Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
общее ист рос.doc
Скачиваний:
303
Добавлен:
03.03.2016
Размер:
2.42 Mб
Скачать

Проблема этногенеза славян. Концепции Седова

Седов В. В. Восточнославянские племена и древнерусские земли

В XIX и начале XX в. в русской исторической литературе получило широкое распространение мнение об эволюции земель-волостей Древней Руси из восточнославянских племенных образований, зафиксированных в Повести временных лет. Так, согласно представлениям С.М.Соловьева, восточнославянские племена в условиях выхода из родового быта пригласили правителей извне и в итоге племенной строй к XII в. трансформировался в областной. М.Погодин утверждал, что земли-волости Руси были территориальными образованиями, продолжавшими племенные княжения предшествующей поры, и их границы в XII в. совпадали с племенными IX в. О том, что формирование земель-волостей Древней Руси восходит к древнему племенному членению восточного славянства, писали М.Ф.Владимирский-Буданов, В.И.Сергеевич и другие. В середине XX в. подобные взгляды постулировал С.В.Юшков, полагавший, что племенные княжения восточных славян в условиях развития производительных сил эволюционировали в феодальные сеньораты - земли-волости. К этой точке зрения примыкал и Б.А.Рыбаков, писавший о том, что Киевская Русь в XII в. распалась на полтора десятка самостоятельных княжеств более или менее сопоставимых с древними племенными союзами. Столицами ряда княжений стали города, бывшие в свое время центрами союзов племен. По мнению этого исследователя, племенные союзы восточного славянства были устойчивыми общностями, складывавшимися веками, и их географические пределы часто были обусловлены естественными рубежами. По иному решал этот вопрос В.И.Ключевский, развивая мысль о торговом происхождении земель Древней Руси. Успехи торговли и обмена, по мнению этого историка, создавали крупные центры внешней и внутренней торговли, которые объединяли и стягивали в свои орбиты окрестные территории, образуя "промышленные округа", которыми и были земли-волости Руси. Основой их, таким образом, стали области, сложившиеся в условиях развития рынка. Согласно С.М.Середонину, древнерусские земли-волости сложились в результате взаимодействия трех факторов - расселению и колонизации славян, развитию торговых операций и установлению норманских княжеств. А.Е.Пресняков полагал, что становление древнерусских земель было следствием создания государственности в условиях оседания варяжских элементов в разных местах восточнославянского расселения. А.Н.Насонов в решении вопроса об образовании древнерусских земель-волостей придавал большое значение становлению крупных городов, которые и стали ядром формирования территориальных единиц в процессах социально-экономического развития и сложения феодальных отношений. Все эти решения покоятся исключительно на исторических материалах, которые позволяют трактовать рассматриваемую проблему неоднозначно. Археологические данные при этом не привлекались и не учитывались. Между тем, к настоящему времени собраны значительные археологические факты, позволяющие осветить вопрос о сути земель-волостей Древней Руси и их связи с прежними племенными образованиями восточного славянства. Археология отчетливо свидетельствует, что восточнославянские племена, называемые в письменных источниках, не были однозначными образованиями. Одни из них восходят к праславянской эпохе и были этнодиалектными общностями, другие - территориальными новообразованиями, сложившимися в результате сравнительно позднего расселения на вновь освоенных землях. Поэтому для решения вопроса о связи той или иной древнерусской земли с племенными образованиями в каждом конкретном случае необходим индивидуальный подход. Ядром населения Новгородской земли, безусловно, были словене ильменские. Памятники последних - сопки и позднее курганы с каменными венцами в основании и жальники - со всей отчетливостью свидетельствуют о прямой зависимости становления Новгородской земли и племенного ареала словен ильменских. Расширение пределов Новгородской земли - результат расселения словен. Псковская земля - отдельное образование Древней Руси, в основе которого лежит племенной ареал кривичей псковских. Но ее первоначальное вхождение в состав Новгородской земли обусловлено расселением среди кривичей в нижнем течении р. Великой словен. Основой Полоцкой и Смоленской земель стали племенные ареалы смоленско-полоцких кривичей. Это отчетливо прослеживается по данным археологии Смоленского Поднепровья - границы Смоленской земли на разных этапах формировались в полной зависимости от изменений этнографической территории смоленских кривичей. Как показывают новейшие археологические изыскания, ядром населения Ростово-Суздальской земли была праславянская племенная группировка, этноопределяющим маркером которой были браслетообразные незавязанные височные кольца. Выявляется она и по данным диалектологии, в частности в акцентологическом отношении это четвертая группа, восходящая к первичному диалектному членению праславянского языка. Расселилась она в междуречье Волги и Клязьмы около середины I тысячелетия н. э. Дальнейшая история этого племени связана с ассимиляцией мери, притоками славян из Новгородской и Смоленской земель. Но этноплеменное своеобразие населения Ростово-Суздальской земли сохранялось вплоть до татаро-монгольского нашествия. Этноним этого племени не зафиксирован историческими источниками. Одно из крупных этнообразований праславян характеризует пражско-корчакская культура. В правобережной части Среднего Поднепровья это были дулебы. В результате их расселения и дифференциации образовались во всех отношениях весьма близкие друг к другу племена, известные по летописям - волыняне, древляне, поляне и дреговичи. Основой населения Киевской земли стали не эти новообразования, а праславянские дулебы Поднепровья. Галицко-Волынская земля сложилась на основе потомков антов, каковыми в эпоху Древней Руси были восточнославянские хорваты и тиверцы. Черниговская земля также сформировалась на основе древнего племенного образования праславянской поры. Это было население волынцевской культуры, которая, как выявляется в настоящее время, сложилась в условиях расселения племен именьковской культуры, пришлых из Среднего Поволжья, среди потомков антов Днепровского левобережья. Кроме Среднеднепровского региона этому населению принадлежали бассейн Десны и Верхнее Поочье. Этнографические границы этой группы славян соответствуют пределам Черниговской земли XII в. Таким образом, древнерусские земли-волости были, прежде всего, этнодиалектными образованиями, восходящими к последнему периоду праславянской поры. Ситуация в Киевской Руси была примерно такой же как в Восточно-франкском государстве - в X в. в составе Германии были герцогства, каждое из которых было заселено определенным германским племенем (Саксония, Тюрингия, Франкония, Швабия, Бавария, Фризия). Только в Древней Руси земли-волости именовались не по этнонимам, а по названиям стольных городов. АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ ПСКОВА И ПСКОВСКОЙ ЗЕМЛИ Институт археологии Российской Академии Наук Псковский государственный научно-исследовательский археологический центр МАТЕРИАЛЫ СЕМИНАРА 1995 год

Седов В. В. Восточнославянские племена и древнерусские земли

Несколько мыслей о современном состоянии проблемы происхождения славян в археологии Полагаю, что современная археология вплотную приблизилась к решению проблемы славянского этногенеза (по крайней мере, на его поздних этапах, непосредственно предшествовавших появлению славян под этим ("славяне") именем на страницах источников в VI в.). При этом сразу хочу пояснить один момент: я согласен с мнением И.О. Гавритухина, что надо различать конкретный народ "славяне", называвший себя так и совокупность славяноязычных этносов с разными названиями в широком смысле. Сейчас у нас речь пойдёт именно о генезисе славян в широком смысле. До того, как во всём славяноязычном мире утвердился этноним "славяне" (а это, очевидно, произошло постепенно) их корректнее называть [пра]славянами.   Итак, нынешняя историографическая ситуация в области славянского этногенеза (речь преимущественно об археологии. Работы лингвистов требуют отдельного рассмотрения) характеризуется главным образом двумя противоречивыми тенденциями. С одной стороны в ряде фундаментальных работ В.В. Седова была оформлена достаточно стройная и логичная концепция (которую можно назвать новейшей модернизацией "польской автохтонистской" теории), особенностью которой было то, что она фактически вывела зарубинецкую культуру и сложившиеся на её основе памятники на периферию славянского этногенеза. С другой стороны, А.М. Обломский, И.О. Навритухин и ряд их коллег совершили ряд новых открытий, которые серьёзно расходятся с концепцией В.В. Седова и продолжают линию, намеченную П.Н. Третьяковым, который как раз зарубинецкую культуру и сложившиеся на её основе памятники ставил в центр славянского этногенеза. А.М. Обломский показал, что пеньковская культура вырастает из киевской, которая, в свою очередь, связана своим происхождением с позднезарубинецкими древностями, а И.О. Гавритухин открыл в Поприпятье протопражские памятники, также, как можно судить, связанные своим происхождением с позднезарубинецкими памятниками.   Таким образом, казалось бы, линия П.Н. Третьякова получила своё полное подтверждение, а линия В.В. Седова оказалась неверной. Однако, я полагаю, что обе эти линии: и линия В.В. Седова и линия П.Н. Третьякова, которую продолжают А.М. Обломский, И.О. Гавритухин и ряд других археологов, никак не противоречат друг другу, а прекрасно друг друга дополняют и вот почему: 1) На сегодняшний день, после работ А.М. Обломского, И.О. Гавритухина и их коллег вполне ясно, что зарубинецкая культура была в основе своей [пра]славянской: по всему позднезарубинецкому ареалу возникли культуры, [пра]славянская принадлежность коих уже не вызывает особых сомнений. Никаких культур, этническую принадлежность которых можно было бы определить иначе, из зарубинецкой культуры не выпросло.   В этой связи мнение М.Б. Щукина о её бастарнской принадлежности кажется анахронизмом. Кстати, когда Щукин писал свою статью "Рождение славян" преемственность между зарубинецкой и киевской культурами (а [пра]славянскую принадлежность киевской он не отрицал) была уже вполне ясна. А как из бастарнской культуры могла родиться славянская? Этот вопрос Щукин старательно обошёл, ибо он не вписывался в его построения. Тем не менее он упорно отрицал [пра]славянскую принадлежность зарубинецкой культуры. Вопреки явным фактам, известным ещё после работ П.Н. Третьякова.   2) Разумеется, в такой "славянофобской" позиции Щукина был определённый "идеологический" аспект, но был и собственно научный: уже после работ Ю.В. Кухаренко было ясно, что толчком к формированию зарубинецкой культуры стала миграция населения с запада - из ареала культуры подклёшевых погребений, поморской и возможно, ясторфской, а там по мнению М.Б. Щукина [пра]славян не было, стало быть и в рамках зарубинецкой культуры их также быть е могло. Между тем, такая логика представляется порочной. Были ли во второй половине I тыс до н.э. [пра]славяне в Польше - вопрос дискуссионный. Идти надо не от гипотетических вариантов его решения, а "с конца". Что мы реально знаем? Реально мы знаем сейчас одно: на всём "постзарубинецком" ареале сложились [уже практически] бесспорно [пра]славянские культуры (киевская, протопражская). Никаких культур, этническую принадлежность которых можно было бы определить иначе из неё не "выросло". Для бастарнов места там просто нет. Отсюда возможен только один вывод - зарубинецкая культура в основе своей была [пра]славянской. Всё остальное - это уже ни на чём не основанные домыслы. Стало быть и те мигранты с запада, которые дали толчкок её сложению, также были [пра]славянами, а никакими не бастарнами. 3) Признание этого факта нас ведёт к тому, что не только зарубинецкая культура была [пра]славянской, но и часть пшеворской (П.Н. Третьяков это, кстати, признавал) - обе они сложились на подклёшевой основе и именно культура подклёшевых погребений может сейчас называться древнейшей [пра]славянской. Тут В.В. Седов был, видимо, прав. Его ошибкой была недооценка роли зарубинецкой культуры в славянском этногенезе, которую он вывел на периферию этого процесса. 4) В этой связи, кстати, спор о том, кто сыграл решающую роль в сложении пеньковской культуры: жители подольско-днепровского региона черняховской культуры - потомки пшеворцев (И.П. Русанова, В.В. Седов) или носители киевской культуры (А.М. Обломский, О.М. Приходнюк) просто лишается смысла: и те и другие были представителями разных группировок [пра]славян. Происхождение и тех и других ведёт, в конечном счёте, к культуре подклёшевых погребений (через пшеворскую для "северных черняховцев" и через зарубинецкую - для "киевцев"). Это позволило им быстро и без проблем смешаться, что и породило противоречивость археологического материала, отражающего сложение пеньковской культуры.   И, кстати, распространение пражско-корчаковской культуры по всему пост-пшеворскому ареалу можно рассматривать не как глобальную миграцию из Поприпятья, а просто как распространение новых культурных форм там сложившихся по всему западному [пра]славянскому (пшеворскому) ареалу.   5) Что касается зарубинецкой культуры, то полагаю, что этническая ситуация в её рамках была примерно следующей. Толчком к её формированию стала миграция с запада большой группы [пра]славян-"подклёшевцев", а также группы балтов-"поморцев" и небольшой группы германцев-"ясторфцев". На своей новой родине переселенцы встретились с балтами, иранцами и, возможно, другими группами [пра]славян (вопрос об этнической принадлежности "скифской земледельческой" и милоградской культур открыт). Постепенно по мере сложения и развития на основе смеси пришлых и местных элементов новой культуры в её рамках произошла славянизация как пришедших вместе с [пра]славянами балтских и германских групп, так и "аборигенов". Завершился ли этот процесс к конуц существования зарубинецкой культуры - сказать сложно, но направление его было именно таким. В рамках зарубинецкой культуры произошёл первый этап славянизации населения Восточной Европы, о котором мы можем говорить уже весьма уверенно.

Основные этапы формирования древнерусского государства: основные концепции и точки зрения на проблему.

Введение.    Изучение прошлого страны имеет большое политическое значение. Историческая и историко-правовая науки, изучая и обобщая опыт прошлого, помогают познать и использовать закономерности общественного развития, избежать повторения ошибок.    История государства и права нашей многонациональной страны есть история государственности и права многих народов, стоявших на разных ступенях развития. Исторические судьбы сложились так, что все они объединились вокруг русского народа, на долю которого выпала высокая миссия создать великое государство. Создание громадного государства, раскинувшегося на одной шестой земного шара, само по себе является великой заслугой русского народа. Оно обеспечило взаимообогащение культур, создало лучшие условия для их мирной жизни, обеспечило стабильность существования.    Конечно, присоединение нерусских народов к России проходило в тех формах, которые были свойственны феодализму во всем мире, хотя в нашей стране имелись и свои существенные особенности. Многонациональный характер Российской империи и исторический тип государства, а также различный уровень развития ее народов обусловили вместе с тем определенное неравноправие и даже угнетение, породившее соответствующие национально-освободительные движения.    Момент возникновения Древнерусского государства нельзя определить с достаточной точностью. Очевидно, имело место постепенное перерастание тех политических образований, о которых мы говорили раньше, в феодальное государство восточных славян - Древнерусское государство. В литературе разными историками это событие датируется по-разному. Однако большинство авторов сходятся на том, что возникновение Древнерусского государства следует относить к IX в.    Не совсем ясен вопрос и о том, как образовалось это государство. И здесь мы сталкиваемся с так называемой норманнской теорией.    Летопись "Повесть временных лет" дает понять, что в IX в. наши предки жили в условиях безгосударственности, хотя прямо в Повести об этом не говорится. Речь идет лишь о том, что южные славянские племена платили дань хазарам, а северные - варягам, что северные племена однажды прогнали варягов, но потом передумали и призвали к себе варяжских князей. Такое решение было вызвано тем, что славяне передрались между собой и решили для установления порядка обратиться к иноземным князьям. Тут-то и была произнесена знаменитая фраза: "Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет. Да поидете княжит и володети нами". Варяжские князья пришли на Русь и в 862 г. сели на престолы: Рюрик - в Новгороде, Трувор - в Изборске (недалеко от Пскова), Синеус - в Белоозере [1].    Это событие и было принято считать моментом образования Русского государства.    Целью данной работы:  является изучение истории формирования Древнерусского государства    Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие частные задачи: 1.     Предпосылки возникновения государства у восточных славян.  2.     Концепции образования древнерусского государства. 3.     Политическое и социальное устройство древнерусского государства.  4.     Формирование раннефеодальных отношений. 5.      Принятие Русью христианства: причины и последствия.     1.     Предпосылки возникновения государства у восточных славян.    Древнерусское государство сложилось в результате сложного взаимодействия целого комплекса как внутренних, так и внешних факторов. Выделяют следующие предпосылки возникновения государства у восточных славян. Духовные предпосылки.    Как и некоторые другие факторы, эволюция языческих представлений славян той эпохи способствовала становлению власти князя. Так, по мере роста военного могущества князя, приносящего добычу племени, обороняющего его от внешних врагов и взявшего на свои плечи проблему урегулирования внутренних споров росли его престиж и одновременно происходило отчуждение от свободных общинников.Таким образом, в результате отдаления князя от привычного для общинников круга дел и забот, зачастую выливавшегося в создание укрепленного межплеменного центра - резиденции князя и дружины военных успехов, а также в результате выполнения им сложных управленческих функций, он наделялся сверхъестественными силами и способностями. В князе начинали видеть залог благополучия всего племени, а его личность отождествляли с племенным тотемом. Все вышеперечисленное приводило к сакрализации, то есть обожествлению княжеской власти, а также создавало духовные предпосылки для перехода от общинных отношений к государственным [2] Внешнеполитические предпосылки.    К внешним предпосылкам следует отнести "давление", которое оказывали на славянский мир его соседи, а именно норманны и хазары. С одной стороны, их стремление взять под контроль торговые пути, которые связывали Запад с Югом и Востоком, ускоряло складывание княжеско-дружинных группировок, которые втягивались во внешнюю торговлю. Получая со своих соплеменников продукты сельского хозяйства и промыслов, в первую очередь, пушнину, а также меняя их на продукты престижного потребления и серебро у иностранных купцов, продавая им захваченных в плен иноплеменников, местная знать все более подчиняла себе племенные структуры, обогащалась и изолировалась от рядовых общинников. Со временем она, объединившись с варяжскими воинами-торговцами, начнет осуществлять контроль за торговыми путями и самой торговлей, что приведет к консолидации ранее разрозненных племенных княжений, расположенных вдоль этих путей. С другой стороны, взаимодействие с более развитыми цивилизациями приводило к заимствованию некоторых общественно-политических форм их жизни. Византийская империя долгое время считалась подлинным эталоном государственно-политического устройства. Не случайно, что долгое время великие князья на Руси назывались по примеру мощного государственного образования Хазарского каганата - хаканами (каганами). Следует отметить и то, что существование в Низовьях Волги Хазарского каганата защищало восточных славян от набегов кочевников, которые в предшествующие эпохи (гунны в 4 -5 вв., авары в 7 в.) тормозили их развитие, мешали мирному труду и, в конце концов, появлению "зародыша" государственности  [3]. Социально-экономические предпосылки.    Развитие земледелия. В первую очередь следует отметить изменения, происходившие в хозяйстве восточных славян в 7 - 9 вв. Например, развитие земледелия, особенного пашенного в степном и лесостепном районе Среднего Поднепровья, приводило к появлению избыточного продукта, а это создавало условия для выделения из общины княжеско-дружинной группировки (происходило отделение военно-управленческого труда от производительного). На Севере Восточной Европы, где из-за суровых климатических условий земледелие не могло получить широкого распространения, большую роль продолжали играть промыслы, а возникновение избыточного продукта стало результатом развития обмена и внешней торговли. В районе распространения пашенного земледелия началась эволюция родовой общины, которая, благодаря тому, что теперь отдельная большая семья могла обеспечить свое существование, стала трансформироваться в земледельческую или соседскую (территориальную). Как и раньше, такая община состояла в основном из родственников, но в отличие от родовой общины, пашенная земля, которая была разделена на наделы, и продукты труда находились здесь в пользовании отдельных небольших семей, которые владели орудиями скотом и труда. Это создавало некоторые условия для имущественной дифференциации. [2] Социального же расслоения в самой общине не происходило, поскольку производительность земледельческого труда оставалась слишком низкой. Археологические раскопки восточнославянских поселений того периода обнаружили почти одинаковые семейные жилища-полуземлянки с одним и тем же набором предметов и орудий труда. Помимо этого, на обширной лесной территории восточнославянского мира сохранялась подсека, а из-за своей трудоемкости она требовала усилий всего родового коллектива. Так наметилась неравномерность в развитии отдельных племенных союзов. Социально-политические предпосылки.    Межплеменные столкновения, а также усложнение внутриплеменных отношений ускоряли становление княжеской власти, повышали роль князей и дружины, как обороняющих племя от внешних врагов, так и выступающих в качестве арбитра при различного рода спорах. Кроме того, борьба между племенами приводила к складыванию межплеменных союзов во главе с наиболее сильным племенем и его князем. Эти союзы приобретали форму племенных княжений. [4] В конце концов, власть князя, стремившегося превратить её в наследственную, всё менее зависела от воли вечевых собраний, укреплялась, а его интересы всё более отчуждались от интересов соплеменников. В советской исторической науке долгое время приоритет в формировании государства отдавался внутренним социально-экономическим процессам. Некоторые современные историки считают, что решающую роль сыграли внешние факторы. Однако стоит отметить, что только взаимодействие как внутренних, так и внешних при недостаточной социально-экономической зрелости восточнославянского общества могло привести к тому историческому прорыву, который произошел в славянском мире в 9-10 вв. 2.     Концепции образования древнерусского государства. Как ранее, так и сейчас идут споры об истории возникновения Древнерусского государства. Эта проблема постоянных политических спекуляций. Анализ исторических исследований показывает, что прав был, наверное, М.Н.Покровский, определивший историю как "политику, опрокинутую в прошлое". В исторической науке по вопросу образования государства у восточных славян с 18 века кипят страсти. [3] В 30-60 гг. 18 века немецкие ученые Бейери Миллер, работавшие в Петербургской Академии наук, в своих научных трудах впервые попытались доказать, что Древнерусское государство было создано варягами (норманами). Они и положили начало нор­манской теории происхождения Российского государства. Крайним проявлением концепции является утверждение, что славяне в силу своей неполно ценности не могли создать государства, а затем без иноземного руководства были и не в состоянии управлять им. Против этой теории в то время решительно выступил М.В.Ломоносов, которому императрица Елизавета I поручила написать историю России. С тех пор борьба норманистов и антинорманистов не утихает. Норманисты единодушны в двух принципиальных вопросах. Во-первых, они считают, что норманы добились господства над восточными славянами путем внешнего военного захвата или с помощью мирного покорения (приглашения княжить); во-вторых, они считают, что слово "Русь" норманского происхождения [4]. Антинорманисты считают, что термин "Русь" доваряжского происхождения и восходит к очень древним временам. В "Повести временных лет" есть места, которые противоречат легенде о призвании трех братьев княжить. За 852 год есть указание о том, что при царствовании в Византии Михаила уже была Русская земля. В Ларентьевской и Ипатьевской летописях речь идет о том, что варягов княжить приглашали все северные племена, в том числе и Русь. Советские исследователи М.Н.Тихомиров, Д.С.Лихачев считают, что запись о призвании варяжских князей появилась в летописи позже, чтобы противопоставить два государства - Киевскую Русь и Византию. Автору летописи для этого потребовалось указать иностранное происхождение династии. Согласно исследованию А.А.Шахматова, варяжские дружины стали называться Русью после того, как перешли на юг. А в Скандинавии ни по каким источникам нельзя узнать о каком-то племени Русь. Вот уже в течение двух с лишним веков идут споры между представителями норманской и антинорманской (славянской) школ в истории. В настоящее время позиции норманистов и славянофилов сблизились. Однако это сближение вовсе не является свидетельством утверждения истины. Как та, так и другая концепции оказались тупиковыми. Кроме того, существуют еще и другие мнения. В.А.Мокшин доказывает греческое происхождение названия "Русь". О существовании Руси как Тмутараканского княжества в 9 веке пишет А.Н.Насонов, М.В.Левченко, А.Л.Монгайт. Протоиерей Лев Лебедев пишет: "...в 4-7 вв. происходило известное нам формирование первой русской государственности - культурно-политическое объединение племенных союзов полян и северян под общим главенством племени "рус" с княжеской династией кривичей".[6]  Этот вывод интересен тем, что корень "крив" соответствует сегодняшнему названию "русский" у соседей криви чей - латышей. Научные результаты двухсотлетних дискуссий состоят в том, что ни одна из школ не может внятно объяснить, что такое "Русь"; если это этнос, то где он локализовался, в силу каких причин на определенном этапе усилился и куда впоследствии исчез. 3.     Политическое и социальное устройство древнерусского государства.    Социально-политический строй. Спорным остается вопрос о времени возникновения феодального землевладения в Древней Руси. Некоторые авторы относят его появление к 9-10 вв., но большинство полагает, что в 10 в. Существовали лишь отдельные княжеские села, хозяйство в которых носило более скотоводческий (быть может, даже коневодческий) характер, а уже во второй половине 11 – первой половине 12 в. образуется феодальная вотчина. В 9 – первой половине 11 в. князья собирали дань со свободных общинников.  Сбор дани осуществлялся во время полюдья, когда князь со своей дружиной приезжал в определенный центр, где и получал дань с местного населения. [5] Размер дани первоначально был не фиксирован, что и привело к столкновению Игоря с древлянами. По сообщению летописи, Ольга после этого установила точный размер дани («уроки») и места ее сбора («погосты» или «погосты»). Собранную дань князь делил между дружинниками. Преобладание среди непосредственных производителей материальных благ свободных общинников, значительная роль рабского труда и отсутствие феодального землевладения послужили основанием для выдвижения гипотезы о том, что Древнерусское государство не было феодальным. Защищающий эту точку зрения И.Я.Фроянов полагает, что в древнерусском обществе 9-11 вв. существовало несколько социально-экономических укладов, ни один из которых не был преобладающим. Дань, собираемую с местного населения, он рассматривает не как особый вид феодальной ренты, а как военную контрибуцию, наложенную на покоренные киевскими князьями племена.     Однако большинство исследователей считает Древнерусское государство раннефеодальным [5]. Раннефеодальное общество не тождественно феодальному. В нем еще не развились до зрелого состояния основные характерные черты феодальной формации и существуют многие явления, присущие предшествующим формациям. Речь идет не столько о преобладании в данный момент того или иного уклада, сколько о тенденции развития, о том, какой из укладов развивается, а какие постепенно сходят на нет.     В древнерусском государстве будущее принадлежало именно феодальному укладу. Безусловно, в дани были элементы и военной контрибуции и общегосударственного налога. Но вместе  с тем дань собиралась с крестьянского населения, отдававшего князю и его дружинникам часть своего продукта. Это сближает дань с феодальной рентой. Отсутствие же феодальных вотчин могло компенсировать распределением дани среди дружинников, совокупного господствующего класса. На признании государства в лице князя верховным собственником всей земли в стране основана выдвинутая Л.В.Черепниным концепция «государственного феодализма», согласно которой крестьянство Киевской Руси подвергалось эксплуатации феодальным государством.    Политический строй Древнерусского государства сочетал в себе институты новой феодальной формации и старой, первобытнообщинной. Во главе государства стоял наследственный князь. Киевскому князю подчинялись владетели других княжеств. По летописи нам известны немногие из них. Однако договоры Олега и Игоря с Византией содержат упоминание о том, что их было не мало. Так, в договоре Олега говорится, что послы отправлены «от Ольга, великого князя русского, и от всех, иже суть под рукою его, светлых и великих князь». [2] По договору Игоря послы отправлены от Игоря и «от всякого княжья», причем названы послы от отдельных князей и княгинь.    Князь был законодателем, военным предводителем, верховным судьей, адресатом дани. Функции князя точно определены в легенде о призвании варягов: «владеть и судить по праву». Князя окружала дружина. Дружинники жили на княжеском дворе, пировали вместе с князем, участвовали в походах, делили дань и военную добычу. Отношения князя и дружинников были далеки от отношений подданства. Князь советовался с дружиной по всем делам. Игорь, получив от Византии взять дань и отказаться от похода, «созвав дружину и начали думать». Дружина же Игоря посоветовала ему отправиться в несчастный поход на древлян. Владимир «думал» с дружиной «о строи земляном, и о ратях, и о уставе земляном», т.е. о делах государственных и военных. Святослав, когда мать Ольга убеждала принять его христианство, отказывался, ссылаясь на то, что над ним будет смеяться дружина. Дружинники могли не только советовать князю, но и спорить с ним, требовать от него большей щедрости. Летописец рассказывает, что дружинники Владимира роптали на князя, что им приходится есть деревянными, а не серебряными ложками. В ответ Владимир «повелел сковать» серебряные ложки, ибо «серебром и златом не имам нанести (т.е. не смогу найти) дружины, а дружиною налезу злата и серебра». Вместе с тем и князь был нужен дружине, но не только как реальный военный предводитель, а и как некий символ государственности.     Формальная независимость воли князя, пускай даже еще несовершеннолетнего, проявилась во время битвы киевской дружины с древлянами. Битву должен был начать князь. Малолетний Святослав действительно «суну копьем… на деревья», но его детских сил хватило лишь на то, чтобы оно пролетело между ушей коня и ударилось ему в ноги. Однако знак к началу битвы был подан, главные дружинники Свенельд и Асмуд возгласили: «Князь уже почал; посягнете, дружина, по князе». Наиболее уважаемые, старшие дружинники, составляющие постоянный совет, «думу» князя стали именоваться боярами. У некоторых из них могла быть и своя дружина. Для обозначения младшей дружины применялись термины «отроки», «чад», «гриди». Если бояре выступали в роли воевод, то младшие дружинники исполняли обязанности административных агентов: мечников (судебных исполнителей), вирников (сборщиков штрафов) и т.д. Княжеская дружина, оторвавшаяся от общины, делившая между собой дань, представляла собой нарождавшийся класс феодалов. Появление дружины как постоянной военной силы было шагом на пути изживания характерного для периода родоплеменного строя всеобщего вооружения народа. Однако незрелость феодальных отношений проявлялась, в частности, в том, что народные ополчения продолжали играть важную роль. Наряду с дружинниками «вои» постоянно упоминаются на страницах летописи. Больше того, они порой более активно участвовали в военных действиях, чем дружинники, которых князь берег. Так, во время Мстислава и Ярослава Владимировичей Мстислав поставил в центре своих войск воев северян, а на флангах дружину. После битвы он радовался тому, что вои северяне погибли, а «дружина своя цела».     Княжеская власть была ограничена и элементами сохранявшегося народного самоуправления. Народное собрание – вече – действовало активно в 9-11 вв. и позднее. Народные старейшины – «старцы градские» – участвовали в княжеской думе, и без их согласия было, видимо, трудно было принять то или иное решение. Летописи отразили падение роли вече в политической жизни: его упоминание обычно связано с экстраординарными ситуациями, когда ослабевшая княжеская администрация или нуждалась в дополнительной опоре или утрачивала власть.     Однако были и исключения: сильные позиции сохранило народное собрание в Новгороде и ряде других городов. Краткий итог. Анализ социально-политических структур позволяет говорить о трех центрах притяжения, влиявших на общественное развитие: это прежде всего княжеская власть, набиравшая силу дружина (боярство), народное вече. В дальнейшем именно соотношение этих властных элементов станет определять тот или иной тип государственности, который возобладает на территориях, некогда входивших в состав державы Рюриковичей.

4.     Формирование раннефеодальных отношений.    По мнению историков в период IX - начала XII веков Киевская Русь псвоей социально-экономической сущности была раннефеодальным государством и являлась совокупностью территориальных общин с элементами родовых отношений. А с политической точки зрения Киевское государство представляло федерацию княжеств и непосредственно подчиненных великому князю территорий.    В это время происходит образование княжеского землевладения, прежде всего за счет земель, некогда принадлежащих всему племени. Теперь эта территория переходит под власть князей, с которой они получали доход, и часть из которой передавали своим княжим мужам (дружинникам) - боярам в управление. [1] С развитием и расширением границ Древнерусского государства, все больше бояр-дружинников становятся земельными собственниками, т.е. происходит рост класса феодалов. К этому классу относились: сам великий князь, высшая знать государства - бояре, дружинники, местные князья, бояре земские (старцы градские) - потомки родоплеменной знати, а позднее и духовенство. Возникают крупные земельные вотчины (княжеские, боярские, церковные наследственные владения). Идет процесс закабаления ранее свободных крестьян. Из числа разорившихся свободных общинников (смердов), не способных платить феодалу дань, формируются новые категории зависимого населения: рядовичи, обязанные выполнять в пользу феодала "ряд", т.е. какую-либо работу; закупы - должники феодала; холопы - люди, находящиеся в положении близком к рабскому. Однако основную массу сельского населения продолжают составлять свободные крестьяне-общинники.    Одним из признаков государства, в том числе и раннефеодального, является постоянный государственный налог, взимаемый властью с подвластной ей территории. Таким налогом на Руси являлось право киевского князя собирать дань в землях союзных князей - "полюдье" один раз в год. Позднее "полюдье" было заменено созданием административно-финансовых центров сбора дани - "погостами" и введена фиксация размера дани - "уроки". Также регулярно собиралась дань с населения, так называемая рента за проживание на земле князя или феодала.    Продолжается рост числа русских городов. Известно, что в Х веке в летописях упоминается 24 города, в XI веке - 88 городов. Только в XII столетии на Руси их было построено 119.    Росту числа городов способствовало развитие ремесла и торговли. В это время ремесленное производство насчитывало не один десяток видов ремесел, в том числе оружейное, ювелирное, кузнечное, литейное, гончарное, кожевенное и ткацкое дело. Центром города был торг, где ремесленная продукция реализовывалась. Внутренняя торговля, из-за ведения натурального хозяйства, была развита гораздо слабее внешней. Киевская Русь торговала с Византией, Западной Европой, Средней Азией, Хазарией.    На конец Х - начало XI веков приходится расцвет раннефеодальной монархии Киевской Руси, обусловленный развитием экономики, дальнейшим развитием феодальных отношений, успешным решением проблемы обороны южных и юго-восточных рубежей государства [6]. В этот период Киевская Русь объединила почти все восточнославянские племена.    Наиболее значимым событием этого периода, оказавшим огромное влияние на всю последующую историю, явилось крещение Руси в 988 году. Принятие христианской религии, заменившей традиционные, языческие верования, обеспечило духовное единство Киевской Руси, идеологически укрепило авторитет государства, подняло значение княжеской власти. Христианизация славянского общества оказала огромное влияние на его политические и правовые отношения, способствовала его просвещению и развитию культуры [7]. Серьезные изменения произошли и в церковной организации. Десятая часть собираемой князем дани отдавалась на нужды церкви - церковная десятина. В этот период на Руси возникают первые монастыри, которые и явились центрами просвещения и культуры. Именно здесь создавались первые русские летописи. Сравнительно широко в Киевской Руси среди народа была распространена грамотность, о чем свидетельствуют берестяные грамоты и надписи на хозяйственных предметах (на пряслицах, бочках, сосудах и т.д.). Есть сведения о существования на Руси в это время школ.    Во второй половине XI - начале XII веков в Киевской Руси начался процесс перехода к новой политической системе. Древнерусское государство превращалось в своеобразную федерацию княжеств, возглавляемую киевским князем, власть которого все более слабела и приобретала фиктивный характер. К середине XII века, параллельно идущие, процесс укрепления отдельных княжеств и ослабление Киева привели к распаду этого формально единого государства и образованию на территории Киевской Руси ряда самостоятельных княжеств и земель. Наиболее крупными из них были Владимиро-Суздальское, Черниговское, Смоленское, Галицко-Волынское, Полоцко-Минское и Рязанское княжества. Особый политический строй установился в Новгородской земле (Новгородская Феодальная Республика) 5.     Принятие Русью христианства: причины и последствия.    Дохристианская религия у Восточных славян называлась язычеством,  поклонялись многим богам и силам природы. Авсень – бог смены времён года. Перун – бог молнии и грома т.д. Христианство приняли в 998году. [7]    Цели принятия христианства: 1.     Так как языческая религия тормозила развитие зарождающихся феодальных отношений и не способствовала объединению Руси, князь Владимир принял решение объединить все славянские племена при помощи единой религии – христианства. 2.     Поставить вровень с развитыми христианскими государствами Русь. 3.     Укрепить дипломатические и торговые отношения с христианскими странами.    Значения принятия христианства: принятие христианства способствовало бурному, стремительному развитию страны. Приглашённые из Византии мастера строят храмы, украшают их фресками, мозаикой, иконами. Русские мастера учатся у них. Изменяется сельское хозяйство. Появляется огородничество. Прибывшие из Византии духовенство  готовит кадры для церкви и как следствие распространяется знания и грамотность. Организуются школы. Молодых людей посылают на учёбу за рубежи страны. Вводится летописание. Русь начинает чеканить золотую монету. Древняя Русь постепенно становится государством новой, высокой культуры. Укрепляются торговые отношения с христианскими странами.  Заключение.    Древнерусское государство явилось важнейшей вехой в истории народов нашей страны и его соседей в Европе и Азии. Древняя Русь стала крупнейшим для своего времени европейским государством. Ее площадь составляла более 1 млн. кв. км, а население - 4,5 млн. человек. Естественно, что она оказала сильнейшее влияние на судьбы мировой истории.    Древнерусское государство, созданное древнерусской народностью, явилось колыбелью трех крупнейших славянских народов - великороссов, украинцев и белорусов.    Древняя Русь с самого начала была полиэтническим государством. Народы, в нее вошедшие, продолжали потом свое развитие в составе других славянских государств, ставших ее преемниками. Одни из них ассимилировались, добровольно утратили свою этническую самостоятельность, другие же сохранились до наших дней.    В Древнерусском государстве сложилась форма раннефеодальной монархии, которая сохранилась потом и у ее преемников на протяжении нескольких веков.    Объективные исторические процессы развития феодализма повлекли за собой отмирание Древнерусского государства. Развитие феодальных отношений, породившее Древнюю Русь, привело в конце концов к ее распаду, неизбежному процессу установления феодальной раздробленности в XII в.    Введение христианства имело большое значение для Киевской Руси. Единобожия способствовало укреплению великокняжеской власти. Крещение Руси содействовало укреплению международного положения государства. Русь вошла в семью европейских христианских народов, получила широкий доступ к знаниям, накопленным человечеством.    История Русского государства и права занимает центральное место в истории государства и права народов нашей Родины. Государственность русского народа вышла из общей колыбели трех славянских народов. В основе ее лежит история Древнерусского государства.

Концепции социально-экономического уклада Киевской Руси (русского проблема феодализма).

Мы уже приходили к заключению (см. ), что в Киевской Руси не было развитого феодализма в западном смысле этого слова, да и не могло быть, поскольку Русь в то время относилась к иной социополитической формации, представляющей собой торговый капитализм, частично базирующийся на рабстве.

Однако я допускал, что даже в киевский период на Руси были определенные элементы, которые можно было бы назвать "экономическим феодализмом", и его наиболее важным проявлением был рост поместий. По ходу этой главы мы рассмотрели роль поместья в местном управлении и администрации киевского периода. Мы видели, что это можно назвать проявлением процесса феодализации.

Теперь нам нужно рассмотреть проблему "политического феодализма" в целом в киевский период. Существовала ли тогда тенденция со стороны верховной политической власти в Киевской Руси аннексировать земли, сохраняя за прежним владельцем титул и некоторые права? Существовала ли феодальная лестница правителей (сюзерен, вассалы, подвассалы)? Была ли взаимность в соглашениях между большими и меньшими правителями?

Как мы знаем, русскую политическую историю киевского периода можно разделить на две части: период владычества киевского князя над всеми остальными и период разложения Киевского государства. В начале первого - чтобы быть более точным, в первой половине десятого века - можно зафиксировать определенные черты политического феодализма в русской политической истории. Русско-византийские договоры 911 и 945 гг. были заключены, с русской стороны, от имени великого князя русских и всех "славных князей под его рукой". Некоторые из этих подчиненных князей, возможно, были племенными вождями, которые признали сначала Олега, а потом Игоря своими сюзеренами. Позднее их власть ослабла, и со времени правления Владимира I мы не слышим о существовании каких-либо местных князей за исключением наследников Владимира. Несомненно, первоначальные местные князья сошли с исторической сцены в процессе укрепления власти единого киевского князя.

Как мы знаем, Ярослав I перед смертью поделил княжескую власть между своими сыновьями, но он старался предотвратить полный распад державы, включив в свое "Завещание" принцип старшинства, которому должны были следовать его преемники. Это был в большей мере генеалогический, нежели феодальный принцип. Действительно, сначала вместо индивидуального главенства старшего брата был установлен триумвират трех старших братьев; но ненадолго. Затем последовала попытка сохранить, по крайней мере, федеративное единство посредством периодических встреч главенствующих князей. Владимир Мономах, а затем его сын Мстислав были последними из киевских князей, которым удавалось поддерживать единство Киевской державы. После них Киевское государство рухнуло.

Вслед за его распадом некоторые местные князья, а особенно князья Суздаля и Галича, продолжали выдвигать свои претензии на общерусский сюзеренитет, но фактически в тот период любая попытка установить сюзерено-вассальные отношения между князьями могла повлиять на княжеские отношения только внутри отдельных ветвей семейства Рюрика или внутри отдельных княжеств. Теперь тенденция заключалась в том, чтобы использовать условия семейных взаимоотношений для установления политического понятия о старшинстве среди князей. Так, князь Изяслав II сказал своему дяде Вячеславу, предоставляя ему киевский престол: "Ты мой отец; бери Киев и все землю; имей всю, что тебе любо, а мне дай отдых" (1150 г.).

В северо-восточной Руси - чтобы быть более точным, в Суздале - принцип сюзеренитета развился более полно. В 1171 г. Андрей Боголюбский, князь Владимиро-Суздальский, водворил в Киеве и близлежащих городах трех братьев Ростиславичей, понимая, что они будут следовать его политической линии. В 1174 г., не удовлетворенный их преданностью, он приказал им:"Поскольку вы не послушны моей воле, ты, Роман, убирайся из Киева; ты, Давид, из Вышгорода; а ты, Мстислав, из Белгорода; идите все в Смоленск и делите эту землю, как захотите". В этом случае Ростиславичи выразили резкий протест, жалуясь, что Андрей обращался к ним не как к независимым князьям, а так, будто они были его вассалами ("подручниками"). Достаточно показательно, что брат Андрея и его наследник на Владимиро-Суздальском престоле Всеволод III принял титул великого князя. При таком положении дел мы обнаруживаем прибавление политических определений к генеалогическим: "Ты наш господин и отец",- так обращались князья Рязани к Всеволоду III в 1180 г. И даже князь Владимир II Галицкий писал ему: "Мой отец и господин, помоги мне удержать Галич, и я буду Божьим и твоим со всем Галичем, всегда послушным твоей воле". Можно вспомнить в связи с этим, что дед Владимира II Владимирко признал над собой господство византийского императора в качестве своего сюзерена. В известном смысле, это не означало введение принципа вассалитета в русскую политическую жизнь, но отделяло Галицкое княжество от русской конфедерации, по крайней мере - юридически.

В целом, ясно, что с середины двенадцатого века принципы сюзеренитета и политического вассалитета доминировали как в Суздале, так и в Галиче. Здесь нам нужно согласиться, что межкняжеские отношения как в Восточной, так и в Западной Руси развивались в направлении установления феодальной лестницы правителей. Однако нет свидетельств о существовании двусторонних договоров между сюзереном и вассальными князьями. Более того, федеративная идея равенства всех правящих князей не исчезла полностью. Все князья продолжали думать друг о друге как о "братьях". Идея княжеской солидарности была достаточно сильной, чтобы ее сразу вытеснили новые понятия о сюзеренитете и вассалитете. Никто из них не мог забыть, что все они были "внуками одного деда".

Но что еще более важно, ввиду особенностей русской правительственной системы в киевский период, княжеское господство было лишь одним из элементов власти, и никакие перемены в межкняжеских отношениях не могли повлиять на основные принципы города-государства или полностью упразднить авторитет веча. Не только в Новгороде, но также и в Киеве народ в этот период никогда не забывал, что он был наделен основными политическими правами.

"Мы не хотим, чтобы нами распоряжались, как будто бы мы часть имущества покойного князя",- так выражали свой протест киевляне, когда они восстали против князя Игоря Ольговича (1146 г.).

"Ты - наш князь",- сказали киевляне князю Изяславу II,- "нам не нужны никакие другие князья из рода Ольговичей".

В главе VI (12) я рассматривал вопрос о характерных чертах социальной и экономической формации, к которой относилась Киевская Русь, и пытался ответить на него, указывая на определенные сходства между Киевской Русью и Византийской империей, а также - Римской империей. Сейчас мы можем поднять еще один вопрос, а именно: к какой политической категории следует отнести Киевскую Русь? И здесь опять нашим ответом будет то, что есть значительно большее сходство между Киевской Русью и Византией и классической античностью, чем между Русью и феодальной Европой. Только в этой связи кто-то может подумать - по аналогии с Византийской империей - о Римской империи, однако не с ней, а с республиканским Римом и греческими демократиями наблюдается это сходство у Руси. Там, как и на Руси в киевский период, город-государство был основным образцом в политическом отношении. В Италии Рим возвысился до исключительного господства и со временем стал ядром мировой империи. На Руси Киеву не удалось даже в период политического единства занять столь выдающееся положение.

В каком-то смысле каждая из русских земель в киевский период была городом-государством сама по себе, и, таким образом, ее можно сравнить с греческим полисом. И в конце концов один из таких русских городов-государств - "Господин Великий Новгород" - сумел создать собственную колониальную империю, имеющую некоторое сходство с Римской.

Какую социологическую подоснову параллелей между Киевской Русью и классической античностью я пытался установить? Можно вести речь о том, что современный капитализм и демократия продолжили - логически, во всяком случае - традиции капитализма и демократии классических времен. В определенном смысле мы считаем нашу собственную цивилизацию наследием классической античности. Хронологически, однако, в Западной и Центральной Европе вклинивается феодальная эпоха. Только в Византии мы можем видеть нечто вроде исторического моста от Римской империи к современным государствам, учитывая, конечно, что этот мост постепенно разрушался под феодальным натиском еще задолго до того, как он рухнул: сначала под напором крестоносцев, а затем после недолгого восстановления, под мощью оттоманов.

По моему мнению, Киевскую Русь можно считать, как в экономическом, так и в политическом отношении, наряду с Византией еще одним продолжением капиталистического строя античности, противостоящим феодальной эпохе, с той разницей, что, в отличие от Византии, Русь в политическом смысле также следовала греческим демократическим традициям классического периода. Но, как известно, как нет "чистых" рас, так нет и "чистых" экономических и политических формаций: Киевская Русь подобно Византии была открыта для феодализирующих влияний еще до ее последующего крушения, вызванного нападением восточных орд.

Что касается особенностей социополитической и экономической эволюции Киевской Руси - если сравнивать с Западной и Центральной Европой - можем ли мы назвать это "развитостью" или

"отсталостью"? Было ли "отставание" или преждевременное "ускорение" исторического процесса на Руси? Ответ будет зависеть от индивидуальной точки зрения каждого читателя. На взгляд автора, достаточно подчеркнуть тот факт, что в этот период была существенная разница в экономическом и политическом развитии между Русью и Европой.

Категории зависимого населения в «Русской Правде» и трактовка их положения в историографии.

Правовое положение феодалов и феодальнозависимого населения

В процессе развития феодальных отношении повсеместно происходил процесс превращения родоплеменной знати в собственников земля, феодалов. Прямые захваты общинных земель способствовали росту феодального землевладения и ускоряли формирование класса феодалов. Высшей социальной группой в Киевской Руси были великие и удельные князья. Они являлись крупнейшими землевладельцами Руси. В "Русской Правде" нет ни одной статьи, в которой бы прямо определялось правовое положение князя. И в этом, видимо, не было никакой необходимости. Сосредоточение в его руках законодательной, исполнительной, военной и судебной власти делало его и верховным собственником всех земель, входящих в состав княжества. Одним из начальных способов установления княжеской собственности на землю была финансово-административная реформа княгини Ольги. Отменив полюдье и заменив его определенными ставками дани и другими повинностями, она тем самым положила начало превращению дани в феодальную ренту. Другим способом установления собственности князя на землю являлось строительство городов на окраинах княжеских сел, где князья эксплуатировали холопов и обезземеленное крестьянство: закупов, изгоев и т. д. Дальнейшее развитие княжеского домена шло по линии постепенной консолидации княжеских городов и волостей с города ми и волостями, находившимися в общей административной системе земли - княжений. Киевские князья в процессе своей законодательной деятельности стремились создать нормы права, которыми закреплялось бы их право на землю, эксплуатацию крестьян, охрану и защиту собственности феодалов. Бояре, как верхушка класса феодалов, стремились оформить свое правовое положение, обеспечив за собой целый ряд привилегий. Первоначально право владения землей предоставлялось вассалам князя на период службы, но со временем они добились превращения этого права в наследственное. Владение феодалов стали называться вотчинами. И "Русская Правда", как кодекс феодального права, чутко стояла на страже защиты феодальной собственности на землю. "Русская Правда" охране феодальной собственности на землю уделяла большое внимание. За порчу межевых знаков в бортных лесах, за перепахивание полевой межи (ст. 71, 72), за уничтожение дерева с межевым знаком (ст. 73) полагалась продажа в размере 12 гривен, в то время как за убийство крестьянина (смерда) штраф составлял всего лишь 5 гривен (ст. 18). Очень много статей посвящено охране имущества феодалов. Так, ст. 83 назначала поток и разграбление (обращение преступника и членов его семьи в рабство и конфискация всего имущества) за поджог жилого и нежилого помещения (двора, гумна), ст. 35 - за конокрадство. За преднамеренное истребление скота по ст. 84 взыскивался штраф в пользу князя -12 гривен и возмещался вред хозяину (урок). За порубку бортного дерева (ст. 75) - 3 гривны штраф князю и полгривны - хозяину. Из всех преступлений против имущественных прав основное внимание в "Русской Правде" уделялось краже (татьбе) (Татьба - тайное похищение чужого имущества). Наиболее тяжкими видами кражи считались кражи из закрытых помещений (ст. 41, 43). Классовая подоплека усиленной охраны имущества в закрытых помещениях закрепляется в ст. 41, 42, 43, 44 ответственностью за соучастие в краже. В "Русской Правде" подробно говорится об ответственности за кражу самых" разнообразных видов имущества. Можно сказать, что закон охранял все; что было в хозяйстве феодала: коня, свинью, ястреба, пса, сено, дрова, хлеб, постройки, пашню и т.д. С исключительной подробностью регламентированы вопросы защиты права собственности феодалов на холопов, детально определяется порядок отыскания и задержания беглого холопа (ст. 32), его возвращение хозяину, а также ответственность за его укрывательство или оказание помощи (ст. 112, 113, 115, 144). Классовая сущность древнерусского права особенно ярко выражена в нормах, охраняющих жизнь и здоровье представителей класса феодалов, выделяя их в качестве особого привилегированного сословия. В "Русской Правде" нет норм, определяющих ответственность за убийство князя. Но оно, безусловно, наказывалось смертной казнью. За убийство феодалов и лиц княжеской администрации была установлена вира в размере 80 гривен (ст. 3). Очевидно, защита личности, чести бояр вообще обеспечивалась более строгими наказаниями, нежели наказания по "Русской Правде", которые часто устанавливались князем, исходя из каждого отдельно взятого случая. Так, "Правосудие Митрополичье" говорит, что "князю за бесчестье главу снята". За убийство простого человека, младших княжеских дружинников и младших княжеских слуг - 40 гривен; за убийство свободной женщины - 20 гривен (ст. 88); за убийство пашенных и сельских тиунов, кормилец и ремесленников - 12 гривен (ст. 13. 15, 17). Убийство феодальнозависимых людей влекло за собой значительно меньшее наказание 5 гривен (ст. 14 и 15). За убийство холопов всех категорий вира вообще не взыскивалась, хозяину холопа уплачивалось денежное возмещение (ст. 89). Штраф за убийство феодала был настолько велик, что уплатить его силами одного крестьянского хозяйства было невозможно (80 гривен равнялись стоимости 23 кобылиц пли 40 коров, или 400 баранов). Поэтому "Русская Правда" установила в некоторых случаях уплату виры всеми членами крестьянской общины-дикой виры (ст. 3 - 6). "Русская Правда" охраняла здоровье феодала, твердо соблюдая принцип феодального права, согласно которому нанесение побоев считалось более серьезным преступлением, чем нанесение ран оружием. Так, за нанесение мечом раны, даже самой тяжкой, взыскивался такой же штраф (ст. 30), как и за удар по лицу или удар палкой (ст. 31). Установление подобных норм станет понятным, если учесть, что вооруженными чаще всего были представители класса феодалов, а крестьянин мог применить только свой кулак или палку. Основной принцип феодального права - право привилегий - нашел отражение и в нормах, которые можно условно отнести к нормам гражданского права. Установлен различный порядок наследования имущества после смерти бояр и после смерти смердов. Если смерд не оставлял после себя сыновей, то его имущество шло князю (ст. 90). Имущество же дружинников и бояр князю не шло - при отсутствии сыновей его наследовали дочери (ст. 91). С принятием христианства на Руси стало возникать духовенство. Церковь, монастыри обзаводились земельными участка ми и заселяли их зависимыми людьми. Духовенство освобождалось от уплаты дани, налогов, их правовое положение регулировалось различными церковными правами (Кормчие книги, номоканоны). Другую группу составляло феодальнозависимое население, которое не являлось однородным по своему составу. Самой бесправной группой были холопы. Правовому положению холопов посвящен целый раздел "Пространной Правды" (ст. 110-121). Ст. 110 указывает на три источника полного холопства: самопродажа в рабство при свидетелях, женитьба на рабыне без договора с ее господином и поступление в ключники без договора. Однако из других статей известно, что полным холопом мог оказаться закуп, если он совершил побег от своего господина (ст. 56) или был уличен в краже (ст. 64). Кроме того, источником холопства был, конечно, и плен, хотя в Русской Правде" о нем не говорится. Источником рабства было рождение от рабыни, а также осуществление высшей меры наказания - потока и разграбления. Все статьи о холопах свидетельствуют о их бесправном положении. Холоп не был субъектом права, он - вещь, которую можно продать, купить, избить, и даже убийство холопа (ст. 89) не являлось преступлением: виновный в убийстве только возмещал стоимость холопа- 5 гривен (за рабу - 6 гривен). Холоп не мог быть и послухом. (ст. 66) Закупы по своему правовому положению близко примыкали к холопам. Статьи 56-62, 64 "Пространной Правды" содержат в себе так называемый "Устав о закупах". Закрепление закупа за господином определяется ст. 56 "Русской Правды", которая указывает, что закуп "крепок своему господину". Интересно за метить, что "Русская Правда" установила повышенную ответственность закупа за нанесенный ущерб'(ст. 64). Смысл этой статьи заключается в том, что если закуп совершит кражу, то господин имеет право поступить с ним по своему усмотрению. Важным моментом, определяющим характер зависимости закупов от господина, является подчинение их господской юрисдикции. В ст. 62 "Пространной Правды" говорится: ""Аже господин бьет закупа про дело, то без вины есть", т. е. решение вопроса о виновности закупа предоставляется самому господину. В случае кражи закупом у господина последнему предоставляется право самому установить меру наказания. Большинство советских исследователей считает, что закупничество - одна из форм феодальной зависимости. Статья 57 "Пространной Правды" свидетельствует о том, что человек, решившийся определиться в закупы, приходил к господину без коня, плуга, земли. Но полностью лишенный средств производства, закуп сохранял личную свободу. Зависимость закупа-прежде всего личная зависимость, не связанная с прикреплением к земле. Согласно нормам "Русской Правды" (ст. 59-62), определяющим правовое положение закупов, последние до возвращения долга проживали во дворе заимодавца. Ст. 64 содержит постановление о том, что превращение закупа в полного холопа могло наступить и в случае совершения им кражи независимо от раз мера стоимости украденного. В отличие от холопа, закуп признавался субъектом прав и обязанностей, и по ст. 57, 58 он нес ответственность за хозяйский инвентарь, если потеряет его в поле, за скотину, если не загонит ее во двор или хлев. Закуп имел свое имущество (ст. 59), его нельзя было отдавать другому хозяину для работы (ст. 60), продавать как холопа (ст. 61). В последнем случае закуп получил свободу, а продавший его господин платил продажу 12 гривен. В небольшом иске закуп допускался послухом (свидетелем) при отсутствии свободного послуха, что свидетельствовало об ограничении его прав. Говоря о положении закупов в Киевской Руси, С. В. Юшков писал: "Совершенно ясно, что на практике закуп порабощался, когда он шел отыскивать деньги для погашения долгового обязательства и для принесения жалобы на своего господина, очевидно, закуп принужден был отвечать и за потерю коня на войне и дома". И по всей вероятности, законодательству вряд ли удалось смягчить положение закупов. Для феодалов система закупничества была очень удобной формой закабаления свободного крестьянства, которое надеялось, что зависимость будет временной. Однако в распоряжении феодалов имелось много средств поставить крестьянина в такое положение, при котором он уже не смог бы вырваться из зависимости. Закупничество получило на Руси широкое развитие как одно из распространенных средств вовлечения свободного населения в зависимое положение и способствовало массовому разорению смердов. Из числа зависимого населения "Краткая Правда" в ст. 11 и 16 упоминает челядина. О правовом положении этой категории людей существует несколько мнений. Наиболее близким к истине является объяснение понятия "челядин", данное В. Д. Грековым. Сопоставляя содержание ст. 13 и 16 "Краткой Правды" и ст. 27 и 28 "Правосудия Митрополичья", он убедительно доказал, что слово "челядин" является общим обозначением двух разновидностей зависимых людей: "В обоих памятниках говорится о рабе и закупе, причем в "Правосудии Митрополичьем" рабы и за купы считаются разновидностями одного родового понятия - челядь". По мнению автора, наиболее правильное объяснение В. Д. Греков дает и другому понятию - "рядович", вызывающему разногласия среди историков. Рядовичем становился человек, который заключал "ряд" с господином в случаях, предусмотренных ст. 110 "Русской Правды". Смерды. К этой категории относились как свободные, так и зависимые крестьяне, все смерды платили дань. В период развития феодальных отношений на Руси шел процесс перехода смердов в зависимое состояние. "Русская Правда" указывает на наличие двух категорий смердов: свободных и зависимых. Свободный смерд сам отвечает за свои преступления: "То ти урочи смердом оже платять кияжю продажаю" (ст. 45 "Пространной Правды"). Однако большую .часть крестьян составляли зависимые смерды, которые но своему бесправному положению были близки к холопам: "А за убийство смерда или холопа платить 5 гривен"; "Если умрет смерд, то его наследство идет - князю, если у него в дому будут дочери..." (ст. 90). Смерды - это основная масса феодальнозависимого населения, которое в большинстве своем состояло в общине. С развитием феодальных отношений часть смердов-общинников сохранила независимое от частных владельцев положение, а большая часть их попала под власть частных владельцев. Форма зависимости смерда от феодала определялась тем, на чьей земле он жил. Наряду с холопами, закупами, смердами в документах упоминаются наймиты. Термин "наймит" применялся в Древней Руси к разным категориям людей и употреблялся в трех значениях: 1.Лицо, обязавшееся выполнять за вознаграждение определенную работу; 2. Арендатор; 3. Закладной человек (наймит - закуп). Во всех случаях под наймом понимается договор между человеком, который обязуется трудиться, и человеком, который будет пользоваться результатами труда. В процессе развития феодальных отношений па Руси унифицировалось правовое положение, феодальнозависимого крестьянства.

Основные институты социально-политической системы Киевской Руси