Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

История ЭУ1 / Селигмен Б. Сильные мира сего / 2.8. Трамваи, табак, мясо и медь

.doc
Скачиваний:
29
Добавлен:
06.03.2016
Размер:
147.46 Кб
Скачать

Глава 8. Трамваи, табак, мясо и медь.

Владельцы железных дорог, занимавшиеся махинациями, нашли подражателей и в других отраслях. Одновременно со строительством трансконтинентальных магистралей и обогащением железнодорожных компаний развивалась транспортная система в растущих городах. В Нью-Йорке первая конка появилась еще в 1832 г. К 1870 г фактически все крупные города страны имели конки. Через 10 лет в стране насчитывалось 18 тыс. вагонов и в качестве тягловой силы использовалось 100 тыс. лошадей и мулов, большая часть которых была выбракована фермерами. На нью-йоркской надземке эксплуатировались, однако, паровозы. И хотя уже имелись возможности применять здесь электродвигатели, электрификация этих дорог протекала довольно медленно. Еще в течение многих лет ньюйоркцы были вынуждены мириться с загрязнением окружающей среды и шумами, непосредственными и постоянными спутниками растущей промышленности.

Однако организация городского транспорта оставалась такой же хаотичной, какой она была и на междугородных линиях. В Нью-Йорке имелось 30 различных транспортных компаний: каждая из них имела свои привилегии и каждая действовала независимо от других. Никому не приходило в голову, что конкуренция может иметь нежелательные социальные последствия.. Пассажирам необходимо было делать несколько пересадок, чтобы добраться из одного конца города в другой, каждый раз заново оплачивая проезд. А поскольку большинство предпринимателей были заинтересованы лишь в получении прибылей путем спекуляции на акциях, то транспортные средства находились в таком состоянии, которое представляло угрозу для жизни и здоровья людей.

Было очевидно, что крайне необходимо улучшить транспортное обслуживание таких районов города, как деловая часть Манхэттена и Бруклин. В условиях отсутствия соответствующих транспортных предприятий, организующих сквозные перевозки пассажиров, могло сложиться впечатление, что к северу от этих районов возникнет еще один город. К 1890 г одной паровой энергии уже оказалось недостаточно. В некоторых районах соорудили канатные дороги, но они не могли удовлетворить растущие потребности в перевозках.

Обострившуюся проблему транзитных перевозок пассажиров помог решить крупный специалист и изобретатель в области электроэнергетики Фрэнк Дж. Спрэге, предложивший использовать на транспорте электроэнергию. Он родился в 1857 г. и обучался в Военно-морской академии, где специализировался в области электротехники. Посещение Лондона убедило его в том, что пар _- источник энергии, не подходящий для городских железных дорог. К сожалению, разработанная им новая система попала в руки таких дельцов, как Томас Форчун Райан, махинации которых принесли богатства финансистам, а не изобретателям. Городской транспорт стал сферой деятельности своры алчных мошенников, подобных которым вряд ли можно найти даже в узких переулках Уолл-стрита.

После службы во флоте Спрэге стал работать у Томаса А. Эдисона, но в 1884 г. ушел от него с тем, чтобы основать собственную компанию по производству электромоторов. Его пригласили электрифицировать систему городского транспорта в Ричмонде (штат Вирджиния). Он сумел сделать это, преодолев колоссальные трудности.

И хотя найденное Спрэге решение было не столь совершенным, но оно продемонстрировало целесообразность использования электроэнергии в интересах развития городского транспорта. После приобретения его фирмы компанией Эдисона «Дженерал электрик» внимание Спрэге переключилось на производство лифтов для небоскребов. Затем его осенило, что для повышения эффективности городского транспорта необходимо каждый вагон снабдить двигателем. До этого электрифицированный «локомотив» — пассажирский вагон, оснащенный электродвигателями,— тянул весь состав. Установка моторов в каждом вагоне делала городской транспорт более гибким. Такую же работу Спрэге проделал в Чикаго, городской транспорт с этого момента полностью изменил свое лицо. Компания «Дженерал электрик» попыталась возбудить иск о нарушении патентных прав, но, когда стало ясно, что процесс мог выиграть Спрэге, новый гигант мирно уладил этот вопрос.

Спрэге был одним из немногих предпринимателей, обладавших творческой жилкой, которым улыбнулось счастье и которые сумели выйти победителями в борьбе с крупным бизнесом. Вообще говоря, в городском транспорте господствовали финансовые синдикаты, имевшие сомнительную репутацию, которые на протяжении 25 лет вели себя подобно сказочным вампирам, высасывавшим у человека кровь. Эти синдикаты захватывали в свои руки один город за другим, приобретали монопольные права и привилегии разрозненных компаний, создавали корпорации и холдинговые компании, занимались выпуском сильно разводненных ценных бумаг. В то время это являлось традиционным способом перекачки средств других людей в свой собственный карман. Было чистой случайностью то, что накопленный таким путем капитал использовался в интересах развития экономики.

К клану экономических пиратов конца XIX в. относились Чарльз Йеркс, Уильям Элкинс, Питер Уайденер и Томас Форчун Райан. Финансовый грабеж осуществлялся по всей стране: в Нью-Йорке и Филадельфии, Чикаго и Питтсбурге. Под их контролем находился городской транспорт, а в некоторых случаях и производство электроэнергии более чем в 75 различных по своей величине городах, в том числе и крупных. Некоторые «историографы» были настолько любезны по отношению к этой категории предпринимателей, что не забыли отметить определенную пользу их деятельности: они обеспечили дешевый транспорт и раздвигали границы городов, давая большому числу людей возможность добираться до их пригородов. Существенным контраргументом в ответ на подобное утверждение было то, что большие массы людей стали ездить в пригороды значительно позже начала XX в. Во всяком случае, городской транспорт превратился в грязный бизнес, тесно связанный с наиболее темными аспектами муниципальной политики и не менее темными представителями Уолл-Стрита. В период между 1880 и 1905 гг. тех, кто содействовал развитию местного транзитного транспорта, а также производству электроэнергии, практически весьма трудно было отличить от тех дельцов, которые определяли муниципальную политику. Такое смешение было характерной чертой, поскольку льготы, предоставлявшиеся муниципалитетами, являли собой смысл существования бизнеса в целом: чтобы руководить работой компании, необходимо было обеспечить существенную сферу ее деятельности и получить право на пользование улицами города и распоряжение ими по собственному усмотрению.

То, как можно было использовать в своих интересах коммунальное хозяйство, «любезно» продемонстрировал Чарльз Йорке, прототип героя нескольких романов Теодора Драйзера. Однажды Йорксу пришлось отбывать семимесячное тюремное заключение в Филадельфии за присвоение чужих денег. Поскольку этот город не мог быть подходящей ареной для его махинаций, то он переехал в Чикаго с тем, чтобы заняться веселым ремеслом мелкого маклера. Затем он заполучил в свои руки контроль над чикагскими конками, электрифицировал их и построил кольцевую «надземку» вокруг деловой части города, которая и по сей день представляет собой крупное бельмо на глазу города. Йеркс просто подкупил членов городского муниципалитета Чикаго для того, чтобы обеспечить себе использование улиц города, и без передышки реорганизовывал свои компании, что позволяло ему распространять такое количество разводненных акций, какое он был в состоянии выпустить. Его способность подкупать других стала притчей во языцех: он руководил мэрами, губернаторами и законодателями. Он признавал, что его метод делать деньги сводился к тому, чтобы купить «старый ненужпый хлам», наложить кое-какие «заплаты», а затем избавиться от него. Что касается его самого, то он был «стоячим пассажиром, платящим дивиденды», — обезоруживающая прямота в финансовом пиратстве. Когда же дельцы от политики наконец освоили методы надувательства, Йеркс сбыл свои акции Райану и Уитни за $20 млн. и уехал в Англию.

Йеркс начал свое дело, опираясь на помощь филадельфийского мясника Питера Уиденера, чья лавка была в 1870-х гг. местом сборища местных политиканов, а также бывшего приказчика бакалейной лавки Уильяма Элкинса, который разбогател на пенсильванской нефти. Прежде чем стать финансистом, Уиденер заправлял делами в муниципалитете, изучая методы и приемы политической борьбы. Было ясно, что опыт, накопленный в одной из этих областей, годился и для другой. Уиденер и Элкинс были в такой же мере искусны в финансовом надувательстве, как и их протеже Йеркс. Вскоре они наряду с Уильямом Уитни и Райаном приняли участие в совершении различного рода сделок и манипуляций в Нью-Йорке. Они знали, что электрификация открывает такие возможности для обогащения, каких прежде не было. Уиденер не терпел возражений. На ежегодном собрании акционеров он мог заявить той или иной группе упорствующих, желавших обсудить конкретное предложение: «Сначала проголосуйте, а потом обсуждайте». И по мере того как городской транспорт и коммунальные предприятия оказывались в руках немногих, Уиденер и Элкинс вкладывали все меньше и меньше собственных денег в свои финансовые махинации.

Томас Форчун Райан был «принцем» в этой группе. Один историк обозвал его «героем» скандалов на городском транспорте. Райан родился в 1851 г. в Вирджинии. В возрасте 17 лет он стал приказчиком в галантерейной лавке в Балтиморе. В 1879 г. он перебрался в Нью-Йорк и поступил на работу к маклеру. За сравнительно короткий период времени он сумел скопить достаточно денег для того, чтобы купить место па фондовой бирже. Райан всегда умел держать язык за зубами и ни с кем не делился своей информацией. Был период, когда он вместе с братьями Гуггенхейм участвовал в конголезской авантюре. Братья Гуггенхейм получили концессию у бельгийского короля Леопольда II, который держал африканские территории в качестве частного феодального лена. Половина капитала, необходимого для разработки конголезских природных богатств, была внесена Гуггенхеймами и Райаном. На этой основе возникла компания «Интерконтинентал раббер», акционерное общество с капиталом в $30 млн., акции которого размещал на Уолл-стрите подававший большие надежды маклер Бернард Барух. Когда Райану было брошено обвинение в том, что его конголезские компании получают прибыли, используя рабский труд, он ответил: «Я сплю сном праведника».

«Метрополитен секьюритис компани» была тем инструментом, с помощью которого Райан вершил свои дела на городском транспорте Нью-Йорка. Райан, Уиденер, Элкинс и Уитни перекупили у некоего Энтони Брэди монопольные права за $250 тыс. Затем они перепродали эти права «Метрополитен секьюритис компани» более чем за $950 тыс. Эта сделка принесла шайке дельцов, орудовавшей на городском транспорте, около $700 тыс. прибыли, а сама компания получила практически ненужные ей права. Это только одна из многих операций такого рода. В подобные махинации вовлекались акции, облигации, деловые и холдинговые компании, строительные фирмы и т.д. Одновременно проводились различного рода реорганизации. Политические маневры позволили Райану и его подельникам ограбить другого крупного спекулянта Джекоба Шарпа, бывшего владельца канатной дороги на Бродвее. Эта дорога, стоившая $2,5 млн., была переуступлена «Метрополитен секьюритис компапи» за $10 млн. в ценных бумагах. Дорога, проходившая по Колумбус-авеню в Нью-Йорке, была продана той же компании за $6 млн. в ценных бумагах, причем ее первоначальная цена составляла всего $500 тыс. За не действовавшую дорогу па Фултон-стрит был получен $1 млн. Правда, эти дельцы за ряд небольших и практически ненужных объектов собственности получили не чистоганом, а ценными бумагами. Однако в этом казавшемся на первый взгляд безумстве была система, поскольку конечной целью этой деятельности было укрепление «Метрополитен секьюритис компани» за счет своего рода «кровопускания» на фондовой бирже. Будучи не в состоянии купить несколько прибыльных транспортных линий, связывавших север и юг города между собой и принадлежавших старым семьям, которые не желали расставаться с ними, эта группа дельцов арендовала наиболее прибыльные из них с выплатой высокой арендной платы. Проведение ремонтных работ приносило дополнительный доход, поступавший от строительных компаний. Синдикат в бухгалтерских книгах показывал издержки по ремонту 1 мили путей в размере $500 тыс. —$600 тыс., в то время как реальные расходы составляли $150 тыс.

Когда комиссия по вопросам обслуживания населения решила провести расследование, оказалось, что документы необъяснимо утеряны или уничтожены. Конечно, эти «проделки» не особенно отличались от того, что происходило в других местах. Только Иеркс не возражал против показа своих бухгалтерских книг, но делал это с такой наглостью и бесстыдством, которые вынуждали других отказываться от своих намерений. Теперь Райан и его подельники готовы были приступить к очередной афере. Нежданно-негаданно «Метрополитен секьюритис компани» приступила к выплате дивидендов, но не потому, что доходы были столь хороши, — просто щедрый дар владельцам акций преподносился за счет текущих денежных поступлений. Нетерпеливые покупатели появились на горизонте, как только ценные бумаги стали котироваться на бирже в 1891 г. Синдикат помог поднять цену на акции до $279 долл. за штуку, а затем распродал их. В конечном счете, полностью ограбленная «Метрополитен секьюритис компани», как и тысячи держателей ее акций, обанкротилась. В общем, около 9$0 млн. перекочевало в карманы владельцев синдиката. Тем не менее, политические связи Райана оставались достаточно крепкими для того, чтобы дать ему возможность избежать судебного преследования. Когда Уитни, бывший членом синдиката, умер в 1904 г., оказалось, что в оставшемся после его смерти имуществе, оценивавшемся в $40 млн., не было ни одной акции «Метрополитен секьюритис компани».

Чем только Райан не занимался: от страхования до торговли табаком. В каждом конкретном случае он интересовался финансовыми аспектами, а не проблемами производства и предоставления услуг. В афере с «Эквитэбл лайф эшуранс компани» ему пришлось иметь дело с более крупными, чем он сам, финансистами, и поэтому он должен был покинуть эту компанию. Эта страховая компания была основана Генри Хайдом в 1859 г. в качестве акционерного общества. Она процветала, и к 1899 г.; когда Хайд умер, ее авуары превышали $400 млн. Но директора этой компании вместо дела занялись извлечением различными путями выгод, используя при этом средства компании для приобретения ценных бумаг, на которых они могли иметь личную прибыль. Кроме того, в компании стали проводиться весьма странные организационные мероприятия. Когда развернулась борьба за установление контроля, юный Джеймс Хайд, унаследовавший от отца контрольный пакет акций, продал их Райаиу за $2,5 млн., хотя они стоили около $7 млн. В правление этой компании входило несколько хорошо известных и влиятельных бизнесменов. Среди них были Э.Г Гарриман и Генри Клей Фрик. Гарриман не считал Райана подходящим для компании человеком и возражал против его кандидатуры. Он полагал, что финансовые средства этой компании слишком велики, чтобы их оставить в таких руках. Кроме того, Гарриман хотел получить часть компании в свою собственность. В конце концов, Райан в 1910 г. с большой неохотой уступил контроль над $504 млн. страховых авуаров, продав свои акции Дж.П. Моргану за $3 млн. К этому времени даже широкой общественности было известно, как люди, подобные Моргану, использовали страховые компании в качестве свалки для дутых ценных бумаг. Через 5 лет Морган продал эту компанию Т. Колеману Дюпону

Следующей была афера с табаком. В 1898 г. Райан, Уитни и некоторые другие организовали «Юнион тобэко компани». Предварительно они купили «Нэшнл сигаретт энд тобэко компани». Более важным, чем эти приобретения, было, по-видимому, установление их контроля над популярным сортом табака «Булл Дарем» и получение опциона на покупку «Лиггет энд Майерс». Эти действия представляли собой серьезную угрозу для континентальной империи Джеймса Дьюка и его «Америкэн тобэко». Позже была заключена сделка, по которой «Америкэн тобэко» было предоставлено право перекупить «Лиггет энд Майерс» в США и на всем континенте. Когда в 1901 г. была создана «Консолидейтед тобэко компапи» как холдинговая компания, Райан и его друзья великодушно прибрали к своим рукам обычные акции, курс которых в то время была ниже курса облигаций. При этом никому не было сообщено о том, что предполагаемое снижение налогов на доходы от деятельности внутри страны вскоре резко изменит соотношение между этими двумя видами ценных бумаг.

И наконец, был еще Уильям К. Уитни, элегантный с безупречными манерами отпрыск семьи из Новой Англии. Его хорошая характеристика как студента Йельского университета была сравнима с характеристикой его одноклассника Уильяма Грэма Самнера. Выгодно женившись, он установил связи со «Стандард ойл». В самом начале Уитни было присуще развитое чувство долга, в связи с чем он помог сторонникам проведения реформ в Нью-Йорке призвать к ответу Босса Твида. В этот период он установил контроль над организацией демократической партии в Нью-Йорке. Политическая активность в рядах демократической партии позволила подняться ему до поста военно-морского министра в правительстве Кливленда. Впрочем, одновременно он сумел сколотить капиталец, достаточный для того, чтобы приобрести на Пятой авеню в Нью-Йорке роскошный особняк. Ему нужны были еще средства для того, чтобы содержать этот особняк. Вступая на путь, ведущий к богатству, он заключил союз с Райаном, Уиденером, Элкинсом и другими с тем, чтобы заняться «порой веселыми, но всегда корыстными делами».

Стало совершенно очевидным, что любой бизнес, который в состоянии создать широкий рынок для конкретной продукции, будет процветать только в руках финансиста. Сами предприниматели превращались в финансовых магнатов, подобно тому, как это случилось с Джеймсом Б. Дьюком: можно делать деньги, снабжая потребителей товарами и предоставляя им услуги, но намного большую прибыль принесут махинации с ценными бумагами. Дьюк и его табачная империя производят впечатление не столько своими размерами и важностью выпускаемой продукции, сколько тем, что так хорошо иллюстрируют методы, применявшиеся для объединения совершенно различных отраслей новой промышленности и пути, с помощью которых новая технология — механизированное изготовление сигарет — могла принуждать к объединению. Разумеется, табак известен многие сотни лет. Его курили жители Америки еще тогда, когда Колумб вступил на берег Нового Света. К XVI в. табак был хорошо известен в Европе. Французский посол в Португалии Жан Нико отправлял домой листья табака, так как во Франции считалось, что ими можно вылечить ряд болезней. В наши дни никотин не является таким лекарством, каким его считали три столетия назад.

Табак был важной сельскохозяйственной культурой, а после окончания войны за независимость он стал основой растущей промышленности. Джон Руффин Грин продавал табак под торговой маркой «Булл Дарем». Это было название фирмы, существовавшей в Дареме (штат Северная Каролина), где выращивался табак. Изображение буйвола стало широко известной торговой маркой, и преемники Грина Блекуэлл и Карр активно боролись за ее сохранение. Они быстро усвоили, что положительные отзывы и реклама весьма необходимы для того, чтобы убедить потребителя в том, что он должен курить их табак или же покупать их жевательный табак. К 1884 г. фабрика Блекуэлла и Карра стала самой крупной в мире. Вскоре в Дареме производились все виды табачной продукции этой марки. Производители были полны решимости превратить свой город в столицу табака на Юге.

Однако вскоре небольшое местечко Уинстон, расположенное вблизи сонного городишки Сейлем в штате Северная Каролина, стало конкурировать с Даремом как центром производства табачной продукции. Одним из энергичных молодых коммивояжеров в этом районе был Р.Дж. Рейнольдс, который в 1875 г. перевел свой фамильный бизнес в Уинстон. Льюис Джинтер и Джон Аллен имели процветающее дело в Ричмонде, а «Лиггет энд Майерс» была преуспевающей фирмой в Сент-Луисе. Спрос на все виды табака в стране рос чрезвычайно быстро. Фабриканты, озабоченные охраной своих торговых марок, которые позволяли совершенно четко отличать один сорт табака от другого, выдавали премии и купоны, предоставляли скидки оптовым и биржевым торговцам, а также раздавали взятки в нужных местах с тем, чтобы их сорта табака оказались в стратегически важных магазинах.

Пройдет немного времени, и Бак Дьюк опередит всех. Джеймс Бьюкенен Дьюк, названный так в честь избранного в том году от демократической партии президента страны, родился в 1856 г. И это было первым и последним случаем, когда Дьюк был демократом. Отец Дьюка до войны за независимость был мелким фермером. После разгрома южан при Аппоматтоксе он вернулся к земле, стал выращивать табак, названный «Про боно публико», и торговать им вразнос. Его небольшая фабрика постепенно расширялась, и к 1872 г. на ней производилось около 57 т табака. В 1874 г. старший Дьюк и его два сына Джеймс и Бен перевели фабрику в Дарем. К этому времени Джеймс уже весьма активно участвовал в деле, надеясь в конце концов открыть свое собственное предприятие. Вместо этого старший Дьюк сделал обоих сыновей партнерами, образовав компанию «У. Дьюк энд санз». В целях дополнительного получения капитала были привлечены несколько компаньонов со стороны.

В Европе в течение многих лет сигареты пользовались популярностью, хотя в Америке они не могли конкурировать с жевательным и курительным табаком. Однако Дьюк чувствовал, что в таких условиях оп напрасно бьется головой о «каменную стену» фирмы «Булл Дарем». Блекуэлл и Карр намного опережали своих конкурентов. Дьюк понял, что не в состоянии конкурировать с ними, и поэтому решил переключиться на производство сигарет. Но сигареты делались вручную, и, хотя у Дьюка работали наиболее квалифицированные рабочие, их производство все еще было слишком скромным для быстрорастущего рынка. Однако с появлением машины для изготовления сигарет почти полностью отпало сомнение в том, что Дьюк постепенно выдвинется на передний план, так как машина могла выпускать 120 тысяч сигарет в день. Отлично понимая, что сигареты явились своего рода индульгенцией, выданной ему городскими властями, Дьюк создал отделение в Нью-Йорке, энергично и успешно конкурируя с более известной фирмой «Джинтер энд Аллен» Он предоставлял премии и каждому рекламному мероприятию фирмы «Джинтер эид Аллен» противопоставлял свою рекламу. Излюбленным приемом стимулирования объема продаж было снабжение каждой пачки сигарет вкладышем с красочной картинкой, изображавшей спортсменку. С этой же целью во все уголки страны он направил ловких коммивояжеров. Он нанимал людей специально для того, чтобы они, посещая один магазин за другим, требовали только продукцию Дьюка. В портах прибывающим иммигрантам бесплатно раздавались сигареты. К 1890 г. фирма «У. Дьюк, санз энд компани» стала лидером отрасли.

Одновременно Дьюк наблюдал за развитием таких отраслей, как нефтяная и металлургическая промышленность, производство сахара, вина и хлопкового масла. Повсюду разрозненные компании и фирмы объединялись в тресты. А почему бы не сделать этого и в табачной промышленности? Однако перво-наперво нужно было войти в милость к финансистам. Дьюк стал получать у нью-йоркских банкиров небольшие займы сроком на 30— 60 дней и всегда своевременно возвращал их. Вскоре уже сами представители Уолл-стрита обращались к нему с просьбами о займах. Дьюк установил кредитные отношения с теми представителями власть имущих, которые имели значение для него. Наконец он смог убедить четыре другие крупные компании в том, что им следует объединиться. В результате в 1890 г. родилась «Америкэн тобэко компани». Слилось 90% предприятий отрасли промышленности, производящей сигареты. Уставной капитал был определен в размере $25,8 млн., хотя объединенные реальные средства составляли чуть больше $3 млн. Даже допуская наличие доброй воли (good will) и других нематериальных активов, общее количество «воды» составляло, по меньшей мере, $12,5 млн. Спустя 8 лет была основана дочерняя компания для торговли жевательным табаком. Торговцев вынуждали брать другие, смежные, товары: если хочешь получить сигареты, бери и прессованный табак этого же производства.

«Америкэн тобэко» продолжала расширяться, используя все доступные средства, как честные, так и бесчестные. Был установлен практически абсолютный контроль над промышленностью, производящей сигареты. Торговцы, отказывавшиеся брать продукцию концерна, заносились в черный список, и в отношении их объявлялась разорительная война цен. Проводя все эти операции, Б. Дьюк осуществлял безжалостное руководство: он без колебаний уволил одного из своих лучших торговых работников Эдварда Смолла, когда тот отказался переехать с семьей в Цинциннати. В 1905 г. «Америкэн тобэко» и связанная с нею «Консолидейтед тобэко компани», возглавлявшиеся Дьюком, помимо осуществления практически полного контроля над рынком сигарет, установили контроль над ¾ предприятий торговли прессованным табаком, ¾ торговли курительным табаком и более чем 9/10 торговли нюхательным табаком.

В начале 1890-х гг. были поглощены Дюрхофер, Уайлок, Марбури и Дж.У. Гэйл, а уставной капитал возрос еще на $10 млн. Впрочем, возникали и трудности: расширялась кампания, организованная противниками курения сигарет, а торговая практика Дьюка порождала антимонополистические настроения. Однако соответствующие благотворительные пожертвования несколько уменьшали враждебность. Более серьезным было то, что деятельность Дыока привлекла к себе внимание Уоллстрита.

Владелец «Стандард ойл» Оливер Пэйн и несколько его компаньонов решили скупить американские акции с тем, чтобы установить контроль над этим столь прибыльным предприятием. Дьюк заявил Пэйну, что тот может заполучить эту компанию, а он просто уйдет и организует другую. Пэйн отступил, и больше никогда не возникало опасности для системы контроля, созданной Дьюком. Примерно в это те время им была приобретена фирма «Лиггет эид Майерс» В 1899 г. наступила очередь Р.Дж. Рейнольдса попасть в этот «загон». Процесс объединения предприятий этой отрасли промышленности проходил сравнительно гладко. Каждое подобное мероприятие сопровождалось увеличением уставного капитала, пока он не достиг в 1899 г гигантской суммы: $68,5 млн. «Консолпдейтед тобэко компани», основанная в 1898 г. для торговли жевательным табаком, превратилась к 1901 г. в холдинговую компанию. Однако ее основной пакет акций тщательно сберегался в целях обеспечения контроля. Несколько раньше Томас Форчун Райан и его окружение по бизнесу в городском транспорте решили заняться табаком. Райан завладел фирмами «Нэшнл сигарет» и «Булл Дарем» с тем, чтобы создать компанию «Юнион тобэко» с уставным капиталом $22 млн. После небольшой «потасовки» Райан и Дьюк уже улыбались друг другу и передали «Юнион тобэко» в «Америкэн тобэко», «Лиггет энд Майерс» в «Континентал», а $20 млн. прибыли — Райану. Несколько месяцев работы принесли неплохой результат. Теперь в правление директоров «Америкэн тобэко» вошли Райан и Уидепер, а также и старые представители табачного бизнеса.