- Негреев 10-1 (Дзен_Китай)

Негреев_10_(2011_04_10)_1

Дзен = созерцание/медитация. Дзен буддизм – это одна из поздних школ буддизма (где-то в 5 веке, а само развитие – уже в 7-8). Этот буддизм развивается уже в Китае.

Есть Махаяна, есть Ваджраяна, и отличие – в способе достижения просветления. Так вот Дзен буддизм также отличается не в догматике, не в вероучении, а в способе и методе достижения просветления. Если Ваджраяна говорит, что можно достигнуть просветления за одну жизнь, то Дзен буддизм говорит, что просветление («сатори» – японск.) достигается мгновенно.

Чтобы достигнуть этого состояния, не нужны не сутры, не длительные медитации, не Будды, не молитвы, не мантры и все остальное. Почему? Если смысл заключается в том, что нужно остановить собственное сознание, т.е. сознательную деятельность, то понятно, что при помощи мантр этого сделать просто невозможно. Т.е. чтение мантр – с точки зрения дзен буддизма – та же самая работа сознания. Это не выход за пределы сознания. Так вот вход за его пределы подобен короткому замыканию. По сути дела, дзен буддизм говорит, что нужно взять и замкнуть свое сознание в себе самом.

Все школы буддизма возводят себя к Сиддхартхе Гаутаме, именно с тем, что Гаутама, мол, всем давал свое учение. Есть соответствующее предание, проповедь на горе Сакар, одни к нему приходят, и Будда дает им одно учение, другие – дает другое, и тоже самое делают дзенцы. Есть 28 первых тайных патриархов дзен, первый из которых Маха Кашьята. И по преданию, Будда говорил проповедь, а потом остановился, сорвал цветок и дал ему, молча. Тот тоже сорвал цветок и улыбнулся в ответ. Это и было его сатори. А все то, что говорил Будда до этого - не имеет никакого значения.

Подобное отношение к классическому буддизму в дзенских монастырях принимало зачастую разрушительную форму. Например, сутры помещались рядом с туалетом, уничтожались статуи Будды – причем целенаправленно, во время этого уничтожения что-то могло случиться, а могло и не случиться. Но почитания Будды, как такового, нет.

Какие методы еще используются? Первое, что нужно понимать, что ты и есть Будда. Поэтому, никакого другого Будды нет. И визуализировать Будду бессмысленно. Если ты Будда, то тебе нужно только просто открыть глаза. Для этого нужен какой-нибудь парадокс. Поэтому Дзен идет путем парадоксов. Отсюда в Дзен буддизме некоторые странные изречения, что например – Сиддхартха Гаутама – не больше, чем кусок дерьма. Или, например – встретишь Будду – убей Будду. Встретишь патриарха – убей патриарха. Ясное дело, что у монахов от таких вещей начинает немножко «искрить». А если смысл – создать короткое замыкание, то сначала нужно создать соответствующую атмосферу, чтобы сознание начало шалить. Нужно создать это состояние напряжения. И создается оно путем парадоксов.

Отсюда – японские Кааны (= загадки). Что такое созерцание здесь? Это созерцание некоторого внутреннего парадокса, типа хлопка одной руки, или человек представляет, что он висит над пропастью и держится зубами за ветку, и в этот момент к нему подходит учитель и просит рассказать, что такое Будда, и он должен – полностью представляя это состояние – каким-то образом рассказать. И если получится, тогда это и будет сатори.

Дзен всегда очень цинично и с юмором относился к классической форме буддизма. Все эти течения возникают только оттого, что в буддизме вырастает многократно внешнее благочестие. И от него нужно куда-то деться, п/что буддизм становится такой ровный, сливается с другими вариантами и все впитывает.

Доминантным в дзен буддизме осталось учение, согласно которому сатори достигается в результате случайности. П/что в конечном итоге, пришли к выводу, что будешь ли ты разрушать статую Будды или нет, будешь ли подтираться сутрами или нет – все это бессмысленно. Например, один из патриархов достиг сатори, когда увидел, что учитель задул свечу. Другой – когда услышал звук лопнувшей черепицы у него за спиной.

Китай – страна, в которой никто не смотрит на мир, как на иллюзию. А буддизм там есть. Как эти вещи соединить? Буддизм и это умеет сделать. В буддизме есть то, что называется амидаизмом – т/н «буддизм чистой земли». Суть в том, что первые 500 лет после Будды люди могли стремиться к нирване, следующие 500 лет – люди меньше стремились к нирване, а теперь вообще могут не стремиться, поэтому есть Будда Амитабха, которого нужно все время вспоминать и говорить – «Амитабха, помилуй!», и продолжать жить нормальной жизнью. Смысл заключается в том, что у этого Амитабхи есть один рай, в который он возьмет всех, кого он помнит, он всех помнит, при жизни всем помогает и сам уже потом всех выведет в нирвану. То есть человек сам не может этого сделать, это сделает Амитабха. Но это будет уже потом, а здесь, к этой жизни это по сути уже не относится. Этот переход в нирвану – он в далекой-далекой перспективе, когда-нибудь, может быть.

Китайская религиозность и китайское мировоззрение принципиально отлично от многих других. Чтобы понять китайскую культуру, нужно посмотреть в сам корень древней китайской и вообще дальневосточной религиозности.

В религиях Запада обычно всегда утверждается, что мир реален, что мир сотворен Богом, что мир несколько отличен от Бога, но к этому Богу призван, что есть человек, что он – образ божий, и человек должен не покидать этот мир, т.е. не уходить из него, а преображать себя, приходить к Богу. Человек – это такое срединное звено, которое является, с одной стороны – транслятором Бога в мир, п/что он образ божий, с другой стороны – он является транслятором мира в бога. Отсюда – значимость человека. От Древнего Египта, до Ислама (в исламе это затухает практически полностью) – во всех западных религиях эта идея является краеугольной. В этом – смысл слова – «человек – образ божий». Дело в том, что ты – посредник, стоишь посередине. Это то же самое, что бодхисатвы, только при жизни. Так же, как и Христос, - он тоже такой же посредник, просто он идеальный посредник. И соединяясь с ним, каждый человек становится проводником бога – сюда и мира – туда. Поэтому, на Западе – божественное раскрывается через личность. Евангелие – четыре – потому, что это четыре личности, которые смотрят на бога, и бог, который смотрит на четыре личности. Если посмотреть даже Ветхий Завет, Бог всегда обращается к человеку, называя его имя, п/что это личность, это важно, п/что бог в этот мир идет через каждого конкретного человека.

Есть другой тип религиозности – южно-азиатская – религиозность индийского типа, в которой человек не сотворен по образу божьему, а он и есть бог, который по целому ряду причин забыл сам себя. И этот мир для него лишний, он его должен покинуть. Не преобразиться, а именно покинуть. Бессмысленно транслировать бога в этот мир, п/что этот мир и так божий. Как говорит Шанкара – чем отличается бог от Атмана – да ничем! Этот мир – это воздух засунутый в миллиарды кувшинов, уберите кувшины и получите воздух. И поэтому бессмысленно воздух транслировать в воздух, п/что этот мир тоже божий. Нет идеи творения, но есть очень четкая идея покидания этого мира, п/что цель – там, а личность значительно менее важна. Поэтому, в силу такой совершенной не значимости личности в Индии совершенно органично существует идея перерождения, немыслимая для Запада.

Дальний Восток – третий вид религиозности – совершенно другой. Там мир, подобно Западу, реален. И никто никогда не говорит, что этого мира нет, что он иллюзия и т.д. Но бог не сотворил этот мир. Вообще, учений о творении мира в Древнем Китае не существовало, как таковых. Они довольно поздние и пришло в Китай из Индии, торговыми путями с Запада. А в древности обычно говорится, что бог себя как бы отметил в этом мире. Один из даосских мыслителей – старец реки Ю, говорит: когда идешь по берегу, то видишь песок, и на песке видишь отпечаток волны. Подобно тому, как волна, накатываясь на берег, откатывается назад, оставляя свой след, и можно узнать воду в песке, точно так же и Дао накатывается на этот мир и, откатываясь от него, оставляет на нем свой след. Поэтому совершенно мудрый любит воду, а человеколюбивый любит горы. То есть бог подобен воде, мир подобен песку. Бог однажды накатился на этот мир и откатился от него, и поэтому этот мир является четким отпечатком этого бога. Человеколюбивый, т.е. тот, кто любит этот мир, он любит горы, т.е. он любит отпечаток. А совершенно мудрый, который видит во всем бога, он любит воду и стремится к воде.

Человек – такой же отпечаток, как и все остальное. От всего остального отличается лишь тем, что у человека есть свободная воля, и в этом его проблема. П/что все в этом мире, соответствует Дао – отпечатку – автоматически. Автоматически ему следуют животные, деревья. Солнце встает и заходит в соответствии с Дао не потому, что оно думает – вставать или не вставать. Таков ход вещей. А человек – единственное существо, у которого сложилась воля, и именно с этой волей он может не соответствовать, прежде всего, небу. Небу – п/что ДрКитай использовал слово «Дао» реже, а чаще использовал слово «небо». В Китае не принято было называть бога по имени, поэтому его называли - небо. И вот это небо отпечатывает себя в земле. Все, что есть в мире равноценно, одинаково. И поэтому Джуан Дзы позволяет себе сказать, что человек – не больше, чем кончик волоска на лошадиной гриве.

И если всмотреться в китайское искусство, то оно безлико. На Западе есть портрет, п/что в портрете виден бог, п/что бог узнается в каждом конкретном человеке, в каждом конкретном лице. Писали многие мыслители христианские, что никто не приходит к богу, если только ему не встретится человек, в котором он этого бога увидит. Так просто – проснуться утром и пойти к богу – такого не случается. Всегда это происходит через кого-то, даже если это просто какой-то встречный на улице. Всегда есть эта точка человека. Поэтому на Западе принято видеть бога через лицо человека. А в Китае не принято. В Китае нет портрета. Лицо в Китае – почти всегда изображение-отпечаток. И на этом портрете висит ветка, на которой букашка. И эта ветка с букашкой – не менее важна, чем весь этот портрет. То, что для нас неважно, а важно лицо человека, для них важно все.

Китай – первая страна, которая начала книгопечатанье. До сих пор в Китае не принято ставить личные росписи. Ставились печати, п/что твоя роспись – не удостоверяет твою личность (она все время выглядит по-разному).

Отсюда такое своеобразное отношение к человеку. Китай всегда относился к человеку не так, как на Западе. Самое древнее царство, известное ныне – Шанское царство – там просто куча жертвоприношений. Это нужно было тогда, когда умирает один человек, и в жертву приносят всех остальных. Обычно, когда умирает император, какой-нибудь правитель, или жена императора – в их могиле больше тысячи умерших. При этом, есть умершие с отрубленными головами, а есть, где людям отрезали руки и явно живьем закопали (есть, где без ног, где без того и другого, есть, где кверху ногами, где – живьем, где не живьем). Та самая знаменитая армия императора Цинь Шихуанди (Терракотовая армия), которой все восхищаются – это просто замена живых людей. Вообще-то это должны были быть живые люди, и император планировал взять с собой на тот свет свою реальную армию. (Все же 48 его наложниц были закопаны живьем) П/что позднее в Китае, когда с человеческими жертвоприношениями покончили, то вот этот момент – взять с собой людей на тот свет – он был принципиален, и живых людей заменяли либо бумажными фигурками, либо какими-то другими фигурками.

В общем-то, учение, в котором был важен человек – это учение Лао-Цзы и Конфуция в Китае. Да и то, они не поменяли Китай кардинально. Поэтому, в Китае была возможна эпоха Джань Го (481-221 г до н.э.), в которую население Китая сократилось в 7-9 раз. Поэтому Конфуций, когда создает свое учение, говорит, что главное – это человеколюбие. Для него вот это главное! Но вот отношение человека, как к винтику в системе, для Китая, в целом, более органично. Это продиктовано самой культурной памятью и имеет, безусловно, религиозный оттенок. Поэтому китаец может восхищаться этим миром, а может им пользоваться по полной программе. В Китае никогда не было никакого вегетарианства и т.д. Зачем еще нужна корова и свинья? Это ее Дао.

В центре всего лежит понятие тиань (= небо). Но все начинается со слова Ди. Ди – часто переводится, как «император», но на самом деле, имеет явный оттенок «предка». Этот предок (самый великий – Шан Ди – «высший предок») находится ТАМ, в самом начале, это легендарный первый предок всех. Он же – Бог. Его отождествляют со словом Тиань – небо. Таким образом, получается небесный предок. От этого небесного предка берет свое начало все.

Небо неабстрактно, оно человечно. К нему обращаются, оно милостиво, его не называют по имени. Это небо отпечатывает себя постоянно. Земля лежит под ним и сообразна ему. То есть все, что происходит на земле – это отпечаток небесного. Поэтому важно эту волю знать и исполнять. Поэтому в Китае с самых древних времен было широко распространено гадание.

Гадают на волю неба. Гадают не о том, что будет, а о том, как правильно поступить. И это не – просто кинуть монетку, это очень сложная и разработанная практика. От того же Шанского Китая (государство Шан), от столицы Аньян (была столицей около всего 120 лет) – в ней нашли 300 тыс. гадательных костей (это очень много). Почему так? П/что нужно правильно знать волю неба, чтобы поступить в соответствии с ней. Именно поэтому Китай называется – Поднебесной. П/что он следует воли неба.

Почему важен отпечаток? Да, небо отпечатывает себя в земле. Но точно также, отношения неба и земли становятся вообще прообразом отношений людей в мире. Точно также как небо отпечатывает себя в земле, так же муж отпечатывает себя в жене. Он является для жены тем же, чем небо является для земли. Точно так же император – в народе, отец – в детях, старшие братья – в младших. И как только нарушается гармония, как только где-то кто-то проявляет своеволие, тут же начинается распад. П/что эти взаимоотношения неба и земли, они повсеместны, они распространяются на все человечество и вообще на весь мир.

Отсюда появляется – Инь Ян. Это та самая гармония, которая возникает тогда, когда небу соответствует земля, когда эти две вещи соединяются. Инь – то, что женское, - оно соответствует целому ряду других слов – земное, темное (в смысле – ночь темна, а день светел, - не п/что ночью плохо, а днем хорошо), соответственно – смертное, слабое и подчиняющееся. А Ян – мужское – наоборот – бессмертное, сильное, подчиняющее, руководящее или отпечатывающее.

Лао Цзы говорит, что мужское и женское есть во всем. Он говорит человеку – знай свое мужское, но чти свое женское. Для Китая мужская энергия – это энергия, действующая силой, преображающая волей. А женская – наоборот – она подчиняющаяся, мягкая, но для Лао Цзы она главная, п/что она не пытается противостоять силой каким-то событиям, а уклоняется и обтекает их, за счет этого выигрывает. Лао Цзы прямо говорит – тот, кто хочет исправить мир силой, доломает его. И поэтому, мир нужно исправлять только по-женски. Но в этом нет автоматизма. В этом смысле, не каждая женщина – женщина для китайца, не каждый мужчина – мужчина. И в женщине и в мужчине есть и то, и другое.

Когда это Инь Ян сохраняется – это и есть Дао. А словом «Дао» в Китае называется почти все.

Дао – это путь, это само правильное движение этих вещей. Когда все правильно, когда все сохраняется, то идет этот путь. Чтобы следовать Дао, нужно знать Ли. Ли – это ритуал. Ритуал – не в нашем понимании – то, что мы связываем с церковью. Ритуалом проникнуто все. Все существует только в рамках этого ритуала. Все этим ритуалом движется, все им живет. Ритуалу должно быть подчинено все: высота дорожного посоха, как ты ставишь ногу, когда идешь, в какой одежде ты идешь, какая у тебя прическа, куда ты идешь, как ты сидишь, как говоришь, как сложены твои руки. Чем выше по иерархии ты находишься, тем больше Ли тебя связывает. Чем ниже – тем меньше. У обычного крестьянина Ли меньше. Но чем выше ты поднимаешься по социальной иерархии, тем больше Ли. А для Китая социальная иерархия и небесная – это одно и то же, и поэтому, чиновник – чем он выше стоит, тем он священнее и безгрешнее, - на нем больше Ли. Больше всех Ли, конечно, на императоре. Император, вообще, не имеет право делать так, как он хочет. Но это общий принцип Китая. Ты не можешь идти туда, куда хочешь, и делать то, что хочешь. Нет! Ты должен делать так, как нужно. И поэтому, гадание на ритуал – важнейшая вещь. Это гадание о том – как должно быть, т.е. в чем воля неба.

Для нас своеволие – это такой плюс. Это говорит об индивидуальности. А в Китае не надо быть индивидуальным, это вредно. Если ты будешь проявлять себя, ты все разрушишь, все испортишь. В Китае чайная церемония будет церемонией, а у нас кто-нибудь все равно возьмет ложку и будет мешать сахар, – и все, на этом все разрушится. Для китайца – любое действие сопряжено с твоим Дао, сопряжено с путем.

Еще одним важнейшим китайским термином является – Ван. Ван – это император. Смысл – соединение неба и земли. Император – сын неба, он соединяет небо и землю. В этом смысле, как говорит Конфуций, ему выдается небесный мандат. И как сын неба, он стоит, непосредственно, под небом. Китай верит в духов. Эти духи – помощники неба. У них есть своя иерархия – одни подчиняются другим. Эта иерархия доходит до самой земли, в итоге есть дух каждого озера, каждого леса, каждого дерева. Ни один человек в Китае не идет с проблемой к небу, если проблема не в небе, а где-то локально.

Император стоит выше духов. Он тоже в этой иерархии присутствует. Так как он стоит непосредственно под небом, то часть духов подчиняется не только небу, но и ему. Поэтому, в Китае император даже мог наказать духов.

К небу может обратиться каждый (хотя чаще обращались к предкам). А вот император мог совершать жертвоприношение небу, совершать священнодействия между небом и землей. Если в Китае что-то происходило не так долгое время, например, голод, то император должен был уйти (его снимали, чаще всего они сами уходили – «небо отбирает небесный мандат»). П/что от императора зависит связь неба с землей, т.е. то, что происходит на земле.

Эпоха Джань-Го (с 481 г.) – страшный период – эпоха ста школ. Сто школ китайской философии. Когда отношения разрушились (свергли императора, уничтожили династию), то все стало разрушаться, люди стали убивать друг-друга. И стали появляться разные философы, разные школы, которые стали пытаться объяснить, что именно разрушено, и что нужно сделать, чтобы восстановить гармонию. Были те, кто говорил, что человек утратил любовь и нужно вернуть человека к любви, чтобы люди любили друг-друга. Кто-то говорил, что нужно накормить людей, сытый человек воевать не захочет. В Китае всегда религиозное и социально-политическое – это одно, и разделить это невозможно. П/что вся система мысли выстроены таким образом, что эти вещи друг от друга неотделимы.

В итоге, из всех этих школ выжило только две. Которые и стали наиболее популярны и выжили. Это – Конфуцианство и Даосизм. Конфуций объяснял – как нарушилась гармония и как ее остановить во вне человека, т.е. за пределами человека – в социальных, в политических, просто в человеческих отношениях. А Лао Цзы объяснял, как восстановить гармонию внутри человека. Благодаря Конфуцию и Лао Цзы (Ктай всегда ставил Лао Цзы после Конфуция), Китай просуществовал после этого 2тыс. лет в абсолютном мире. И в 1907 году Конфуций был поставлен третьим к небу и земле.

Конфуций жил в 551-479 г. до н.э. О нем говорится: он прожил 72 года и имел 72 ученика. Это священная для Китая цифра – 12Х6. Конфуций начинает не с того, что надо любить, не с того, что надо наказывать. Он начинает с того, что есть пять отношений в мире, и эти пять отношений нужно правильно восстановить.

5