Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Зарубежная литература.docx
Скачиваний:
1079
Добавлен:
06.03.2016
Размер:
444.44 Кб
Скачать
  1. Мифология: определение, классификация, эволюция

Мифология - наука о верованиях различных народов.

Понятие «мифология» произошло от греческого слова «mythos» - речь, предание, сказание о богах и героях, в котором выражается архаическое представление о мироустройстве и истории.

  1. Мифология – наука о мифах.

  2. Второе значение слова – собрание мифов.

  3. Третье значение – «синтетическая форма» общественного сознания (религия, наука, искусство).

Эволюция мифологии (постепенное развитие мифологии):

1 ступень: Фетишизм (фетиш - вещь) – обожествление предметов и явлений окружающего мира.

2 ступень: Анимизм (анима - душа) – У любого предмета есть материальная и духовная сущность (одушевление).

3 ступень: Антропоморфизм (антропо - человек, морфо -форма ) Человекоподобие. Стали думать, что возможны браки между смертными и бессмертными. На свет появились герои – полубоги.

Классификация мифов: (тематическая)

  1. Космогонические мифы – мифы о сотворении мира, о Вселенной.

a) Cолярные мифы (мифологизация Солнца и его воздействия на земную жизнь; обычно тесно связаны с лунарными мифами.)

b) Лунарные мифы (мифы о Луне (обычно состоящей в неких отношениях с Солнцем), встречающиеся практически у всех народов.)

c) Астральные мифы (мифы о звездах и планетах)

  1. Эсхатологические мифы – мифы о конце света.

  2. Антропогонические мифы – мифы о происхождении человека.

  3. Календарные мифы - мифы, связанные с сезонностью работ, обрядами, поверьями, приметами.

- мифы об умирающем и воскресающем звере

- Умирающий и воскресающий бог

  1. Героические мифы – мифы о подвигах героев.

  2. Тотемические – мифы о животных – покровителях рода.

  3. Культовые мифы - в них объясняется природа обрядов, ритуалов или другого действия, связанного с культом.

Происхождение мифов: Мифологические представления существовали на определённых стадиях развития практически у всех народов мира. Если европейцы до Эпохи великих географических открытий были знакомы лишь с античными мифами, но затем постепенно они узнавали о наличии мифологии у жителей Африки, Америки, Океании, Австралии. В Библии прослеживаются отголоски мифологической эпохи у семитских народов. У арабов до принятия ислама существовала своя мифология. Таким образом, мы говорим об имманентности мифологии человеческому сознанию. Время происхождения мифологических образов не поддаётся определению, их образование неразрывно связано с происхождением языка и сознания. Главная задача мифа заключается в том, чтобы задать образцы, модели для всякого важного действия, совершаемого человеком, миф служит для ритуализации повседневности, давая возможность человеку обрести смысл в жизни.

По версиям сторонников теории палеоконтактов, мифы — это история, реально происходившие события. Современным примером такого значения слова «миф» является «культ карго». Поэтому они предлагают религии и науке по-новому взглянуть на мифологию. В качестве примеров они приводят описания странных явлений, например из Библии, и дают им новые объяснения, используя современные знания о науке, терминологию.

  1. Периодизация английской литературы и ее историческая обусловленность. Общая характеристика основных периодов.

История английской литературы фактически включает несколько «историй» различного плана. Это литература, принадлежащая конкретным общественно-политическим эпохам в истории Англии; литература, отражающая определенные системы нравственных идеалов и философских воззрений; литература, обладающая присущим ей внутренним (формальным, языковым) единством и спецификой. В разные времена та или иная «история» выходила на первый план. Неоднородность определений закрепилась в названиях, которые принято давать различным периодам английской литературы.

Основные периоды английской литературы:

  1. Средние века:

А) Англо-саксонская литература (Обыкновенно начало английской литературы относят к началу Англосаксонского периода. Первые крупные памятники англосаксонской литературы — памятники латинские — принадлежат представителям духовенства:

- Альдгельм, живший во второй половине VII века, автор витиеватой прозы и стихов

- Беда Достопочтенный (672—735) — автор знаменитой «Церковной истории англов»

- Алкуин (умер в 804) - учёный монах, знаток грамматики, риторики, диалектики, переехавший в 60-летнем возрасте ко двору Карла Великого.

Древнейших памятников англо-саксонского языка, то крупные поэтические произведения доходят до нас от XI века, если не считать памятников документального характера, хроник, текстов законов. Писатели из христианского духовенства перерабатывали некоторые языческие поэмы («Видсид», «Жалоба Деора»).

Самым замечательным памятником древней английской поэзии является поэма о Беовульфе. В ней описываются события, относящиеся к первой половине VI века, эпохе борьбы франков с готами.

«Золотой век» англо-саксонской литературы до нашествия норманнов—эпоха Альфреда Великого, победителя датчан, в течение почти двух веков опустошавших Британию. Альфред много сделал для восстановления разрушенной культуры, для поднятия образованности, сам был писателем и переводчиком (перевёл, в том числе, на англо-саксонский язык «Церковную историю» Беды, написанную на латыни).

Б) Англо-норманская литература (Во второй половине XI века Англия подвергается новому нашествию нормандцев. Она подпадает под власть нормандцев, которые на несколько столетий утверждают в Англии господство норманского диалекта французского языка и французской литературы. Начинается длительный период, известный в истории под именем периода англо-норманской литературы. В течение первого столетия после нашествия нормандцев литература на англо-саксонском языке почти исчезает. И только спустя столетие снова появляются на этом языке литературные памятники церковного содержания и позже светские, представлявшие собой переводы французских произведений. Благодаря этому смешению языков снова среди образованного общества большое значение приобретает латинский язык. Период французского господства оставил важный след в дальнейшей истории английской литературы, которая, по мнению некоторых исследователей, более связана с художественными приёмами и стилем французской литературы нормандского периода, чем с древней англо-саксонской литературой, от которой она была искусственно оторвана.)

В) Литература социального протеста (В середине XIII века появляется поэзия политического и социального протеста, бичующая пороки дворянства и духовенства, протестующая против налогов, против злоупотреблений чиновников и даже короля, прикрывающего своих фаворитов и распускающего для этой цели парламент. Эта сатирическая литература, возникающая из среды народа, находит своё завершение в XIV веке в поэме Ленглэнда «Видение о Петре пахаре», которая хотя и написана в морализирующем духе, однако не лишена революционного значения.

С обострением социальной борьбы литература в XIV веке приобретает большой общественный интерес.

К XIV веку формируется новый английский язык, объединивший элементы англо-саксонского и французского языков. Нормандцы сыграли большую роль в распространении кельтских сюжетов («Сказания о короле Артуре») во всей европейской поэзии. Уже около 1300 года английский священник Лайамон использовал эти сказания для своей поэмы «Брут».)

Г) Чосер и Виклиф (Величайшим английским писателем XIV века был Чосер (1340—1400), автор знаменитых «Кентерберийских рассказов». Чосер одновременно завершает эпоху англо-норманской и открывает историю новой английской литературы.

Всему богатству и разнообразию мысли и чувствований, тонкости и сложности душевных переживаний, характеризующих предшествующую эпоху, он дал выражение на английском языке, завершив опыт прошлого и уловив стремления будущего. Среди английских диалектов он утвердил господство лондонского диалекта, языка, на котором говорили в этом крупном торговом центре, где находилась резиденция короля и оба университета.Но не только он был основателем нового английского языка. Чосер делал общее дело со своим знаменитым современником Джоном Виклифом (1320—1384). Виклиф примыкает к обличительной литературе, направленной против духовенства, но он, предшественник Реформации, идёт дальше, переводит Библию на английский язык, обращается к народу в своей борьбе с папством. Виклиф и Чосер своей литературной деятельностью вызывают интерес к земной природе человека, к личности.

В следующем веке отмечается большой интерес к живой народной поэзии, которая существовала уже и в XIII, и в XIV веках. Но в XV веке эта поэзия проявляет особенно активную жизнь, и наиболее старинные образцы её, сохранившиеся до нашего времени, принадлежат этому веку. Большой популярностью пользовались баллады о Робине Гуде)

  1. Эпоха Возрождения (В XVI веке развитие капитализма идёт быстрыми шагами. Землевладельцы предпочитают шерстяную промышленность обработке земли. Разведение овец ведёт к обезземелению крестьян. Открытие Америки, рост промышленности и городов всё более толкают Англию на борьбу за первенство на морях и скоро дадут возможность Шекспиру в «Венецианском купце» говорить о богаче-коммерсанте, корабли которого развозят товары по всему миру.

У начала XVI века и у начала следующего стоят два великих литературных памятника: это «Утопия» Томаса Мора и «Novum Organum» Фрэнсиса Бэкона.

Томас Мор — типичный представитель английского гуманизма. Его «Утопия» — общественная организация, построенная в духе идеалов гуманизма. Её цель — счастье человека, благосостояние всей общины. Ему чужд средневековый спиритуализм, те утешения, которые предлагала за гробом католическая церковь взамен земных страданий. Он желает радости здесь, на земле. Поэтому в его общине нет собственности, господствует обязательный труд для всех её членов, чередуются работа в городе и в деревне, установлена полная религиозная терпимость, благодаря идеальной организации общества отсутствуют преступления, и т. д.

Произведение Бэкона — книга, от которой можно вести развитие позитивной мысли. Автор исходит из наблюдения и опыта как источников познания истины, считает, что не знает того, что лежит за их пределами.XVI век — время расцвета английского гуманизма, который возник здесь позднее, чем в Италии, встретился с Реформацией. Классическая литература и итальянская поэзия оказывают большое влияние на английскую литературу.

Расцветает форма сонета, введённого Томасом Уайеттом и вслед за ним более талантливо разработанного графом Сурреем.

Джон Лили пишет роман «Эвфуес», который положил начало эвфуизму. Лучший роман в этом стиле—"Розалинда" Томаса Лоджа.

Характерный для эпохи Ренессанса пастушеский роман получает большое распространение в Англии. Один из известнейших романов этого рода—"Аркадия"—написан Филиппом Сиднеем. Славу Сиднея, которому подражали десятки поэтов в течение целого века, делил Эдмунд Спенсер, автор знаменитой «Королевы фей», поэмы, привлекавшей его современников не глубиной содержания, а причудливой пестротой и яркостью красок, запутанной и сложной интригой, необычайной фантастичностью сюжета, великолепием картин и образов.Но наибольшего блеска английская литература эпохи Ренессанса достигает в области театра. В XV веке средневековая мистерия становится как бы застывшей формой и не обнаруживает тенденции к дальнейшему развитию, благодаря реформации, которая вытесняет её, содействуя развитию других драматических жанров. Популярными становятся: моралитэ, сцены на сюжеты из священной истории, «интерлюдии», шуточные представления, постепенно вытеснившие мистерии и моралитэ, «маски» — великолепные, очень сложные представления, соединяющие мифологию, аллегорию и феерию, сопровождаемые символическими танцами и музыкой, предтечи балета и оперы.

Елизаветинская эпоха: В эпоху Елизаветы театр достигает такого расцвета, какого не знает история, отвечает вкусам всех классов общества, изображая и трагические моменты английской истории, трагедии королей и аристократии, и семейные драмы буржуазии, и грубые нравы городских низов, вводя и шутки и юмор, одинаково увлекающие и аристократию и городскую толпу. Большинство драматургов елизаветинского времени отмечены печатью оригинальности и таланта, отражают преобладающие вкусы той или другой группы населения: Роберт Грин, Кристофер Марло, Бен Джонсон, Вебстер. Все эти имена были затемнены именем Шекспира)

  1. Эпоха Кромвеля и Реставрации (Таков был английский театр при Елизавете и её преемниках — Якове I и Карле I. После победы буржуазной революции 1648 года, казнившей короля, — английский театр снова подвергался преследованиям, и литература приобрела суровый характер. Поэзия уступила место прозе. Жестокая политическая борьба привела к исчезновению литературы для развлечения и дала толчок развитию литературы политической. Писатели и мыслители эпохи Кромвеля (правившего до 1658 года) и Реставрации — Джон Мильтон (1608—1674), Томас Гоббс (1578—1679), Джон Локк (1632—1704) — ставили важнейшие проблемы народовластия, церкви, воспитания, свободы печати, веротерпимости и т. д. Именно это просветительное движение оказало в следующем столетии могучее влияние на французских философов, откуда распространилось по всей Европе. Мильтон защищая революцию против монархии, выпустил «Защиту английского народа» и знаменитую «Ареопагитику» — замечательный памфлет в защиту свободы печати. В своей поэме «Потерянный рай» он явился представителем пуританских идеалов, рассказал о начале мира, о борьбе бога и сатаны, об изгнании из рая первых людей, снова воссоздавая таким образом библейские сказания, преобразуя их согласно представлениям эпохи Возрождения. Другое патетическое произведение пуританского направления — «Путешествие пилигрима» Джона Баньяна (1628—1688). Локк отрицал прирождённые идеи и единственным источником всякого познания объявил впечатления, которые получают наши чувства от внешних предметов. Вслед за Мильтоном Локк предвосхитил теорию Руссо об общественном договоре и праве народа отказаться от повиновения власти, если она нарушает закон. В эпоху Кромвеля театр замер, классические традиции поддерживались только среди преследуемых сторонников королевского дома. После Реставрации снова открылся театр, появились весёлые комедии нравов с не всегда пристойным содержанием (Уичерли, Конгрив и другие), возродилась галантная литература и, наконец, возник классицизм французского типа. Его представителем стал Джон Драйден (1631—1700) — типичный беспринципный поэт распущенного придворного общества реставрации, неудачливый подражатель Корнеля и Расина, строго отстаивавший три единства и вообще все классические правила.)

  2. Августинская эпоха (После 1688, с установлением конституции, тон литературе задаёт буржуазия, влияние которой ясно ощущается и в романах и на сцене. Новый потребитель требует своей литературы, изображения семейных добродетелей, честных купцов, чувствительности, природы и т. д. Его не трогают сказания о классических героях, о подвигах аристократических предков придворного общества. Ему нужна сатира на распущенные светские нравы. Возникают нравоучительно-сатирические журналы — «Болтун», «Зритель», «Опекун» — Стиля [1671-1729] и Аддисона [1672-1719], с талантливыми бытовыми очерками, обличающими роскошь, пустоту, суетность, невежество и другие пороки тогдашнего общества. Дидактический, сатирический и моральный характер носит образцовая классическая поэзия Попа [1688-1744], автора «Опыта о человеке». Англия дала толчок не только освободительным идеям французских энциклопедистов, но и положила начало нравоучительной сентиментальной литературе, тому роману нравов, который распространился по всей Европе. Самюэль Ричардсон [1689-1761], автор «Памелы», «Клариссы» и «Грандиссона» выводит добродетельных мещанских девушек и противопоставляет их распущенным аристократкам, идеализирует мещанские добродетели и заставляет исправляться развращённых представителей жуирующей золотой молодёжи.Стерн пишет своё «Сентиментальное путешествие» и «Тристрама Шенди». Фильдинг [1707-1754] — автор «Сэра Жозефа Адрюза» и «Тома Джонса», менее сентиментальный, чем Ричардсон, но такой же нравоучительный, такой же внимательный к семейным отношениям, наблюдательный реалист, охватывающий нравы и города и деревни. Гольдсмит[1728-1774], автор «Викфильдского священника», и ряд других писателей создают настоящую чувствительную эпопею трудов и дней буржуазного общества. Выразитель этих настроений в лирике — Томсон [1700-1748], автор «Времён года». И в драме Англия является пионером и создаёт не только сентиментальный театр, но и его теорию. Новые драматурги — Лилло [1693-1739], автор «Лондонского купца», изображающий трогательную историю исправившегося молодого купца, Комберлэнд, Эдвард Мур уничтожили три единства, отменили стихотворную форму и торжественный язык. классической трагедии и доказывали, что не одни только государи и вельможи подвергаются несчастиям и страданиям, — идеи, лёгшие в основу мыслей Дидро о драме. Даниель Дефо с его прославленным романом «Робинзон Крузо» — наиболее законченный идеолог средней буржуазии, выражает её желания и то представление, какое она имеет о себе и о своём месте в государстве. Джонатан Свифт [1667-1745] в знаменитых «Путешествиях Гулливера» едко осмеивает современное английское общество.

Вторая половина XVIII в. вообще богата разнообразными талантами, с разных сторон освещающими психологические сдвиги, которыми сопровождался рост буржуазии, постепенно занимавшей господствующие позиции. Среди других необходимо отметить Т. Смоллетта [1721-1771], автора приключенческих романов — «Приключения Родерика Рэндома», «Приключения Перегрина Пикла», в которых сочетаются элементы классицизма с художественными приёмами испанских пикаресков, с романтической выдумкой и в то же время с реальными образами, — романов, в к-рых много юмора, сатиры и даже горечи человека, не избалованного удачами. Далее, — Шеридан [1751-1816], автор известной комедии «Школа злословия», остроумной и злой сатиры на общественные пороки. Среди поэтов этой эпохи двое являются крупными предшественниками романтизма: Коллинз [1721-1759], в «Одах» которого романтическая выдумка, богатое и разнообразное содержание, нежность чувства и элегические настроения не вполне ладят с пиндаровской классической традицией, сдерживающей его свободное вдохновение; Томас Грей [1716-1771], автор элегий, у которого классическое чувство меры без ущерба регулирует импульс свободного вдохновения. Ещё более черты приближающегося романтизма сказываются в романах Мэкензи [1745-1831] («Человек чувства», «Юлия де-Рубинье»). Мэкензи подражал Стерну, Ричардсону и Руссо, но внёс в своё творчество ту спутанность противоположных чувств, ту сложность переживаний, которые позднее станут характерны для романтизма. «Замок Отранто» Уолпола [1717-1797] — уже настоящий «готический роман» с средневековыми замками, их тайнами и жуткими настроениями. Из школы Вальполя вышла Клара Рив [1729-1807]. В романе её («Старый английский барон») больше естественного чувства, есть также элементы ричардсоновской нравоучительности. Вслед за ней — Анна Радклиф, к-рую можно считать первой представительницей романтизма. Романы: «Замки Алтин и Денбейн», «Тайны Удольфо», «Итальянец» и др. — типичный жанр романтического романа с подземельями, кинжалами, потайными дверьми, чувствительными безупречными девушками, которых преследуют бандиты, благородными преданными слугами и т. д. В «Итальянце» предвосхищен тип байроновского героя.)

  1. Романтизм (Романтизма — как школы — не существовало в Англии. Здесь не было, как во Франции и Германии, группы писателей, объединившихся на романтической платформе. И тем не менее ряд типичных признаков романтизма, отличавших английскую литературу в первые десятилетия XIX в., дают право говорить о романтическом направлении в Англии. Эти признаки были: протест против классической рассудочности, в особенности против классических правил и противопоставление им индивидуальной поэтической свободы; далее, интерес к народности и к старине, к средним векам — в противоположность Античности, которая являлась главным содержанием классицизма; интерес к экзотике, который привлёк внимание английских романтиков к Шотландии, стране старинных народных песен и легенд. Природа и деревня широким потоком вливаются в английскую романтическую поэзию. Наконец, большую роль в английской поэзии романтического периода играют революционные настроения, увлечение французской революцией, политический радикализм. Певцом деревни, республиканцем и поклонником французской революции был Роберт Бёрнс [1759-1796].Годвин [1756-1836] в своём романе «Приключения Калеба Вильямса» и др. сочинениях защищает наиболее революционные идеи своего времени не только в области политики, но и в сфере воспитания и брака, идёт впереди тогдашней английской революционной мысли. Так называемая «Озёрная школа» (от места жительства вокруг озёр) включает ряд поэтов. Из них Вордсворт [1770-1850] был главой школы. Мечтательный, влюблённый в природу поэт маленьких явлений, которые он умел делать возвышенными и трогательными, он вместе со своим другом Кольриджем [1772-1834] был представителем того течения в романтизме, которое внесло вместе с любовью к природе простой безыскусственный язык, образы патриархальной старины, созерцательность и мечтательность. Третий поэт озёрной школы — Саути [1774-1843] писал в духе своих друзей, присоединив фантастические картины экзотических стран Мексики, Индии, Аравии к идиллическим образам озёрной поэзии. И поэты озёрной школы увлекались революцией, но недолго. Вордсворт и Кольридж побывали в Германии, где подверглись влиянию немецкого романтического идеализма и закончили свой путь чистым созерцанием. Рядом с народническим романтизмом озёрной школы величайший поэт эпохи Байрон [1788-1824] был представителем романтики революционно-аристократической. Презиравший великосветское общество, с которым он был связан своим происхождением, оторвавшись от своего класса, не видя ничего привлекательного в представителях капитала, жадных и продажных торгашах, Байрон в молодости разразился пламенной речью в защиту рабочих, но после не возвращался уже к этому вопросу, на всю жизнь остался деклассированным аристократом, мятежным революционером-индивидуалистом, певцом неудовлетворённых разочарованных натур, начав с таинственных демонических скитальцев и разбойников («Гяур», «Лара» и др.). Этот же образ углублён в «Чайльд Гарольде», который стал предметом широкого подражания в европейской поэзии. Закончил Байрон протестом против мироздания и мирового порядка в своих богоборческих трагедиях («Манфред» и «Каин»). К концу жизни Байрон близко подошёл к политической и социальной сатире («Дон-Жуан», «Бронзовый век»). Крайний индивидуализм, чувство неудовлетворённости, влечение к Востоку и экзотическим странам, любовь к природе и одиночеству, мечты о прошлом у руин и памятников, — всё это делает Байрона поэтом английского романтизма, а его гневные обличительные протесты против всех форм насилия и эксплуатации, его связи с итальянскими карбонариями и борьба за освобождение Греции сделали его певцом свободы в глазах европейской интеллигенции. Его друг Перси Биши Шелли [1792-1822], гениальный лирический поэт, также аристократ, подобно Байрону соединяет в своей поэзии мир фантастической романтики с революционным протестом против складывающегося буржуазно-капиталистического общества. В своей поэме «Королева Маб» он изображает это общество, где все «на публичном продаётся рынке», где с помощью жестокого голода хозяин гонит своих рабов под иго наёмного труда. Таким же революционером-романтиком выступает Шелли в других своих поэмах («Лаон и Цитна», «Раскованный Прометей» и др.). Его жена Мэри Шелли, автор «Франкенштейна» — пионер вопроса об ответственности учёного. Вальтер Скотт [1771-1831] обнаруживает, как и два великих поэта, тенденцию к старине. Он был создателем исторического романа («Айвенго», «Роб-Рой», «Квентин Дорвард», «Тамплиеры» и др.), в котором умел соединять правдоподобие и реализм с богатой романтической фантастикой и изображать наиболее драматические моменты национальной истории Шотландии и Англии.

В первой трети XIX в. завершается первая стадия борьбы дворянства и промышленной буржуазии, которая все более становится господином положения. Борьба против хлебных законов, чартизм и выступления рабочего класса, властно заявляющего о своих требованиях, отодвигают на второй план феодальную романтику и патриархально-мечтательную поэзию. Город с его практическими интересами, усиливающаяся буржуазия, начинающаяся социальная борьба между нею и рабочим классом становятся главным содержанием английской литературы, а реализм — её преобладающей формой. Вместо средневекового замка — фабричный город, вместо далёкой старины — кипучая современная промышленная жизнь, вместо фантастических образов изобретательного воображения — точное, почти фотографическое, изображение действительности. Бульвер-Литтон [1803-1873], ещё продолжающий традиции романтизма, аристократ по происхождению, наполняющий свои романы превращениями, чудесами и уголовщиной, оставляет нам однако ряд литературных документов, имеющих социальное значение, изображает процесс обеднения и разложения дворянства (романы — «Пельгам», «Ночь и утро» и др.)

  1. Реализм (Диккенс [1812-1870], наиболее прославленный писатель этой эпохи, развёртывает широкую картину жизни буржуазно-капиталистического общества в своих известных романах: «Тяжёлые времена», «Давид Копперфильд», «Домби и Сын», «Пиквикский клуб», «Николай Никкльби» и др., создаёт галерею типов капиталиста. Мелкобуржуазная, гуманная, интеллигентская точка зрения Диккенса мешает ему стать на сторону революционной части рабочего класса. Он даёт потрясающие картины сухости, жадности, жестокости, невежества и эгоизма капиталистов, но он пишет для поучения эксплуататоров и не думает об организации сил эксплуатируемых. Его цель — трогать человеческие сердца зрелищем страдания, а не будить ненависть и звать к восстанию. Более озлоблен, более саркастичен и жесток в своей критике дворянско-буржуазного общества Теккерей [1811-1863], автор романов «Ярмарка тщеславия», «Пенденнис». Автор не видит выхода. Он исполнен пессимизма и раздражения. Он, как и Диккенс, не в состоянии понять освободительной роли начинающегося революционного рабочего движения. Колеблющаяся как всегда между крупным капиталом и рабочим движением мелкобуржуазная мысль искала соглашательских путей. Кингсли [1819-1875] в своих романах «Yeast» и «Alton Locke» рисует ужасы эксплуатации и нужды, но спасение видит в христианском социализме, в «духе божием», в раскаявшихся богачах, обратившихся к благотворительным делам. Дизраэли [1805-1881], впоследствии знаменитый лорд Биконсфильд, вождь тори (романы «Сибилла» и др.), изобразив в ярких красках пороки буржуазно-аристократического общества и бедствия крестьян и рабочих, высказывается отрицательно против революции и видит спасителей в лице энергичных и деятельных аристократов, берущих на себя дело устроения народного благосостояния. Не только роман, но и лирическая поэзия вдохновляется социальными темами, и основной вопрос, выдвинутый эпохой, — вопрос об эксплуатации рабочего класса капиталом, — разрешается в духе расплывчатой гуманности и нравственного усовершенствования. Поэты, как Томас Гуд [1799-1845] или Эбинезер Эллиот (см.) [1781-1849], в своих стихотворениях изображают отдельные моменты тяжёлого существования рабочих и городской нищеты, создают песни против хлебных законов, дают образы работниц, доведённых нищетой до проституции и самоубийства. Но и их положительные идеалы сводятся к благотворительности: к какой-нибудь леди, постигшей свой долг благодаря назидательному сновидению и посвятившей свою жизнь облегчению участи бедняков.

По мере приближения к концу XIX в. в европейской, в частности в английской литературе, реалистическое и социальное направление начинает уступать место возрождающимся идеям индивидуализма и эстетизма. Вместо воинствующих капиталистов, пролагающих себе путь борьбой и энергией, создающих предприятия, вместо Домби и Грэдграйндов, тон литературе начинают задавать те представители буржуазии, которые получили свои капиталы по наследству, не прошли суровой школы жизни, которые могут наслаждаться наследием отцов, стали любителями и ценителями искусств, покупателями дорогих картин и изящных томиков поэзии. Расцветает литература утончённых переживаний, мимолётных впечатлений. Индивидуализм, чистое искусство, эротика, культ настроений — отличительные черты литературы конца века. Правда, основная тема эпохи — организация общества, уничтожение эксплуатации, положение рабочего класса — занимает большое место в литературе, но и социализм конца века — есть социализм эстетический. Джон Рёскин [1819-1900] исходит из идеала красивой жизни, зовёт общество к старым патриархальным ремесленным формам производства и восстаёт против индустриализма и капитализма. Он вдохновляет школу художников, известных под именем прерафаэлитов, среди которых мы видим Россетти [1828-1882] и Вильяма Морриса [1834-1896], автора романов — «Сон Джона Боля» и «Известия ниоткуда», защитника социализма и в то же время страстного эстета, вместе с Россети искавшего идеалов красоты в прошлых веках, мечтавшего вызвать социальную революцию путём эстетического воспитания рабочих. Рядом с прерафаэлитами — Теннисон [1809-1892], поэт чистого искусства, свободного от мотивов социальной борьбы, Роберт Броунинг [1812-1889] и его жена Елизавета Баррет-Броунинг [1806-1861], Свинберн [1835-1909], в поэзии которого неясно переплетаются идеалы вечной красоты и защита эксплуатируемых. Наибольшей популярностью из поэтов этого направления пользовался Оскар Уайльд [1856-1900], «король эстетов», в своих «Замыслах» и в романе «Портрет Дориана Грея» создавший «религию красоты» и культ освобождающего вымысла, провозгласивший единственной реальностью творения искусства, утверждавший, что искусство создаёт жизнь, а не наоборот.

Продолжающийся рост индустрии вводит новые темы в литературу — урбанизм, машинизм. Литература становится динамичной, развивается сатира против капиталистического уклада жизни. Бернард Шоу [1856-1950] — самый блестящий и парадоксальный из писателей-сатириков, виртуоз софизмов, остроумный автор мистификации, умеренный социалист, собирающийся, впрочем, улучшить положение рабочих при помощи буржуазии. Герберт Уэллс [1868-1946] — автор фантастических романов, проникнутых пафосом техники, рисующих чудеса индустрии, волшебно преобразующей жизнь, соединяющей планеты, позволяющей человеку переселяться и в прошлое и в будущее. Этот процесс одновременного нарастания социалистических тенденций и консервативно-индивидуалистических и эстетических устремлений сопровождается рядом разнообразных литературных явлений. Империализм и шовинизм, имеющий своего представителя в лице Чемберлена, бурская война, культ Китченера, — всё это находит своё литературное отражение в творчестве Редьярда Киплинга [1865-1936], самого талантливого из писателей-националистов, автора колониальных рассказов и поэм, где возвеличивается колониальная политика Англии, где угнетение отсталых народов прославляется как осуществление великой цивилизаторской миссии.

Другое явление — реакция против машинизма, вызывающая возрождение в литературе религиозных течений, порывов в потусторонний мир, теософии, спиритизма, оккультизма и т. д. Уже Самюэль Бётлер [1835-1902] и Джордж Мередит [1828-1909], столь несходные между собою в других отношениях, делают однако общее дело, пролагая путь спиритуализму, пытаются построить новую религию на основах современности, пользуясь для этого опытом и исследованием. Черты романтической символики мы находим в творчестве Йейтса [1865-1939], представителя так наз. «кельтского возрождения», и у другого его представителя, тоже ирландца, более склонного к реализму и натурализму, — Синга [1871-1909]. Другой формой протеста против машинизма было ницшеанство, культ силы и гипертрофированный эстетизм, все те модернистские идеи, влияние которых нетрудно уловить не только у Оскара Уайльда, но и в творчестве Стивенсона [1850-1894], утончённого автора образцовых авантюрных романов, а также Джорджа Мура [1852-1933], говорившего почти языком Заратустры (в «Исповеди молодого человека») о своём презрении к состраданию и к христианской морали, о красоте жестокости, силы и красоте преступления.

Эта же враждебность к индустриальному веку породила струю пессимизма в английской литературе среди тех писателей, которые не могли примирить машинизм с душевным равновесием. Джемс Томсон [1834-1882] — один из замечательных поэтов, через всю поэзию которого проходит в качестве лейтмотива основная тема — мука жизни, мрачное величие отчаяния. Самый популярный и, может быть, самый глубокий из пессимистов — Томас Гарди [1848-1928], создатель грандиозной драматической эпопеи «Династы» и ряда романов, по преимуществу из жизни деревни и провинции. Над судьбой человека, по его учению, тяготеет тёмный и злой рок, непостижимый случай, жестокая неизбежность. Враг предрассудков и современного брака, ложащегося гнётом на женщину, враг цивилизации в духе Руссо или Толстого, Гарди не находит выхода из терзающих его мыслей. Тем же пессимизмом проникнут Джордж Роберт Гиссинг [1857-1903] — бытописатель лондонских низов и голодающей литературной богемы, ученик Диккенса, но лишённый его юмора и его филантропической веры, ничего не ждавший одинаково «ни от филантропии богатых, ни от восстания бедных». Пессимистичен и основной тон творчества Джозефа Конрада [1856-1913]. Конрад принадлежит к числу наиболее сильных и сложных писателей современности, поражает богатством и разнообразием языка. Он стремится проникнуть в глубину человеческой природы и использовать все средства для того, чтобы передать впечатление реального нашему сознанию: «красочность живописи, пластичность скульптуры и магическое действие музыки». Он рисует все виды человеческих страданий, он не идеализирует человека, потому что убеждён, что неискоренимый эгоизм делает человека волком другому человеку. Больше быта и здорового реализма у Арнольда Беннетта [1867-1931], изобразителя нравов низших слоёв провинциальной буржуазии, и больше верного социального инстинкта у Голсуорси [1867-1933], к-рый видит источник социальных конфликтов в существовании частной собственности. Честертон [1874-1936] — враг дряблости, проповедник активизма, но активизма средневековых корпораций, ревностный католик, убеждённый, что развитие индустрии — источник социального рабства. Джеймс Барри [1860-1937] — бытописатель шотландских крестьян, Конан Дойль [1859-1930] — прославленный автор исторических и полицейских романов, Роберт Хиченс [1864-] — сатирик и романтик, Израель Зангвилл [1864-] — автор «Детей Гетто», бытописатель еврейской бедноты, и ряд других, менее значительных, завершают лит-ую деятельность старшей группы современных писателей.

Пути нового поколения ещё не обрисовались отчётливо. В большинстве случаев это реалисты, которые однако не прочь затронуть и оккультные силы души. Этому влиянию соответствует аморфность в литературе, реакция против французской пластичности. Хью Уолпол [1884-1941], один из наиболее модных романистов, сам легко следует за модой; Оливер Онионс приобрёл известность трилогией, в которой описывает богему, натурщиц, машинисток, бедных художников и т. д.; Гилберт Кэннан [1884-1955], Комптон Макензи [1883-1972], Лауренс [1887-] и ряд других молодых писателей, привлекающих в настоящее время внимание английского читателя, затрагивают самые разнообразные темы, изображают различные классы общества, критикуют социальные ценности, но их собственное мировоззрение чаще всего сводится к туманному гуманитаризму. Они сильнее в критике, чем в своих положительных идеях, и пока никому из них не удалось превзойти великих «стариков», как Шоу, Уэльс или Гарди.)

  1. Период Второй мировой войны и позднейший (Грэм Грин, Айрис Мердок, Гарольд Пинтер, Олдос Хаксли, Джоан Роулинг и др.)

  1. «Беовульф» как произведение героического эпоса

Единственная существующая рукопись "Беовульфа" датируется примерно 1000 годом. Но сама эпопея относится, по мнению большинства специалистов, в концу VII или к первой трети VIII века. В тот период англосаксы уже переживали начинавшийся процесс зарождения феодальных связей. Поэме, однако, присуща эпическая архаизация. Кроме того, она рисует действительность со специфической точки зрения: мир "Беовульфа" - это мир королей и дружинников, мир пиров, битв и поединков. упоминаются другие племена, названы короли, которые некогда действительно ими правили. Но это не относится к главному герою поэмы: сам Беовульф, видимо, не имел исторического прототипа. Поскольку в существование великанов и драконов тогда все верили безоговорочно, то соединение подобных историй с рассказом о войнах между народами и королями было вполне естественным. Любопытно, что англосаксонский эпос игнорирует Англию (это породило, между прочим, ныне отвергнутую теорию о скандинавском его происхождении). Но, может быть, эта черта "Беовульфа" не покажется столь уж разительной, если иметь в виду, что и в других произведениях англосаксонской поэзии мы встречаем самые различные народы Европы и что с тем же фактом мы столкнемся и в песнях "Старшей Эдды", а отчасти и в "Песни о нибелунгах". Некоторые толкователи "Беовульфа" утверждали, что поэма возникла в результате объединения различных песен; было принято рассекать ее на четыре части: поединок с Гренделем, поединок с его матерью, возвращение Беовульфа на родину, поединок с драконом. Высказывалась точка зрения, что первоначально чисто языческая поэма была частично переработана в христианском духе, вследствие чего в ней и возникло переплетение двух мировоззрений. Затем большинство исследователей стало считать, что переход от устных песен к "книжному эпосу" не сводился к простой их фиксации; эти ученые рассматривали "Беовульф" как единое произведение, "редактор" которого по-своему объединил и переработал имевшийся в его распоряжении материал, изложив традиционные сюжеты более пространно. Нужно, однако, признать, что о процессе становления "Беовульфа" ничего не известно. В эпопее немало фольклорных мотивов. В самом начале упоминается Скильд Скеванг - "найденыш". Лодку с младенцем Скильдом прибило к берегам Дании, народ которой был в то время беззащитен из-за отсутствия короля; впоследствии Скильд стал правителем Дании и основал династию. После смерти Скильда вновь положили на корабль и вместе с сокровищами отправили туда, откуда он прибыл,- чисто сказочный сюжет. Великаны, с которыми сражается Беовульф, сродни великанам скандинавской мифологии, и единоборство с драконом - распространенная тема сказки и мифа, в том числе и северного. В юности Беовульф, который, выросши, приобрел силу тридцати человек, был ленив и не отличался доблестями,-не напоминает ли это молодость других героев народных сказаний, например Ильи Муромца? Приход героя по собственному почину на помощь терпящим бедствие, перебранка его с оппонентом (обмен речами между Беовульфом и Унфертом), испытание доблести героя (рассказ о состязании в плавании Беовульфа и Бреки), вручение ему магического оружия (меч Хрунтинг), нарушение героем запрета (Беовульф отнимает клад в поединке с драконом, не ведая, что над сокровищем тяготеет заклятье), помощник в единоборстве героя с врагом (Виглаф, пришедший на выручку Беовульфу в момент, когда тот был близок к гибели), три боя, которые дает герой, причем каждый последующий оказывается более трудным (битвы Беовульфа с Гренделем, с его матерью и с драконом),- все это элементы волшебной сказки. Эпопея хранит многие следы своей предыстории, коренящейся в народном творчестве. Но трагический финал - гибель Беовульфа, равно как и исторический фон, на котором развертываются его фантастические подвиги, отличают поэму от сказки,-это признаки героического эпоса. Представители "мифологической школы" в литературоведении прошлого века пытались расшифровать этот эпос таким образом: чудовища олицетворяют бури Северного моря; Беовульф - доброе божество, обуздывающее стихии; его мирное правление - благодатное лето, а его смерть - наступление зимы. Таким образом, в эпосе символически изображены контрасты природы, рост и увядание, подъем и упадок, юность и старость. Другие ученые понимали эти контрасты в этическом плане и видели в "Беовульфе" тему борьбы добра и зла. Символическому и аллегорическому толкованию поэмы не чужды и те исследователи, которые вообще отрицают ее эпический характер и считают ее сочинением клирика или монаха, знавшего и использовавшего раннехристианскую литературу. Эти толкования в значительной мере упираются в вопрос о том, выражен ли в "Беовульфе" "дух христианства" либо перед нами - памятник языческого сознания. Сторонники понимания его как народного эпоса, в котором живы верования героической поры Великих переселений, естественно, находили в нем германское язычество и сводили к минимуму значение церковного влияния. Напротив, те современные ученые, которые причисляют поэму к разряду письменной литературы, переносят центр тяжести на христианские мотивы; в язычестве же "Беовульфа" видят не более как стилизацию под старину. В новейшей критике заметна тенденция к перемещению внимания с анализа содержания поэмы на изучение ее фактуры и стилистики. В середине нашего века преобладало отрицание связи "Беовульфа" с эпической фольклорной традицией. Между тем за последние годы ряд специалистов склонен считать распространенность в тексте поэмы стереотипных выражений и формул свидетельством ее происхождения из устного творчества. Автор и его герои часто поминают Господа Бога; в эпопее встречаются намеки на библейские сюжеты, видимо, понятные тогдашней "публике"; язычество явно осуждается. Вместе с тем "Беовульф" пестрит ссылками на Судьбу, которая то выступает в качестве орудия творца и идентична божественному Провидению, то фигурирует как самостоятельная сила. Но вера в Судьбу занимала центральное место в дохристианской идеологии германских народов. Родовая кровная месть, которую церковь осуждала, хотя нередко вынуждена была терпеть, в поэме прославляется и считается обязательным долгом, а невозможность мести расценивается как величайшее несчастье. Короче говоря, идеологическая ситуация, рисующаяся в "Беовульфе", достаточно противоречива. Англосаксы VII-VIII веков были христианами, но христианская религия в то время не столько преодолела языческое мировосприятие, сколько оттеснила его из официальной сферы на второй план общественного сознания. Церкви удалось уничтожить старые капища и поклонение языческим божкам, жертвоприношения им, что же касается форм человеческого поведения, то здесь дело обстояло гораздо сложнее. Мотивы, которые движут поступками персонажей "Беовульфа", определяются отнюдь не христианскими идеалами смирения и покорности воле божьей. Жажда славы, добычи и княжеских наград - вот высшие ценности для германского героя, как они рисуются в эпосе, это главные пружины его поведения. "Каждого смертного ждет кончина! - //пусть же, кто может, вживе заслужит //вечную славу! Ибо для воина //лучшая плата-память достойная!" Таково кредо Беовульфа. Когда он должен нанести решительный удар своему противнику, он сосредоточивается на мысли о славе. "(Так врукопашную// должно воителю идти, дабы славу// стяжать всевечную, не заботясь о жизни!)" "Уж лучше воину // уйти из жизни, чем жить с позором!". "Хродгар возвысился в битвах удачливый,//без споров ему покорились сородичи..." Существовала вера, что везенье вождя распространяется и на дружину. Награждая своих воинов оружием и драгоценными предметами - материализацией своей удачи, вождь мог передать им частицу этого везенья. Борьба за славу и драгоценности, верность вождю, кровавая месть как императив поведения, зависимость человека от царящей в мире Судьбы и мужественная встреча с нею, трагическая гибель героя - все это определяющие темы не одного только "Беовульфа", но и других памятников германского эпоса. Многократные повторения одного и того же мотива акцентируют определенные эпизоды сюжета и углубляют их внутренний смысл. Так, четыре раза говорит­ся в поэме о походе Хигелака. Многократно звучит тема ро­довой мести; повторение этой темы подчеркивает мысль о том, что месть за погибшего родича - долг воина. Прием по­втора применяется и при подборе эпитетов.Язык поэмы поражает богатством метафорических назва­ний-характеристик. Море, меч, женщина. Важная роль принадлежит отступлениям. Они выполня­ют различные функции: знакомят с предысторией героев, предсказывают их будущее, дополняют сюжет, уточняя от­дельные эпизоды.В поэме передан местный колорит: воспроизведены черты природы Скандинавии и Англии. Особенности скандинавско­го пейзажа ощутимы в описаниях скалистого морского бере­га, крутых утесов, пещер под скалами (эпизоды битвы Бео-вульфа с драконом): когда речь идет о Гренделе, то говорится о том, что чудовище обитает «на болотах, скрытых тумана­ми», «в трясинах», «в глубинах болот и топей».

  1. Рыцарский роман в английской литературе средних веков

Рыцарский роман (фр. romanz)XIII—XIV вв — повествовательный жанр европейской средневековой литературы, преимущественно стихотворный (написан попарно рифмующимся восьмисложником, впервые примененным в англо-нормандских хрониках). Называется также «куртуазный роман». Рыцарский роман в целом знаменует начало осознанного художественного вымысла и индивидуального творчества. Он составляет вершину средневековой повествовательной литературы. «Роман воплощает мечту о счастье, ощущение силы, волю к победе над злом. Именно в этом, вне всякого сомнения, состояла его первичная социальная функция: она на многие века пережила условия, которые вызвали ее к жизни». Рыцарский роман охотно прибегает к атмосфере сказочности и прямому использованию сказочных мотивов и фантастики. Он равнодушен к национальному прошлому и резко порывает с французской исторической тематикой.

Идеалы и традиции рыцарства отразились, наряду с лирической поэзией трубадуров, в многочисленных романах, составлявших любимое чтение высшего общества и постепенно получивших своеобразную окраску в духе рыцарского кодекса, с которым сюжеты некоторых из них, относившиеся к более ранней эпохе, первоначально не имели ничего общего. Существует три типа рыцарских романов: античные, бретонские сюжеты и византийский роман.

Циклы рыцарских романов:

  1. Византийский цикл (романы морально-нравственного содержания; сюжет будничный, рассказывается о добропорядочных крестьянах)

  2. Античный цикл

  3. Бретонский цикл (центры Британия, Индия) Включает в себя микро-циклы:

- романы о короле Артуре и рыцарей круглого стола

- романы о Святом Гроале (Чаша) (рыцари отправляются на поиски этой чащи)

- Бритонский ЛЭ (романы стихотворного содержания о любви и подвигах во имя любви)

- Романы о Тристане и Изольде.

Христианские легенды вызвали к жизни знаменитые стихотворные романы Робера де Борона (XII в.) "Иосиф Аримафейский", "Мерлин", "Парцифаль", прозаический роман Вальтера Мапа ("Св. Грааль") и др. Наряду с этими произведениями, носящими религиозную окраску, в состав цикла входили и чисто светские романы, воссоздававшие жизнь, подвиги и любовные похождения сподвижников Артура или таких лиц, деяния которых были только впоследствии отнесены к эпохе британского короля и поставлены в связь с героями Круглого Стола (Тристан, Ланселот и др.).

Постепенно в обеих категориях бретонских романов стали определённо сказываться отголоски рыцарского миросозерцания, и эти романы стали в одно и то же время и ярким отражением рыцарских идеалов — благодаря чему они имели воспитывающее значение для ряда поколений, были настольной книгой всех рыцарей, желавших найти образец, достойный подражания, — и довольно правдивой, несмотря на значительное количество фантастических подробностей, картиной жизни европейского общества в эпоху рыцарства. Французский трувер XII в. Кретьен из Труа в особенности содействовал тому, что рыцарские идеалы придали совершенно новую окраску романам бретонского цикла, сделав из них как бы иллюстрацию или наглядное подтверждение того кодекса нравственности, религиозности, благородства, самоотвержения, мужества, соблюдение которого считалось обязательным для всякого истинного рыцаря.

Тристан получает воспитание в рыцарском духе при дворе своего дяди, Марка Корнваллийского, с тем, чтобы отправиться затем странствовать по белу свету, ища подвигов и опасностей, сражаясь с чудовищами, посещая разные страны, причём в Ирландии ему предстоит встретить красавицу Изольду, неразрывно связанную с ним в народной памяти. Популярность Р. романов держалась долго; даже когда рыцарство уже пало и его традиции были почти забыты, они продолжали интересовать и вдохновлять читателей в различных европейских странах; даже в начале XVII века. автору "Дон-Кихота" пришлось осмеивать увлечение своих соотечественников старыми романами, все ещё не забытыми.

В рыцарских романах создается фантастический мир с волшебными источниками, феями, великанами, прекрасными девушками в беде, ожидающих помощи рыцаря. византийские романы

• развились немного позже остальных

• это романы превратностей, приключений, сюжеты построены на мотивах из византийского романа: кораблекрушения, похищения пиратами, узнавания, насильственная разлука и счастливая встреча любящих

• во Францию эти темы попадали через УТ, крестоносцами из южной Италии, редко из книг

• характерно приближение к обыденной жизни

• типичны «идиллические» романы, с одним и тем же сюжетом (2 ребенка росли вместе)

5.Общая характеристика городской литературы средних веков

Рыцарская литература уходит от реальности. На смену приходит реалистическая городская литературара. Меняются и жанры, и стиль. Городская литература возникла в Европе на рубеже XII – XIII вв. в связи с ростом городов. Горожане – будущая буржуазия (третье сословие).

Город обычно ставился около монастыря. Если город откупился от феодалов, то он становился свободным. Стали возникать университеты. Были большие библиотеки о монастырях. В XII в. Происходил процесс секуляризации.

Секуляризация – это отделение светского от церковного.

Театр появился в городской литературе, лирики не было. Городская литература представлена жанрами эпического и драматического рода.

Эпос (эпический род): выделяют большие и малые жанры.

  1. Большие жанры:

А) любовный эпос (романы о Розе)

Б) животный эпос (лица, о которых не хотели открыто говорить) – басни, горожане – Лис «Ренар». Священнослужителей в таких образах не изображали.

2. Малые жанры:

В Германии представлены «Шванками» (маленькие короткие истории), Во Франции – фабульоны и др. Из Французских произведений («Тытале» - реальный французский рассказ).

Жанры городского театра:

- Мистерии (священные действия)

- Миракль (история о чудесах)

- Моралите (истории нравственного содержания)

- Фарс (комические, разыгрывается на рыночной сцене)- «Фарс о господине Патлене»

- Соти (песенки шутов)

Городская литература просуществовала до XV – XVI вв. Городской театр возник из городского(дидактическая). В центре внимания – теория познания, отработка методов истинного знания для всех наук.

  • Городская литература отличается вниманием кповседневной жизни человека, к быту.

  • Пафос городской литературы дидактический и сатирический (в отличие от рыцарской литературы).

  • Стиль тоже противоположен рыцарской литературе. Горожане не стремятся к отделке, изяществу произведений, для них самое главное – донести мысль, дать доказательный пример. Поэтому горожане используют не только стихотворную речь, но и прозу. Стиль: бытовые подробности, грубые подробности, много слов и выражений ремесленного, народного, жаргонного происхождения.

  • Горожане начали делать первые прозаические пересказы рыцарских романов. Здесь берет начало прозаическая литература.

  • Тип героя весьма обобщён. Это рядовой человек вообще, не индивидуализирован. Он представлен как показательный пример человека, применимый ко многим. Этот герой показывается в борьбе: столкновение со священниками, феодалами, где привилегии не на его стороне. Хитрость, изворотливость, жизненный опыт – черты героя. Если его хитрость доходит до жестокости, горожане не осуждают его, т.к. он находится в неравном контакте, поэтому этот хитрец живёт по примеру: "Хочешь жить – умей вертеться". Поэтому герои выходили победителями из разных ситуаций.

В городской литературе развиваются все 3 рода.

· Развивается лирическая поэзия, неконкурентная рыцарской, переживаний любовных здесь не найдёшь. Творчество вагантов, у которых запросы были гораздо выше, в силу своего образования всё-таки оказали синтез на городскую лирику.

· В эпическом роде литературы в противовес объёмным рыцарским романам, горожане работали в малом жанре бытового, комического рассказа. Причина также в том, что у горожан нет времени работать над объёмными произведениями, да и какой смысл говорить о жизненных мелочах долго, их надо изображать в коротких анекдотических рассказах. Этим-то и привлекали внимание человека (напр.: "Завещание осла" – анекдотический эпизод в необычном освещении).

· Крупные формы средневековой словесности все-таки присутствовали: "Роман о Лисе", который возник во Франции в конце XII в. Это эпопея, но к жанру героического эпоса его нельзя отнести – это сатирический животный эпос. Все персонажи здесь аллегоричны. Все звери изображают представителей верхних сословий. В центре – Лис, которому достаётся роль хитреца. Царство людей уподобляется миру людей. Цель – показать, что в царстве людей царят волчьи законы, нет справедливости. Лис – обобщённый образ человека, который находится в феодальном обществе, который должен ловчить и беззаконить, дабы самому не стать жертвой. Ещё одна характерная особенность эпопеи: "Роман о Лисе" складывался в устной традиции и постепенно. По своей форме эпопея о Лисе построена как пародия на рыцарский роман. Здесь есть приключенческий сюжет, но подвиги – не высокие, а низкие проделки. Есть вместо красивой любви – измены. Вместо доблестей – низменные побуждения. Эта форма пародии на рыцарский роман не случайна, в литературе отражалось критическое отношение к феодалам, пародируя рыцарский роман.

- Большая заслуга городской литературы: в городской среде начинает развиваться и достигает расцвета драматический род литературы. Драматический род развивался по двум линиям:

Церковная драма. Восходит к сословной литературе. Становление драматургии как литературного рода. Сходство чем-то с греческой драматургией: в дионисском культе создавались все элементы драмы. Точно также все элементы драмы сходились и в церковно-христианской службе: поэтическое, песенное слово, диалог между священником и прихожанами, хором; переоблачения священников, синтез различных видов искусства (поэзии, музыки, живописи, скульптуры, пантомимы). Все эти элементы драматургии были в христианской службе – литургии. Нужен был толчок, который бы заставил интенсивно развиваться эти элементы. Таким толком стало то, что церковная служба велась на непонятном латинском языке. Поэтому возникает мысль сопроводить церковную службу пантомимой, сценами, связанными с содержанием церковной службы. Такие пантомимы проводились только священниками, затем эти вставные сценки приобретали самостоятельность, обширность, их начали разыгрывать до и после службы, затем выходили за стены храма, проводили представления на рыночной площади. А за пределами храма могло зазвучать и слово на понятном языке. Это церковное действие встречалось со второй драматической стороной