Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
СВФ материалы / Христианство. Энциклопедический словарь . Том 1. - 1993.docx
Скачиваний:
674
Добавлен:
03.03.2016
Размер:
3.6 Mб
Скачать

53 Христианство t

Карикатурное языческое изображение распятия, относящееся к середине 3 в. и найденное в 1857 при раскопках Палатинского холма в Риме, имеет также форму crux commissa (рис. 1). Но гораздо большее количество письменных свидетельств и вещественных памятников говорит в пользу формы crux immissa (рис. 3). Ириней Лионский и Иустин Философ говорят о К. пятиконечном. По словам Нонна, Иисус Христос умер на древе четырехконечном (τεχράπλευρον). [...] О том, что кроме дощечки с надписью на трех языках «Иисус Назарянин, Царь Иудейский» на К. Иисуса Христа находились и седалище, и подножие, свидетельствуют Тертуллиан, Ириней, Иустин Философ, Григорий Турский. [...] Хотя распятые часто прикреплялись к К. лишь веревками, но Иисус Христос был несомненно пригвожден (Ин. 20:25, 27). [...] С давних пор существует мнение, что К. Иисуса Христа был составлен из разных видов дерева: продольный брус - из кипариса, поперечный - из финикового дерева, подножие - из кедра, дощечка с надписью - из масличного дерева. Видоизменением этого мнения является убеждение русских старообрядцев, что К. Христа был сложен из певга, кипариса и кедра. Такое мнение, выраженное в разных апокрифических сказаниях и в произведениях нашей устной народной словесности, не имеет оснований ни в древних письменных свидетельствах, ни в вещественных памятниках древности, но отчасти оправдывается существующим доныне в Иерусалиме преданием. Отзывы древних учителей Церкви и новых писателей, относящиеся к вопросу о форме К. Христова, собраны в сочинениях: Гретцер, De sancta cruce etc. (lib. 1, с. 3); Липсий, De cruce (lib. 1, с. 10). К. как орудие спасения мира Иисусом Христом был предметом величайшего чествования у христиан с самого начала Церкви. У отцов Церкви это чествование называется апостольским преданием. В первые три века оно относилось к области disriplinae arcanae, т.е. к кругу тех христианских верований и обрядов, которые хранились в тайне от язычников. Язычники, впрочем, знали о нем, потому что отдельные лица из христиан имели мужество открыто исповедовать К. По рассказу Понтия, биографа св. Киприана Карфагенского, в 3 в. некоторые христиане изображали фигуру К. даже у себя на лбу; по этому признаку их узнавали во время гонений и предавали на мучения. От середины 3 в. сохранилось одно изображение (на сосуде) человеческого лица с К. на челе. Из актов 7-го Вселенского собора известно, что в царствование Диоклетиана (3 в.) мученики Прокопий и Орест носили изображение К. на груди. Язычники называли христиан в насмешку крестопоклонниками (crucicolae), предполагая, что христиане чтут К. как фетиш или как идол. Вообще, до самой эпохи Константина Великого христиане удерживались от изображения К. Христова в его действительной форме, а тем более - от изображения его

КРЕСТ

вместе с Распятым. На предметах, сохранившихся от трех первых веков и найденных при раскопках в Риме и Помпеях, встречаются большей частью лишь аллегорические изображения К. и распятия: Авель, убиваемый Каином, Исаак, приносимый в жертву Авраамом, Моисей, молящийся с крестообразно распростертыми руками, медный змий, воздвигнутый в пустыне, пророк Исайя, претираемый пилою, пророк Иона, молящийся с распростертыми руками во чреве китовом, еврейский пасхальный агнец и другие ветхозаветные прообразы крестной смерти Спасителя. Встречаются во множестве и символы креста: якорь, а также фкгура X, которую прежде принимали за изображение К. и называли crux decussata (рис. 4), но которая, по мнению почти всех археологов, есть не более как символ. Окаю второй половины 2 в. к этой фигуре (или греческой букве) стали присоединять букву I или продольную черту, ставя ее посредине X (см. рис. 10). Некоторые считают этот знак монограммой имени Христова, образованного из греческих букв Ï и X. Позднее, вместо I, в середине X стали ставить Р, вторую букву имени Христос, от чего образовался часто находимый на памятниках 3 и последующих веков тот знак, который явился на небе Константину Великому (рис. 11). После появления ереси Ария к этой монограмме стали присоединять буквы α и ω, в которых видят указание на единосущие Иисуса Христа с Богом Отцом. Еще позже, после окончательного торжества христианства над язычеством, эту монограмму стали обводить кругом (рис. 12), а с 350 -проводить в ней поперечную черту (рис. 13). Около 355 в ней стали опускать X, так что монограмма получила вид, представленный на рис. 14, а потом начали вставлять в нее К. греческой формы (рис. 2) с опущением буквы Р, но с сохранением букв α и ω, причем все четыре части К. стали изображаться постепенно утолщающимися к концам. Позже такой К. в России получил название Корсунского - от имени Кор-суни (Херсонеса), откуда эту форму К. вывез в Киев св. Владимир. Древнейший экземпляр такого К. находится в московском Успенском соборе. По словам Росси, нет ни одного изображения К. формы immissa (рис. 3) из имеющих дату, которое относилось бы к эпохе более ранней, чем 5 в. То же утверждает он и о К. греческом (четырехконечном равностороннем - рис. 2). Без даты имеется много К. immissa, которые могут быть, по мнению того же Росси, отнесены к 3 и даже 2 в., как, напр., К. в катакомбах Люцины в Риме. Одним из фазисов, через которые прошло начертание К. от аллегорического и символического его изображения до окончательного утверждения формы immissa (рис 3), является т.н. гаммированное его изображение, состоящее из соединения четырех гамм (буквы греческого алфавита Г - см. рис. 15). Мартиньи считает это изображение одним из древнейших.

До конца 5 в. на К. не было изображения Распятого; иногда только близ К. помещался символ Иисуса Христа - агнец. Сначала изображали К. (обыкновенно - immissa) на агнце; затем следуют изображения агнца при К. или над К., иногда в группе других 12 агнцев (апостолов). К началу 6 в. агнец изображается под К., на алтаре, как бы готовый к закланию. Несколысо позже он изображается на троне, под богато украшенным К.; из его прободенной груди и из четырех ног льется кровь. Наконец, агнец стал изображаться на самом К., посредине, как бы распятым. Трулльский собор (691-692) категорически воспретил такие изображения, после чего они долго совсем не встречаются. Одновременно с изображениями агнца с К. и при К. или несколько позже было в употреблении изображение Иисуса Христа с распростертыми руками, но без К.

В той или другой форме и обстановке, в конце 4 в. К. был уже повсеместно в употреблении в Римской империи. Сам Константин возложил золотой К. на гробницу апостола Петра в Риме. Энделехий, аквитанский поэт 4 в., упоминает о христианском добром пастыре, крестом охраняющем свое стадо. В 4 же веке К. значится на монетах императоров Валектиниана и Проба. Император Валентиниан ΠΙ и его супруга (5 в.) имели К. на своих коронах. В 5 в. стала помещать К. в начале дипломов и других официальных документов вместо призывания имени Божия, а также перед именной подписью всякого рода актов; позже, вместо подписи имени, стали ставить три К., что называлось на юридическом языке crace subscribere. Кто нарушал подписанный К. договор, тому назначалось двойное наказание. К. ставился под рецептами врачей, на могилах, при обозначении года чьей-либо кончины. С 5 в. встречаются - в церковном культе и в домашней жизни христиан - К. с изображением на них Иисуса Христа, но еще не распятого. Так, на ватиканском К., роскошно украшенном, находится поясное изображение Спасителя; в К., подаренных папой Григорием Великим Теодо-линде, из цветов, которыми они украшены, поверх К., виднеется голова Иисуса Христа, окруженная сиянием; чаще Иисус Христос изображается стоящим на подножии К., в торжественной и величественной позе, как Dens regnans, Бог-Царь, с теми или другими атрибутами царской власти. Изображение К. с распятым на нем Иисусом Христом, по мнению одних, получило начало в последней четверти б в., по мнению других,- в период от 7 до 9 в. Самым древним изображением с Распятым признано находящееся на дверях Сабины в Риме, относящееся к 5-6 вв., что согласуется и со свидетельствами письменных памятников (Хориций, Григорий Турский).

Особенность первых по времени распятий состоит в том, что на них Иисус Христос изображается большей частью с открытыми глазами, с лицом спокойным и величественным. На Востоке Распятый изображается всегда с небольшой тем

ам

КРЕСТ

ной бородой, с длинными волосами; на Западе до готического периода - большей частью без борода, позже с бородой; в западных изображениях ктюгда на голове Его корона, в восточных (с Π в.)- голова окружена нимбом. Начиная с сирийского Евангелия 586 и в течение всех средних веков Распятый изображается обыкновенно в ДЛЕННОЙ одежде с рукавами или в античной тунике, иногда - в пурпуровой мантии, покрывающей все тело, редко - в препояса-иии ко чреслам; последний способ изображения становится преобладающим с эпохи Возрождения. Во многих распятиях вместо подножия под ногами Распятого находятся разные символы, например чаша, в которую падают капли крови, Адам, встающий из земли, из-под креста, человеческий череп (т.е. глава Адамова), голова с яблоком во рту или с обвивающимся вокруг нее змием. Тернового венца нет ни на одном распятии ранее 13 в. Дощечки с написанием вины в древнейших распятиях вовсе нет. Начиная с 5 в. распятие изображается с полной или неполной обстановкой его, о которой говорится в Евангелии; при Распятом изображаются: i) Богоматерь и Иоанн Богослов, часто также Мария Магдалина, Саломия, Мария мать Иакова, Никодим, Иосиф Аримафейский; 2) распятые разбойники - покаявшийся по левую сторону (от зрителя) и непокаявшийся (с бородой, со свирепым видом) - по правую; 3) воины - подавший Иисусу Христу уксус и прободающий его, сотник, группа воинов, бросающих жребий об одежде Иисуса Христа; 4) померкшие светила небесные, то в виде своих астрономических изображений, то в аллегорическом виде (юноши с факелом и т.п.); 5) Церковь и Синагога в образах женщин, с атрибутами, указывающими на торжество первой и падение второй; 6) Жизнь и Смерть в образах женщин, с соответственными эмблемами; 7) скорбящие ангелы, парящие в воздухе над Распятым; 8) ангелы и диавслы; первые стремятся к покаявшемуся разбойнику, вторые - к непо-каявшемуся; 9) "Голгофа - в виде скалы или простого возвышения; внутри нее с 9 в. изображается череп (Адамова голова), иногда с двумя накрест лежащими под ним костями; 10) иудеи и эллины, изумленные явлениями природы, бывшими в момент смерти Иисуса Христа; 11) восстание мертвых в Иерусалиме в тот же момент; 12) город Иерусалим. С 12 в. К, нередко на Западе имел вид сделанного ке из брусьев, а из дерева в его натуральном виде, с ветвями; в 13-14 вв. распятие иногда изображалось в виде «древа жизнш>, с усвоенными ему иконописными атрибутами; в том и другом случае по сторонам Распятого в ветвях помещались пророки со свитками, а в корне дерева - Моисей.

Вопрос о форме К. имеет важное практическое значение для русской церкви. В то время ках на Западе у католиков и христиан других вероисповеданий практикуется почти исключительно и повсеместно К. четырехконечный (рис. 3) (лишь

5.3* Я

в 13-15 вв. был также в большом и нередко преимущественном употреблении, особенно при папском и епископском богослужении, К. восьмиконечный), многомиллионная масса русских старообрядцев признает единственно правильным восьмиконечное изображение К. (рис. 5), отвергая как ересь К. четырехконечный («латьшский крыж») и всякий другой. Археологически мотивированная полемика старообрядцев против православной церкви, допускающей одинаково восьмиконечную, шестиконечную и четырехконечную формы К. (лишь в «чине освящения нового дома», печатаемом в одной из богослужебных книг, вменяется в обязанность изображать на стенах дома К. восьмиконечный, с надписями и с изображениями копья и трости), изложена главным образом в символической книге старообрядцев «Поморские ответы» (см. Денисовы), а опровержение старообрядческого мнения представляет весьма обширную литературу, начиная с «Жезла правления» Симеона Полоцкого (1666). Обе спорящие стороны одинаково останавливаются на форме immissa, отвергая формы как decussata, так и commissa. Результаты новейших западных открытий и исследований в области церковной археологии склоняют решение спорного вопроса в сторону православной практики, т.е. полного безразличия трех указанных выше

форм хреста. Н.И. Барсов.

К.В. Покровский, Очерки памятников христ, искусства, изд. 1910; его же, Евангелие в памятниках иконографии; А. Голубцов, Из истории изображений К., ч. 43; Е.Е. Голубмнский, К вашей полемике со старообрядцами, м., 1905.

-Ф- К. Иисуса Христа фигурирует в целом цикле легенд несомненно древнего происхождения, возникших преимущественно в Палестине. В основе легенд лежит стремление отождествить орудие крестной смерти Христа с одним из райских деревьев или с другими, освященными преобразовательной традицией в Ветхом Завете, причем число К. при распятии (Христа и двух разбойников) нередко ставится в связь с христианским догматом о троичности Бога. Легенда, примыкающая к «дуалистическим» и считающаяся богомильской, рассказывает о творении мира и насаждении рая одновременно Богом и Сатанаилом. При насаждении дерева посреди рая Бог говорит Сатанаилу: «здесь будет тело Мое, и дерево послужит для твоего изгнания». После этого Сатанаил отлагается от Бога, приходит посмотреть на дерево, но дерево прогоняет его из рая таинственной силой и диавол впервые становится черным. Дерево разрослось затем на три ствола: Адама, Еввы и Господа (в центре). В момент падения первых людей часть Адама упала в реку Тигр и оттуда перенесена в землю Мадиамскую; Еввину часть во время потопа перенесли воды в Мерру, и только часть Господня осталась на своем месте. В одних редакциях легенд о К. все подробности относятся исключительно к дереву К. Христова; в других, более

КРЕСТ

популярных, рассматривается судьба каждого из трех деревьев. Согласно последним, материалом для К. Христова послужило дерево познания добра и зла, из-за которого Адам изгнан был из рая. Коша умирал Адам в тоске по раю, ангел дал Сифу ветви этого дерева; из них Адам сплел венец, положил себе на голову и с ним похоронен. Из его головы выросли три ветви, соединившиеся затем вместе, и вышло прекрасное и высокое дерево. Дерево К., на котором распят был праведный разбойник, по легендам, также райского происхождения. Оно дано было ангелом Сифу перед смертью Адама, зажжено Сифом на Ниле и долго горело огнем неугасимым. Когда согрешил Лот со своими дочерьми, Господь велел ему для искупления посадить три головни из этого костра и поливать их, пока из них не вырастет большое и красивое дерево в земле Мадиамской, и люди верили, что именно на нем был распят Христос. По другим легендам, К. Христа - иного происхождения. Во время народного ропота у горько-соленого источника Мерры ангел дает Моисею три дерева - певг (алое), кедр и кипарис, велит сплести юс вместе как символ Святой Троицы и посадить на берегу. В сказаниях, представляющих продолжение предыдущей легенды, это дерево принесено в Мерру водами во время потопа, раньше составляло часть райского дерева, и Моисей посадил три ветви его крестообразно, для услаждения источника. В некоторых памятниках ангел, в других Моисей пророчествует о назначении тройного дерева; в вариантах речь о прообразе К. приурочена к эпизоду о медном змии (Числ. 21:4-9). Когда Соломон искал материал для крыши своего храма, ему указали на посаженное у Мерры дерево. При переправе через бурный Иордан громадное дерево (его везли на 80 буйволах) упало на дно. Затем в Иерусалим привозятся и остальные деревья. Люди, веровавшие в чудесное предназначение дерева, выросшего из головней Лота, с плачем провожали его в столицу. Демоны указывают Соломону на особое «самое высокое» дерево в Эдеме; при помощи перстня с именем Господним он заставляет демонов принести это дерево в Иерусалим, вместе с головой Адама, застрявшей среди корней. Чудеса с главным из трех деревьев состоят в том, что оно никак не умещается в предназначенном для него мастерами месте храма и кажется им то слишком коротким, то слишком длинным. Вследствие протеста народа Соломон велит оставить его около постройки, под охраной стражи, и оно становится предметом культа со стороны масс. Голова Адама, очищенная от земли и корней, также становится предметом поклонения как часть первого создания Божия и одновременно предметом унижения как голова первого преступника: Соломон и весь народ бросают в нее камнями, из которых образуется большой холм - Голгофа. Эти легенды о К. осуждались русскими индексами ложных книг

и нередко приписывались легендарному попу Богомилу.

См. Н. Крылов, История К., на котором был распят Христос. Собрано из достоверных источников, М., 1855; А. Wesselowsky, Altslavîsche Kreuz- und Rebensagen, «Russische Revue», 1878, 8; его же, Опыты по истории развития христианской легенды (2), Разыскания в области рус. духовного стиха (6-10); П. Вяземский, Рукописный сборник, «Памятники древней письменности», 1880, 4; М. Соколов, Материалы и заметки по старослав. литературе, 1-5, М., 1888; Н. Сумцов, Очерки истории южнорусских апокрифических сказаний и песен, К., 1888; К. Фоменко, Предание иерусалимского крестного монастыря о древе крестном, Труды КДА, 1895,1;К. Wünsche, Lebensbaum; Gj. S-о, Uspomene о krsnom drvu, «Vjenac», 1900, б;А.Яцимирсхий, Иллюстрации 17 в. к апокрифическому сказанию о древе крестном («Древности. Труды слав, комиссии Моск, археологи«!, сб-га», 3, М., 1902).

КРЕСТ, термин христианского нравственного богословия, означающий совокупность жизненных лишений, страданий, тяжелых обязанностей, мучительной борьбы нравственного долга с искушениями греха и т.п.- всего, что христианин обязан выносить мужественно и благодушно, не нарушая требований религии и внушений чистой совести. Ко всему этому применяются слова Иисуса Христа: «Кто не берет креста своего... тот недостоин Меня» (Мф. 10:38). н.и. Барсов.

КРЕСТ НАПЕРСНЫЙ, носимый на персях (на груди), под одеждой или поверх ее, на шнуре или цепочке, надетых кругом шеи. Виды его: 1) К. н., даваемый каждому православному христианину при крещении; носится обыкновенно прямо на теле, почему и называется тельным крестом, или тельником; бывает или металлический или деревянный (особенно часто - кипарисный). [...]

2) Употреблявшийся в древней христианской церкви, а также в старину на Руси т.н. Энколпий или энколпион (от греческих слов εν κόλπφ - за пазухой, на груди). Энколпионы сначала имели форму четырехстороннего ящичка, пустого внутри; с наружной стороны их - изображение монограммы имени Иисуса Христа, а позже - и крест той или другой формы. В этом ящичке хранились частицы мощей, а в эпоху гонений - списки священных христианских книг. Два экземпляра Энколпия, относящиеся, по мнению археологов, ко времени не позже 4 в., найдены в 1571 при раскопке одной из могил Ватикана. О существовании энколпиев в 4 в. свидетельствует Иоанн Златоуст. Позже они имеют форму креста, сохраняя по-прежнему пустоту внутри для хранения священных реликвий. В этом виде они стали принадлежностью епископского сана и носились епископами поверх одежды. Древнейший экземпляр такого Энколпия найден в 1862 в развалинах построенной Константином Великим базилики св. Лаврентия в Риме, на груди скелета, погребенного при церкви,- вероятно, епископа. Кресты-энколпии были также принадлежностью царского торжественного облачения в Константи-

КРЕСТОВЫЕ

нополе, а позже - и в России, до Петра Великого. В древней Руси их носили иногда (под одеждой) и простые монашествующие, и даже благочестивые миряне, например паломники. [... ] НЖ. Барсов.

КРЕСТНОЕ ЗНАМЕНИЕ, изображение креста рукою ка себе или на какой-либо вещи. Древнейшие письменные свидетельства о нем принадлежат Тертуллиану и Киприану. Обыкновенно оно делается правой рукою, персты которой возлагают сначала на лоб, потом на грудь, на одно плечо и на другое (католики - сначала на левое плечо, православные - сначала на правое). Католики не делают никакого особого перстосложення для К. з., православные же складывают персты большой, указательный и средний, протягивая их, а персты безымянный и малый, также соединенные, пригибают к ладони. Это т.н. троеперстие, отвергаемое русскими старообрядцами, которые признают только двоеперстие - складывают протяженно лишь указательный и средний персты, а большой присоединяют к двум меньшим. По этому предмету как у православных, так и у старообрядцев существует обширная литература. В настоящее время в литературе православной, на основании точных археологических данных, господствует мнение, что в разные времена и в разных местах в церкви существовали и троеперстие, и двуперстие, и даже единоперстие (когда простертым оставался один перст - указательный, а остальные пригибались вместе к ладони), смотря по тому, какую догматическую идею хотели выразить - учение о троичности лиц в Боге, учение ли о двух естествах в Иисусе Христе, или идею единства Божия (см. архи-еп.Никанор, «О перстосложении для К. з.», «Странник» за 1888-90).

К. Плотников, История русского раскола, 1894; Н.И. Барсов, Как учил о К. з. патриарх Иов, СПб., 1890.

НЖ. Барсов.

КРЕСТНЫЕ ОТЕЦ И МАТЬ - см. Восприемники.

КРЁСТНЫЙ ХОД, торжественное церковное шествие из одного храма в другой или к какому-либо назначенному месту, с иконами, хоругвями и крестом (запрестольным или выносным), от которого и самое шествие получило свое название. К. х. совершается или по уставу, в известные праздники, напр. на Крещение, или по особым поводам, напр. на поля во время молений об избавлении от засухи.

КРЕСТОБОГОРОДИЧЕН. название церковных песней, в которых Божия Матерь изображается стоящей при кресте Иисуса Христа и оплакивающей Его страдания. Эти песни помещаются в богослужебных книгах в службах среды и пятницы.

КРЕСТОВАЯ ЦЕРКОВЬ, так называются церкви, устраиваемые при митрополичьих и архиерейских домах и управляемые их владельцами. Отсюда «кресты править» - значило отправлять церковную службу в каком-либо частном доме, хозяин которого может назначить время для

службы и прибавлять или уменьшать молитвы, чего не допускается в общих церквах.

КРЕСТОВОСКРЕСЕН, название церковных канонов (см. Канон), содержание которых составляет прославление Креста Христова и воскресения Распятого на нем Иисуса Христа.

КРЕСТОВЫЕ ПОХОДЫ. Так называются военные экспедиции, имевшие в виду интересы христианской религии и церкви и направлявшиеся сначала (с конца 11 в.) на Восток против мусульман, а потом также против еретиков и языческих народов. К. п. на Востоке против мусульман тянулись непрерывно два столетия, до самого конца 13 в. Их можно рассматривать как одну из важнейших стадий той борьбы между Европой и Азией, которая началась еще в древности и не окончена до сих пор. Они стоят в одном ряду с такими фактами, как греко-персидские войны, завоевания Александра Великого на Востоке, нашествие на Европу арабов и потом османских турок. К. п. ве были случайны: они были неизбежны как обусловленная духом времени форма соприкосновения двух различных миров, не разделенных естественными преградами. Результаты этого соприкосновения оказались чрезвычайно важными для Европы: в истории европейской цивилизации К. п. создали эпоху.

Противоположность между двумя мирами, азиатским и европейским, живо чувствовавшаяся и ранее, особенно обострилась с тех пор, как появление ислама создало резкую религиозную противоположность между Европой и Востоком. Столкновение обоих миров стало неизбежным, тем более, что как христианство, так и ислам одинаково считали себя призванными к господству во всем мире. Быстрые успехи ислама в первом столетии его существования грозили серьезной опасностью европейской христианской цивилизации: арабы завоевали Сирию, Палестину, Египет, Северную Африку, Испанию. Начало 8 столетия было для Европы критическим моментом: на Востоке арабы завоевали Малую Азию и грозили Константинополю, а на Западе пытались проникнуть за Пиренеи. Победы Льва Исавра и Карла Мартелла спасли Европу от непосредственной опасности, а дальнейшее распространение ислама было остановлено начавшимся вскоре политическим разложением мусульманского мира, который был до тех пор страшен именно своим единством. Халифат раздробился на части, враждовавшие друг с другом. Во второй половине 10 в. восточная империя, постоянно остававшаяся передовым постом Европы против Азии, получила даже возможность возвратить кое-что из потерянного ранее: Никифор II Фока завоевал у арабов Крит, часть Сирии, Антиохию. В 11 в. положение дел на Востоке вновь изменилось в неблагоприятном для христиан смысле. Византийский престол после смерти Василия II (1025) занимали слабые государи, притом беспрерывно сменявшиеся. Слабость верховной власти оказалась тем более опасной для Византии, что как раз

ШЁШЁЁЁЁШ КРЕСТОВЫЕ

в это время восточной империи стала грозить серьезная опасность и в Европе, и в Азии. В Передней Азии сельджукские турки совершали свое наступательное движение на Запад, приведшее к освежению и опасному сосредоточению сил ислама. Турки-сельджуки, под предводительством Шакир-бека (ум. Î059) и Тогауль-бека {ум. 1063), подчинила своей власти большую часть Ирана и Месопотамии. Сын Шакира, Аля-Арс-лан, опустошил Армению, потом значительную часть Малой Азии (1067-1070) и взял в плен, при Манцшсерте, императора Романа IV Диогена (1071). Между 1070 и 1081 сельджуки отняли у египетских Фатнмидов Сирию и Палестину (Иерусалим - в 1071-73, Дамаск в 1076), а Су-лейман, сын Кутулмуша, двоюродного брата Тог-руль-бека, отнял к 1081 у византийцев всю Малую Азию; Никея стала его столицей. Наконец, турки взяли и Антиохию (1085). Вновь, как в 8 в., враги были под самым Константинополем. В то же время европейские провинции империи подвергались (с 1048) непрерывным вторжениям диких печенегов и узов, которые производили страшные опустошения иногда под самыми стенами столицы. Особенно тяжелым был для империи 1091: турки, с Чахой во главе, подготовляли нападение на Константинополь с моря, а печенежская орда стояла на суше под самой столицей. Имп. Алексей Комнин не мог надеяться на успех, ведя борьбу одними своими войсками: era силы были в значительной степени исчерпаны за последние годы в войне с итальянскими норманнами, пытавшимися утвердиться и на Балканском полуострове.

На Западе к концу 11 в. целый ряд причин создал настроение и обстановку, благоприятные для призыва на борьбу с неверными, с каким обратился туда император Алексей: чрезвычайно усилилось религиозное чувство и развилось аскетическое настроение, находившее себе выражение во всякого рода духовных подвигах, между прочим и в многочисленных паломничествах. Особенно много паломников издавна направлялось в Палестину, ко Гробу Господню: в 1064, напр., архиепископ майндский Зигфрид отправился в Палестину с семитысячной толпой пилигримов. Арабы не препятствовали таким паломничествам, но христианское чувство иногда сильно оскорблялось проявлениями мусульманского фанатизма: так, фатимидский халиф Хаким велел в 1010 разрушить храм св. Гроба. Уже тогда, под впечатлением зтого события, папа Сергий IV проповедовал священную войну, но безуспешно (впрочем, но смерти Хакима разрушенные храмы были восстановлены). Утверждение в Палестине турок сделало паломничества христиан гораздо более трудными, дорогими и опасными: пилигримам гораздо чаще приходилось становиться жертвами мусульманского фанатизма. Рассказы возвращавшихся пилигримов развивали в религиозно настроенных массах западного христианства чувство скорби о печальной участи св. мест и

сильное негодование против неверных. Кроме религиозного одушевления, были и другие мотивы, могущественно действовавшие в том же направлении. В 11 в. еще не совсем заглохла страсть к передвижениям, составлявшая как бы последние отголоски великого переселения народов (норманны, их передвижения). Утверждение феодального строя создавало в рыцарском классе значительный контингент лиц, не находивших яа родине приложения своим силам (напр., младшие члены баронских семей) и готовых идти туда, где была надежда найти что-нибудь лучшее. Тягостные социально-экономические условия увлекали в К. п. множество людей из низших слоев общества. В некоторых странах Запада (напр., во Фракции, которая давала наибольший контингент крестоносцев) в 11 в. положение народных масс стало еще более невыносимым вследствие целого ряда стихийных бедствий: наводнений, неурожаев, повальных болезней. Богатые торговые города Италии готовы были поддерживать крестоносные предприятия в надежде на значительные торговые выгоды от утверждения христиан на Востоке. Папство, только что усилившее аскетической реформой свой нравственный авторитет на всем Западе и усвоившее себе идею единого царства Божия на земле, не могло не откликнуться на призыв, обращенный к нему из Константинополя, в надежде стать во главе движения и, может быть, получить духовную власть на Востоке. Наконец, западные христиане давно были возбуждены против мусульман борьбой с ними в Испании, Италии и Сицилии: для всей южной Европы мусульмане были хорошо знакомым, наследственным врагом. Все это способствовало успеху обращения Алексея Комнина, который уже около 1089 находился в сношениях с папой Урбаном II и готов был, по-видимому, положить конец церковному раздору, чтобы получить помощь от латинского Запада. Зашла речь о соборе в Константинополе для этой целщ папа освободил Алексея от отлучения, до тех пор лежавшего на нем как на схизматике. Когда в 1091 папа находился в Кампании, при нем были послы Алексея. В марте Î095 папа еще раз выслушал послов Алексея (на соборе в Пьяченце), а осенью того же года был созван собор в Клермоне (во Франции, в Овер-ни). В уме папы Урбана II мысль о помощи Византии приняла ту форму, которая особенно должна была прийтись по душе массам. В речи, которую он произнес в Клермоне, политический элемент был отодвинут на задний план перед элементом религиозным: Урбан II проповедовал поход для освобождения от неверных Святой Земли и Гроба Господня. Речь папы в Клермоне (24 ноября 1095) имела громадный успех: многие тут же дали обет идти против неверных и нашили себе на плечо кресты, отчего и получили название «крестоносцев», а походы - «крестовых». Так дан был толчок движению, которому суждено было остановиться лишь два столетия спустя.

КРЕСТОВЫЕ

Пока на Западе грела мысль о К. п., император Алексей освободился от опасности, вынудившей его искать помощи на Занаде. В 1091 он истребил печенежскую орду при помощи половецких ханов Тугоркана и Воияжа; морское предприятие Чахи также кончилось неудачно (Чаха вскоре был убит по приказанию никейского султана). Наконец, Алексею удалось в 1094-95 освободиться и от опасности, грозившей ему со стороны его недавних союзников - половцев. Непосредственная опасность для Византии прошла как раз в то время, как с Запада стали прибывать массы первых крестоносцев, на которые Алексей смотрел теперь с тревогой. Помощь Запада принимала слишком широкие размеры; она могла грозить самой Византии ввиду вражды между латинским Западом и греческим Востоком.

Проповедь К. п. имела на Западе необыкновенный успех. Во главе движения встала церковь: папа назначил своим легатом при крестоносном войске епископа Адемара де Пдои, который одним из первых принял в Клермоне крест. Принявшие крест, как пилигримы, принимались церковью под ее покровительство. Кредиторы не могли требовать с них долгов во время их путешествия; захватывавшие их имущество отлучались от церкви; всем крестоносцам, которые шли в Св. Землю, побуждаемые к тому благочестием, а не стремлением к приобретению почестей или богатства, отпускались грехи. Уже зимой с 1095 на 1096 собрались большие массы плохо или почти вовсе ке вооруженных крестоносцев из беднейших классов. Во главе их встали Петр Пустынник и Вальтер Голяк. Часть этой толпы достигла Константинополя, но многие погибли раньше. Греки переправили крестоносцев в Азию, где они почти все были истреблены сельджуками. Несколько позднее начался настоящий 1-й крестовый поход. Ео главе многочисленного и хорошо вооруженного ополчения находились Раймунд, граф Тулузский (он вел войска из южной Франции и к нему примкнул папский легат), Гуго Вермандуа {брат французского короля Филиппа I), граф Стефан Блуаекий и Шартрский, герцог Роберт Нормандский, граф Роберт II Фландрский, Готфрид Бульонский, тер-цог Нижней Лотаршшга, с братьями Бвстахием и Балдуином и племянником Балдуином Младшим, наконец Бсэмунд Тарентский (сын Роберта Гвискара) с племянником Танкредом. Число крестоносцев, собравшихся разными путями в Константинополе, доходило, вероятно, тысяч до 300. В Константинополе большая часть крестоносных вождей признали свои будущие завоевания как части восточной империи в ленной зависимости от Алексея и дали ему соответствующую присягу. Алексею было нелегко добиться этого: он был вынужден даже прибегнуть к вооруженной силе (так он принудил к присяге Готфрида Бульонского).

В апреле 1097 крестоносцы перешли Босфор. Вскоре византийцам сдалась Никея, а 1 июля крестоносцы разбили при Дорилее султана Ки-

лидж-Арслана и этим проложили себе путь через Малую Азию. Двигаясь далее, крестоносцы нашли себе драгоценных союзников против турок в кназьях Малой Армении, которых они стали всячески поддерживать. Баддуин, отделившись от глазного войска, утвердился в Эдессе. Для крестоносцев это было очень важно ввиду положения города, который составлял с тех пор их крайний восточный форпост. В октябре 1097 крестоносцы осадили Антиохию, которую им удалось взять лишь в июне следующего года. В Антиохии крестоносцы в свою очередь были осаждены эмиром мосульским Кербугой и, терпя голод, подвергались большой опасности; им удалось, однако, выйти из города и разбить Кербугу. После продолжительной распри с Раймундом Антиохией завладел Боэмунд, которому удалось еще до ее падения вынудить у остальных крестоносных вождей согласие на передачу ему этого важного города. Пока шли споры из-за Антиохии, в войске, недовольном промедлением, произошло волнение, которое заставило князей, прекратив распри, двинуться далее. То же повторялось и потом: в то время, как войско рвалось к Иерусалиму, вожди спорили из-за каждого взятого города. 7 июня 1099 перед глазами крестоносцев открылся, наконец, святой город, а 15 июля они взяли его, произведя страшную резню среди мусульман. Власть в Иерусалиме получил Готфрид Бульонский. Разбив под Аска-лоном египетское войско, он обеспечил на некоторое время с этой стороны завоевания крестоносцев. После смерти Готфрида королем иерусалимским стал Баддуин Старший, передавший Эдессу Баддуину Младшему.

В 1101 в Малую Азию явилось второе большое крестоносное войско из Ломбардии, Германии и Франции, во главе которого шло много знатных и богатых рыцарей; но большая часть этого войска была истреблена соединенными силами нескольких эмиров. Между тем крестоносцы, утвердившиеся в Сирии (число их увеличивалось новыми пилигримами, прибывавшими почти непрерывно), должны были вести тяжелую борьбу с соседними мусульманскими владетелями. Боэмунд был взят одним из них в плен и выкуплен армянами. Кроме того, крестоносцы уже с весны 1099 вели войну с греками из-за приморских городов. В Малой Азии византийцам удалось возвратить себе значительную территорию: их успехи могли быть здесь еще значительнее, если бы они не транши своих сил в борьбе с крестоносцами из-за отдаленных сирийских и киликий-ских областей. Наконец, с самого начала шла борьба и между самими крестоносцами из-за обладания разными городами. Значительную поддержку иерусалимскому королевству оказали образовавшиеся вскоре духовно-рыцарские ордена тамплиеров и госпиталитов (иоаннитов). Серьезная опасность стала грозить крестоносцам, когда власть в Мосуле получил (1127) Имад эд-дин Зенки. Он соединил под своей властью несколько

838

КРЕСТОВЫЕ

мусульманских владений, лежавших около владений крестоносцев, и образовал обширное и сильное государство, обнимавшее почти всю Месопотамию и значительную часть Сирии. В 1144 он взял Здессу, несмотря на геройское сопротивление.

Весть об этом бедствии вновь вызвала большое волнение на Западе, выразившееся во 2-м крестовом походе. Проповедь Бернарда Клер-восского подняла прежде всего массу французских рыцарей, во главе которых встал король Людовик VII; потом Бернарду удалось привлечь к К. п. и германского имп. Конрада III. С Конрадом пошли его племянник Фридрих Швабский и много германских князей. Конрад сухим путем (через Венгрию) прибыл в Константинополь, в середине сентября 1147 переправил войска в Азию, но после столкновения с сельджуками при Дорилее вернулся к морю. Французы, напуганные неудачей Конрада, пошли вдоль западного берега Малой Азии; потом король и знатные крестоносцы на кораблях отплыли в Сирию, куда и прибыли в марте 1148. Остальные крестоносцы хотели пробиться сухим путем и по большей части погибли. В апреле прибыл в Акку Конрад; но осада Дамаска, предпринятая вместе с иеру-салимцами, шла неудачно вследствие эгоистической и недальновидной политики последних. Тогда Конрад, а осенью следующего года и Людовик VII возвратились на родину. Эдесса, взятая было по смерти Имад эд-дина Зенки христианами, но вскоре опять отнятая у них его сыном Нуреддином, теперь была уже навсегда потеряна для крестоносцев.

Последующие четыре десятилетия были тяжелым временем для христиан на Востоке. В 1176 византийский император Мануил потерпел страшное поражение от сельджукских турок при Мириокефале. Нуреддин овладел землями, лежавшими на северо-восток от Антиохии, взял Дамаск и стал близким и крайне опасным соседом для крестоносцев. Его полководец Ширку (курдского происхождения) утвердился в Египте. Крестоносцы как бы кольцом были окружены врагами. По смерти Ширку звание визиря и власть над Египтом перешла к его знаменитому племяннику Саладину, сыну Айюба. Саладин (собственно Юсуф ибн Айюб Салах-ад-дин) по смерти халифа правил страной неограниченно, признавая лишь номинально верховную власть Нуреддина. По смерти последнего (1174) Саладин подчинил себе Дамаск, всю мусульманскую Сирию, большую часть Месопотамии и принял титул султана. В июле 1187 он взял Тивериаду и нанес христианам, занявшим высоты Хиттина (около Тивериады), страшное поражение. Король иерусалимский Гвидо Лузиньян, его брат Амаль-рих и множество рыцарей попали в плен. Саладин овладел затем Ахкой, Бейрутом, Сидоном, Кесарией, Аскалоном и другими городами; 2 октября его войска вступили в Иерусалим. Только под Тиром, который защищал Конрад Монфер-

ратский, Саладаш потерпел неудачу. Во власти крестоносцев остались лишь Тир, Триполи и Антиохия.

Между тем король Гвидо, освободившись из плена, двинулся на завоевание Акки. Успехи Саладана вызвали новое движение на Западе, приведшее к большому 3-му крестовому походу. Прежде других двинулись флоты ломбардцев, тосканцев и генуэзцев. Император Фридрих I Барбаросса повел большую армию (тысяч в сто). Между крестоносцами и греками не обошлось и теперь без враждебных действий: греки даже заключили союз с Саламином. В марте 1190 войска Фридриха переправились в Азию, двинулись на юго-восток и после страшных лишений пробились через всю Малую Азию; но вскоре после перехода через Тавр император утонул в р. Салефе. Часть его войска разошлась, многие погибли, остальных герцог Фридрих привел в Антиохию, а потом к Акке. В январе 1191 он умер от моровой язвы. Весной прибыли короли французский (Филипп II Август) и английский (Ричард Львиное Сердце) и герцог Леопольд Австрийский. По дороге Ричард Львиное Сердце победил императора Кипра, Исаака Комнина, который вынужден был сдаться; его заключили в сирийский замок, где держали до смерти, а Кипр попал во власть крестоносцев. Осада Акки шла плохо вследствие раздоров между французским и английским королями, а также между Гвидо Лузиньянским и маркграфом Конрадом Монфер-ратским. [...] Только 12 июля 1191 Акка сдалась после почти двухлетней осады. Конрад и Гвидо примирились уже после взятия Акки; первый был признан наследником Гвидо и получил Тир, Бейрут и Сидон. Вскоре после этого отплыл на родину Филипп II, с частью французских рыцарей, но Гуго Бургундский, Генрих Шампанский и много других знатных крестоносцев остались в Сирии. И после взятия Акки крестоносцы действовали вяло и не решались напасть на Иерусалим. Наконец, в сентябре 1192 было заключено перемирие с Саладином: Иерусалим остался во власти мусульман, христианам было лишь позволено посещать св. город. После этого отплыл в Европу король Ричард. Обстоятельством, несколько облегчившим положение крестоносцев, была последовавшая в марте 1193 смерть Сала-дина: разделение его владений между его многочисленными сыновьями стало источником междоусобий среди мусульман. Вскоре, впрочем, выдвинулся брат Саладина, аль-Маликаль-Адиль, который овладел Египтом, южной Сирией и Месопотамией и принял титул султана.

После неудачи третьего крестового похода в Св. Землю стал собираться император Генрих VI, принявший крест в мае 1195; но он умер в сентябре 1197. Некоторые отряды крестоносцев, отправившиеся ранее, все-таки прибыли в Акку. Несколько ранее императора умер Генрих Шампанский, который был женат на вдове Конрада Монферратского и носил поэтому иерусалимскую

840

КРЕСТОВЫЕ I

корону. Королем выбран был теперь Амальрих Кипрский (брат Гвидо Лузиньянского), женившийся на вдове Генриха. Между тем военные действия в Сирии шли неудачно: значительная часть крестоносцев вернулась на родину. Около этого времени немецкое госпитальное братство св. Марии, основанное во время 3-го К. п., было преобразовано в Тевтонский духовно-рыцарский орден. Вскоре папа Иннокентий Ш стал проповедовать новый, 4-й крестовый поход. Пламенный проповедник Фулько из Нейи уговорил принять крест графа Тибо Шампанского, Людовика Блуаского и Шартрского, Симона Монфортского и многих рыцарей. Кроме того, дали обет идти в Св. Землю граф Балдуин Фландрский и его братья Евстахий и Генрих. Граф Тибо вскоре умер, но в К. п. принял участие еще Бонифаций Монферратский.

В то время как крестоносцы собирались отплыть в Египет, летом 1201 в Италию прибыл царевич Алексей, сын низложенного и ослепленного в 1195 византийского императора Исаака Ангела. Он просил у папы и Гогенштауфенов помощи против своего дяди, узурпатора Алексея III. Филипп Швабский был женат на сестре царевича Алексея, Ирине, и поддержал его просьбу. Вмешательство в дела Византийской империи обещало большие выгоды венецианцам; поэтому дож Энрико Дандоло также стал на сторону Алексея, обещавшего крестоносцам щедрое вознаграждение за помощь. Крестоносцы, взяв в ноябре 1202 для венецианцев город Зару (взамен недоплаченных денег за перевоз), отплыли на Восток, летом 1203 высадились на берегу Босфора и стали штурмовать Перу. После нескольких неудач имп. Алексей III бежал, и слепой Исаак был снова провозглашен императором, а его сын - соправителем. Вскоре начались раздоры между крестоносцами и Алексеем, который не был в состоянии исполнить своих обещаний. Уже в ноябре того же года это привело к враждебным действиям. 25 января 1204 новая революция в Константинополе низвергла Алексея IVи возвела на престол Алексея V (Мурзуф-ла). Народ был недоволен новыми налогами и отобранием церковных сокровищ для уплаты крестоносцам условленного вознаграждения. Исаак умер; Алексей IV и выбранный было императором Канабус были задушены по приказанию Мурзуфла. Война с франками шла неудачно и при новом императоре; 12 апреля 1204 крестоносцы взяли Константинополь, при этом погибло множество памятников искусства. Алексей V и Феодор Ласкарис, зять Алексея III, бежали (последний - в Никею, где и утвердился), а победители образовали Латинскую империю. Для Сирии ближайшим следствием этого события было отвлечение оттуда западных рыцарей. Кроме того, могущество франков в Сирии ослаблялось еще борьбой между Боэмундом Антиохийским и Львом Армянским. В апреле 1205 умер иерусалимский король Амальрих; Кипр получил его

сын Гуго, а иерусалимскую корону наследовала Мария Иоланта, дочь маркграфа Конрада Мон-ферратского и Елизаветы. За ее малолетством правил Иоанн Ибелин. В 1210 Марию Иоланту выдали замуж за храброго Иоанна Бриеннского. С мусульманами крестоносцы жили в это время большей частью в мире, который был очень выгоден аль-Малику аль-Адилу: благодаря ему он укрепил свою власть в Передней Азии и Египте.

В Европе успех 4-го К. п. вновь оживил крестоносное рвение. К 1212 относится крестовый поход детей. Во Франции явился проповедником какой-то мальчик, пастух Этьен. Религиозная экзальтация собрала вокруг него толпу детей и взрослых. Крестоносцы сели в Марселе на корабли и частью погибли от бури, частью же, как говорят, детей продали в Египет в рабство. Подобное движение охватило и Германию, где мальчик Николай собрал толпу детей тысяч в 20. Большая часть их погибла или рассеялась по дороге (особенно много погибло их в Альпах), но некоторые дошли до Бриндизи, откуда должны были вернуться; большая часть их также погибла. Между тем на новый призыв Иннокентия III отозвались английский король Иоанн, венгерский Андрей II и, наконец, Фридрих II Гогенштауфен, принявший крест в июле 1215. Начало похода назначено было на 1 июня 1217. Дело Иннокентия III (умер в июле 1216) продолжал Гонорий III. Хотя Фридрих II отложил поход, а Иоанн английский умер, все-таки в 1217 в Св. Землю отправились значительные отряды крестоносцев, с Андреем II венгерским, герцогом Леопольдом VI австрийским и Отгоном Меранским во главе; это был 5-й крестовый поход. Военные действия шли вяло, и в 1218 король Андрей вернулся домой. Вскоре в Св. Землю прибыли новые отряды крестоносцев под предводительством Георга Видского и Вильгельма Голландского (на пути часть их помогала христианам в борьбе с маврами в Португалии). Крестоносцы решили напасть на Египет, который был в то время главным центром мусульманского могущества в Передней Азии. Сын аль-Адила, Малик-аль-Камиль (аль-Адил умер в 1218), предложил чрезвычайно выгодный мир: он соглашался даже на возвращение Иерусалима христианам. Это предложение было отвергнуто крестоносцами. В ноябре 1219, после более чем годовой осады, крестоносцы взяли Дамиетту. Удаление из лагеря крестоносцев Леопольда и короля Иоанна Бриеннского отчасти было возмещено прибытием в Египет Людовика Баварского с немцами. Часть крестоносцев, убежденная папским легатом Пелагием, двинулась к Мансуре, но поход окончился полной неудачей, и крестоносцы заключили в 1221 с аль-Камилем мир, по которому получили свободное отступление, но обязались очистить Дамиетту и вообще Египет.

Между тем на Изабелле, дочери Марии Иоланты и Иоанна Бриеннского, женился Фридрих II Гогенштауфен. Он обязался перед папой

841

КРЕСТОВЫЕ

начать К. п. в августе 1227 и действительно отправил в Сирию флот с герцогом Генрихом Лимбургским во главе; в сентябре он отплыл и сам, но должен был вскоре вернуться на берег вследствие серьезной болезни. Принявший участие в этом походе ландграф Людвиг Тюринген-ский умер почти тотчас после высадки в Отранто. Папа Григорий IX не принял в уважение объяснений Фридриха и произнес над ним отлучение за то, что он не исполнил в назначенный срок своего обета. Началась крайне вредная для интересов Св. Земли борьба между императором и папой. В нюне 1228 Фридрих наконец отплыл в Сирию <6-й крестовый поход), но это не примирило с ним папу: Григорий говорил, что Фридрих (все еще отлученный) едет в Св. Землю не как крестоносец, а как пират. Б Св. Земле Фридрих восстановил укрепления Иошши и в феврале 1229 заключил договор с аль-Камилем: султан уступил ему Иерусалим, Вифлеем, Назарет и некоторые другие места, за что император обязался помогать аль-Камилю против его врагов. В марте 1229 Фридрих вступил в Иерусалим, а в мае отплыл из Св. Земли. После удаления Фридриха его враги стали стремиться к ослаблению власти Гогенштауфенов как на Кинре^ бывшем со времен императора Генриха VI леном империи, так и в Сирии. Эти раздоры очень невыгодно отражались на ходе борьбы христиан с мусульманами. Облегчение крестоносцам принесли лишь раздоры наследников аль-Камиля, умершего в 1238. Осенью 1239 в Акку прибыли Тибо Наваррский, герцог Гуго Бургундский, граф Петр Бретанский, Амальрих Монфортский и другие. И теперь крестоносцы действовали несогласно и опрометчиво и потерпели поражение: Амальрих был взят в плен. Иерусалим снова попал на некоторое время в руки одного айюбид-ского владетеля. Союз крестоносцев с эмиром Измаилом дамасским повел к войне их с египтянами, которые разбили их при Аскалоне. После этого многие крестоносцы покинули Св. Землю. Прибывшему в Св. Землю в 1240 графу Ричарду Корнуэллскому (брат английского короля Генриха III) удалось заключить выгодный мир с Айю-бом (Ассали Айюб) египетским. Мех<ду тем раздоры среди христиан продолжались; бароны, враждебные Гогенштауфенам, передали власть над иерусалимским королевством Алисе Кипрской, тогда как законным королем был сын Фридриха II Конрад. После смерти Алисы власть перешла к ее сыну Генриху Кипрскому. Новый союз христиан с мусульманскими врагами Айюба привел к тому, что Айюб призвал к себе на помощь турок ховарезмейцев, которые взяли в сентябре 1244 незадолго перед тем возвращенный христианам Иерусалим и страшно опустошили его. С тех пор св. город был навсегда потерян для крестоносцев. После нового поражения христиан и их союзников Айюб взял Дамаск и Аскалон. Антиохийцы и армяне должны были в то же время обязаться платить дань монголам.

На Западе крестоносное рвение остывало вследствие неудачного исхода последних К. п. и вследствие образа действия пап, которые тратили на борьбу с Гогенштауфенами деньги, собранные на К. п., и заявляли, что помощью св. престолу против императора можно освободиться от данного раньше обета идти в Св. Землю. Впрочем, проповедь К. п. в Палестину продолжалась по-прежнему и привела к 7-му крестовому походу. Прежде других крест принял Людовик IX Французский: во время опасной болезни он дал обет идти в Св. Землю. С ним пошли его братья Роберт, Альфонс и Карл, герцог Гуго Бургундский, граф Вильгельм Фландрский, граф Петр Бретанский, сенешаль шампанский Жан Жуанвиль (известный историк этого похода) и многие другие. Летом 1249 король высадился в Египте. Христиане заняли Дамиетту, а в декабре достигли Мансуры. В феврале следующего года Роберт, опрометчиво ворвавшись в этот город, погиб; несколько дней спустя мусульмане едва не взяли христианский лагерь. Когда в Мансуру прибыл новый султан (Айюб умер в конце 1249), египтяне отрезали крестоносцам отступление; в христианском лагере открылись голод и моровая язва. В апреле мусульмане нанесли крестоносцам полное поражение; сам король был взят в плен я купил свободу возвращением Дамиетты и уплатой громадной суммы (убиение мамелюками, под начальством Бибарса, султана Туранши не изменило положения дел). Большая часть крестоносцев возвратилась на родину; Людовик пробыл в Св. Земле еще четыре года, но не мог добиться никаких серьезных результатов. В среде христиан, несмотря иа крайне опасное положение, продолжались бесконешяые распри: тамплиеры враждовали с иоаннитами, генуэзцы - с венецианцами и пгаанцами (из-за торгового соперничества). Некоторую выгоду крестоносцы извлекли лишь из борьбы между появившимися в Передней Азии монголами и мусульманами; но в 1260 султан Зейфеддин Котус нанес монголам уничтожающее поражение при Айя Джалуте и овладел Дамаском и Галебом. Когда, после убиения Ко-туса, султаном стал предводитель мамелюков Бибарс, положение христиан стало безнадежным. Прежде всего Бибарс обратился против Боэмунда Антиохийского; в 1265 он взял Цезарею, Арзуф, Сафед, разбил армян. В 1268 в его руки попала Антиохия, которой христиане владели 170 лет.

Между тем Людовик IX снова принял крест (8-й крестовый поход). Его примеру последовали его сыновья Филипп, Иоанн Тристан и Петр Алансонский, граф Пуатье, граф Артуа (сын погибшего в Мансуре Роберта Артуа), король Тибо Наваррский и другие. Кроме того, обещали идти в поход Карл Анжуйский и сыновья английского короля Генриха III, Эдуард и Эдмунд. В июле 1270 Людовик отплыл из Эгмор-та. В Кальяри решено было начать поход завоеванием Туниса, что было бы выгодно для Карла Анжуйского (брата Людовика Святого), но не для

842

КРЕСТОВЫЕ

христианского дела в Св. Земле. Под Тунисом среди крестоносцев открылся мор: умер Иоанн Тристан, потом папский легат и наконец (25 августа 1270) сам Людовик IX. После прибытия Карла Анжуйского был заключен с мусульманами мир, выгодный для Карла. Крестоносцы покинули Африку и часть их отплыла в Сирию, куда в 1271 прибыли также англичане. Бибарс продолжал одерживать верх над христианами, взял несколько городов, но попытка его завоевать Кипр не удалась. Он заключил с христианами перемирие на 10 лет и 10 дней и занялся борьбой с монголами и армянами. Преемник Боэмун-да VI, Боэмунд VII Трипольский, платил ему дань. Папа Григорий X старался, но без успеха, организовать новый К. п. Обещали идти в Св. Землю многие (в том числе Рудольф Габсбургский, Филипп Французский, Эдуард Английский, Иаков Арагонский и другие), но никто не исполнил обещания. В 1277 умер Бибарс и началась борьба за его наследство. Неурядицы шли и среди христиан. В 1267, со смертью короля иерусалимского Гуго II (сын Генриха I Кипрского), прекратилась мужская линия Лузиньянов; власть перешла к Гуго III, принцу антиохийскому. Мария Антиохийская, считая себя наследницей иерусалимской короны, уступила свои притязания Карлу Анжуйскому, который овладел Аккой и требовал, чтобы его признали королем. Гуго III умер в 1284; на Кипре ему наследовал его сын Иоанн, но он умер уже в 1285. Брат его Генрих II изгнал из Акки сицилийцев и получил короны кипрскую и иерусалимскую. Между тем возобновились враждебные действия против мусульман. Султан Келаун взял Маркаб, Маракию, Лаодикею, Триполи (Боэмунд VII умер в 1287). Крестоносная проповедь не производила более на Западе прежнего действия: Запад под влиянием самих К. п. потерял веру в возможность дальнейшей успешной борьбы с исламом; прежнее религиозное настроение ослабевало, развивались светские стремления, возникали новые интересы. Сын Келауна, Малик-аль-Ашраф, взял Акку (18 мая 1291). Король Генрих покинул осажденный город и отплыл на Кипр. После Акки пали Тир, Сидон, Бейрут, Тортоза; христиане потеряли все свои завоевания на сирийском берегу. Масса крестоносцев погибла, остальные выселились, преимущественно на Кипр. На Кипр удалились после падения Акки и иоанниты. Тамплиеры перебрались сначала также на Кипр, потом во Францию; Тевтонский орден нашел себе еще ранее новое поле действия на севере, среди пруссов.

Мысль о возвращении Св. Земли не была, однако, окончательно оставлена на Западе. В 1312 папа Климент V проповедовал крестовый поход на Вьеннском соборе. Несколько государей дали обещание идти в Святую Землю, но никто не пошел. Несколько лет спустя венецианец Марино Сануто составил проект крестового похода и представил его папе Иоанну XXII; но время

К. п. прошло безвозвратно. Кипрское королевство, подкрепленное бежавшими туда франками, долго еще сохраняло свою независимость. Один из его королей, Петр I (1359-69), объехал всю Европу с целью поднять К. п. Ему удалось завоевать и ограбить Александрию, но удержать ее за собой он не мог. Окончательно ослабили Кипр войны с Генуей, и после смерти короля Иакова II остров попал в руки Венеции: вдова Иакова, венецианка Катерина Корнаро, по смерти мужа и сына вынуждена была уступить Кипр своему родному городу (1489). Республика св. Марка владела островом почти целое столетие, пока его не отняли у нее турки. Армения, судьба которой со времени первого К. п. была тесно связана с судьбой крестоносцев, отстаивала свою независимость до 1374, когда мамелюкский султан Ашраф подчинил ее своей власти. Когда османские турки утвердились в Малой Азии, перенесли свои завоевания в Европу и стали грозить христианскому миру серьезной опасностью, Запад пытался организовать К. п. и против них. Так, например, в 1396 собралось значительное крестоносное войско под предводительством венгерского короля Сигизмунда, графа Иоанна Неверского и других; но при Никополе турки нанесли ему страшное поражение. Тот же характер носил поход, окончившийся гибелью польского короля Владислава под Варной. В общем, проповедь папами К. п. для оказания помощи погибавшей восточной империи не находила на Западе сочувствия, и Константинополь пал. Последним крестовым походом против турок можно считать войну 1683. На Западе К. п. направлялись против мусульман Иберийского полуострова, против язычников - вендов, пруссов, ливов и эстов (см. Тевтонский орден и Меченосцы), против еретиков - например, против альбигойцев и гуситов,-• и против православных (К. п. пшедов, под начальством Биргера, при Александре Невском).

В числе причин неудачного исхода К. я. в Св. Землю на первом плане стоит феодальный характер крестоносных ополчений и основанных крестоносцами государств. Для успешного ведения борьбы с мусульманами требовалось единство действия; между тем крестоносцы приносили с собой на Восток феодальное раздробление и разъединение. Слабая вассальная зависимость, в которой крестоносные владетели находились от иерусалимского короля, не давала ему действительной власти, какая нужна была здесь, на границе мусульманского мира. Крупнейшие князья (эдесский, трипольский, антиохийский) были совершенно независимы от иерусалимского короля. Нравственные недостатки крестоносцев, эгоизм их вождей, стремившихся к созданию себе на Востоке особых княжеств и к расширению их за счет соседей, делали их неспособными подчинять свои узкие личные мотивы более высоким целям (бывали, конечно, и исключения). К этому уже с самого начала присоединились почти

843

КРЕСТОВЫЕ

постоянные распри с Византийской империей: две главных христианских силы на Востоке истощались во взаимной борьбе. Такое же влияние на ход К. п. оказало и соперничество между папами и императорами. Далее, важное значение имело то обстоятельство, что владения крестоносцев занимали лило» узкую прибрежную полосу, слишком незначительную, чтобы они могли без посторонней поддержки успешно бороться с окружающим мусульманским миром. Поэтому главным источником сил и средств сирийских христиан была Зап. Европа, а она лежала далеко и переселение оттуда в Сирию не было достаточно большим, так как большинство крестоносцев, исполнив обет, возвращались домой. Наконец, успеху дела крестоносцев вредило вероисповедное различие между крестоносцами и местным населением.

К. п. имели важные последствия для всей Европы. Неблагоприятным их результатом было ослабление восточной империи, отдавшее ее во власть турок, а также гибель бесчисленного количества людей, занесение крестоносцами в Западную Европу жестоких восточных наказаний и грубых суеверий, преследования евреев и тл. Но гораздо значительнее были благотворные последствия для Европы. Для Востока и ислама К. п. далеко не имели того значения, какое принадлежит им в истории Европы: они изменили весьма немногое в культуре мусульманских народов и в государственном и общественном их строе. К. п. несомненно оказали известное влияние (которого, однако, не следует преувеличивать) на политический и общественный строй Западной Европы: они содействовали падению в ней средневековых форм. Численное ослабление рыцарского класса, являвшееся следствием отлива рыцарей на Восток, продолжавшегося почти непрерывно в течение двух столетий, облегчало королевской власти борьбу с оставшимися на родине представителями феодальной аристократии. Небывалое дотоле развитие торговых сношений содействовало обогащению и усилению городского класса, который в средние века был опорой королевской власти и врагом феодалов. [...] К. п. впервые соединили в одном деле все общественные классы и все народы Европы и пробуждали в них сознание единства. С другой стороны, приводя в близкое соприкосновение различные народы Зап. Европы, К. п. помогали им уяснять свои национальные особенности. Приведя западных христиан в близкое соприкосновение с иноплеменными и иноверными народами Востока (греками, арабами, турками и т.д.), К. п. содействовали ослаблению племенных и религиозных предрассудков. Близко ознакомившись с культурой Востока, с материальной обстановкой, нравами и религией мусульман, крестоносцы начинали ценить и уважать своих противников. Те, кого они сначала считали полудикими варварами и грубыми язычниками, оказывались в культурном отношении выше самих крестоносцев. К. п. наложили неиз

гладимый отпечаток на рыцарский класс: война, служившая ранее феодалам лишь средством к достижению эгоистических целей, в К. п. получила новый характер: рыцари проливали свою кровь из-за идеальных, религиозных побуждений. Идеал рыцаря как борца за высшие интересы, борца за правду и за религию образовался именно под влиянием К. п.

Самым важным следствием К. п. было культурное влияние Востока на Зап. Европу. Из соприкосновения на Востоке западноевропейской культуры с византийской и особенно с мусульманской проистекали чрезвычайно благотворные последствия для первой. [... ] Мореплавание достигло во время К. п. небывалого развития: большая часть крестоносцев отправлялась в Св. Землю морем; морским же путем велась и почти вся обширная торговля между Зап. Европой и Востоком. Главными деятелями в этой торговле являлись итальянские купцы из Венеции, Генуи, Пизы, Амальфи и других городов. Оживленные торговые сношения приносили в Зап. Европу множество денег, а это, вместе с развитием торговли, приводило к упадку на Западе форм натурального хозяйства и содействовало тому экономическому перевороту, который замечается в конце средних веков. Сношения с Востоком приносили на Запад много полезных предметов, до тех пор или вовсе там неизвестных, или же бывших редкими и дорогими. Так были перенесены с Востока рожковое дерево, шафран, абрикос, лимон, фисташки (самые слова, обозначающие многие из этих растений,- арабские). В обширных размерах стал ввозиться сахар, вошли в широкое употребление рис и маис. В значительном количестве ввозились также произведения высоко развитой восточной промышленности - бумажные материи, ситец, кисея, дорогие шелковые ткани (атлас, бархат), ковры, ювелирные изделия, краски и т.п. Знакомство с этими предметами и со способом их изготовления повело к развитию и на Западе подобных же отраслей промышленности (во Франции тех, кто изготовлял ковры по восточным образцам, называли «сарацинами»). С Востока заимствовано было много предметов одеяния и домашнего комфорта, которые носят в самих названиях (арабских) доказательства своего происхождения (юбка, бурнус, альков, софа), некоторые предметы вооружения (арбалет) и т.п. Значительное количество восточных, преимущественно арабских, слов, вошедших в эпоху К. п. в западные языки, указывает обыкновенно на заимствование того, что обозначается этими словами. Таковы (кроме указанных выше) итал, dogana, франц. douane - таможня; адмирал, талисман и др. К. п. познакомили зап. ученых с арабской и греческой наукой (напр., с Аристотелем). Особенно много приобретений сделала в это время география: Запад близко ознакомился с целым рядом стран, мало известных ранее. [...] Значительные успехи сделали тогда также математика, астрономия, науки естествен

ен

КРЕЩЕНИЕ

вые, медицина, языкознание, история. В европейском искусстве с эпохи К. п. замечается известное влияние искусства византийского и мусульманского. Такие заимствования можно проследить в архитектуре (подковообразные и сложные арки, арки в форме трилистника и остроконечные, плоские крыши), в скульптуре («арабески»- само название указывает на заимствование от арабов), в художественных ремеслах. Поэзии, духовной и светской, К. п. дали богатый материал; они познакомили европейцев с сокровищами поэтического творчества Востока, откуда перешло на Запад много поэтического материала, много новых сюжетов. [...] Ближе ознакомив Запад с новой культурой, сделав для него доступными сокровища мысли и художественного творчества греков и мусульман, развив мирские вкусы и взгляды, К. п. подготовляли т.н. Возрождение, которое хронологически непосредственно примыкает к ним. [... ]

«Recueil des historiens des croisades», изд. Académie des inscript. et belles lettres (P., с 1841; содержит источники по истории К. п., разделяется на 2 части: «Les Historiens» [Историки]- греческие, армянские, арабские и западные - и «Les Lois» [Законы]); перевод довольно значительных отрывков из некоторых источников есть у Стасюлевича, «История средних веков в ее писателях», т. 3, СПб., 1865; Goergens und Röhricht, Arabische Quellenbeiträge zur Geschichte der Kreuzzüge, В., 1879; Prutz, Quellenbeiträge zur Geschichte der Kreuzzüge, Danzig, 1876; Ж. Мишо, История К. п., рус. перевод И. Бутовского, 1841, и С.А. Клячко, с рисунками Густава Дорэ, 1884; Б. Кутлер, История К. п., русский перевод, СПб., 1895. Дм. Каринский.

КРЕСТОНОСЦЫ, или крестовый орден, так назывались первоначально члены духовного рыцарского ордена, который возник в Палестине во время крестовых походов и назывался тогда вифлеемским орденом; с начала 13 в. он переместился в Австрию, Богемию, Моравию, Польшу и Силезию и посвятил себя служению в больницах. Папа Григорий ÏX утвердил орден в 1238. Гроссмейстер и высшие чины ордена носят мальтийский крест, с красной эмалью или красными камнями; у простых членов крест из красного атласа сверх шестиугольной звезды. Поэтому К. называются также звездоносцами (stelliferi) или К. с красной звездой. [... ]

КРЕСТОПОКЛОННАЯ НЕДЕЛЯ, в «Уставе православного богослужения» так называется третье воскресенье (воскресный день) Великого поста, которым начинается четвертая седмица его. Эта «Неделя» (воскресенье) и «седмица» называются крестопоклонными потому, что они назначены для особого поклонения кресту, выносимому во время утрени, после «великого славословия», из алтаря на середину храма и полагаемому на аналое. [... ] н.и. Барсов.

КРЕЩЕНИЕ, первое из христианских таинств, принимаемое всеми христианскими вероисповеданиями и сектами, хотя и не в одинаковом смысле, и знаменующее собою вступление в состав церковного общества. Погружению в воду

или обливанию у всех почти народов древности - халдеев, финикиян, египтян, персов, отчасти у греков и римлян - усвоялось особое значение, в смысле не только физического, но и нравственного очищения. По слогам Макробия, у римлян обмывали новорожденных в воде в восьмой или девятый день по рождении, причем нарекали им имя (подробнее см. Migne, «Encyclopédie thêoîogique», v. 7, под словом baptême). Как особое сакраментальное установление К. существовало, по свидетельству многих писателей, у евреев незадолго до появления христианства, именно в период после маккавей-ского восстановления культа, для т.н. «прозелитов врат»; оно заменяло для них обрезание. Даже у последователей Моисеева закона оно существовало некоторое время как «утверждение обрезания», его дополнение. Наконец, оно упоминается в числе мистерий секты ессеев, у которых совершалось с особыми тайными церемониями.

Упоминая об этой чисто внешней аналогии культовых обрядов разных народов с христианским водным К., большинство исследователей отказывается, однако, находить генетическое соотношение между ними. На почве христианства установлению собственно христианского таинства К. предшествовало «К. Иоанново» - Иоанна Предтечи (см. Деян. 19:4), который, проповедуя иудеям грядущего Мессию, крестил в Иордане приходивших к нему и самого Иисуса Христа (см. Крещение Господне). Когда именно учреждено собственно христианское К., об этом существуют между богословами различные мнения. Некоторые (блаж. Августин) думают, что слова Евангелия «Сам Иисус не крестил, а ученики Его» (Ин. 4:2) указывают на установление христианского К., совершавшегося апостолами по уполномоченшо от Иисуса Христа; другие относят начало его к беседе Иисуса Христа с Никодимом (Ин. 3), третьи - ко времени послания Иисусом Христом на проповедь семидесяти апостолов (Лк. 10). На основании евангельской параллели между деятельностью Предтечи и деятельностью Иисуса Христа (Мф. 3:1-2, 5-6; Лк. 7:29-30) большинство богословов думает, что во время земной жизни Иисуса Христа учениками его совершалось еще К. Иоанново, а христианское К. было установлено лишь словами, сказанными Иисусом Христом к апостолам перед вознесением Его на небо: «идите и научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (Мф. 28:19; Мк. 16:16).

При апостолах К. предшествовало наставление вере в Иисуса Христа. Само К. совершалось через погружение в воду, что видно из названия его (βάπτισμα), а также из К. вельможи царицы Кандакийской ап. Филиппом. У ап. Павла К. называется также банею (λουτρόν) возрождения. Во времена послеапостольские взрослые приготовлялись к К. через оглашение (см. Катгху-менат). Оглашаемые (ΐ№.τηχούμενοι) разделялись на три степени. Первую степень составляли

845

КРЕЩЕНИЕ

«слушающие» (άκούοντες, andiente®), т.е. заявившие о желании вступить в церковь и получившие право входа в храм для слушания Св. Писания и поучений. Оглашаемые второй степени, «припадающие», или «преклоняющие колена» (προσπίπτοντες, genuflecientes, oranîes), имели право присутствовать в храме в продолжение всей литургии оглашенных. Третью степень оглашенных составляли «требующие»

(compétentes), т.е. готовые принять К. ш сообщалась важнейшая часть христианского учения - о Св. Троице, о Церкви и т.д. Перед Пасхой желавшие принять К. вносили свои имена в список крещаемых (о чем говорит 4-й Карфагенский собор). В Риме это обыкновенно делалось за 40 дней до К., после чего оглашенным усвоялось название избранных - elecii; они облекались во власяницу, появлялись между людьми не иначе, как с закрытым лицом, соблюдали суровый пост. В четвертое воскресенье поста - у латинян, во второе - у греков им назначались новые, христианские имена, после чего они исповедовались. Перед самой Пасхой они изучали символ веры и молитву Господню и подвергались заклинаниям, что вместе носило название скрутиций (Scrutitia). Оглашение обыкновенно продолжалось два года, иногда более (для бывших жрецов - три года), иногда - менее. Иногда оглашенные откладывали К. до последних дней жизни, чтобы умереть свободными от грехов (так было, напр., с Константином Великим). Церковь, вообще говоря, не одобряла «отлагающих К.».

Совершителями К. торжественного (большого числа крещаемых) были обыкновенно сами епископы. Обычным в древности временем совершения торжественного К. было навечерае Пасхи и Пятидесятницы. Местом К. во времена гонений на христианство были реки, ручьи и т.п., причем нет указаний на то, чтобы перед К. совершался особый чин освящения воды. Со времени Константина Великого К. происходило в баптистериях - бассейнах воды, устроенных в особых зданиях или при самом храме. О том, что К. совершалось только через погружение, письменные памятники свидетельствуют единогласно (на Востоке - до 8 в. включительно, на Западе - до 6 в.). Существовало ли в древней церкви, хотя бы в исключительных случаях, К. через обливание и окропление - это спорный вопрос церковной археологии. Непосредственно после погружения на Западе пресвитер помазывал чело крещаемого священным елеем, а епископ возлагал ему на главу покрывало (chrismale, velamen mysticum); затем его облекали в белую льняную одежду. Носившие ее назывались λευκέ ι-μονώντες, in albis incidentes. На Западе ее носили восемь дней; в Египте ее сохраняли до самой смерти, надевая в более торжественные моменты жизни и перед самой смертью. На новокрещен-ного возлагался иногда венок из цветов, из миртовых или пальмовых листьев; в Африке,

кроме того, ему надевали ка руку перстень, по подобию евангельского блудного сына; по некоторым известиям, новокрещенному давались особые благословенные туфлэ. В некоторых церквах если ве сам епископ, то пресвитер или диакон умывал и утирал нога крещенного по втеходе его из воды. Со светильниками в руках новокрещен-ные шли процессией из крещальни в храм, где причащались Св. Тайн; после этого им давали вкушать мед, смешанный с молоком, в знак вступления их в Церковь как в некую новую «обетованную землю, кипящую медом и млеком». Мученики, над которыми церковь не имела возможности совершить К. водное, считались крещенными в самом акте мученичества; это называлось «крещением кровью». В Азии и Африке еретиков, обращавшихся к церкви, перекрещивали, в Риме же довольствовались возложением на них рук епископом. Позже было установлено перекрещивать только тех еретиков, которые крещены были не во имя Отца и Сына и Св. Духа. Тяжко больных и заключенных в тюрьмах крестили через обливание или окропление. К. младенцев еще со времен апостольских составляет бесспорное установление церкви.

По общему учению православия и католичества, К. есть таинство, в котором крещаемый с произнесеякем снов «крещается во имя Отца и Сына к Св. Духа» Божией благодатью очищается от всякого греха и седелнзаегса оправданным и освященным. К. как духовное рождение не повторяется, если один раз совершено правильно. Протестантство считает К. лишь внешним символе« даруемого человеку, независимо от его воли, прощения грехов. По Кальвину и Цвингли, К.- простой «знак божественной благодати, удостоверяющий верующих в божественных обетованиях». Анабаптисты, отвергающие К. младенцев, считают К. аллегорическим знаком возникающей и развивающейся независимо от него духовной жизни христианина. Социниане учат, что К. не есть орудие благодати, преподаваемой Еерующим, а простой обряд, совершаемый лишь для того, чтобы отличить христианина от нехристиан.

В православной церкви взрослого (с 7 лет) крестят не иначе, как по научении вере или оглашении; что касается младенцев, то забота о научении их вере возлагается на восприемников. До К. взрослых над ними совершаются в притворе церкви три оглашения. В случае смертной опасности для крещаемого К. совершается по сокращенному чину; если нет при этом священника, позволяется совершать К. мирянину (под условием, чтобы он был православный, понимал смысл таинства, не был двоеженцем и не совершил тяжкого греха) через погружение или обливание, но под непременным условием произнесения слов: «крещается во имя Отца и Сына и Св. Духа-». В случае выздоровления крещенного сокращенным способом священник дополняет К. чтением всех опущенных молитв, положенных

846

КРЕЩЕНИЕ

по полному чшюяоследовзнто таинства. Имя крещаемому младенцу предоставляется выбирать его родителям; крещаемые взрослые выбирают

его сами; если выбор предоставляется священнику, то он обязан выбирать имя святого, ближайшего по времени празднования ко дню рождения крещаемого. [... ] ям. Барсов.

-Ф-Омовения всякого рода в эпоху появления христианства и в иудействе и вне его требовались энергично и настойчиво. Предписания Лев. 11, Числ. 19, раввинами усердно комментировались и расширялись (ср. Мф. 15:2; Мк. 7:5; Мф. 23:25-26; Лк. 11:38-39). Язычник, не соблюдавший законов левитской чистоты, считался нечистым; поэтому без омовения и К. не мог быть принят ни один прозелит. Особенно культивировались омовения в сектантских общинах. Ессеи омывали тело холодной водой перед каждым принятием пищи, даже при простом соприкосновении с низшими членами ордена. В конце 1-го и начале 2-го вв. параллельно с христианством пытается вести завоевание Передней Азии новая синкретическая религия, основанная евреем Елксаи. Она вбирает в себя построения из всех религий - иудейской, вавилонской, персидской. Среди семи главных стихий мироздания выдающуюся роль в ней играет вода - элемент космический и сакральный. К. приобретает здесь подавляющее значение. Оно совершалось в полном одеянии. Крещаемый давал торжественное обещание удаляться от грехов, после чего происходило погружение во имя Бога иудейского. Результатом К. было прощение грехов - воззрение, чуждое иудейству, где этот результат приписывался посту и молитве. Так как Елксаи во многом примыкал к иудейству, то возникает вопрос, что заставило его выступить за пределы официальной религии. В первые десятилетия после разрушения Иерусалима и храма {70 по Р. Хр.) сознание народа угнетала мысль о невозможности приносить жертвы. Чувство греховности и страха пред правосудием Вожиим одних толкало на путь упорных ожиданий восстановления культа, других - на путь восстаний против римлян, не допускавших новой организации прежнего культа. Елксаи нашел средство успокоить совесть народа в К. В известной мере здесь допустимо влияние ессеев, вавилонского междуречья, даже Индии, но главным образом Елксаи воспользовался тем, что давала ему почва Передней Азии. В культурном мире, примыкавшем к бассейну Средиземного моря, в областях, простиравшихся к востоку за Иордан, в историческое время наблюдаются многочисленные мистерии. [...] В ряду обычаев при посвящении неофитов и в качестве, приуготовления к культовым торжествам всегда играли большую роль омовения как очищение и обновление жизни. Эти омовения обычно имели форму погружения, потому что она яснее других символизировала смерть жизни прежней, греховной и рождение для жизни новой. Омовение совершалось в источнике или в

реке. Сирия давно была знакома с целительной силой омовений, как об этом отчасти свидетельствует история с Нееманом и Елисеем (4 Цар. 5). Елксаи только подобрал то, что было раньше его, кругом его, всюду в Передней Азии. Существовали также секты крестильняков, гностиков-ман-деев, предполагаемых учеников Иоанна Крестителя. К. составляет самую видную часть их ритуала. Нельзя отождествлять К. Иоанна и христианское с тем, что существовало кругом; у Иоанна оно является символом очищения от грехов раньше, чем появился Елксаи, но выбор символа, использование обычая, существовавшего до христианства, здесь несомненны.

Способы совершения К. в древней церкви описаны подробно в «Учении двенадцати апостолов» (конец 1 или начало 2 вв.): «Крестите в живой воде во имя Отца и Сына и Св. Духа. Если же нет живой воды, крести в другой воде; если не можешь в холодной, то в теплой. А если нет ни той, ни другой, возлей воду на голову трижды». Самой ранней ступенью в развитии таинства была та, когда погружение совершалось «во имя Иисуса Христа» (Деян. 2:38; 8:14 и сл.; 10:44 и сл., 19:1 и сл.; 22:16). Чтобы оценить значение этой формулы, надо иметь представление о силе тогдашней веры в значение имен. В имени видели нечто действенное, как бы реальное отражение называемого существа, его двойника или тень. Знание имени божества было основанием культа; имена богов скрывали поэтому от иноплеменников. Знание истинного имени Божества есть основа гносиса в высшем смысле как знания сущности Бога и гносиса низшего, практического, т.е. чародейства. Синоптические Евангелия и кн. Деяний свидетельствуют, что лица, не принадлежавшие к христианским общинам, пользовались именем Христа в своих заклинаниях и чудотворениях (Деян. 19:13; Мк. 9:38; Лк. 9:49; Мф. 7:22 и др.). Выдающиеся представители церкви 2 и 3 вв.: Иустин (Разговор с Трифоном, 30, 35, 85, 90), Ириней (2, 49), Тертуллиан (Аполог., 23), Ориген (Против Цельса, 1, б; 3, 24) и др. думали так же. Наименование Иисуса при К. делало крещаемого собственностью Христа (1 Кор. гл. 12), клало печать на него (Иак. 2:7), ставило его под защиту именуемого, вселяло в обращаемого Дух Божий и очищало его от присутствия духов нечистых. Эти представления тогда были необычайно ЖИВЫМИ, как показывают и некоторые моменты теперешнего чина К. Православная церковь о таинстве К. учит, что «оно уничтожает все грехи: в младенцах первородный, в возрастных - и первородный, и произвольный, воссоздает человека и возвращает ему ту праведность, которую он имел в состоянии невинности и безгрешности».

П. Нечаев, Практическое руководство для священнослужителей, изд. 1910; Алмазов, История чииопоследопа-ния крещения и миропомазания, Казань, 1S84.

И.Д. Андреев.

847

КРЕЩЕНИЕ

КРЕЩЕНИЕ ГОСПОДНЕ, один из важнейших моментов в земной жизни Иисуса Христа. Когда настало время для Его выступления на общественную деятельность, Он, имея около 30 лет от роду, оставил уединенный Назарет и явился на берега Иордана, ще крещение совершал Иоанн Предтеча, или Креститель, введший этот обряд в знак очищения покаявшихся от грехов. Христос был безгрешен, но Он принял Крещение для того, чтобы собственным примером освятить обряд, который, благодаря Его искупительным заслугам, впоследствии получил значение таинства и сделался не только знаком покаяния и очищения, но и действительным очищением людей от первородного греха. «Кто будет веровать и креститься, спасен будет» (Мк. 16:16). История К. Г. излагается в Евангелии от Матфея 3:13-17; Марка 1:9-11; Луки 3:21-22; Иоанна 1:32-34. О празднике К. Г. см. Богоявление. АЛ. Лопухин. •О- К. Г. в искусстве достигло завершения своего иконографического развития к 10 в., в позднейшее время варьируясь лишь в деталях. Главное действующее лицо - Иисус Христос - представляется обычно с бородой и длинными волосами, совершенно обнаженным, посередине р. Иордана, по пояс или по шею в воде; правой рукой благословляет, левую держит опущенной. На левом берегу стоит Иоанн Предтеча, одетый в звериную шкуру; он держит в левой руке длинный посох с крестом на конце или свиток со своими пророчествами, а правую возлагает на голову Христа; за ним нередко стоят его ученики среди гористого пейзажа. Над головой Иисуса Христа представлено небо в виде голубого сегмента, из которого выступает благословляющая рука - символ присутствия Бога Отца; от неба исходит луч света, падающий на голову Христа, а в нем слетает голубь, представляющий собой Св. Духа. На одной из пластин т.н. кресла Максимиана (6 в.), украшенного рельефами из слоновой кости, в первый раз изображены при К. Г. два ангела на правом берегу Иордана, с покровами на руках, в качестве восприемников Христа от купели. Позднее деталь эта делается обычной, только число ангелов бывает различно и иногда увеличивается даже до семи (миниатюра Евангелия № 74 Парижской Нац. б-ки). Согласно евангельским текстам (Мф. 3:10; Лк. 3:9), рядом с Иоанном Предтечей изображается нередко секира у корней дерева. Уже в древнехристианских памятниках вводится олицетворение Иордана, сохраняющееся затем в памятниках византийских и русских; он изображается сидящим в волнах и опирающимся на опрокинутую урну, из которой вытекают воды реки. Иногда появляется также и олицетворение моря («море виде и побеже...», Пс. 113:3) в виде убегающей женщины. На многих памятниках встречается в воде, а иногда на берегу изображение креста на колонке или на ступенчатом пьедестале; этим воспроизводится крест, действительно поставленный на Иордане в месте омовения паломников и пред

полагаемого К. Г. Количество действующих лиц в некоторых случаях увеличивается присутствием народа - последователей Иоанна Предтечи и свидетелей Крещения Иисуса Христа; многие из них представлены раздевающимися и входящими в воду. Самым древним изображением К. Г. считают фреску в катакомбе Люцины (2 в.), в Риме, где Иисус Христос и Иоанн Предтеча представлены под видом юношей, из которых один стоит в воде, а другой, одетый в тунику, с берега подает первому руку; сверху слетает голубь. Элементы, из которых сложилась византийская иконография К, Г., намечаются уже на саркофагах 4-6 вв., а в древнейших мозаических изображениях (в баптистериях Равенны, 5 в.) устанавливается схема расположения персонажей. Вообще, чем древнее композиция, тем проще она по своему составу. На древнейших Иисус Христос представлен юным и безбородым, иногда даже младенцем, Иоанн Предтеча также не имеет своих обычных типических черт и отсутствуют ангелы.

КРЖИШКОВСКИЙ (Krzyskowski) Лаврентий, польский церк. писатель, деятель реформа-ционной эпохи в Польше. Ум. ок. 1573. Первоначально принадлежал к общине Чешских братьев, позже вступил в ряды ариан, а затем был суперинтендентом анабаптистов; принимал деятельное участие в переводе катехизиса Лютера и т.н. Радзивилловской Библии.

КРИЖАНИЧ Юрий (1617-1683), ученый хорват, один из первых проповедников идеи панславизма. Учился в Вене и Болонье, изучал в Риме богословие; ездил в Константинополь, откуда скоро возвратился, убедившись во враждебности греков к славянской народности. В 1656 К. окончил первый том своего большого труда на латинском языке, в котором он с жаром рассуждает о церковном раздоре: «Bibliotheca Schismaticorum universa» etc. В 1657 во Флоренцию прибыло русское посольство с Чемодановым и Постниковым во главе. У К. явилась мысль отправиться в Россию, чтобы там проповедовать идею славянского единения. Он виделся с посольством, произведшим на него дурное впечатление, и в Россию отправился только в следующем, 1658, через Венгрию, Угорскую и Галицкую Русь. В Львове К. пробыл около трех месяцев, познакомился с историей и тогдашним состоянием Польши, а также с польской ученой и публицистической литературой. В 1659 К. прибыл на Украину, где в то время шла борьба между приверженцами Выговского и Юрия Хмельницкого. К. отдался сначала под покровительство Выговского, а затем, когда перевес оказался на стороне Москвы, перешел к Юрию Хмельницкому. Свои политические думы за это время К. выразил в двух сочинениях: «Putno opisanie od Lewowa do Moskwi» и «Besida ko Czerkasom, wo osobi Czerkasa upisana». В первом указываются причины нерасположения украинцев к России - влияние поляков и греков, политика Москвы относи-

848

КРИСПИН ниш—ни им • и идами

тельно Украины, затем излагаются соображения, «как нужно обходиться с черкасами и вести дела». Во втором сочинении, разделенном на две части: 1) «усмотрение о неволях, которые мы, казаки, имеем терпеть от ляхов»; 2) «усмотрение о Царском Величеству», К. убеждает украинцев подчиниться России, которая берет перевес не случайно, а вследствие исторического хода событий. На Украине К. пробыл полтора года и хорошо ознакомился с положением страны. Сочинения К. сделались, по-видимому, известны в Москве, где не понравились его резкие, самостоятельные отзывы и мнения. Как только К. прибыл в Москву, как по распоряжению приказа лифляндских дел 8 января 1661 был послан в Тобольск, чтобы «быть ему там у государевых дел, у каких пристойно». Этим была замаскирована ссылка К.

В Сибири дела у К. не было, а потому он всецело отдался литературным занятиям; он привез с собой порядочную библиотеку, которую собрал заграницей и по дороге в Москву. Труд его по русской истории, составленный в Тобольске на основании иностранных и русских источников, служил, вероятно, подготовлением к его «Политике», изданной проф. Бессоновым в «Приложениях» к «Русской беседе» за 1859 и отдельно в 1860 под неверным заглавием «Русское государство во 2-й половине 17 в.». «Политика» написана на хорватском яз., но с русскими словами и особенностями; алфавит употреблен латинский, но с отчетливой передачей славянских букв. Значительная часть труда писана по-латыни. К. изображает жизнь русских или вообще славян, сравнивает ее с жизнью других народов, отсюда выводит заключение о потребностях и недостатках русского народа и предлагает средства к их устранению; рисует картину внутренней жизни Руси как результат ее исторического развития. К «Политике» тесно примыкает другой труд К.- «De Providentia Dei» (изд. Бессоновым в 1860, под заглавием «О Промысле»), где вопрос о победах и поражениях, благосостоянии и бедствиях государства рассматривается с религиозно-догматической точки зрения, и главной причиной всех причин, о которой забывают люди, выставляется Промысел Божий, посылающий поражения и другие бичи. Сочинение свое К. посвятил было наследнику престола и надеялся через это достигнуть смягчения своей участи; но не нашлось возможности тогда же отправить этот труд в Москву. Есть сведения, что труды К. все же не остались неизвестными в Москве: они имелись в царской библиотеке и ходили по рукам у частных людей. В Сибири в 1666 К. написал и грамматический труд, за которым Бодянский и Шафарик признают много достоинств: «Грама-тично изказан)'е об русском je3HKy» (изд. Бодян-ским, ЧОИДР, 1848, 1, и 1859, 3). Московский собор 1667 с его постановлением не перекрещивать католиков при переходе в православие вызвал чисто богословский труд К. «Об светом

крешщению», в котором защищаются постановления собора. На известную соловецкую челобитную К. написал обличение «Соловечска Чело-битна, об cyjeeepcTBy и об раздору». В «письме об освобождении» (litterae pro liberatione), с которым К. обратился к новому наследнику престола Федору Алексеевичу, проводятся те же идеи, что и в «Политике»: верховная власть предостерегается от злоупотреблений и от излишнего доверия к иноземцам. Только после смерти Алексея Михайловича в 1676 К. удалось освободиться из ссылки и отправиться в Москву. В 1677 К. выехал заграницу, в 1683 он умер в Вене, во время осады ее турками.

Ср.: Белокуров, К., ЧОИДР, 1893; его же, К. по новым документам, 1902; Вальденберг, Государственные идеи К., 1912; Пи чета. К., М., 1914. •Ф- КРИПТА (лат. crypta, греч, κρύπτη), в первые века христианства капелла в катакомбах, в которой погребались святые и мученики и происходили молитвенные собрания верующих. Впоследствии, вероятно, как воспоминание о таких подземных усьшальницах, название К. получили в зап.-европейской церковной архитектуре особые помещения (род склепов) со сводами и подпирающими их столбами или колоннами, устраивавшиеся под хоровой частью храмов и служившие для погребения уважаемых и знатных покойников, главным же образом - для отправления богослужения и потому имевшие один или несколько алтарей. Величина К. весьма различна: одни из них занимают пространство только под хором и апсидой, другие простираются, кроме того, под пересечением продольного нефа с поперечным. Обычно К. устраивались трехнеф-ными. Некоторые церкви кроме восточной К. имеют еще и западную, под башней или башнями западной стороны. С 12 в. устройство К. в церквах стало выходить из употребления и в 15 в. совершенно оставлено. К числу наиболее обширных и любопытных принадлежат К. в церкви св. Гереона в Кёльне, в соборах в Бонне, Шлейере, Наумбурге, Страсбурге, Шартре, в усыпальнице французских королей в Сен-Дени (близ Парижа), в церкви св. Франциска в Ассизи.

КРИСПЙН (Crispinus), святой западной церкви; вместе с братом своим Криспинианом занимался башмачным ремеслом в Суассоне; в 287, во время гонения на христиан, они были брошены в котел с расплавленным оловом. Они считаются патронами сапожников. По западной легенде, они крали кожу, чтобы бесплатно готовить бедным обувь, вследствие чего благодеяния, оказываемые кому-либо на счет других, называются криспинадами (crispinades).

КРИСПЙН или Креспин Жан (ум. 1572), адвокат сначала в Аррасе, потом в Париже; под влиянием Безы обратился к изучению богословия и переселился в Женеву. Его сочинения: «L'histoire de l'église depuis les Apôtres» (1562) и «Martyrologe» (несколько изданий, начиная с 1564).

54 Христианство

849

КРИСТ/УШЕР

КРИСТАЛЛЕ? (CMsîalîer) Готлиб

(1827-1895), миссионер. В 1853-1868 проговедо-вал на Залогом Берегу; много сделал для изучения западноафриканских языков и перевел Библию на язык чи (tsM; Базель, 1871).

КРИТИКА БИБЛЕЙСКАЯ, т.е. критика священных книг - ветхозаветных еврейских и новозаветных христианских (см. Библия). Она имеет своим предметом: 1) исследование их подлинности, т.е. щшшдлежности тем авторам, которым они приписываются преданием, и вообще обстоятельств их происхождения, 2) установление правильного чтения их текста и 3) исследование и объяснение их содержания. В этих трех отношениях Свящ. Писание как Ветхого, так и Нового Завета было предметом критики с первых времен церкви.

Ветхозаветные книги были распространены между христианами главным образом в греческом переводе семидесяти толковнюсов (см. Библейские переводы}, в котором к книгам еврейского канона были присоединены и некоторые другие, да и в самих канонических книгах сделаны были прибавления. У новозаветных священных писателей встречаются цитаты из книг неканонических, даже апокрифических. На первых же порах для христианства возникла поэтому необходимость с точностью определить, какие именно из ветхозаветных писаний следует признавать священными, или боговдохновенными. Еще в середине 2 в. Мелктон, епископ Сардийский, с этой целью объезжал Палестину и тамошняе церкви. Тем не менее до второй половины 4 в. у многих церковных писателей встречаются ссылки на неканонические книги как на священное писание (например, у Климента Александрийского - на книгу Премудрости Соломоновой, у Киприана - на кн. Товит). Ориген, налр., не упоминает о двенадцати малых пророках, а неканонические книги Маккавейские ставит наряду с бесспорно входящими в состав канона. Не ранее как во второй половине 4 в. (собор Лаодикийский, Афанасий Великий, Епифаний) церковь стала определять ветхозаветный канон согласно с тем, как он был установлен у евреев.

Еще более важно было решение вопроса о том, какие из книг новозаветных суть писания подлинно апостольские и имеют достоинство священных. Уже при апостолах возникли многие ереси, искажавшие апостольское писание пропусками и вставками или составлявшие свои сказания. Отсюда необходимость отделить подлинные писания апостолов от тенденциозных еретических сочинений. Первым по времени памятником К. б. этого рода признается найденный в 18 в. Мураторием составленный на Западе список свящ. книг, автор которого называет себя современником папы Пия I (156). Подобные же исследования встречаются у Феофила Антиохийского (ум. 181), Татиана (ум. 180), Климента Александрийского (ум. 207), причем книги неподлинные прямо указываются по названиям (первоеванге-

лие Иакова, евангелия Петрово, Никоднмово, от евреев, от египтян и т.д.). Некоторые из высказанных при этом мнений позже были признаны ошибочными (например, Дионисий Великий отвергал принадлежность Апокалипсиса ап. Иоанну; многие отрицали подлинность соборных посланий, в особенности послания Иуды, а также послания Павла к Евреям). Первый критерий подлинности и священного достоинства той или другой книги - историческое предание церкви: чего ни одна из основанных апостолами церквей не хранила в качестве писания апостольского, то не должно признаваться за таковое. Второй критерий - согласие учения, содержащегося в книге, с догматическим преданием всей церкви, третий - согласие его с другими писаниями того же апостола или других апостолов. Наконец, обращалось внимание на язык и слог (ήΦος) апостольских писаний, всех вообще и каждого апостола в отдельности. Ориген на этом основании приписывал послание к Евреям не ап. Павлу, а Варнаве. Евсевий Кесарийский (ум. 340) собрал все исторические сведения о книгах Нового Завета, какие можно было найти в его время в поместных церквах. В «Synopsis S. Scriptarae», произведении 5 в. (ошибочно приписывавшемся Афанасию Александрийскому), исчислены все канонические книги Ветхого и Нового Завета с указанием данных, на основании которых каждая из книг канона получила в нем место (см. Библия, раздел «Канон библейский»).

Второй вид К. б.- критика текста. От начала церкви до изобретения книгопечатания свящ. книги существовали в рукописях и распространялись через списывание, при этом неизбежны были ошибки. Первым по времени исправителем текста был Ориген, который в своих тетраплах и экзаплах, а также в своих схолиях, комментариях и гомилиях на Ветхий Завет сличал различные греческие переводы Ветхого Завета с еврейским подлинником. Результаты его критики до нас не дошли. Его труд продолжали пресвитеры Кесарийский Памфил (ум. 307) и антиохийский Лукиан (3 в.), текст которого был принят в свое время всей Восточной церковью и, подобно Ори-генову, назывался общим (κοινή); он также не уцелел. На Западе блаж. Иероним в своей Вульгате сделал для латинского текста Библии то же, что Ориген и Лукиан - для греческого. О печатных изданиях библейского текста см. в ст. Библия.

Третий род К. б.- исследование содержания библейских книг - основывается на сличении различных списков библейского текста, еврейских, греческих и других, на этнографическом и археологическом изучении Палестины и других стран, о которых идет речь в Библии, на филологических изысканиях и других научных данных. Ученейшими из древних экзегетов были Климент, Дионисий и Кирилл Александрийские, Ипполит Римский, Ефрем Сирин, Евсевий Кесарийский, Феодорит Киррский, Диодор Тарсий-ский, Феодор Мопсуестийский, Иоанн Златоуст,

850

КРИТИКА

а на Западе - блаженЕые Иероним и Августин. Особенно высоко ценилось сочинение последнего по согласованию четырех евангелистов (De consensu evangeUstarum). Особую группу толкователей текста Библии составляют рационалисты древней церкви - еретики, отличавшиеся иногда большой эрудицией (ариане, несториане и др.).

Ряд сочинений, относящихся одновременно ко всем трем указанным выше видам К. б., начинается творением блаж. Августина «De doctrina Christiana»; указывая правила церковной экзегезы свящ. книг, он настаивает на необходимости, для правильного их понимания, знания древних языков, естеств, наук, истории, философии, даже математики и др. наук. В течение последующих веков, до 15 в., накопилась громадная литература толкований Библии. Главное значение в этом отношении имеют с б в. катены (catenae patrum)- собрания в подлинных текстах всего того, что было сказано о Свящ. Писании в предыдущие века (лучшее издание этого рода из позднейших - аббата Миня в Париже: «Sanctae Scripturae cursus complétas»). Западная схоластика не благоприятствовала историко-филологическому исследованию Библии, но в 12 в. в Испании появились, а затем распространились по всей Европе евреи, изгнанные из древнего Вавилона, и между ними - множество ученых раввинов. Для полемики с ними христианские богословы должны были обратиться к изучению языков еврейского, халдейского и арабского, вследствие чего научные критические работы по изучению Библии получили особенное оживление в эти века. Никола де Лира, хорошо зная еврейский язык и пользуясь сочинениями ученых раввинов 12 и 13 вв., обогатил литературу толкований Библии новыми, дотоле неизвестными элементами ученого аппарата. С начала 11 в. в качестве пособий для изучения Свящ. Писания появляются т.н. глоссы и глоссарии (словари вышедших из употребления слов), при помощи которых смысл многих библейских речений выясняется из значения греческих слов у разных писателей древности. Замечательные глоссарии принадлежат Гесихию, Суде (11 и 12 вв.) и Зонаре (12 в.). К глоссариям с 14 в. присоединяются исследования происхождения, формы и значения древних греческих слов в диалектах александрийском, македонском, аттическом; из сочинений этого рода лучшим считается «Éclogae verborum atticorum» Фомы Учителя. В 15 в. на Западе возникает новая критическая обработка текста Библии, начало которой положил Лоренцо Валла (ум. 1465) своими замечаниями на Ветхий и Новый Завет, основанными на сличениях греческих и латинских списков. Рейхлин и Эразм руководствуются, кроме того, еврейскими списками.

Протестантство на первых порах неблагоприятно повлияло на научное изучение Библии. Хотя сам Лютер отрицательно относился к давно установившемуся канону свящ. книг, отвергал подлинность некоторых из них (послания Иакова

и Апокалипсис), а остальные делил на книги большего и меньшего достоинства (относя к первым излагающие сущность учения Иисуса Христа - Евангелие от Иоанна и послания Павла, ко вторым - знакомящие с жизнью Иисуса Христа и апостолов, т.е. три первые Евангелия и книгу Деяний), но сделал он это на основании не научной К. б., а своего «внутреннего религиозного сознания». С 1520 по 1580 протестантами не только ничего не было сделано ЯДЕ научного изучения Библии, но они держались чисто мистического отношения к ней, прямо враждебного всякой научности. Цвингли также учил измерять достоинство книг Свящ. Писания впечатлением, какое они производят при чтении; Кальвин руководителем в этом деле признавал «внутреннее свидетельство Св. Духа». Между тем католики продолжали собирать исторические сведения, разрабатывать археологические источншш и древние рукописные кодексы Библии, исправлять латинский текст, открывать новые факты, вызывавшие на новые ученые работы. Так, оказалось, что ветхозаветные книги далеко не все написаны на чистом еврейском языке, что язык Нового Завета не есть чисто греческое наречие, а имеет примеси из палестинских языков (спор гебраистов и пуристов). К этому времени относятся ученые работы по К. б. доминиканца Паг-нина (ум. 1536) и Сикста Сиенского (ум. 1569). В конце 16 в. протестантами был провозглашен принцип, что лишь то толкование Библии истинно, которое вытекает из самого Свящ. Писания и согласно с учением символических книг. Когда Хакспан (ум. 1659) признал знаки гласных в еврейской Библии более поздними по происхождению, чем знаки согласных, Абрахам Каловнй (ум. 1686) и др. заявили, что Свящ. Писание боговдохновенно не только по мыслям и словам, но и по буквам и знакам придыхания, так что никто не смеет заменять здесь тонкое придыхание острым. Из новых списков Библии принимались во внимание только те, которые не противоречили протестантскому учению; установлен был т.н. textus receptus, отступление от которого строго преследовалось. Гораздо смелее действовали католики. Ришар Симон (ум. 1712) трактовал о книгах Свящ. Писания как об обыкновенных человеческих произведениях, но в тоже время доказывал историческую подлинность апостольских писаний и много сделал для установления начал К. б. Французский врач Астрюк (18 в.) первый различил в книге Бытия две редакции, из которых в одной Богу усвояется имя Ягве, а в другой - Элогим. Это различение, распространенное потом на все Пятикнижие, а отчасти и на другие части Библии, породило уже в 19 в. множество гипотез о составе и происхождении различных частей Библии, не приведя, однако, ни к каким твердым результатам.

С раздроблением протестантства на секты в его среде также начинает преобладать принцип исследования Библии независимо от вероучения

>**

851

КРИТИКА

и катехизиса и, под воздействием философских ений, получает начало рационалистическая б. Первый толчок к ней дали Декарт и Спиноза. Последний категорически заявил, что нужно вновь пересмотреть Библию и не выдавать за ее учение то, о чем в ней говорится неясно, а также то, что противоречит законам природы и разума. Под влиянием Локка и английских деистов образовались общества ученых с целью утвердить учение о Св. Писании исключительно на научных исторических данных. На этот раз исследования порвали связь с христианским учением о боговдохновенности Св. Писания и повели к совершенно отрицательной К. б. Первым по времени серьезным представителем ее был 3 е м -лер (ум. 1791). По его мнению, в древней церкви канон означал не более как реестр книг, которые читались в церквах. Боговдохновен-ность их не подтверждается и историей их сохранения, так как текст их подвергался действию случайностей; в них много приспособленного к обстоятельствам, при которых они произошли. По примеру Землера, к толкованию Библии стали применять все теории толкования обыкновенных исторических источников — психологическую, идеологическую, мифологическую. Под Землеро-ву теорию «приспособления» стали подводить все казавшееся невероятным, напр. чудеса. Возражения одного из ученейших людей своего времени, Михаэлиса (ум. 1791), пытавшегося доказать подлинность книг Свящ. Писания и достоверность их содержания, мало помогли делу. По примеру Вольфа и Нибура, критически разбиравших первоисточники греческой и римской истории, Эйхгорн (ум. 1827) старался составить критическую историю Библии и при этом отделить «исторически-действительное от вымышленного». Защитниками церковного учения о Библии были католические ученые Ян (ум. 1816) и Гут (ум. 1846), а также старая тюбингенская школа протестантских богословов: Рейсе (ум. 1777), Шторр (ум. 1805), Флатт (ум. 1821), Кнаип (ум. 1825), Штейдель (ум. 1837) и др. Сочинение Гута «Введение в Новый Завет» высоко ценится за умелое изложение и объяснение исторических обстоятельств.

Попытка Гегеля философски обосновать христианство способствовала утверждению рационалистического взгляда на Библию. Старое рационалистическое положение, что в евангельских сказаниях не все достоверно, осталось в силе лишь с тем различием, что вместо прежнего, т.н. «натурального» объяснения этих сказаний (по теории «приспособления»), было принято объяснение посредством мифа и легенды. Главным представителем мифологической теории в применении к содержанию Библии явился Давид Фридрих Штраус в своей «Жизни Иисуса» (1835). В этом сочинении из жизни Иисуса Христа признаны достоверными лишь немногие факты; Христос является обыкновенным иудейским раввином-реформатором, о котором в народе соста

вилось много фантастических сказаний, записанных гораздо позже. Евангельские повествования изображают, по Штраусу, не историческое лицо, а идеальное представление о Спасителе, в каком нуждалось человечество. [... ] Штраус ограничил свою отрицательную критику только евангельской историей; его последователи приложили начала этой критики и к Ветхому Завету, так что в конце концов не осталось ни одной книги Библии, историческое значение которой не опровергалось бы.

Сочинения Штрауса и его продолжателей вызвали в Германии обширную полемическую литературу. Главным аргументом полемики против Штрауса и его школы был тот, что они развили свою отрицательную критику евангельской истории, не предпослав ей критику историч, документов, на которых эта история основывается. Исправить этот недостаток отрицательной К. б. принял на себя Ф. X. Баур, вместе со своими последователями (Целлер, Швеглер, Ричль, Планк, Фолькмар, Хильгенфельд и др.) образующий т.н. новотюбингенскую школу К. б. Из новозаветных книг Баур признает подлинными лишь послания к Коринфянам, Галатам и Римлянам. То, что мы называем христианством апостольского века, есть, по мнению Баура, плод почти двухвекового развития, результат борьбы и окончательного примирения двух направлений - иудейско-христианского, или партикуля-ристического, и языческо-христианского, или универсального. В первый момент своего существования христианство было не что иное, как учение ессеев, несколько видоизмененное учением Иисуса Назарея и перенесенными на него чертами ожидавшегося евреями Мессии. Единственный документальный источник сведений об Иисусе Христе - Евангелие от Матфея, в первоначальном его виде до нас не дошедшее. Затем христианство видоизменилось сначала под влиянием эбионитов, позже - под влиянием гностицизма и учения о логосе. Во многом примыкает к школе Баура (а отчасти и к Эвальду) Ренан в своем «Происхождении христианства». Позднейшие последователи Баура, писавшие уже после его кончины (во главе их - Хильгенфельд), значительно изменили его систему К. б.: появление евангелий они не отодвигают за пределы 1 в., придают меньше значения борьбе партий в первоначальном христианском мире и признают подлинность всех посланий Павла. В одном лишь остаются они верными Бауру - в стремлении низвести евангельские чудеса в ряд событий естественных; но и эта черта их доктрины с течением времени слабеет.

Одновременно с Бауром и его школой развивала свою деятельность т.н. рационально-супра-натуралистическая школа, ведущая свое начало от Шлейермахера (ум. 1834), который, стремясь примирить рационализм философии с супранатурализмом церковного учения, не отвергал исторических основ Откровения. [... ] Сам Шлей-

852

ев

КРИТИКА итаабяшашышми

ермахер составил «Введение в новозаветные книги», в котором старался на основании исторических данных объяснить происхождение свящ. книг и образование канона. Ближайшим образом влияние Шлейермахера отразилось на К. б. Не-андера, известного церковного историка, который нигде не называет Иисуса Христа ни Богом, ни воплотившимся Сыном Божиим, но признает явление Его в мире за какой-то «особенный творческий акт Божества в человечестве». Эвальд с еще большим сочувствием относится к личности Иисуса Христа и даже признает некоторые Ягдеса как «особые таинственные действия». [... ] ризнавая, что первоначальные записи событий жизни Иисуса Христа были сделаны лицами, близкими к Нему, Эвальд утверждает, что эти записи - не наши Евангелия, а вошли в них лишь как составная часть. Первая из таких записей, по его мнению, была сделана ап. Филиппом, и ею воспользовался ап. Павел; вторая - собрание изречений Иисуса Христа, сделанное Матфеем, которое потом приняло вид нашего первого Евангелия; позже произошло Евангелие от Луки. Доктрины Шлейермахера, Неандера и Эвальда послужили импульсом для К. б. у представителей лютеранской ортодоксии - Хенгстенберга (ум. 1869) и др. [...Î Главной заслугой представителей лютеранской ортодоксальной К. б. было построение общей схемы всех библейских изучений в следующем виде: 1) история происхождения библейских книг вообще и каждой в частности; 2) история собрания их в канон; 3) история распространения свящ. книг (переводы); 4) история их сохранения (история текста); 5) история употребления их в церкви (история толкований). Образцом такого рода систематического изучения Свящ. Писания может служить соч. Герике «Neutestamentliche Isagogik» (1869; есть рус. перевод). К тому же направлению примыкают и известные труды Φ а р -papa.

Русская литература по К. б., вся строго ортодоксального направления, получает развитие в трудах профессоров по кафедре Свящ. Писания в духовных академиях, напечатанных главным образом в изданиях этих академий - «Христианском чтении», «Православном собеседнике», «Прибавлениях к творениям св. Отцов», «Богословском вестнике», «Трудах Киевской Академии», а также в журналах «Вера и разум», «Православное обозрение» и «Чтения Московского общества любителей духовного просвещения». н.и. Барсов. За последние десятилетия 19 в. К. б. как ветхозаветная, так и новозаветная, развила огромную научную деятельность. Относительно Ветхого Завета основателем новой исторической школы явился Велльгаузен. Главный тезис этой школы состоит в том, что жреческий (ритуальный) устав Моисеева Пятикнижия (т.н. Priestercodex) есть позднейшее произведение (во время и после вавилонского пленения). Этот тезис, извращающий порядок Библии и всей еврейской истории,

был убедительно опровергнут, между прочим, Дильманом и Деличем. Из единомышленников и последователей Велльгаузена особенно замечательны Kueaen и автор новейшей ветхозаветной истории Smend (литературу см.: Cormll, Einleitung in das alte Testament, Freiburg u. Leipzig, 2 Aufl., 1893). В новозаветной К. б., начиная с талантливого Вейцзекера, обозначился решительный поворот в положительную сторону. Важное значение Евангелия от Иоанна и принадлежность всех четырех Евангелий к 1 веку признается ныне всеми серьезными авторами. Вл. Соловьев.

•Ф- К. б. - один из отделов исагогики, или «Введения в Ветхий и Новый Завет». Введение различают общее и частное. Первое дает историю и критику канона и текста. Второе - «частное введение», или историко-литературная К. б. ставит своей задачей решение вопросов о подлинности отдельных книг, о времени их происхождения, о неповрежденности и значении их как источников для научных построений истории. Вопрос о подлинности возникает тогда, когда в самой книге говорится о ней как о произведении определенного лица; сюда относятся, напр., многие псалмы, некоторые пророческие книги, книга Притчей, Песнь Песней, Екклезиаст. Притязания на принадлежность известному автору, далеко не всегда основательные, могли быть порождены желанием поставить книгу под защиту большого имени. Иногда эти притязания заявляются не самой книгой, а преданием (напр.: Пятикнижие Моисея, кн. Иисуса Навина, первые две книги Царств или Самуила, кн. Даниила, кн. Ездры и Неемии). К. б. здесь обязана проверить, согласно ли предание с содержанием данных произведений. Есть много книг, о происхождении которых не высказывается даже предание (напр.: кн. Судей, Руфь, Есфирь, Иова). В этом случае К. б. старается выяснить, написана ли книга лицом, близким к изображаемым в ней событиям, или эти события стали предметом описания только спустя долгое время. Однако, прежде чем решать вопросы о подлинности и времени происхождения, необходимо оценить единство состава данной книги. Больше, чем всякая другая, религиозная письменность, затрагивая жгучие интересы, подвергается переделкам и корректурам разных поколений. При этом отдельно обращающиеся части иногда могут входить в новые литературные образования. Поэтому целые поколения выдающихся исследователей заняты, напр., вопросом о частях и напластованиях в Пятикнижии Моисея. К. б. следит за тем, представляет ли книга выдержанное целое, или в ней наблюдаются случаи несогласованности, отражает ли она однородные воззрения, преследует ли одну цель, сохраняет ли единство словаря и стиля. Если наблюдаются случаи расхождения отдельных частей, возникает вопрос о переработке. Если несогласованность наблюдается на протяжении всей книги, перед исследователем может оказаться случай, когда книга составлена одним автором из

853

КРИТИКА

разных источников, недостаточно спаянных и ретушированных. Тогда исследователь обязан осторожно выделить каждый из этих источников, изучить и оценить его. Таковы современные опыты исследований наших Евангелий. В Пятикнижии Моисеевом и кн. Иисуса Навина различают четыре источника. В книге Судей отличают прагматически-тенденциозную раму повествования и вставленные в нее отрывки былинного эпоса, как, напр., песни Деворы и Барака. В первых двух книгах Царств вскрывают два ряда источников, один из которых относится к установлению царства положительно, другой - отрицательно. В третьей и четвертой книгах Царств наблюдают такую же разницу между общей канвой рассказа и вставками в нее, какую представляет книга Судей. Явления того же порядка замечаются в пророческих книгах; напр., первые сорок глав книги Исайи по стилю и исторической обстановке резко отличаются от остального содержания книги. Совершенно так же отличаются первые восемь глав кн. пророка Захарии от шести последних. Относительно кн. Исайи некоторые исследователи идут дальше и утверждают, что ни одна из двух главных частей ее не представляет литературного единства. То же можно сказать почти о всех пророческих книгах. В начальной форме дошло до нас здесь очень мало. Отсюда задача К. б.- восстановить все самое древнее и выделить его из позднейших прибавлений. В сущности в таком же положении оказываются и учительные произведения Ветхого Завета. Между псалмами немало таких, которые носят следы очень поздней обработки. В книге Иова очень много прибавлений. Эта работа выделения служит основой для исторической К. б. при решении вопросов о подлинности и времени происхождения различных произведений. Именно она сделала для многих исследователей невозможной самую постановку вопроса об авторстве Моисея по отношению ко всему Пятикнижию. Речь может идти только о происхождении от него одного из источников, на которые разлагается целое. Только по определении места и времени составления прочих источников ставится на очередь дальнейшая задача: найти, когда и как возникло Пятикнижие в целом. Этим же путем идут исследователи книги пророка Исайи. Отсутствие единства в книге устраняет мысль об одном авторе ее. Недостаток литературного единства даже в одной первой части книги ведет к изысканию о том, что может принадлежать действительно историческому Исайе, и только затем может быть сделана попытка решения вопроса, когда была составлена книга в целом.

Для определения подлинности книг и для решения вопросов о времени их происхождения К. б. нуждается в исходных опорных пунктах и известном историческом масштабе. Этими опорными точками являются исторические даты, засвидетельствованные в бесспорных документах. Исследователь обязан следить за тем, соответст

вуют ли религиозные и другие культурные отношения, изображенные в памятнике, тем, которые известны из других надежных источников. В случае отрицательного результата К. б. должна вскрыть причины, которые побудили поставить позднейшее произведение под защиту значительного имени минувшего. Если памятник дошел до нас без имени, то К. б., на основании указанных данных, а также данных языка, цитации и пр., должна установить время его происхождения. Опорные даты дали возможность твердо установить подлинность и время происхождения многих книг, особенно пророческих произведений. Исторический масштаб постепенно становился шире и надежнее. Оказалось возможным отвести целому ряду памятников то или иное место, смотря по тому, сказываются ли в них воззрения и настроения, характеризующие пророческую письменность. Особенно важные результаты были добыты отсюда критикой Пятикнижия. Многие исследователи пришли к заключению, что значительная часть Второзакония носит следы влияния древнейших великих пророков и не могла быть составлена ранее 7 в. Здесь был найден новый отправной пункт для дальнейших заключений. Второзаконие отвергает множественность мест культа и видит средоточие его в храме Иерусалимском. Так как элогистический и ягвистиче-ский источники Пятикнижия (см. Библейская история) предполагают эту множественность, то исследователи считают себя вправе думать, что эти источники появились ранее Второзакония. Но Второзаконие со своей определенной системой воззрений, характерным стилем, языком обнаруживает большое сходство со многими отделами всех прочих книг Пятикнижия, книг Царств и др. Отсюда было сделано заключение, что все эти книги обработаны с точки зрения автора Второзакония и в своей окончательной форме появились после него. В связи с этим же стоит определение времени происхождения т.н. священнического кодекса. Этот кодекс не только знает централизацию культа в Иерусалимском храме, но предполагает ее данной уже во времена Моисея. Между тем, древнейшая литература -кн. Судей, Î-2 кн. Царств - не обнаруживает влияния кодекса. Напротив, в книгах Паралипо-менон, Ездры и Неемии влияние это оказывается подавляющим. В этом увидели доказательство послепленного происхождения кодекса.

Так, переходя от одного опорного пункта к другому, К. б. оказалась в состоянии определить время появления многих произведений ветхозаветной письменности, хотя иногда только с приблизительной точностью. Такая работа все яснее вскрывала историю религиозной жизни, духовного развития народа, а это, в свою очередь, давало возможность устанавливать твердый масштаб для определения времени появления таких книг, в содержании которых нет прямых данных по этому предмету. Масса наблюдений закрепила правило, по которому чем возвышеннее пред-

854

КРУШЕДОЛ

ставлеяия о Божестве, тем позднее книга, которая их проводит. Воззрения, отдаляющие Бога от мира, вводящие между ними второстепенных агентов мироздания и мироиравления - ангелов, являются верным признаком происхождения произведения в период плена или даже позднее. Язык также может давать полезные указания. Частое употребление слов и оборотов, выказывающих арамейское влияние, случаи употребления слов греческих и персидских представляются важными для дела. Здесь требуется, однако, особая осторожность. В дошедшей до нас письменности Beixoro Завета мы имеем только часть литературы еврейского народа. Поэтому представляется рискованным приписывать слову позднее происхождение на том только основании, что оно встречается в произведениях позднейшего времени. Большую услугу оказывают цитаты. Бели цитата помещена в хорошо датированном памятнике, то обретается хронологический пункт, позднее которого не могло появиться цитированное произведение. Все перечисленные способы определения времени происхождения книг большей частью приводят только к указанию столетия; на этом почти всегда приходится остановиться. Более точную датировку допускают только пророческие произведения. По отношению к историческим повествованиям исследователю иногда приходится опираться на правило, по которому источник тем ближе стоит к описываемым событиям, чем он проще, естественнее, и тем дальше, чем он более окутан легендой. Так, напр., гл. 9-20 2-й кн. Царств считаются очень историчными и близкими ко времени Давида. Напротив, повествования о Моисее признаются переработанными задолго до введения их в состав Пятикнижия. После определения времени происхождения памятника ставится вопрос о ценности его как источюжа для истории религиозного развития народа и его политической судьбы. При этом не следует считать время записи известной идеи временем ее возникновения. При оценке исторических сказаний необходимо иметь в виду, что все они подчинены задачам практического назидания, и последующие переработки только усиливают элемент назидательности. Задача К. о.- определить, насколько это обстоятельство меняет материал. Внимательные поиски даже в схематизированном и стилизованном изложении могут привести к положительным результатам. К. б. ставит источник тем выше, чем ближе он к событиям, в нем описываемым; но и памятник поздней записк часто является: драгоценным источником для эпохи его составления. Притом и в позднюю запись могут попадать очень ценные обломка глубокой старины. Ягвистический источник Пятикнижия считается древнее элогисти-ческого; тем не менее, в последнем попадаются такие исторические следы событий и учреждений, которые нельзя найти у ягвиста.

КРУГ ВЕЛИКИЙ, в древности так назывался 532-летний индиктион; см. Пасхалия.

4• КРУГ ЦЕРКОВНОГО ПЕНИЯ, полное собрание всех песнопений, исполняемых в продолжение церковного года. Впервые такой круг православного пения был издан в 1772, В его состав вошли обиход, ирмологий, октоих и праздники вместе с сокращенным обиходом. Такой же состав имеют и позднейшие издания К. ц. п., за исключением песнопений триоди, выделенных в 1891 в отдельную нотную книгу - Триодь. Все песнопения изложены в К. ц. п. одноголосно, согласно с древними распевами. В 1830 Придворная певческая капелла издала К. ц. п. вместе с панихидой в двухголосном изложении, но не по древним напевам, а согласно со сложившимся в самой капелле т.н. придворным пением. В 1845 «Простое церковное пение» было издано в четырехголосном переложении, а в 1846 за ним последовали полный обиход в двух частях и краткий ирмологий, оба на четыре голоса. Издания Капеллы, под редакцией А. Львова и Бахметева (1869), содержат К. ц. п. на четыре голоса с полным собранием церковных песнопений. Собрания К. ц. п., изданные частными лицами -Архангельским, Зайцевым, Малашкиным и др.-представляют частью их собственные гармонизации древних напевов, частью разные местные напевы, ими собранные и записанные. Выходили и отдельные сборники таких местных напевов, напр. К. ц. п. по напевам Московской епархии, сборник напевов Владимирской епархии и т.д. В крюках издан «Круг церковного древнего знаменного пения» (ОЛДП, под редакцией Д.В. Разумовского).

КРУГ ЦЕРКОВНЫЙ, название хронологического порядка, в каком в течение целого года совершается в церкви богослужение в честь святых и великих церковных событий. Богослужение каждого дня годичного церковного круга составляется, по указаниям церковного устава, из молитв и песнопений в честь святых и праздников, приуроченных к определенным числам месяца (содержащихся в книгах Минея общая, Минея месячная и др.), и из песнопений и молитв, относящихся к совпадающим с этими числами подвижным празднованиям {содержащихся в Триодях постной и цветной). ИМ. Барсов.

КРУТИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ, в Москве. Основан кн. Даниилом Александровичем около 1272. С середины 15 в. здесь жили владыки древней саранской епархии (потом крутицшй). Часто подвергался нападениям татар и особенно сильно пострадал в 1571. В 1788 монастырь упразднен, и многие здания его заняты казармами.

См. Историч, описание К. м., М., 1859. В.Е. Рудаков.

КРУШЕДОЛ, православный сербский монастырь в Венгрии, недалеко от г. Карловцев, местопребывание сербских митрополитов в Австро-Венгрии. Древности, перенесенные сербскими патриархами из древней патриаршей столицы Печа. Большая библиотека преимущественно древних книг и рукописей.

КРЫЛОВ

КРЫЛОВ Андрей Иванович (1747-1810), известный деятель поморской церкви, родом архангельский мещанин. Его религиозно-полемические сочинения (числом семь) в свое время пользовались среди старообрядцев, особенно Выгорецкой пустыни, большой популярностью.

Ср. Павел Любопытный, Каталог, ЧОИДР, 1863, 1; В. Дружинин, Писания русских старообрядцев, СПб., 1912.

-а- КРЫПЕЦКИЙ-БОГОРОДИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ, Псвской губ. Основан в 15 в. преп. Саввою; мощи основателя. Здесь принял иночество известный в 17 в. русский дипломат Ор-дын-Нащокин.

КСАВЕРИЙ Франциск, или Франсуа Ксавье (Francisais Xaverius, Francois de Xavier) (1506-1552), иезуит и святой католической церкви, один из первых миссионеров иезуитского ордена на востоке Азии. Проф. философии в Бовэ, один из ревностных сотрудников Игнатия Лойолы. С целью проповеди христианства отправился в Гоа, оттуда переехал на п-ов Малакку; посетил Молуккские о-ва; в 1550 прибыл в Японию. Его письма изданы в «Monumenta historica Sodetatis Jesu» (1899).

КСЕНДЗ (ksia.dz), так поляки называют всякое духовное лицо, преимущественно пресвитерского сана, из среды как белого, так и монашествующего духовенства. В древности этим названием обозначался у поляков вождь, воевода, вообще представитель племени. До 16 в. слово ksia.dz обозначало и князя, и ксендза.

KCÉHOC (греч, «странник»). Это имя принял старообрядческий писатель Иларион Егорович Кабанов, автор «Окружного послания», замечательного не только по содержанию (см. Белокриницкая иерархия), но и художественностью своей формы. За это сочинение К. подвергся ожесточенным преследованиям со стороны старообрядцев-противоокружников и вынужден был удалиться из Москвы. Умер в 1882.

См. П. Милюков, Очерки по истории русской культуры, ч. 2.

-Ф• КТИТОР (κτίτωρ - строитель, создатель). В Византии очень часто общественные церкви - приходские и неприходские - строились частными лицами на собственные средства. Эти лица приобретали по отношению к ним наследственное ктитор-ское право, в силу которого они распоряжались доходами храма безотчетно и единолично. К. назначал и духовенство к церкви, выплачивая ему ругу. Если К. беднел, то нередко храм становился выгодной статьей дохода, которая передавалась по наследству, продавалась, сдавалась во временное пользование. Из Византии ктиторство перешло и к нам. Случаи применения ктиторского права встречаются еще в 17 в. В средней полосе России К. называли церковного старосту, избираемого приходом и утверждаемого архиереем. [... ]

См. Е. Голубинский, История русской церкви, т. I, ч. 1, 2-е изд., М., 1901; П. Нечаев, Практическое руководство для священнослужителей, 10-е изд., СПб., 1910.

КУДРЯВЦЕВ Виктор Дмитриевич (1828-1892), философ. Окончил курс в Московской духовной академии и там же занимал кафедру истории философии; преподавал логику и историю философии наследнику Николаю Александровичу. В целом ряде статей он касался вопросов, которые были предметом особенного внимания у нас в период 60-х годов (о позитивизме и материализме, о прогрессе, о дарвинизме и т.п.). Ему удалось также изложить значительную часть своей философской системы, особенно философию религии и теорию познания. Сочинения К. изданы братством преп. Сергия (Сергиев Посад, 1892-1894). Философия для К. есть наука об абсолютном и об идеях, рассматриваемых в отношении к абсолютному, в их взаимной связи и проявлении в бытии феноменальном. Она должна вложить душу и жизнь в изучение фактов и озарить их идеальным светом. Для философии требуется метод общенаучный, представляющий соединение синтеза и анализа. Все, не исключая и скептиков, признают существующими мир духовный, мир физический и абсолютно совершенное существо, совмещающее в себе полноту бытия и знания. Если свести эти коренные истины к единству, к истине первоначальной и основной, то такой истиной следует признать бытие существа абсолютного. Идея всесовершенного существа запечатлена в нас самим объектом этой идеи. Духовная и материальная стороны бытия так тесно связаны, что невозможно допустить, чтобы в основе мирового бытия лежали два противоположных начала. До сих пор объединяющее начало искали в самом мировом бытии, в какой-либо из сторон его - духовной (идеализм) или материальной (материализм), причем всегда приходилось жертвовать одной стороной бытия в пользу другой. Остается предположить такое объединяющее начало вне мира. Таким образом, вместо монизма субстанциального, лежащего в основе материализма и идеализма, получается монизм трансцендентальный, в котором объединяющее начало возвышается над областью бытия условного, и дуализм материи и духа получает подчиненное значение. Наше знание не есть субъективный продукт нашего творчества, но выражение в нашем духе самой природы, ее различных свойств и сторон. Поэтому должно быть царство идей, сосредоточиваемых как в своем центре и источнике в существе совершенном. Для восприятия воздействия со стороны этого идеального мира требуется особый орган. Хотя для объяснения состава и генезиса как самого вещества, так и различных органических существ следует признать систему относительно самостоятельных образовательных сил, эти силы должны быть сведены к управляющей ими высшей божественной силе. Таким образом, в системе К. идея Бога служит ключом при решении как гносеологических, так и космологических вопросов. В своих сочинениях, как и в академическом преподавании, К. отличался рассудочной ясностью мысли

856

ι КУНИГУНДА

и свободой от взглядов исключительных и односторонних. Для оправдания теистического мировоззрения он довольствовался критикой известных философских учений, не подвергая основные данные человеческого сознания новому, самостоятельному пересмотру.

См. статьи Алексея Введенского, предпосланные первому тому сочинений К. и вышедшие отдельно: «О характере, составе и значении философии К.» (Сергиев Посад, 1893). Подробные биографические сведения: И.Н. Корсунский, в том же первом томе. Более обстоятельные библиографические указания у Я. Колубовского в «Вопросах философии и психологии» (1890, кн. 4) и в «Филос. Ежегоднике» за 1893. Я.Н. Колубовский.

КУКША (ум. 1113), инок Киево-Печерского м-ря, проповедовавший христианство вятичам, жившим на Оке, и убитый ими. В житии его рассказывается о многих его чудесах. Память празднуется 27 августа.

КУЛЬМАН (Kuhlmann) Квирин, мистик. Род. в 1651 в Бреславле, в семье купца-лютеранина. Познакомясь в Голландии с сочинениями Якоба Беме, он сделался убежденным последователем его теософии и развивал ее в своем сочинении «Neubegeisterter Böhme» (1674). Путем разного рода выкладок и толкований своего имени К. пришел к убеждению, что он призван проповедовать о близком падении «Вавилона» и наступлений «иезуелитского царства». В 1678 К. прибыл в Константинополь, где пытался проповедовать туркам христианство. Позже он скитался по Англии и Голландии, работая над своим псалтырем Kühl-Psalter (Амстердам, 1684-86). От живописца Отто Генина, отец которого жил в Москве, К. узнал о «северном народе» и составил обращение к московским царям, изданное под заглавием: «Drei und Zwanzigstes Kühl-Jubel aus dem ersten Buch des Kühl-Salomons an Ihre Czarische Majestäten» (Амстердам, 1687). После неудачных попыток доставить это воззвание московским царям через Генина, К. в 1689 прибыл в Москву, где был встречен последователями Беме, жившими в немецкой слободе; главным его поклонником сделался купец Кондратий Нордер-ман. Московскому правительству сделалось известно и о воззвании К. к царям, в котором был усмотрен политический замысел. К. и Нор-дерман были взяты в посольский приказ; несмотря на жестокие пытки, они не отказались от своих упозаннй. 4 октября 1689 К. и Нордерман как еретики были сожжены в срубе в Москве. Некоторые писатели, хотя и без достаточного основания, приписывают проповеди К. влияние на возникновение наших духоборческих учений. Н.С. Тихонравов напечатал в «Русском вестнике» (1867, №№ 11 и 12) монографию о К. (на нем. яз. в дополненном виде издана Фехнером, Рига, 1873). Подлинное розыскное дело о К. (которое у Тихонравова имелось в неполной копии) напечатано Д. Цветаевым в ЧОИДР, 1883, кн. 3.

© КУНИБЕРТ, еп. Кельнский, был одним из самых влиятельных церковно-политич. деятелей позднейшей эпохи Меровингов. Древнейшее известие о его происхождении дает грамота Бер-тольфа, еп. Трирского, от 28 сентября 874, в которой сообщается, что он учился в Трире и занял здесь потом должность архидиакона. [...] По житию К. (составлено не ранее 10 в.), 25 сентября 623 К. был посвящен в епископа Кельнского. Несомненно, что в 625 и 626 он участвовал на соборе в Clichy (Clipiacum). Между 627-630 он участвовал на Реймском соборе. Влиятельную роль при дворе меровингских королей Хлотаря II и Дагоберта I он стал играть после удаления от дел Арнульфа Мецского в 629 или 630. Когда Дагоберт отдал Австразию своему малолетнему сыну Сигеберту, К. сделался его воспитателем и советником. Вместе с майордо-мом Адальгазелем, сыном Арнульфа, К. проводил твердую и благодетельную политику. Он принимал видное участие в государственных и церковных делах, например, в основании монастырей Cougnon, Stablo u Malmedy в 642-650, в распространении христианства между фризами и саксами, в пересмотре законов. По смерти Сиге-берта III он, по-видимому, отказался от политической деятельности, но в 660 снова принял на себя руководство политикой Хильдерика II. Вскоре после этого он умер. Довольно рано был причтен Римской церковью к лику святых (день памяти 12 ноября). Мощи его, торжественно открытые архиепископом Кельнским Германом (ум. 925), были положены в выстроенной им церкви св. Климента в Кельне. св. троицкий.

© КУНИГУНДА, святая Римско-католической церкви, шестая дочь графа Зигфрида Лютцель-бургского (Люксембургского). Между 998 и 1000 вышла замуж за герцога Генриха Баварского и затем, по избрании Генриха в 1002 королем, была коронована в Падерборне. Это была высокообразованная женщина, оказывавшая мужу деятельную помощь во всех мероприятиях. Во время путешествия Генриха в 1004 в Италию она управляла Саксонией вместе с Тагино, архиепископом Магдебургским, а в 1015, по-видимому, одна. Видное участие принимала она в учреждении епархии в Бамберге, подаренном ей мужем, и в постройке здесь коллегии св. Стефана и бенедиктинского монастыря Михельсберга, а также в постройке кафедрального собора в Базеле. [...] 14 февраля 1014 Генрих был коронован в императоры в Риме; вместе с ним была коронована и К. К. жила с мужем, как сестра с братом, в девственном браке. Когда Генрих умер (1024), К. из Бамберга отправилась на избрание нового императора в Майнц, передала новоизбранному императору Конраду государственные регалии и удалилась в монастырь Кауфунген, где вела подвижническую жизнь до самой смерти, последовавшей, вероятно, 3 марта 1039. Похоронена вместе с мужем в Бамберге. 3 апреля 1200 была канонизирована Иннокентием III, a 9 сен-

857

КУНИГУНДА Я

тября 1201 состоялось торжественное открытие ее мощей.^ св. троицкий.

КУНИГУНДА, дочь Бэлы IV Венгерского, жена польского короля Болеслава V; посвятила себя преимущественно уходу за больными, а после скерти мужа поступила в монастырь. Умерла в 1292; в 1690 причислена католической церковью к лику святых.

КУНРАТ Генрих (Heinrich Kuhnrath), мистический писатель 16 и начала 17 века; с библейской теософией соединял идеи каббалы и герметической философии, или алхимии. Главное соч. «Amphitheatrum aeternae Sapientiae» (1609) пользовалось большим авторитетом среди алхимиков и адептов тайных знаний, между прочим у наших масонов и мартинистов, в кругу которых появился и русский перевод этой книги, сохранившийся в нескольких рукописных экземплярах.

Вл. С. Соловьев.

КУПЕЛЬ, название сосуда, употребляемого в православной церкви для совершения таинства крещения.

КУПИНА НЕОПАЛИМАЯ, терновый куст близ горы Хорив, в котором Бог явился Моисею, призывая его к избавлению народа израильского от египетского рабства. Моисей видел, что куст этот горит и не сгорает (Исх. 3:2). У отцов Церкви и в церковных песнях видению этому придается таинственное значение: горящая, но не сгорающая купина - это Матерь Божия, пребывшая нетленной и по воплощении и рождении от Нее Сына Божия.

КУР (Court) Антуан (1696-1760), восстановитель реформатской церкви Франции. Неутомимо деятельный, под постоянным страхом казни, он собирал рассеянных членов церкви, реорганизовал ее и от мистицизма камизардов возвратил се к религии отцов (les églises du désert). В 1729 основал в Лозанне семинарию для подготовки проповедников.

КУРГАНОВ Федор Афанасьевич (1844-1920), историк церкви. Воспитанник Казанской духовной академии, в которой состоял профессором истории древней церкви; читал также церковную историю в Казанском ун-те.

Главные работы: Устройство управления в церкви королевства греческого, Казань, 1871 (магист. дисс); Отношения между церковью и гражданской властью в Византийской империи, Казань, 1880 (докторская дисс); Византийский идеал царя и царства и вытекающие отсюда, по сравнению его с идеалом церкви, отношения между церковной и гражданской властью, Казань, 1881; Наброски и очерки из новейшей истории румынской церкви, Казань, 1904; Борьба папы Бонифация VIII с французским королем Филиппом IV Красивым, Казань, 1882; Свидетельствовал ли св. Ириней, епископ Лионский, о приматстве и непогрешимом учительстве римской церкви, в частности - ее первосвященника?, Казань, 1893; Что такое либерализм, СПб., 1906; Император Константин Великий, Казань, 1913.

См. И. Соколов, Сорокалетие учено-литературной деятельности проф. Ф.А.К., Историч, вестник, 1911, март.

КУРИЯ, общее название папских правительственных учреждений, которым принадлежит верховное управление Римско-католической церковью. Образцом для организации послужило административное устройство Византийской империи. Лев X, Пий IV, Иннокентий XI и Бенедикт XIV внесли в него существенные изменения; но самые крупные реформы произведены Пием IX, при котором римская К. получила два главных подразделения: Curia gratiae, заведующая администрацией, и Curia justitiae. [... ] Важнейшие дела, канонизации и основание орденов решаются в собраниях (консисториях) кардиналов под председательством папы. Для заведования некоторыми делами образованы конгрегации из кардиналов, частью как постоянные коллегии, частью как временные комиссии (см. Католическая церковь).

КУТУЗОВ Александр Михайлович (1748-1790), известный мистик. Перейдя в 1766 из Московского ун-та в Лейпцигскнй, завязал там связи с немецкими розенкрейцерами. Недолго состоял на военной службе. Близко сойдясь с Новиковым, К. вступил в ряды масонов. Деятельный член дружеского общества и типографской компании, делами которой одно время заведовал, К. старался привлечь к мартинистам своего друга А.Н. Радищева, но безуспешно. В свою очередь и Радищев не мог заинтересовать погруженного в мистические умозрения К. общественными вопросами, и хотя посвятил ему свое знаменитое «Путешествие из Санкт-Петербурга в Москву», но посвящение это подчеркивает только их дружбу, а отнюдь не солидарность воззрений. В 1787 К., по поручению московских розенкрейцеров, поехал в Берлин для изучения высших орденских упражнений, химии и алхимии. Перевел «Таинство креста» (М., 1784; анонимно, вместе с Баг-рянским), соч. Парацельса «Химическая псалтирь, или Философские правила о камне мудрых» (М., 1784 - алхимическое сочинение, сожженное после разразившейся над Новиковым грозы), поэму Клошптока «Мессия» (М., 1785-87; первые две части переведены прозой), «Плач, или нощ-ные мысли» Эд. Юнга (М., 1785; 3-е изд., 1812). 2-е изд. «Мессии» (СПб., 1820) появилось с прибавлением остальных двух частей; по мнению Лонгинова, перевод К. закончен Карамзиным. Переписка К. напечатана в «Русской старине» 1874 и 1896.

Ср. Лонгинов, Новиков и московские мартинисты, СПб., 1865; Тарасов, Забытый розенкрейцер, в сб. статей, посвященных С.Ф. Платонову, 3912.

КУЩИ, праздник К. (хаг хасуккот), один из трех главных еврейских праздников; празднуется с 15 по 22 седьмого месяца - Тшири; установлен в благодарение Богу за окончание полевых работ и в память 40-летнего странствования по пустыне, почему народ на время праздника поселялся в К., т.е. шалашах из древесных ветвей. Праздник отмечался обилием чрезвычайных жертв.

858

КЬЕРКЕГОР

Народ с ветвями пальм и других деревьев в руках пел хвалебные псалмы.

Ср. С. Терновский, Праздник К. у евреев, Казань, 1890; И. Троицкий, Библейская археология, СПб., 1913. О КЬЕРКЕГОР Серен [Sören Kierkegaard!, выдающийся датский богослов, философ и моралист. [...] Родился в Копенгагене 5 мая 1814. Отец его был человек с недюжинными способностями, благодаря собственному труду и энергии он выбился из бедности и сделался богатым купцом Копенгагена. Он был строго религиозного направления и имел большое влияние на своего сына Серена. В молодости отца был один случай, оставивший неизгладимое впечатление на всю его последующую жизнь, а именно: пася овец в одном из пустынных мест Ютландии, он однажды, измученный холодом и голодом и тоской одиночества, взошел на холм и «произнес хулу на Бога». Этого случая он никогда потом не мог забыть, и несмотря на свое последующее внешнее благополучие, он всегда был задумчив, точно у него камень лежал на душе и он чувствовал на себе гневную руку Божию... Сына своего отец старался воспитать «в страхе Божием» и в строгай религиозности. Впоследствии К., узнав эту роковую тайну жизни отца, не раз выражался, что «в долголетии отца - прожившего до 82 лет -ив его внешнем благополучии он видит не благословение Божие, а скорее проклятие». При чтении же сочинений К. невольно возникает впечатление, что представление «о Боге любви и милосердия» у него как бы пересиливается представлением о Боге - Судии и Мздовоздаятеле, о Боге, «живущем во свете неприступном», мысль о Котором должна вызывать «священный ужас» и благоговение.

Родившийся от довольно престарелых родителей (отцу его было тогда 57 лет, а матери 45), К. был мальчиком слабого, болезненного телосложения и не по-детски серьезен и задумчив: «я никогда не был ребенком»- говорил он о себе. Но в его тщедушном теле скрывались большие дарования, ясный глубокий ум и необыкновенно богатая творческая фантазия. Развитию последней, вероятно, немало способствовала оригинальная система его домашнего воспитания. Так, отец его часто вместо того, чтобы пустить ребенка погулять, проделывал с ним своеобразные прогулки по комнатам своего дома, представляя и рассказывая своему сыну, что они идут не через комнаты, а по той или иной улице, что мимо них проезжают экипажи, омнибусы, что на улице происходит такая-то сцена, что они встречают такого-то знакомого, раскланиваются с ним, разговаривают и т.д.,- и все это с такой живостью и правдоподобностью, что после какой-нибудь получасовой ходьбы по комнатам сын чувствовал утомление, точно он действительно прошел несколько верст по городу среди шума и гама уличной толкотни. Сын скоро вошел во вкус подобных прогулок и сам начал подражать отцу в фантазировании, так что, наконец, прогулки

их стали принимать характер соревнования между отцом и сыном на почве изобретательности и живости фантазии. В школе К, резко выделялся среди других своей замкнутостью. Он не принимал участия в детских играх товарищей, а на нападки и издевательства с их стороны всегда отвечал такой едкой остротой и насмешкой, которые иногда приводили его к рискованному положению стать предметом кулачной расправы. Здесь нельзя не видеть у мальчика зачатка того юмора и иронии, которыми так блещут его произведения.

Перейдя в университет, К. поступил на богословский факультет. Занимаясь чтением древних святоотеческих назидательных творений, он одновременно углубился в чтение и изучение греческой философии и мифологии, немецких философов, в особенности Гегеля, и романтической поэзии. История мало интересовала К. Он не чувствовал особой склонности и к точным и естественным наукам. Подобно Сократу, он признавал, что «люди интереснее, чем деревья». Его особенно интересовали внутренняя жизнь человека, вопросы о духе и о духовной жизни, ее законах, целях и проявлениях... Сократ был его любимым мыслителем. [... ] «Думают,- писал К.,- что мир нуждается в республике, и думают, что нужны новый общественный порядок и новая религия; но никто не думает о том, что только Сократ есть тот, в кагором нуждается мир, запутавшийся в многознании». Из этих же слов можно видеть, что политические и социальные вопросы не занимали К. Когда война с немцами увлекала и волновала все умы датчан, К. спрашивал: «Кто теперь думает о том, чтобы дать ответ Богу?» [...]

В 1840 К. выдержал государственный экзамен, а уже через год представил в качестве магистерской диссертации сочинение «Понятие иронии, с постоянным обращением внимания на Сократа» (1841), в котором он сопоставляет романтическую иронию, основанную на противопоставлении конечному лишь вымышленного, воображаемого бесконечного, имеющего меньшую реальную ценность в сравнении с первым, и иронию Сократа, основанную на противопоставлении ничтожеству конечного внутренней бесконечности личности. Рассматривая, таким образом, личность как самую ценную реальность, К. уже здесь наметил центральный пункт своего первоначального творчества, а именно, «мысль о бесконечном значении личности». Но личность как реальность предполагает высшую реальность - Бога и вопрос об их взаимоотношении, вопрос о религии.

Среди подобных размышлений К. переживал вместе с тем событие, имевшее решающее значение в его жизни и творчестве: в сентябре 1840 он обручился с одной очень миловидной и жизнерадостной девушкой. Но в октябре 1841 он сам расторг это обручение, ибо ни по своему физическому, ни по душевному складу он не признал

КЬЕРКЕГОР

себя подходящим к подобному браку. [... ] К. на время уезжает заграницу, и здесь с ним происходит душевный кризис. [...] Само собой встал вопрос: что же дальше? что он должен делать?

U]

Перед ним открылся теперь высокий подвиг жизни - «христианское образование современников». Но К. не имел в виду апологию христианства: теория здесь неуместна. [... ] «Христианство протестует против всякой объективности. То, о чем оно спрашивает, есть субъективность, только в ней христианство есть истина». Следовательно, задача сводится к религиозному образованию личности, к тому, чтобы научить человека не только мыслить, а жить по-христиански, показать ему, как он должен «воплотить в своей жазни христианство». «К одинокому» хочет держать свою речь К. Но он не хочет этого делать, как апостол Евангелия, с открытой проповедью его. Люди не хотят проповеди, поэтому К. избирает сократовский метод и ведет читателя к намеченной цели путем показания несостоятельности его привычных воззрений и убеждений; и это делает он с пафосом поэта, возбуждающим страсть, необходимую для восприятия истины, и с юмором и иронией философа, препятствующими останавливаться лишь на объективном (холодном) восхищении истиной. [... ] К. пишет под разными оригинальными псевдонимами, как то: Виктор Эремита [«Отшельник»], Константин Констанциус, Иоганнес де Силенцио [«Молчальник»], Климакус [«Лествичник» ], Николаус Нотабене и др. H.A. Егоров.0

В феврале 1843 под именем Виктора Эремиты вышло в свет сочинение «Enten-Eller» («Или-или»), Оно распадается на две части. Первая («Из записок Α.») содержит в себе несколько статей чисто эстетического содержания. В одной из них - «Севооборот»- К. проводит мысль, что задача эстетика состоит в соблюдении надлежащего разнообразия в наслаждениях, вследствие чего ему нужно прежде всего остерегаться всякой продолжительной связи, т.е. избегать дружбы, брака, службы и т.п. В «Дневнике обольстителя» в противоположность Дон-Жуану, представителю стихийной силы чувственности, обрисован обольститель духовный, для которого весь интерес в самом обольщении. Вторая часть «Или-или» («Из записок В.») посвящена разъяснению возможности перехода от эстетического воззрения на жизнь к этическому; она заканчивается статьей «Ультиматум», содержащей проповедь сельского священника на тему «о греховности человеческой» и служащей переходом к статьям чисто религиозного характера. Огромное впечатление, произведенное «Или-или» на датское общество, прекрасно обрисовано Георгом Брандесом в его книге о К. Самый выдающийся представитель современной К. датской критики, Гейберг, ограничился кратким сообщением о «феноменальном литературном явлении», уклонившись от всяких разъяснений цели и значения

сочинения. Да и трудно было угадать эту цель во всем ее объеме: «Или-или» было только первым звеном той сложной цепи, которую образуют все произведения К.

Спустя несколько месяцев вышли подписанные собственным именем К. «То opbyggelige Taler» («Две назидательные речи»). К. желал этим установить тот факт, что, начав свою литературную деятельность с произведений эсте-тико-этического характера, он только желал помочь читателю постепенно усвоить себе истинно христианскую точку зрения. В том же году вышли еще три соч. К.: «Frygt og Bceven, dialektisk Lyrik af Johannes de Silentio» («Страх и трепет - диалектическая лирика Иоанна Молчальника»), «Gjentagelsen, et Forsög i den expe-rimenterende Psykologi af Constantin Constantius» («Повторение - попытки экспериментальной психологии Константина Констанциуса») и «Тге opbyggelige Taler» («Три назидательные речи»). Последние, равно как и вышедшие месяц спустя «Fire opbyggelige Taler» («Четыре назидательные речи»), опять были изданы от собственного имени К. В «Страхе и трепете» автор начинает как раз с того пункта этического развития, до которого он довел читателя в последней статье второй части «Или-или», и занимается решением проблемы >- «как согласовать обшие для всех требования этики с единичным абсолютным требованием, предъявляемым религией отдельному индивидууму». Он приходит к выводу, что отдельная личность стоит выше общества, абсолютный долг отдельной личности к Богу - выше общечеловеческих этических требований к нему со стороны ближних. «Повторение» имеет целью выяснить освобождающую силу веры: благодаря вере человек становится свободным от всех земных пут; непосредственная, несвободная связь его с действительной жизнью превращается в свободную, духовную.

В течение 1844 появились в печати - кроме трех сборников назидательных речей, которыми автор стремится пробудить в читателях религиозное чувство,-три сочинения: «Filosofiske Smuler eller en Smule Fiîosofi, af Johannes Climacus» («Философские крохи или немножко философии, Иоанна Лествичника»), «Begrebet Angst, еп simpel paapegende Overvejelse i Retning af det dogmatiske Problem om Arvesynden af Vigilius Hafniensis» («Понятие о страхе, Вигилия Гафниенсиса - психологическое развитие вопроса о наследственном грехе») и «Forord, Morskabsloesning for enkelte Stoender-efter Tid og Lejlighed af Nicolaus Notabene» («Предисловие, занимательное чтение в часы досуга для некоторых сословий, Николая Нотабене»). В первом сочинении автор с почвы общерелигиозной переходит уже на чисто христианскую и обсуждает вопрос, что должно разуметь под словом «христианин», энергично полемизируя против отвлеченного мышления. «Понятие о страхе»-одно из самых важных по содержанию и в то же время

ι и —Ü ι КЬЕРКЕГОР

одно из самых трудных для понимания произведений К. Здесь К. рассматривает грех как силу, преграждающую путь к осуществлению идеалов, и указывает как на единственное спасение на религию. «Предисловие» содержит ряд полемических статей юмористического характера.

В 1845 вышли: «Тге Taler ved tcenkte Leffigheder» («Три назидательные речи») и «Stadier paa Livets Vei. Studier af Forskjellige udg. af Hilarius Bogbinder» («Стадии жизненного пути - этюды различных авторов, изданные Ила-рием Переплетчиком»). Автор снова ведет читателя от эстетического наслаждения любовью к этическому долгу любви и к принесению любви в жертву религии. Конец 1845 ознаменовался выступлением К. на поприще публициста и уничтожающим нападением на сатирический журнал «Корсар». Выступая против «Корсара», К. имел в виду не только выполнить нравственный долг писателя по отношению к журналу, «терроризировавшему общество из корыстных и других низменных целей», но также и вызвать нападки на себя опасного врага и этим путем «умалить свое личное значение в глазах большой публики». Он никогда не писал для нее, не добивался ее благосклонности, а между тем некоторые его сочинения, напр. «Или-или» и «Стадии», пользовались огромным успехом, и это представляло для К. «опасность особого рода». Ему не нужны были ученики-поклонники, которые вместо того, чтобы всецело посвятить себя осуществлению выставленных им идеалов, стали бы увлекаться самой личностью его. Два месяца спустя после появления первой статьи К. против «Корсара», когда карикатуры на него не сходили со страниц журнала, вышел обширный труд К. «Afsluttende Efterskrift til de fflosofiske Smuler af Johannes Climacus udg. af S.K.» («Заключительный постскриптум к философским крохам Иоанна Лес-твичника, изд. СК.»). Этот замечательный труд является центральным во всей авторской деятельности К. и знаменует окончательное вступление его в область чисто религиозную. Он занимается здесь разрешением проблемы, «как сделаться христианином». п. Ганаен.

О Историческое и философское обоснование христианства, по К., невозможно. Ни доверие Грун-дтвига к обетам крещения, ни гигантская попытка Гегеля представить философию христианства не достигают цели. Всякая универсальная система - безумие: в абстракции может быть представлена лишь логическая система, а система бытия доступна лишь Богу. Спекуляция лишь отвлекает человека от его главного дела, от заботы о вечном искуплении души. В христианстве исходным пунктом является сознание греха, центральным - вера в парадокс (в сочинении «Страх и трепет» сущность веры как парадокса объяснялась на примере «отца верующих»- Авраама: намерение Авраама принести в жертву собственного сына с точки зрения обычной морали является непонятным, преступным намерени

ем, но Авраам решается на него «в силу частного, личного отношения к Богу», в силу веры, через которую верующий возвышается над общим). Существенным признаком христианства является страдание или мученичество, проистекающее от необходимости обосновывать вечное блаженство на таком историческом факте, который ставит крест над мыслью. Верующий не получает нового разума для восприятия парадокса, и потому радостная вера служит свидетельством, что истинного общения с Богом нет. [... ] H.A. Егоров.О

Темой последующих сочинений К., чисто религиозного характера, служит истолкование сущности христианства и требований, им предъявляемых. В 1846 появился «То Tidsaldre» («Два века»), замечательный критический разбор романа г-жи Гюллембург того же названия. В 1847 вышли «Opbyggefige Taler i forskjellig Aand» («Назидательные речи») и превосходнейшие рассуждения «Kjoerlighedens Gjerninger» («Деяния любви»), труд, замечательный по красоте описаний идеала христианской жизни. В 1848 появились «Christelige Taler» («Христианские речи»), в 1849-51 - еще несколько религиозных речей, из которых особенно выделяются «Полевая лилия и птица поднебесная». В предисловии к двум вышедшим в 1851 религиозным речам К. резюмирует сущность своей авторской деятельности. Он вполне сознает свое личное несовершенство и отнюдь не выдает себя за носителя истины; он только называет себя «поэтом-мыслителем особого рода», который не претендует ни на какую авторитетность, ни даже на желание сказать что-либо новое, а лишь желает заставить людей «перечесть все старое, перешедшее к нам от предков, притом стараясь усвоить себе все это возможно искреннее». Одновременно К. издал «От min Forfattervirksomned» («О моей авторской деятельности»), где указывает на объединяющую ее идею - «суть жизни во Христе». В 1849-50 вышли также два крупных произведения К.: «Sygdommen til Döden» («Смертельная болезнь») и «Indövelse i Christendom» («Обучение христианству»). В «Tvende ethisk-religiöse Smaa-Afhandlinger af H. H.» («Две маленькие этико-религиозные статьи Г. Г.») К. трактует вопросы: «Вправе ли человек идти на казнь за истину?» и «Какая разница между гением и апостолом?». В 1851 вышло новое крупное сочинение К. «Til Selvprövelse!» («Испытайте себя!»). В предисловии к нему К. определяет свое положение в современном ему датском обществе, состоящем из людей, мнящих себя христианами. Самого себя К. не осмеливается называть христианином и единственное преимущество свое видит в том, что он, в качестве поэта-мыслителя, «немного лучше других сознает, в чем заключается сущность христианского учения, и умеет изложить это».

Двенадцатилетняя неутомимая деятельность К. (произведения его занимают около 800 печатных листов) не только не принесла ему никаких

861

КЬЕРКЕГОР

материальных выгод, но, напротив, поглотила все его собственные средства, доставшиеся ему от отца. Самому К. это казалось вполне естественным, раз писатель посвящает себя служению идее. Такой идейный писатель, как К., постоянно должен был приходить в столкновение с «толпой». Из этих столкновений он вывел свое учение «о единице», т.е. о сознающем свою личную ответственность индивидууме в противоположность безответственной массе, толпе. Единица может обладать истиной, тоща как масса, толпа, по самому существу своему есть ложь, до такой степени, что если бы даже единицы, обладающие истиной сами по себе, решились сплотиться, образовать массу, имеющую какое-либо решающее значение, то сейчас же лишились бы своего прежнего значения. Вот почему Христос и был распят; Он хотя и обращался с проповедью ко всем, но не желал, однако, содействия массы, а, напротив, отталкивал ее от себя, желая оставаться истиной, которая имеет дело с каждой личностью в отдельности. Поэтому каждый, кто действительно хочет служить делу истины, обречен на мученичество. П. Ганзен.

О В декабре 1854 в журнале «Отечество» К. напечатал статью под заглавием «Был ли епископ Мюнстер свидетелем истины?». Здесь К. .заявлял, что «свидетель истины есть тот человек, с которого сдерут кожу, которого измучат, будут влачить из одной темницы в другую и которого, наконец, повесят на кресте, или обезглавят, или сожгут и бездушное тело которого будет брошено палачом в одно из непотребных мест». [...]я.я.О Образец мыслителя К. видел в Сократе; его самого недаром называют «современным Сократом датской литературы». Замечательна та оппозиция, в которую с самого начала встал К. по отношению к модной тогда философии Гегеля. Это была оппозиция индивидуальности против объективности, грозившей поглотить ее. В противоположность учению гегельянцев К. утверждал, что истину следует искать как раз в субъектив

ности. Абсолютная субъективность, Бог, является вечной истиной; задача же субъективности отдельного индивидуума - в приближении к истине. К. не был ригористом, требующим, чтобы все непременно стремились к осуществлению недосягаемых для нашего расслабленного века идеалов; он хотел только обновить эти идеалы в памяти людей, заставить людей сравнить ту жизнь, которую они ведут, с той, которую следовало бы вести,- и таким образом пробудить в них совесть. Понятна та страстная борьба (см. «Bîadartikler» и «öiebiikket», 1855), которую вел К. с датским лютеранским духовенством, считая его недостойным имени «служителей и исповедников Христа». Борьба эта вконец надорвала и без того слабые физические силы К.: он умер 11 ноября 1855, на 42 году жизни, удовлетворенный сознанием, что ему удалось высказаться вполне. Оставшихся после смерти К. 100 далеров как раз хватило на его погребение; все остальные его средства ушли на издание его трудов и помощь бедным.

Слог К. отличается необыкновенной рельефностью и яркостью. К. иногда излагал свои мысли преднамеренно сложно и сухо, чтобы оттолкнуть этим массу поверхностных читателей и заставить «единицу», которую он называет единственным своим читателем, поглубже вдуматься в читаемое. Известный при жязии только в избранных литературных кружках, К. оказал огромное влияние на последующую датскую литературу. [... ] Богатейшие материалы для выяснения личности К. заключаются в восьми томах его записок, изданных после его смерти под общим заглавием: «Af S. K's efterladte Papirer» («Из посмертных записок СК.»).

На русский язык переведены П. Гашеном «Афоризмы эстетика» («Вестник Европы», 1886, май); «Гармоническое развитие эстетических и этических начал в человеческой личности» («Северный вестник», 1888, сентябрь - декабрь). Обе эти статьи изданы в новом переводе, вместе с третьей «Дневник Обольстителя», под общим заглавием «Наслаждение и долг* (1894). Я. Ганзен.

ПРИМЕЧАНИЯ

Публикуемые статьи (фрагменты статей) взяты из различных источников, которые отмечаются специальными знаками. Статьи, взятые из «Православной богословской энциклопедии», обозначаются знаком О, из рукописного архива этой энциклопедии - знаком ©. Статьи, впервые напечатанные в «Новом энциклопедическом словаре», обозначаются знаком -Ф-. Статьи из «Энциклопедического словаря» Брокгауза - Ефрона даются без какого-либо знака, даже если они перепечатываются нами с теми редакционными изменениями, которые были внесены в них при переиздании их в «Новом энциклопедическом словаре».

Статьи печатаются по новой орфографии с незначительными изменениями редакционного характера (в отдельных случаях - с исправлением устаревших грамматических конструкций, заменой вышедших из употребления слов и т.п.). Имена и географические названия даются в современной транскрипции. Сокращения и пояснения, осуществленные в настоящем издании (в т.ч. переводы иностранных слов и выражений), а также примечания редактора «Православной богословской энциклопедии» H.H. Глубоковского (Н.Н.Г.) отмечаются квадратными скобками [ ]. Библиография к статьям значительно сокращена за счет литературы на иностранных языках и содержит в основном работы, опубликованные на русском языке. Сведения о местонахождении мощей святых приводятся на начало 20 века. Ссылки даются только на статьи, содержащиеся в настоящем издании.

БВ - Богословский вестник (Сергиев

Посад, МДА) БОЛРС - Беседы в Обществе любителей российской словесности при Московском университете ВВ - Византийский временник (СПб.) Венгеров, Сл. - Критико-биографиче-ский словарь русских писателей и ученых С.А. Венгерова ВОИДР - Временник общества истории и древностей российских при Московском университете ВЧ - Воскресное чтение (КДА) ДБ - Домашняя беседа (СПб.) ДВ - Духовный вестник (Харьков) ДухБ - Духовная беседа (СПДА) ДЧ - Душеполезное чтение (М.) ЕВ - Епархиальные ведомости (Моск.

ЕВ, Новг. ЕВ, Кишинев. ЕВ и т.д.) ЖМНП - Журнал Министерства народного просвещения (СПб.) ЗИАН - Записки Императорской Академии наук (СПб.) ЗИФФ - Записки Историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета ЗООИД - Записки Одесского общества

истории и древностей ИАН - Императорская Академия наук ИНАН - Известия Императорской Академии наук

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ

ИОРЯС - Известия Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук (СПб.)

КДА - Киевская духовная академия

МДА - Московская духовная академия

МОб - Миссионерское обозрение (Киев)

ОИДР - Общество истории и древностей российских при Московском университете

ОДЦП - Общество любителей древней письменности (СПб.)

ОРЯС - Отделение русского языка и словесности Императорской Академии наук

ПБЭ - Православная богословская энциклопедия (СПб.)

ПДП - Памятники древней письменности (СПб.)

ПДПИ - Памятники древней письменности и искусства (СПб.)

ПО - Православное обозрение (М.)

ППО - Православное палестинское общество (СПб.)

ППС - Православный палестинский сборник (то же, что Сборник ППО)

ПрТСО - Прибавления к творениям святых отцов (Сергиев Посад, МДА)

ПС - Православный собеседник (Казанская духовная академия)

ПСРЛ - Полное собрание русских летописей

РАО - Русское археологическое общество

РБ - Русская Беседа (М., 1856-60; СПб., 1895-96)

РБС - Русский биографический словарь (т. 1-25, СПб.- М.)

PB -' Русский вестник (М.)

РИБ - Русская историческая библиотека

СПДА - Санкт-Петербургская Духовная Академия

ХДА - Христианские древности и археология (СПб.)

ХЧ - Христианское чтение (СПДА)

ЦВ - Церковный вестник (СПб.)

ЦВед - Церковные ведомости (СПб.)

ЧОИДР - Чтения в Обществе истории и древностей Российских при Московском университете

ЧОЛДП - Чтения в обществе любителей духовного просвещения (М.)

Acte SS. - Acta Sanctorum (Antw., 1643 -)

Migne PG - Patrologiae cursus complétas, series I: ecclesia graeca, v. 1-167, P., 1857-1912

Migne PL - Patrologiae cursus complete, series II: ecclesia latina, v. 1-221 (218-221 Indices), P., 1841-1864.

К. - Киев

Каз. - Казань

M. - Москва

П. - Петроград

СПб. - Санкт-Петербург

Amst. - Amsterdam

Antw. - Antwerpen

В. - Berlin

Bait. - Baltimore

ГОРОДА

Brux. - Bruxelles Cambr. - Cambridge

Lugd. - Lugdunum (Lyon) Luxemb. - Luxemburg

Fr./M. - Frankfurt am Main Mass. - Massachusetts

Gen. - Cenève Gott - Göttingen Hamb. - Hamburg L. - London Lpz. - Leipzig

Mil. - Milano Münch. - München N.Y. - New York Oxf. - Oxford P. -Paris

Phil. - Philadelphia Rott. - Rotterdam Stockh. - Stockholm Tub. -Tubingen W. - Wien Warsz. - Warszawa Wash. - Washington Z. -Zürich

ХРИСТИАНСТВО: Энциклопедический словарь: В 2 т.: X 93 т. 1: А - К/Ред. кол.: СС. Аверинцев (гл. ред.) и др.- М.: Большая Российская энциклопедия, 1993.- 863 с. ISBN 5-85270-050-9 (т.1) ISBN 5-85270-023-1

Энциклопедия «Христианство» - фундаментальный свод статей по истории христианской религии, подготовленный на основе «Энциклопедического словаря» и «Нового энциклопедического словаря» Брокгауза - Ефрона и «Православной богословской энциклопедии». В издании широко представлены материалы по следующим разделам: Библия и библеистика; богословие и мистика; богослужение; агиография; история церкви. Среди авторов статей - выдающиеся русские богословы, философы, историки.

0403000000-021

подписное 23(03)

007 (0D-93

ИБ № 201

Сдано в набор 16.12.91. Подписано в печать 13.04.93. Формат издания 84x108 1/16. Бумага типографская № 1. Гарнитура Таймс. Печать с фотополимерных форм. Объем издания 90,72 усл. п.л., 90,72 усл. кр.-отт.; 128,59 уч.-изд.л. Тираж 100 000 экз. Заказ 446. С 5.

Оригиналы текста подготовлены в издательстве на персональных компьютерах.

Научное издательство «Большая Российская энциклопедия». Москва, Покровский бульвар, д.8.

Московская типография № 2 Министерства печати и информации Российской Федерации. 129301, Москва, Проспект Мира, 105.