Карты ограниченной рациональности: психология для поведенческой экономики

Автор: Д. КАНЕМАН

© 2006 г. Д. Канеман

Факультет психологии Принстонского университета, Нью-Джерси, США

*Данная статья – отредактированная версия лекции Даниеля Канемана, прочитанной им 8 декабря 2002 года в Стокгольме, Швеция, при получении премии Банка Швеции памяти Альфреда Нобеля за вклад в экономические науки. Права на публикацию принадлежат Фонду Нобеля: ©TheNobelFoundation2002; статья публикуется с его разрешения(Прим. ред.).

** Woodrow Wilson School, Princeton University, Department of Psychology, Princeton, NJ 08544, USA (e-mail: [e-mail]). В данной статье мы возвращаемся к проблемам, которые исследовались совместно с Амосом Тверски в течение многих лет, и к дискуссии, развивающейся уже несколько десятилетий. Изложение основано на эвристиках суждений, разработанных совместно с Шэйн Фредерик [56]. (Даная версия статьи была опубликована вTheAmerican Economic Review в декабре 2003 - Прим. ред.). Иная версия была опубликована вAmerican Psy­chologist в сентябре 2003. Я благодарен Ангусу Дитону, Дэвиду Лайбсону, Мишелю Ротшильду и Ричарду Талеру за подробные комментарии. Ответственность за возможные неточности несет автор. Джеффри Гудвин, Амир Горен и Курт Шоппе оказали содействие в проведении исследования.

Перевод с английского: С.М.Пястолов.

Работа, оцененная Нобелевским комитетом, была проделана совместно с Амосом Тверски (1937 – 1996) в течении длительного и необычно близкого сотрудничества. Вместе мы исследовали психологию выбора и интуитивных представлений, их ограниченную рациональность. Гораздо раньше Герберт А. Саймон [103, 104] предложил рассматривать принимающего решения человека как ограниченно рационального; в разработанной им модели максимизация полезности была заменена стремлением к удовлетворенности. Наша работа была попыткой составить карту области ограниченной рациональности по результатам исследования систематических отклонений реальных представлений и реальных решений людей от оптимальных представлений и решений, предлагаемых моделями для рациональных агентов. Модель рационального агента оказалась основной предпосылкой для формулировки нулевой гипотезы и отправной точкой исследования, которое Тверски и я рассматривали первоначально как вклад в психологию с возможными выводами, полезными для экономической теории (в качестве всего лишь дополнительного положительного эффекта). Мы были вовлечены в дискуссию по междисциплинарным вопросам экономистами, которые надеялись получить от психологии полезные идеи с целью формулировок теоретических предпосылок и, косвенно, исследовательских гипотез [111 – 114].В определенной степени эти надежды сбылись, претворившись в новые исследования в области поведенческой экономики[116, 18, 66].

Моя работа с Тверски включала в себя три различные программы, некоторые ее части были выполнены в сотрудничестве с другими коллегами. В рамках первой программы изучались эвристики и ряд типичных отклонений, к которым склонны люди, формулирующие свои суждения в условиях неопределенности, в том числе – прогнозы и оценки результатов наблюдений [64 – 66]. Вторая развивала теорию перспектив, модель выбора в условиях риска [66, 123], характеризующуюся несклонностью к потерям в ситуациях выбора с отсутствием риска [59, 60, 121]. Третье направление исследований было связано с рамочными эффектами и их применениями в модели рационального агента [118, 120]. В данном эссе эти три линии исследований пересматриваются в свете сегодняшних достижений психологии выбора и интуитивных суждений. Многие представляемые здесь идеи выражались неформально десятилетия тому назад, но попытка объединить их в рамках единого подхода была сделана лишь недавно.

Со стороны экономистов нередко слышна критика, что психологические исследования имеют свойство генерировать множество ошибок и смещений, а поэтому не в состоянии предложить внятную альтернативу модели рационального агента. Такие претензии оправданы лишь частично: конечно, психологические теории интуитивного мышления не так элегантны и точны, как формальные модели убеждения и выбора, но почему не допустить еще одну формулировку тезиса о психологической нереалистичности моделей рационального выбора? Ведь отнюдь не хаос является альтернативой для простых и точных рациональных моделей. Психология предлагает интегративные концепции и генерализацию на средних уровнях, заслуживающие доверия, ибо они способны объяснить, казалось бы, несовместимые феномены из различных областей человеческой деятельности. В указанном смысле данное эссе предлагает единый подход к рассмотрению выбора и интуитивных суждений, основанный на ранних исследованиях взаимоотношений между предпочтениями и отношениями (attitudes) [62], а также расширяет представленную недавно модель эвристик формирования суждений Канемана и Шэйн Фредерик [56]. Ключевые идеи таковы: (i) большая часть выборов и большая часть суждений делается интуитивно; (ii) правила, которым подчиняется интуиция, в основном, похожи на правила восприятия. Следовательно, процессы выбора и процессы формирования интуитивных суждений во многом аналогичны процессам восприятия зрительных образов.

В разделе Iданной статьи представлены различия между двумя способами генерирования когнитивной функции, приблизительно относящимися к интуиции и размышлению. В разделеIIописаны факторы, определяющие относительную восприимчивость людей к различным суждениям и ответам. В разделеIIIс точки зрения теории перспектив рассматривается базовое предположение о том, что люди более восприимчивы к различиям и изменениям, чем к абсолютным величинам. РазделIVпосвящен объяснению рамочных эффектов в терминах дифференцированной восприимчивости и характерных отличий. В разделеVрассматривается модель атрибутивных замещений в эвристических суждениях. В разделеVIпредставлено особое семейство эвристик, именуемое эвристиками прототипов. В разделеVIIобсуждается взаимодействие между интуитивным и осознанным мышлением. РазделVIII служит заключением.