Глава восемнадцатая

РАЗУМ В КУЛЬТУРЕ ЭПОХИ ПРОСВЕЩЕНИЯ

Девиз эпохи просвещения:

«имей мужество пользоваться собственным умом»

В работе «Ответ на вопрос: Что такое Просвещение?» (1784) Иммануил Кант пишет: «Просвещение — это выход человека из состояния несовершеннолетия, в котором он находится по собствен­ ной вине. Несовершеннолетие — это неспособность пользоваться своим рассудком без руководства со стороны кого-нибудь другого. Несовершеннолетие по собственной вине имеет причиной не недо­ статок рассудка, а недостаток решимости и мужества пользоваться им без руководства со стороны кого-то другого. Зареге аис!е! Имей мужество пользоваться своим собственным умом! — таков девиз эпохи Просвещения». Ее характеризует твердая, хотя временами и наивная вера в человеческий разум; необходимость его освобожде­ ния от предрассудков и метафизических догм путем критического пересмотра интеллектуальных ценностей; освобождения от религи­ озных суеверий и морально-нравственных предрассудков; вера в изменение негуманного характера отношений между людьми и из­ бавление от политической тирании. Макс Хоркхаймер и Теодор Адорно в книге «Диалектика Просвещения» писали: «...несмотря на то, что и сегодня полностью просвещенная земля живет под знаком торжествующего зла, Просвещение пропагандировало постоянное развитие мышления в самом широком смысле, всегда преследовало цель вырвать людей из состояния страха и превратить их в хозяев своей судьбы. < . ..> Программой просветителей было избавление мира от чар; они намеревались развеять мифы и с помощью научных знаний полностью изменить человеческое воображение». Немецкий юрист и просветитель Христиан Томазий (1655—1728) в своих «Лекциях о предрассудках» (ЬесНопез <1е ргаешсИсиз) (1689—1690) разде­ лил предрассудки на обусловленные авторитетом и вызванные непродуманностью или поспешностью. Подобно армии во время действий, просветители широким фронтом выступают против всех Просветители о разуме 593 предрассудков: у истины нет иных источников, кроме человеческого разума. Просветители превращают «традицию в объект критики таким же образом, как наука [делает] природу объектом анализа ее внешних проявлений. <. . .> Не традиция, а разум является последним источником авторитета» (Гадамер). Хотя Просвещение было не единственным культурно-идеологи­ ческим движением, философия просветителей в Европе XVII в. заняла господствующее положение. Это выразилось в четко обозначенном философском, педагогическом и политическом движении, постепен­ но охватывавшем разные страны, а также в усиливающемся росте буржуазных отношений в наиболее развитых европейских странах: Англии, Франции, Голландии, Италии, Германии, частично в Рос­ сии и даже Португалии. Просвещение формируется на почве раз­ личных традиций не в виде теоретической системы, а, скорее, в форме идеологического движения, носящего в каждой отдельной стране специфический характер, но с общей основой: верой в человеческий разум, призванный обеспечить прогресс человечества, избавление от тупиков и нелепостей традиций, освобождение от оков невежества, суеверий, мифов, угнетения. Культ Разума у просветителей подра­ зумевает защиту научного и технического познания как орудия пре­ образования мира и постепенного улучшения условий материальной

и духовной жизни человечества; это и религиозная и этическая тер­ пимость; защита неотъемлемых естественных прав человека и граж­ данина; отказ от догматических метафизических систем, не поддающихся фактической проверке; критика суеверий, воплощен­

ных в позитивных религиях и защита деизма (но также и материа­ лизма); борьба против сословных привилегий и тирании. Именно эти черты роднят между собой различные направления Просвещения, сложившиеся в разных странах.

Просветители о разуме

Просвещение — оптимистическая философия крепнущей буржу­ азии, философия, целиком посвятившая себя прогрессу. Вольтер любил говорить: «Однажды все станет лучше — вот наша надежда». Без стараний просветителей эта надежда могла и не осуществиться, многое было бы потеряно. Во всяком случае, прогресс был и есть, хотя он 594 и не является, как считали некоторые позитивисты, неизбежным законом поступательного развития. А в основу этого отнюдь не прямолинейного, духовного, материаль­ ного и политического прогресса просветители ставят конструктивно- критическое применение разума. Однако здесь возникает центральный и вместе с тем неизбежный вопрос: о каком разуме идет речь? Вот ответ в изложении Э. Кассирера: «...для крупных метафизических систем XVII в., для Декарта и Мальбранша, Спинозы и Лейбница разум — это территория «вечных истин», общих как для человечес­ кого духа, так и Божественного. Все, что мы познаем и предчув­ ствуем благодаря разуму, мы интуитивно воспринимаем «в Боге»: всякое действие разума подтверждает нам участие в Божественной сущности, открывая для нас царство умопостигаемого, сверхчувствен­ ного». Однако в XVIII в. разуму придается другое значение, более скромное. Он уже не является больше комплексом «врожденных идей», «осадком» от абсолютной сущности вещей. Теперь разум — не столько обладание, сколько завоевание. Он не является ни сокрови­ щем духа, ни казной, в которой надежно хранится истина (вроде отчеканенной монеты); напротив, разум — это движущая сила, порождающая духовное богатство, ведущая к раскрытию истины, а она и есть зародыш и необходимая предпосылка всякой подлинной уверенности». Самой важной функцией разума является его способность уста­

навливать связь одного факта с другими и решать проблемы. Он определяет любые простые фактические данные, все, что лежит в основе Откровения, традиции и авторитета; он без устали раскладывает все на простые компоненты, в том числе и причины религи­ озной веры и уверенности в ком-то или в чем-то. Но после того как все по порядку разложено, он начинает новую работу, не может остановиться, И$}ес1а тетЬга (опустив руки), он должен воздвигать новое здание. Только таким двойным духовным движением можно определить понятие разума: теперь это — не концепция бытия, а концепция дела, образа действия. Лессинг говорил, что типично человеческим качеством является не обладание истиной, а, скорее, страсть или стремление к истине. Монтескье, со своей стороны, будет утверждать, что человеческая душа никогда не сможет остановиться в своем страстном желании расширить знание: вещи как бы сплетены в цепь, и нельзя узнать причины чего-либо или получить какое- нибудь представление, не преисполнившись желания познать все. 595 Дидро был убежден, что «Энциклопедия» ставила одной из своих целей задачу «изменить обычный образ мышления». Просветители создавали культ Разума, наследуя идеи Декарта, Спинозы и Лейбница. Но в отличие от них концепция разума у просветителей ближе понятию, сформулированному Локком, черты Просветителя (у него они выступают наиболее выпукло) объедине­ ны разумом, анализирующим идеи и сводящим их к опыту. Значит, речь идет об ограниченном разуме: он ограничен рамками опыта и контролируется опытом. Образцом для создания понятия разума просветителям послужила физика Ньютона: она не упирается в сущности, не спрашивает, что это такое, — например, в чем причина или сущность силы тяготения, не строит предположений и не теря­ ется в догадках о последней природе вещей, но исходя из опыта, в постоянной связи с опытом ищет законы их функционирования, а затем подвергает их проверке. Применение разума у просветителей — действие публичное: «Публичное применение разума должно быть свободным в любое время. <. . .> Под публичным применением ра­ зума я понимаю подобное тому, что дает ученый перед целой аудиторией», — говорил Кант. В «Метафизическом трактате» Вольтер пишет: «Мы не должны больше опираться на простые гипотезы; не должны больше начинать с изобретения принципов, с которыми затем пускаемся объяснять все вещи. Наоборот, мы должны начинать с точного изложения наблюдаемых явлений. И если мы не прибегнем к помощи математики компаса и светоча опыта, мы не в состоянии будем сделать и одного шага». Вольтер часто говорил, что, «когда человек хочет проникнуть в суть вещей и познать их, он скоро оказывается в положении слепого, которого просят высказаться о сущности цвета. Однако доброжелательная природа вложила в руки слепого палку — анализ; с ее помощью он может наощупь продвигаться вперед в мире явлений, замечать их последовательность, удостоверяться в их порядке, — и все это благодаря его духовной ориентации, благодаря образованию, получаемому от жизни и на­ уки» (Э. Кассирер). 596

«Просветительский разум»

против метафизических систем

Разум в понимании просветителей — как Локка, так и Ньюто­

на — это разум, не зависимый от истин религиозного откровения,

не признающий и врожденных истин. Следовательно, речь идет об

ограниченном опытом и им же контролируемом разуме. От принципов науки до

откровения, от проблем метафизики до вкусов, от музыки до мора­

ли, от теологических разногласий до вопросов экономики и торгов­

ли, от политики до прав народов и гражданской юриспруденции —

все обсуждалось, анализировалось, все было возбуждено, приведено

в движение. Новый свет, распространившийся на многие темы и

597

области знания, и новые, вызванные им неясности были результата­

ми этого всеобщего брожения умов: подобный результат получается

при приливе и отливе, когда море выносит на берег одно и уносит

другое». Человека нельзя свести только к разуму, но все, что имеет

к нему отношение, можно исследовать с помощью разума: основы

познания, этику, политические институты и структуры, философс­

кие системы, религиозные верования.

Просветительский разум критичен и — эмпиричен, а значит,

связан с опытом. Именно поэтому «экспериментальный» и «индук­

тивный» просветительский рационализм в Англии и Франции нару­

шает, а затем разрушает прежнюю форму философского познания —

метафизические системы В книге «Философия Просвещения» (1932) Кассирер

продолжает эту тему: «Таким образом, философия — это не массив

познаний, находящихся над или в стороне от всего остального зна­

ния: философию нельзя отделить от естествознания, истории, права,

от политики». Если подытожить, то Просвещение не слишком ори­

гинально по содержанию. Философская оригинальность просвети­

тельского мышления заключается в тщательном критическом отборе

частей и деталей для усовершенствования мира и человека: «Не...

второстепенные и подражательные достоинства, но воля и обязан­

ность формировать жизнь. Это означает необходимость не только

выбирать и приводить в порядок, но и стимулировать, выдвигать и

осуществлять порядок, который она [философия] сочтет целесооб­

разным, продемонстрировав именно этим свою реальность и истин­

ность» (Э. Кассирер). С полной ясностью философия Просвещения

проявляется не в отдельных теориях или совокупности аксиом, «а

там, где происходит ее становление, где она сомневается и ищет,

разрушает и строит».

598