Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет
Богословский факультет
Кафедра Систематического богословия и Патрологии
Реферат на тему:
«Богословие Исаака Ньютона и образовательных тенденций Нового времени»
Выполнил студент 1 курса
Группы Б09-1-01 Пронина Анна Сергеевна
Научный руководитель:
к.фил.н. Усачева Анна Вячеславовна
Москва, 2013
Оглавление
Введение
I. Образовательные тенденции Нового времени 4
II. Влияние образовательных тенденций Нового времени на мировоззрение Исаака Ньютона 7
Заключение
Список использованной литературы
|
Введение Тема данной работы – Богословие Исаака Ньютона и образовательных тенденций Нового времени. Исаак Ньютон хорошо известен своими достижениями в области физики, астономии, математики, но помимо его изыскательских работ в данных областях Ньютон был еще и богословом. Рассмотрение его богословских изысканий позволит глубже понять особенности интеллектуальной жизни в XVI-XVII в. ,а также выявить степень влияния его теологических трудов на дальнейшее развитие богословской мысли, что обуславливает актуальность выбранной темы. Цель работы: рассмотреть богословие Исаака Ньютона и образовательных тенденций Нового времени. Цель работы определила решаемые задачи:
Книга В. П. Карцева «Ньютон» представляет собой научно-художественное жизнеописание Исаака Ньютона. Книга построена на обширном документальном материале, отечественном и зарубежном. Она охватывает широкий аспект общественной и научной жизни Англии в период Нового времени. Книга И.С. Дмитриева «Неизвестный Ньютон. Силуэт на фоне эпохи» представляет интерес не только для специалистов (историков, философов, физиков, химиков и биологов), но и для широкого круга читателей, интересующихся философией и историей науки. С.И. Вавилова «Исаак Ньютон» – солидный труд, содержащий более 200 страниц. О достижениях и результатах, полученных ученым, Вавилов рассказывает простыми словами. С этой точки зрения научная биография «Исаак Ньютон» может считаться также образцом популяризации.
Ко второй половине XVII века, т.е. ко времени начала научных, теологических и алхимический изысканий Ньютона, на горизонте вырисовывались следующие парадигмы:
Она зиждится на следующих идеях: 1)Мир организован иерархически во всех своих стезях и проявлениях, при этом каждый член иерархии оказывается причиной и источником существования нижележащих, а потому подчиненных ему членов. Здесь имеет место быть концепция субстанциональных качеств, форм, а также мысль о субстаниональной иерархии Космоса. 2)Причинно-следственный характер происходящих в природе явлений. Вмешательство сверхъестественных сил рассматривалось как чудо. 3)Порядок мира - это порядок завершенного мироустройства, в котором имеет место сотрудничество множество субстанциональных форм в их общей причастности Творцу [2, с. 176]. 4)Действие разума посредством абстрактных чувственных образов. 5)Разум уподобляется формам сотворенных «природ», основанием чему служит схоластическое утверждение о «совпадении вещи и интеллекта»[2, c.177]. 6) Знание – знание причин. Опыт указывает на следствия, а не на причины;
Она опиралась на: 1)Признание мира иерархичным, но акцент делается на идее взаимосвязи всех вещей, событий и явлений Универсума и идея эта доводится до формы «все во всем». Природа одушевлена и активна, наполнена вездесущими силами [2, c.178]. 2) Направленность вектора причинно-следственных связей сверху вниз (от звезд к земным сущностям). 3)Духовное и материальное неразрывны, границы единой шкалы Универсума. Каждая вещь здесь рассматривается как некое жизнеподобное активное начало, т.е. дуализм активных и пассивных начал. 4)Природа не есть что-то застывшее и законченное. Задача познания – открыть магическую формулу, приводящую в действие систему межпредметных связей. 5)Аналогия оборачивается тождественностью. Частичное сходство превращается в подобие, а последнее – в полное тождество [2,c.179]. 6)Магико-каббалистический неоплатонизм всего флорентийской редакции делает акцент не на божественном разуме, но на божественной воле и на способах, которыми она проявляется в Универсуме [2,c. 181].
1)Расколотость Универсума на бесконечно разнообразный мир эмпи рического существования и аскетический теоретический мир сущностей, где все предметы уравнены. 2)Вещная относительность бытия, каждая вещь соотнесена с другой вещью, и может быть представлена как модификация этой вещи. 3)Однородной пассивной материи противопоставляется активность познающего Ума. Человек ближе к Богу не созерцании, но в творческом деянии. Граница между мирами сущности и существования становится прозрачной. Ум есть измеритель природных вещей, а не наоборот, как в схоластическом дискурсе. 4)Опыт-созерцание, опыт-наблюдение дополняется экспериментом. 5)Рациоцентрическая тенденция новоевропейской науки снимала многие устоявшиеся запреты [2,с.182]. Начало Нового времени –это не только блестящие научные открытия, но и т период возрастания интереса к магии и оккультизму, когда вместе с сочинениями Галилея, Декарта, Бойля, большей популярностью пользовались трактаты герметического корпуса. В 17 в. развивалась полемика вокруг схоластического парипатетизма и тех схоластических доктринах и принципах, которые так или иначе вошли в европейскую натурфилософию, т.е. признание естественного характера причинно-следственных связей, акцент на фундаментальной роли интеллектуального познания, разработка логического аппарата. Характерная особенность новоевропейской философии и механико-математической картины мира – их опора на доктрину прямого участия Бога в нем, представление о вездесущности спиритуалистической активности Вселенной [2, с. 192]. «Механическая философия» противостояла натуралистических представлениям о материальном Универсуме, функционирующем без божественного вмешательства. Философы- механисты считали, что материя настолько пассивна, что не может совершать движение и управлять им, что предполагает Божественное вмешательство. Декарт пошел дальше, указав, что материя не способна была даже поддержать свое существование, что Бог вынужден был творить каждый раз ее заново. Т.е. происходит отказ от схоластической картины субстанциональных качеств, что открывает путь к непосредственной включенности Бога в каждое событие [2, c.193]. Механическая философия поставила под вопрос не просто частную перипатетическую теорию, но и схоластическую концепцию. Перипатетическая философия, по Бойлю, была слишком натуралистична, чтобы положить в ее основание теоретическую удовлетворительную картину мира. Поэтому лидеры протестантских движений ясно осознают опасность «натурализации» теологи [2, с.198]. Такая реакция реформаторов на перипатетическую концепцию и представление о Боге, действующем через посредников помимо теологической, имела еще и религиозно-политическую подоплеку. В то время, как Католическая церковь считала папу наместником Христа на земле, протестанты отстаивали доктрину священства всех верующих. Если у первом случае король получает власть через посредство Церкви, то протестанты считали, что власть от Бога [2,199] . Бог новоевропейского реализма – это. как правило, картезианский Бог, т.е. «действует всегда одинаковым образом», а также «не совершает никогда никаких чудес», а также «не может быть обманщиком», напротив, Он-всеблагий источник истины и не может вводить нас в заблуждение, если мы только правильно пользуемся этой истиной [2, с. 200]. |
2.Влияние образовательных тенденций Нового времени на мировоззрение Исаака Ньютона
Ньютон, помимо того, что был блестящим математиком, философом, был еще и богословом и его слала как богословом широких кругах велика [1, с. 192].
До сих пор опубликованы далеко не все рукописи Ньютона богословского содержания. Редактором наиболее полного собрания трудов Ньютона был епископ Горслей, выбиравший для печати такие рукописи, которые не бросали тени на Ньютона как на еретика.
Для правильной оценки религиозных мнений Ньютона не следует забывать неразрывной связи политических и религиозных течений в Англии того времени. Протестантизм и арианство Ньютона были одной из форм борьбы с католицизмом Стюартов, с партией тори. Такие же политические корни можно легко проследить почти во всех историко-богословских работах Ньютона.
Историческое сочинение «Хронология древних царств» рассказывает о том, что происходило одновременно с библейскими событиями Ветхого Завета, и такое исследование было предпринято с целью доказательства подлинности Библии методом сопоставления с альтернативными хронологиями всемирной истории. Другой труд - «Замечание на книгу пророка Даниила и Апокалипсис св. Иоанна» - рассказывает о последних событиях мира [4]. Полагая несомненной божественность указанных священных книг, Ньютон составляет, так сказать, «словарь символов», в них заключающихся. Он считает, например, что луна обозначает «простой народ», бури и движение облаков — войны и т.д. Истолковывая, далее, пророчества в применении к историческим событиям, Ньютон доказывает, что пророчества якобы выполнились. При этом он крайне скептически относится к возможности предсказания будущего на основании священных книг: «Бог дал это откровение, — пишет Ньютон, — так же как и пророчества Ветхого завета, не ради того, чтобы удовлетворить любопытство людей, делая их способными предузнавать будущее, но ради того, чтобы исполнением их на деле явлен был миру святой промысел, а не проницательность истолкователей». Явная тенденция Ньютона в его комментариях к пророчествам — это доказать гибель папства и разрушение римской церкви; поэтому он с особым старанием ищет доводы в пользу того, что «малый рог четвертого зверя» означает не что иное, как римскую церковь. «Толкования» Ньютона являются типичным примером англиканской богословской рационалистической литературы. Ньютон видит в распространении почитания святых идолопоклонство, в аскетизме и монашестве — ересь и т.д. С другой стороны, богословское сочинение Ньютона красноречиво свидетельствует о его обширной исторической и богословской эрудиции [1, c.193].
В богословском трактате «Историческое прослеживание двух заметных искажений Священного Писания» исследователь подвергает текстологической критике два стиха Нового Завета, свидетельствующих о Троичности Бога и божестве Иисуса Христа (1Иоан. 5:7, 1 Тим. 3:16) [4].
Уже на основании этого мемуара можно было подозревать отрицательное Л. Мор нашел много не известных до сих пор рукописей Ньютона, посвященных главным образом догмату троичности и спору Ария с Афанасием на Никейском вселенском соборе. Из этих документов, по словам Мора, явствует, что Ньютон был арианцем, т.е. отрицал божественную природу Христа [1, c. 193].
«Начала» Ньютона не говорят о метафизических причинах, как было принято до этого, одно из слов предваряется хвалой Творцу. Оба его основных труда — «Начала» и «Оптика» — имеют религиозные завершения, написанные с необычайным подъемом. В последнем поучении «Начал» Ньютон прямо пишет: «Рассуждение о Боге на основании совершающихся явлений, конечно, относится к предмету натуральной философии» [4].
После его смерти, были найдены в очень большом количестве и другие мелкие или незаконченные богословские сочинения, часть которых была напечатана в собрании трудов Ньютона, изданных епископом Горслсем [1, c.194].
Необходимо отметить, что историко-богословские упражнения Ньютона носят все же ясный отпечаток его точного физико-математического метода, применяемого, к материалу, совершенно не подходящему, и едва ли подходящим образцам. В этом неоднократно обвиняли Ньютона-богослова его современники.
Указанными сочинениями не исчерпывается религиозная деятельность Ньютона. В практической жизни он, по-видимому, строго различал вероисповедные формы от общей религиозной философии. Когда к нему как к президенту Королевского общества обратилось «Общество развития христианского знания» с просьбой предоставить помещение, он ответил: «Основное правило нашего Общества — не вмешиваться в религию; поэтому ясно, что мы не можем давать повод религиозным обществам вмешиваться в наши дела». Есть и другие свидетельства его свободомыслия и скептицизма. В портсмутской коллекции сохранилась, например, следующая заметка Ньютона о «чудесах»: «Чудеса называются так не потому, что они творятся богом, но потому, что они случаются редко, и поэтому удивительны. Если бы они происходили постоянно по определенным законам природы вещей, то они перестали бы казаться удивительными и чудесными и могли бы рассматриваться в философии как часть явлений природы (несмотря на то, что они суть следствие законов природы, наложенных на природу силою Бога), хотя бы причина их и оставалась нам неизвестной» [2, 194].
Герметическая традиция пыталась возродить «древние знания», эллинскую мудрость. Однако последователи герметизма, вобравшие в свое мировоззрение алхимические трактаты средневековья, еврейскую каббалу, эллинский неоплатонизм, пытались соединить эту гремучую смесь с христианством. Ньютон был человеком своего времени, соединившим в своей философии эти два начала [4].
Основной мотив религиозной аргументации Ньютона в применении по крайней мере к астрономическим явлениям сводится к так называемым «начальным условиям». Принципы механики и закон тяготения позволяют описать движения светил, если даны различные начальные условия: масса светила, начальная скорость и положение, положение орбиты на небесной сфере и т.д. Одних принципов для решения задачи, таким образом, недостаточно, нужны начальные данные, которые при данной постановке задачи могут быть произвольными: «Изящнейшее соединение Солнца, планет и комет не могло произойти иначе, как по намерению и по власти могущественного и премудрого существа», — говорит по этому поводу Ньютон в «Началах» [1, c.197].
Ф. Энгельс в «Диалектике природы» дает такую характеристику основной черты научной религиозной философии Ньютона: «Но что особенно характеризует рассматриваемый период, так это — выработка своеобразного общего мировоззрения, центром которого является представление об абсолютной неизменности природы. Согласно этому взгляду, природа, каким бы путем она сама ни возникла, раз уже она имеется налицо, оставалась всегда неизменной, пока она сама существует. Планеты и спутники их, однажды приведенные в движение таинственным «первым толчком», продолжали кружиться по предначертанным им эллипсам во веки веков или, во всяком случае, до скончания всех „вещей”» [1, c.197].
Четыре письма Ньютона к Бенглею содержат очень важный материал как для суждения о взглядах Ньютона на природу тяготения, так и о его религиозных воззрениях; некоторые выдержки из этих писем мы уже приводили выше. Первое письмо начинается таким знаменательным заявлением: «Когда я писал свой труд о системе мира, я направлял свое внимание на такие принципы, которые могут вызвать у мыслящего человека веру в божественное существо, и ничто не доставляет мне такой радости, как видеть себя полезным в этом отношении. Если я, однако, оказал человечеству таким образом некоторую услугу, то обязан этим не чему иному, как трудолюбию и терпеливой мысли» (industry and patient thought). Далее Ньютон касается весьма важного космологического вопроса о распределении масс во вселенной. Если бы масса была распределена в пространстве равномерно, то, полагает Ньютон, благодаря всемирному тяготению она должна бы стянуться в одну сферическую массу где-нибудь в пространстве. В бесконечном пространстве должны бы образоваться бесчисленные сферы, подобные друг другу. В различии светил Ньютон видит новый довод бытия свободной, творящей воли.
В письмах к Бентлею Ньютон развивает те же воззрения о «начальных условиях», и категорически отвергает механическую «первичность» тяготения. Если тяготение механически необъяснимо при помощи давления или ударов, причина его, по мнению Ньютона, может быть только нематериальной. В этом последнем смысле Бентлей и понял утверждение Ньютона и излагал его в своих проповедях. Аксиоматичность, недоказуемость «принципов» позволяет Ньютону считать их первичными предначертаниями творца [1.с. 197].
Религиозная аргументация Ньютона была с легкостью усвоена современниками и потомками; «Начала» Ньютона были приняты (по едва ли усвоены) не только ученым миром, но и теологами и религиозно настроенными кругами [1, с.198].
Можно проследить длинную череду философов и ученых, усвоивших и развивших религиозные мысли и взгляды Ньютона к XVIII и XIX вв., поэтому с исторической точки зрения нельзя не считаться с огромным влиянием Ньютона и в этом отношении. Соединение примитивного механического материализма с деизмом стало стандартом для очень многих естествоиспытателей ХIХ в. Родоначальником такого мировоззрения (хотя и не в столь грубой и примитивной форме) был несомненно Ньютон, и преодоление его — великая победа диалектического материализма, устранившего, в частности, «неизменность природы» и связанный с нею «первый толчок» ньютоновой схемы [1, с.199].
«Механистическое мировоззрение, сформировавшееся в XVII столетии трудами Рене Декарта, Иоганна Кеплера, Роберта Бойля и - в наибольшей степени - Исаака Ньютона, оказало глубочайшее влияние на философию деизма XVIII века и атеизма XIX века. Знаменитое изречение Ньютона «гипотез я не измышляю» стало в руках противников Церкви манифестом, который, в конце концов, отвергнул все метафизические причины возникновения мира и человека» [4].
Герметические труды Ньютона до сих пор не опубликованы. Глубокая религиозность ученого сильно повлияла на его научные открытия, которые стали драгоценным достоянием современной науки» [4].