навыкам в различных государствах. И я утверждаю, что если в одной стране этих преимуществ в два, три, четыре раза больше по сравнению с соседними странами, денег там неизбежно также будет вдвое, втрое, вчетверо больше. Единственным обстоятельством, которое может помешать точности соблюдения этих пропорций, являются расходы на транспортировку товаров из одного места в другое; и эти расходы иногда не равны. Так, зерно, скот, сыр, масло из Дербишира не могут отвлечь деньги из Лондона, так же как промышленные товары из Лондона — отвлечь деньги из Дербишира. Но это препятствие лишь

116	2. Меркантилизм и его критика

НашаподозрительностьинашаненавистькФранциибезграничны;и,покрайнеймере, первое чувство следует признать оправданным и обоснованным. Эти чувства воздвигли бесчисленные барьеры и препятствия на пути торговли, и нас обычно обвиняют в том, что мы являемся агрессорами. Но что мы выиграли от такой торговли? Мы потеряли французский рынок шерстяной мануфактуры и передали право торговли вином Испании и Португалии, где мы покупаем худшие напитки по более высокой цене. Мало англичан, которые не сочли бысвоюстрануабсолютноповерженной,продавайсявАнглиифранцузскиевинатакдешево

ив таком изобилии, чтобы до некоторой степени вытеснить домашние ликеры и весь эль. Но если бы мы оставили в стороне наши предубеждения, было бы нетрудно доказать, что ничто не может быть более безвредным, а возможно, даже и выгодным. Каждый новый акр виноградников,возделанныйвоФранции,чтобыпоставитьвиновАнглию,потребует,чтобы взамен французы покупали продукцию с одного английского акра, засеянного пшеницей или ячменем. Очевидно, что, таким образом, мы должны обладать лучшими товарами.

Французскийкорольвыпустилмножествоэдиктов,которыезапрещаютнасаждениеновых виноградников и предписывают выкорчевать те, что были посажены в последнее время: настолько чувствительны они, в этой стране, к более высокой стоимости зерна по сравнению со всеми остальными продуктами.

Маршал Вобан зачастую жалуется, и вполне обоснованно, на абсурдные пошлины, которыми облагается ввоз вин Лангедока, Гиены и других южных провинций, которые импортируются в Бретань и Нормандию. Он не питал никаких сомнений, что эти провинции (Бретань и Нормандия) могли бы сохранить свой баланс, несмотря на введение открытой торговли, которую он рекомендует. И очевидно, что еще несколько лиг3 перевозки по морю в Англию не играли бы никакой роли, а если бы и играли, то это должно распространяться на все товары в обоих королевствах.

Вдействительностиестьодносредство,спомощьюкоторогоможноуменьшитьколичество денег по сравнению с их естественным уровнем в королевстве, и есть средство, с помощью которого их можно увеличить. Однако эти случаи по их изучении будут укладываться в нашу общую теорию и тем самым увеличивать доверие к ней.

Едва ли я знаю какой-либо другой метод уменьшения количества денег ниже установившегося уровня, кроме учреждения банков, фондов и бумажного кредита, которые столь широко практикуются в нашем королевстве. Они вводят бумажный эквивалент денег, способствуютегообращениювовсемгосударстве,замещаютимзолотоисеребро,повышают пропорционально цены на труд и товары и, таким образом, либо изымают большую часть этихблагородныхметаллов,либопрепятствуютихдальнейшемуросту.Чтоможетбытьболее недальновидным, чем наши аргументы в защиту по этому поводу? Поскольку мы понимаем, что каждый отдельный человек был бы гораздо богаче, если бы его запасы денег удвоились, то же самое стало бы и с государством, если бы запасы денег каждого человека увеличились. Однако при этом мы не учитываем, что одновременно это увеличило бы цены на все товары

исразу же низвело каждого человека до такого же состояния, как и ранее. Только в публичных взаимоотношениях и в сделках с иностранцами большие запасы денег представляют собой преимущество. Поскольку наши запасы бумажных денег абсолютно незначительны,

кажущееся: поскольку, пока транспортировка товаров является дорогостоящей, сообщение между различными местами затруднено и несовершенно.

3 1 лига = 4,83 км = 3 мили

Д. Юм. О торговом балансе	117

мы ощущаем, таким образом, все негативные последствия, вытекающие из изобилия денег, не пожиная каких-либо выгод.

Предположим,чтоимеется12млнбумажек,которыеобращаютсявкоролевствевкачестве денег(посколькумынеобязаныпредставлять,чтовсенашиогромныесредстваиспользуются

втакой форме), и предположим, что реальная наличность королевства составляет 18 миллионов: это государство, которое, исходя из опыта, способно держать запас денег в сумме 30 миллионов.Яутверждаю,чтоеслионоспособнодержатьтакойзапас,ононеизбежнодолжно было приобрести его в золоте и серебре, если бы мы не препятствовали ввозу этих металлов посредствомэтого изобретениябумажныхденег. Откудабымыполучилиэту сумму?Из всех королевствмира.Нопочему?Потомучто,есливыисключитеэти12млн,деньгивгосударстве будутнаходитьсянижеуровняденегнашихсоседей;имыдолжныбудемнемедленноизымать ихудругихстран,пока,таксказать,ненаполниминенасытимсобственноегосударствоиуж не сможем удерживать большую сумму. При нашей нынешней политике мы должны так же осторожно наполнять страну этим прекрасным товаром в виде банковских векселей и чеков, как если бы мы боялись переполнения благородными металлами.

Не следует сомневаться, что огромное количество золота и серебра во Франции своим существованием в значительной мере обязано нехватке бумажных денег. Во Франции нет банков: коммерческие векселя не обращаются там так, как у нас, ростовщичество или кредитование под проценты прямо не разрешены; так что многие хранят крупные суммы денег в своих сундуках. В частных домах используется огромное количество посуды из благородных металлов, и все церкви полны ею. Таким образом, запасы и труд у них остаются дешевле, чем в странах, которые не имеют и половины этого богатства в виде золота и серебра. Преимущества такого положения с точки зрения торговли, а также при крупных чрезвычайных бедствиях слишком очевидны, чтобы обсуждать их.

Мода, которая до сих пор сохраняется в Англии и Голландии, еще несколько лет назад существовалавГенуе.Оназаключаетсявиспользованиивместостоловыхприборовкитайского фарфора,ноихСенат,предвидяпоследствия,запретилиспользованиетакогохрупкоготовара внеопределенныхграниц.Использованиесеребрянойпосудыникогданеограничивалось.Ия полагаю, в их недавних бедствиях они ощутили хорошие результаты этого законодательного акта. Наш налог на столовые приборы, возможно, в этом отношении несколько неразумен.

До введения бумажных денег в наших колониях те располагали запасами золота и серебра, достаточными для их обращения. С момента введения этого товара, единственным неудобством, которое последовало за этим, было тотальное изгнание благородных металлов. И после отмены бумажных денег, можно не сомневаться, деньги вернутся, пока эти колонии располагаютпромышленностьюитоварами—темединственным,чтопредставляетценность

вэкономике, и ради чего все люди желают иметь деньги.

Как жаль, что Ликург не подумал о бумажном кредите, когда хотел изгнать золото и серебро из Спарты! Такая мера послужила бы этой цели лучше, чем обилие железа, которое он использовалвкачестведенег.Ктомужеэтамераболееэффективнопрепятствовалабылюбой торговле с иноземцами, поскольку бумажные деньги обладают гораздо меньшей реальной и внутренне присущей им стоимостью.

Следует, однако, признать, что, поскольку все эти вопросы торговли и денег чрезвычайно сложны, существуют определенные точки зрения, с которых можно рассматривать

118	2. Меркантилизм и его критика

эту тему, чтобы представить преимущества бумажного кредита и банков по сравнению с их недостатками. То, что они устраняют звонкую монету и слитки металлов из страны, несомненно,верно;итот,ктонезаглядываетдальшеэтого,вполнеможетпорицатьих.Нонетакую великую роль играют звонкая монета и слитки, чтобы не допускать компенсации или даже избытка в результате роста промышленности и кредита, которому может способствовать правильное использование бумажных денег. Прекрасно известно, каким преимуществом для купца является то, что он может дисконтировать свои векселя при необходимости. И все, что способствуетэтому,считаетсяблагоприятнымдляобщегосостоянияэкономикивгосударстве. Но частные банкиры не способны предоставлять такой кредит за счет того кредита, который они получают в результате депонирования денег в их конторы; и банк Англии точно так же неможетделатьэтогоиз-затойсвободы,которойонобладаетпривыпускевекселейпривсех видах платежей. С недавних пор изобретением такого рода могут хвастать банки Эдинбурга; и, поскольку это одна из наиболее гениальных идей, которые были реализованы в сфере экономики, она считается выгодной для всей Шотландии. Это называется банковский кредит, и он является таковым по своему характеру. Человек приходит в банк и получает гарантию на определеннуюсумму,предположим,натысячуфунтов.Этиденьгииличастьизнихонможет снять, когда пожелает. И, пока они находятся у него на руках, он платит только обычные проценты за них. Он может, когда пожелает, погасить любую сумму, даже столь маленькую, как двадцатьфунтов,ипроцентыперестаютначислятьсясдатыпогашения.Преимуществатакого изобретения весьма многообразны. Поскольку человек может получить гарантию примерно насуммупрожиточногоминимумаиегобанковскийкредитэквивалентенналичнымденьгам, купец, таким образом, оплачивает свой дом, мебель, товары на складе, суммы за границей, причитающиеся ему, и свои суда на море. Он может, при необходимости, использовать его во всех платежах, как будто это деньги данной страны. Если человек занимает тысячу долларов участноголица,помимотого,чтоихневсегдаможнонайти,когдатребуется,онвыплачивает проценты на эту сумму, независимо от того, пользуется он ею или нет. Банковский кредит не стоит ему ничего, за исключением именно того периода, когда он пользуется им. И это обстоятельство имеет такое же преимущество, как будто он занял деньги под гораздо меньшие проценты.Купцысмоментаэтогоизобретенияполучилибольшевозможностейподдерживать кредит друг друга, что является существенной гарантией от банкротств. Человек, когда его банковскийкредитисчерпан,идетккому-либоизсвоихсоседей,ктоненаходитсявтакомже положении, и получает деньги, которые он возвращает, когда ему удобно.

После того, как такая практика несколько лет просуществовала в Эдинбурге, несколько компанийкупцоввГлазгопошлиещедальше.Ониобъединилисьвразличныебанкиивыпустили векселя на такие маленькие суммы, как десять шиллингов, которые они использовали во всех платежах за товары, мануфактуру, различного рода труд. И эти векселя, учитывая общепризнанное доверие к этим компаниям, использовались в качестве денег во всех платежах по всей стране. Таким образом, 5 тыс. фунтов смогли выполнять те же функции, что и 6, и 7 тыс. Благодаря этому купцы могли вести торговлю в более крупных масштабах, и во всехихсделкахимтребоваласьменьшаяприбыль.Нопомимовсехостальныхпреимуществ, которыевытекаютизэтихизобретений,следуеттакжепризнатьито,чтокромезначительного облегчения кредитования, что является опасным, они устраняют благородные металлы. И ничто не может являться более очевидным доказательством этого, чем сравнение прошлого

Д. Юм. О торговом балансе	119

инынешнего состояния Шотландии в этом отношении. При пересчете денег после объединения выяснилось, что в этой стране — примерно миллион звонкой монеты. Но, несмотря на значительный рост богатства, торговли и производства различного рода, считается, что даже тогда, когда нет чрезвычайного изъятия денег со стороны Англии, наличные деньги сейчас не составят и трети этой суммы.

Посколькунашипроектыбумажногокредитаявляютсяпочтиединственнымсредством, с помощью которого мы можем опустить количество денег ниже настоящего уровня, то, по моемумнению,единственнымсредством,спомощьюкоторогомыможемподнятьденежную массу выше настоящего уровня, является практика, которую мы все должны объявить разрушительной, а именно — сосредоточение крупных сумм в общественной казне, блокирование их и абсолютное изъятие из обращения. Жидкость, не сообщающаяся с окружающей средой, может посредством такой хитрости подняться до той высоты, до которой мы пожелаем. Чтобы подтвердить это, нам нужно лишь вернуться к нашему первому предположению об уничтожении половины или части денежной массы. Мы выяснили, что немедленным последствием такого события было бы привлечение равной суммы из всех соседних королевств. По-видимому, природа экономики такова, что на практике не ограничивает возможностей создания запасов. Маленький город, такой как Женева, продолжая следовать этой политике на протяжении столетий, мог бы сосредоточить в своих руках девять десятых всех денег Европы. В действительности, по-видимому, в природе человека заложено непобедимое противодействие такому безмерному росту богатства. Слабое государство с непомерной казной вскоре станет жертвой какого-либо бедного, но более сильного соседа. Великое государство могло бы расточить свое благосостояние в опасных и плохо согласованных проектах и, возможно, уничтожить вместе с ним то, что гораздо более ценно — промышленность, мораль и численность населения. Жидкость в этом случае, поднявшаяся чересчур высоко, разрывает

иразрушает сосуд, в котором она содержится; а смешиваясь с окружающей средой, вскоре достигает надлежащего уровня.

Наосновеэтихпринциповмыможемузнать,какоемнениеунасдолжносформироваться в отношении этих бесчисленных препятствий, помех и податей, которые устанавливают все страныЕвропывнеменьшейстепени,чемАнглия,исходяизнепомерногожеланиянакопления денег, которые никогда не превысят определенного уровня, пока они находятся в обращении; илиизплохообоснованногострахапотерятьденежнуюмассу,котораяникогданеупадетниже определенного уровня. Если что-то и может уничтожить наше богатство, так это неразумные выдумки.Ноониприводяткобщемуотрицательномурезультату,которыйзаключаетсявтом, что они лишают соседние страны свободного сообщения и обмена, который предусмотрел Создатель, дав им почву, климат, таланты, столь отличные друг от друга.

Нашасовременнаяполитикарасполагаетединственнымметодомустраненияденег —ис- пользованием бумажного кредита, и она отказывается от единственного метода их накопления — от практики создания запасов, однако использует сотню уловок, которые не служат никакой иной цели, кроме создания помех промышленности и лишения самих себя и своих соседей общей выгоды от ремесла и природных богатств.

Темнеменее,невсеналогинаиностранныетоварыследуетрассматриватькаквредные или бесполезные, а только те, которые базируются на уже упомянутой подозрительности. Налог на немецкое полотно поощряет отечественных производителей и таким образом пре-

120	2. Меркантилизм и его критика

умножает наше население и промышленность. Налог на бренди увеличивает объем продаж рома и поддерживает наши южные колонии. И поскольку необходимо устанавливать подати дляподдержкиправительства,томожетбытьудобнееустанавливатьихнаиностранныетовары, которыелегкоперехватитьвпортуиподвергнутьобложениюэтимиподатями.Однакомыдолжны всегда помнитьмаксиму доктора Свифта,чтоварифметикетаможнидваи дване даетвответе четыре, а зачастую дает только единицу. Едва ли можно сомневаться, но если бы пошлины на винабылиниженатреть,онибыприносилиправительствугораздобольше,чемсейчас.Анаши граждане посредством этого могли бы позволить себе пить более хороший и более полезный ликер;идляторговогобаланса,ккоторомумыстольревностноотносимся,небылобыникакого вреда.Производствопивазапределамисельскохозяйственныхрайоноввесьманезначительнои дает работу немногим людям. Перевозка вина и зерна была бы не намного хуже.

Но разве не часто мы сталкиваемся со случаями, скажете вы, когда государства и королевства, которые ранее были богаты и обильны, становятся бедными и нищими? Разве не ушли из них деньги, которыми они ранее были переполнены? Я отвечаю, что если они теряют свою торговлю, промышленность и население, то не смогут они и сохранить золото и серебро, поскольку эти благородные металлы будут пропорциональны ранее упомянутым преимуществам. Когда Лиссабон и Амстердам перехватили торговлю с Западной Индией у Венеции и Генуи, они также получили прибыль и деньги, которые получались в результате этой торговли. Когда правительство переезжает на новое место, когда дорогостоящие армии находятся на известном расстоянии, когда иностранцы владеют значительными средства- ми —изэтихпричинестественноследуетсокращениеденежноймассы.Ноэто,какмыможем заметить,принудительныеинасильственныеметодыустраненияденег,иониобычносвязаны с перевозкой людей и промышленности. Но когда все это сохраняется неизменным, и отток не продолжается, деньги всегда найдут дорогу обратно по сотням каналов, о которых мы не имеемпредставленияидаженеподозреваем.Какиеогромныебогатствабылипотраченыстоль многими странами во Фландрии после революции в ходе трех длительных войн! Возможно, больше денег, чем половина того, что сейчас имеется в Европе. Но что стало теперь? Разве онинаходятсявузкомкругуавстрийскихпровинций?Конечно,нет:большаячастьвернулась в те несколько стран, откуда они пришли, и последовала за ремеслом и промышленностью, с помощью которых сначала эти деньги были приобретены. Около тысячи лет деньги Европы текли в Рим открытым и ощутимым потоком. Но Рим опустел через множество секретных и невидимых каналов. И отсутствие промышленности и торговли в настоящее время сделало папскую область беднейшей территорией во всей Италии.

Итак, правительство имеет вескую причину, чтобы бережно сохранять население и промышленность.Деньгиономожетспокойнодоверитьобычномуходуделбезопасенийили подозрений. Или даже если оно уделяет внимание этому обстоятельству, оно должно делать это лишь в той мере, в какой это влияет на население и промышленность.

О подозрительности в торговле

Сделавпопыткуустранитьплохообоснованныеподозрения,которыепреобладаютсреди экономически развитых стран, считаю уместным упомянуть еще одни подозрения, которые выглядят также безосновательно. Ничто так не распространено среди государств, которые

Д. Юм. О торговом балансе	121

добились некоторого прогресса в экономике, как способность с подозрением смотреть на прогрессихсоседейирассматриватьвсеучаствующиевторговлегосударствакаксоперников, а также уверенность в том, что ни одно из них не может процветать, кроме как за их счет. Вопреки этому однобокому и вредному мнению, я рискну утверждать, что рост богатства и торговли в одной стране не наносит вред, а обычно способствует росту богатства и торговли во всех соседних странах; и что государство едва ли может далеко продвинуться в торговле и промышленности, если все окружающие страны погрязли в невежестве, лени и варварстве.

Что промышленность некой страны не может пострадать от процветания ее соседей — очевидно; и поскольку торговля, несомненно, — наиболее важная в любом обширном королевстве отрасль экономики, это уводит нас далеко от всяких поводов для подозрительности. Нояидуещедальше,иотмечаю,чтоеслимеждународамисохраняетсяоткрытоесообщение, промышленность каждой страны не может достигать роста иным образом, кроме как за счет роста экономики в других странах. Сравните положение Великобритании в настоящее время с тем, что было два столетия назад. Все ремесла в сельском хозяйстве и промышленности были чрезвычайно грубыми и несовершенными. Все улучшения, которых мы достигли с тех пор, стали результатом нашего подражания иностранцам; и поэтому мы должны почитать счастьем, что они ранее нас достигли прогресса в ремеслах и талантах. И это общение до сих пор сохраняется к большому нашему преимуществу. Несмотря на развитое состояние нашей промышленности, во всех ремеслах мы ежедневно принимаем изобретения и усовершенствования наших соседей. Товары первоначально импортировались из-за границы к нашему большому неудовольствию до тех пор, пока мы считали, что это изымает у нас наши деньги. Потом к нашей видимой выгоде постепенно импортировалось и само ремесло. Но и после этогомыещепродолжаемроптать,чтонашисоседиобладаютремеслом,промышленностью, изобретениями, забывая, что если бы они первыми не научили нас, мы бы до сих пор оставались варварами. И если бы они не продолжали развиваться, то ремесла должны были бы упасть до жалкого состояния и лишились бы духа соперничества и новшеств, которые столь способствуют их развитию.

Рост отечественной промышленности закладывает основу для внешней торговли. Если создается большое число товаров для внутреннего рынка, всегда найдутся такие, которые можно экспортировать с выгодой для себя. Но если наши соседи не имеют ремесла или не занимаютсякультивированиемрастений,онинемогутвзятьнашитовары,посколькуимнечего дать взамен. В этом отношении государства находятся в том же положении, что и отдельные лица.Одинчеловекврядлибудеттрудолюбивым,есливсеегосогражданеленивые.Богатство нескольких членов общества способствует росту моего богатства, какой бы профессией я ни занимался. Они потребляют продукт моего труда и позволяют мне получать взамен продукт их труда.

Ни одно государство не должно лелеять опасения, что его соседи добьются улучшений во всех ремеслах и промышленности в такой степени, что не будут нуждаться в этом государстве. Природа, наделяя различные народы разнообразными талантами, климатом и почвой, защитила их взаимное общение и торговлю, пока они все остаются трудолюбивыми

ицивилизованными. Кроме того, по мере того, как в одном государстве растет ремесло , растут и потребности со стороны его трудолюбивых соседей. Жители, становясь богатыми

иискусными, желают иметь все самые лучшие товары, и поскольку они имеют в изобилии