Архаическая культура
Представление об архаической культуре, конечно, есть определённая идеализация сложной взаимосвязи многих культурных парадигм у разных народов. Тем не менее, оно может быть функциональным, поскольку архаическая культура интересует нас в лишь контексте современной. Архаическая культура наиболее близка к исходной точке развития культуры, следовательно, в определённом смысле являет собой модель любой культуры — её формы являются прототипами всех позднейших. Поэтому, видя отличия архаической культуры от современной, необходимо объяснять не «аномалии» древних культурных стереотипов (в отличие от «правильных» наших), но, скорее, причины и характер возникновения современной культуры из архаической.
Истоки и трансляция архаической культуры
Главная особенность архаической культуры — преимущественное внимание к изменённым состояниям сознания (далее — ИСС), то есть прорывам бессознательного в сознание. Основные архаические культурные парадигмы производны от переживаний ИСС. Важное значение придаётся естественно возникающим ИСС — снам, видениям (в том числе во время болезней), оргазму. Для введения в ИСС использовались (и используются) различные способы: психотехники (медитативные практики, дыхательные техники, посты, сексуальное воздержание и ритуальный секс и т.п.), внешние формы воздействия на организм (изоляция, сенсорная депривация, определённая музыка, пытки, устрашающие ритуалы и проч.), психоделические препараты и наркотические вещества.
Передаются молодому поколению парадигмы архаической культуры в ходе инициаций (посвящений). Инициации проходят в атмосфере более или менее глубоких ИСС, вызываемых вышеописанными способами. Поэтому культурная парадигма окружена в сознании индивида сложным эмоциональным комплексом — здесь переплетаются «страх, надежда, религиозный ужас, пламенное желание и острая потребность слиться воедино с «общим началом», страстный призыв к охраняющей силе; всё это составляет душу представлений, делая их одновременно дорогими, страшными и в точном смысле священными для тех, кто получает посвящение» (Леви-Брюль, 1857–1939).
Влияние архаических культурных парадигм усиливается периодическим воспроизведением церемонии посвящения, эффектом эмоционального заражения. Все эти меры психологического воздействия приводят к тому, что первобытный человек и в обычном состоянии сознания ощущает дыхание мощных бессознательных сил и сравнительно легко входит в транс.
Конечно, отнюдь не все архаические люди имеют постоянный доступ к глубоким ИСС. Как правило, это прерогатива особой группы людей, обладающих способностью быстро входить в глубокий транс, «посвящённых» — колдунов и шаманов. Однако, во-первых, культурные парадигмы и создаются этими посвящёнными, а во-вторых, остальные через систему инициаций и посвящений также имеют доступ к ИСС, поэтому для архаического человека культурные парадигмы не являются формальностью, они наполнены непосредственными переживаниями.
Сущность архаической культуры
Центр архаической культурной парадигмы — ориентация на священное (Мирча Элиаде, 1907–1986).
Мир пропитан священной силой, приобщение к которой даёт человеку не только возможность чувствовать себя уверенно, но и сверхъестественное могущество. В лоне священного преодолевается страх перед окружающим, человек наполняется энергией, приобретает паранормальные способности. Представления о священной силе универсальны, встречаются практически во всех этносах. Например, в Полинезии священная сила называлась мана, среди различных североамериканских индейских племён — маниту, оренда, вакан, у аборигенов Мадагаскара — хасина, у берберов — барака, у древних германцев — хаминья, у древних индийцев — брахман и т.д.
Архаическое представление о священном — проекция бессознательного. Неоднозначность проявлений бессознательного, вызванная различием базовых матриц, интерпретируется как неоднозначность священного.
Священное наполняет душу любовью, гармонией, покоем (1-я матрица — амниотическое единство с организмом матери, ощущается как блаженство, носящее недифференцировано-эротический характер).
Но оно же есть страшная, грозная сила, сила, одновременно и разрушающая и созидающая, очаровывающая и отталкивающая, угнетающая, дающая надежду и вселяющая отчаяние (2-я матрица — соединение отчаяния и страха, ощущение безвыходности, страдания, 3-я матрица — агрессия и борьба, носящие преимущественно сексуальный характер).
И то же священное дарует счастливый исход, избавление от опасностей, окончание борьбы (4-я матрица).
Система представлений и ритуалов архаического общества призвана истолковывать и вызывать ИСС.
Современная секулярная (ориентированная на состояние активного бодрствования) культура в целом репрессивна в отношении ИСС, склонна относиться к ним как патологии и отрицать поэтому свой бессознательный фундамент. В то же время, в современной культуре существуют сферы, где выход к ИСС предполагается допустимым: сновидения, сексуальность, употребление алкоголя, музыка, наркотики (в ряде субкультур), религия, искусство, некоторые гуманитарные дисциплины (философия, психология, культурология). Но эти сферы относятся к области отдыха, чему-то необязательному, социально неважному или курьёзному (влюблённость вызывает, скорее, ироническое сочувствие окружающих, чем восхищение), тогда как в архаической культуре ИСС имели, прежде всего, социальную, а нередко и космическую значимость (например, племя пуэбло в США — дети солнца, без их ритуалов солнце через 10 лет перестанет вставать и наступит вечная ночь).
Священная сила (и только она!) в архаической культуре соединяет мир. Сам по себе мир не только не способен к единству, но и к существованию. Поэтому в перспективе священного первобытное мировосприятие синтетично. Внутренняя связь, единство всего со всем в восприятии древнего человека гораздо важнее качественной определенности (индивидуальных различий). В лоне священного человек един с другими людьми, растениями, животными, предметами и явлениями и сами они едины друг с другом. Однако единство это может базироваться как на эротическом, так и на агрессивном (садистическом) фундаменте.
Переживание различных форм единства как взаимопроникновения различных объектов (систем) — одушевлённых и неодушевлённых — проявляется в ИСС, вызванных в лабораторных условиях.
Современная секулярная культура воспринимает мир как бесконечно разветвляющееся множество объектов. Ей свойствен прогрессирующий аналитизм. Лишь культурные формы, связанные с ИСС, выражают изначальный синтез.
В то же время, архаическое сознание остро сознаёт разграничение священного и мирского (Элиаде). Священное, в принципе, обладает тотальной властью над всем мирским, пронизывает мирское и сливается с ним до полного отождествления, однако для человека явления священного локальны, священное открывается во времени и пространстве. В плане соотношения священного и мирского первобытное мировосприятие аналитично. Реальность раздваивается на священное пространство, «центр мира», в котором живёт племя, и обыденное пространство, страшный хаос; время — на священное, «баснословное» время, продолжающее жить в мистериях, и на обыденную современность. Священные предметы принципиально отличаются от обычных, хотя по внешнему виду они могут быть одинаковы, священные церемонии — от обычных действий и т.п. Люди также неодинаковы — приобщённые к священному люди — свои, братья, неприобщённые — чужие, враги.
Удалённость от священного и прорыв к нему проявляется в ИСС, наблюдаемых в лабораторных условиях.
Секулярная культура в силу игнорирования ИСС представляет мир принципиально однородным. Объекты различаются по своим качествам, но существуют в единой плоскости. Господствует концепция биологического эгалитаризма: люди равны, поскольку у них единая природа. Эталон — средняя величина.
Первобытное сознание безразлично к логическим противоречиям и свидетельствам внешнего чувственного опыта тогда, когда они входят в конфликт с усвоенными культурными стереотипами. Но содержание ИСС (прорыва бессознательного) и характеризуется выходом за пределы формальной логики и обыденного опыта. Леви-Брюль назвал первобытное мышление пралогическим. Однако он подчёркивал, что это мышление не антилогическое: в ситуациях, не связанных со священным, представления и действия архаического человека могут быть вполне рациональными. Например, туземцы бороро в Северной Бразилии верят, что они — красные арара (попугаи). Будучи арара, они, тем не менее, не перестают быть людьми. В то же время, они, как и другие люди, способны к распознаванию видов животных. Известный антрополог Бронислав Малиновский (1884–1942) указывал, что религиозные ритуалы (производные от соответствующих мифов) сопровождают лишь деятельность, связанную с сильным страхом. Деятельность же, проходящая в обычных состояниях сознания, ни с ритуалами, ни с верованиями не связана.
Поэтому представления архаических людей не поддаются рациональной критике (в чём долгое время упражнялись христианские миссионеры, ибо в секулярной культуре критерий истины — логика и внешне-чувственный опыт): они отражают реальный опыт ИСС, иррациональный по сути.