ПРАКТИЧЕСКОЕ РУКОВОДСТВО ПО КРИТЕРИЯМ ПРИЕМЛЕМОСТИ

–обвинительный приговор, вынесенный в отношении заявителя после даты заявления Турции по статье 46 в связи с высказываниями, которые заявитель сделал в беседе с журналистами, состоявшейся до указанной даты (Zana против Турции, § 42);

–обыск в помещениях фирмы заявителя и наложение ареста на документы, в то время как последующее разбирательство протекало после ратификации (Veeber против Эстонии (№ 1), § 55); см. также Kikots и Kikota против Латвии (реш.).

193.Однако если заявитель жалуется отдельно на соответствие последовавшего разбирательство какой-либо статье Конвенции, Суд может признать за собой наличие юрисдикции ratione temporis в отношении этого разбирательства (кассационная жалоба в Верховный суд на решение суда первой инстанции о запрете на выпуск и распространение газеты, Kerimov против Азербайджана (реш.)).

194.Принцип и критерии, установленные в постановлении по делу Blečić против Хорватии [БП] носят общий характер; особый характер отдельных прав (тех, что гарантированы статьями 2 и 3 Конвенции) должен приниматься в расчёт при применении этих критериев (Šilih против Словении [БП], § 147).

3.Особые ситуации

a)Длящиеся нарушения

195.Органы Конвенции признают расширение своей юрисдикции ratione temporis в случае длящихся нарушений, которые начались до даты вступления Конвенции в силу, но продолжались после этой даты (De Becker против Бельгии (реш.)).

196.Суд применял этот подход в некоторых делах о праве собственности:

–незаконный захват и продолжающееся удержание военно-морскими силами земельного участка, принадлежащего заявителям, при отсутствии компенсации

(Papamichalopoulos и другие против Греции, § 40);

–отсутствие у заявителя возможности иметь доступ к своей недвижимой собственности, находящейся в северной части Кипра (Loizidou против Турции (предварительные возражения), §§ 46-47);

–невыплата окончательной компенсации за национализированное имущество

(Almeida Garrett, Mascarenhas Falcão и другие против Португалии, § 43);

–длящееся отсутствие у заявительницы возможности владеть своим недвижимым имуществом и получать адекватную арендную плату за сдачу в найм своего дома, обусловленное текущим законодательством, действовашим до и после ратификации Польшей Протокола № 1 (Hutten-Czapska против Польши [БП], §§ 152-153).

197.Пределы: простой факт лишения лица его жилища или имущества рассматривается, как правило, как «единовременное событие», не создающее длящейся ситуации «лишения» прав (Blečić против Хорватии [БП], § 86 со ссылками). По поводу особого случая лишения собственности, осуществлённого после 1945 года предыдущим режимом см. ссылки, указанные в деле Preussische Treuhand GmbH & Co. KG a.A. против Польши (реш.), §§ 55-62.

198.Длящийся характер нарушения может быть констатирован в отношении любой другой статьи Конвенции (относительно статьи 2 и осуждения заявителей к смертной казни, имевшего место до критической даты, см. Ilaşcu и другие против Молдовы и России [БП], §§ 406-408).

© Совет Европы/Европейский суд по правам человека, 2011 года	47

ПРАКТИЧЕСКОЕ РУКОВОДСТВО ПО КРИТЕРИЯМ ПРИЕМЛЕМОСТИ

b)«Длящаяся» процессуальная обязанность по статье 2 расследовать исчезновения людей, произошедшие до критической даты

199.Исчезновение человека не является «единовременным» актом или событием. Напротив, Суд считает, что исчезновение – это отдельная ситуация, характеризующаяся тем, что родственники пропавшего постоянно находятся в состоянии неопределённости, объяснения и информация о том, что произошло, часто могут отсутствовать, важные элементы могут даже иногда намеренно искажаться или замалчиваться. Кроме того, отсутствие объяснений по поводу того, что случилось с пропавшим лицом и где оно находится порождает длящуюся ситуацию. Так, пока судьба пропавшего человека не будет выяснена, процессуальная обязанность провести расследование потенциально остаётся в силе. Продолжающееся отсутствие требуемого расследования будет расцениваться как длящееся нарушение, даже если в итоге появится возможность презюмировать смерть пропавшего (Varnava и другие против Турции [БП], §§ 148-149). По поводу применения прецедента Varnava, см. Palić против Боснии и Герцеговины, § 46.

c)Процессуальная обязанность по статье 2 провести расследование по факту смерти: разбирательства, связанные с событиями, не попадающими во временную юрисдикцию

200.Суд проводит различие между обязанностью расследовать убийство или смерть лица при подозрительных обстоятельствах и обязанностью расследовать подозрительное исчезновение человека.

Так, Суд рассматривает позитивное обязательство провести эффективное расследование, вытекающее из статьи 2 Конвенции, как отдельную обязанность, которая может быть возложена на государство даже в том случае, если смерть произошла до критической даты (Šilih против Словении [БП], §§ 159, – дело касалось смерти, случившейся до критической даты, в то время как недостатки и недоработки в расследовании имели место после этой даты). Временная компетенция Суда контролировать соблюдение таких обязательств подчиняется некоторым правилам, установленным Судом с учётом принципа правовой определённости (Šilih против Словении [БП], §§ 161-163). Во-первых, только действия и/или бездействие процессуального характера, имевшие место после критической даты, могут попасть во временную юрисдикцию Суда (§ 162). Во-вторых, Суд уточняет, что для того, чтобы процессуальные обязанности возникли, необходимо наличие настоящей связи между смертью и вступлением Конвенции в силу в отношении государства-ответчика. Таким образом, должно быть установлено, что значительная часть процессуальных действий (не только эффективное расследование смерти данного лица, но и проведение адекватного разбирательства, направленного на установление причин смерти и на привлечение к ответственности виновных) была или должна была быть осуществлена после ратификации Конвенции данным государством. Тем не менее, Суд не исключает, что при определённых обстоятельствах указанная связь может основываться на необходимости обеспечить реальную и эффективную защиту гарантиям и ценностям, которые несёт в себе Конвенция (§ 163). По поводу дальнейшего применения критерия «настоящей связи» см., например, Sandru и другие против Румынии, § 57. По поводу применения прецедента Šilih, см. Çakir и другие против Кипра (реш.).

201.В деле Tuna против Турции, в котором речь идёт о смерти под пытками, Суд впервые применил принципы из постановления по делу Šilih, рассмотрев процессуальные жалобы заявителей совместно по статьям 2 и 3. Суд напомнил принципы, касающиеся «отделимости» процессуальных обязательств. Суд также напомнил о двух критериях, применимых при определении его юрисдикции ratione

48	© Совет Европы/Европейский суд по правам человека, 2011 года