12 Тт., и др.). А.Г. Горнфельд.

ЮНИЯ (Ίουνία). Апостол Павел в послании к Римлянам (16:7) называет Андроника и Ю. своими сродниками; оба они были узниками с ним вместе. Память 17 мая.

ЮРКЕВИЧ Памфил Данилович (1827-1874), философ и педагог. Сын священника, воспитание и образование получил в полтавской семинарии и Киевской духовной академии; в 1851 был назначен наставником по классу философских наук; в 1852 возведен в степень магистра; в 1857 сверх философии ему было поручено преподавание немецкого языка, в 1861 возведен в звание ординарного профессора и в том же году приглашен на философскую кафедру в Московский университет. В Москве преподавал еще педагогику в учительской семинарии военного ведомства. В 1869-1873 был деканом историко-филологического факультета.

Философские труды Ю. немногочисленны; помещались по преимуществу в «Трудах КДА», в «ЖМНП» и других ученых изданиях. Наиболее замечательны: «Идея» (ЖМНП, 1859, № 10 и 11); «Материализм и задачи философии» (там же, 1860, № 10); «Сердце и его значение в духовной жизни человека по учению слова Божия» («Труды КДА», 1860, № 1); «Доказательства бытия Божия» (там же, 1861, № 3-5); «Из

науки о человеческом духе» (там же, I860, № 4); «Язык физиологов и психологов» («Рус. вестник», 1862, № 4, 5, 6, 8); «Разум по учению Платона и опыт по учению Канта» (речь, произнесенная на акте Московского ун-та в 1866) - наиболее совершенное философское произведение Ю. Противоположение Канта и Платона, двух родственных по направлению мыслителей, выполнено Ю. блистательно. Не менее замечательны труды Ю. по педагогике. Им изданы: «Чтения о воспитании» (М., 1865) и «Курс общей педагогики с приложениями» (М., 1869). Это - наиболее замечательная книга по педагогике на русском языке того времени. Как философ Ю. имел мало влияния; он подвергся весьма страстным и резким нападкам со стороны Чернышевского за разбор «Антропологического принципа в философии», напечатанный в «Трудах КДА» («Из науки о человеческом духе»). Заслуги Ю. выставил Вл. Соловьев, слушатель Ю. по Московскому университету. Соловьев дважды писал о Ю.: некролог Ю. (в ЖМНП, с подробным изложением некоторых статей Ю.) и характеристику Ю. (см. Полн. собр. соч. Соловьева, т. 8). Соловьев очень тепло отзывается о Ю., который высоко ценил идеалистическую философию, но не немецкий идеализм Канта и Гегеля; у последнего Ю. находил неизлечимую форму мании величия. Последними настоящими философами Ю. считал Я. Беме, Лейбница и Сведенборга. Точкой зрения Ю. был «широкий, от всяких произвольных или предвзятых ограничений свободный эмпиризм, включающий в себя и все истинно рациональное, и все истинно сверхрациональное, так как и то, и другое прежде всего существуют эмпирически в универсальном опыте человечества с неменьшими правами на признание, чем все видимое и осязаемое». Ю. очень любил предостерегать своих слушателей от смешения абсолютного знания со знанием об абсолюте. Первое невозможно; ко второму ведут три пути - сердечное религиозное чувство, добросовестное философское размышление и мистическое созерцание. Склонностью Ю. к мистицизму, столь милому и Соловьеву, объясняется и отношение первого к спиритизму. Ю. как человек осторожный не писал о спиритизме, но очень им интересовался и многого ждал от него; об этом свидетельствует А.Н. Аксаков в статье под заглавием «Медиумизм и философия. Воспоминание о профессоре Московского университета Ю.» («Рус. вестник», 1876, январь). О Ю. как педагоге была помещена статья в журнале «Гимназия» за 1888, оставшаяся неоконченной. Почти полный список трудов Ю. можно найти в «Материалах для истории философии в России», изданных Я.Н. Колубовским в «Вопросах философии и психологии» (кн.4). Э.Л. Радлов.

ЮРОДИВЫЕ, люди, принимавшие на себя из любви к Богу и ближним один из подвигов христианского благочестия - юродство о Христе. Они не только добровольно отказывались от

286

ЮСТИНИАН

удобств и благ жизни земной, от выгод жизни общественной, от родства самого близкого и кровного, но принимали на себя вид безумного человека, не знающего ни приличия, ни чувства стада, дозволяющего себе иногда соблазнительные действия. Эти подвижники не стеснялись говорить правду в глаза сильным мира сего, обличали людей несправедливых и забывающих правду Божию, радовали и утешали людей благочестивых и богобоязненных. Ю. нередко вращались среди самых порочных членов общества, среди людей погибших в общественном мнении, и многих из таких отверженных возвращали на путь истины и добра. Почти все Ю. Востока и некоторые из них на Руси были иноки. Выражение апостола: «мы безумны Христа ради», «(ημεΓζ μωροί δια Χριστόν)» (1 Кор. 4:10) послужило основой и оправданием подвига юродства.

В древнем языке часто употреблялось слово оурод, юрод; им переводилось греческое μωρός [глупый, безумный]. В житии блаж. Симеона он постоянно называется оуродом - юродом; в Пе-черском патерике упоминается Исаакий, который «поча по миру ходити оуродом ся творя». В Общей Минее 1685 тропарь юродивым читается так: «глас апостола твоего Павла услышав глаго-лющ: мы оуроди Христа ради, раб твой Христе Боже - оурод бысть на земли...», а в Общей Минее 1860: «глас апостола твоего Павла услышав - мы юроди Христа ради... юрод бысть». Вместе с тем слово это издревле употребляется и для перевода греческого σαλός - простой, глупый; отсюда прозвание юродивого Николы Новгородского «Салос» (Карамзин, т. 9, прим. 297). Е.Е. Голубинский это прозвание дает Михаилу Клопскому.

Первой по времени Христа ради юродивой была св. Исидора (ум. около 365), подвизавшаяся в Тавенском женском монастыре Мен или Мин. Жизнь ее описал св. Ефрем Сирин, посетивший пустыни Египта в 371. Из других Ю. Восточной (греческой) церкви известны преп. Серапион Синдонит, преп. Виссарион Чудотворец, св. Симеон, преп. Фома, св. Андрей. Вместе с христианством русские заимствовали от Восточной церкви и подвижничество в его разнообразных видах. На Руси первым по времени Ю. был киево-печер-ский чернец Исаакий, скончавшийся в 1090. Исторические судьбы и склад жизни древнерусского общества много способствовали процветанию на Руси юродства. Ни одна страна не может представить такого обилия Ю. и примеров такого необыкновенного уважения к ним, как древняя Русь. В продолжение лишь трех веков (14-16) на Руси насчитывается не менее 10 святых Ю., тогда как в общем месяцеслове Православной церкви в течение пяти веков (6-10) не более четырех святых Ю., принадлежащих различным странам. Не говорим уже о Ю. неканонизован-ных, которых было очень много в древней России (многие из них упоминаются в «Святой Руси»

арх. Леонида) и которые-народом большей частью также считались святыми.

Древнерусское общество много страдало от неправды, корыстолюбия, эгоизма, личного произвола, от притеснения и угнетения бедных и слабых богатыми и сильными. При таких обстоятельствах печальниками русского народа являлись иногда Христа ради Ю. Общеизвестно смелое обличение Ивана Грозного псковским юродивым Николой Салосом. Василий Блаженный нередко обличал Ивана Грозного; блаженный Иоанн Московский беспощадно обвинял Бориса Годунова в участии в убийстве царевича Димитрия. Художественный тип юродивого древнерусской жизни создан Пушкиным в «Борисе Годунове». Л.Н. Толстой в своем «Детстве» симпатизирует юродивому и матери Иртеньева, считающей юродивого «Божьим человеком».

Во второй половине 16 в. в Русской земле было уже много храмов, в которых почивали мощи прославленных церковью Ю. или которые были построены во имя их. Новгород славил Николая Кочанова, Михаила Клопского, Иакова Боровицкого, Устюг - Прокопия и Иоанна, Ростов - Исидора, Москва - Максима и Василия Блаженного, Калуга - Лаврентия, Псков - Николу Салоса. С конца 16 в. число Ю. в Русской земле заметно уменьшается; только немногие из них достигли прославления. [.., ] Церковная власть времен Петра I преследовала Ю., которых предписывалось помещать в монастыри «с употреблением их в труд до конца жизни»; указом 1732 воспрещалось «впускать юродивых в кощун-ных одеждах в церкви».

См. свшц. Иоанн Ковалевский, Юродство о Христе и Христа ради юродивые Восточной и Русской церкви, М., 1895 (здесь же и жития Ю.); Васильев, История канонизации русских святых, М., 1893; Яхонтов, Жития св. севернорусских подвижников, Казань, 1882; В.О. Ключевский, Древнерусские жития святых как исторический источник, М., 1871 (4-е приложение).

ЮРЬЕВ-ГЕОРГИЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ (или Егорьевский), Новгородской губ. и уезда, в трех верстах к югу от Новгорода, на левом берегу р. Волхова при устье ручья Княжева. Основание его относится к 1030 и приписывается вел. князю Ярославу Владимировичу, во св. крещении Юрию (Георгию). Монастырь неоднократно подвергался разорениям и опустошениям то от неприятеля, то от пожаров. В начале 19 в. монастырь пришел в упадок, и позднейшим своим блестящим состоянием обязан щедрости графини Ан. Ал. Орловой-Чесменской и стараниям ее духовника архим. Фотия (1822-3857 В 1786 сюда перенесли мощи св. Феоктиста, архиеп. Новгородского.

ЮСТИНИАН (Flavius Petrus Sabbatius Justi-niamis), знаменитый император Восточной Римской (византийской) империи; правил с 527 до 565 по Р. Хр. Родился, вероятно, около 483 в крестьянской семье захолустного селения в горной Македонии, близ Скупи (ныне Скопье).

387

ЮСТИНИАН

Долго господствовавшее мнение, что он был славянского происхождения и носил первоначально имя Управды, теперь признается опровергнутым; оно возникло из позднейших легенд, распространенных среди славян Балканского полуострова. Возвышением он обязан был своему дяде императору Юстину I. Сам оставшийся полуграмотным, Юстин понимал значение высокой культуры и позаботился доставить своему племяннику хорошее образование. К моменту воцарения дяди Ю. мог уже стать ему ценным помощником. Он быстро прошел все ступени высшей имперской службы, в 527 был усыновлен императором и сделан соправителем. В том же году, после смерти Юстина, он без споров наследовал ему на престоле, сумев заранее искусно устранить всех видных соперников и приобрести расположение влиятельных групп общества; церкви (даже римским папам) он нравился своим строгим православием; сенаторскую аристократию он приманил обещанием поддержки всех ее привилегий и увлек почтительной лаской обращения; роскошью празднеств и щедростью раздач он завоевал привязанность столичного пролетариата. [...]

Этот выходец из темной массы провинциального крестьянства сумел прочно и твердо усвоить себе две грандиозные идеи, завещанные ему традицией великого мирового прошлого: римскую (идею всемирной монархии) и христианскую (идею царства Божия). Объединение обеих в одну теорию и проведение последней через посредство светского государства составляет оригинальность концепции, которая сделалась сущностью политической доктрины Византийской империи; дело Юстиниана является первой попыткой формулировки системы и ее насаждения в жизни. Всемирное государство, создаваемое волею самодержавного государя,- такова была мечта, которую лелеял Ю. с самого начала царствования. Оружием намеревался он возвратить утерянные старые римские территории, затем - дать общий закон, которым обеспечено будет благосостояние жителей, наконец - утвердить веру, которая соединит все народы в поклонении единому истинному Богу. Таковы три основания, на которых Ю. рассчитывал построить свое могущество. Ю. первый отчетливо противопоставил народной воле «милость Божию» как источник верховной власти. С его времени зарождается теория об императоре как «равном апостолам» (ΐσαπόστολος), получающем благодать прямо от Бога и стоящем над государством и над церковью. Бог помогает ему побеждать врагов, издавать справедливые законы. Войны Ю. получают уже характер крестовых походов (везде, где император будет господином, воссияет правая вера). Всякий акт свой он ставит «под покровительство Св. Троицы». Такое построение власти (римско-христианское) вдохнуло в деятельность Ю. широкую инициативу, сделало его волю притягательным центром и точкой прило

жения многих других энергий, благодаря чему царствование его достигло действительно значительных результатов. Он сам говорил: «Никогда до времени нашего правления Бог не даровал римлянам таких побед... Возблагодарите небо, жители всего мира: в ваши дни осуществилось великое дело, которого Бог признавал недостойным весь древний мир». Много зол Ю. оставил неизлеченными, много новых бедствий породила его политика, но тем не менее величие его прославила почти при нем возникшая в различных областях народная легенда. Все страны, воспользовавшиеся впоследствии его законодательством, возвеличили его славу. Довольно близкие преемники официально назвали его Великим. Крестоносцы четвертого похода (1204) рассказывали, что прах императора был открыт нетленным в гробнице. Данте поместил его в раю среди праведников и благодетелей человечества; он вложил в уста своего Ю. слова, которые хорошо резюмируют его мысль и славу: «Я был Цезарем; Богу угодно было вдохновить меня в моих великих деяниях». Для выполнения поставленной задачи Ю. удалось встретить или отыскать и собрать выдающихся талантами или преданностью сотрудников. На первом месте следует поставить супругу его Феодору, которую он торжественно короновал в 527. Она сумела приобрести на мужа сильное влияние, которое дополняло в нем то, чего недоставало Ю. в критические моменты - мужество и решимость. [... ]

Характерной для взглядов Ю. является его религиозная политика. Он хотел, чтобы в единой империи, в которой установлен был им единый закон, существовала единая вера и единая духовная власть, именно его вера и его воля. Он очень любил богословские рассуждения, считал себя замечательным теологом, верил, что Бог глаголет его устами, и объявил себя «учителем веры и главою церкви», готовым охранять церковь от ее собственных заблуждений, как и от нападений противников. Всегда и неизменно он предоставлял себе право диктовать церкви догматы, дисциплину, право, обязанности, словом превращал ее в орган своей высшей (святейшей) власти. Законодательные его акты полны постановлений о церковном устройстве, регламентирующих все его мелочи. Вместе с тем Ю. стремится благодетельствовать церкви щедрыми пожалованиями, украшением и постройкой храмов. Верховная власть уже в царствование Константина Великого старалась пользоваться церковью для своих целей. Ю. обобщил и систематизировал такую политику. Чины церковной иерархии получили много прав и преимуществ. Епископам было поручено не только руководство делами благотворительности: они поставлены были исправителями злоупотреблений в светской администрации и суде. Иногда они перерешали дело сами, иногда вступали в соглашение с должностным лицом, на которое заявлялась претензия, иногда доводили дело до сведения самого импе-

ЮСТИНИАН

ратора. Клирики были изъяты от подчинения обыкновенным судам; священников судили епископы, епископов - соборы, в важных случаях -сам император. Внутренняя жизнь церкви устраивалась помимо воздействия других высших органов правительства. После возвращения Италии Ю. признал папу первым лицом в церкви*, константинопольского патриарха - вторым. Ю. брал под свой высший контроль не только управление церковное и действия духовенства, но и религиозную жизнь подданных. Его кодекс начинается с особой главы «о Св. Троице и кафолической вере». Упоминание об обязательности для всех Никейского символа веры встречается в нем несколько раз, рядом с анафемой против еретиков и с хвалою Риму, «главе всех церквей», за неуклонное правоверие. Особенно сурово Ю. гнал манихеев на Востоке и донатистов на Западе. Евреи после самаринского восстания (529) также подвергались притеснениям.

В деле насаждения «абсолютной ортодоксии» Юстиниан долго находился под влиянием римских пап. В видах установления безусловного единства веры в своей единой империи он первоначально преследовал монофизитов, главную ересь эпохи, несмотря на большое количество их приверженцев и открытую поддержку их императрицей Феодорой. В конце концов, однако, может быть подчиняясь влиянию жены, может быть убедившись в большой силе монофизитов, Ю. старался достигнуть прекращения несогласия с ними через возвращение их в лоно церкви путем уступок. Один папа (Сильверий), противившийся соглашению, был смещен (факт этот характерен для определения отношений Ю. к Риму: он давал Риму первенство в церковной иерархии, но не допускал мысли о неподчинении папы императору); другой (Вигилий) за упорство подвергся репрессии и покорился. Чтобы добиться желаемого примирения церкви с монофизитами, Ю. созвал в Константинополе Пятый Вселенский собор (533), который, после долгой оппозиции папы, наконец согласился на требовавшиеся монофизитами уступки. Многие западные епископы протестовали, но Ю. готов был на еще более решительные шаги в пользу еретиков, и только смерть помешала ему привести в исполнение акт личного произвола в пользу покровительствуемого им учения, в угоду которому он отказывался даже от своего безусловного православия.

Итак, религиозная политика Ю. не отличалась полной последовательностью. Против остатков паганизма Ю. боролся решительно. Язычество было уже запрещено эдиктами Феодосия Великого, но фактически оно сохранялось еще во многих местностях - в Египте, Сирии, Финикии, Малой Азии, особенно в Греции. Ему преданы были еще многочисленные группы во всех классах. Храмы были все закрыты или уничтожены, но обряды старой веры тайно исполнялись внутри домов, и правительство, во избежание больших хлопот,

закрывало глаза на нарушение указов. Ю. не хотел терпеть таких послаблений. Он объявил существование паганизма недопустимым («язычников не должно быть на земле»!), предписал всем креститься, упорствующих лишал всех служебных и гражданских прав и ставил их вне закона, грозя не только лишением имущества, но и смертью. Для выполнения своего предписания он применял террор в столице и провинциях, найдя в лице фанатика-монофизита, монаха, потом епископа Иоанна Эфесского подходящее и деятельное орудие. Наступило обращение в христианство огнем и мечом. Большинство оставшихся адептов паганизма подчинилось из выгоды или страха. Полному запрещению подверглось всякое распространение старых доктрин путем преподавания. Здесь главным образом пострадал последний оплот «эллинизма» - афинская школа. Ю. уже в 529 предписал закрыть афинскую школу, конфисковать ее богатое имущество, изгнать профессоров и безусловно воспретить преподавание философии. Уничтожение афинской школы является наглядным пределом между веками свободного развития мысли в рамках греко-римской философии и наступлением эры византийского вероисповедного просвещения. Константинополь сделался центром новой христианской цивилизации. Погибших «афинян» победители проводили злыми эпиграммами; но торжествующая вера в дальнейшей разработке своего богословия не осталась, как и раньше, чужда великих идей эллинизма, и новая культура продолжала черпать вдохновение в крупных традициях древней.

Образованность в эпоху Ю. Из только что сказанного нельзя выводить, что Ю. гнал просвещение вообще; наоборот, он считал себя продолжателем великого культурного дела Рима и всегда желал стоять во главе государства цивилизованного. Это видно уже из его мировой политики, из настойчивого стремления восстановить единение между странами. Путем для этого казалось возрождение когда-то составлявшего силу Римской империи всемирного хозяйственного обмена. Ю. прилагал напряженные усилия к тому, чтобы создать из Константинополя громадный центр промышленности и торговли, центростремительная и центробежная сила которого охватывала бы своим спросом и предложением весь мир, от старых культурных государств дальней Азии до варваров европейского Запада и африканского Юга. Но искусственные мероприятия не могли поднять экономическую энергию стран вырождавшихся или отсталых, а государственные монополии, которые при этом насаждались правительством, не дававшим обществу свободы и в хозяйственной сфере, искавшим в казенной промышленности и торговле новых источников дохода, не могли вызвать труд в населении, подавленном опекой. Извне конкуренция царства Хосрова, также проводившего культурные задачи, сильно стесняла осуществление ши-

ЮСТИНИАН

роких планов Ю. Известный подъем торгового движения в Византийской империи при Ю. может быть отмечен лишь по сравнению с непосредственно предшествующей эпохой апогея смут в греко-римском мире.

В области образования Ю. относился враждебно только к философии, чувствуя в ней силу эллинизма, который он сознательно ненавидел как опору язычества. Он поддерживал науку там, где христианству удалось уже наложить на нее руку, например в высших школах Константинополя и Александрии, где философские академии превращались в органы разработки и пропаганды признаваемых властью богословских доктрин. Оставалось только наблюдать за преподаванием и материально поддерживать распространение правоверных идей, не давая хода еретическим направлениям. Философия перерождалась в теологию, классическая риторика - в духовное красноречие; под сенью государства совершался переход античной науки в средневековое просвещение. Большой симпатией Ю. пользовалась та христианская догматическая, полемическая и поучительная литература, которая расцветала преимущественно в Сирии. Из умственного наследия прошлого Ю. особенно высоко ценил ту сферу знания, которая разрабатывалась с преимущественным талантом, любовью и успехом не в Греции, а в Риме, т.е. право. Он считал себя завершителем дела великого народа - создания закона, воплощающего на земле высший разум и совершенную справедливость. Он старался развивать юридическую подготовку правящих и служащих классов, установив систему государственного обучения праву. Многие юридические школы были закрыты; сохранены только три - в Константинополе, Риме и Берите (Бейруте); программа их была преобразована и строго регламентирована, Но главное, чем блистала образованность Юстинианова времени и в чем оно составляет эпоху в истории цивилизации,- это оригинальное и сильное развитие пластических искусств.

Главным объектом забот императора являлась его столица. Константинополь был перестроен по смелому и грандиозному плану, имевшему в виду благоустройство (удобство сообщения, улицы, площади, водопроводы, рынки, бани, больницы) и красоту (художественные постройки). Главными монументальными памятниками Константинополя явились великолепный собор св. Софии, «чудо чудес», затем - обширный императорский дворец, представлявший собой целый город, укрепленный и изукрашенный, а также знаменитый ипподром. Таким образом, Богу, государю и народу были посвящены в новой всемирной столице каждому особые храмы, а

около них группировались другие церкви, дворцы и общественные здания, образовавшие в совокупности небывалый комплекс богатств (см. превосходное описание Константинополя во времена Ю. в сочинениях: Ш. Диль, «Ю. и византийская цивилизация в 6 в.», В.К. Надлер, «Ю. и партии цирка», Харьков, 1896). Само сближение этих трех памятников искусства показывает пестроту культуры, потребностям которой они должны были удовлетворять. Из них два - св. София и дворец - обязаны своим окончательным видом самому Ю.; строительство (преимущественно церковное) являлось одним из любимейших занятий императора. Под его покровительством сложилась подготовленная художественным развитием 4 и 5 веков первая фаза византийского искусства. Можно думать, что эта струя зарождалась (и уже пышно раскрылась) на азиатском Востоке (в Антиохии и других сирийских центрах), причем христианская творческая мысль воспринимала здесь и очень древние (не только азиатские, но и египетские) воспоминания; затем она переливалась в Константинополь и там перерабатывалась еще могучими греко-римскими традициями. Оттуда уже происходило лучеиспускание на Запад: Равенна, административная столица завоеванной Италии, сыграла роль средоточия нового художественного стиля, распространявшегося и на другие города полуострова, между прочим, на Рим.

Византийское искусство впервые оригинально распустилось во времена Ю. и тогда же достигло своего апогея. Это доказывается в особенности св. Софией. Великий храм по оригинальности плана, глубокому расчету при установке равновесия, замечательной легкости структуры, почти феноменальной смелости огромного купола - до наших дней остается одним из могущественнейших, почти чудесных произведений зодчества. [... ] Время Ю.- золотой век мозаики. Убранство такими композициями стен и сводов в Софийском храме исчезло под рукой мусульманства, но сохранилось в церквах Равенны, остроумно названной итало-византийскими Помпеями. В одной из этих церквей (Сан-Витале), рядом с превосходными фигурами святых, первостепенными образцами слагавшейся христианской иконописи с уже заметными чертами иератического канона, можно видеть почти обоготворенные лики самого Юстиниана и Феодоры, окруженных свитою, с признаками портретной живописи, несмотря на некоторую условность поз и фигур. В искусстве времен Ю. мы видим могучий порыв применить к духовным потребностям нового миросозерцания совершенство художественных методов, добытых античностью. Ив. Гревс

290

ЯГВЕ, Яхве, Йахве, Иегова, имя Божества, с которым выступил на сцену истории еврейский народ. Около этого имени объединилось сначала в родовой, а потом политический союз племя сынов Израиля, национальным Богом которого и являлся потом Я. (Суд. 11:23-24). В массе народа долго сохранялись старые верования, связанные с другими именами, которые только в результате долгого исторического процесса частью исчезли, частью слились с религией Я. Это слияние старого с новым тесно связано с другим процессом, в результате которого Я. в представлении евреев из бога племени стал Богом вселенной, каким он является в религии пророков и в послепленный период. Где зародилась религия Я.? С большой вероятностью можно предполагать, что вначале Я. почитался одним из племен, вошедшим потом в состав еврейского союза (Суд. 1:16), которое кочевало около горы Сеира-Хорива в области Кадиш-Варны в стране идумейской, к югу от Палестины. Здесь Я. впервые открывается Моисею во время его пребывания у мадианитского жреца Иофора (Исх. 3; 17:6). Эта гора и впоследствии считалась местопребыванием Я. (Суд. 5:5; 3 Цар. 19:8-21). Наряду с Хоривом в нашем предании местопребыванием Я. считается гора Синай. Некоторые исследователи считают это более поздней версией предания. После появления кодекса закона (621) имя Я. стало постепенно окружаться священной тайной. Потом стали считать богохульством простое произнесение его. Вследствие этого имя Я. вышло из употребления и было заменено другими, нарицательными именами, гл. обр. Адо-наи. В греческом переводе оно переведено словом ό Κύριος - Господь. С течением времени утратилось само произношение еврейского слова, т.е. вокализация составляющих его четырех согласных, и раввины-толкователи, а за ними гуманисты-гебраисты стали вокализовать их гласными слова Адонаи, откуда и произошло имя Иегова. Этимологическое объяснение имени Иегова как «Я есмь сущий» (Исх. 3:13-14) - от корня hava-быть - не является единственным. В науке известно много и других. См. Библейская история.

ЯГВЙСТ, название одного из предполагаемых авторов Пятикнижия Моисеева, с точки зрения библейско-исторической критики. По этой теории Пятикнижие состоит из двух документов, составленных двумя независимыми авторами и объединенных между собой позднейшим редактором. Каждый их этих документов отличается тем, что в нем употребляется исключительно одно какое-нибудь из двух библейских названий Бога - Элогим или Ягве, вследствие чего и авторы предполагаемых документов называются элогистом и Я. Родоначальником этой теории был француз Жан Астрюк в сочинении, изданном в 1753, которое и сделалось исходной точкой для последующих критических работ в этом направлении. [... ] Чтобы наглядно показать, как чередуются документы элогаста и Я., возьмем первые 11 глав книги Бытия, обнимающей историю первобытного мира. Из них гл. 1 и три стиха 2-й главы приписываются элогисту, так как в них употребляется одно только Элогим 35 раз; в 2:4-3:24 совместно Ягве - Элогим 20 раз, и одно Элогим 3 раза; в гл. 4 только Ягве 10 раз, Элогим 1 раз; в гл. 5 - Элогим 3 раза, тоже с членом (га-Элогим) 2 раза и Ягве 1 раз; 6:1-8 - Ягве 5 раз, га-Элогим 2 раза; 6:9-9:29 Ягве 7 раз, Элогим 15, га-Элогим 2; гл. 10-11 Ягве 7 раз.

А.П. Лопухин.

ЯКИМОВ Иван Степанович (1847-1885), духовный писатель, воспитанник С.-Петербургской духовной академии, в которой преподавал Свящ. Писание Ветхого Завета. Заведовал в «Христианском чтении» отделом толкований на книги Свящ. Писания Ветхого Завета: ему исключительно принадлежат толкования на книгу пророка Иеремии, на 27 глав книги пророка Исайи и в значительной степени толкования на Псалтирь.

Другие главные труды: Отношение греческого перевода LXX толковников к еврейскому масоретскому тексту в книге пророка Иеремии, СПб., 1874 (магистер. дисс); Неповрежденность книги пророка Иеремии, ХЧ, 1876; Опыты соглашения библейских свидетельств с показаниями памятников клинообразного письма, ХЧ, 1884; О происхождении притчей Соломоновых, ХЧ, 1887, кн. 1-2; О происхождении книги Екклезиаста, ХЧ, 1887, кн. 3-4; О происхождении книги

291

ЯКОБИ

Песнь Песней, ХЧ, 1887, кн. 5-6; О происхождении книги Премудрости Соломоновой, ХЧ, 1887, кн. 7-8; О происхождении книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова, ХЧ, 1887, кн. 9-10.

См. Ф.Г. Блеонский, О деятельности И.С.Я. по составлению комментария на книги Ветхого Завета, ЦБ, 1886; И. Τ., Профессор И.С.Я., ЦВ, 1885, № 20.

ЯКОБИ (Jacobi) Φ ридрих Генрих (1743-1819), немецкий философ. Был членом, потом президентом Баварской академии наук. Знакомство с Виландом и Гете в 1771-74 оказало большое влияние на литературную деятельность Я. Свои религиозно-философские воззрения он первоначально пытался проводить в двух романах: «Вольдемар» (1779) и «Из писем Эдуарда Альвиля» (1775-76, 1781). В своих философских трудах Я. полемизирует с рационалистическими учениями Канта, Фихте и Шеллинга, оставаясь на почве строгого теизма. Источником познания внешнего мира Я. считает чувственное восприятие. Одно чистое умозрение недостаточно для познания Бога, необходима еще вера; как наш глаз, вооруженный телескопом, различает в туманном Млечном пути небесные светила, так наш разум, вооруженный верой, делается способным познать Божество («О божественных вещах и их откровении», 1811, и др.). Собрание сочинений Я. было издано в 1825-27.

ЯКОБИНЦЫ [Jacobines ], название доминиканских монахов во Франции. Когда в 1216 папа Гонорий III утвердил существование доминиканского ордена, Доминик послал нескольких учеников в Париж. Их проповедь оказалась успешной; они получили в дар дом и капеллу св. Иакова, называвшиеся так потому, что в них находили приют паломники, шедшие в Сантьяго де Компо-стела. В этом здании возник первый доминиканский монастырь; поэтому и сами доминиканцы назывались обыкновенно Я. О ЯКОВЙТЫ. сирийские монофизиты, получившие свое название от Иакова Барадея. Церков-но-религиозное разделение до такой степени сильно отразилось на всех сторонах жизни сирийцев, что в настоящее время трудно трактовать об одном арамейском народе. [... ] Сознание общности и происхождения от единого народа совершенно исчезло у Я. и несториан; нимало не способствует взаимной терпимости и происхождение двух христианских исповеданий из общего источника. Время происхождения этого разделения - пятый век, век соборов в Эфесе и Халки-доне 431, 449 и 451. О догматических воззрениях яковитской церкви, общих с воззрениями церквей абиссинской, армянской и коптской см. Монофизитство; здесь же представляется лишь история Я. как народа, т.е. история сирийских Я.

Имя Я. встречается уже в анафематизмах 7-го Вселенского собора; первоначально под ним разумелись главным образом сирийские, а позднее египетские монофизиты. Монофизитское вероучение, отрицаемое Халкидонским собором, было распространено между сирийцами Бар-Саумой

(Варсумой) Эдесским, Ксенайасом (Филоксе-ном), еп. Мабугским (Иерапольским), Петром Фуллоном и Севером, патриархами Антиохийскими, под покровительством императоров Зенона и Анастасия. Но при Юстине I многие сирийские епископы были низложены и изгнаны за то, что не соглашались с определениями Халкидонского собора. Оставалось всего два-три епископа монофизита. В это тяжелое для монофизитов время на помощь к ним пришел арабский царь из династии Гассанидов аль- Харис ибн Джабала, который прибыл в Константинополь в 542-543 и понудил императрицу Феодору послать несколько епископов в Сирию. Вследствие этого были посвящены Феодосием, изгнанным патриархом Александрийским, два лица, а именно Феодор во епископы Бостры, с правом юрисдикции над Палестиной и Аравией, и Иаков во епископы Эдессы, с правом юрисдикции над всей Сирией и Малой Азией. От последнего и получили свое название Я. (С этого времени - 542 - и начинается собственно история сирийско-яковитской церкви, так как до этого она не имела отдельного от православных патриарха.- П. Жузе).

Иаков был сын Феофила бар-Ману, священника в Телле [де-Манзалат] или Константине и родился, когда его отец был в преклонных летах. Хорошее домашнее образование он довершил в монастыре Песильтском (или Кваррийском), находившемся у самой деревни Гуммты на горе Изале (или Изле), недалеко от Теллы. Отсюда он вместе с другим монахом из Теллы Сергием около 527-528 послан был для защиты веры в Константинополь, где благосклонно принят был Феодорой и жил 15 лет до посвящения его во епископы Эдессы (Бар-Эбрей сообщает, что Иаков был не епископом Эдессы, но «вселенским митрополитом» без определенной кафедры. Он указывает, что во время епископства Иакова в Эдессе были два епископа: Феодор в 540 и Фома в 542.- Я.Ж.). Со времени принятия епископства жизнь Иакова была непрестанным трудом и мучением. Покрытый грубой попоной («барда-та» - грубая попона, откуда его прозвище Бур-деана и искаженное Барадей, ΒαραδαΓος; реже и лишь у греков он назывался «Занзал», т.е. нищий, Ζάνζαλοζ: см. Никифор Каллист 18, 52), которую он не сменял до тех пор, пока она не обращалась совсем в лохмотья, Иаков целых 40 лет пешком обходил Малую Азию, Сирию и Египет, всюду ободряя и объединяя монофизитов, решая церковные дела и поставляя новых членов клира. Для того чтобы посвящение новых епископов совершалось вполне согласно с канонами, Иаков с двумя священниками - Кононом из Киликии и Евгением из Исаврии - отправился в Константинополь, а оттуда в Александрию с рекомендательными письмами от патриарха Феодосия. Здесь Конон был посвящен во епископа Тарса в Киликии, а Евгений во епископа Селев-кии в Исаврии. Для сирийских епархий были посвящены еще два епископа Антонин и Анто-

яковиты

ний. Вместе с Кононом и Евгением Иаков поставил много других епископов. Благодаря стараниям Иакова, в 544 на антиохийский патриарший престол был возведен его старый друг Сергий (скончался в 547), а через три года после смерти последнего, по влиянию Иакова же, избран был в Антиохию Павел (Черный), настоятель «дного александрийского монастыря. По словам Иоанна Эфесского, в течение своей жизни Иаков поставил двух патриархов, 27 епископов и около 100 тыс. священников и диаконов. Отправившись в 578 для посещения Дамиана, патриарха Александрийского, престарелый Иаков умер на границе Египта в монастыре Map-Романа или Касий-ском. Здесь останки его покоились до 622, когда были похищены посланцами Закхея, епископа Телльского, и торжественно погребены в Песиль-тском монастыре. Память его празднуется у Я. 28 ноября, 21 марта и 31 июля. Сочинений он оставил мало. Его «анафора» переведена на латинский язык Ренодо (2, 333); символ (или исповедание веры) сохранился в арабском переводе и в сделанном с него эфиопском, но подлинность этого символа не несомненна (см. Assemani, Biblioth. orient. II, 468, 473). На сирийском языке имеются (в рукописях Британского музея) некоторые его окружные послания, переведенные с греческих оригиналов. Только в арабском переводе сохранилась его проповедь на Благовещение.

От этого-то Иакова и получили свое название Я., как свидетельствует Бар-Эбрей в «Церковной хронике» (1, 217), хотя были и другие взгляды на происхождение данного наименования (от апостола Иакова - Иоанн Эфесский, от ветхозаветного патриарха Иакова, от Диоскора, в миру носившего, вероятно, имя Иакова: Biblioth. orient. Π, 66, 326). Сами Я. называют себя верными, правоверными, православными или διακρινόμενοι [отличающими] (так как они «отличали» учение Кирилла Александрийского от учения Льва Римского.- П.Ж.); в Египте монофизиты назывались феодосианами, северианами и диоску(о)рианами; евтихианами называли Я. только их враги, ибо сами они не хотели ничего слышать об Евтихии.

История Я. очень печальна. Их преследовали все восточные императоры, кроме Зенона и Анастасия. Попытка Юстиниана воссоединить их с православной церковью не удалась (в десятом столетии император Никифор Фока, желая соединить всех восточных христиан против арабов и хорошо понимая значение Я. в таком деле, пригласил их патриарха Иоанна Саригху в Константинополь для совещания с православным патриархом Полиевктом о разногласиях между обеими церквами. Из письма патр. Иоанна к Мине Александрийскому, коптскому патриарху, видно, что спор шел лишь о словах, и что Я. твердо стояли на своем только из ненависти к грекам, которым они предпочитали мусульманское иго.- П.Ж.). Большее значение имел подъем

внутренней жизни яковитской церкви, произведенный Иаковом Барадеем. Вскоре к преследованиям со стороны христиан присоединились мусульманские гонения (арабы, в общем, относились к Я. весьма благосклонно, помня громадные услуги, оказанные им монофизитскими, гассан-скими и хирьскими князьями, без помощи которых арабам-мусульманам едва ли бы удалось покорить Сирию и Месопотамию, по крайней мере, так легко и скоро. Почти все высшие чиновники, врачи, учителя и т.д. при Омейя-дах были сирийцы-Я,- см. ППС, вып. 50, т. 17, с. 1401. Халиф Валид, 705-715, разрешил яко-витскому патриарху вступить в Антиохию, откуда Я. были изгнаны греками со времени Иакова Барадея. Но при халифах Абд-аль-Малике и Язиде Я. подверглись сильным гонениям наравне с другими христианами.- Л.Ж.). Крестоносцы запретили им доступ ко Гробу Господню. Ко времени Григория XIII (1572-85) число Я. сильно уменьшилось: насчитывалось около 50 тыс. бедных семей, рассеянных по деревням и мелким городам. Так описывает их состояние и голландец Кутвик в 1619. [•.•] Долгое время Я. не были официально признаны Портой, подобно другим религиозным обществам, а их патриарх не имел права ходатайствовать за своих пасомых перед правительством; только в 1882 патриарху Педро-су удалось получить это право, благодаря английскому влиянию. В 1653 яковитский патриарх послал в Индию к христианам св. Фомы иерусалимского епископа. [...] По словам русского исследователя еп. Софонии, в середине 19 в. число Я. в Индии доходило до 60 тыс. (см. П. Чернышевский, Христиане сирийские или св. Фомы в Индии, «Труды КДА», 1861, № 12, стр. 351-380).

Я. ревниво оберегали свои догматические особенности. Напр., Исаак Антиохийский составил стихотворение в 2136 строф о прибавке к Трисвятому слов: «распныйся за ны», а в Британском музее хранится манускрипт, автор которого пытается выяснить тайну сочетания двух естеств в одно на основании смерти Иисуса Христа. Когда в 1583 Григорий XIII послал католического епископа Сидонского Леонарда Абеля для заключения унии с Я., последние соглашались на все условия, но решительно отказывались осудить Диоскора. Видную роль в конфессиональных вопросах у Я. играют и литургические особенности. Хлеб для литургии они употребляют квасный с примесью масла и соли, свежевыпеченный; число просфор нечетное. Среди святых они почитают Диоскора, Петра Фултона, Севера, Иакова Се-ругского, Иакова Эдесского и Барадея. Крестное знамение они совершают одним пальцем - символ одной природы Христа, одной воли и единого действования. Выбор патриарха и епископов производится обыкновенно посредством жребия. Почитание икон и святых у Я. существует, а равно - в отличие от несториан - и почитание Богоматери. Ряд яковитских патриархов начина-

ЯКОПОНЕ

ется от Севера Антиохийского, почему все они носят титул «патриарха Антиохийского», но греки не позволяли яковитским патриархам жить в Антиохии, и они жили в других местах, чаще всего в Амиде (Диарбекире), пока при Михаиле I с 1166 их постоянным местопребыванием не сделался монастырь св. Анании, т.н. Зафаран-ский близ города Мардина. Во время великой схизмы, продолжавшейся с 1364 до 1494, законный яковитский патриарх жил в Мардине, второй, избранный кюгакийскими епископами,- в Сисе, третий, называвшийся «патриархом сирийцев»,- в монастыре Бар-Саумы (Варсумы) в Маалте и четвертый, патриарх Тур-Абдина (т.е. «гора почитателей Бога» - местность на верховьях Тигра в нисибийском округе с многочисленными монастырями) - в монастыре св. Иакова в Салахе. С 16 в., хотя церковь Зафаранского монастыря и продолжает считаться патриаршею, местопребыванием яковитского патриарха называется Карамит, т.е. Амид (Диарбекир). [...]

Патриарх избирается обыкновенно епископами из своей среды. Он имеет право назначать, посвящать и переводить епископов и освящать миро (см. Порфирий, Книга бытия моего, т. 5, 113). Ближайшее место после патриарха занимает мафриан, т.е. плодоносный,- название, происшедшее от обязанности его посвящать епископов и утверждать вновь избранного патриарха через возложение рук. Обязанности мафриана определены при патриархе Иоанне собором 869 года. Он заступил место отпавшего в несторианство католикоса (бывшего затем патриархом Селев-кии), почему иногда и титулуется католикосом. Первым мафрианом был Аху-д-эммех, поставленный в 559 на тагритскую [текритскую] кафедру, но само название появилось позднее. Со времен Марут(ф)ы местопребыванием мафриана делается Тагрит (на р. Тигре), а - по разрушении его арабами - с 1085 монастырь св. Матфея в Мосуле. Начиная с 878 избранные в патриархи стали принимать новое имя и с 14 в. обычным именем патриархов сделалось имя Игнатий, в честь св. Игнатия Богоносца антиохийского,-подобно тому, как Петр у маронитов, Иосиф - у католических халдеев, Симон и Илия - у несто-риан, Василий - у яковитских мосульских митрополитов, Григорий - у яковитских иерусалимских митрополитов (списки патриархов приведены у Le Quien, Oriens christ. II, 1357 сл., мафрианов - у Assemani, Bibl. orient, II, 414 сл.). Как и в других восточных церквах, женатые могут получить сан пресвитера и диакона, но не дозволяется брак после посвящения. Монашество у Я. в большом уважении, но женских монастырей не существует. Монахи не принадлежат к клиру, однако епископы всегда избираются из монахов, и монастыри состоят в ведении епископов.

Assemani, Bibliotheca Orientalis, II; В. Райт, Краткий очерк истории сирийской литературы, перевод К.А. Тураевой

под редакцией и с дополнениями П.К. Коковцова, СПб., 1902.

Яковитские литургии собраны и переведены на лат. язык Ренодо: Б. Renaudot, Liturgiarum orientalium collectio, 1716, v. 4, на английский -Брайтманом: F.E. Brightman, liturgies Eastern and Western, 1, Oxf., 1896, 69-110 (The liturgy of the Syrian Iakobits including the Anaphora of St James), где указаны и другие издания. Подробнее об иерархии, литургии и вообще богослужении Я. см.: еп. Софо-н и я, Современный быт и литургии яковитов и несториан, СПб., 1876, с. 16-140; о литургии: еп. Порфирий, Книга бытия моего, т. 5, 182-192. См. также ст. Сирийская литература и статьи о яковитских писателях: Бар-Эбрей, Иаков Эдесский, Иаков Серугский, Иоанн Эфесский, Иоанн бар-Афтонья, Иоанн бар-Курсус, Иоанн Маюмский и др.

СВ. Троицкий.

ЯКОПОНЕ из Тоди (fra Jacopone da Todi), выдающийся итальянский поэт, живший в конце 13 и начале 14 в. Происходя из фамилии Бене-детти из Тоди (в Умбрии), он получил образование в Болонском университете, где изучал право; затем занимался адвокатурой и, пользуясь хорошим достатком, жил легкомысленно и весело, пока неожиданная катастрофа не изменила сразу весь строй его жизни. В 1268 во время одного праздника в Тоди рухнули мостки, где стояло множество народу, но погибла лишь одна жена Я,, страстно любимая им. Когда осматривали ее труп, под богатой одеждой нашли власяницу. Это произвело на Я. столь сильное впечатление, что он решил всю оставшуюся жизнь посвятить покаянию. Он продал свое имущество, роздал деньги бедным и предался суровым аскетическим упражнениям, доходя при этом до эксцентричных выходок, всячески добиваясь униженья и насмешек, чтобы, терпеливо вынося презрение людей, сделаться более угодным Богу. Так, однажды он появился на празднике на четвереньках, с седлом на спине и уздой в зубах; в другой раз он прищел на свадьбу в дом своего брата, обмазавшись маслом и вывалявшись в пуху. В 1278 он вступил в орден миноритов. В ордене францисканцев в это время происходила борьба двух партий - конвентуалов, стоявших за смягчение строгих правил ордена, и спиритуалов, требовавших точного их соблюдения, Я. примкнул к последним. При папе Целестине V, сочувствовавшем спиритуалам, они взяли верх, но Бонифаций VIII из политических соображений отнял у спиритуалов их привилегии и подчинил их аббатам из конвентуалов. Когда 10 мая 1297 кардиналы Якопо и Пьетро Колонна, соединившись со своими приверженцами в Лунгецце, заявили протест против избрания Бонифация и вызвали его на суд вселенского собора, Я. был в числе подписавших протест. Папа осадил мятежных кардиналов в Палестрине, куда удалился и Я., написавший против него инвективу: «О papa Bonifazio, molto hai giocato al mondo, penso che giocondo non ten potrai partire» [«O nana Бонифаций, много ты гаутил в мире; полагаю, что уйти с шуткой ты не сможешь» ]. К этому же

ямвлих

времени относится его песня «Piange la ecclesia» - плач церкви по поводу ее несчастного состояния. После взятия Палестрины в 1298 Бонифаций жестоко отомстил Я.: он был закован в цепи и брошен в зловонную подземную тюрьму. Я. радовался своим несчастьям и благодарил Бога за то, что Он, наконец, послал ему 'заслуженное наказание. Его сломило лишь отлучение от Церкви. Он молил папу подвергнуть его каким угодно мукам, лишь бы только он освободил его от отлучения. Папа остался неумолим и даже во время юбилея в 1300, когда тысячи грешников получили прощение в Риме, Я. томился в своем подземелье. Лишь в 1303 Бенедикт XI снял с него отлучение и освободил из темницы.

Я. умер в 1306 в Колаццоне, во францисканском монастыре. Народ причислил его к лику святых, но неизвестно, был ли он когда-нибудь официально канонизирован. Ему приписывается латинский гимн «Stabat mater dolorosa» [«Матерь Божия стояла»], глубоко прочувствованное изображение мук Богородицы у креста Спасителя, получившее широкую популярность благодаря музыке таких композиторов, как Асторга, Перго-лезе и Россини. Большая часть стихотворений Я. написана на народном языке (на уморийском наречии) и народным размером, каким писались т.н. ballate, предназначавшиеся для исполнения с пением и пляской. В большинстве случаев это т.н. laude - стихотворения, певшиеся кающимися во время торжественных процессий и восхвалявшие Бога, Богоматерь и святых; в этих laude часто встречается диалог, вследствие чего многие итальянские исследователи видят в них зачатки драматических произведений. Озанам делит стихотворения Я. на три группы: богословские поэмы, сатиры или инвективы и небольшие гимны, посвященные прославлению святых, преимущественно Богоматери. В богословских поэмах Я. воспевает христианские добродетели в духе св. Франциска, ставя, подобно ему, выше всего любовь к Богу и полнейшее самоотречение. Он является здесь крайним мистиком, стремясь возвысить душу до Божества путем полного уничтожения личности. По его воззрению, когда человек проникнут любовью к Богу, для него уже не существует вопроса о спасении или гибели и безразлично, будет ли душа в аду или в раю (De l'inferno non temere, ni del cielo speme avéra... Dimandai a Dio l'inferno, lui amando e me perdendo). Мало того: ради любви к Богу он готов перенести величайшие муки, он молит о них Бога, чтобы удовлетворить этим божественную справедливость; он хочет принять на себя наказание за грехи всего мира и даже за дьявола; он молит послать ему и на земле всевозможные страдания и болезни и перечисляет их с каким-то жестоким сладосграстием. Совершенно в духе мистики и его изображения связи души с неземным миром в чувственных образах. Описывая свою мистическую любовь к Христу, он пользуется словами, употребляемыми для выражения

самой пылкой земной страсти. Он призывает всех любящих Бога к пляске в честь Его, призывает их обнять Его в пламенной страсти, в опьянении любви.

Я. писал для народа, презирал всякую искусственность и условность выражения. Его вдохновение черпалось в народной наивной вере, так же, как форма его стиха заимствована им из народной песни. Он живет в постоянном непосредственном общении с предметами своей веры, говорит с Богом, Марией и святыми как с родными, близкими ему существами, описывает их живыми красками, с нежной, детски наивной любовью. Но от идиллической картины счастья Богородицы у колыбели Младенца он переходит к грандиозным описаниям конца мира и Страшного суда; тут некоторые его выражения возвышаются почти до библейского пафоса. Его «поп trovo loco dove mi nasconda... che la veduta di Dio mi circonda» восстанавливает в памяти стих псалмопевца: «от лица Твоего куда убегу?». Не менее замечательны сатирические стихотворения Я., в которых он нападает на Бонифация или на развращенное духовенство, являясь в этих случаях выразителем общественного настроения. Я. писал также стихотворения дидактического, характера, собрания изречений и поговорок, связанных между собой совершенно случайно; большей частью каждая мысль здесь подкрепляется каким-нибудь примером или уподоблением. Сочинения Я., отличаясь искренностью и глубиною чувства, редко закончены по форме; рядом с высоко поэтическими образами встречаются грубые и тривиальные. Он не чуждается даже безобразного и отталкивающего и с ужасающим реализмом описывает разлагающийся труп или изображает роды со всеми их антиэстетическими подробностями. Из стихотворений Я., написанных в форме диалогов, выдаются беседа между живым и мертвым, спор между телом и душой, между честью и стыдом, между человеком и врагом; драматический характер носят также lauda dell'usurajo - жалоба ростовщика из загробного мира и беседа небесных добродетелей по поводу греха прародителей. Lauda sulla Passione di Cristo представляет собой настоящую маленькую драму. и.Ф. Грушке.

ЯМВЛИХ (Иамвлих) (Ίάμβλιχος), святой, один из семи отроков Эфесских. Скрываясь от гонения, Я. вместе с шестью другими отроками (Максимилианом, Экзакустодианом, Мартиниа-ном, Дионисием, Антонином и Иоанном) ушел из города и поселился в пещере горы Охлон для поста и молитвы. Император Деций, узнав об этом, повелел завалить камнями вход в пещеру. В царствование императора Феодосия Младшего (408—450) совершилось, по преданию, чудесное пробуждение отроков. Император Феодосий, узнав об этом событии, прибыл в Эфес, «поклонился святым отрокам, которые после продолжительной беседы с ним уснули вечным сном в присутствии царя до всеобщего воскресения». Феодосий

295

ЯНСЕНИЗМ

велел сделать семь серебряных ковчегов и положить в них тела отроков, но они явились ему в ту же ночь в сонном видении и просили его оставить их почивать в пещере. Св. Иоанн Колов, современник этого события, говорит о нем в житии Паисия Великого (19 июня). Марони-ты-сирийцы, в 7 в. отделившиеся от православной церкви, чтут святых отроков. Они включены в эфиопский календарь и в древние римские мартирологи. Пещеру отроков доныне показывают близ Эфеса. Память Я. 4 августа.

ЯНСЕНИЗМ. Середина 17 в. была очень богата новыми религиозными учениями и ересями; некоторые из них приобретали большое общественное значение и, вплетаясь в другие культурные и социальные течения, оказывали влияние и на политику. Среди этих учений Я. был едва ли не самым влиятельным. Его основатель Янсений быть может и не подозревал, какой шум поднимет его книга об Августине; едва ли она и сделалась бы исходным пунктом крупного религиозного движения, если бы иезуиты не открыли против нее немедленной атаки. Подчиняясь влиянию иезуитов, папа Урбан VIII буллою «In eminenti», изданной два года спустя после напе-чатания книги, запретил ее чтение (1642). Во Франции первым главою Я. сделался Жан Дю-вержье, аббат Сен-Сиранского монастыря. Несмотря на преследования со стороны Ришелье, ему удалось в Пор-Рояльском монастыре (см. Пор-Рояль) основать янсенистскую общину. Она была невелика, но состояла сплошь из даровитых людей, из которых каждый был грозным противником для иезуитов. Большинство членов общины принадлежало к фамилии Арно; там были два брата и трое племянников - Роберт Арно д'Ан-дильи, его младший брат знаменитый Антуан Арно, прозванный Великим, главный ученый общины и доктор Сорбонны, Антуан Деметр, парижский адвокат, его брат священник Деметр де Саси, поэт и профессор, и другой брат, бывший офицер Деметр де Серикур. В числе других членов Пор-Рояля были моралист Ни-коль, проф. Лансело, проповедник Сенглен и величайший из всех - Блез Паскаль, вступивший в Пор-Рояль в 1655. Кроме того, существовала еще женская янсенистская община, во главе которой стояла Анжелика Арно и одним из самых ревностных членов которой была сестра Блеза, Жаклина Паскаль. Община имела многих друзей в парижском обществе, как в буржуазных кругах, так и в аристократических. В школу при Пор-Рояле охотно отдавали детей; исповедальни общины всегда были полны; на проповеди Сенг-лена собирался весь Париж.

Иезуиты немедленно стали приводить в движение тайные пружины, и хлопоты их увенчались успехом. Злополучный «Августин» Янсения был еще раз привлечен к ответу. Иезуиты извлекли из книги несколько тезисов, которые были представлены на суд Сорбонны. Богословы Парижского университета выделили из них пять,

касающихся главным образом учения о благодати, и они были представлены уже на суд курии. Несмотря на защиту со стороны янсенистов, тезисы были признаны еретическими и осуждены буллой Иннокентия X «Cum occasione» (1653). Против буллы янсенисты не решались спорить, но они стали доказывать, что осужденные пять положений либо вовсе не находятся в «Августине» Янсения, либо не имеют того смысла, который навлек на них осуждение; исходя из этого, они находили, что доктрина Янсения не осуждена. Доказательство вел главным образом Николь с помощью тонких аргументов, вроде различия вопросов права и факта по отношению к церковным решениям. Папа Александр VII подтвердил постановление Иннокентия X и очень определенно указал на то, что осужденные положения находятся у Янсения и имеют у него именно тот смысл, который им приписан буллой 1653 (булла «Ad sacram», 1656).

В промежутке между обеими буллами между иезуитами и янсенистами спор шел и по другим вопросам. Особенно много шуму наделал инцидент с герцогом Лианкуром. Герцог был одним из самых близких янсенистам людей, хотя и поддерживал связь с господствующей церковью. Влиятельный вельможа, он всячески оказывал покровительство янсенистам, укрывал у себя преследуемых, помогал нуждающимся; он даже отдал в пор-рояльскую женскую школу одну из своих внучек. Иезуиты ждали только случая, чтобы отомстить Лианкуру. Случай представился, когда герцог явился в аббатство св. Сульпиция на исповедь. Исповедовавший его иезуит в конце исповеди упрекнул его в том, что он не указал самого главного своего греха - своих близких связей с янсенистами, и потребовал, чтобы он покаялся в том и притом всенародно. Герцог рассердился и ушел из церкви; Арно подверг резкой критике учение о всенародном покаянии; открылась памфлетная полемика. Иезуиты, чувствуя, что янсенисты их одолевают, снова перенесли дело на суд Сорбонны. Два месяца (декабрь 1655 и январь 1656) тянулись в Сорбонне бурные диспуты. В конце концов иезуиты взяли верх: Арно, в качестве доктора Сорбонны лично защищавший свои тезисы, был лишен своей ученой степени и изгнан из университета. Этот случай послужил непосредственным поводом для первого из «Писем к провинциалу» Паскаля, самого убийственного памфлета против иезуитской догмы и иезуитской морали, который когда-либо печатался (1-е письмо в январе 1656, последнее в марте 1657). Книга Паскаля, повергнутая на суд четырех епископов и девяти докторов Сорбонны, была осуждена. Комиссия нашла, что «Письма» наполнены ересью Янсения и оскорбляют не только докторов богословия и некоторые монашеские ордена, но и папу, и епископов. Постановление комиссии было сообщено государственному совету, который приговорил книгу к сожжению рукою палача (1660). Страсти

296

ЯНСЕНИЗМ

несколько улеглись, но спустя семь лет (1667) иезуиты вновь подняли дело. Папа Александр VII по их просьбе разослал по всей Франции «формуляр веры», который должен был быть подписан всеми правоверными чинами духовенства. По просьбе парижского архиепископа Бос-сюэ повез его к отшельницам Пор-Рояля, которые отказались его подписать. Четыре епископа нашли рассылку формуляра незаконной и также отказались его подписать. Их готовы были сместить, но Александр умер, а его преемник Климент IX погасил дело (1668). Это называется перемирием Климента IX. Оно было перемирием лишь отчасти. Янсенистов теснили, преследовали; их становилось меньше. Паскаль умер в 1662; Арно и Николь в семидесятых годах бежали в Нидерланды.

В 1694 Арно умер в Брюсселе, и во главе общины стал ораторианец Пасхазий Кенель, автор книги «Новый Завет с моральными размышлениями». Книга за год до смерти Арно вышла уже третьим изданием, которое получило одобрение шалонского епископа Ноайля. Даже после того, как Кенель открыто стал главою янсенистов, Ноайль не отказал в одобрении четвертому изданию (1697) книги, а только потребовал некоторых исправлений. В 1702, умирая, один священник признался, что подписал «формуляр веры», не будучи убежден в непогрешимости церкви в этих делах, а только чтобы не противиться папе. Духовник его спрашивал, можно ли отпустить священнику такой грех. Сорок сорбон-ских богословов немедленно отвечали положительно; против них ополчились правоверные, и спор разгорелся вновь. Теперь в него вмешался лично Людовик XIV. По просьбе короля папа Климент XI издал в 1705 буллу «Vineam Domini», которая подтверждала буллу «Ad sacram». Однако и булла не успокоила полемики. Один из епископов стал полемизировать против нее; монахини Пор-Рояля отказались ее принять без ограничений. За это их в 1709 раскассировали по приказанию короля по разным монастырям, а в следующем году разрушили и самый Пор-Рояль. Еще раньше иезуиты обратили внимание на «Новый Завет» Кенеля и усмотрели в комментариях автора янсенистскую ересь. Они сейчас же принесли жалобу в курию. Книга была осуждена, но так как сделавшийся кардиналом и парижским архиепископом Ноайль, связанный своим прежним решением, колебался признать ее еретической, то папа велел пересмотреть решение комиссии. Новым решением подтверждалось старое. Из книги было выбрано и осуждено 101 положение. Это решение и было опубликовано в виде знаменитой буллы «Unigenitus» в 1713. Ноайль должен был запретить книгу в своей епархии, но снова вступил в спор с папой по поводу некоторых из осужденных положений книга. Под влиянием клики г-жи Ментенон король велел парламентам зарегистрировать буллу и собирался созвать национальный собор для

обсуждения мер против ереси, но именно в это время умер (1715). В правление беспутного и беззаботного насчет религии герцога Орлеанского дело Я., почти проигранное, снова, казалось, было близко к торжеству. Три богословских факультета - парижский, реймский и нантский,-которые раньше, под давлением свыше, признали буллу «Unigenitus», теперь взяли свое решение назад; четыре епископа апеллировали против буллы к будущему вселенскому собору (1717); кардинал Ноайль и сто докторов Сорбонны присоединились к ним; новая булла Климента XI «Pastoralis officii», осуждавшая всех несогласных с буллой «Unigenitus», не оказала никакого влияния. Регент, которому надоели поповские споры, попробовал было заставить замолчать обе стороны, но без успеха. Латеранский собор 1725, приказавший верующим принять буллу, также потерпел фиаско. Я. перестал быть чисто религиозным движением и принял резко выраженную общественную окраску; таков был результат вмешательства политической власти в религиозные дела.

После смерти Людовика XIV оппозиция против абсолютизма свивала себе гнездо всюду, где была либо корпорация, способная дружно протестовать, либо идея, во имя которой можно было действовать. Парламенты отказывались регистрировать буллу и поддерживали Я. Им, собственно говоря, было решительно все равно, как понимать благодать — по-янсенистски или по-иезуитски, но они выбирали то мнение, которое могло поддерживать спор. К янсенистской точке зрения примкнули все недовольные правительством, папской курией, иезуитами. Регент, увидев, что движение стало принимать политический характер, стал относиться к нему серьезнее и пытался его подавить, но без успеха. Среди янсенистов появились экзальтированные, стали фабриковаться чудеса (см. Конвульсионеры), что заставило серьезных людей отвернуться от Я. Парламенты и вообще оппозиция, группировавшаяся около парламентов, пользовались религиозными затруднениями как поводом для демонстраций. Путем компромиссов курия постепенно сняла с очереди все вопросы, связанные с янсе-нистским спором. Тогда общественная оппозиция, которой было решительно все равно, что будет поводом для борьбы с правительством, нашла другие поводы, и Я., доживший до пятидесятых годов 18 в., т.е. просуществовавший около ста лет, умер во Франции естественной смертью.

В Нидерландах Я. завершился образованием самостоятельной церкви. Реформация уничтожила здесь большинство епископств; главой местных католиков был т.н. апостолический викарий в Утрехте, он же утрехтский архиепископ. В 1702 архиепископ этот высказался за Я., и Утрехт сделался благодаря этому центром Я. Климент XI сместил архиепископа, но местный капитул не признал ни одного из тех кандидатов, которых папа присылал взамен смещенного. Бо-

297

ЯНСЕНИЙ

лее двадцати лет Утрехт не имел архиепископа. Чтобы положить этому конец, капитул избрал своего кандидата; папа отказался его утвердить, и капитул обошелся без утверждения папы. Вместо папы нового архиепископа утвердил в 1724 епископ Вавилонский. С тех пор существует особая Утрехтская церковь. Архиепископа ее выбирают епископы гарлемский в девентерский. В 1872, когда был провозглашен догмат о папской непогрешимости, Утрехтская церковь соединилась со старокатоликами. А.К. Дживемгов.

ЯНСЕНИИ (Jansenius), собственно Янсен, Корнелий (1585-1638), знаменитый голландский богослов. Его особенно занимали вопросы свободы воли и божественной благодати. В 1630 он сделался профессором богословия в Лувене и учил здесь в духе строгого августинизма. Уже в это время ему неоднократно приходилось вступать в спор с иезуитами по поводу различных догматических вопросов. В 1636 Я. сделался епископом Ипернским. В Иперне он закончил изданное уже после его смерти сочинение «Augustinus, sive doctrina Sancti Augustini de humanae naturae sanitatae, aegritudine, medicina etc.». В этой книге Я. выставлял философию Аристотеля виновницей пелагианской ереси и утверждал, совершенно в духе Августина, что человеческая природа порочна, что свободы воли не существует, что спасение человека зависит не от дел его, а от искупляющей силы божественной благодати, что спасутся только те, которые предопределены к спасению. При жизни Я. обнародовал несколько более мелких богословских сочинений, в которых полемизировал с иезуитами, а в 1635 выпустил памфлет «Mars Gallicus», в котором осуждал Ришелье за поддержку протестантов во время Тридцатилетней войны. Учение Я., изложенное в его книге об Августине, сделалось основанием янсенизма. А.К. Дживелегов.

ЯНЫШЕВ Иоанн Леонтьевич (1826-1910), известный русский богослов, писатель, проповедник и церковно-общественный деятель. Сын диакона Калужской губ., Я. по окончании курса в С.-Петербургской духовной академии был в ней бакалавром физико-математических наук. Был священником православной церкви в Висбадене (с 1851; издал в 1855 в переводе на нем. язык беседы проф. Киевской духовной академии Амфитеатрова «Об отношении св. Церкви к христианам»). В 1856 был определен в С.-Петербургский университет профессором богословия и философии; в 1858 назначен священником в церкви русской миссии в Берлине, а в 1859 (в

сане протоиерея) перемещен в Висбаден, где оставался до 1864 (статья «Несколько слов о современном состоянии протестантской Германии на основании свидетельств об этом самих протестантов», ХЧ, 1861, 1). С 1866 по 1883 Я. был ректором С.-Петербургской духовной академии. В 1883 Я. был назначен духовником императора и императрицы, заведующим придворным духовенством и протопресвитером соборов Большого в Зимнем дворце и московского Благовещенского. Как профессор нравственного богословия в С.-Петербургской духовной академии Я. отрешился от прежнего схоластического метода и стал на почву психологического анализа. Некоторые вопросы нравственного богословия, например о свободе воли, о значении благодати, получили новую и оригинальную постановку. Проф. Казанской академии А.Ф. Гусевым был издан курс чтений Я. под заглавием «Православно-христианское учение о нравственности» (М., 1887). [...] Почти все проповеди Я. относятся ко времени царствования императора Александра II. В 1874 Я. был призван к участию в делах по старокатолическому вопросу в качестве официального представителя русской церкви на Боннской конференции (статьи «Об отношении старокатоликов к православию», ЦВ, 1890; перевод писем и заявлений Деллингера о Ватиканских декретах, ХЧ, 1891). В 1897 Я. принимал деятельное участие в заседаниях Четвертого Интернационального Старокатолического конгресса, на котором представил ответы с.-петербургской комиссии на мнения роттердамской комиссии по вопросу о соединении старокатоликов с православной церковью (см. ЦВ, 1897, №№ 38 и 39).

См.: 50-тилетний юбилей духовника Их Императорских Величеств, протопресвитера ИЛ.Я., СПб., 1900; А.Н., Протопресвитер И.Л.Я. 1850-1900, «С.-Петербургский духовный вестник», 1900, № 40; А. Б ρ о н з о в, Протопресвитер И.Л.Я. как профессор нравственного богословия, ХЧ, 1899, ноябрь.

ЯСТРЕБОВ Митрофан Филиппович (1845-1906), писатель, воспитанник Киевской духовной академии, в которой преподавал догматическое богословие.

Главные труды: Учение Аугсбургского исповедания и его апологии о первородном грехе, Киев, 1877 (магистер. дисс); Католич. догмат о непогрешимости папы, Киев, 1881; Происхождение литургии по свидетельствам книги Деяний и посланий апостола Павла, Киев, 1897; Что такое церковь?, Киев, 1902; Соглашение библейского сказания о миротворении с научными данными и выводами естествознания, Киев, 1903.

См.: Профессор Митрофан Филиппович Я., Киев, 1906

ДОПОЛНЕНИЯ

4>АБДИШО. иначе Эбед Иешу (ум. 1318), несторианский митрополит Нисибиса, сирийский писатель-полигистор, значение которого в несто-рианской письменности соответствует значению Бар-Эбрея в яковитской. Еще до избрания в митрополиты А. дал несторианам новую редакцию Кормчей книги (издал с лат. пер. A. Mai в «Scriptorum veterum nova collectio», t. 10, Roma, 1838), a в митрополичьем сане - свод церковного права (см. у Шабо в «Synodicon Orientale», P., 1902, p. 609). Написанный им по-сирийски в 1298 свод филос, богословия «Жемчужина» (издан с лат. пер. у Май, т. 10," по-английски у Radger'a в «The Nestorians», v. 2, p. 380) был самим автором переведен в 1312 на арабский яз. Стараясь изучить и обобщить работы прежних поколений, А. составил в 1298 чрезвычайно ценный для истории сирийской литературы «Указатель книг», т.е. сирийскую библиографию, касающуюся Ветхого и Нового Завета (с апокрифами), греческих отцов Церкви, сирийских отцов (изд. у Ассемани в «Bibl. Orient.», v. 3, 1, Roma, 1725). В конце указателя он приложил список своих многочисленных произведений; большая часть их утеряна. В стилистическом отношении очень ценится единоверцами А. сирийское его подражание (1291) вычурным арабским макамам Харири, только с богословским содержанием, озаглавленное «Рай Эдемский» (часть издал в Бейруте иезуит Кардахий в 1889; выборки с лат. переводом X. Джисмонди, Бейрут, 1888).

А.Е. Крымский.

ABA [Ava], древнейшая известная нам немецкая поэтесса. Ее отождествляли с отшельницей Авой, ум. в 1127, но без достаточных оснований. Ей принадлежат четыре стихотворения: 1) жизнь Иисуса, 2) о дарах Св. Духа, 3) об Антихристе, 4) о Страшном суде. Для первого произведения она пользовалась немецкими пересказами Евангелий, но вплетала в свой рассказ и легендарные мотивы о чудесах, имевших место при рождении Иисуса, о низвержениях идолов в Египте и др.

АГАТА [Agatha], Агафья, святая. Ее высоко чтят в южной Италии, в особенности в Сицилии, как заступницу против извержений Этны. По рассказам, А. не поддалась соблазнам римского наместника Квинтиана, заключившего ее в доме веселья. Умерла в темнице после жестоких мук 5 февраля 251; в этот день чтится ее память.

АГРЙКОЛА [Agricola] Ми каэль, финляндский реформатор. Род. в 1508 в нюландском приходе Перно, учился в 1537-1539 в Виттенберге под руководством Лютера и Меланхтона, был потом ректором кафедральной школы в Або [ныне Турку], в 1550 там же каноником и в 1550 епископом. Трудясь неутомимо на пользу Реформации, он принимал также участие в политических событиях и в 1556 ездил в Москву в числе членов посольства Густава Вазы. На обратном

пути оттуда он заболел и скончался в Нюкирке близ Выборга 9 апреля 1557. А. еще в Виттенберге начал перевод на финский язык Нового Завета, который в 1548 был напечатан в Стокгольме на государственный счет. Кроме того, он перевел на финский язык, который до него еще не был письменным языком, некоторые части Ветхого Завета и много назидательных сочинений. 4-АДЕПЬГЕЙДААдельхейд [Adelheid] (931-999), святая, королева Италии, императрица германская, дочь бургундского короля Рудольфа II. В 947 она вступила в брак с королем Италии Лотарем; когда она овдовела (950), владения ее были захвачены маркграфом Иврейским Беренгаром II, который хотел из политических расчетов женить на ней своего сына Адальберта. Встретив со стороны А. упорное сопротивление, Беренгар заключил ее в замок на берегу озера Гарда, откуда через несколько месяцев ей удалось бежать и скрыться в замок Каноссу. Когда вслед за этим в Италию явился германский король Отгон I, привлеченный царившими там феодальными смутами, она прибыла на свидание с ним в Павию и вскоре вышла за него замуж (951). После смерти Отгона I она стремится занять влиятельное место при сыне своем, Отгоне II, но нерасположение к ней ее невестки Феофано приводит к ссоре между ними и к переезду А. в Павию (978). В 980, при посредстве духовенства, благоволившего к А. за ее благочестие и щедрость, происходит ее примирение с сыном. Смерть Отгона II (983) и назначение Феофано регентшей при малолетнем Отгоне III снова заставляют А. удалиться из Германии и заняться управлением итальянскими владениями. После смерти своей противницы (991) А. делается, в свою очередь, регентшей, и в ее руках сосредоточивается власть. По достижении ее внуком пятнадцатилетнего возраста Α., будучи уже преклонных лет, утомленная бурной .жизнью, удаляется от дел, посвящает себя добрым делам и ведет строго аскетическую жизнь. После смерти А. была причислена к лику святых. Житие ее написано св. Одилоном, аббатом клю-нийским.

См. S. Od Но ne: 1) Vita s. Adalgeldae hnperatrlcis, 2) Epitaphium Adalheidae Imperatricis, 3) Miracula ejusdem Adalheidis reglnae; Liutprandus, Antapodosls, 4, 12.

АЙОНА (Iona), иначе Айколмкил, о-в из группы Гебридских о-вов в Шотландии (7 кв. км). В средние века славился своим аббатством, основанным в 6 в. св. Колумбом, долго служившим рассадником учености на севере и центром миссионерской деятельности.

АЛАН ЛЙЛЛЬСКИЙ (Alanus ab Insulis, Alain de l'Isle). Родился между 1114 и 1128, по всей вероятности, в Лилле, и скончался в 1203 в Сито. Будучи замечательным богословом, философом, физиком, историком и поэтом, он получил про-

299

! АЛЕКСИЙ

звшце «doctor universalis». Между его многочисленными богословско-философскими сочинениями особенно замечательны т.н. «Правила» («Re-gulae de sacra theologia»). Его «Antidaudianus» (Венеция, 1582; Антверпен, 1611, и др. изд.) -одно из знаменитейших средневековых стихотворений на латинском языке.

АЛЕКСИИ, игумен Сурской обители; жил в конце 16 в. Написал житие своего учителя преп. Геннадия Костромского, канон ему же и «Сказание к пастырю дома боголепного Преображения и преп, аввы Геннадия» (напечатаны Ключевским в приложении к кн. «Древнерусские жития святых как исторический источник»). По отзыву Ключевского, «Сказание» «отличается свежестью биографических черт и простотою изложения: автор владеет книжным языком, но мало заботится о риторике».

АЛЕКСИЙ, в миру Анемподист Яковлевич Дородницын (1859-1919), духовный писатель, магистр Московской духовной академии; был противоштундистским миссионером в г. Херсоне, екатеринославским епархиальным миссионером, ректором литовской духовной семинарии, епископом Сумским, викарием харьковской епархии; с 1905 епископ Чистопольский, викарий казанской епархии и ректор Казанской духовной академии.

Главные труды: Церковно-законодательная деятельность Карла Великого. 768-814, М., 1889 (магистер. дисс.); Шало-путская община, М., 1891; Опыт противоштундистского катехизиса, Бкатеринослав, 1899; Южнорусский необаптизм, известный под именем штунды, Ставрополь, 1903; Византийские церковные мистики 14 века, Казань, 1906; Религиозно-рационалистическое движение на юге России во второй половине 19 столетия, Казань, 1909. -Ф-АЛЕКСИЙ, в миру Алексей Васильевич Молчанов (1853-1914), духовный писатель, воспитанник Казанской духовной академии, ректором которой был с 1900 по 1905; епископ Таврический и Симферопольский, с 1913 - экзарх Грузии.

Главные труды: Св. Киприан Карфагенский и его учение о Церкви, Казань, 1888 (магистер. дисс.); Значение христ-' анского храма в деле воспитания и образования юношества, Казань, 1891; Возможен ли истинно христианский прогресс вне церкви, Казань, 1893; Жизнь без Бога, Казань, 1901; Дети диавола и их проповедь свободы, Казань, 1905; Христианский пастырь у вифлеемских яслей, Казань, 1905; Церковь и общество, Симферополь, 1905; Отчего душа болит, Симферополь, 1905; Значение доброй нравственности в жизни человека, Симферополь, 1903.

АЛЛЙЦИЙ Лев Ι'Αλλάτιος Λέων, Allatios Leon, Allacci Leone] (1586-1669), писатель, ола-тинившийся грек. Он старался показать, что между римской и греческой церквами во всем и всегда существовало согласие. Проповедовал полное подчинение папе как единому обладающему непогрешимостью. Его огромная переписка (до 1000 писем на греч, и лат. языках) хранится в библиотеке ораторианцев в Риме.

Главные труды: De eccleslae ocddentalis atque orientalis perpétua consensione llbri 1res, Cologne, 1648; De utriusque eccleslae ocddentalis atque orientalis perpétua in dogmate de purgatorio consensione, Roma, 1655; Graedae orthodoxae toml duo, Roma, 1652-59.

АЛМАЗОВ Александр Иванович (1859-1920), духовный писатель, воспитанник Казанской духовной академии; состоял профессором Новороссийского университета по кафедре церковного права.

Главные труды: История чинопоследований крещения и миропомазания, Казань, 1885 (магистер. дисс.); Тайная исповедь в православной церкви, т. 1-3, Одесса, 1894 (докторская дисс.); К истории молитв на разные случаи, Одесса, 1896; Профессор Н.Ф. Красносельцев, Одесса, 1898.

АМЁЗИУС Гильельмус [Guilielmus Amesi-us, англ. Уильям Эймз, William Ames], реформатский богослов, одинаково известный как полемист и как догматист. Род. в 1576 в Норфолке в Англии, был вынужден как строгий пуританин покинуть свое отечество, отправился в Лейден, откуда писал полемические воззвания против англиканской иерархии, а потом состоял священником при английских войсках в Гааге. А. написал возражения против Арминия и в До-рдрехте состоял на жалованье у Генеральных штатов в качестве советника президента синода. В 1619 он занял должность инспектора при студентах, учившихся в Лейдене на стипендии, получаемые из Амстердама, и написал для них сочинение «Medulla theologiae», вышедшее в нескольких изданиях (1627), излагающее ортодоксальную учебную систему. А. отделил догматическую часть от нравственной части богословия, и это помогло ему доставить подобающее значение нравственно-практической стороне богословской науки. Этому стремлению, которое перешло к А. от его учителя Уильяма Перкинса, отвечает в особенности сочинение «De conscientia ejusque jure» (1630). Его нравоучение строго; так, в своем сочинении «Puritanismus Anglicanus» он признает истинными христианами только тех пуритан, которые избегают танцев, игр и пиршеств. Против ремонстрантов А. выступил в своем сочинении «Anti-Synodalia», а против католиков в «Bel-larmimis enervatus». С 1621 он был профессором богословия в Франекере и скончался 1 ноября 1633 в Роттердаме. Собрание его сочинений издано в пяти томах (Амстердам, 1658). •Ф• АНГИЛЬБЕРТ [Angilbert], «Гомер» придворной «академии» Карла Великого. Происходил из знатного франкского рода; воспитание получил при дворе Карла Великого под руководством знаменитого Алкуина и Петра Пизанского. Он пользовался особым доверием Карла Великого: в качестве primicerius palatii сопровождал молодого короля Пшшна в 782 в Италию, неоднократно выполнял дипломатические поручения при папском дворе. Есть смутные известия о его романе с дочерью Карла Великого, Бертой, от которой он имел двух сыновей, в том числе историка Ни-тгарда. Несомненно, однако, что его отношения

APHO

к Берте (по мнению некоторых исследователей, это был тайный брак) нисколько не подорвали тесной с ним дружбы Карла. В 790 А. назначен был аббатом Центульского монастыря (впоследствии известного под именем монастыря св. Рикье); он заново отстроил монастырь и значительно увеличил монастырскую библиотеку. Умер в 804. В 12 в. последовала канонизация Α., больше считавшаяся с его заслугами по устройству Центульского монастыря, чем с его «светским» образом жизни. Он писал carmina (сохранившиеся изданы: Migne, PL, t. 99; Dummler, «Poet, lat.», 1).

АНДРЕЕВ Иван Дмитриевич (1867-1927), историк. Окончил курс в Московской духовной академии, где состоял профессором; был редактором академического журнала «Богословский вестник». В 1907 по конкурсу получил кафедру истории церкви в Петербургском университете. С мая 1910 проректор университета. Главные работы А. посвящены истории константинопольского патриархата от Халкидонского собора до Фотия в четырех книгах, появившихся в 1895, 1904, 1906 и 1907 (Сергиев Посад). Кроме того, напечатал: «Основные элементы государственного строя Византии» (БВ, 1898); «Св. Тарасий, патриарх Константинопольский» (БВ, 1899) и др. Редактор отдела церковной истории в Энциклопедич. словаре Брокгауза и Ефрона.

АНДРЕЙ РУБЛЕВ, иконописец 15 в., ученик Феофана Грека, ум. ок. 1430. [Преподобный; канонизирован в 1988.] Сперва был послушником у преподобного Никона Радонежского, а потом иноком в Спасо-Андрониковом монастыре в Москве, где скончался и погребен. В древнем житии преподобного Сергия Радонежского, составленном учеником его Епифанием, украшенном многочисленными миниатюрами [список 16 в. ], А.Р. изображен в трех видах: сидящим на подмостках и пишущим на стене храма образ Нерукотворенного Спаса; приходящим к новопо-строенной в лавре каменной церкви и погребаемым лаврской братией. Наиболее крупные работы А.Р.- иконы, а также стенопись в соборе Успения во Владимире (1408). Деисус работы [Феофана Грека и] А.Р., равно как и вся златоверхая церковь Благовещения на царском дворе, у царской казны, сгорели во время большого пожара в Москве в 1547. Иконы, писанные этим иноком-живописцем, настолько ценились, что в «Стоглаве» (1551) прямо было велено «писати живописцем иконы с древних образов, как греческий живописцы писали, и как писал Андрей Рублев и протчии пресловутый живописцы».

[Статья из РБС, т. 2.]

АПОЛЛИНАРИЙ Клавдий [Άπολλινάριος Κλαύδιος], епископ Иерапольский в последней четверти 2 в., автор не сохранившейся апологии, представленной Марку Аврелию. Фотий в своей «Библиотеке» (cod. 14) упоминает сочинение Περί εΰσεβείαζ [«О благочестии»], которое, по-видимому, тождественно с этой апологией.

Кроме того, А. написал «Пять книг против язычников», «Две книги об истине», соч. против монтанистов (Евсевий Кесарийский, «Церк. история» 4, 27) и о Пасхе. Ср.: Migne, PG, t. 5.

АПОЛЛОС. в миру Андрей Дмитриевич Байбаков (1745-1801), духовный писатель; учился в Московской духовной академии, потом в Московском университете, преподавал риторику в духовной академии. Приняв монашество, был епископом Орловским и Севским, потом Архангельским. Состоял членом Российской Академии. Кроме проповедей, написал несколько ценных богословских трудов - «Богословские рассуждения» (М., 1781), «Натура и благодать» (1784), «Об ангелах» (ПрТСО, 1863), «Исследование книги масона (С.-Мартена) о заблуждениях и истине» (Тула, 1790), и несколько трудов по теории словесности и русского языка, из которых важнейший, «Правила пиитические», выдержал 10 изданий (1774-1826).

•»-АПРАКСИН Николай Петрович (1847-1907), протоиерей, сын священника. Окончил курс в С.-Петербургской духовной академии; был последовательно настоятелем русской церкви в Праге, Женеве и Баден-Бадене. Изучив чешский язык, А. издал в переводе на чешский язык: «Литургии св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого» (Прага, 1885-88), «Краткий христианский катехизис» (Прага, 1887), «Пространный христианский катехизис православно-кафолической церкви» (Прага, 1887), «Молитвы православного христианина» (Прага, 1888), «Канон св. Андрея Критского» и др. Большое значение имеет издание всего Нового Завета на церковно-славянском и чешском языках в двух выпусках, напечатанных в Петербурге в 1892 и 1897. В основу чешского текста был положен старый перевод «чешских братьев» (16 в.), сверенный с греческим оригиналом, исправленный и по возможности сближенный с текстом церковно-славянским.

См. проф. А. Пономарев, Протоиерей Н.П.А., ЦВ, 1907, № 49; И. П., Памяти почившего почетного члена С.-Петербургской духовной академии протоиерея Н.П.А., ЦВ, 1907, № 51-52; Отчет о состоянии С.-Петербургской духовной академии за 1907 г., СПб., 1908.

АРНО (Arnauld): 1) Антуан (1560-1619), французский публицист и адвокат. Происходил из древней овернской семьи, члены которой не раз отличались на военном и государственном поприщах. Как горячий защитник Генриха IV и автор политических брошюр, а также как энергический защитник Парижского университета против иезуитов, он навлек на себя ненависть ордена. Иезуиты преследовали его до самой его смерти. Все шесть дочерей его были монахинями монастыря Яор-Рояль; одна из них, известная в монашестве под именем Анжелики (1591-1661), была его настоятельницей.